Текст книги "Путешествие туда и сюда"

Точно! Я ж маму искал! Может, это она меня сейчас будила? Вряд ли басом – кажется, голос у неё был нежным и тихим. Но это когда она пела колыбельную. А в другое время? Когда я хулиганил, например. Могла она наорать на меня басом, да ещё и непонятными словами? Сомнительно. Угрозы должны быть понятными и, желательно, осуществимыми. Вот вспомнить бы ещё, какими именно. Обычно сорванца пугают оборванными ушами. Хотя это и странно – без ушей он вообще ничего не услышит. Ни ругани в свой адрес, ни всяческих советов и поучений. Можно ещё задницу надрать. Ремнём. Или кнутом. А ещё кто-то в прошлом грозился мне на неё натянуть глаз.

Точно! Я должен открыть глаза!

– Ой вэй! Таки сработало! С возвращением, молодой человек! – Агасфер улыбнулся и вставил себе в рот трубку.

Тут же ко мне протянулись гигантские лапы, и Серхат без напряжения поставил меня на ноги. Я бестолково хлопал глазами, но вновь принять горизонтальное положение не стремился.

До меня постепенно стало доходить, что нахожусь я у избушки Агасфера. На дворе раннее утро, и хозяин строения зябко ёжится, кутаясь в мохнатый зипун. Гигант Серхат стоит рядом со мной, на всякий случай придерживая за локоть.

Я пошевелил чем-то во рту. Кажется, языком. Но как им пользоваться я забыл.

– Юноша, вы что-то хотели спросить? – дезинфектор приподнял бровь.

Я кивнул. Потом пошамкал губами и щёлкнул пальцами по кадыку. В ответ получил густую струю табачного дыма в лицо, закашлялся и выругался.

– Спасибо, – осознав, что снова умею говорить, поблагодарил я.

– Для хорошего человека дыма не жалко, – пожал плечами Агасфер.

Я вздохнул, ещё раз огляделся, кивнул Серхату и лишь только после этого спросил:

– Как я здесь оказался?

– Наш большой друг притащил вас ни свет, ни заря. Разбудил старика, грозился дверь вынести, поц. Пришлось вставать.

– Но что произошло?

Агасфер задумчиво затянулся и выдул колечко дыма, которое зависло перед ним на расстоянии вытянутой руки. Хотел было что-то сказать, но передумал. Сделал ещё затяжку, и рядом с колечком появилась буква Х. Каким образом он её получил, оставалось загадкой.

Я кашлянул, привлекая к себе внимание. Агасфер перевёл на меня отстранённый взгляд, брови его совершили ряд движений, утвердившись под конец в вопросительном положении.

– Что со мной было? – переспросил я.

– Вы были в Фатерлянде, как и хотели, – пожал плечами дезинфектор.

– Это я знаю. Но он же не настоящий. Что было со мной в реальности?

– Что есть реальность, юноша? – Агасфер закатил глаза и снова пыхнул трубочкой, поставив рядом с первым колечком ещё одно.

– Реальность – это когда тебя отправляют на диване в раболаторию и вырезают сердце, вставив вместо родного какую-то копию, – огрызнулся я и кивнул на Серхата: – Не в курсе, он пока со своим ходит?

Дезинфектор кивнул и ограничил продвижение колечек ещё одним крестиком.

– Нечестно! – возмутился я. – В крестиках-ноликах только три в ряд можно поставить!

– Вы с чего-то решили, что я тут в игрушки играю? – поднял брови Агасфер. Я кивнул. Дезинфектор развеял партию взмахом руки. – Вы таки правы.

– Ничего страшного, – улыбнулся я. – Я тоже иногда могу в картишки с мужиками перекинуться.

– Тухис! Я про сердце нашего большого друга! – воскликнул дезинфектор. – Он очнулся на операционном столе, вырубил того поца, что хотел его порезать, и уволок вас ко мне.

– Значит, он всё-таки проснулся раньше, чем ожидал Ганс, – выдохнул я. – А почему он принёс меня сюда, а не в лагерь беженцев?

Серхат, сосредоточенно следивший за нашим разговором, что-то буркнул на своём языке.

– Ну, для начала, нельзя было доверять этим хай ба-серет из лагеря, – кивнул Агасфер. – Неспроста же он оказался на столе! Ну, а кроме того, выход из операционной нашёлся только в лес. Так что наш большой друг, немного поплутав, сориентировался и вышел к моим хоромам.

Я повернулся к Серхату и протянул ему руку:

– Спасибо, что вытащил меня оттуда.

– Тесеккюр2323
  – Спасибо.


[Закрыть], – произнёс он, но вместо рукопожатия похлопал меня по плечу.

– Кстати, молодой человек, а где вы потеряли своих спутников? – спросил Агасфер, выпустив струю дыма в виде морской волны.

Я сначала не понял, о ком он. Потом позвал сначала Локи, потом Эгира. Ответа не последовало.

17

– В общем, я предлагаю вам, молодой человек, идти своей дорогой, – Агасфер выбил остатки табака из трубки и спрятал её за пазуху. – Никто вас больше не контролирует, никто не направляет. Обязательств перед морским владыкой у вас нет. А Локи их и вовсе не признаёт.

– Но ведь они наверняка попали в беду! – воскликнул я.

– Ой вэй! Локи постоянно куда-нибудь влипает! А Эгир настолько зарос водорослями у себя на дне, что ему приключения будут только полезны.

Я вздохнул.

– Нет. Я не могу их бросить.

– Если вы вернётесь в Фатерлянд, то там и останетесь, – пожал плечами Агасфер. – Впрочем, решайте сами. Моё дело предупредить.

Я прекрасно понимал, что он говорит правду. Вот только не мог я оставить в беде двух своих спутников, хоть и присутствовали они во мне частично. Возможно, конечно, что потеря этих маленьких частиц и не отразилась на основных Локи и Эгире, но…

Да я вообще не представлял, как можно вот так вот разделиться! Локи, вон, пауком стал. Но не весь же! Наверняка в Асгарде сидит нормальный Локи и плетёт новые интриги! Или же он просто валяется на диванчике без движения? Ведь моё тело, пока я путешествовал своим разумом с подачи Ахти, спокойненько лежало и помалкивало.

И ещё оставался архив. Я не очень-то верил в то, что с его помощью можно поработить кого-то из асов. Но ведь не зря Дитер рисковал своими людьми, чтобы его выкрасть?

Из задумчивости меня вывел крик Серхата. Здоровяк быстро говорил и указывал на кромку леса, за которой что-то явно горело. Может, это был просто восход солнца?

– Тухис! – явно выругался Агасфер. – Похоже, в лагере.

Серхат тоже выругался и, судя по тону, очень нецензурно. Он дёрнулся было в сторону лагеря, но тут же остановился и вопросительно поглядел на Агасфера.

– Вот зачем мне это? – пробормотал тот, наморщив свой крупный нос. Пожевал губами, повздыхал и, наконец, кивнул: – Ладно, пойдём, посмотрим.

Серхат тут же рванул вперёд, но был остановлен дезинфектором:

– Да погоди ты, шлемазл. Дай хоть одеться.

Агасфер зашёл в свою избушку и почти сразу вышел в своём всегдашнем плаще. Намордник он на этот раз надевать не стал. Да и баллон с отравой оставил дома.

Впрочем, быстрее от этого мы не пошли. Серхат всё рвался вперёд, но пожилой дезинфектор останавливал его словами «не спеши, а то успеешь». Лично я не понял, что это значило, но на нашего большого друга действовало как ушат холодной воды.

Со стороны лагеря послышалось несколько выстрелов. Тут уж Серхат не утерпел и лосем ломанулся сквозь кусты, срезая путь. Я обеспокоенно поглядел на Агасфера.

– Хочешь, беги, – пожал он плечами. – Только зачем? Всё равно придём исключительно вовремя.

Я не стал с ним спорить и изображать из себя зайца, с коим оставалось себя ассоциировать в сравнении с Серхатом. Мы с дезинфектором прошли почти до конца дорожки, связывающей его домик с лагерем беженцев, а потом мой спутник свернул-таки в заросли.

– Это кто? – спросил я, увидев массивные фигуры в камуфляжного цвета плащах.

Нападавшие деловито тащили и затем грузили в странного вида телегу тела обитателей лагеря беженцев. Свет от горевшего корпуса, в котором находилось рабочее место Марты, придавал происходящему зловещее очарование.

Агасфер не успел ответить. Справа, в сотне метров от нашего убежища, из леса выскочил Серхат. Он снёс сетчатый забор и накинулся на двоих интервентов, сразу сбив одного из них с ног. Тот как-то совсем по-свинячьи завизжал, а его напарник сцепился с нашим большим другом.

Силы оказались приблизительно равны. Но Серхат столь яростно махал кулаками, что его противник постепенно отступал. Вот только нападавших было много. Сразу четверо пришельцев поспешили на место схватки. Почти дружно они подняли ружья и, не целясь, выстрелили. Раздались щелчки, как от подводных ружей. На левой ягодице, спине и правой руке Серхата словно розочки расцвели. А ещё одна появилась на животе его противника. Взвизгнув, он повалился на спину. Серхат же развернулся к стрелкам, оскалился яростно и сделал пару шагов в их сторону. И лишь только потом плашмя грохнулся на землю. Только теперь я увидел, что розочки – это оперение маленьких стрел.

– Убили? – ужаснулся я.

И тут до нас донёсся громогласный храп, который я уже слышал, когда нас транспортировали внутри дивана в раболаторию.

18

– Хвилькет сторт экземпляр2424
  – Какой крупный экземпляр!


[Закрыть]! – послышалось из глубины лагеря.

К поверженному Серхату почти бежал невысокий мужчина в таком же камуфляжном плаще, что и остальные. Он склонился над телом и принялся его рассматривать. Потом встал и что-то скомандовал своим могучим спутникам, при этом назвав их майне паттегриз. Трое схватили Серхата и поволокли в стоявший чуть поодаль от грузовой телеги флаер.

– Что делать, Агасфер? – прошептал я, повернув голову к дезинфектору. – Они же сейчас всех утащат и распилят на органы!

– К чему такие нервы, юноша? – произнёс Агасфер, не заботясь тишине. – Поверьте мне, ничего с нашими знакомыми не случится.

– Откуда такая уверенность?

– Потому что это происходит не в первый раз.

Я недоуменно уставился на дезинфектора.

– Как это?

Ответа я не дождался. С грохотом отвалилась дверь полыхающего здания, и на его пороге появилась горящая фигура, в которой я с трудом узнал помощника Марты Вертера. Белая пакля волос выгорела, но его странная одёжка, похоже, не пострадала.

Киборг устремился к ближайшим интервентам. Те попытались остановить его своими ружьями, но почти сразу осознали свою ошибку. А потом он сблизился и отбросил сначала одного, потом другого, поджигая их при касании.

Вертер успел привнести изрядный переполох в ряды противника. Человек, обозвавший Серхата экземпляром, отвлёкся от погрузки этого самого экземпляра. Он повернулся и как-то лениво бросил под ноги киборга небольшой кругляш. Сверкнуло. Вертер задёргался и повалился на землю.

Я кивнул. Похоже, это была электромагнитная бомба малого радиуса действия, как у Лёхи Одноглазого. Он такими тоже киборгов легко вырубал.

После расправы над Вертером пришельцы потушили своих пострадавших товарищей и спокойно продолжили погрузку. Передо мной же в очередной раз встал вопрос что делать. Я повернулся к своему спутнику, но того рядом со мной не оказалось. Прав был Локи, когда говорил, что он умеет вовремя слиться. И ведь я даже не заметил его ухода!

Вдруг что-то больно толкнуло меня в левую ягодицу. От неожиданности я тихо ойкнул и обернулся. В пяти шагах от меня стоял здоровяк в камуфляже, практически сливаясь с кустами, и ждал, пока я засну. Я поднял с земли маленькую стрелу. Костюм Ахти снова не подвёл. Здоровяк хрюкнул и выстрелил снова, но я уже ломанулся сквозь заросли.

Я выскочил прямо напротив ворот лагеря и помчался прямо на опешивших противников. Мимо пролетело ещё несколько стрел, и я счёл за благо активировать маску, на случай, если попадут в голову. Бежать с загубником во рту было тяжелее, но оно того стоило.

Я петлял между здоровяков, и моя тактика уже принесла некоторые успехи – двое из них упали, поражённые дружественным огнём. Их главарь что-то скомандовал, и противник перестал стрелять. Теперь меня пытались окружить и повязать, но здоровяки оказались изрядными увальнями, так что я ещё какое-то время маневрировал.

Потом я осознал, что нахожусь в трёх шагах от главаря. Совершив полёт-кувырок, я проскочил под рукой одного из супостатов, подбил колено вражеского лидера и, поднявшись, зажал его шею в замок.

– Бу-бу-бу! – пригрозил я. Потом снял маску и повторил более внятно: – Всем стоять! Иначе я сверну эту цыплячью шею!

Главарь и в самом деле был хлипковат и не пытался оказать сопротивление. Его подручные отошли, неуверенно переглядываясь и похрюкивая. Кстати, похрюкивали они не просто так. Теперь я смог их рассмотреть и убедился, что у них вместо носов самое настоящие свиные пятачки. Вместо пальцев на руках были чуть удлинённые копытца, так что стрелять им было очень неудобно.

– Лад мих2525
  – Отпусти меня.


[Закрыть], – просипел мой пленник.

– Чего? – не понял я. – Говори по-русски! Рус, я воль?

Главарь закашлял, и я слегка ослабил хватку.

– Не надо насилие, – вдруг произнёс он. – Мы против насилие.

– Ну, конечно, – хмыкнул я. – А эти ребята из лагеря просто сами попросили их вырубить и увезти.

– Мы даём свобода! – пискнул пленник.

– Убьёте, что ли?

– Не так! Мы отвезти их дикая природа и выпустить!

– Чего? – от удивления я разжал руки.

Он выпрямился, но бежать и не собирался. Посмотрел на меня одухотворённым взором и принялся объяснять:

– Здесь они в клетка. Звери должны жить естественный среда обитания. Наша святой миссия – освободить всех, попавших западня.

– Звери? – я округлил глаза. – Но они же люди!

– Всего лишь приматы, – пожал плечами лидер воинственных свиней. – Приматы – те же звери. Пусть и считают себя высшие создания.

Я почесал макушку.

– Но они же снова сюда вернутся, когда вы их отпустите.

– Это их выбор, – главарь потёр горло. – Но потом, когда придёт время, мы снова их выпустить на свободу.

Теперь я понял, что имел в виду Агасфер, говоря, что подобное уже случалось. А свиной командир поглядел на меня испытующе, откашлялся и протянул руку:

– Вижу достойный человек. Все звать меня принц. Но для друзей я – Амлет. Хочешь ли ты стать мой друг?

– Насчёт друга пока не знаю, – я подумал и всё же ответил на рукопожатие: – Но познакомиться не прочь. Я Иван. Царевич. Это почти принц. Только царевич.

19

Телега, в которую грузили тела, представляла собой тандем велосипеда и грузовика. Точнее, нескольких велосипедов, каждый из которых предназначался для четверых седоков. Четыре таких аппарата стояли бок-о-бок, слегка прикрытые фанерой.

Свиньи устроились в передней части грузовика и по команде начали крутить педали. Из-за того, что некоторые из них пребывали в бессознательном состоянии после дружественного огня, несколько сёдел пустовали. Поэтому телега покатилась довольно-таки медленно.

Меня же принц пригласил во флаер. Его машина была, к счастью, двухместная, да ещё с обширным багажным отсеком, который полностью заполнил Серхат. Колпак флаера Амлет закрывать не стал. Он приложил большой палец к красной пипке на панели. Схватился за джойстик. Флаер поднялся где-то на полметра и полетел впереди велосипедистов на скорости, не дающей ему сильно вырваться вперёд.

– А зачем ты взял с собой Серхата? – я кивнул на багажный отсек, из которого сквозь перегородку слышался заливистый храп.

– Крупный экземпляр, – пояснил принц. – Похожий на мои поросятки. Хочу проверить геном.

– Резать не дам! – заявил я. – Он мне жизнь спас.

– Резать нет! – покачал головой Амлет. – Только немножко кровь и слизь. Совершенно без боль. Только анализ, лучше здоровье, меньше болезнь.

– Слушай, Амлет. Не хочу обидеть, но по-русски ты говоришь, прямо скажем, не идеально. Все мои прошлые знакомые были обеспечены устройствами, благодаря которым изъяснялись без проблем. А вот ты говоришь вроде и понятно, но с ошибками.

– Из-за этого мы не можем быть друзья? – приподнял бровь принц.

– Можем. Когда лучше узнаем друг друга. В чём причина? Неужели ты выучил русский самостоятельно по книжкам?

Амлет поморщил нос.

– У меня паршивка кривой, – неохотно произнёс он.

– Кто? – не понял я.

– Паршивка. Кривой паршивка, старый встройка. Без встройка принц нельзя, а встройка старый, из предка выдранный. Мозги, – он постучал себя по макушке, – мозги разные. Подстройка делать некому. Вот такая фиговина трагичная. А ты, Иван, почему без встройка, если царевич?

– Да у нас такого отродясь не водилось, – вздохнул я. – Мы жили себе, не тужили, всякие гаджеты только на свалке находили, пока Василиса с неба не свалилась.

– Василиса? – заинтересовался принц.

– Да. Жена моя.

– Жена? – Амлет как-то странно поглядел на меня. – Ты трогать женщина?

– Ну, так, бывало, – замялся я. – А ты разве нет?

– Это харассмент! – возмущённо воскликнул принц.

Я такого слова не знал, но подозревал, что это что-то плохое.

– Амлет, зачем так выражаться? Мы же воспитанные люди. А ты меня какими-то плохими словами обкладываешь!

– Я не обкладывать. Я выражать чувство глубокого неприятия, – он воздел указательный палец к небесам. – Трогать женщина нельзя.

– А если она сама просит обнимашек?

– С чего бы ей такими вещами заниматься? – принц обеспокоенно заморгал. – Она бы не стала.

– Откуда такие сведения? – хмыкнул я. – Ко мне вон даже русалки на руки сами прыгали. Точнее, одна. Но где одна, там и другая.

– Русалок не бывает. Зачем ты меня обманывать?

– Ещё как бывают! – воскликнул я. – И морские, и речные. Причём, отличаются они довольно сильно. Речную мне, кстати, тоже таскать приходилось. Но не потому, что она мне на руки прыгнула, а потому что её надо было срочно в текущую воду положить. Иначе бы умерла. Или ты скажешь, что даже ради спасения их трогать нельзя?

Амлет откинул капюшон плаща и потёр лысину.

– Думать, ради спасения можно, – задумчиво проговорил он.

– Ну вот и жену я свою тоже спас. Не мог же я её при этом не потрогать?

Принц кивнул и стал сосредоточенно смотреть на дорогу своими блеклыми светло-серыми глазами. Видимо, задумался. Я не стал его отвлекать. Тем более, что осенняя дорога оказалась весьма живописна, хоть и пустынна.

– Иван, – решительно сказал Амлет спустя несколько минут, – ты должен мне всё рассказать.

– Всё, или только про женщин? – уточнил я.

– Всё, – кивнул он. – Я так понимать, там и про женщин должно быть.

20

Всё рассказать я не успел. Где-то на втором моём посещении Москвы флаер остановился, а ещё через пару минут нас догнала свиная сборная по велосипедному спорту.

Амлет скомандовал разгружать, и сам слез на землю, чтобы проследить за процессом. Я же спускаться не стал, из кабины наблюдая за тем, как кабанчики оттаскивают беженцев в лес.

Мелькнула мысль, что можно бы сейчас попытаться разбудить Серхата и свалить от этого полоумного зоозащитника и женофоба, но я её тут же отбросил. Даже с Серхатом мне ничего бы не светило в Фатерлянде. А в лице принца я, быть может, обрету союзника. У него хоть и свинская, но армия. Да и настроен он ко мне отчего-то очень дружелюбно.

Вообще, у меня сложилось впечатление, что Амлет – очень одинокий человек. Понятно, что со свиньями не очень-то пообщаешься, но ведь должны же быть у него какие-то нормальные друзья. Или, по крайней мере, соседи. Или подданные – не зря же он принц.

Солнце вдруг скрылось за тяжёлыми тучами. Похоже, собирался дождь. Я подумал, что если дорогу развезёт, то велосвиньи могут нас сильно задержать. Если, конечно, мой спутник так и продолжит движение с их скоростью.

– Ну, вот, – отряхивая руки, словно таскал мешки с картошкой, к флаеру подошёл принц. – Достаточно далеко. Теперь они трижды подумать, стоит ли идти обратно.

– Ради тепла и электричества пойдут, – уверил его я. – А сам-то ты где живёшь?

– Сначала надо покинуть Шлезвиг, а потом двигаться север, – Амлет почему-то стал объяснять мне дорогу до его резиденции, хотя я просто хотел ему намекнуть, что не очень-то правильно заставлять людей жить в землянках, когда где-то есть более комфортные условия.

– Погоди, ты сказал, двести километров? – осознал я сказанное принцем. – Мы-то на флаере туда быстро доберёмся, если по земле ползти не будем. А как же твои свинские велосипедисты? Не устанут они педали крутить?

– Двести – это прямая. Но прямая не получаться. А насчёт мои поросятки не беспокоиться. У поросятки недалеко домик.

Тем временем свинская братва тоже покинула лес и почти стройными рядами выстроилась перед велотелегой. Принц прошёлся перед ними и произнёс короткую одухотворённую речь на своём языке. Поросята в ответ радостно хрюкнули, и в этот раз я почти различил слово принс. Потом кабанчики уселись по местам и покатили куда-то по лесной дорожке, а Амлет забрался на сиденье пилота.

– На здоровье! – почему-то воскликнул он и опустил колпак флаера.

Наш летательный аппарат поднялся над лесом, но не высоко. Не успели мы одолеть и километра, как по колпаку флаера забарабанил дождь. Принц выругался и с беспокойством поглядел на заполняющееся чернотой небо.

– Может нам подняться выше туч? – предложил я.

Амлет зло посмотрел на меня, но высоту не поменял. Вместо этого он стал высматривать место для посадки. Вот только в наступившей тьме было сложно что-то различить.

– Если бы я умел летать, я бы поднялся повыше, – снова проговорил я. – Там, над тучами, должно быть солнечно и светло.

– Но ты же не уметь летать, – проскрипел принц.

– Зато я видел, как это делают другие. Асы при мне и не такие штуки вытворяли.

– Асы?

– Ну, да, асы. Я пока ещё не дошёл до того места, как с ними познакомился.

– Но это же легенда! – воскликнул Амлет. – Нет асы, нет русалки, нет тролли! Есть опасный мутанты, есть племена людоеды, есть природный катаклизмы, а этого всего нет!

– Но я же с ними со всеми общался, – пожал плечами я. – В основном все они – довольно приятные существа. Кроме троллей. Мелкие засранцы!

– Тролли? Мелкие?

– Я тоже удивился. Но у них сильный профсоюз.

Громыхнуло. Рядом с нами прошипела молния. Принц вздрогнул и, выругавшись, произнёс сквозь зубы:

– Ну, если асы так делают…

В следующий момент он рванул джойстик на себя, и флаер задрал нос. Какое-то время мы летели в абсолютной темноте, лишь дождь хлестал по прозрачному пологу кабины. Потом вдруг небо прояснилось, а сзади появилось солнце.

– Я же говорил! – я радостно хлопнул Амлета по плечу.

– Да, пожалуй, твои асы – не такие уж олухи, – облегчённо вздохнул принц.

Флаер нёс нас на север. Снова на север.