Текст книги "«Тегусигальпа» – пересечение параллелей"

XXXIV

Ольга сидела в кресле-глайдере, раскачивалась и пыталась смотреть телевизор. Спутниковый канал Mezzo передавал какую-то оперу Вагнера с Рене Флеминг в качестве исполнительницы одной из главных партий. Сергей не звонил уже довольно давно, а музыка успокаивала. Глайдер он подарил ей после того, как она сказала, что хорошо бы иметь кресло-качалку, но только от него полы портятся. Тогда Сергей нашёл в каком-то каталоге это кресло и его привезли то ли из Италии, то ли из Германии. Мерное раскачивание и спокойная музыка приводили к состоянию почти нирваны. Когда зазвонил телефон, Ольга уже не сомневалась, кто это может быть.

– Ну, наконец-то, – сказала она с облегчением.

– Ты скучала? – спросил Сергей.

– Уже начинала. Первые дни после твоего, скажем так, отъезда в республику Коми было не до скуки. А теперь начинаю скучать. По тебе, разумеется. Ты всё сделал, что хотел?

– Да, – ответил он. – Почти всё. Мы пошли.

Медленные раскачивания глайдера прекратились, Ольга убрала звук у телевизора и напряжённо наклонилась вперёд, готовясь встать. Она поняла, что теперь боится уже по-настоящему.

– Ты… ты во всём уверен? – стараясь спрятать свой непонятно откуда взявшийся страх, спросила она.

– Да. Не беспокойся. Ты раньше так не волновалась.

– Потому что я не знала где, что и как. А теперь знаю.

– Всё нормально будет. Целую крепко. Пока.

Сергей ещё несколько секунд посидел молча, как будто думая, а стоит ли продолжать всё это. Сомнения, впрочем, были скорее формальными, чем настоящими. Он всё уже давно решил. Они все уже давно всё решили.

В кабинет вернулись Вадим с Галей. Вместе с ними были Пабло и Арнольд.

– Ну что? Пойдёмте, – сказал Сергей. Он нажал кнопку брелка, и дверь в подземелье открылась. Через пятнадцать секунд в кабинете никого не было.

Небо за окном неотвратимо быстро меняло свой цвет. Ольга вышла на балкон, увидеть, что же происходит. Над Стрелкой – местом соединения Оки и Волги – нависали тяжёлые низкие тучи. Они тянулись далеко к самому горизонту, где-то за Волгой уже шёл дождь и очень сильный, это Ольга поняла сразу. «Сейчас начнётся» – подумала она. Гроза приближалась неотвратимо, молнии уже сверкали над рекой, раскат грома заставил вздрогнуть. Ольга набрала номер Карины, подумав, что пользоваться телефоном во время грозы, наверное, несколько рискованно.

– Привет, – сказала она. – Они вернулись, и они уже пошли.

– Ты хоть представляешь, куда и зачем? – спросила Карина.

– Только намёки, – ответила Ольга. – Серёжа никогда не говорил всего об этом. Он рассказал совсем немного. Сказал, что если он расскажет всё, что знает, то начнёт беспокоиться за мою психику. Шуточки у него такие. А когда он сам узнает всё, то начнёт беспокоиться и за свою.

– Да-а, – протянула Карина. – Интересное кино. Ладно, не реви. Вот дождик начинается.

– Карин, какой дождик? Это же целый ураган. Как в кино и книгах. Тьма сгущалась над городом.

– Давай закроем окна. Нальём себе по коньяку, и будем слушать музыку. Успокойся, всё нормально будет.

– Он мне то же самое сказал, – улыбнулась Ольга. – Ну, хорошо. Давай, пока. А то не хватало мне ещё молнию в телефон получить. – Последнее предложение она почти прокричала, перекрикивая звук грома, раздавшийся почти над головой, и начавшийся ливень.

Впятером они спустились в подземелье. Вадим почему-то решил обратить внимание Сергея на место, где они в своё время нашли Костика, лежавшего без сознания.

– А, да ерунда, – ответил Сергей. – Попросил человека присмотреть немного за вами, а он такого наворотил. Идиот твой администратор. Вот он кто. Вечно, то скажет что-нибудь невпопад, то на этих архаровцев наткнётся.

– А кто ещё за мной следил? – спросил Вадим. – Тоже твои люди?

– Нет, Вадик, это были какие-то другие персонажи. Я и сам-то до конца ещё не знаю.

Вход в музейный бункер уже давно был пройден, спуск вниз по подземному ходу продолжался. Электрического освещения здесь уже не было, и идти приходилось, освещая путь галогеновой лампой одного из трёх захваченных в кабинете «Тегусигальпы» фонарей. Никто не знал, как долго они пробудут в этом подземном царстве, поэтому батарейки решено было экономить.

Неожиданно Сергей, периодически заглядывавший в какую-то схему, остановился. Ничего приметного рядом не было, всё такая же древняя каменная стена и пол с многовековым слоем пыли. Но, вероятно, были в его схеме какие-то приметы и знаки, потому что он внимательно осмотрел стену с правой стороны, провёл рукой по кирпичам и сказал: «Здесь». Отвёрткой, которую достал из кармана, Сергей аккуратно расчистил шов между двумя отмеченными им кирпичами, а затем нажал на один из них. Тот повернулся, открыв небольшую скрытую нишу. На всякий случай Сергей посветил внутрь, затем просунул в эту нишу руку.

Вход открылся не рядом с замаскированным рычагом, как можно было предполагать, а напротив – в противоположной стене подземелья. Из темноты нового коридора ударило сыростью в сочетании с завыванием то ли ветра, то ли сквозняка.

– Кошмар, – сказала Галя, любопытно заглядывая в чёрный провал. – Что там?

– Добро пожаловать, господа! – Сергей посветил фонарём в открывшийся проход.– Тайный ход под стенами нижегородского кремля. Сейчас мы находимся, – он заглянул в схему, – под Борисоглебской башней. До нужной нам Зачатской осталось совсем немного. Если мы пойдём направо, то она следующая и до неё метров сто.

Вадим уже хотел пройти вперёд, но Пабло остановил его. Он первым вошёл в новое подземелье, вглядываясь в абсолютную темноту. Скорее всего сейчас у него были активно задействованы все виды человеческих чувств, а также шестое, седьмое или ещё какое-нибудь. Вадим почему-то подумал именно об этом, пока Пабло несколько секунд стоял у входа. Затем он оглянулся и показал, что можно идти дальше.

Дорога к Зачатской башне, вернее под неё, уже не так круто спускалась вниз. Идти стало легче. Судя по всему и до поверхности здесь было не так уж много в сравнении с предыдущей частью пути. Вадим поинтересовался этим у Сергея, обладавшим таинственной схемой. Он ответил, что видимо так оно и есть на самом деле. Возможно, что именно у этой башни есть и ещё один вход, откуда-нибудь со стороны Волги. Ведь когда выстраивали всю эту замечательную катакомбную паутину, то наверняка придумали и более прямой и простой путь. Сейчас они просто идут по тому, который им известен. И у него ещё большие сомнения, что когда они придут к Зачатьевской башне, они этот другой короткий путь смогут обнаружить.

– Мне кажется, что мы пришли, – зачарованно сказала Галя, увидев в нишах по разные стороны коридора два скелета. – Наверное, это и есть те два влюблённых парня, которые убили друг друга.

– Да, мы пришли, – сказал Пабло. У нас есть всё необходимое для того, чтобы вход открылся. Нужно только немного подождать.

Прошло минут десять, но ничего не происходило – не появлялся луч света в тёмном царстве, не исчезали стены, и не открывался вход в новую неизвестность. Арнольд, до этого на протяжении всего пути не проронивший ни слова, всё-таки теперь высказал предположение, что, может быть нужно что-то делать, ну, хотя бы взяться за руки. Это не дало никакого результата, всё так же вокруг ничего не менялось.

– Подождите, – сказала Галя, – а скелеты эти здесь лежат просто так? Вот их просто похоронили именно в этом месте? То есть, мы все думаем, что это случайное совпадение?

Вадим подошёл к одной из ниш, внимательно осматривая скелет, лежащий здесь уже полтысячелетия. Ничего особенного в нём не было, вот только какое-то очень слабое свечение в черепе. Надеясь, что все микробы в таких условиях точно не выживут, Вадим протянул руку и разжал челюсть. Во рту скелета лежала маленькая прямоугольная пластина синего цвета. Именно она и была источником свечения.

– Арнольд, посмотри у второго, – сказал он.

– Есть, – услышали они через несколько секунд. В руке Арнольда лежала точно такая же пластина только красного цвета. – Ну, прямо синий и красный провод, – сказал он. – Как в кино. И что с этим делать?

– Я знаю, – Вадим достал из кармана пластину, найденную в Блиновском пассаже. На ней проявились две маленьких точки – одна красная, а другая синяя. Именно к ним Вадим приложил два найденных прямоугольника.

Яркий жёлтый свет неожиданно появился, пробился из горы прямо перед ними, за этим светом дальше шёл длинный проход освещённый так же ярко. Они стояли и смотрели в каком-то оцепенении, не осмеливаясь пошевелиться. Первой очнулась Галя.

– Ну, я пошла, – сказала она и первой сделала шаг в жёлтый свет.

Остановить её никто не успел, уже по другую сторону светового занавеса она обернулась и выжидающе посмотрела, а затем пошла вперёд. Только после этого Вадим, словно очнувшись от внезапного оцепенения, тоже сделал шаг. Его примеру последовали все остальные.

XXXV

Жёлтый свет был перед ними везде, Сергей сравнил его со светом в Кордильерах. Было похоже, только цветовая гамма немного другая. Пройти требовалось совсем немного. Он оглянулся назад, чтобы понять как там Арнольд и Пабло, и увидел как постепенно гаснет за ними жёлтый свет, погружая пройденную часть пути в абсолютную тьму.

– Я вот что думаю, – вдруг сказал Арнольд, – а как они всё это делали? Ведь даже если здесь какие-то безумные неизвестные нам технологии, то кто-то должен был всё равно это строить.

– Кто-то должен, – сказал Пабло, шедший с ним рядом. – Скорее всего, местные строители сделали только основной подземный ход. Думаю, что они и копали его уже потом, когда был завершён главный подход к Зачатьевской башне. А вот для сооружения этого он оставался один – великие технологии, похожие на волшебство.

Коридор из жёлтого цвета упирался в темноту. Там в темноте было ещё одно помещение, но свет туда не попадал. Он как будто остановился на границе и упирался в невидимую стену. Галя остановилась перед этой темнотой и беспомощно оглянулась назад.

– Странно, – сказала она. – Очень странно, я такого никогда не встречала. Смешно сказала, да? В общем, стены здесь никакой нет, свет туда не попадает, пройти туда тоже нельзя. Не знаю, как это назвать. Что делать будем?

– Давай попробуем вот это, – Сергей достал непонятный прибор, полученный им в горах, и, держа его перед собой, подошёл к тёмному входу. Ничего не произошло. Проход не открылся. – В самом деле, странно, – сказал он.

– Дай-ка мне эту штуку, – сказала Галя, забирая прибор. – Может, у меня получится. Я же всё-таки девочка, хотя уже и большая.

Она взяла его двумя руками, подняла их вверх и, крепко-крепко зажмурившись, прислонила к невидимой стене. Свет за стеной разгорался медленно, словно в энергосберегающих лампочках. Стена, ещё недавно бывшая непреодолимой преградой, исчезала тоже постепенно, становясь вязкой и тягучей. Она втягивала их всех в себя, но постепенно при переходе на другую сторону вязкость исчезала. Всё это ещё сопровождалось очень знакомой музыкой. Вадим вспомнил, где он её слышал и очень удивился, настолько неожиданным было услышать здесь и сейчас навязчивый рингтон, предваряющий объявление диктора на вокзалах и в аэропортах.

– Такое ощущение, – сказала Галя уже на той стороне, – что пролезаешь через воздушный шарик.

Увиденное заставило забыть на время о дальнейших комментариях. Стены круглой комнаты, где они оказались, светились мягким, каким-то пастельным светом. Никто из них потом не мог с точностью описать оттенок. Десять прозрачных ящиков располагались вдоль стен. В каждом из них стояло по одной большой рукописной книге. Хотя нет, не в каждом. Один из ящиков был пуст, Вадим сразу догадался, что там было раньше – том «Всемирной истории» Полибия.

– Вот и «Либерия» – Вадим смотрел и не верил своим глазам. – Мы нашли её. Хотя бы часть. Значит, она существует на самом деле. Что мы теперь будем делать?

– Вадим, – произнёс странным голосом Арнольд, внезапно опять переходя на «вы» и показывая в центр зала. – Это ещё не всё. Смотрите, что там.

В центре зала на двенадцати небольших постаментах разной высоты, полностью повторяющих феерический перепад высот и расположение башен нижегородского кремля, стояли двенадцать, сделанных из какого-то прозрачного материала, миниатюрных человеческих черепов. Они были повёрнуты навстречу друг другу. Взгляды их сходились в одной точке.

– Куда они смотрят? – спросила Галя. – Я правильно представляю, что они смотрят на то место, где мы сейчас находимся. Абсурдно звучит, я понимаю.

– Совсем не абсурдно, – возразил Пабло. – Они поставлены так, что повторяют расположение башен. Если это берётся за основу схемы, то взгляды их сходятся как раз на том месте, где они находятся под землёй. Но только выше. Запутанно, конечно, но, надеюсь, что понятно.

– Хрустальные черепа майя, – Сергей подошёл ближе и присел на корточки перед одним из них. – Двенадцать хрустальных черепов майя. Способ изготовления неизвестен. Уникальная система линз внутри черепа. Предназначение непонятно. Говорят, что если прикоснуться к нему и заглянуть в глаза, то можно многое увидеть.

Сергей положил обе руки на гладкую поверхность черепа и, почти вплотную приблизившись к нему, заглянул в глаза. Возникшее внутри черепа свечение заставило его отшатнуться. Сергей буквально отпрыгнул в сторону, мотая головой, как будто в самом деле увидел что-то или очень жуткое, или просто непонятное. Через несколько секунд он пришёл в себя и подошёл к Пабло.

– Однако. Но их, кажется, должно быть тринадцать. И как же тогда те черепа, которые уже известны. Их же постоянно где-то находят.

– Те ненастоящие, – Пабло задумчиво смотрел вперёд, словно ожидая увидеть что-то ещё. – Они сделаны по подобию. А этих двенадцать. И этого достаточно.

– Достаточно для чего? – Галя оглядывала черепа, обходя их сзади, стараясь не вступать во внутренний периметр, обозначенный постаментами. – А что если… – Она подошла к Вадиму и взяла его за руку. – Пойдём, а то я одна боюсь.

Остальное происходило быстро, хотя потом и Арнольд, и Сергей вспоминали всё случившееся словно в замедленной съёмке. Галя ввела Вадима в центр зала и прошептала: «Нам нужно встать там, где их взгляды встречаются», – затем крепко обняла его за шею и спрятала голову на его левом плече, зажмурив глаза. «Интересно, что будет», – успела сказать она.

– Галя, осторожно, не надо! – крикнул Сергей, поняв, что сейчас может случиться что-то необъяснимое, а может и непоправимое. Арнольд безрассудно попытался броситься туда, где стояли Вадим и Галя, но всё произошло гораздо быстрее, чем он смог сделать хотя бы два шага. Пабло молча наблюдал за происходящим, скрестив руки на груди, как будто предвидел всё заранее, добиваясь именно этого результата.

Разноцветные лучи, вырвавшиеся из глазниц хрустальных черепов, соединились в пластине с разноцветными разъёмами, которую Галя держала в руках. Голубой луч, вырвавшийся из-под земли, ударил вверх сферического потолка зала. На мгновение где-то там вверху стало видно голубое небо, после уже прошедшей грозы. Потом некоторые говорили о необъяснимом луче, ударившем из-под земли и ушедшем во вселенную. Но то ли потому, что некоторых было немного, то ли потому, что ни одна камера наблюдения луча не зафиксировала, им никто не поверил.

Галя и Вадим исчезли. Их не было. Сергей несколько секунд оторопело смотрел на то место, где только что стояла его сестра, а затем бросился к Пабло.

– Где моя сестра?! – закричал он, схватив Пабло за воротник пиджака. – Где! Моя! Сестра! Ты же знал! Ты всё знал!!!

– Успокойся, – невозмутимо сказал Пабло. – С ней всё в порядке. И, думаю, что она вернётся. Скоро. Ты её ещё увидишь. То, что произошло – это был лучший выход. Твоя сестра – молодец. Мы только что спасли мир, можно и так сказать. Они только что спасли мир. Лучше подумай, что делать с «Либерией». Мы сможем отсюда выйти, а вот вернуться сюда невозможно.

Сергей сидел на полу и раскачивался, закрыв лицо руками. Арнольд подошёл к нему и похлопал по плечу.

– Всё равно мы уже ничего не исправим, – сказал он. – Пабло ведь сказал, что они вернутся. И он прав, нам нужно решить, что делать с книгами.

– Книги нужно вынести отсюда. Если «Либерия» существует, то об этом должны знать. Пока отнесём их в бункер, а потом уже решим, какую правдоподобную легенду о находке сочинить, – Сергей посмотрел на ящики с книгами, оценивая их вес с учётом того, что втроем нужно будет вынести всё сразу. – Тяжеловато будет, конечно, – добавил он.

XXXVI

Каждый день в одно и то же время Сергей выходил из своего кабинета и направлялся туда, где сходились воображаемые линии между кремлёвскими башнями, где находился предполагаемый геометрический центр старинной крепости. Где-то там в глубине под землёй в невидимой сферической комнате надёжно спрятаны двенадцать древних артефактов. Сергею казалось, что он чувствует их энергию сквозь толщу земли. Стоя здесь, он надеялся, что кто-то каким-то неведомым для него образом передаст ему, когда же вернётся его сестра. В тот день, когда она и Вадим исчезли, Сергей всё-таки ещё раз спросил Пабло, куда.

Произошло это уже после того, как они с трудом донесли книги «Либерии» до бункера в музее и сидели в зале «Тегусигальпы». Несколько рюмок текилы сделали Пабло более разговорчивым, и он признался, что с точностью сказать этого не сможет, куда-то в другие измерения, где параллельные пересекаются. Ничего опасного в этом нет, главное в этих измерениях не лезть куда не надо, не стараться менять прошлое и не вмешиваться в их жизнь. Также там можно встретиться с собой, но это возможно только теоретически. Такой факт известен только один, благодаря поистине фантастическому стечению обстоятельств. Главное же в том, что сейчас туда уже не смогут отправиться те, кому туда отправляться нельзя ни в коем случае. Портал закрыт, и открыть вновь его смогут только Галя и Вадим. В противном же случае всю планету ждала катастрофа.

– Что же разговоры про конец света, это не выдумки? – спросил Арнольд.

– Конечно, выдумки, – ответил Пабло. – Такое запланировать или предугадать невозможно. Он мог наступить в результате последовательности некоторых действий. Мы эту последовательность прервали.

Когда через несколько дней, они обнародовали факт находки библиотеки Ивана Грозного – это стало настоящей сенсацией. Для этого пришлось оборудовать помещение в подземелье, замаскировать некоторые проходы и понять, каким же образом провести туда журналистов, археологов и депутатов. На пресс-конференции шеф Сергея его отметил, но слегка и ненавязчиво, да это было ему и ни к чему. Арнольд к тому моменту уже был у себя в Тарту, а Пабло ещё оставался в Нижнем Новгороде. Он тоже присутствовал на пресс-конференции, которую решили провести в том самом музее на Верхневолжской набережной, под которым в течение нескольких дней в бункере и лежали книги ставшей теперь совсем уж знаменитой «Либерии». Пабло тогда стоял в углу зала, возвышаясь над всеми присутствующими. На его экзотическую внешность внимания никто не обращал, и это его только радовало.

С тех пор прошло уже два месяца. Лето кончилось. Пабло несколько раз исчезал на несколько дней, но всякий раз возвращался. О его возвращении Сергей узнавал, когда Пабло садился рядом на скамейку, на которой Сергей обычно проводил четверть часа после пребывания в той самой точке, казавшейся ему энергетическим центром города. Пабло подходил, молча опускался рядом, раскуривал свою неизменную сигару и вопросительно смотрел на Сергея. Каждый раз он отрицательно мотал головой. Пабло оставался докуривать свою сигару, а Сергей уходил понурой походкой в сторону своего государственного учреждения.

Иногда они встречались в «Тегусигальпе» и Пабло рассказывал о некоторых известных ему событиях, связанных с хрустальными черепами и прочими артефактами. Когда-то они были более доступны, хотя и находились под неусыпным присмотром жрецов Копана и охраной избранных воинов. Черепа располагались в разных храмах, а пластины прятали в тайных хранилищах в горах. Об истинной силе, хранящейся в черепах и пластинах, ходили легенды, но правды не знал никто. Всё протекало своим чередом – черепа использовали в религиозных обрядах, пластины вообще никто не трогал, а говорили о них редко и вполголоса. Продолжалось это до той поры, пока не взбунтовался один из вассалов правителя Копана Кауак-Небо. Он со своей свитой завладел и черепами, и пластинами, получив неограниченную власть в своих землях, о масштабах которой и не подозревал. Они уходили по ту сторону измерения и возвращались назад, иногда они отправляли туда других, которые уже не возвращались. Все эти события, возможно, нарушали некий распорядок действий на планете, а может, даже и во вселенной, и, вероятно, где-то было принято решение. Большая часть майя неожиданно исчезла. Исчезла и большая пластина, которая управляла и концентрировала энергию черепов. Оставшиеся черепа вывез светловолосый человек, появившимся в этих землях неизвестно откуда. Сделать это было ему несложно – и размер черепов это вполне позволял, и неизвестно человеком ли он был. Такова неизвестная часть предыстории всех событий.

Светловолосый человек из Копана попал в Нижний Новгород вместе с испанским послом и не предполагавшим, что ему для встречи с русским царём придётся отправиться не в Москву, а гораздо восточнее. Более того, испанский посол и не думал даже, что ему предстоит передать какие-то индийские штуковины в подарок русскому царю от короля Арагона. Скорее всего, он должен был забыть об этом на следующий день. Светловолосый человек после этого остался жить в Нижнем Новгороде, а по миру, чтобы создать параллельную легенду, были разбросаны копии черепов, не обладавших свойствами подлинников и имеющих больший размер.

– Скажи мне, Пабло, – спросил тогда Сергей, – значит я бог?

– В какой-то степени да, – ответил Пабло. – Но только в какой-то степени. Во-первых, времени прошло много, и уровень «божественных» генов в твоём организме значительно понизился, а во-вторых, неизвестно кем же он был на самом деле.

Самое сложное было объяснить родителям, куда же исчезла Галка. С трудом Сергей придумал правдоподобную версию о срочном отъезде на крайне выгодную и перспективную стажировку в Оксфорд. Изредка, якобы оттуда, приходили электронные письма. Отсутствие других видов связи объяснить было труднее, но потом удалось убедить родителей в крайней закрытости учебного заведения. Родителям Вадима объяснить его исчезновение было проще – и мальчик уже большой, и профессия располагала к периодическим выездам в экспедиции.

Машину Вадима он перегнал на закрытую стоянку. Хорошо, что у Карины были ключи от его квартиры, каким-то неведомым образом, сохранившиеся со времён их прошлых отношений, настоящего прошлого, как она любила иногда говорить. А вот мотоцикл, спрятанный Вадимом и Галей на одном из подземных паркингов, пришлось, конечно, поискать. Возможно, поиски окончились бы безрезультатно, если бы не Пабло. Ему надоели сетования Сергея в отношении поисков этого «Кавасаки», и он назвал адрес, где мотоцикл стоит.

Однажды во время их встреч на скамейке в кремле, уже уходя, Сергей не вытерпел и довольно раздражённо, резко повернувшись, сказал Пабло:

– Вот ты говоришь, что они тогда спасли мир. Скажи же мне, почему с того момента, как они его спасли, в этом городе не было ни одного солнечного дня? За два месяца, таких длинных два месяца.

Пабло впервые за всё время их знакомства посмотрел на него грустными глазами и ответил:

– Я не знаю, Серёжа, я не знаю. Мне не всё дано.

В этот день он опять привычно сидел на своём месте, глядя на место, называемое Стрелкой, где соединяются вместе две реки – Ока и Волга. Откуда-то со стороны Бора – города расположенного на противоположном от Нижнего Новгорода волжском берегу – на большой скорости плыл катер. Для этого времени года явление было редким – такие катерки сейчас появлялись здесь нечасто. Самое главное, что катер сопровождался солнечным лучом, не пробивавшимся сквозь тучи уже долгих шестьдесят два дня. За спиной Сергей услышал шаги, судя по звуку – женские. Он обернулся. Почему-то ему казалось, что это непременно должна быть Галя. Он ошибался.

Ольга подошла к нему, обняла, погрузив его в аромат испанских духов «Quizas», и сказала:

– Всё грустишь?

– Quizas, quizas, quizas… – ответил Сергей, проведя рукой по её волосам. – Может быть.

– Не грусти. Пойдём, съедим какую-нибудь мексиканскую еду в твоей «Тегусигальпе», что ли?

– Quizas, quizas, quizas… – повторил Сергей.

Потом они шли под хмуро-свинцовым небом, а где-то сзади над Волгой продолжал пробиваться сквозь плотные тучи узкий солнечный луч. Несколько раз звонил телефон, Сергей автоматически отвечал на звонки, прогоняя соблазнительную мысль, а не отключить ли его совсем.

В «Тегусигальпе» было время бизнес-ланча, свободных столов не было. Никто из посетителей не обращал на них внимания, не подозревая ни о событиях, произошедших в городе пару месяцев назад, ни о том, какое отношение они имели к библиотеке Ивана Грозного, о находке которой, впрочем, краем уха что-то слышали, а некоторые даже ходили посмотреть. Подбежавшая официантка быстро проводила их за традиционный стол в углу с табличкой «зарезервировано».

Пока Ольга делала заказ, Сергей посматривал по сторонам, будто пытаясь кого-то найти. В очередной раз зазвонил телефон, он раздражённо достал его из кармана, думая, что мысль отключить его, была всё-таки здравой. На дисплее высветился домашний номер родителей. «Опять мама начнёт спрашивать, а когда Галя приедет, – подумал он, прежде чем ответить. – А откуда я знаю?»

– Привет, мой любимый братишка, – услышал он. – Если ты в «Тегусигальпе», то я скоро приеду.

Сергею захотелось вскочить и закричать, а может даже и начать бегать по залу кафе, распугивая посетителей. Ничего этого он не сделал. Он просто крепче сжал телефонную трубку, словно боясь, что Галин голос исчезнет из неё.

– Ты вернулась, – сказал он, чувствуя, что ещё немного, и он просто заплачет. – Ты вернулась. Я сейчас приеду.

– Нет-нет, – ответила Галя. – Я сейчас приеду сама. Тут кое-кто обещал, что когда всё закончится, то он собирается на мне жениться. Он уже сообщил об этом маме, но я ещё не давала согласия.

– Они вернулись, – сказал он Ольге, изумлённо смотревшей в его сторону. – Они вернулись, – повторил он.

– Я … знаю… – ответила Ольга, и Сергей понял, что смотрит она не на него, а выше. Он не успел обернуться. Галя обхватила его сзади и прошептала:

– Привет, мой любимый братишка, я же сказала, что скоро приеду.

Какое-то время Вадим стоял немного в стороне, не мешая братско-сёстринскому проявлению чувств. В какой-то момент это ему надоело, он сел за стол, сказав, что ему тоже можно уделить немного внимания. Во-первых, потому что Галя и уезжала, скажем так, и вернулась всё-таки не одна. Во-вторых, хочется узнать, каково Сергею чувствовать себя спасителем бесценной библиотеки Ивана Грозного.

– Вадик, всё бремя славы досталось моему руководству, да мне она и не нужна. Так же как и нашему с Галкой далёкому предку. А как вы попали сюда так быстро?

– Гале очень хотелось побыстрее с тобой увидеться. Соскучилась по любимому брату. Я пытался её отговорить от использования новых способностей, но не получилось. А вот и Пабло.

Пабло быстрым шагом приближался к их столу, стоявшему в углу зала. Казалось, ещё немного и он полетит. Но он просто почти подбежал, обнял Вадима и почти крикнул, почти не скрывая эмоций, забыв о своих правилах многовековой невозмутимости:

– Вадим, Вадим! Чёрт возьми, как же я рад тебя видеть! Как же я рад видеть и тебя, и Галю! Это дело надо отметить, – он достал откуда-то из кармана плоскую коричневую бутылку. – Настоящая текила. Из Тегусигальпы. Делается на маленькой-маленькой ферме.

Принесли рюмки. Пабло торопливо разлил текилу.

– Ну что? За спасение мира? – сказал Сергей. Все согласились и выпили.

Вадим заметил, что Пабло внимательно смотрит на него, а затем взял его правую руку, повернул её, словно собираясь рассмотреть линии на руке, и сказал, показывая на первую фалангу среднего пальца:

– Что это?

Вадим удивился, он поднял глаза, пытаясь понять, что же так смутило Пабло. Затем посмотрел на свою руку, не находя ничего такого особенного, что могло бы встревожить.

– Как что? Родинка. Она у меня с детства.

Он посмотрел на друзей, сидящих за столом, чувствуя нарастающее напряжение.

– А что не так, ребята? В самом деле, что-то не так? Галя, мы опять попали в другой параллельный мир. – Вадим обречённо вздохнул и внимательно посмотрел в сторону Сергея. – Я же чётко помнил, что у твоего брата не было никакого шрама над правым веком. Как это я сразу не заметил. Ну, что делать будем?

– Что и всегда, – разочарованно ответила Галя. – Стираем им память и перемещаемся. Я же тебе говорила, что нам нужно в квадрат Б-52. Ты нажал соседнюю кнопку, и мы попали в параллельный сектор. В следующий раз я поведу.

Несколько секунд она пыталась сдержать смех, но надолго попытки не хватило. Продолжая смеяться, Галя взяла салфетку и, стирая с руки Вадима нарисованную родинку, предложила всем здесь находящимся выпить ещё тегусигальпской текилы, а вот она лично переходит на апельсиновый сок.

– Шутка удалась. Все поверили. Он ещё предлагал мне зелёные линзы надеть. Я гордо отказалась, потому что это был бы перебор.

– Ребят, – вдруг прервала общий смех Ольга. – А вы расскажете, где вы были и что там?

Вадим и Галя переглянулись. Заниматься рассказами бывалых путешественников почему-то сейчас не хотелось.

– Может, как-нибудь… потом, – неопределённо сказала Галя, подумав что «потом» наступит тогда, когда на это будет получено указание.

– Мы были там, где параллели пересекаются. Что там? Там – конец перспективы, – сказал Вадим, а затем добавил, увидев встревоженные глаза собеседников. – Не пугайтесь вы так, перспектива кончается, начинается другая. Всё просто. Пабло! В Тегусигальпе делают очень хорошую текилу. Намёк понятен?