Текст книги "Преступления против основ конституционного строя и безопасности государства"

Статья 284 УК предусматривает ответственность за «нарушение лицом, имеющим допуск к государственной тайне, установленных правил обращения с содержащими государственную тайну документами, а равно с предметами, сведения о которых составляют государственную тайну, если это повлекло по неосторожности их утрату и наступление тяжких последствий».

Под утратой документов, содержащих государственную тайну, а равно предметов, сведения о которых составляют государственную тайну, понимается такой противоправный выход их из владения данного лица, вследствие которого наступили тяжкие последствия.

К документам относятся текстовые и графические материалы, исполненные типографским, машинописным способом или от руки (чертежи, планы, топографические карты, приказы, директивы, ведомости, акты, обзоры и т. п.), в которых содержатся сведения, составляющие государственную тайну. Документ – это акт, имеющий реквизиты: гриф секретности, регистрационный номер органа государственной власти, предприятия, учреждения или организации, осуществивших засекречивание. Четко регламентирован также особый порядок хранения, перемещения, выдачи и работы с такими документами.

Предметы, сведения о которых образуют государственную тайну, – это различные материалы и изделия, несущие в себе информацию указанного вида. К ним относятся: закрытые образцы техники и вооружения, шифры, коды, негативы, фотоснимки и т. п.

Объективно преступление имеет место при совокупности трех признаков:

а) деяния, связанного с нарушением установленных правил обращения с документами (предметами);

б) выход документов (предметов) из владения данным лицом, вследствие чего наступили тяжкие последствия;

в) причинная связь между деянием и наступившими последствиями.

Правила обращения с документами регламентируются законами и подзаконными актами (инструкциями, положениями, наставлениями).

Нарушение правил выражается: в работе с документом в неустановленном месте (например, дома), неопечатывании сейфа, нарушении правил передачи его другим лицам и т. д.

Документ считается вышедшим из владения, если его нет ни в месте постоянного хранения, ни у конкретного исполнителя, которому он был выдан.

Между фактом нарушения правил обращения с документом (предметом), содержащим государственную тайну, и его выходом из владения и наступлением тяжких последствий должна быть непосредственная причинная связь. Если документ хотя и утрачен, но факт его выхода из владения и наступление тяжких последствий не находятся в причинной связи с имевшим место нарушением правил обращения с ним, то состав преступления отсутствует. Например, если сейф, хотя и оказался неопечатанным, изъятие документов произошло через отверстие путем вырезки его автогенным аппаратом.

Как показывают материалы практики, нарушения чаще всего связаны с тем, что лицо работает с документами в неустановленном для этого месте, в ненадлежащее время, не соблюдает правила и порядок их хранения, пересылки, передачи из рук в руки, уничтожения, процедуру ознакомления с ними широкого круга лиц и т. п.

Например, Ч., находясь в служебной командировке в другом городе, в нарушение действующих правил носил по городу в сумке находящиеся при нем 12 совершенно секретных документов. Зайдя в телефонную будку, чтобы позвонить, Ч. по забывчивости оставил там сумку вместе с документами. Документы были найдены только на следующий день, в другом месте города, что привело к ознакомлению с ними посторонних лиц и наступлению тяжких последствий.

Понятие тяжкого вреда рассматривалось в предыдущем параграфе. Если тяжкие последствия при утрате не наступили, то состав преступления отсутствует. Виновный, при наличии оснований, должен нести административную или дисциплинарную ответственность.

Субъективная сторона характеризуется двойной (смешанной) формой вины (ст. 27 УК). По отношению к факту нарушения правил обращения с документами вина может быть в форме и умысла, и неосторожности. По отношению же к наступившим последствиям вина может быть только неосторожной (по легкомыслию или небрежности).

При расследовании утрат документов нередко вскрываются нездоровые либо откровенно конфликтные отношения в коллективе, которые создают своеобразный психологический и эмоциональный фон при оценке субъективной стороны совершенного преступления. На почве неприязненных отношений имеют место факты уничтожения документов с целью вызвать отрицательные последствия для должностного либо иного лица, ответственного за них. В этих случаях лицо, уничтожившее документ, подлежит уголовной ответственности по ст. 325 УК. Должностное лицо, нарушившее правила обращения с документами, несет дисциплинарную ответственность, если уничтожение документа не повлекло ознакомления с ним посторонних лиц и наступления тяжких последствий.

Если документ утратил кто-либо из подчиненных должностного лица, но утрата явилась следствием небрежного или недобросовестного выполнения должностным лицом своих обязанностей по организации и контролю за режимом работы с документами, содержащими государственную тайну, и это повлекло существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества и государства, то оно несет ответственность за халатность (ст. 293 УК).

Субъектом данного преступления может быть только лицо, имеющее допуск к государственной тайне (см. ст. 21 Закона РФ «О государственной тайне» от 21 июля 1993 г., в ред. 1997 г.). Это новелла в действующем УК. Однозначно оценить ее не представляется возможным.

С одной стороны, наличие допуска свидетельствует, что ответственность несет человек, знающий все особенности работы с документами подобного рода, давший подписку о неразглашении сведений, соблюдении правил обращения с подобными документами (предметами).

С другой стороны, существует целая категория граждан, которые реально могут иметь доступ к сведениям, составляющим государственную тайну, при отсутствии у них допуска (депутаты, адвокаты и т. д.).

Наконец, существуют три формы допуска, соответствующие трем степеням секретности сведений, т. е. имеющим гриф «особой важности», «совершенно секретно» и «секретно». «Наличие у должностных лиц и граждан допуска к сведениям более высокой степени секретности является основанием для доступа их к сведениям более низкой степени секретности» (ст. 21 Закона РФ «О государственной тайне»). Но как быть в тех случаях, когда лицо, имея допуск к сведениям, например, секретного характера, получает по каким-либо причинам доступ к документу со сведениями более высокой степени секретности и утрачивает его? Подобные вопросы, очевидно, потребуют законодательного решения, вплоть до изменения содержания нормы в УК.

Глава 3. Государственные преступления, посягающие на внутреннюю безопасность

Закон Российской Федерации «О безопасности» от 5 марта 1992 г. (с последующими изменениями) рассматривает общее понятие о безопасности как «состояние защищенности жизненно важных интересов личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз» (ч. 1 ст. 1). Таким образом, сам Закон декларирует возможность отдельного анализа внешней и внутренней безопасности при понимании того, что они – «две стороны одной медали», т. е. тесно взаимосвязаны между собой.

История России не раз показывала, что ослабление внешней безопасности представляет угрозу для внутренней безопасности, а ослабление последней увеличивает угрозы извне. «Внешняя безопасность является составной частью (подсистемой) общей системы безопасности страны, в которую входит на правах подсистемы внутренняя безопасность»[98]98
  Рябчук В. Н. Государственная измена и шпионаж. СПб.: «Юридический центр Пресс», 2007. С. 564. – В одном из комментариев УК весьма своеобразно дается понятие внешней безопасности: «Под внешней безопасностью понимается состояние защищенности личности, общества и государства от внутренних и внешних угроз» (!). (Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: «Книжный мир», 2004. С. 701).


[Закрыть].

Исходя из указанной позиции законодателя, внутреннюю безопасность рассматривают как «состояние защищенности от негативных социальных процессов, сил и явлений, создающих опасность для функционирования государственной власти, гармоничного развития общества, самореализации личности, экологии»[99]99
  Воронцов С. А. Спецслужбы России. Ростов н/Д: «Феникс», 2006. С. 9.


[Закрыть].

В главе 29 УК защита внутренней безопасности обеспечивается через признание уголовно наказуемыми преступлений экстремистского характера и террористической направленности.

Понятие экстремизма в теории и, как следствие, на практике остается в должной мере неразработанным и неоднозначным в оценках и признаках противоправности. Профессор А. И. Долгова обоснованно подчеркивает, что «в действующем в России законодательстве крайне противоречиво решается вопрос о том, что такое экстремизм, какие именно преступления следует считать экстремистскими»[100]100
  См.: Долгова А. И. Экстремизм и терроризм, террористические и иные экстремистские преступления: понятие, анализ, динамика // Экстремизм и другие криминальные явления. М., 2008. С. 21.


[Закрыть].

Шанхайская конвенция «О борьбе с терроризмом, сепаратизмом и экстремизмом» выработала такое понятие: «…экстремизм – какое-либо деяние, направленное на насильственный захват власти или насильственное удержание власти, а также на насильственное изменение конституционного строя государства, а равно насильственное посягательство на общественную безопасность, в том числе организация в вышеуказанных целях незаконных вооруженных формирований или участие в них, преследуемые в уголовном порядке в соответствии с национальным законодательством»[101]101
  Цит. по: Экстремизм и другие криминальные явления. М., 2008. С. 21.


[Закрыть]. В этом определении прослеживаются признаки и терроризма, и экстремизма, но фиксированного определения собственно экстремизма нет.

По мнению Ю. А. Авдеева и А. Я. Гуськова, «экстремизм – это антиобщественное социально-политическое явление, представляющее собой социально-политически обусловленное, идеологически мотивированное использование крайних форм и методов в социально-политических отношениях».[102]102
  Цит. по: Экстремизм и другие криминальные явления. М., 2008. С. 12.


[Закрыть] В этом определении также не просматривается отличие экстремизма от терроризма, который представляет собой также крайние формы и методы воздействия на общественные отношения.

В уголовно-правовом смысле законодатель пошел по пути хотя и не бесспорного, но фиксированного перечня составов преступлений экстремистской направленности, которые включают в себя такое отягчающее вину обстоятельство, как совершение преступлений «по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы…» (примечание 2 к ст. 282-1 УК РФ).

Ответственность за публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности введена в редакции Федерального закона от 25 июля 2002 г. Ранее данная статья предусматривала уголовную ответственность за «публичные призывы к насильственному изменению конституционного строя Российской Федерации». Таким образом, законодатель расширил сферу ответственности, поскольку насильственное изменение конституционного строя и призывы к нему выступают одной из составных частей экстремизма.

Объектом данного преступления выступают общественные отношения в сфере нормального функционирования конституционных органов власти, ее законных представителей.

Объективную сторону образуют публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности.

Понятие экстремистской деятельности, а точнее структура ее проявлений, дается в Федеральном законе «О противодействии экстремистской деятельности», принятом Государственной Думой 27 июля 2002 г. (в редакции федеральных законов от 27 июля 2006 г., 10 мая 2007 г., 24 июля 2007 г.).

«1) экстремистская деятельность (экстремизм):

насильственное изменение основ конституционного строя и нарушение целостности Российской Федерации;

публичное оправдание терроризма и иная террористическая деятельность;

возбуждение социальной, расовой, национальной или религиозной розни;

пропаганда исключительности, превосходства либо неполноценности человека по признаку его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

нарушение прав, свобод и законных интересов человека и гражданина в зависимости от его социальной, расовой, национальной, религиозной или языковой принадлежности или отношения к религии;

воспрепятствование осуществлению гражданами их избирательных прав и права на участие в референдуме или нарушение тайны голосования, соединенные с насилием либо угрозой его применения;

воспрепятствование законной деятельности государственных органов, органов местного самоуправления, избирательных комиссий, общественных и религиозных объединений или иных организаций, соединенное с насилием либо угрозой его применения;

совершение преступлений по мотивам, указанным в пункте «е» части первой статьи 63 Уголовного кодекса Российской Федерации;

пропаганда и публичное демонстрирование нацистской атрибутики или символики либо атрибутики или символики, сходных с нацистской атрибутикой или символикой до степени смешения;

публичные призывы к осуществлению указанных деяний либо массовое распространение заведомо экстремистских материалов, а равно их изготовление или хранение в целях массового распространения;

публичное заведомо ложное обвинение лица, замещающего государственную должность Российской Федерации или государственную должность субъекта Российской Федерации, в совершении им в период исполнения своих должностных обязанностей деяний, указанных в настоящей статье и являющихся преступлением;

организация и подготовка указанных деяний, а также подстрекательство к их осуществлению;

финансирование указанных деяний либо иное содействие в их организации, подготовке и осуществлении, в том числе путем предоставления учебной, полиграфической и материально-технической базы, телефонной и иных видов связи или оказания информационных услуг;

2) экстремистская организация – общественное или религиозное объединение либо иная организация, в отношении которых по основаниям, предусмотренным настоящим Федеральным законом, судом принято вступившее в законную силу решение о ликвидации или запрете деятельности в связи с осуществлением экстремистской деятельности;

3) экстремистские материалы – предназначенные для обнародования документы либо информация на иных носителях, призывающие к осуществлению экстремистской деятельности либо обосновывающие или оправдывающие необходимость осуществления такой деятельности, в том числе труды руководителей национал-социалистской рабочей партии Германии, фашистской партии Италии, публикации, обосновывающие или оправдывающие национальное и (или) расовое превосходство либо оправдывающие практику совершения военных или иных преступлений, направленных на полное или частичное уничтожение какой-либо этнической, социальной, расовой, национальной или религиозной группы».

Публичность означает, что призывы носят открытый, доступный для понимания характер и обращены к широкому кругу людей. Арифметический подход в оценке признания (или непризнания) публичности неприемлем. В каждом конкретном случае вопрос решается с учетом всех обстоятельств дела: места, времени, обстановки содеянного.

Призывы – это такая форма воздействия на сознание, волю и поведение людей, когда путем непосредственного обращения к ним формируются побуждения к определенному действию. В данном случае призывы субъекта имеют конкретную цель – объединить граждан, активизировать их волю и направить поведение в русло прямого осуществления экстремистской деятельности.

Призывы субъекта при этом носят общий характер, т. е. не обращены персонально к кому-либо, в них нет конкретного содержания о месте, времени и способе совершения экстремистской деятельности. Этим они отличаются от подстрекательства к конкретному преступлению либо деятельности организатора, например по объединению толпы к осуществлению массовых беспорядков.

Преступление окончено с момента осуществления публичных призывов, независимо от того, достигли они своей цели воздействия на граждан или нет. Форма призывов может быть различной: устной, письменной, с использованием технических средств (громкоговорителей, микрофонов и т. п.), если они не выступают атрибутом средств массовой информации.

Квалифицированный вид данного преступления (ч. 2 ст. 280 УК) предусматривает повышенную ответственность за совершение публичных призывов с использованием средств массовой информации (радио, телевидения, прессы). Более 55 % опрошенных сотрудников правоохранительных органов считают, что СМИ излагают полученные ими сведения таким образом, что затрудняют работу следствия и сотрудников оперативных подразделений:

– называют имена свидетелей и их местожительство;

– разглашают предварительные выводы и следственные версии;

– уделяют основное внимание насильственным преступлениям, хотя 2/3 преступлений совершаются на корыстной основе;

– пропагандируют способы и методы совершения преступлений, хотя ст. 161 УПК не допускает разглашение данных предварительного следствия;

И. Н. Панарин отмечает ряд негативных тенденций в работе СМИ, в том числе:

– ярко выраженную клановость;

– повышенную требовательность к своей стране;

– некритичность по отношению к себе;

– отсутствие ротации кадров;

– подверженность иностранному влиянию;

– круговую поруку.

В совокупности это угрожает становлению российского гражданского общества и национальной безопасности России[103]103
  См.: Панарин И. Н. Информационная война и власть. М., 2001. С. 108.


[Закрыть].

С субъективной стороны преступление совершается с прямым умыслом, т. е. виновный сознает общественно опасный характер действий, связанных с публичными призывами к осуществлению экстремистской деятельности, и желает действовать таким образом.

Мотивы преступления, предусмотренного ст. 280 УК, могли быть до 24 июля 2007 г., т. е. до изменения законодательства, различными: месть, корысть, ненависть, а также побуждения идеологические, политические, религиозные, националистические и т. д. Не влияя на квалификацию, они учитывались при оценке общественной опасности содеянного и вынесении меры наказания.

Вместе с тем широкий диапазон мотивов экстремистской деятельности, указанный в специальном законе, претерпел изменения. Эти изменения произошли вследствие возрастания озабоченности по поводу участившихся случаев совершения преступлений по мотивам политической, идеологической, расовой, национальной или религиозной ненависти или вражды либо по мотивам ненависти или вражды в отношении какой-либо социальной группы[104]104
  Заместитель Генерального прокурора России Евгений Забарчук приводит такие статистические данные: в 2006 г. было совершено 263 преступления экстремистского толка, в 2007 г. – 356 (см.: Российская газета. 2008. 12 апр.).
  По данным МВД РФ, число преступлений экстремистской направленности в стране за последние четыре года выросло почти в 3 раза: в 2004 г. – 130, в 2005 г. – 152, в 2006 г. – 263, в 2007 г. – 356. Рост в основном за счет преступлений на национальной или религиозной почве (см.: Московский комсомолец. 2008. 21 янв.).


[Закрыть]. Увеличилось число убийств, совершаемых по подобным мотивам[105]105
  См.: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации. М.: «Юриспруденция», 2008. С. 156.


[Закрыть].

6 июля 2007 г. Государственная Дума приняла Федеральный закон «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации в связи с совершенствованием государственного управления в области противодействия экстремизму», который 24 июля 2007 г. был подписан Президентом Российской Федерации. В соответствии с ним преступления, совершаемые по указанным выше мотивам (примечание 2 к ст. 282-1 УК), относятся к преступлениям экстремистской направленности, а указанные мотивы признаются отягчающими вину обстоятельствами (п. «е» ч. 1 ст. 63).

Таким образом, к преступлениям экстремистской направленности относятся:

1) ч. 2 ст. 105 – Умышленное убийство;

2) ч. 2 ст. 111 – Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью;

3) ч. 2 ст. 112 – Умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью;

4) ч. 2 ст. 115 – Умышленное причинение легкого вреда здоровью;

5) ч. 2 ст. 116 – Побои;

6) 4.2 ст. 117 – Истязание;

7) ч. 2 ст. 119 – Угроза убийством или причинением тяжкого вреда здоровью;

8) ч. 4 ст. 150 – Вовлечение несовершеннолетнего в совершение преступления;

9) п. «б» ч. 1 ст. 213 – Хулиганство;

10) ч. 2 ст. 214 – Вандализм;

11) ч. 2 ст. 244 – Надругательство над телами умерших и местами их захоронения;

12) ст. 280 – Публичные призывы к осуществлению экстремистской деятельности;

13) ст. 282-1 – Организация экстремистского сообщества;

14) ст. 282-2 – Организация деятельности экстремистской организации.

Следует отметить, что мотивы политической и идеологической ненависти или вражды носят во многом оценочный характер, и для их квалификации на практике нужно срочное разъяснение высшей судебной инстанции. Ученые-философы обоснованно подчеркивают, что сложность идеологии проявляется в мотивационном понятии и развитии[106]106
  См.: Кокорин А. А. Идеология: хрестоматийные заметки. М., 2007. С. 25.


[Закрыть].

Цель преступления вытекает из направленности побуждений и действий, указанных в диспозиции статьи, – побудить граждан к осуществлению экстремистской деятельности.

Если действия, указанные в данной норме, совершаются гражданином России по заданию иностранного государства, иностранной организации или их представителей, то содеянное квалифицируется по совокупности с государственной изменой (ст. 275 УК).

Субъектом преступления может быть гражданин России, иностранный гражданин или лицо без гражданства, достигшие шестнадцатилетнего возраста.