Текст книги "Операция «Магнит»"

Грабёж

Осенний Питер, как водится, раскис. Стряхнув невскую сырость, сотрудницы приемной деканата еще не успели просушить перья и завершить утренний марафет, как в дверь просунулась хитрая физиономия. – Барышни, а как мне найти профессора Алексеева?

– Он сейчас ведет занятия, – тоном, не допускающим фамильярности, ответила старшая машинистка, – а что у вас?

– Да вот письмо ему вручить надо…

– Оставляйте, передадим.

– Велено лично в руки.

– Пожалуйста, – обиженная недоверием протянула машинистка, – он сейчас ведет занятие в третьей аудитории: второй этаж до конца налево, только не врывайтесь сразу, дождитесь перерыва.

– Не извольте сомневаться, милочка…

– Я вам не «милочка», – заявила машинистка уже закрытой двери.

* * *

Алексеев появился в коридоре вполне довольный своей лекцией по истории бирманской письменности. Продолжая про себя полемизировать с условным оппонентом, направился в буфет на чашечку кофе. Затем традиционная сигарета, но не в душной курилке у библиотеки, а по дороге домой, так как на сегодня у него был запланирован ранний выезд на дачу для ее консервации на зиму. Потому не стал заходить и в деканат, где обязательно завалят горящими делами.

Увязавшегося за ним щеголя не заметил, да и смотрел в основном под ноги, торопливо обходя разлившуюся вплотную к Меныпиковскому дворцу Неву. Присутствие постороннего ощутил только тогда, когда зашел в парадное. Лифт, как обычно, вызывать не стал, пошел на пятый этаж «для тренировки сердечной мышцы». Удивился, что молодой человек последовал его примеру – обычно молодежь охотно катается на лифте даже вниз, чуть не со второго этажа. Сердце дрогнуло, когда незнакомец остановился вместе с ним у двери в квартиру.

– Здравствуйте, Альберт Иванович, вот, оказывается, где вы где живете…

– Что вам угодно?

– Я, собственно, курьер. От Игоря. Он просил вернуть известную вам записочку и приложить к ней перевод.

– Позвольте усомниться. У него есть мой телефон, мы недавно разговаривали, он знает, что перевод еще в работе. И про курьеров ничего не говорил. Давайте я ему сейчас позвоню.

– Бесполезно. Он в больнице.

– Тогда я поговорю с его женой.

– Ее тоже дома нет.

– Откуда вы знаете?

– Лучше не будем тратить времени, ладно? Я вижу, по-хорошему не получается. Поясняю – без записки и ее перевода я отсюда не уйду. При этом очень не советую поднимать шум, звонить в милицию или на Литейный, придумывать, что записка у вас на работе или уже у чекистов. Тогда я просто исчезну, но ваша судьба, работа, имущество вас и ваших близких очень сильно пострадают. Оно вам нужно? Я жду. Отпирайте дверь. Дальше не пойду, чтобы не наследить. Так, дверь оставляем открытой. Считаю до 20-ти. Время пошло.

– Но перевод действительно еще нуждается в доработке. У меня только черновой набросок…

– Давайте, что есть.

Алексеев быстро прошел в кабинет, мозг лихорадило: записка на бирманском, зачем она им? Что они в ней поймут? Ничего. А раз так – дам им прошлогоднее письмо приятеля из Бирмы. Далее – перевод. Здесь их не проведешь. Ну, хотя бы без деталей, вот черновик – первая версия без моих комментариев…

– Ау, времечко истекло…

– Иду. Вот, держите и немедленно уходите, сейчас вернется с работы моя жена, будут вопросы и шум.

– ОК, ОК, мерси, – с любопытством взглянул на бирманское письмо, – надо же, абракадабра какая, я его не вверх ногами держу? – Быстро пробежал глазами русский текст, – надеюсь, без подвоха. И не хулиганить. Это я насчет тревоги, звонков и т. п. Руки у нас длинные, не оставляйте науку без профессора. Я не шучу. Чао.

Алексеев запер дверь, вернулся в кабинет, упал в кресло, и тут зазвонил телефон.

– Слушаю.

– Альберт Иванович, это Геннадий. Извините за беспокойство, дело срочное, не исключаем, что у вас могут объявиться незваные гости. Будьте очень внимательны, посторонним не открывайте, если что – звоните.

– Спасибо. Только что были…

– Понял. Немедленно выезжаем к вам.

* * *

Прибыли действительно быстро. Собака след взяла. Но довела только до трамвайной остановки. Описание нарочито броской одежды, ничем не приметного лица и легкого южного акцента никаких ассоциаций не пробуждало.

– Полагаю, клиент, переодетый в потертое пальтецо, уже на пути в Москву, – доложил начальству Васнецов.

Новости из чулана

В каморке, куда меня заперли на ночлег, уснул почти сразу. Из речи Константина было понятно главное – Татьяну им захватить не удалось. А милицией она вряд ли ограничится; про ее несостоявшийся роман с Поповым я, как и все сокурсники, тоже знал.

Спал мало. Проснулся голодным и подавленным. А еще жутко хотелось пить и наоборот. Тусклая лампочка над дверью освещала мрачное помещение, очень похожее на камеры, которые мы с Таней видели на экскурсии в питерской Петропавловской крепости. Запросы очень скоро уступили место унынию, так как в каморке не было элементарных удобств; вместо этого в углу стояло унизительное ведро. К тому же, из-за отсутствия окон было непонятно – день сейчас или ночь. Часы вместе с бумажником были у братвы. Стал греметь в дверь. Явился все тот же Федя.

– Че надо? Совсем охренел в полночь подъем устраивать?

Стараясь не нарываться на жесткие контрмеры в виде отказа удовлетворить мои естественные потребности, попытался достучаться до кастрированных чувств охранника.

– Федор, мы же вроде уже сотрудничаем, зачем все эти карцеры, пыточные… Будь человеком, отведи в туалет, и вообще, хотя бы бутылку воды дали…

– А пивка не желаете? Пить и жрать будешь по уставу. Ведро-параша в углу. Все! Отбой!

Пометавшись по КПЗ, я рухнул на топчан и попытался собраться с мыслями. Итак, сейчас ночь. Завтрак «по уставу», если я правильно помню институтские военные сборы, не раньше восьми. Так что терпеть еще долго. Потом, надо понимать, беседу со мной продолжат. Прикинусь сломавшимся, на все готовым лохом. Скажу, что, кажется, припомнил место, где мы с Татьяной купили этот злосчастный прибор. Короче, соглашусь лететь в Рангун, а для убедительности дам пару-тройку советов, что взять с собой из еды, питья и лекарств. Далее мы выдвигаемся в Шереметьево, идем на регистрацию, а на паспортном контроле я бросаюсь к пограничникам с криками о помощи…

В этих благостных думах я, похоже, вновь задремал, так как откуда-то с небес грянул жуткий вопль:

– Подъем!!!

Федор вкатил в коморку вполне приличный сервировочный столик, на котором – о боже! – красовался классический завтрак холостяка: яичница с колбасой, хлеб, чай и бутылка воды.

– И все же, будь другом, Федя, сначала отведи меня в нормальный санузел. Я тебе еще пригожусь…

Он криво усмехнулся.

– Пошли… Да, еще тебе твоя благоверная привет передавала. Теперь она тоже у нас в гостях. Поживет где-нибудь, подождет любимого. Ну, и ты при таком раскладе будешь послушнее, правда? – подмигнул он с ехидной гримасой.

Есть сразу расхотелось. Да и жить тоже. Весь мой незатейливый план побега разом рухнул. А с Таней-то что будет? Даже подумать страшно…

* * *

Часа через два после завтрака меня, уже не связанного, Федор привел все в тот же кабинет, где поджидал Константин, распорядившийся принести три чая с лимоном. При этом он стоял, а кресло занимал дядька постарше, внимательно меня разглядывающий. Тембр его голоса, явно искусственно посаженный на низкие частоты «для солидности», чем-то напоминал вещание Левитана из документальной кинохроники.

– Ну что, Игорь Сергеевич, человек вы, видно, интеллигентный, все правильно понимаете, жизнь свою и супруги цените и, как я смекаю, изображаете горячее желание сотрудничать с нами. Постараемся, чтобы эта имитация превратилась в ваше стойкое убеждение, так как другого выхода просто нет. Вы же не желаете зла своей супруге?

Я замотал головой. – Очень прошу вас, отпустите ее.

– Эту тему мы с вами уже обсудили. На сегодня ситуация такова. Ваш любимый профессор скоро поделится с нами содержанием записки, которая была в приборе. Кроме того, через своих людей в Торговой палате мы без особого труда разыскали того самого белоруса, который водил вас на рынок. Работает, голубчик, в Исполнительном Секретариате СНГ в Минске.

«Воистину, мафия всесильна!» – подумал я.

– Свой первый экзамен с телефонным звонком Алексееву ты, по сути, провалил, и нас чуть было не подставил, – плавно перешел на «ты» хозяин стола. – Это опасно. Для жизни. Сейчас у тебя есть шанс реабилитироваться. Поговоришь, как можно естественнее, с этим самым белорусом, выяснишь все про рынок и ту лавку, где купили прибор. Давай, подходи сюда к телефону, садись, и пообстоятельней… И упаси тебя господь…

– Понял, гражданин начальник, понял, – заверил я его – давайте, набирайте номер.

– Константин, действуй, – переадресовал мужик мою команду своему партнеру, – и запись включи.

Подглядывая в бумажку, тот набрал длиннющий номер, из которого я, даже при хорошей памяти, смог запомнить только начало – 8-10-375—17—222… и сунул мне трубку.

– Департамент экономического сотрудничества – услышал я знакомый голос с характерным белорусским акцентом.

– Николай Михайлович, здравствуйте, это Игорь Найденов из Москвы. Мы как-то с вами в Бирму летали на выставку…

– О, тыща лет! Привет, Игорь, как дела?

– Да все нормально. Помните, с нами еще Таня была? Так мы поженились. А вы как?

– Поздравляю. Ну а я вот, после кончины Внешторга определился в аппарате СНГ. Хотя бы знаешь, что это такое? Мы тут пашем день и ночь, штопаем разорванное общее экономическое и гуманитарное пространство, оставшееся от огромной страны.

– Ну и как, получается?

– По-разному… Тем не менее соглашений и протоколов о сотрудничестве в самых различных областях подписали уйму, чтобы сохранить созданные во времена СССР хозяйственные связи, чтобы люди могли работать на своих местах и свободно перемещаться между бывшими республиками, жениться, учиться, лечиться. Теперь надо дать этим бумагам жизнь, людей ознакомить. А газеты, радио, телевидение – молчат!

– Вот-вот. Я как раз хотел спросить, где можно прочитать про эти ваши достижения?

– В том-то и дело, что негде, кроме редких специализированных изданий и диссертаций. Видимо, кому-то очень не хочется, чтобы мы снова были вместе. Ладно, разболтался я, так и работы лишиться можно. А что у вас?

– Мы тут с Таней в Таиланд собираемся съездить, погреться на солнышке у моря-океана, ну и по соседству в Бирму заглянуть на день-другой, проехать по местам светлой юности, так сказать. И, конечно же, хотим сходить на тот ночной рынок, куда вы нас водили, уж больно он нам понравился. Не подскажете, как туда добраться?

– Ну, это очень просто. Любой житель города на всех основных языках мира знает, что такое ночной рынок, ну и ты со своим английским уж как-нибудь втолкуешь рикше или таксисту, что тебя интересует найт маркет или чайна таун маркет. А главным ориентиром для тебя должен быть храм Шивы…

– Точно! Как же я забыл, мы же тогда вокруг него и вертелись. А не помните магазинчик, где мы аппарат электроакупунктуры выбирали?

– Слушай, мы там столько лавок перебрали. И бывал я там не один раз и не только с вами. Так что звиняй, хлопец. Будет время, приезжайте с Татьяной сюда, в Минск, на Кирова 17, бывший обком партии; рядом со стадионом «Динамо» и самым чистым «Кристаллом» из всех ликеро-водочных заводов на постсоветском пространстве. Короче, покажу и расскажу вам много интересного.

– Спасибо огромное, Николай Михайлович. Как-нибудь нагрянем. До свидания.

– Та няма за шо. Да пабачэння. А мы пока дальше працаваць будем на невидимом фронте, как партизаны.

– А ведь точно, какое-то подобие войны наблюдается, – мелькнуло у меня, – гражданской что ли? Вон и пиджаки кожаные снова вошли в моду, только раньше их революционеры носили, а сейчас кто? Контрреволюционеры? А еще мое лингвистическое ухо уловило, что раньше Николай на белорусскую мову не срывался. Уж не значит ли это, что знаменитое «процесс пошел» получило прописку и у наших близких соседей?

– Я положил трубку и вопросительно посмотрел на своих пленителей.

– Молодец, в целом справился, – сказал мужик. – Про Таиланд неплохо приплел. Кстати, надо обдумать этот вариант. А насчет лавки мог бы и посильней нажать, детали какие-нибудь припомнить. А то как искать ее будешь ночью?

– Неужели все-таки лететь в Бирму, то есть в Мьянму? – вырвалось у меня.

– Ну да, а ты что, против тропического отдыха? К тому же, я буду гарантировать неприкосновенность твоей Татьяны и, более того, может быть, даже дам тебе возможность лично написать ей, что ты жив-здоров, дабы она не дергалась, пока ты будешь загорать на пляжах Бенгальского залива или Андаманского моря, – показал мужичок, видать, только что приобретенную подкованность в вопросах географического положения Мьянмы. – Ну как? Готов?

– А вы оставляете мне выбор? Только не понимаю, зачем вам это надо. – Молодой человек, поясняю. Сбыть эти камни, как ты тут бормотал, просто так не получится. Мы не торгаши и не ювелирщики, и это не предмет розничной торговли, это серьезный депозит, который нужно по возможности заставить работать и давать прибыль. Подсказку, как это лучше сделать, нам может дать хозяин этой вещицы, если жив, или его наследники в той самой лавке, где ты ее приобрел. Ну, а лавку будешь искать ты вместе со своим белорусом или без него, это как получится. Понятно? Вот и отлично. Отдыхаем. Федор, отведи товарища в опочивальню. А мы тут подумаем, как жить дальше.

– А у вас нет карцера поприличней, ну хотя бы с туалетом?

– Все будет, молодой человек, но не сразу.

Когда я выходил, за спиной услышал, как Константин ответил на чей-то телефонный звонок: «Отлично, надеюсь, все гладко, без фанфар и выноса тел? Ну и славно. Как у вас погода в Питере, летная? Ждем».

Вот и записка от Алексеева на подходе, – мрачно подумал я.

Совещание

Созывая встречу представителей различных ведомств на Лубянке, Попов до конца не был уверен в ее успехе. Такая практика была уже подзабыта. В борьбе за выживание каждое учреждение в те времена сражалось само за себя. Солидарное решение общих задач предстояло возрождать.

Заседали в бывшем кабинете Председателя КГБ, превращенном в музейно-представительское помещение. Точнее, музеем стала комната, где был рабочий стол хозяина с единственным телефонным аппаратом, лишенным диска для набора номера, и сменными географическими картами на противоположной стене. А для приема уважаемых гостей использовали смежную зону отдыха, называемую «каминным залом».

Генерал подробно изложил собравшимся последовательность событий и суть проблемы, особенно в ее части, выходящей за пределы России. Поначалу представители МВД, СВР и МИД работали только «на прием».

Первые – потому, что уже прошли свою часть пути в поисках банально пропавшего на рынке гражданина – без результатов и зацепок. Случай со взломом квартиры Найденовых из компетенции ОВД изъяли. Вторые – потому что игра еще не перешла на их половину поля. Третьи в принципе не горели желанием играть вместе с силовиками в «казаков-разбойников», не говоря уже о том, что новое руководство министерства списало Мьянму вместе со всем Индокитаем в разряд «неактуальных».

Оживились гости, когда дело дошло до трактовки расшифрованной Алексеевым записки. Она будоражила воображение и провоцировала фантазии. Поскольку речь шла о каком-то нереальном количестве рубинов и сапфиров, высказывались предположения о возможном обрушении мирового рынка этих драгоценных камней в случае обнаружения клада и одновременном взлете цен на российские алмазы и золото. Рассматривались варианты попадания клада в руки американцев, китайских триад или «новых русских». Просчитывались вероятные издержки для международного имиджа России в случае вовлечения наших граждан в историю с контрабандой драгоценностей в особо крупных размерах.

Новые искры в дискуссию подбросил профессор Алексеев, приглашенный Поповым «для подсветки» некоторых деталей, которые надо будет учитывать в ходе предстоящей операции. Он рассказал гостям о текущем состоянии добычи самоцветов в Мьянме, участии в ней иностранного капитала, тесной связи этих промыслов с наркобизнесом и торговлей оружием, которым снабжаются повстанцы и бандиты всех мастей вдоль сухопутных границ страны; о вовлеченности всего населения, включая представителей высших эшелонов власти, в рынок драгоценных камней, используемых в качестве твердой валюты, средства взаиморасчетов, накоплений, страховых заначек; о гигантских масштабах этого рынка, простирающегося от Гонконга до Амстердама и Лондона.

Версию Алексеева о возможной принадлежности клада к «золотому запасу» бывшей Компартии Бирмы взяли за основу. Однако не исключали причастности к истории с драгоценными камнями китайских триад, которые имеют своих людей как среди «красных» (пропекинских), так и «белых» (протайваньских) соотечественников в Мьянме. Сошлись на том, что официальный Янгон при любом варианте будет рассматривать клад как «национальное достояние» и примет все меры, чтобы не допустить его вывоза за рубеж. Судя по тому, что за последние годы никаких «тектонических» событий на эту тему в районе «Золотого треугольника» не зафиксировано, посчитали вполне вероятным, что операция по перемещению груза, о которой идет речь в записке, до сих пор не состоялась. Следовательно, информация по данному вопросу может представить весьма высокий интерес для бирманских властей и способствовать налаживанию с ними доверительного диалога во многих сферах двусторонних отношений. Отсюда определили первоочередные задачи, договорилась о координации совместных действий, обменялись контактными данными.

В идеале хотели обойтись без непосредственного, пусть даже дозволенного хозяевами, вмешательства в события на территории Мьянмы. Планировали ограничиться передачей ее правоохранительным органам оригинала записки с нашими пояснениями, комментариями и сообщением о пока не установленных российских криминальных элементах, завладевших копией перевода секретного послания. Пусть бирманцы сами разруливают. Это их хлеб.

С учетом особо чувствительного характера информации посчитали целесообразным адресовать ее лично куратору спецслужб, первому секретарю правящего Госсовета генералу Кхин Ньюнту в привязке к предстоящему визиту в Янгон нашей делегации с целью налаживания антинаркотического сотрудничества. Для полноты картины рассчитывали еще отыскать и указать бирманцам торговую точку, где был приобретен прибор-тайник с запиской и камнями. Это должны будут сделать с помощью нашего посольства профессор Алексеев и ранее бывавшая в этой лавке Татьяна Найденова, включенные в состав делегации.

МИД России обещал обеспечить протокольную сторону и консульское обслуживание визита, участие во встрече, размещении, проводах делегации. По предложению Попова отдельная программа действий была расписана для административного офицера Посольства. Узнав, что тот находится в отпуске, генерал рекомендовал уже сейчас предусмотреть возможность его досрочного возвращения в Мьянму до прибытия делегации.

МВД вместе с Погранслужбой наметили ряд мер по недопущению выезда из России в Мьянму подозрительных лиц под видом бизнесменов или туристов.

Дополнительно милиция собиралась при необходимости подключить возможности Интерпола.

СВР с полным осознанием важности углубления доверительного диалога с Янгоном взялась не только предоставить консультативно-информационное обеспечение, но и при необходимости задействовать соответствующие оперативные средства, а также партнерские каналы.

Учитывая отсутствие между двумя странами договора о взаимной правовой помощи, на случай, если авантюристы все же прорвутся в Мьянму и бирманским военным удастся их задержать, решили заранее договориться с Янгоном о выдаче наших граждан в порядке исключения без судебного разбирательства и уголовного преследования. Дескать, сами разберемся и накажем.

Подводя итоги, Попов с усмешкой заметил, что поклажи красных рубинов и синих сапфиров, еще даже не будучи обнаруженными, как магнитные полюса притягивают к себе внимание весьма широкого круга уважаемых и неуважаемых лиц. Поэтому комплексный план согласованных действий, разработанный по итогам совещания, можно с полным основанием назвать «Операция «Магнит».

* * *

Когда гости ушли, генерал заказал у секретаря чай на двоих и вновь пригласил ожидавшего в приемной Алексеева. Долго расспрашивал его об экономическом потенциале Мьянмы, непростой политической ситуации в стране, личностях ее нынешних правителей. В заключение спросил:

– Как думаете, Альберт Иванович, удастся вам с Татьяной найти лавку, сколько времени на это понадобится и нужна ли помощь белорусского товарища?

– Теоретически это не очень сложно, так как район города, название улицы и даже конкретная привязка в виде храма Шивы нам теперь известны. Я хорошо знаю эти места, так что Минск тревожить вряд ли стоит. Лавок на ночном рынке, конечно, масса. Главное, чтобы нужная нам торговая точка не сгинула в рыночной стихии. Ну и многое будет зависеть от памяти Татьяны. При благоприятном наборе этих факторов можно уложиться в один вечер.

– Хорошо, – сказал Попов, – тогда пусть это будет первый же вечер вашего пребывания в Янгоне.

* * *

Закрыв дверь за профессором, генерал снял трубку селектора.

– Первое. Разместите в криминальной хронике информацию об ограблении квартиры Найденовых и загадочном исчезновении ее хозяина. Разумеется, без упоминания камней. Главное отразить в ней, что жена пропавшего гражданина обратилась в правоохранительные органы и вместе с ними ищет мужа.

Второе. Срочно посмотрите и доложите, где у нас рядом с Мьянмой базируются тяжелые вертолеты.

Третье. Свяжите меня с генералом Антоновым из Управления международных связей Министерства обороны.