Текст книги "Последняя сволочь"

Глава IV

Несмотря на всю свою обычную невозмутимость, полицейский Бад Зигбург открыл рот от удивления при виде очаровательной Пирл Грефтон с двумя чемоданами в руках. Молодая женщина, по-видимому, нервничала.

– Капитан Мелфорд у себя? – спросила она.

Бад поспешил ответить, что тот действительно у себя, но не стал предупреждать, что шеф явно не в настроении принимать красоток.

– Будьте любезны, спросите, не согласится ли он уделить мне немного времени. Я буду так вам признательна…

Зигбург был крепким малым – рост метр девяносто, вес двести двадцать фунтов, но это не мешало ему оставаться сентиментальным. Под нежным взглядом Пирл он покраснел, как мальчишка, и бросился в кабинет шефа.

Тед писал отчет или что-то вроде этого. Сообщив, что мисс Грефтон просит ее принять, Бад счел нужным добавить:

– Похоже, ей ужасно нужно вас повидать, шеф… и я бы сказал даже, что, по-моему, девушка малость не в своей тарелке…

– Пьяная?

– Нет… скорее, умирает от страха.

– Ладно, пусть войдет.

Мелфорд тщательно сложил исписанный лист и сунул в большой пергаментный пакет, где уже лежали другие бумаги, потом убрал пакет в ящик стола и запер на ключ. Прежде чем Пирл поставила чемоданы и села на предложенный капитаном стул, он успел сунуть ключ в карман.

– Чем могу вам служить, мисс Грефтон?

Девушка колебалась, явно не зная, с чего начать. Наконец она решилась.

– Капитан Мелфорд, я пришла к вам, потому что Пэ-Пэ рассказала, как великодушно вы с ней обошлись.

– Великодушно?

– Ну да. Вы же дали ей добрый совет бежать отсюда. Не ваша вина, если Пэ-Пэ не поняла или у нее не хватает мужества…

– Я подумал, а впрочем, и теперь придерживаюсь того же мнения, что мисс Плок недостаточно закалена, чтобы жить среди таких жестоких и безжалостных людей, как Мэл Войддинг и его друзья.

– Меж тем и вы занимаете там почетное место, капитан?

– Это верно.

– А знаете, я почувствовала, что и у меня не хватает закалки, чтобы продолжать подобное существование. Вас это удивляет?

– Нет.

– Может, я и ошибаюсь, но, по-моему, вы не так омерзительны, как те…

Тед грустно улыбнулся.

– Вряд ли намного, мисс.

– Вот на эту малость я и решила поставить… А если вы меня выдадите Войддингу – я погибла.

– И чего вы от меня ждете, мисс?

– Помогите мне бежать!

– Каким же образом?

– Главное – уехать из Стоктона так, чтобы Чак не нашел следов ни на вокзале, ни на автобусной остановке. Если вы согласитесь отвезти меня в ближайший крупный город, никто ничего не заметит, и я смогу, не привлекая внимания, сесть на поезд.

– А о погоне вы не подумали?

– Они меня не найдут. Никто не знает ни моего настоящего имени, ни профессии, ни адреса, ни даже города, в котором я родилась.

Мелфорд восхищенно присвистнул.

– Я смотрю, вы не промах, мисс Грефтон.

– Нет, просто осторожна. Так вы дадите мне шанс на спасение, капитан?

Тед встал:

– Поехали. Устраивайтесь в моей машине сзади, но, пока мы не выберемся из Стоктона, лежите на полу. Ваше отсутствие скоро заметят?

– Я оставила Чаку прощальное письмо.

Часа через полтора Мелфорд выпустил Пирл из машины у вокзала выбранного ею городка. На прощание он крепко пожал девушке руку.

– Желаю вам удачи, мисс. Возвращайтесь на праведную стезю, и вы очень скоро заметите, что так-то оно лучше.

– Но… а как же вы?

– Я? Слишком поздно… Прощайте, мисс.

Пирл от всего сердца расцеловала капитана и убежала так быстро, как только позволяли два тяжелых чемодана.

Алландэйл заметил исчезновение Пирл лишь к вечеру. Он бросился к Войддингу и тут же обо всем рассказал. Тот пришел в дикую ярость.

– Как же вы мне осточертели со своими бабами! И всякий раз одно и то же! Гробишься, гробишься, строишь самую потрясающую комбинацию – и из-за какой-то дуры все летит в тартарары! Ну, куда девалась эта шлюха?

Чаку пришлось признаться, что он понятия не имеет.

– Ты просто кладезь премудрости, мой мальчик! Значит, ты все прохлопал ушами? Эта девка потешалась над тобой целыми днями, а ты ни о чем не догадывался?

– Потешалась надо мной?

– Надеюсь, ты не думаешь, будто она уехала одна?

Алландэйл вздрогнул.

– Вы… вы уверены, босс? Но она же ни с кем не встречалась!

– Идиот! Ты что ж, воображаешь, она стала бы знакомить тебя со своим дружком?

Чак судорожно сжал здоровенные кулачищи.

– Черт возьми! Ну, если я эту дрянь поймаю…

– Надо поймать… уж слишком она много знает о наших делах. А загонишь в угол – не вздумай миндальничать. Понял?

– Будьте уверены, шеф.

Мэл позвонил Теду, рассказал о происшествии и попросил поискать следы Пирл на вокзале и на автобусной остановке. Он даже обещал прислать фотографии мисс Грефтон, чтобы полицейские могли показать их служащим транспорта. Мелфорд обещал немедленно заняться этим делом.

Узнав о побеге, Моска не упустил случая посмеяться над Алландэйлом, и Войддинг опять дошел до белого каления, приводя в чувство готовых сцепиться подручных.

– Заглохни, Макс! Уж кому-кому, а не тебе хорохориться, после того как Пэ-Пэ сыграла с тобой такую скверную шутку!

– Какую шутку?

– По-моему, она нам, по сути дела, намекнула, что это ты застрелил Джимми. Разве не так?

– Я? Но… но зачем?

– С исчезновением Тоналы стало практически невозможно доказать, что в убийстве Росли виноват ты… И не забывай, что Джимми пристрелили из пушки, которая, насколько нам известно, есть только у тебя…

Вне себя от злости, Моска накинулся на Чака:

– Твоя работа, а? Это ты настроил босса против меня? Я тебе мешаю, стою поперек дороги?

– Ты – мне? Да ты что, смеешься? Кто на тебя вообще обращает внимание, грязный макаронник?

И снова пришлось вмешиваться Войддингу.

– Да успокоитесь вы оба наконец? Уйди, Макс… И не возвращайся, пока не научишься держать себя в руках. Имей в виду: пока ты остаешься под подозрением… А если я получу доказательство, что это и в самом деле ты шлепнул Джимми, – заплатишь.

Моска вышел, сквозь зубы бормоча ругательства.

– Повторяю тебе, Чак, – немного подождав, заметил Войддинг, – эти девки по-настоящему опасны, и Пэ-Пэ, возможно, еще больше, чем Пирл. Все-таки она ужасная дура и болтает, как сорока.

Он немного помолчал.

– Кажется, нам придется избавиться от мисс Плок.

Алландэйл пристально посмотрел на главаря.

– Положитесь на меня, босс, – проворчал он.

– Ты окажешь большую услугу нам всем, Чак, услугу, о которой никто, кроме меня, не узнает, а уж я сумею тебя вознаградить… Но только лучше одним ударом убить сразу двух зайцев…

– Не понимаю, босс.

– Закрой дверь и сядь. Сейчас я тебе всю объясню.

О'Мэхори ужинали, когда раздался телефонный звонок. Морин побежала в коридор и почти тут же вернулась.

– С тобой хочет поговорить Мелфорд… Но у него здорово заплетается язык. Видно, опять хватил лишку…

Пат, недовольно ворча, подошел к телефону.

– О'Мэхори слушает.

– Вот что, лейтенант… Мне звонила Пэ-Пэ… хочет сообщить что-то важное и просила зайти к ней часов в десять… значит, через час… Сходите туда вы, я… слишком устал…

– Но, черт возьми, почему вы не позволили мне поговорить с девушкой, когда я предлагал?

– Не знаю.

– Вы пьяны!

– Лейтенант… я… не позволю вам…

Пат сердито бросил трубку и вернулся к жене.

– Похоже, девчонка Моски струсила и готова всех заложить, но идти в управление не решается… Придется уж мне самому ее повидать.

– А почему этим не может заняться капитан?

– Да потому что он набрался, как свинья!

Ужин закончился в гробовом молчании. Упоминание о Теде Мелфорде оживляло взаимные обиды. Пата, искренне уверенного, что он действует во имя высшей справедливости, выводило из себя упорство, с которым Морин из любви к Джойс и Мэри защищала человека, недостойного ни малейшей симпатии.

Без четверти десять О'Мэхори сухо попрощался с женой. Морин ответила в том же духе. Лейтенант сел в машину и поехал на Линкольн-стрит, где в одном из домов на четырнадцатом этаже Макс Моска и Пэ-Пэ снимали квартиру.

Увидев, что дверь не заперта, а лишь притворена, Пат заколебался, но, немного подумав, решил, что мисс Плок нарочно оставила щелку, боясь, как бы звонок в дверь не привлек внимание соседей.

– Вы дома, мисс Плок? – окликнул он девушку, входя в коридор.

Распахнутая дверь гостиной, казалось, приглашала войти, но на пороге О'Мэхори замер – Пэ-Пэ лежала на полу, а вокруг ее разбитой головы растекалась лужа крови. Удивление настолько парализовало Пата, что он даже не подумал о возможной опасности. Почувствовав все же постороннее присутствие и услышав легкий шорох, лейтенант хотел обернуться, но опоздал. Что-то тяжелое ударило его по голове, и, теряя сознание, Пат вдруг вспомнил, что Тед Мелфорд всегда говорил: «У О'Мэхори больше мускулов, чем мозгов». Капитан оказался прав.

В половине одиннадцатого, беспокоясь, что мужа до сих пор нет, Морин решилась позвонить Мелфордам. Узнав об этом, Пат наверняка еще больше рассердится, но плевать она хотела на его гневные вспышки – лишь бы ее успокоили.

Трубку сняла Джойс, и по ее голосу Морин почувствовала, как девочка рада ее звонку. Очевидно, она по-прежнему считала миссис О'Мэхори другом.

– Твой отец дома, Джойс?

– Да, читает газету…

– Можешь попросить его подойти?

– Конечно.

Тед не заставил себя ждать.

– Алло, Морин?

– Тед, я очень волнуюсь…

– Почему?

– Из-за Пата…

– А где он?

– Как это где? Разумеется, там, куда вы его послали! – И еще не договорив, ирландка почувствовала, как горло перехватило от страха. Она не могла не заметить, что Тед говорит совсем не тем голосом, который она слышала совсем недавно. А капитан лишь подтвердил самые худшие опасения:

– Я никуда не посылал его, Морин.

– Значит… это не вы звонили в девятом часу и просили его сходить к мисс Плок, которая якобы собиралась сообщить что-то важное?

– Безусловно, нет.

– И что это значит, Тед?

– Пока не знаю, но выясню. Не сходите с ума, Морин, я сейчас же мчусь туда. Пат вам сразу перезвонит, я ему скажу.

Повесив трубку, Мелфорд попросил соединить его с «Эксцельсиором». Добудиться Мэла оказалось далеко не просто.

– Говорит Мелфорд.

– Ну и что? Какого черта вы меня разбудили?

– Кто звонил лейтенанту О'Мэхори?

– Почем я знаю?

– Кто у вас сегодня дежурит?

– Макс, а что такое?

– Вы можете мне его позвать, Мэл?

– За кого вы меня принимаете? Я вам не слуга, капитан!

– Слушайте, Войддинг, я всерьез опасаюсь, что кто-то из ваших умников сотворил непоправимую глупость.

– Кроме шуток?

– Ну, не говорите потом, что я вас не предупреждал!

– Можете засунуть свои предупреждения сами знаете куда! Ладно, приятель, Макса я вам, так и быть, позову, но оставьте меня в покое. Ясно?

К телефону подошел Моска.

– Вы спятили, Тед? – удивленно спросил он. – Будить босса, когда он с таким трудом засыпает!

– Некогда объяснять. Спускайтесь вниз, через пять минут я вас захвачу у выхода из «Эксцельсиора».

– В честь чего это? Затеяли увеселительную прогулку?

– Не совсем, Макс.

Как и обещал, Мелфорд заехал за Моской и быстро поехал на Линкольн-стрит.

– Куда это мы?

– К вам.

– Ко мне?

– Боюсь, как бы с Пэ-Пэ не стряслась беда.

– Вы не шутите?

– И не думаю…

И больше до самого дома они не проронили ни слова. Бросив машину, оба помчались к лифту. Увидев открытую дверь квартиры, капитан понял, что хорошего ждать нечего. Поэтому представшее их глазам зрелище его не особенно удивило. Пэ-Пэ с окровавленной головой лежала ничком, а в нескольких шагах от нее на ковре скорчился лейтенант О'Мэхори. В руке он крепко сжимал мраморную подставку для книг, которой, очевидно, и была убита мисс Плок.

– Пэ-Пэ! – сдавленным голосом вскрикнул Моска.

Он бросился на колени рядом с телом молодой женщины, осторожно приподнял ее голову и, обратив к Мелфорду искаженное страданием лицо, просто проговорил:

– Она умерла…

И вдруг, словно что-то сообразив, Моска вскочил и выхватил револьвер.

– Это он убил ее, проклятый мерзавец! – заорал Макс.

Но Мелфорд не дал ему выстрелить в Пата. Бросившись между гангстером и лейтенантом, он с лету ударил Моску в челюсть, и тот, не успев спустить курок, потерял сознание. В первую очередь Тед сунул в карман револьвер Макса, потом осмотрел лейтенанта и с несказанным облегчением убедился, что тот еще дышит. Капитан осторожно ощупал череп Пата – вроде бы цел. Значит, не придется сообщать Морин страшную весть, как он было подумал в первую минуту. Тед направился к телефону и вызвал ребят из управления и Эла Шерри.

Не прошло и часу, как О'Мэхори отправили в больницу, полицейские покончили со всеми формальностями, а врач поехал домой высыпаться перед очередным вскрытием. Похоже, его твердо решили не оставлять без работы… Когда уносили тело Пэ-Пэ, Моска опять начал буйствовать, и капитану снова чуть не пришлось его успокаивать. А теперь они остались вдвоем.

– Я знаю, капитан… она была невообразимо глупа… и не умела держать язык за зубами… А в результате я только и делал, что огребал неприятности… Тем не менее я любил ее… Можете вы это понять?

– Думаю, да.

– Я так надеялся, что в один прекрасный день мы уедем в Италию… а теперь… Почему О'Мэхори ее убил?

– Он никого не убивал, Макс, но и вас, и меня хотели убедить в обратном.

– Зачем?

– Чтобы избавиться от Пата.

– И ради этого пожертвовали Пэ-Пэ?

– Похоже на то.

– Но кто мог осмелиться?..

– Вы это знаете не хуже меня, Макс.

Моска на мгновение задумался.

– Если я найду того, кто убил Пэ-Пэ, – тихо проговорил он, – мокрого места не оставлю.

– Разве что он расправится с вами первым. Надо думать, этот тип здорово вас не любит, раз не пощадил это несчастное дитя!

Моска с трудом подавил глухие рыдания.

– Дай Бог, чтобы я с ним встретился лицом к лицу! Но не пытаетесь ли вы заморочить мне голову, Тед, выгораживая своего лейтенанта?

Мелфорд рассказал ему, как кто-то позвонил Пату от его имени и о тревожном звонке Морин.

– А теперь, Макс, поезжайте-ка спать в какую-нибудь гостиницу… здесь вам оставаться нельзя…

Мелфорд дежурил в больнице вместе с Морин, пока врачи не убедили его, что лейтенант отделался сотрясением мозга, правда, достаточно тяжелым, чтобы проваляться в постели несколько дней. Однако на случай осложнений (которых, впрочем, пока ничто не предвещало) Пату лучше оставаться под наблюдением. Успокоенный Тед вернулся домой. Мэри ждала его возвращения. Узнав, что жизни О'Мэхори ничто не угрожает, она облегченно вздохнула, но по дороге в спальню все же не удержалась от горького замечания:

– Надо полагать, это дело рук твоих новых друзей?

Известие об убийстве Пэ-Пэ сильно взбудоражило Стоктон. То тут, то там раздавались самые нелестные замечания в адрес полиции. Страсти немного сдерживало только ранение лейтенанта О'Мэхори. Однако общественное мнение все же склонялось к тому, что мэр должен как можно скорее избавиться от Теда Мелфорда, который ни на что больше не годится и поддерживает тех, кого обязан преследовать по закону. Люди, вполне естественно, хотели жить спокойно.

Рано утром мэр позвонил в дверь Мелфордов. Джойс собиралась в школу, но это не помешало ей расцеловать Теренса Кэмдена – он приходился ей крестным.

– Твой отец еще дома?

– По-моему, да.

– Передай, что я немедленно хочу с ним поговорить.

Девочка побежала за отцом, и тот не замедлил явиться, запахивая халат.

– Чашечку кофе, Теренс?

– Нет, спасибо. Ты, вероятно, догадываешься, почему я пришел?

– Разумеется. И, раз уж вы собираетесь кричать, пойдемте-ка лучше ко мне в кабинет.

Едва Тед закрыл дверь, мэр пошел в наступление.

– Так больше продолжаться не может. Ты должен что-нибудь сделать, иначе…

– Что тогда?

– …тогда я попрошу тебя подать мне прошение об отставке. Я прикрывал тебя, сколько мог, но теперь просто вынужден уступить всеобщим требованиям. Люди считают, что ты обязан уйти или посадить за решетку Войддинга и его присных. А этого, насколько мне известно, ты не хочешь?

– Да, не хочу.

– В таком случае…

– Ладно. Когда вам принести прошение?

– Скажем… завтра.

– Договорились.

– Но у тебя останется еще неделя… А потом, я думаю, капитаном станет О'Мэхори.

– Вы не могли сделать лучшего выбора.

– Ты очень на меня обижен, Тед?

– Нет. У вас не было другого выхода.

– Мне ужасно жаль… особенно из-за Мэри и Джойс…

– А вот об этом лучше не надо…

– Как хочешь… Ты сегодня увидишься с Войддингом?

– Несомненно.

– Может, согласишься передать ему от меня кое-что?

– Почему бы и нет?

– Так скажи ему просто, что, случись с Патом какая-нибудь неприятность, я пойду прямо к нему, Войддингу, арестую, а потом выдам толпе. И никто мне не помешает. А что такое суд линча – он сам знает.

Мэл сидел за письменным столом, раскуривая сигару. Алландэйл полировал ногти, а Моска, поникнув в кресле в противоположном конце комнаты, казалось, ни на кого и ни на что не обращал внимания. Однако Мелфорд сразу почувствовал, что атмосфера накалена до предела.

– Привет, Мэл.

– Привет…

– Салют, ребята!

Отозвался лишь Чак:

– Салют!

– Не блестяще вы нынче выглядите. Что-нибудь стряслось?

Войддинг свирепо ткнул пальцем в сторону Моски.

– Стряслось то, что этот господин считает жутко умным разыгрывать из себя безутешного Ромео, – рявкнул он. – Кто-то, видите ли, прикончил его подружку!

– Честно говоря, это и в самом деле подлость.

– Согласен! Мы все так считаем, но это еще не повод…

– Вы сказали «все», босс? – перебил его Моска.

– Ну да, так я и сказал, и что дальше?

– А то, что вы врете, босс!

Войддинг побледнел и конвульсивно сжал жирные кулаки.

– И ты… ты смеешь… – хрипло прокаркал он.

– Вам отлично известно, босс, что Пэ-Пэ убил кто-то из своих.

Заинтересовавшись разговором, Чак перестал полировать ногти, и Тед заметил, как его рука медленно поползла к кобуре.

– Ты что, свихнулся? – не очень уверенно возразил Войддинг. – Ведь не хуже нашего знаешь, что это легавый!

Макс указал на капитана.

– Спросите, что об этом думает он!

Войддинг с ненавистью посмотрел на Мелфорда:

– Так вы еще позволяете себе думать?

– Да, думаю, что с вашей стороны было верхом глупости пытаться убрать с дороги Пата О'Мэхори таким способом.

Мэл встал и, отшвырнув кресло, бросился к капитану.

– Ах ты продажная тварь, – заорал он, хватая Теда за грудки, – и у тебя хватает наглости критиковать мои поступки?

– Когда вы делаете ошибки – да!

Войддинг наотмашь ударил Мелфорда по лицу. Тот не шелохнулся, лишь пристально посмотрел гангстеру в глаза и каким-то деревянным голосом тихо сказал:

– Никогда не пытайтесь проделать это еще раз, Мэл… никогда. Иначе я не посмотрю на ваших убийц и мигом отправлю вас к праотцам.

Почувствовав, что капитан отнюдь не шутит, Войддинг отступил и, пытаясь «спасти лицо», стал разыгрывать приступ неукротимого бешенства.

– Хороши помощнички! Что за люди!.. Сначала Макс позволяет себе кричать, что я вру, а потом Тед заявляет, будто я веду себя как последний дурак! Я вовсе не приказывал убить Пэ-Пэ, Моска! И это не я решил таким способом разделаться с О'Мэхори, Мелфорд! Разве я виноват, что меня окружают одни идиоты, неспособные правильно понять приказ!

Войддинг, очевидно, решил все свалить на Алландэйла. И Макс уже не сводил с Чака горящих ненавистью глаз.

– Так это ты убил Пэ-Пэ, а? – наконец процедил он сквозь зубы.

– Я? Да ты, часом, не сбрендил?

– Тогда кто?

– Мне-то откуда знать?

Мэл шарахнул кулаком по столу.

– Да заткнетесь вы оба? Вы со своими чертовыми девками уже влезли мне в печенки! Что там не сработало, Тед?

Капитан выразительно пожал плечами:

– Даже ребенок справился бы лучше… Очевидно, кто-то хотел представить дело так, будто Пат убил Пэ-Пэ. При этом ваш горе-режиссер надеялся, что полиция поверит, будто во время допроса Пэ-Пэ ударила лейтенанта сзади, а тот, обернувшись, в свою очередь стукнул ее подставкой для книг. Прелюбопытная картинка… И это, не считая того, что, получив по голове, Пат уже явно не мог шевельнуться… Кто-то перестарался, Мэл. И еще: ну чем Пэ-Пэ могла ударить лейтенанта, если ни в руке, ни вообще поблизости от тела мы не нашли ни одного хоть мало-мальски подходящего предмета? Только новичок мог сделать такую ошибку…

– Кретин! – бросил Войддинг Чаку.

– Даже начинающий полицейский сразу сообразил бы, что Пэ-Пэ умерла до того, как Пат вошел в квартиру, – продолжал Мелфорд. – А телефонный звонок Пату от моего имени с просьбой сходить к Пэ-Пэ – вообще ребячество. Доктор Шерри, Макс, утверждает, что вашу подругу убили до семи часов вечера.

– Ладно, черт возьми, вы правы! – не сдержался Мэл. – Ну, наворотили малость! Впредь постараемся больше не валять дурака.

– Вряд ли вам подвернется другой случай, Войддинг.

Что-то в тоне полицейского сразу обеспокоило бандита.

– Почему вы так говорите, Тед?

– Потому что сегодня утром ко мне явился мэр и потребовал написать прошение об отставке.

– Что?

– И через неделю мое место займет лейтенант О'Мэхори.

– Господи Боже!

– При вашем ремесле, Мэл, любая ошибка непоправима.

– Но не могу же я, черт возьми, все делать сам!

– Разумеется… зато могли бы получше выбирать себе помощников… Боюсь, О'Мэхори покажет вам небо в алмазах.

– О'Мэхори? Мы им займемся. И обещаю вам, он не успеет отпраздновать назначение!

– Нет.

– Что «нет»?

– Мэр просил меня передать вам, что, случись какая неприятность с Патом или его женой, он не станет спрашивать согласия у судьи и арестует вас… а потом выдаст толпе… И, уж если выкладывать все до конца, Мэл… Теренс Кэмден спит и видит, чтоб вас линчевали.

Войддинг вдруг почувствовал, что задыхается, и ослабил воротничок.

– Мало ли что можно наболтать в минуту раздражения, – без особой уверенности пробормотал он.

– Ошибаетесь. Я сто лет знаю Теренса Кэмдена. Он крепкий парень и к тому же из тех, кто тоскует по старым временам, когда правосудие вершилось быстрее и проще. Поверьте мне, Мэл, Кэмден слов на ветер не бросает, и отнеситесь к его предупреждению серьезно.

Войддинг снова уселся за стол.

– Ладно, мы и в самом деле допустили промашку, и надо попытаться ее исправить… Макс, я больше не желаю слышать твоих стонов о Пэ-Пэ. Кто ее убил и почему – не имеет значения… И придется с этим примириться. Скоро ты найдешь себе другую милашку, но советую выбрать поумнее и не такую болтливую. А тебе, Чак, надо искупить вину… Не забудь… Я, по крайней мере, забывать не намерен.

– Э, босс… Вы так говорите, что Макс может подумать, будто это я ухлопал его пассию… – возмутился Алландэйл. – А я ведь занимался только фараоном…

– Ладно… И прекратите изводить меня своей дурацкой враждой! Ясно одно: мы не позволим какому-то там Кэмдену указывать, как нам себя вести, будь он тридцать три раза мэр! В любом случае, этот парень недолго просидит на таком посту… Как только приедет Берт со своими ребятами, мы так встряхнем Стоктон, что все сразу разберутся, кто мэр, а кто – не очень!

– Да, но когда это еще будет! – вздохнул Чак.

– Сегодня вечером.

Послышались удивленные восклицания, и Мэл, довольный произведенным эффектом, вновь обрел прекрасное настроение.

– Ну, как вам это нравится?

Все признали, что новость замечательная, если, конечно, Берт и его команда действительно так хороши, как уверяет Войддинг. Но тот замахал руками.

– Мой братишка уже отсидел двенадцать лет за драки, тяжелые повреждения и все такое прочее. Четырежды его арестовывали по подозрению в убийстве, но ни разу так и не смогли доказать вину. Очень резвый мальчик. У него только один недостаток: не очень-то привык работать головой, а потому нуждается в хорошем наставнике. К счастью для Берта, у него есть я… А Сэм Мервейн, правая рука моего братца, лишь чудом избежал электрического стула. Он долго работал на нью-йоркский синдикат докеров, ну а потом вынужден был бежать на Запад. Уж очень круто обходился с теми, кто не желает понимать собственной пользы. Потом в Сан-Франциско прикончил негра. Короче, этому джентльмену на мозоль лучше не наступать. Что до мексиканца Тони Альтамиро, то он был лучшим стрелком во всем Техасе, пока не пришлось во все лопатки удирать от полиции трех штатов… Вам не кажется, что с такими ягнятками мы вполне сможем урезонить весь Стоктон?

Макс, Чак и капитан признали, что столь выдающиеся личности везде сумеют настоять на своем.

– Я хочу, чтобы между вами не было никаких недоразумений, – продолжал Войддинг. – Поначалу Берт и его парни, возможно, станут поглядывать на вас немного свысока. Не обращайте внимания. Просто покажите им, что тоже не лыком шиты. А потом все пойдет как по маслу. И зарубите себе на носу, что хозяин тут я и что я не допущу, чтобы кто-то обсуждал мои приказы, будь то даже родной братец.

Все горячо поддержали готовность своего босса управлять пополнившейся бандой.

– Утром я разговаривал с Бертом по телефону. Он согласен, что лучше всего приехать в Стоктон незаметно. Поэтому все трое остановятся на границе нашего штата, а там вы их встретите, Тед. И разве кому-нибудь взбредет в голову, что на полицейской машине въезжают в город трое опасных гангстеров?

Моска, Чак и капитан рассмеялись. Ну кто, кроме их босса, может выдумать такую забавную шутку?

– Вы отвезете Берта и остальных в «Монтану», Мелфорд. Это очень скромная гостиница, но вы им объясните, почему сейчас не стоит поднимать особой шумихи. Никто не должен знать об их приезде в Стоктон раньше времени. Пусть кое для кого это станет сюрпризом… А вечером мы все вместе выпьем тут шампанского, и вы познакомитесь. Вы же, Тед, наведайтесь, пожалуй, к судье Хэппингтону и расскажите ему обо всем.

Тед позвонил домой и предупредил, что не приедет обедать, поскольку ему предстоит долгая и довольно-таки дальняя поездка. Мэри восприняла это с полным равнодушием. Она давным-давно перестала расспрашивать мужа о работе, предпочитая ничего не знать.

Поручив Баду Зигбургу дежурить в управлении, капитан залил полный бак бензина и тронулся в путь. Сначала он заехал в больницу.

Пат О'Мэхори чувствовал себя гораздо лучше. Только ужасная мигрень напоминала, что накануне он едва не отправился в мир иной.

– Морин рассказала мне насчет того звонка, – сразу начал лейтенант, увидев Мелфорда. – И как я не сообразил, что звонили не вы? Вы еще не выяснили, чья это работа?

Пат указал на бинты, обматывавшие его голову.

– Нет, пока не удалось.

– И даже если бы вы знали имя этого типа, все равно не сказали бы. Так ведь?

– Нет, не сказал бы.

– Оберегаете своих дружков?

– Нет, вас.

– А Пэ-Пэ?

Мелфорд пожал плечами:

– Я советовал Пэ-Пэ уехать, а она не пожелала меня слушать. Но теперь она все же ускользнула от них, бедная девочка…

– А за что они ее…

– Слишком много говорила…

– И вы считаете, это достаточно веская причина?

– Я?

– Конечно, раз вы покрываете тех, кто совершил это гнусное убийство…

– Не нервничай, Пат, – смешалась Морин.

– Я не нервничаю, но только из-за того, что капитан пришел узнать о моем самочувствии, не могу изменить мнение о нем!

– Замолчи!

– Да, конечно! Ты его всегда поддерживала… Честное слово, можно подумать, ты к нему неравнодушна!

Мелфорд улыбнулся Морин.

– Благодарю вас, миссис О'Мэхори.

И, оставив лейтенанта препираться с женой, Тед тихонько закрыл за собой дверь.

Выезжая на бульвар, он вдруг вспомнил, что должен повидать судью Хэппингтона.

Тот занимал прекрасный особняк в колониальном стиле. Дверь открыл чинный негр в красном жилете. Судья Хэппингтон заканчивает обедать, сообщил он капитану, и наверняка не захочет, чтобы его беспокоили. Мелфорд хлопнул чернокожего по плечу.

– Ты когда-нибудь видел, Аполлон, чтобы кто-то отказался принять полицейского?

– Верно…

– Ну, так беги и скажи хозяину, что я жду его в библиотеке.

– Да, сэр… прошу прощения, капитан.

Слуга проводил полицейского в небольшую восьмиугольную комнату, выходившую прямо в сад.

– Может быть, господин капитан согласится чего-нибудь выпить?

– Да… немного виски.

– Сию минуту, господин капитан.

Не успел Мелфорд допить виски, как в библиотеку с недовольным видом вошел судья. Хэппингтон был высоким, крепким, рыжеволосым мужчиной и на первый взгляд производил впечатление человека сильного. Однако, приглядевшись внимательнее и заметив бегающий взгляд, тот, кто имел с ним дело, быстро понимал, что на самом деле это жалкое, слабовольное ничтожество…

– Не понимаю, зачем вам понадобилось беспокоить меня в такое время. Я сижу за столом, в семейном кругу…

– А я?

– Что вы?

– Разве я сейчас обедаю со своими домашними?

– Но, дорогой мой, ваша личная жизнь меня не касается!

– Довольно, Хэппингтон! – вдруг резко оборвал его Мелфорд.

– Что?

– Хватит паясничать! Со мной этот номер не пройдет.

– Но… но…

– Слушайте, Хэппингтон, вы – отъявленный мерзавец, и мне это известно лучше, чем кому-либо другому, поскольку я сам пользуюсь той же кормушкой. Поэтому, прошу вас, поубавьте гонору. Какой смысл одному подонку ломать комедию перед другим?

– Говорите же потише, ради Бога! Чего вы хотите?

– Мэл просил сообщить вам, что я еду за его братом Бертом и еще двумя убийцами.

– Многообещающая новость… – простонал судья. – Ах, Мелфорд, если бы я только знал, куда это все меня заведет…

– Слишком поздно, судья.

– Еще бы! И что с нами теперь будет, и с вами, и со мной?

– Что будет с вами – не знаю. А мне Кэмден велел подать в отставку. Но могу вам сразу сказать, что, если Войддинг и его брат не заберут в руки город, вам придется подыскивать другую работенку – через неделю меня заменит Пат О'Мэхори.

Хэппингтон тяжело плюхнулся в кресло.

– Все кончено…

– Ну, может, еще не совсем…

Судья с живостью вскинул голову:

– Вот как? Вы имеете в виду, что, если Берт и в самом деле такой дока, как утверждает его брат…

На лице Хэппингтона появилось хитрое выражение.

– Послушайте, ведь коли Берт – такой лихой малый, он ведь запросто может скинуть старшенького?

– Кто знает…

– Но тогда не разумнее ли сразу же встать на его сторону?

Весь кабинет Войддинга был уставлен цветами. Бутылки шампанского охлаждались в ведерках со льдом. От пестрых этикеток на бутылках рябило в глазах. Мэлу хотелось устроить брату такой прием, чтобы у него сразу потеплело на сердце. С тех пор как Мэл Войддинг решил пригласить Берта в Стоктон, в глубине души его денно и нощно глодало сомнение. Он вовсе не испытывал никакой уверенности, что Берт уразумеет, насколько ему выгодно подчиняться старшему брату. А заставить такого парня передумать – задачка не из легких, особенно учитывая, что он притащит с собой двух матерых убийц. И Мэл решил сразу же расставить все точки над «i».

В кабинете тихонько играло радио. Алландэйл выглядел еще красивее, чем обычно, но все-таки продолжал полировать ногти – у него это превратилось в своего рода нервный тик. Макс курил сигару, раздумывая, на кого лучше поставить: на босса или на его брата. А как всегда невозмутимые Эл Сирвел и Брайан Уингфилд играли в кости.

Время шло, а путешественники все не появлялись. Мэл уже дважды звонил в управление и спрашивал, где капитан, и оба раза ему отвечали, что Мелфорд куда-то уехал.