Текст книги "Уголовное законодательство об ответственности за служебные преступления, совершаемые в коммерческих или иных организациях: история, современность, перспективы развития"

Китай. К числу государств, с которыми Россию связывает не только близость границ, но и некоторые общие тенденции развития политической и экономической систем, следует отнести Китай.

Несмотря на то, что в целом ни государственный, ни политический строй в этой стране не претерпел в последнее время существенных изменений, там были проведены весьма серьезные преобразования в экономической сфере. В результате осуществленных реформ многие элементы классической рыночной экономики, хотя и под достаточно жестким контролем государства, в КНР были легализованы. Все это потребовало внесения определенных корректив и в уголовное законодательство. Специфика этой процедуры заключалась в том, что законодатель КНР не пошел на глубокое реформирование УК, а ограничился лишь переизданием прежнего УК КНР в новой редакции[362]362
  См.: Уголовный кодекс Китайской Народной Республики / Под ред. А. Н. Коробеева; пер. с кит. Д. В. Вичикова. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 3–4.


[Закрыть].

Уголовный кодекс Китайской Народной Республики в новой редакции был принят на 5-й сессии Всекитайского собрания народных представителей (ВСНП) шестого созыва 14 марта 1997 г. и введен в действие 1 октября этого же года.

Значительный интерес представляет регламентация в уголовном законодательстве КНР ответственности за преступления, совершаемые управленческими работниками коммерческих и иных организаций. Нормы об ответственности за данные деяния сосредоточены в основном в § 3 («Преступления, связанные с нарушением правил руководства компанией, предприятием») гл. 3 УК КНР («Преступления, связанные с нарушением порядков социалистического рынка»). О подобного рода преступлениях заговорили лишь в 90-х годах прошлого века. Тогда же сначала в декабре 1993 г., а позднее на 12-м заседании Постоянного комитета ВСНП восьмого созыва 28 февраля 1995 г. были приняты соответственно Закон о компаниях (действует с изменениями 1999 г.) и постановление о наказании за нарушение Закона о компаниях[363]363
  См.: Ахметшин Н. Х. История уголовного права КНР. М., 2005. С. 142–143.


[Закрыть]. Многие нормы указанного постановления почти дословно воспроизведены в УК КНР.

Необходимо отметить, что некоторые из статей § 3 («Преступления, связанные с нарушением правил руководства компанией, предприятием») китайского уголовного законодательства объединяют в себе признаки деяний, которые в УК РФ выделяются в самостоятельные преступления. Так, например, в ст. 158 УК КНР, диспозиция которой определяется в законе как «подача ходатайства о регистрации предприятия с использованием поддельных удостоверительных документов или сообщение ложных сведений о регистрируемом капитале с помощью иных обманных способов; введение в заблуждение руководящих органов, осуществляющих регистрацию предприятия, при получении документов о регистрации, сообщение ложных сведений о величине зарегистрированного капитала в особо крупных размерах, если это повлекло за собой серьезные последствия или сопровождалось отягчающими обстоятельствами», можно усмотреть элементы мошенничества и незаконного предпринимательства.

Неким симбиозом злоупотребления полномочиями и коммерческого подкупа в УК КНР является ст. 163 «Использование работниками компании, предприятия своих должностных преимуществ путем выдвижения требования на имущество третьих лиц или незаконного присвоения имущества третьих лиц, если потерпевшие лишаются причитающейся им выгоды в относительно крупных размерах». Данное преступление влечет наказание в виде краткосрочного ареста или лишения свободы на срок до 5 лет, а если то же деяние совершено в особо крупных размерах – наказывается лишением свободы на срок свыше 5 лет с конфискацией имущества.

Следует отметить, что если указанные деяния совершены лицами, находящимися на государственной службе в государственной компании, на предприятии либо направленными государственной компанией, предприятием для несения государственных обязанностей на негосударственное предприятие или в негосударственную компанию[364]364
  Согласно ст. 93 УК КНР государственные служащие – «это лица, посвятившие себя государственной службе в государственных учреждениях. Служащие, посвятившие себя государственной службе в государственных компаниях, предприятиях, организациях, народных коллективах; служащие государственных учреждений, компаний, предприятий, организаций, которых назначают на работу в негосударственные компании, предприятия, организации, общественные объединения, а равно и прочие служащие, которые согласно закону посвятили себя государственной службе, также считаются государственными служащими».


[Закрыть], ответственность наступает в соответствии со ст. 385, 386 гл. 8 УК КНР («Коррупция и взяточничество»), как за должностное преступление.

Расширительное толкование понятия «государственный служащий» в уголовном законодательстве КНР не раз критиковалось китайскими учеными-юристами. Так, в ходе подготовки нового варианта Кодекса этот вопрос стал предметом острых дискуссий. Многие специалисты ратовали за кардинальное сужение рамок данного понятия в интересах обеспечения последовательного курса на разграничение полномочий между исполнительной властью и предприятиями, реформирование кадровой системы и в данном контексте предлагали ограничить круг указанных лиц персоналом, выполняющим служебные обязанности только в государственных органах. Однако в конечном счете возобладала иная точка зрения, сторонники которой настаивали на том, что в Китае зачастую случаи коррупции и взяточничества имеют место именно на предприятиях и в организациях, особенно государственных. Поэтому включение сотрудников соответствующих производственных и непроизводственных структур в число государственных служащих будет способствовать защите государственного имущества[365]365
  См.: Ахметшин Н. Х. История уголовного права КНР. М., 2005. С. 267.


[Закрыть].

Любопытно, что, в отличие от УК РФ, в котором закреплена специальная норма об ответственности за подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов (ст. 184), уголовное законодательство КНР такого рода действия включает в содержание ст. 163 УК. В связи с этим Н. Х. Ахметшин приводит следующий пример. В 2001 г., после окончания сезона внутреннего чемпионата Китая по футболу за так называемые договорные матчи с участием пяти команд второго дивизиона спортивные чиновники, реагируя на многочисленные разоблачительные публикации в прессе, дисквалифицировали ряд тренеров и игроков. В ответ руководители клубов в ходе затянувшейся склоки с футбольной ассоциацией обвинили в нечистоплотных приемах судей, за материальное вознаграждение обеспечивавших «нужный» результат. Первоначально складывалось впечатление, что, несмотря на очевидные негативные явления в китайском футболе, все большее внимание к которому проявляет крупный капитал, шумиха, раздутая в СМИ, постепенно сойдет на нет, но тут решительно вмешалась Верховная народная прокуратура.

В феврале 2002 г. она выступила с уведомлением, заявив о твердом намерении разобраться с делом, которое в народе сразу окрестили «черный свисток». По ее мнению, незаконные действия футбольных рефери подпадают под положения ст. 163 УК КНР. Вскоре было возбуждено уголовное дело в отношении судьи международной категории Гун Цзяньпина, арестованного в Пекине. Как сообщило агентство Синьхуа 18 апреля 2002 г., он подозревался в получении взяток от одной из команд перед двумя матчами, состоявшимися 21 апреля и 7 июля 2001 г. в Ханчжоу (административный центр провинции Чжэцзян), на общую сумму 100 тыс. юаней (более 12 тыс. долл.). Правда, чуть ранее столичные газеты называли другую цифру полученных взяток – 1 млн юаней[366]366
  См.: Там же. С. 145; см. также: Бэйцзин цинняньбао. 2002. 15 марта; China Daily. 2002. 27 марта, 11 апр.


[Закрыть].

Согласно ст. 164 УК КНР, лишением свободы на срок до 3 лет или краткосрочным арестом наказывается передача работникам компании, предприятия имущественных ценностей в относительно крупных размерах, задуманная и осуществленная в корыстных целях. Если указанное деяние совершено в особо крупных размерах, наступает более строгая ответственность – лишение свободы от 3 до 10 лет со штрафом. При этом если данное преступление было совершено организацией, по отношению к ней применяются штрафные санкции, а несущие непосредственную ответственность руководители организации и другие лица, привлекаемые по указанной статье, наказываются в пределах вышеуказанной санкции[367]367
  См.: Уголовный кодекс Китайской Народной Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 100–101.


[Закрыть].

В норме закреплено также положение о том, что для взяткодателя, который по собственной инициативе сообщил о совершенном деянии до начала судебного преследования, возможно смягчение наказания или освобождение от него.

Сравнительный анализ ст. 163 и 164 УК КНР со ст. 204 УК РФ позволяет сделать выводы о том, что:

а) в отличие от УК РФ, где ответственность за дачу и получение подкупа предусмотрена в одной статье, в УК КНР ответственность за каждое из указанных выше действий регламентируется самостоятельной нормой;

б) в качестве предмета преступления в соответствии со ст. 163 и 164 могут выступать только имущественные ценности (услуги имущественного характера, как это определено в ст. 204 УК РФ, китайский законодатель не относит к предмету указанного преступления);

в) обязательным признаком объективной стороны ст. 163 и 164 УК КНР является относительно крупный размер[368]368
  Крупный размер является оценочным понятием и устанавливается исходя из конкретных обстоятельств дела.


[Закрыть] переданных имущественных ценностей (данное обстоятельство не является обязательным для привлечения к уголовной ответственности за коммерческий подкуп по УК РФ);

г) в соответствии с диспозициями ст. 163 и 164 УК КНР имущественные ценности могут быть переданы любому работнику компании или предприятия, а не только лицам, выполняющим в них управленческие функции, как это предусмотрено по УК РФ;

д) подкуп участников и организаторов профессиональных спортивных соревнований и зрелищных коммерческих конкурсов, в отличие от УК РФ, в котором такого рода действия предусмотрены в самостоятельной статье, в УК КНР охватываются ст. 163;

е) обязательным признаком субъективной стороны преступления, предусмотренного ст. 164 УК КНР, является корыстный мотив его совершения (хотя и при коммерческом подкупе (ст. 204 УК РФ) корыстные мотивы деяния очевидны, однако они не указаны в законе в качестве обязательных);

ж) к ответственности по ст. 164 УК КНР могут быть привлечены не только физические, но и юридические лица;

з) в отличие от примеч. к ст. 204 УК РФ, в соответствии с которым лицо, передавшее незаконное вознаграждение или оказавшее услугу имущественного характера, освобождается от уголовной ответственности, если в отношении него имело место вымогательство или если это лицо добровольно сообщило о подкупе органу, имеющему право возбудить уголовное дело, по УК КНР для взяткодателя, сообщившего по собственной инициативе о совершенном деянии до начала судебного преследования, возможно смягчение наказания или освобождение от него[369]369
  См.: Изосимов С. В. Преступления управленческих работников коммерческих и иных организаций по УК КНР: сравнительно-правовой анализ // Юридические науки и образование. Серия: «Право». № 18. Баку: Тефиккюр, 2005. С. 85.


[Закрыть].

Примечательно, что, в отличие от УК РФ, по которому незаконное участие должностного лица лично или через доверенное лицо в предпринимательской деятельности вопреки запрету, установленному законом, влечет ответственность по ст. 289 гл. 30 («Преступления против государственной власти, интересов государственной службы и службы в органах местного самоуправления»), норма об ответственности за аналогичное преступление по УК КНР (ст. 165) закреплена не в главе, предусматривающей ответственность за должностные преступления, а в § 3 («Преступления, связанные с нарушением правил руководства компанией, предприятием») гл. 3 УК КНР («Преступления, связанные с нарушением порядков социалистического рынка»). Ответственность за совершение иных должностных преступлений в УК КНР, так же как и в УК РФ, дифференцируется и предусматривается в самостоятельной главе.

Особый интерес в плане сравнительного уголовно-правового анализа представляет уголовное законодательство государств, образовавшихся из бывших союзных советских республик. После распада СССР судебно-следственные органы данных государств столкнулись с теми же проблемами применительно к правовой оценке злоупотреблений служащих, что и в Российской Федерации[370]370
  См.: Волженкин Б. В. Служебные преступления. М.: Юристъ, 2000. С. 353.


[Закрыть]. При этом по вопросу регламентации уголовной ответственности за преступления, совершаемые лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях, наметилось три основных подхода:

– распространение на деяния указанной категории лиц положений уголовно-правовых норм об ответственности за должностные преступления[371]371
  См., напр.: Организованная преступность – 2 / Под ред. А. И. Долговой, С. В. Дьякова. М.: Криминологическая ассоциация, 1993. С. 322; Куликов А. Правоохранительные органы способны реально влиять на состояние криминальной ситуации // Российские вести. 1995. 25 нояб.; Мельникова В. Е. Хозяйственно-должностные преступления: проблемы криминализации и декриминализации: Дис… д-ра юрид. наук. М., 1993. С. 123; Гришин Д. А. Уголовная ответственность за преступления в сфере интересов службы в коммерческих и иных организациях: Автореф. дис. … канд. юрид. наук. Тюмень, 2008. С. 15; и др.


[Закрыть];

– нецелесообразность криминализации деяний, совершаемых лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях вопреки интересам службы[372]372
  См.: Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. ред. И. М. Рагимова; пер. с азерб. Б. Э. Аббасова. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.


[Закрыть];

– дифференциация ответственности лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, и должностных лиц государственного аппарата[373]373
  См., напр.: Преступление и наказание: Комментарий к проекту Уголовного кодекса России / Под ред. Н. Ф. Кузнецовой и А. В. Наумова. М.: ДЕ-ЮРЕ, 1993. С. 244; Модельный УК // Приложение к «Информационному бюллетеню». 1996. № 10; УК РФ. Проект // Российская газета. 1995. 25 янв., 1 февр.; Новое уголовное право России. Особенная часть: Учеб. пособие. М.: Зерцало; ТЕИС, 1996. С. 120–122 и др.


[Закрыть].

По первому пути, представлявшемуся многим специалистам наиболее простым и удачным, пошли законодатели ряда государств ближнего зарубежья. Так, по УК Республики Узбекистан[374]374
  Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.


[Закрыть], принятому 22 сентября 1994 г. и введенному в действие с 1 апреля 1995 г., лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях, за злоупотребления по службе несут ответственность по нормам о должностных преступлениях.

В разделе VIII УК («Правовое значение терминов») дается следующее определение должностного лица: это лицо, наделенное организационно-распорядительными или административно-хозяйственными полномочиями и не обладающее признаками ответственного должностного лица. Поскольку в данном определении ничего не говорится, где субъект, признаваемый должностным лицом, выполняет указанные в законе полномочия, можно сделать вывод о том, что никакого уголовно-правового значения это не имеет[375]375
  См.: Волженкин Б. В. Служебные преступления. М.: Юристъ, 2000. С. 355.


[Закрыть].

В некоторых составах должностных преступлений[376]376
  Следует отметить, что узбекский Уголовный кодекс не содержит особой главы (раздела), посвященного должностным (служебным) преступлениям. Преступления, традиционно относящиеся к этой группе, включены законодателем в главу «Преступления против порядка управления».


[Закрыть] в качестве одного из квалифицирующих (особо квалифицирующих) признаков предусмотрено совершение этих деяний ответственными должностными лицами. В соответствии с законом таковыми являются: «1) представители власти;

2) лица, постоянно или временно, по выбору или по назначению занимающие на государственных предприятиях, в учреждениях или организациях должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей и уполномоченные на совершение юридически значимых действий;

3) руководители предприятий, учреждений или организаций иных форм собственности (курсив наш. – С.И.), представители общественности, наделенные в установленном порядке властными полномочиями по государственному управлению;

4) лица, занимающие должности, связанные с выполнением указанных в пункте втором обязанностей, в органах самоуправления граждан»[377]377
  См.: Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 319, 323, 324. – Необходимо заметить, что сравнительный анализ дефиниций должностного лица и ответственного должностного лица, закрепленных в узбекском УК, позволяет сделать вывод о том, что критерии отграничения одного понятия от другого законодатель определил недостаточно четко. Кроме того, при буквальном толковании закона получается, что ответственные должностные лица не несут ответственность за такие преступления, как должностная халатность, бездействие власти и должностной подлог, поскольку субъектами их названы только должностные лица, которые, согласно разъяснению, упомянутому выше, не обладают признаками ответственного должностного лица (см.: Волженкин Б. В. Служебные преступления. М.: Юристъ, 2000. С. 356).


[Закрыть].

Особо в уголовном законодательстве Узбекистана предусмотрена ответственность за получение незаконного вознаграждения и подкуп служащего, не являющегося должностным лицом государственного органа, предприятия, учреждения, организации, независимо от форм собственности, общественного объединения, органа самоуправления граждан (ст. 213 УК). Кроме того, в ст. 214 УК устанавливается самостоятельная ответственность такого служащего за вымогательство вознаграждения.

Следует отметить, что в настоящее время перед парламентом страны, представителями уголовно-правовой науки и лицами, участвующими в законотворческом процессе, среди наиболее актуальных сегодня и в ближайшей перспективе проблем, требующих скорейшего решения, стоит задача дифференцирования, с учетом экономической политики, уголовной ответственности должностных лиц государственной службы и служащих коммерческих и иных организаций и выделение в связи с этим в УК самостоятельной главы о преступлениях против интересов службы в коммерческих и иных организациях[378]378
  См.: Рустамбаев М. Х., Якубов А. С., Гулямов З. Х. Уголовное законодательство Узбекистана: история создания, действительность, перспективы развития // Уголовный кодекс Республики Узбекистан. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 44–50.


[Закрыть].

В новом УК Республики Беларусь[379]379
  Уголовный кодекс Республики Беларусь. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.


[Закрыть], принятом 6 октября 1999 г. (действует в ред. от 14 июля 2003 г. и 22 июля 2003 г.) Палатой представителей Национального собрания Республики Беларусь, в ст. 4 («Разъяснение отдельных терминов Уголовного кодекса») также дается развернутое определение должностного лица. В соответствии с п. 4 указанной нормы под должностными лицами понимаются:

1) представители власти, т. е. депутаты Палаты представителей Национального собрания Республики Беларусь, члены Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, депутаты местных Советов депутатов, а равно государственные служащие, имеющие право в пределах своей компетенции отдавать распоряжения или приказы и принимать решения относительно лиц, не подчиненных им по службе;

2) представители общественности, т. е. лица, не находящиеся на государственной службе, но наделенные в установленном порядке полномочиями представителя власти при выполнении обязанностей по охране общественного порядка, борьбе с правонарушениями, по отправлению правосудия;

3) лица, постоянно или временно либо по специальному полномочию занимающие в учреждениях, организациях или на предприятиях независимо от форм собственности (курсив наш. – С.И.), в Вооруженных Силах Республики Беларусь, других войсках и воинских формированиях Республики Беларусь должности, связанные с выполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, либо лица, уполномоченные в установленном порядке на совершение юридически значимых действий;

4) должностные лица иностранных государств, члены иностранных публичных собраний, должностные лица международных организаций, члены международных парламентских собраний, судьи и должностные лица международных судов.

Пункт 5 рассматриваемой нормы устанавливает, что под должностными лицами, занимающими ответственное положение, понимаются:

– Президент Республики Беларусь, Председатель Палаты представителей и Председатель Совета Республики Национального собрания Республики Беларусь, Премьер-министр Республики Беларусь и их заместители;

– руководители государственных органов, непосредственно подчиненных или подотчетных Президенту, Парламенту, Правительству Республики Беларусь, и их заместители;

– руководители местных Советов депутатов, исполнительных и распорядительных органов и их заместители;

– судьи;

– прокуроры областей, города Минска, прокуроры районов (городов), межрайонные и приравненные к ним прокуроры и их заместители;

– следователи и начальники органов дознания;

– руководители органов государственного контроля, внутренних дел, государственной безопасности, финансовых расследований, таможенных органов и их заместители[380]380
  См.: Лукашов А. И., Саркисова Э. А. Уголовный кодекс Республики Беларусь: сравнительный анализ и комментарий. Минск: Тесей, 2000. С. 9–10.


[Закрыть].

Помимо таких традиционно коррупционных должностных преступлений, как получение взятки, дача взятки и посредничество во взяточничестве, в гл. 35 УК Республики Беларусь («Преступления против интересов службы») закреплена норма, предусматривающая ответственность за получение незаконного вознаграждения служащим государственного аппарата, не являющимся должностным лицом (ст. 433).

Кроме того, в гл. 25 УК («Преступления против порядка осуществления экономической деятельности») имеется статья об ответственности за коммерческий подкуп (ст. 252). Она устанавливает наказуемость получения вознаграждения работником индивидуального предпринимателя или юридического лица, не относящимся к должностным лицам. При этом такое вознаграждение получается за выполнение служащим работы и должно быть заведомо способно причинить вред интересам собственника или его клиентам.

Данная норма воспроизводит с соответствующими терминологическими и редакционными правками ст. 152⁵ УК 1960 г., предусматривавшую ответственность за коммерческий подкуп в форме получения незаконного вознаграждения. Статья была введена в прежний УК в июне 1993 г. и устанавливала ответственность лишь за получение незаконного вознаграждения. В ст. 252 нового УК Республики Беларусь криминализованы также действия лица, предоставляющего такое вознаграждение[381]381
  См.: Лукашов А. И., Саркисова Э. А. Уголовный кодекс Республики Беларусь: сравнительный анализ и комментарий. Минск: Тесей, 2000. С. 326, 327.


[Закрыть].

Вряд ли оправданно то, что, в отличие от дачи взятки и коммерческого подкупа, закон не устанавливает уголовную ответственность для лиц, передавших незаконное вознаграждение служащему государственного аппарата, не являющемуся должностным лицом[382]382
  См.: Волженкин Б. В. Новый Уголовный кодекс Республики Беларусь // Уголовный кодекс Республики Беларусь. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 38.


[Закрыть].

Решение о распространении на деяния лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, положений уголовно-правовых норм об ответственности за преступления, совершаемые должностными лицами, закреплено также и в новом УК Украины, принятом Верховной Радой Украины 5 апреля 2001 г. и введенном в действие с 1 сентября того же года. В соответствии с примеч. 1 к ст. 364 УК «должностными лицами являются лица, постоянно или временно осуществляющие функции представителей власти, а также занимающие постоянно либо временно на предприятиях, в учреждениях или организациях независимо от формы собственности (курсив наш. – С.И.) должности, связанные с исполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, или выполняющие такие обязанности по специальному полномочию»[383]383
  Уголовный кодекс Украины / Науч. ред. и предисл. В. Я. Тация, В. В. Сташиса; пер. с укр. В. Ю. Гиленченко. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 318.


[Закрыть].

Сопоставляя понятие должностного лица в новом УК Украины с прежним определением должностного лица в УК 1960 г., которое формулировалось в ст. 164[384]384
  Уголовный кодекс Украины: Науч. – практ. коммент. / Отв. ред. С. С. Яценко, В. И. Ша кун. Киев: Правовi джерела, 1998. С. 675.


[Закрыть], можно сделать вывод о том, что оно осталось практически без изменений. Однако, в отличие от утратившего силу УК, в новом уголовном законодательстве Украины закреплено положение, в соответствии с которым должностными лицами также признаются иностранцы или лица без гражданства, исполняющие обязанности, указанные в примеч. 1 к ст. 364 (см. примеч. 2 к ст. 364 УК Украины)[385]385
  Уголовный кодекс Украины. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 318.


[Закрыть].

Ответственность за служебные преступления определяется нормами раздела XVII УК Украины «Преступления в сфере служебной деятельности». Деяния, предусмотренные в этом разделе, должны посягать на интересы службы, под которыми понимаются «интересы государства вообще и, кроме этого, интересы предприятий, учреждений или организаций (курсив наш. – С.И.), которые не противоречат, не противопоставляются интересам государства. При этом понятие ”интересы службы“ нельзя трактовать лишь узковедомственно. Оно должно сочетаться, а не противопоставляться интересам общегосударственным. Поэтому действия, продиктованные якобы заботой о своем учреждении или предприятии и совершенные в ущерб интересам других организаций или отдельных граждан или за счет общегосударственных интересов, также образуют состав должностного преступления»[386]386
  Уголовный кодекс Украины: Научно-практический комментарий / Отв. ред. Е. Л. Стрель цов. 4-е изд., перераб. и доп. Харьков: ООО «Одиссей», 2007. С. 701.


[Закрыть].

Следует отметить, что юридическая общественность неоднозначно воспринимает законодательные установления, закрепленные в УК Украины. Так, П. П. Андрушко, критикуя имеющую место бессистемность его норм, регулирующих ответственность за служебные преступления, обращает внимание на проект закона, разработчики которого предлагают дополнить УК «новым разделом VII-А ”Преступления в сфере служебной деятельности“, субъектами которых предполагается признать кроме лиц, выполняющих предоставленные им законом публичные полномочия, также лиц, выполняющих управленческие функции в юридическом лице частного права, независимо от организационно-правовой формы. Такими лицами являются лица, постоянно, временно либо по специальному полномочию осуществляющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в юридическом лице частного права, в том числе в юридическом лице частного права иностранного государства. Предлагается предусмотреть ответственность таких лиц за злоупотребление полномочиями, превышение полномочий, коммерческих подкуп (незаконное получение благ за совершение действия или бездеятельность в интересах того, кто передает или предоставляет такие блага, или в интересах третьих лиц, с использованием прав или полномочий), служебный подлог и служебную небрежность»[387]387
  Андрушко П. П. Системное согласование положений Уголовного кодекса // Системность в уголовном праве. Материалы II Российского конгресса уголовного права. 31 мая – 1 июня 2007 г. М.: ТК Велби; Изд-во Проспект, 2007. С. 33.


[Закрыть].

Как видим, в проекте закона предлагается не только дифференцировать ответственность публичных должностных лиц и лиц, выполняющих управленческие функции в юридических организациях частного права, с выделением норм об ответственности последних в рамках самостоятельной главы, но и наполнить ее содержание статьями, отсутствующими в УК РФ (превышение полномочий, служебный подлог, служебная небрежность).

Этим же проектом предлагается уточнить круг должностных лиц, выполняющих публичные полномочия. К их числу, по мнению разработчиков, следует отнести аудиторов, нотариусов, экспертов, оценщиков, адвокатов, арбитражных управляющих, независимых посредников или членов трудового арбитража при рассмотрении трудовых споров, а также любых иных лиц, выполняющих предоставленные законом публичные полномочия[388]388
  Андрушко П. П. Системное согласование положений Уголовного кодекса // Системность в уголовном праве. Материалы II Российского конгресса уголовного права. 31 мая – 1 июня 2007 г. М.: ТК Велби; Изд-во Проспект, 2007. С. 33.


[Закрыть]. Полагаем, что такое законодательное решение в части, касающейся ответственности нотариусов и адвокатов, следовало бы реализовать и в российском УК.

Новый Пенитенциарный кодекс Эстонии, принятый 6 июня 2001 г. и вступивший в действие с 1 сентября 2002 г.[389]389
  Государственный вестник. 2001. № 40. Ст. 364.


[Закрыть], так же как и предшествовавший ему УК Эстонской Республики 1992 г.[390]390
  Государственные ведомости. 1992. № 20. Ст. 287.


[Закрыть], не дифференцирует ответственность лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, и публичных должностных лиц.

Так, согласно ст. 160 УК Эстонии 1992 г., должностное лицо определялось как «лицо, занимающее должностное положение в базирующемся на любой форме собственности (курсив наш. – С.И.) учреждении, предприятии или организации, если на него государством или собственником возложены административные, надзорные, распорядительные, оперативные, организационные обязанности, обязанности по упорядочению движения материальных ценностей или полномочия представителя власти».

Определяя понятие должностного лица в действующем Пенитенциарном кодексе 2001 г. (ст. 288), эстонский законодатель подверг данную дефиницию определенным изменениям, однако ее суть осталась прежней: «Должностными лицами по смыслу Особенной части настоящего Кодекса признаются лица, занимающие должности в государственных или муниципальных учреждениях или органах либо у публично-правовых или частноправовых юридических лиц, если на них возложены административные, надзорные или управленческие обязанности либо обязанности по упорядочению движения материальных ценностей (курсив наш. – С.И.) или функции представителя власти».

Анализ нормативных установлений указанных выше источников позволяет сделать вывод о том, что и в ранее действовавшем УК Эстонии и в действующем ныне Пенитенциарном кодексе служащие коммерческих и иных организаций приравнивались и приравниваются к должностным лицам и несут ответственность за деяния по службе по нормам о должностных преступлениях. Следует также отметить, что в новом Пенитенциарном кодексе Эстонии, в отличие от прежнего эстонского УК 1992 г., есть обособленный раздел «Виновные деяния, связанные с коммерческими товариществами» (гл. 21 «Виновные деяния в сфере экономики»), где имеются специальные нормы, субъектами которых могут быть служащие коммерческих организаций[391]391
  См.: Соотак Я. Общая характеристика Уголовного кодекса Эстонской Рес публи ки // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. статей / Под ред. Л. Л. Кругликова, Н. Ф. Кузнецовой. М.: ЛексЭст, 2002. С. 391.


[Закрыть].

По пути признания нецелесообразности криминализации деяний, совершаемых лицами, выполняющими управленческие функции в коммерческих и иных организациях вопреки интересам службы, пошли законодатели Азербайджана и Литвы.

Так, в действующем Уголовном кодексе Азербайджанской Республики[392]392
  Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. ред. И. М. Рагимова; пер. с азерб. Б. Э. Аббасова. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001.


[Закрыть], утвержденном Законом от 30 декабря 1999 г. и введенном в действие с 1 сентября 2000 г., не только не проводится дифференциация ответственности за совершение должностных преступлений и преступлений против интересов службы в коммерческих и иных организациях[393]393
  Видимо, ошибочно к числу государств, в уголовных законодательствах которых реализована концепция разграничения правонарушений публичных служащих и служащих иных организаций, относит в Азербайджанскую Республику (см.: Волженкин Б. В. Модельный Уголовный кодекс и его влияние на формирование уголовного законодательства государств – участников Содружества Независимых Государств // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л. Л. Кругликова, Н. Ф. Кузнецовой. М.: ЛексЭст, 2002. С. 30).


[Закрыть], но последние и вовсе отсутствуют. Более того, исходя из буквального толкования дефиниции должностного лица, под которым в соответствии с примеч. 1 к ст. 308 гл. XXXIII УК Азербайджанской Республики понимается лицо, постоянно, временно или по специальному полномочию осуществляющее функции представителя власти либо выполняющее организационно-распорядительные или административно-хозяйственные функции в государственных органах, органах местного самоуправления, государственных и муниципальных учреждениях, предприятиях или организациях[394]394
  См.: Уголовный кодекс Азербайджанской Республики. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2001. С. 315.


[Закрыть], управленческие работники коммерческих и иных организаций, не могут быть признаны субъектами должностных преступлений (как это закреплено в УК некоторых стран ближнего зарубежья). Данный вывод можно сделать на основе того, что, в отличие от законодательных определений понятия должностного лица, например, по УК Республики Узбекистан, Республики Беларусь и Украины, где есть оговорка об его распространении на лиц, выполняющих соответствующие организационно-распорядительные и административно-хозяйственные функции на предприятиях, в учреждениях или организациях любой формы собственности, соответствующего указания в УК Азербайджанкой Республики нет. Таким образом, лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях, за деяния, совершенные ими вопреки интересам службы, несут ответственность на общих основаниях[395]395
  Следует также отметить, что государственные служащие и служащие органов местного самоуправления, не относящиеся к числу должностных лиц, по новому уголовному закону Азербайджанской Республики несут уголовную ответственность по статьям, включенным в гл. XXXIII, лишь в случаях, специально предусмотренных соответствующими нормами (примеч. 2 к ст. 308 УК Азербайджанской Республики).


[Закрыть].

На указанное обстоятельство обращает внимание Р. А. Гюльалиева, справедливо полагая, что в связи с необходимостью обеспечения прав и законных интересов граждан, а также различных юридических лиц УК Азербайджана должен быть дополнен нормами, предусматривающими уголовную ответственность руководящих работников коммерческих и иных структур, не относящихся к должностным лицам. Таким образом будет осуществлена защита в необходимых пределах прав и законных интересов граждан, общества и государства от злоупотреблений полномочиями со стороны служащих коммерческих и иных организаций[396]396
  См.: Гюльалиева Р. А. Общая характеристика Особенной части Уголовного кодекса Азербайджанской Республики // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. ст. / Под ред. Л. Л. Кругликова, Н. Ф. Кузнецовой. М.: ЛексЭст, 2002. С. 54; см. также: Гюльалиева Р. А. Общая характеристика глав 23 и 24 УК Азербайджанской Республики // Налоговые и иные экономические преступления: Сб. науч. ст. Вып. 5 / Под ред. Л. Л. Кругликова. Ярославль: Ярославский гос. ун-т, 2002. С. 110.


[Закрыть].

Не предусмотрены специальные статьи об ответственности лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, и в новом УК Литовской Республики[397]397
  Уголовный кодекс Литовской Республики / Науч. ред. В. Й. Павилониса; пер. с лит. В. П. Казанскене. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002.


[Закрыть], утвержденном законом от 26 сентября 2000 г. и вступившем в силу с 1 января 2003 г. Кстати, в прежнем УК Литвы такие нормы были закреплены в главе «Преступления против порядка хозяйствования». К их числу, в частности, относились: коммерческий подкуп (ст. 319), получение необоснованного вознаграждения (ст. 320), злоупотребление доверием в коммерческой, хозяйственной или финансовой деятельности (ст. 321), халатность в коммерческой, хозяйственной деятельности (ст. 321¹) и некоторые другие составы преступлений, субъектами которых могли быть управленческие работники коммерческих и иных организаций.

Отсутствие в новом УК Литвы норм, предусматривающих ответственность за злоупотребления по службе указанной категорией лиц, подвергается справедливой критике со стороны ведущих ученыхюристов Литвы[398]398
  См.: Абрамавичюс А., Дракшене А., Павилонис В. Основные положения Уголов ного кодекса Литовской Республики // Новое уголовное законодательство стран СНГ и Балтии: Сб. науч. статей / Под ред. Л. Л. Кругликова, Н. Ф. Кузнецовой. М.: ЛексЭст, 2002. С. 214.


[Закрыть]. Вместе с тем по действующему уголовному законодательству лица, выполняющие управленческие функции в коммерческих и иных организациях, в некоторых случаях могут выступать в качестве субъектов должностных преступлений[399]399
  Ответственность за данные преступления предусмотрена гл. 33 нового УК Литовской Республики («Преступления и уголовные проступки против государственной службы и публичных интересов»).


[Закрыть]. Ответственность за данные деяния несут государственные служащие и приравненные к ним лица. В соответствии с положениями ст. 230 УК Литвы («толкование понятий») государственные служащие – это лица, работающие на государственной службе, – политики государства, государственные служащие публичного администрирования по Закону о государственной службе, а также другие лица, которые, работая в государственных институциях или учреждениях, институциях самоуправления, в судебных, правоохранительных, надзорных институциях, государственном контроле или к ним приравненных институциях, выполняют функции представителей власти или имеют административные полномочия, а также официальные кандидаты на занятие вышеуказанных должностей.

К государственным служащим приравниваются лица, имеющие определенные полномочия в международных организациях, а также лица, которые работают в любом из государственных, негосударственных или частных учреждений, предприятий или организаций и имеют определенные публично-административные полномочия или оказывают публичные услуги (курсив наш. – С.И.), за исключением лиц, исполняющих хозяйственные или технические функции[400]400
  См.: Уголовный кодекс Литовской Республики / Науч. ред. В. Й. Павилониса; пер. с лит. В. П. Казанскене. СПб.: Юрид. центр Пресс, 2002. С. 413–314.


[Закрыть].