Текст книги "Красная роза. Документальная повесть"

Все восемь ЗРК отстрелялись отлично. Все мишени уничтожены. Техника вновь готова к боевому применению. Снова в строю.

Всего через сорок пять дней после окончания войны понесшая потери группировка зенитно-ракетных войск была восстановлена.

Это был боевой и трудовой подвиг советских офицеров, советских инженеров, специалистов-техников. В ходе восстановительных работ было разработано и применено большое число новаций и рационализаторских предложений. Было сломано предубеждение конструкторов-промышленников о якобы неспособности армейских специалистов самостоятельно решать сложнейшие нестандартные технические задачи.

О проделанной работе Александр Данилович направил в Генеральный штаб Вооруженных Сил СССР отчет на ста страницах с приложенными фотографиями. Фотографии сотрудники египетского «мухабарат» поначалу пытались изъять, но подумали и вернули. Действия подполковника Парахина получили высокую оценку советского командования. С благодарностью отозвались о нем и в Центральном конструкторском бюро «Алмаз».

Главный военный советник, генерал армии Антипов П. Ф. отправил в Москву представление о награждении Александра Даниловича орденом Красного Знамени. Однако впоследствии Александра Даниловича наградили лишь медалью «За боевые заслуги».

Но все-таки в Шестидневной войне египетская армия, несмотря на помощь Советского Союза и самоотверженность советских военных специалистов, потерпела крупное поражение. Египет потерял часть своей территории на Синайском полуострове. Прекратилось судоходное движение по Суэцкому каналу. Маршал Абдель Хаким Амер был обвинен в попытке государственного переворота и арестован. 16 сентября 1967 года он покончил жизнь самоубийством. Президент Абдель Насер едва не ушел в отставку. Однако под давлением массового народного движения в его защиту и поддержку он принял решение – в тяжелое для нации время остаться во главе государства. Эти события имели большой международный политический резонанс. Не в пользу СССР. Не в пользу Египта.

В Арабскую Республику Египет на смену Антипову П. Ф. прибыл новый Главный военный советник, генерал армии Лащенко П. Н. Прибыл и начальник генерального штаба ВС СССР, маршал Советского Союза Захаров М. В.

Были приняты довольно суровые, жесткие меры. Подавляющее большинство советских военных специалистов было освобождено от исполнения обязанностей и отозвано на Родину. На их место из Советского Союза были направлены другие люди.

Институт консультантов был упразднен, была введена новая должность советника – с более широкими полномочиями, с более высокой степенью ответственности.

Однако маршал Захаров М. В. по представлению генерала армии Антипова П. Ф. и с учетом мнения арабской стороны, после личного собеседования распорядился оставить на своих местах уже на вновь утвержденных должностях советников генерал-майора Бастрикова М. А. и подполковника Парахина А. Д.

Служба продолжалась. В течение года после окончания войны Советским Союзом в Египет было поставлено и там развернуто на боевых позициях еще десять зенитно-ракетных комплексов.

Бывали и минуты вполне заслуженного отдыха.

7 ноября 1967 года Чрезвычайный и полномочный посол СССР в Арабской Республике Египет Виноградов В. А. давал официальный торжественный прием в честь 50-летия Великой Октябрьской социалистической революции. В соответствии со своим рангом был приглашен и Александр Данилович. В саду посольства, в тени деревьев были накрыты столы.

С поздравлениями прибыл президент страны Гамаль Абдель Насер. В течение получаса произносились торжественные речи, взаимные комплименты, тосты, затем президент Насер убыл. После завершения официальной части посол объявил, что общих тостов больше не будет – дальше развлекаться самостоятельно, группами, по интересам.

Официант из арабов, получив хорошие чаевые, не отходил от стола группы советских военных советников, принося им по первому требованию самые изысканные деликатесы. Праздник удался на славу. Прекрасный тенистый сад. Прохлада фонтанов. Приятные напитки и закуски. Ненавязчивая музыка. Правда, некоторых русских товарищей пришлось развозить по домам пьяными до бесчувствия. Но в целом впечатление осталось очень хорошее. Не часто приходится бывать строевому офицеру на посольских приемах.

Непрерывная напряженная работа, служба, война, тяжесть поражения, особенности климата – все это не прошло бесследно, со временем давало о себе знать. В конце сентября 1968 года, через два с половиной года командировки, проведенной без отпусков, Александр Данилович в связи с состоянием здоровья получил разрешение убыть на Родину.

Порядок убытия был определен целым рядом советских инструкций и предписаний. Аэропорт – самолет – Москва. Но арабское руководство, благодарное за все для них сделанное, проявляя личное уважение, сделало напоследок Александру Даниловичу подарок – круиз на теплоходе по Средиземному морю, а перед отъездом – полностью оплаченный недельный отдых в лучшем отеле Александрии.

Провожал Александра Даниловича соратник по боевой экспедиции за Суэцкий канал майор Шараф, с которым они сердечно распрощались.

В сентябре 1968 года из Александрии на теплоходе «Россия» Александр Данилович убыл вместе с семьей на Родину, в порт прибытия – Ялта.

Круиз произвел на него неизгладимое впечатление. Комфортабельный теплоход. Каюта – люкс. Ресторан, кинотеатр, бассейн, теннисный корт. Приморские города Александрия, Пирей, Афины, Стамбул, Варна, Одесса. Улицы, площади, дворцы, музеи, восточные базары, сувениры, разноязычная толпа. Бирюзовое небо и изумрудное море. Неделя ни с чем не сравнимого отдыха.

По прибытии на Родину командование предоставило Александру Даниловичу продолжительный отпуск за все три прошедших года, а также санаторное лечение.

Ближе к зиме состоялось новое назначение. В 3-й корпус ПВО на должность главного инженера зенитно-ракетных войск. Управление и штаб корпуса располагался в городе Ярославле.

В ноябре 1970 года Александру Даниловичу было присвоено очередное воинское звание – полковник.

Служба в Ярославском корпусе была трудной, но интересной. Помогал накопленный опыт. Помогали академические знания. Помогала постоянная система самообразования.

С 1971 года началось активное перевооружение войск корпуса на новую современную технику – зенитно-ракетную систему С-200В «Вега». Одновременно корпус начал получать специальные боевые части к ракетам (ядерные). Изучение и освоение нового вооружения, прием техники и размещение ее на позициях, строительство военных городков, спецсооружений – все это требовало больших затрат сил и времени, полной самоотдачи.

1971 год – перевооружение полка в окрестностях города Верхневольск.

1972 год – перевооружение полка в окрестностях города Уйта.

1974 год – перевооружение полка в окрестностях города Вологда.

1975 год – перевооружение полка в окрестностях города Кострома.

1977 год – перевооружение полка в окрестностях города Рыбинск.

Кроме того, никто не снимал ответственности за выполнение задач повседневной деятельности войск – несение боевого дежурства, плановая боевая учеба, боевая готовность частей и т. д.

Корпус довольно большой – и по занимаемой им территории, и по количеству частей. Зенитно-ракетные войска корпуса – это десять полков и одна бригада. Территория – вся Ярославская область, вся Костромская область, вся Вологодская область, часть Архангельской области, часть Калининской, часть Московской, часть Владимирской, часть Ивановской областей, в общем – территория, соизмеримая с территорией Франции.

Главному инженеру в период перевооружения корпуса приходилось часто и подолгу бывать в войсках. Командировки, служебные поездки. Полигоны, учебные центры, боевые позиции, военные городки. Дома, с семьей доводилось бывать не более двух недель в месяц.

Поздней осенью 1971 года как-то в непринужденной товарищеской беседе начальник особого отдела корпуса, отведя в сторону невинные свои глаза, как бы робко спросил Александра Даниловича:

– А что там за письма пишет ваша дочка за границу, в чужие дальние страны? Кому и зачем?

Александр Данилович недоуменно развел руками:

– Так ведь школа, комсомол, новообразованный клуб интернациональной дружбы. Переписывается дочка с девочкой из социалистической Чехословакии.

Контрразведчик замялся:

– Давайте-ка мы с вами прекратим эту переписку. Вы сами по себе носитель серьезной информации, да еще особой важности. В Чехословакии всего лишь три года назад были громкие антисоветские выступления. Там сейчас находятся наши войска. К чему и вам лишняя нервотрепка, и нам ненужные хлопоты. Вы уж ничего не говорите своей девочке. Просто она перестанет получать данную корреспонденцию. А вы при случае возмутитесь, что и не надо ей таких подруг, которые на ее письма не отвечают, пусть, мол, тоже больше туда не пишет.

Так и затихла дочкина переписка сама собой.

Не стоит забывать, что в самом разгаре была холодная война и гонка ядерных вооружений. Еще свежо было у всех в памяти недавнее громкое дело об измене Родине полковника Главного разведывательного управления Пеньковского О. Р.

Органы государственной безопасности свое дело знали добре.

Интересны некоторые служебные эпизоды, характеризующие Александра Даниловича.

В 1971 году на одном из совещаний командир корпуса генерал-лейтенант Кабишев Борис Дмитриевич задал присутствующим офицерам вопрос:

– Как вы оцениваете работу офицеров управления корпуса?

Командир Череповецкой бригады полковник Прудников ответил:

– В аппарате управления корпуса самым толковым офицером является полковник Парахин Александр Данилович. Когда к нему ни обратишься, он всегда дает ответ на поставленный вопрос, сразу или потом, положительный или отрицательный. Если ответ отрицательный, то объяснит – почему. К остальным хоть обращайся, хоть не обращайся – ответа долго не получишь.

Год спустя, зимой 1972 года, командующий ЗРВ Московского округа ПВО генерал-полковник Окунев Василий Васильевич, объезжая войска, в рабочем порядке посетил полк, дислоцирующийся в городе Уйта. Полк как полк, ничем не выделяющийся из ряда других, успешно выполняющий поставленные перед ним задачи. Тем не менее командующий остался не вполне доволен результатами проверки. Уже убывая из полка, возле вертолета Окунев В. В. оглядел провожающих его офицеров и обратился к Александру Даниловичу:

– Товарищ Парахин, посмотрите еще раз состояние полка. Окажите помощь. Если кого-то надо заменить – меняйте.

– Товарищ генерал, – ответил полковник, – полагаю, что командование полка вполне справляется со своими обязанностями. Менять никого не нужно. Необходимую помощь окажем.

– Ну смотри, – неопределенно проговорил командующий. Сел в вертолет и улетел.

Не успела осесть снежная пыль, поднятая воздушным вихрем винтокрылой машины, как на Александра Даниловича набросился присутствовавший при разговоре генерал Машьянов Леонид Николаевич, заместитель командира корпуса:

– С ума сошел! Ты кому осмелился возражать! Сам командующий лично отдал тебе распоряжение – снять с должности командира полка! Ты понимаешь, что теперь с тобой будет?!

– Командующий не отдавал такого распоряжения. Командующий оставил решение вопроса на мое усмотрение. Я доложил ему свое мнение.

Со стороны генерал-полковника Окунева В. В. так никаких действий по данному вопросу и не последовало. Какого-либо неудовольствия он так же не выразил. Полк во главе со своим командиром продолжал жить своей жизнью, честно нести службу, добросовестно выполнять поставленные задачи.

Вскоре в одном из паркетных залов с высокими лепными потолками и хрустальными люстрами после важного кулуарного разговора с «нужными людьми» генерал Машьянов Л. Н. в сердцах махнув рукой, высказал: «Слишком прост ты, Александр Данилович».

Действительно, слишком прост он был для номенклатурных интриг, для закулисных перешептываний, для лести и подхалимства.

В 1974 году в корпусе, в соответствии с планом, работала Комиссия инспекции Министерства обороны во главе с маршалом Советского Союза Москаленко Кириллом Семеновичем.

Александр Данилович показал отличные всесторонние знания, навыки и умения. Оценив полковника, маршал Москаленко К. С. в личной беседе предложил ему занять должность (генеральскую) в Инспекции МО СССР. Получил согласие. Приказал начальнику управления кадров подготовить необходимые для назначения документы. Безусловно, это весьма высокая и лестная оценка служебной деятельности для любого офицера.

Но, как уже было не раз, командование ЗРВ Московского округа ПВО не пожелало отпустить на повышение толкового офицера: «Кто же в корпусе работать будет?!»

Были состряпаны подложные документы о якобы планируемом выдвижении Александра Даниловича на повышение непосредственно в округе и о его личном желании остаться в округе. Проверять в управлении кадров Министерства обороны данные сведения никто не стал. Сочли, что Александр Данилович по каким-то своим соображениям отказался от предложения маршала Москаленко К. С.

А маршалы Советского Союза провинциальных полковников дважды не уговаривают. На том все дело и закончилось.

Непростой задачей в условиях севера России, лесистой и болотистой местности, был выбор площадок для позиций ЗРК, десятки гектаров на каждый (иногда – до ста пятидесяти гектар). Ровные и сухие пустоши там всегда были большой редкостью.

Сначала штабные работники выискивали подходящие места по топографическим картам, а затем проводилась рекогносцировка на местности.

Зимой 1976 года Александру Даниловичу пришлось выбирать позицию для ЗРК С-75 «Волхов» далеко на северной границе корпуса.

К северо-востоку от Вологды, далеко за Котласом, уже в Архангельской области – железнодорожная станция Удима. Несколько служебных зданий, хозяйственных построек, жилых домов. Огромный склад – штабеля спиленного леса. Верховья промерзшей до дна невеликой речушки Удима, что впадает в Северную Двину.

Январь месяц, мороз минус двадцать пять градусов, небо ясное. От станции – дорога на север (колея в снегу).

Пошел пешком. Форма одежды – папаха, меховая авиационная куртка, сапоги на козьем меху. Пистолет в кобуре.

Через пару километров – навстречу ему лесовоз с бревнами. Водитель остановился:

– Куда направляетесь? Дальше до Полярного круга никого нет. Скоро темнеть начнет. Мороз усиливается. Поехали со мной на станцию.

Отказался:

– Здесь недалеко, рукой подать.

Наконец добрался. В пяти километрах от станции, справа от дороги, поляна в лесу, 16 гектаров спиленного леса. Из-под снега торчат могучие пни. Проваливаясь в глубокий снег, спотыкаясь о корневища, добрался до середины поляны. Огляделся. Сделал необходимые пометки на карте. Остался крайне недоволен. Площадка непригодна для позиции ЗРК. Кто же будет пни корчевать, чем и когда. Пора назад.

Но тут стала сказываться усталость. Появилась слабость в ногах. Впереди – несколько километров по снегу. Мороз. Дело к вечеру. Один в лесу. На душе стало тревожно. В голову полезли мысли о волках. Почувствовал, что уже стал выбиваться из сил. Но останавливаться нельзя. Собрался. Пошел.

На обратном пути почти до самой станции чуть в сторонке, по-за кустами Александра Даниловича сопровождала лисица. Говорят, что лисы чуют ослабевшего путника и крадутся за ним, ожидая его конца – добычи для себя.

Добрался. Пришел на станцию уже в темноте. Постучал в первую же избу. Попросился на ночлег. Хозяйка, радушная старушка, накрыла ужин, угостила самогоночкой, на стол подала вареную картошку с большими кусками вареной же трески, соленые грибочки, квашеную капустку. «Тресочки не полопаешь – девку не потопаешь», – приговаривала она.

Это было обычная повседневная еда простых людей в той местности. Наутро с первым же товарным поездом отправился домой, в Ярославль. Денег за постой старушка не взяла.

Летом того же 1976 года в Рыбинском полку, в связи с перевооружением на новую технику, началось строительство стартовых позиций. Командиром полка тогда был полковник Кучерян В. Ф.

Но работы по строительству позиции шли вяло. План не выполнялся. Сроки не выдерживались. Под угрозой срыва стало своевременное получение техники, ее развертывание и введение в строй. Под угрозой срыва оказались сроки размещения на позициях специальных боевых частей для ракет.

В полк по приказу командира корпуса прибыл Александр Данилович. Приняв во внимание нерешительность и нераспорядительность командира полка, он взял на себя ответственность и объявил «лагерный сбор». Всех офицеров начиная с командира полка перевел на казарменное положение (это в мирное-то время). Работу по строительству организовал в две смены.

Такие решительные меры вызвали определенное противодействие даже со стороны командира полка, который практически самоустранился от руководства строительством. Однако командира полка Александр Данилович твердой рукой встряхнул. Открытое недовольство отдельных офицеров было подавлено в зародыше. Одного-двух сурово наказал своей властью, остальные присмирели.

Целую неделю Александр Данилович безвыездно пробыл в этом полку. Днями и ночами мотался по строительным площадкам, по подъездным дорогам, по кабинетам руководителей-смежников. Сам не отдыхал и другим бездельничать не давал. Добился необходимых темпов строительства. Командир полка Кучерян В. Ф. наконец-то рьяно принялся за дело. Только убедившись в отсутствии необходимости дальнейшей опеки над полком, Александр Данилович убыл в Ярославль.

За три летних месяца до наступления холодов и снега строительство позиции в целом закончили. Задачу выполнили в установленные сроки. Перевооружение полка на новую технику прошло без задержки.

Полковник Кучерян В. Ф. принял действия Александра Даниловича как дружескую помощь в трудный момент службы. До конца жизни они оставались друзьями.

В 1977 году, в связи с шестидесятилетним юбилеем Великого Октября, в Ярославском корпусе проходило торжественное награждение офицеров, особо отличившихся в освоении новой техники и в успешно проведенном перевооружении частей. Орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах» различных степеней были награждены:

– начальник финансового отдела корпуса, полковник Хохлов В. С.;

– начальник отдела кадров, полковник Вяликов И. А.;

– начальник мобилизационного отдела, полковник Михеечев В. И.

Главный инженер ЗРВ корпуса, полковник Парахин А. Д., прямо и непосредственно осуществлявший перевооружение на новую технику пяти зенитно-ракетных полков, даже не был упомянут в приказе хотя бы благодарностью.

Главный инженер авиации корпуса полковник Мкртычан Д. Г., прямо и непосредственно осуществлявший перевооружение на новую технику трех авиационных полков, даже не был упомянут в приказе хотя бы благодарностью (авиация ПВО получила в те годы новейшие по тому времени истребители МиГ-23).

Командиром корпуса в те годы был генерал-майор Акчурин Расим Сулейманович.

В начале 1978 года Генеральный штаб вновь затребовал в управлении корпуса кадровые документы в отношении Александра Даниловича с целью оформления очередной правительственной загранкомандировки. Полковник был в срочном порядке отозван из очередного отпуска, из санатория в Юрмале, где он отдыхал с женой.

Вновь накалялась обстановка на Ближнем Востоке. Президент Египта Анвар Садат и премьер-министр Израиля Менахем Бегин полным ходом готовились к заключению в Кэмп-Дэвиде сепаратного мирного договора. Не стихала гражданская война в Ливане. После фактической капитуляции Египта лидером среди арабских стран в борьбе с израильской агрессией становилась Сирия. Считалось, что эта страна идет по пути строительства социализма.

В апреле 1978 года Александр Данилович прибыл в Сирийскую Арабскую Республику на должность советника главного инженера ЗРВ ПВО.

Президентом страны был Хафез аль-Асад.

Министром обороны – корпусной генерал Мустафа Трас, командующим ЗРВ ПВО – дивизионный генерал Юсеф, главным инженером ЗРВ ПВО – полковник Абдуль Самат Мурат.

С Советской стороны главным военным советником был генерал-полковник Будаков А. П. Советником командующего ПВО – генерал-майор Абрамов И. В. Советником командующего ЗРВ ПВО – полковник Одинец Б. М..

Сирия уже трижды участвовала в арабо-израильских войнах. Каждый раз неудачно. В результате были потеряны Голанские высоты. Страну раздирали внутренние социальные противоречия и религиозные распри. Страна прочно увязла во внутреннем ливанском военном противостоянии. А неустанная деятельность лидера Организации освобождения Палестины Ясира Арафата тоже никак не способствовала стабилизации ситуации в регионе.

Разместился Александр Данилович в Дамаске, в большой и комфортабельной квартире одного из жилых домов. Сразу же приступил к работе.

Группировка ЗРВ насчитывала четырнадцать зенитно-ракетных бригад, состоящих из восьмидесяти одного зенитно-ракетного дивизиона. Из них две бригады по пять батарей – ЗРК «Квадрат» ранее не знакомые.

Приходилось часто бывать в разъездах, в командировках. Хомс, Тартус, Банияс, Латакия, Алеппо, стрельбовый полигон в пустыне в двухстах километрах северо-восточнее Дамаска. Бейрут и Долина Бекаа в Ливане.

В первые же дни по приезде Александр Данилович обнаружил у себя в кабинете на рабочем столе увесистую стопку брошюр – «Конституция СССР» на арабском языке. Помощник главного советника по воспитательной работе, генерал-полковник Вертаев Р. Ф. разъяснил, что их нужно распространить среди арабских офицеров с целью «пропаганды советского образа жизни». Но тут же он отметил:

– Имей в виду: действуй очень осторожно. Так, чтобы тебя за руку не схватили. Дипломатического паспорта у тебя нет. Если попадешься – тебя ждет местная тюрьма. Защищать тебя никто не будет.

Сказано достаточно откровенно.

Во внутреннем дворе офиса постоянно дымила железная печурка, в которой уничтожались ненужные документы. В этой печке Александр Данилович на глазах у изумленных арабских офицеров сжег всю стопку этой литературы. Полковнику Вертаеву сказал, что все роздано арабам. Обошлось.

Летом 1978 года, во время проведения очередных стрельб, на полигон прибыл полковник Тимофеев – представитель одного из отделов генштаба, осуществлявший надзор за гарантийным обслуживанием ракет. Вел себя Тимофеев крайне высокомерно. В присутствии арабских офицеров и генералов осмелился усомниться в профессиональной компетентности Александра Даниловича. Речь шла о том, что последний снял со стрельбы неисправную ракету, что крайне не понравилось Трофимову. Он считал, что ракета боеготова, а вывод о ее неисправности надуман.

Александр Данилович, опять же в присутствии арабских военных, в резкой форме отчитал Трофимова:

– Вы здесь гость и ни за что не отвечаете. Между тем пытаетесь вмешиваться в проведение боевых стрельб. Покиньте стартовую позицию и ступайте на гостевую смотровую площадку. За стрельбы отвечаю я. Не мешайте работать.

Оторопевший Тимофеев молча отошел в сторону. Арабский генерал Юсеф удивленно, но одобрительно покачивал головой.

После того как стрельбы были успешно завершены и все цели успешно поражены, Александр Данилович с согласия арабской стороны провел еще одну стрельбу – той самой, забракованной им ракетой. Неуправляемая ракета прошла по баллистической траектории мимо мишени и зарылась в песок. Тимофеев подавлено молчал. Юсеф был рад за Александра Даниловича, доволен, что советский советник в его аппарате – грамотный и ответственный инженер.

В сентябре 1978 года из Советского Союза в САР прибыли двадцать молодых лейтенантов, прямо из последнего выпуска Оренбургского высшего зенитного ракетного командного училища ПВО Сухопутных войск – специалистов по ЗРК «Квадрат». Арабская сторона вполне обоснованно и справедливо возмутилась: «Чему они нас могут научить? Их самих еще учить надо».

Это было правдой. Но отправлять их назад в СССР и требовать других – никто не позволит, да и не дипломатично идти на поводу у арабов.

Александр Данилович собрал всех двадцать лейтенантов на месячные сборы, которые сам и возглавил. Сам изучал малознакомую для себя технику (помогла академическая база) и учил молодых офицеров. Выучил. Ввел в строй. Спустя некоторое время лейтенанты зарекомендовали себя отлично. Через два года арабы уже просили оставить большинство из них на дополнительный срок командировки.

В конце 1978 года, будучи в командировке в Латакии вместе с полковником Одинцом, Александр Данилович был приглашен арабским майором Джамалем в гости к его двоюродному брату – командиру торпедного катера. А там как-то само собой получилось, что отправились на ужин к капитану греческого сухогруза, прямо к нему на судно. А судно, ко всему прочему, стояло на внешнем рейде (благо хоть не в нейтральных водах). Очень хорошо посидели, выпили, закусили, поговорили. Без происшествий вернулись на берег, в гостиницу. В подарок от капитана получили упаковку отличного голландского пива, которым и поделились с сослуживцами.

Через пару дней строгое внушение от офицера особого отдела. Еще спустя некоторое время – строгое внушение от генерала Абрамова. Советский полковник, советник в арабской стране, носитель секретной информации – на палубе чужого корабля под греческим флагом, на внешнем рейде. Через час он мог оказаться в нейтральных водах, а через два часа на палубе боевого корабля из состава 6-го флота США. Дальше – лучше не думать. Но обошлось.

В 1979 году, с мая по октябрь, в соответствии с заданием советского Генштаба, временно исполнял обязанности наблюдателя от СССР в миссии ООН по поддержанию мира в Ливане. Трижды бывал в Бейруте на заседаниях группы наблюдателей. Там собиралось около полутора десятков офицеров из разных. Основные курируемые вопросы – дислокация и деятельность израильских сил, правительственных войск, оппозиционных формирований и сирийского контингента на территории Ливана. Задание было успешно выполнено.

В 1979 году, летом, в один из дней смешанная группа арабских и советских офицеров, примерно двадцать человек, во главе с Александром Даниловичем, на автобусе направлялась из Латакии в Дамаск и далее на полигон.

Один из арабских офицеров в звании капитана попросил заехать ненадолго к нему домой, в его родную деревню неподалеку от дороги, по пути. Александр Данилович, погруженный в свои мысли, отказал. Капитан не осмелился настаивать, отвернулся к окну, замолчал. В автобусе нависла какая-то тягостная тишина.

Арабский подполковник Мухамед Салех подсел к Александру Даниловичу и негромко, доверительно, объяснил ему ситуацию:

– Надо обязательно заехать. Если дома узнают, что он проезжал мимо и не заехал к родителям, то ему в селе уже нельзя будет появляться. Не поймут.

Ну конечно же! Это Восток!

Александр Данилович подозвал капитана:

– Садись рядом с водителем. Показывай дорогу.

Как засияли глаза у араба. Обрадовался. Ожил. И в автобусе стало веселее.

Семья капитана, видимо, была не очень богатая. Большой, но простой дом и двор. Но как они встречали. Вышла вся деревня. Всем гостям дали умыться, принесли полотенца, усадили в тени, подали кофе, нарезали арбузов. Стали ловить курей, поволокли резать барана. Но вовремя были остановлены. Гости ненадолго – полчаса, может, час. Как араб целовал матери руки. Как мать гладила сына по голове.

Когда уже отъезжали, Мухамед Салех пояснил Александру Даниловичу:

– Теперь в деревне об этом несколько лет вспоминать будут – какой в семье хороший сын.

Как же можно было не заехать.

Следует особо отметить неизменное восточное гостеприимство. Арабская сторона особое внимание уделяла питанию советских специалистов.

Куда бы ни приехали, в первую очередь – обед. Основой всегда являлся рис (пилав). Жареный целиком цыпленок каждому – обязательно. Большая лепешка каждому – обязательно. Зелень самая разнообразнейшая – неограниченно. Лабан (разновидность кефира) – неограниченно. Фрукты. Уже после всего этого – основное блюдо. Вкусно и красиво зажаренная или запеченная рыба. Или какое-либо мясное блюдо. Например, целиком запеченный баран, начиненный рисом с кедровыми орехами. Все это обязательно с пряностями и приправами. И конечно, чай. Чай всегда и везде, с поводом и без повода, простой и изысканный.

Как-то в одной из служебных поездок посреди каменистой Сирийской пустыни Александр Данилович вместе с арабским полковником Абдуль Самат Муратом остановились ненадолго в небольшом оазисе. Нужно было воды в радиатор долить да и самим передохнуть. Довелось увидеть, как живут простые арабы. Тот оазис составляла добротная усадьба. Высокий дом, широкий двор, большой абрикосовый сад, глубокий колодец. Хозяин встретил радушно, пригласил в гости, приказал подать угощение.

Это был пожилой, но крепкий мужчина, глава большой семьи с многочисленными сыновьями, внуками, племянниками. Человек он был достаточно современный. У него была ветряная электростанция, телевизор, холодильник, автомашина. Колодец представлял из себя подземную пещеру, отделанную мрамором и освещенную электричеством, в глубине которой находился круглый бассейн с ледяной водой. Даже в летний полдень там было прохладно. Из колодца вода насосом подавалась в дом и в сад. Спускаться в пещеру полагалось, только лишь сняв свою обувь и надев специальные тапочки.

В саду поспевало более десятка сортов великолепных абрикосов. С их продажи и жила семья. Хозяин оказался интересным собеседником, вполне светским человеком, но вместе с тем истинным мусульманином. Он впервые увидел русского. Много спрашивал. Много рассказывал. Расстались очень душевно. В дорогу хозяин подарил огромную корзину с абрикосами. Денег за нее долго не брал, но потом все-таки позволил себя уговорить. Остался весьма доволен.

В другой раз, опять же в одной из служебных поездок посреди каменистой Сирийской пустыни, опять же вместе с арабским полковником Абдуль Самат Муратом, остановились ненадолго возле пастушьего стойбища. В низких и широких шатрах темно-серого цвета расположилась большая семья. Семья была не бедной. Женщины щеголяли парчой и драгоценными бусами. Под навесом тихо стучал дизельный электрогенератор. В глубине жилища угадывался холодильник и телевизор. Картину дополнял автомобиль типа пикап.

Владыкой кочевья был весьма приветливый добродушный мужчина в солидном возрасте. Он пригласил гостей под навес, велел своим домашним накрыть дастархан. Последовали неспешная беседа и щедрое угощение. Семья жила выпасом овец – продажей шерсти, овечьего сыра, а главным образом курдючного жира. В самом деле, неподалеку от стойбища, на раскаленных под солнцем голых камнях паслась большая отара жирных упитанных овец.

Александр Данилович с искренним удивлением задал хозяину стойбища вопрос: