Текст книги "Стражи Армады. Тропою избранных"

Глава 14. Город в роковой петле

Ночь отряд провел в здании станции достаточно спокойно. Еще вечером, разделившись на группы, обобрали останки штурмовиков «Всевластия», над которыми поработала химера, но не успели поглумиться крысаки и стая местных шавок. Последних отпугивало присутствие грозного хищника, застрявшего в вагоне-ловушке с большим количеством еды. Мутант, набив желудок до отвала, успокоился и заснул, чтобы только утром прийти в себя и начать грызть и ломать стены вагона, дабы освободиться из заточения. Бойцы натаскали немало провианта и медикаментов, артефактов и оружия, амуниции хорошо экипированных штурмовиков. Кто ж знал, что это все в один миг станет достоянием сталкеров благодаря хитроумной выходке их командира? Честно поделив хабар между всеми, натаскав и обеззаразив «слезой» воду из скважины и забаррикадировавшись, друзья впали в крепкий сон. После трудного волнительного дня почти все спали как убитые, посапывая и иногда вздрагивая. Кому-то снились смуглые дикие кочевники, попинывавшие бока верблюдов и улюлюкающие степные кличи. Другим мерещились эфы, утаскивающие людей под толщу песка, третьи прятались от Красной Смерти, на которой верхом скакал Треш, размахивающий маузером Нумизмата.

Ужин накануне ночи позволил утолить давнишние голод и жажду, расслабиться, побеседовать, пошутить, вспомнить сцены долгого перехода и героизм командира. Злата, поглаживая любимого, так и заснула на его плече. Трешу вкололи успокоительное, потому что ушибы и адреналин никак не давали ему расслабиться. Костер, поддерживаемый часовыми в центре вестибюля бывшего вокзала, горел всю ночь, дым уходил через отверстие в потолке, было тепло, уютно и как никогда спокойно. Таким же явилось и утро.

Пока собирались на выход, запасались водой и потом усаживались в поезд, Семеныч с тремя бойцами-помощниками взамен утраченной глыбы кварца сварганил некое подобие трала для разгребания песка на рельсах. Простое сооружение из листового металла, уголков и проволоки водрузили перед локомотивом, на уровне колесных пар. Тепловоз сразу стал похож на ледокол, который тут же обозвали пескорезом. Сварки не было, поэтому цепями и распорками прилепили устройство к передку состава и тронулись в путь. Позади осталась неприветливая станция с рычащей химерой, которая, вероятно, уже выбралась наружу, чтобы снова стать грозой Пустошей.

Поезд набрал скорость и понесся на восток, в сторону Волги. Навстречу новым приключениям и опасностям.

* * *

Топливо для тепловоза закончилось в паре десятков километров от крупного города. Дорога от Дербышей не принесла никаких огорчений и потерь, скорее наоборот – люди отдохнули, подлечились, побыли наедине со своими мечтами и воспоминаниями, а не в страхе и с мыслями о выживании. Местами песчаные наносы забивали «железку», но скорость локомотива и пескорез успешно с ними справлялись. Блуждающие аномалии оставались на приличном расстоянии, не тревожа стальную махину. Мутанты или враждебные группировки вообще не встретились в безжизненных степях. Но ни сам Треш, ни его друзья даже не предполагали, что сердце Пустошей еще далеко не пройдено, а впереди отряд опять ожидают тяжелые минуты и трагичные перемены…

Сообщив о пустых баках локомотива, Семеныч застопорил ход. Треш распорядился собирать вещи и выступать пешком. Расстроенный машинист надеялся дотянуть до крупного населенного пункта, найти там хотя бы низкокачественную рапсовую горючку, чтобы отчалить в обратном направлении. Но теперь его планы изменились, недолго подумав, он принял решение идти с группой Треша, с чем сталкер согласился, ободряюще похлопав мужика по спине.

Чудодейственные свойства «филейки» лечили ногу Зимы быстро, но все же не так скоро, как хотелось бы и ему, и его товарищам. Друзья схватили носилки и, убаюкивающе раскачивая раненого, потопали по шпалам вперед. Головной дозор-двойка из снайпера и следопыта двигался на отдалении в двести метров, основной костяк позади. В арьергарде топал всегда угрюмый Савва, неся пулемет на плече. У мертвых штурмовиков-клонов взяли боекомплекты, аптечки, провиант и воду. Несколько стволов пополнили коллекцию отряда взамен подаренных защитникам Мертвой заставы. Еще в Дербышах Треш связался по рации с Ноль-Пятым, вкратце поведал историю приключений отряда, попросил доложить Совету Старейшин об уничтожении секты «демонов», банды кочевников и боевиков «Всевластия». Хозяин «Хромого бродяги» обрадовался известиям и заверил, что тут же сообщит руководству Города за Рекой. Так как связь происходила на открытой частоте, доступной всем, то вскоре эта информация стала известна не только добропорядочной части Пади, но и врагам Треша.

– Чествовать тебя как героя будут, когда вернемся в Падь, – Холод похлопал сталкера по плечу, шагая рядом с ним, – да и наши прям возгордились, служа под твоим началом. Они теперь за тобой в огонь и воду!

– Ден, не только меня, но и вас всех. Вы все заслужили похвалы, без вас я ноль без палочки. И благодаря твоей военной выучке и организаторским способностям наш отряд стал не кодлой туристов, а самостоятельной боевой единицей. Уповаю на тебя и надеюсь на наше дальнейшее сотрудничество, взаимовыручку и понимание.

– Ясен перец, я с тобой до смерти!

– По рукам, братишка!

Они улыбнулись, пожали руки друг другу, шутливо похлопали по ягодицам, вызывая смех Златы и приколы товарищей, бредущих вереницей по рельсам.

А вскоре Фифа, идущая с Гучи в авангарде, сообщила о показавшемся городе.

* * *

Это был Саратов. Почему «был»? Потому что после Судного дня город на Волге превратился в руины. Когда мощный электромагнитный импульс застопорил работу всех энергоблоков и сетей населенного пункта, местная ГРЭС тут же дала сбой, все восемь котельных поочередно взорвались, природный газ, которым питалась станция, воспламенился. Остальные удары снесли большинство зданий в городе, оставив в целости единицы. Огонь выжег целые районы, радиации не было, но ядовитые реагенты соседнего химкомбината заполонили местность. Саратов стал похож на Сталинград времен Великой Отечественной войны с горящими кварталами и руинами знаменитого автомобильного моста через некогда великую реку, с висящим над ними облаками дыма и смога.

Самым удивительным для отряда на берегу Волги явился вид высоченного здания, окутанного белесым дымком.

– Ниче се, все снесло, а тот небоскреб почему-то нет! – заметил первым Гучи, через оптический прицел разглядывающий Саратов.

– Да уж… – Треш в бинокль изучал местность. – Но странно другое. Это что получается? Пожары продолжаются на протяжении уже трех лет? Как-то немыслимо. Уже давно все должно было выгореть, как в Пади. А тут пылает и не спешит гаснуть! Вопрос…

– Ну что, командир, двинем прямо или в обход? Может, сумеем чем-то в городе поживиться, а?

– Лабуда, тебе мало хабара «всевластных»? – Холод цыкнул, оторвавшись от оптики. – И так подобно ишакам тащим сколько тяжести… В город, считаю, соваться – дело бредовое. Да и зачем нам эти руины преодолевать? В них, поди, мутантов и аномалий немерено! Лучше немного ноги побить, пройти по дуге.

– Что думают остальные? – Треш обвел всех внимательным взглядом. – Давайте решать поскорее, пока нас не заметили какие-нибудь недружественные потомки саратовчан.

– Думаешь, кто-то выжил здесь? Я пока ни одной души не наблюдаю, – заметил Холод, снова прильнув к оптике.

– Явно, народец промышляет. Скорее всего, банды местные. Не удивлюсь присутствию тиирменов и эберманов, которые всегда там, где трупы и гниль. А вон тот флаг свеженький, на красной крепости, стопудово висит недавно и водружен людьми, а не чумными и не зомбаками, иначе бы от дыма и жара давно превратился в тряпку, – заметил Треш. – Да и не может быть такого, чтобы все жители погибли. Это не Запорожская АЭС, где взрыв станции похоронил под собой весь люд. А вон, кажется, и дозор!

– Где?

– На два часа, возле груды блестящих стекол. Вероятно, бывший торговый центр. Видишь?

– Вот ты глазастый, следопыт! Точняк, разведка местная или форпост, – проворчал Холод. – Ишь, как припустили к центру… Докладывать.

В оптику можно было разглядеть, как вынырнувший из остатков здания человек сел на мотоцикл и помчался по замусоренной улице вглубь города. Он ловко лавировал между завалами и остовами сгоревших машин, удаляясь от окраины все дальше и дальше.

– С радиосвязью у них хреново, раз нарочным шлют сообщение!

– Точно, Ден. Скорее всего, именно так и есть. Чего не скажешь о горючем… Заметил? Ездят, значит, топливо имеется! Поэтому есть резон поискать и его, и транспорт для дальнейшего пути! Ну и чего молчим, народ? Какие варианты зреют в ваших светлых головах?

– Командир, а нам ваще куда нужно? Если за реку, то нафиг нам через город с его препонами? Тем более, мост разрушен, – отозвался Ксенон, щурясь от солнечных лучей, пробивающих облака дыма справа. – А транспорт с горючкой можно поискать и за городом!

– Логично. Я – за! – поднял руку Вальтер.

– И я так думаю, командир. Нам лишние проблемы не нужны. А в городе их явно хватит с избытком. Да и долго шуровать через руины и ловушки. Как-то так… – пожал плечами Грешник.

– Долго шуровать как раз в обход, – возразил Лабуда, – чай, не на автобусе поедем. В речном порту Саратова можно хоть корыто какое-нибудь найти для переправы, а за городом что? Плоты сооружать будем?

– И я считаю, что через город идти лучше, командир, – поддержал Лабуду Тим Волк. – Хотя бы ради информации на будущее! Выяснить, что стало с местными, может, помочь кому нужно? Да и с нами поделятся новостями, не могут же не знать, что на той стороне Волги происходит. Прибарахлимся чем пригодным. Я весь обносился. Мне бы одежку да колеса получше найти, а то Савва привык стрелять без разбору – весь нужный размер на «всевластных» продырявил…

– Ага, со мной на руках особенно хорошо помогать местным бродягам… – скривился Зима. – А про какие колеса ты гутаришь?

– Я про ботинки! Кстати, и транспорт легче найти в городе, чем на проселочных дорогах. Вот и странно, что они на мотоциклах гоняют, а не на чем посерьезнее…

– А сам не догадываешься? Как могут выглядеть улицы миллионного города после таких разрушений? – невесело ухмыльнулся Зима.

– Вот это да, тут я сплоховал… – Тим покачал головой. – Там же завалы повсеместно, на большой технике и не проедешь, поди…

– Вот именно! – убрал Холод оптику автомата в сторону и принялся ворчать: – Я ж тебе говорил на станции, чтобы взял одежонку с мертвых штурмовиков! Нет же, побрезговал, не захотел…

– Да я че, умом тронулся, снимать после химеры с этого фарша измочаленное тряпье?! Оно даже плачевнее моего выглядело! Сами-то чего не полезли ковыряться в том мясе? – Тим надулся как индюк, сплюнул.

– Ну, например, Лабуда – ничего так, с удовольствием пошарился там, неплохого хабара наковырял. Да, сталкер?

– Да идите вы… Для всех старался, в грязи и кровище этих ползал, собирал боекомплект да фляжки с водой. Холод, вот ты сейчас не прав! Ты чего-то тоже не полез каку ворошить, а как артефакт «цветок» для Фифы в подарок, так у меня выторговал! А? Кстати, я его вообще с трудом выкорчевал из груды останков!

– Ой, ой, да ладно тебе! Проехали. – Холод цыкнул и покосился на Анжелу, сморщившуюся от картин, описанных сталкером. – Я его помыл, почистил, милая, ну, чего ты?..

– Да ничего! – бросила Фифа. – Учту на будущее, когда снова захочу полюбоваться его красотой!

– Кончайте базар! Холод, давай по существу. Двинем через город или в обход? Мнения, смотрю, разделились? – Треш открыл фляжку и сделал пару глотков.

– Как по мне, так можно и улицы пошерстить. И с местными побалакать насчет атмосферы за рекой, и катер поискать, и прихабариться немного. Меня возможная опасность в городе совсем не грузит после перенесенных в Пади бед. Да и после уже испытанного в дороге. Смотри сам, Данила.

– Через город, говорите? – Следопыт минуту размышлял, какое решение принять. Как назло, молчала интуиция. – Лады, идем прямо. Цель – вон та красная крепость с флагом. Не думаю, что там могут засесть какие-нибудь бандиты. Им светиться – резона нет. Оттуда двинем к реке, ориентир на уцелевший небоскреб у моста. А там и посудину какую-нибудь поищем.

– А почему сразу на небоскреб и мост не пойти?

– Гучи, потому что в том красном замке явно нормальные мужики сидят. Может статься, что из бывшей администрации Саратова, хотя бы советом помогут.

– Почему так решил?

– А водружать символ родного города над своим гнездом наверняка могло прийти в голову лишь тем, кто не привык прятаться. Чего, фильмов раньше фантастических не смотрел про постапокалипсис? Чую, там добрые дядьки осели. Выдвигаемся! Холод, расставляй бойцов, на опасную территорию входим.

Зиму попытались переложить и повезти на продуктовой каталке из ближайшего супермаркета, но она тряслась и тормозила на каждой выбоине. Пришлось вновь вернуть раненого на носилки и, поочередно меняясь, тащить его дальше. Злата с Саввой шли первыми, включив на запястьях датчики аномалий с функциями замеров радиации. В десятке метров позади них двигались Холод и Фифа, затем все остальные. Замыкал Самоделкин, управлявший, как и прежде, дроном. Группа спустилась с холма и направилась к ближайшим постройкам, в которых угадывались коттеджи. Более мелкие дома не уцелели, лишь на несколько километров растянулось присыпанное песком и пылью черное пятно с небольшими возвышениями битого кирпича и торчащими ржавыми сплетениями металла.

Отряд вступил в мертвый город. Город, который сыграет немаловажное значение в судьбах друзей. Немаловажное и роковое.

* * *

Продвигались медленно, постоянно озираясь на руины зданий. В любой момент из них могли выскочить недружелюбные твари или раздаться выстрел. Дрон неплохо разведывал окрестности, высматривая видоискателем каждую мелочь, особенно ту, которая могла двигаться.

Вот прошмыгнул плешивый пес, скрываясь на задворках разрушенного здания. На другой стороне улицы юркнул мутант, смахивающий на тиирмена. Несколько зомби вяло шоркали в соседнем переулке параллельно маршруту группы Треша. Грозная гарпия вспорхнула с остова автобуса и с громким криком понеслась к реке. Отдельные очаги пожаров оранжевыми пятнами переливались на экране планшета, но Самоделкина они не отвлекали. Опытный взгляд отмечал более нужные элементы, не заморачиваясь на лишних деталях. Периодически он оповещал товарищей о той или иной детали, ее признаках и поведении, а дальше уже бойцы сами анализировали уровень опасности и начинали контролировать определенный инженером сектор, ощерившись стволами разномастного оружия. Даже Зима, покачивающийся на носилках, держал поперек тела автомат, готовый в любую секунду открыть огонь.

Дрон не мог увидеть тех, кто ютился в подвале одного из домов. Поэтому внезапно появившаяся в проеме подъезда старуха в рваном тряпье изрядно напугала путников, чуть не всадивших в нее килограмм свинца.

– Иди сюда, не бойся! – поманил абсолютно спокойную бабульку Холод, не опуская оружия.

Но женщина вдруг закашлялась, согнулась в три погибели и изрыгнула сгустки желчи и скудных пищевых остатков.

Все сморщились, стали обходить больную подальше, боясь подцепить какую-нибудь заразу. Гучи предположил, что она чумная, поэтому бойцы ускорились и быстро покинули этот двор. Старуха еще долго исходила кашлем позади, ее буквально выворачивало от приступов тошноты.

– Просроченного йогурта, поди, хапнула бабуся? – пошутил Лабуда, но, поймав укор в глазах товарищей, заткнулся.

За стенами выгоревшего дотла кинотеатра раздался рев, похожий на львиный. Кто-то предположил, что это сбежавший из зоопарка зверь, но подстегнутые страхом бойцы не стали прояснять картины, а только прибавили ход. Дрон не заметил никого, но слух не обманывал опытных бойцов.

Молча двинулись дальше. Свернули на перекрестке направо, вышли на небольшую площадь, остановились. Стать удобными мишенями для замаскированного снайпера совсем не хотелось. Напряжение достигло апогея, Фифа, тихо бормоча, успела пожалеть, что они решились-таки идти через город. А уж когда кристалл Треша засиял красным цветом, народу вообще стало не по себе. По жесту сталкера Злата вынула свой амулет – он тоже рдел. Холод зло сплюнул, коря себя за выбранный маршрут. Самоделкин ойкнул и подбежал к Трешу.

– Командир, а вот и гость пожаловал!

Голос его дрожал, губы тряслись. Сталкер взволнованно перевел взгляд с бледного лица инженера на экран.

– Японский городовой! Еще этого нам не хватало…

Не успели друзья поинтересоваться причиной такого восклицания, как эта самая причина явилась сама.

– Атас, парни! Слева по флангу злыдень! – крикнул Ра, первым успевший увидеть мутанта.

– Бить только тяжелыми, – скомандовал Холод. – Савва, пулемет во фланг. Самоделкин, дуй отсюда в середину отряда! Тим и Семеныч, хватайте Зиму, уносите его во дворы. Никаких гранат, он, сука, отшвырнет их к нам. Ксенон, чего ты пялишься? Вали со своей пукалкой отсюда тоже! Держите нам тыл. Ра, давай подствольным. Треш, не геройствуй, обойди за трамваем… Фифа, куда лезешь?!

Злыдень определенно двигался в сторону людей, засевших между опрокинутым трамваем и искореженным ларьком. Будто знал про них и поджидал заранее. Он сразу топнул гигантской лапой, отчего все мелкие предметы и мусор вместе с пылью взвились вверх, окутав фигуры бойцов. Смятая урна прилетела бы Вальтеру в грудь, но выставленный вперед автомат принял удар на себя. Сталкера сбило с ног, приложило о кучу шлакоблока, но сильного вреда не принесло. Он застонал, сплевывая набившуюся в рот грязь, заерзал на потрескавшемся асфальте и матерился.

– Не шевелиться и не вылазить! Сидим все, маневрируем по команде! Огонь по твари!

Холод выстрелил из подствольника первым, за ним ухнули «Костры» Ра и Гучи, затем застучал пулемет Саввы. Злыдня сначала опрокинуло назад, вырывая из него куски плоти и фонтаны крови, но зверь быстро пришел в себя и с леденящим душу ревом снова затопал к обидчикам. Датчики Гейгера сразу затрещали, извещая о радиации, которую, словно ядерный контейнер, носила эта тварь. Но на такие мелочи бойцам было наплевать – злыдень являлся грозным видом орудия для убийств. Сила ударной волны его притопов, телекинез и ужасные клыки в огромной пасти любого могли привести в ужас.

– Как мы профукали этого монстра?! – орал сквозь стрельбу Лабуда. – Его же за километр слышно, мать-перемать!

– Спал, поди, недалеко или поджидал давно! – проорал Грешник, выпуская длинную очередь из АК-12.

От очередного притопа мутанта уши бойцов заложило, пыль забила глаза и ноздри, маски и «параллаксы» натянуть не успели. Из оконной рамы трамвая вынесло кусок стекла, который вспорол куртку и сильно порезал руку Треша, а осколками посекло лицо стрелявшего рядом Саввы. Пулеметчик попытался грубо утереться, вгоняя стеклышки еще глубже в кожу, тряхнул головой и продолжил вести огонь. Накренившийся фонарный столб рухнул окончательно, чуть не придавив все еще кряхтящего на земле Вальтера. Выстрелы, грохот, крики, рык чудовища, звон стекла и бряканье железа – все слилось в общий шум. Оглохшие бойцы меняли позиции, обходя мутанта, который уже достиг трамвая. Злыдень с трудом передвигался, набирая силы для третьего удара, близость и мощь которого могли стать роковыми для защитников. Нужно было срочно предпринять что-то весомое и эффективное против гиганта.

И вновь смекалку проявил командир отряда. Треш, морщась от боли, наспех перемотал ремнем окровавленную руку. Пальцы шевелились, значит, сухожилия не повредило. Сталкер заскрежетал зубами, шарахнулся от сдвинувшегося под толчком злыдня трамвая, махнул девчонкам, чтобы они убегали к черному пепелищу слева, а сам выхватил артефакт «огниво» из спецпояса. Грешник точным выстрелом из «Ягуара» выбил глаз гиганту и тут же нырнул за покореженный остов сгоревшего ларька, потому что обломок бетона, брошенный мутантом при помощи телекинеза, пролетел от него в опасной близости. Частично ослепший, израненный злыдень больше сил тратил на дикий рев и неуклюжие развороты своей огромной неповоротливой туши. Тонус его упал, силы покидали, а колкие выстрелы разрывных и бронебойных пуль со всех сторон досаждали болевыми ощущениями.

– Всем бойся-я-а! – раздался крик Треша.

Холод от волнения и близости смертельного врага суетился и не попадал ВОГом в ствол «Костра». Но услышав друга, в одно мгновение понял, что сталкер все-таки затеял очередной финт и пора делать ноги. «Не иначе как ядерную боеголовку решил рвануть?! Только так можно завалить эту махину». Спецназовец схватил под руку Вальтера и рванул с ним прочь, подальше от содрогающегося трамвая, о который бился монстр. Грешник, скользя на стеклах и кусках шифера, помчался за ними. Бойцы вразброс сыпанули от эпицентра боя.

Злыдень хрипло рявкнул от рези в задней части туловища, не понимая сути произведенных действий человечка в коричневой куртке с обмотанной ремнем рукой. Стал грузно разворачиваться в сторону убегающего обидчика, который вдруг упал и закрыл голову руками. Мутант удивленно хрюкнул, собираясь догнать его и одним ударом лапы превратить в лепешку. Но вдруг дикая боль пронзила тушу злыдня и затмила его разум. Красная тьма поглотила остатки зрения, и все тотчас исчезло. Тело зверя дрогнуло, вспучилось от взрыва, заполнилось изнутри всепожирающим огнем и, наконец, охваченное пламенем, в считаные секунды вывернулось наизнанку, превратившись в оплавленную смрадную массу. Треш поднялся, стал отряхиваться и напряженно, через силу, глупо улыбался. Подбежавшая Злата услышала обрывки его фраз: «…так тебе… жопу вовремя вытирать нужно… знай наших…»

– Милый, родной… Ты цел? Как ты? – Девушка обняла сталкера, начала шептать на ухо ласковые слова.

Подоспевшие бойцы хвалили командира, удивлялись, глазели на обгорающий скелет мутанта и затыкали носы от жуткой вони паленой шерсти.

– Артом сработал? – спросил Холод, обнимая друга. – Про гранату я понял. А что за арт вогнал ему?

– «Огниво». Пришлось пожертвовать, а то уже невмоготу было терпеть этого сумоиста! Сварганил спарку из гранаты и арта, обмотал вокруг ножа и воткнул все это ему в зад. – В почти безумных глазах Треша появилось понимание реальности, он ехидно усмехнулся, вызвав смех и восторг у бойцов. – А теперь, если никто не желает шашлычка на ребрышках, давайте валить отсюда подальше! И так успели сообщить всему Саратову о нашем прибытии.

Отряд потратил немного времени в вестибюле какого-то учреждения, чтобы обработать раны, перезарядить оружие, и вновь двинулся дальше, в направлении видневшейся неподалеку крепости из красного кирпича.

* * *

За квартал до цели Самоделкин сообщил о толпе зомби, перекрывающей улицу.

– Всем занять огневые позиции, – распорядился Холод, распределяя людей по секторам, – будем мочить гадов, нефиг из-за них лишние километры по городу мотать! Сейчас быстро их устряпаем.

Только успели занять исходные, как появилась нежить. Но к большому разочарованию отряда, зомби оказались не привычными тормознутыми бредунами, шаркающими ходулями-ногами в час по чайной ложке. Навстречу людям из-за угла полуразрушенного «Комитета по правам человека» высыпало полтора десятка вооруженных мертвецов. Передвигались они чуть ли не бегом, да еще сразу начали палить – беспорядочно, не прицельно, но шквально.

Хорошо, что предусмотрительный замбой успел рассадить бойцов по хилым укрытиям. Треш уже в который раз убедился в опыте и военной хватке бывшего спецназовца, пригнулся от снопа дроби, хотя пара свинцовых шариков все же впилась в бедро. Сталкер сморщился, охнул и, ругаясь, открыл стрельбу из «Вала». Свая в основании фонарного столба, упавшего на фасад соседнего жилого дома, являлась плохой защитой от пуль бездушного неприятеля. Стреляли зомби постоянно, дружно, на основе полученных при жизни навыков, но в тактике не соображали и за запасом боекомплекта не следили. Синяя, порядком потрепанная униформа полицейских выдавала в ходячих состав отделения патрульно-постовой службы, видимо, накрытого пси-волной выплеснувшейся энергетики Армады, спалившей разумы людей и сделавшей из них бездушных, гниющих, что-то вечно бормочущих ходоков, которых распирало от злости ко всему живому. Зомби коряво бегали, спотыкались, падали, врезались в стены и друг в друга, отчего картина их натиска выглядела комичной. Но смертельные заряды с их стороны все же внушали страх, заставляли прятаться, пригибать головы, но старательно выбирать цели и метко стрелять. Савва мог бы длинной очередью скосить всю ораву нападавших, но крупнокалиберная пуля одного из мутировавших стрелков повредила ствол пулемета. Обидчика верзилы с «Кордом» в синюшных руках сбил точным выстрелом Ксенон, но оказалось, что залп его дробовика не уничтожил ходячего. Тот со стоном поднялся и взял «Корд» наперевес, как лопату. Ксенон выругался, пытаясь вновь срезать упорного бессмертного топтуна, но его опередила Фифа, вогнавшая живому мертвецу в лоб девятимиллиметровую пулю. Зомби рухнул с развороченным черепом, чтобы уже никогда не встать.

– А ведь когда-то они были такими, как мы! – прокричал сквозь грохот канонады Тим, выцеливая одного из мертвецов. – И даже охраняли нас и наши дома…

– Долой демагогию, паря! Пали молча, едрить твою в ухо, – проорал сбоку Лабуда, постреливая из автомата короткими очередями.

Их укрытие в виде сгоревшего авто позволяло лучше хорониться от свистящих пуль, чем Трешу за сваей или Вальтеру, просто лежащему на грязном тротуаре. Граната, разорвавшаяся в гуще врага, завершила кульминацию боя. Никогда не отступавшие и не знающие, что такое трусость, зомби валялись в разнообразных позах, некоторые корчились и выгибались в предсмертном брейке. Бойцы из пистолетов добивали их.

Снова, воспользовавшись аптечками, стали зализывать раны, расставили охрану и озирались на оконные проемы пустующих квартир.

– Че-то мне перестало везти, – сокрушенно негодовал Треш, наблюдая, как Злата, предварительно продезинфицировав ранки, бинтует ему ногу. – Все, что летает – все, блин, в меня! Хрень какая-то, не иначе… Кристалл глючит, не выручает, не помогает. Фонариком только его использовать в сумерках, е-мое.

Товарищи успокаивали командира, но некоторые тоже недоумевали, почему мистический амулет вместо помощи владельцу приносит страдания.

– Может, он это… того… потерял силу, там, или сломался? – Лабуда почесал лоб, попутно меняя магазин автомата.

– Ага, скажи еще, срок гарантии истек! – мрачно пошутил Холод, в оптику изучающий другой конец улицы. – Кажись, нам еще предстоит в лазертаг подурачиться. Нас ждут у крепости. Целая засада собралась… Полезли, мляха-муха, на рожон в этот хренов город!

– Так ты сам советовал сюда переться, – сморщился Треш, когда Злата обновляла повязку на его порезанной руке, – может, обратно вернемся и обойдем?

Мужики заржали, Холод насупился и сплюнул.

– Смех смехом, а чего делать-то будем с баррикадой на улице Розы Люксембург?

Бойцы, окружившие руководство отряда и раненых кольцом, снова нервно засмеялись, но вертели головами и водили стволами по сторонам. Над улицей прокаркала ворона, стекло на одном из этажей осыпалось вниз, привлекая к себе внимание парней.

– Бонч-Бруевича еще скажи, – передразнил друга Треш, – шутник ты, Ден! Что, что… пойдем знакомиться с этими Гаврошами на баррикадах революционного Парижа, на брудершафт писать.

– Пить!

– И пить тоже.

Бойцы опять заухали на все лады, трясясь от смеха.

– А ну, следим сектора! – строго бросил Холод, отстраняясь от оптики автомата. – Самоделкин, уже слетал бы туда да выяснил, кто такие и с чем ждут. И вообще – нас ли?

– Так уже кружусь там, – пробурчал инженер, водя джойстиком и корректируя полет дрона. – В нашу сторону торчат стволы. Десяток точно будет. Похоже, это ополчение местное, аккурат из этого красного замка.

– Ха, ну тады это решаемо! А в округе чего творится, ты ж наш Нестеров?

– Чисто. Или, как вы говорите… холодно, – Самоделкин все не мог перейти на «ты» с заместителем по боевой части, хотя в Пади обращение на «вы» считалось некорректным, неким признаком унижения собеседника.

– Холодно ему… щас горячо сделаю! – зло бросил спецназовец и запрокинул ко рту фляжку с водой.

– Ну, все, харэ тут вату катать, пора в гости чапать! – Треш поднялся с лежащего диска автобуса, жестом призвал всех выдвигаться в путь.

Отряд, подхватив носилки с Зимой и поддерживая хромающего Вальтера, схлопотавшего от зомбаков касательную в голень, потопал на восток. Все на тот же восток, где каждое утро вставало солнце, куда пролегал маршрут группы и откуда, возможно, не было дороги назад. Все думали об этом, но никто ни разу не поставил под сомнение резонность операции.

Бойцы шли вперед, туда, где их на этот раз очень ждали!

* * *

Крепость из красного кирпича на самом деле оказалась эпохальным музейным сооружением, бывшей мельницей Шмидта, в стародавние времена снабжавшей огромный Приволжский район мукой лучших сортов. Здание действительно выглядело как замок, почти нисколько не пострадавший от катаклизма. Крепкое, массивное, на перекрестке центральных улиц города – оно стало форпостом для выживших жителей, не лишенных чувства гуманности и сохранивших здравый рассудок. Руины соседних зданий своим убогим видом лишь подчеркивали целостность и красоту мельницы.

Разномастно одетые, бледные, исхудавшие поселенцы встретили группу Треша приветливо, на что юморист Лабуда то ли в шутку, то ли серьезно отметил шепотом:

– Поди изголодались, людоеды? Обрадовались пище, сейчас поручкаются с нами, а потом на сковороду и – в печку? – И тут же на манер сказочной Бабы-яги проквохтал: – О-хо-хо-хо-хо! Русским духом пахнет…

– Иди ты! – Треш с укором посмотрел на сталкера, затем пожал протянутую руку главного ополченца. – Я Треш, а это моя группа. Не волнуйтесь, никаких плохих намерений у нас нет, идем из…

– …Мы в курсе, откуда и кто вы, – перебил сталкера мужчина в видавшей виды потертой куртке с надписью «СарРАН», штопаных джинсах и с дробовиком на плече, – поэтому и ждем.

– Вот как?! – Холод недоуменно взглянул на Треша, затем снова на незнакомца. – Земля слухами полнится?

– Я Доцент и в крепости главный. Пройдемте внутрь, на улице находиться опасно – гарпии налетают да Пупс бродит неподалеку. А еще скоро «черепа» начнут дежурные облавы. У нас вы найдете приют, отдохнете, подлечитесь, помоетесь.

– Хм… С чего вдруг к нам такая милость? Мы друг друга не знаем, кругом враги и смерть, а вы так вдруг благосклонны к пришлым? Нет, спасибо, конечно, но…

– А вы те, кто выдает себя за себя, не клоны и не подстава «черепов». – Доцент нервозно поглядел на небо, затем по сторонам и вновь поторопил сталкера. – Быстрее покинем это место и пройдем в крепость. Можете быть спокойны, обещаю, что ничего плохого с вами там не произойдет!