Текст книги "Огонь в крови"

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Совсем рядом с собой Надин услышала тихий плеск воды, и ее длинные волосы поплыли в сторону. Сначала ступни, а затем и все тело ощутило приятную, освежающую прохладу – наступал прилив.

Она улыбнулась. Как романтично! Они будут лежать в полном умиротворении, омываемые волнами. Она приподняла голову, чтобы взглянуть на воду, и вдруг краем глаза заметила нечто, что заставило ее насторожиться. Она не сразу поняла, в чем дело, но потом...

– О нет! – Романтическое настроение вмиг испарилось. – Мое платье!

Надин приподнялась на локтях, и мокрые волосы облепили спину. Достаточно было еще раз посмотреть в сторону моря, чтобы окончательно убедиться, что ей не померещилось: по волнам медленно уплывало от берега ее шифоновое платье.

– Только этого не хватало! – в ужасе воскликнула Надин.

– Что случилось? – не поднимая головы, спросил Шон.

– Да вставай же ты! – воскликнула Надин, отталкивая его.

– В чем дело? Ты что? – раздраженно проговорил он.

Надин вскочила на ноги, не удостоив его ответом. Платье было уже достаточно далеко от берега. Надин вошла в воду и попыталась достать его, но едва она протянула руку, как большая волна унесла его еще дальше в море. Надин негромко выругалась и услышала смех Шона за спиной. Он стоял на берегу и наблюдал за ней. Обернувшись к нему, Надин выпалила:

– Отчего бы тебе... – но договорить фразу она не смогла, поскольку накатившая волна едва не накрыла ее с головой.

Сейчас не время пререкаться с Шоном, решила Надин. Нужно достать платье, пока оно не уплыло слишком далеко. Наконец она схватила его и повернула обратно к берегу.

Выйдя на песок, она растянула его на руках – бесформенное, мокрое – и всхлипнула.

– Я не смогу его надеть. Как же, ради всего святого, я попаду обратно в номер? – Надин услышала, что Шон смеется, и раздраженно бросила: – Ты, конечно, находишь это смешным!

– Произойди это с любым другим, ты бы тоже смеялась! – весело отозвался Шон.

– Вовсе нет, – слукавила Надин. – Но эта беда приключилась со мной, а не с другим. Это ты во всем виноват: из-за тебя я попала в такое глупое положение! Ты должен отдать мне свою одежду.

– Н-да, тогда видок у тебя будет весьма пикантный!

– Я не стану натягивать эту мокрую тряпку и голой не могу пойти!

– Пожалуй, я мог бы дать тебе свою рубашку, – с этими словами он огляделся по сторонам. – А где, кстати, моя одежда?

Надин с интересом посмотрела вокруг. Ни рубашки с короткими рукавами, ни белых брюк, что были на нем, нигде не было видно.

Шон был в ярости. Он всматривался в бурлящие волны. Надин проследила за его взглядом. Вот что-то мелькнуло, похожее на его брюки, и тут же пропало. Надин захохотала.

– Ничего смешного! – набросился на нее Шон, но от его слов смех ее стал еще громче.

– Если бы... Если бы это случилось с кем-то другим, – покатывалась Надин со смеху, – ты бы сам нашел это крайне забавным.

Секунду Шон ошарашенно смотрел на Надин, затем улыбнулся. Однако улыбка не долго украшала его лицо.

– Просто не представляю, как мы попадем обратно в отель. Мне не улыбается идти по вестибюлю нагишом.

Надин перестала смеяться и призадумалась.

В целях безопасности она всегда закрывала окна и балконную дверь номера. Шон поступал точно так же. Таким образом, попасть в свои номера они могли только через главный вход.

Надин взглянула на свое платье и принялась выжимать его.

– Боюсь, у меня нет выбора, – сказала она. – Придется все-таки надеть его.

– Хорошо смеется тот, кто смеется последний! Что верно, то верно! – усмехнулся Шон. – Послушай, а что, если полчаса подержать твое платье, растянув на руках? Оно бы немного подсохло.

Надин отрицательно покачала головой.

– Ждать полчаса? Нет уж, увольте. К тому же и сама я мокрая, так что никакой разницы нет.

Она, поморщившись, влезла в платье. Многослойная юбка облепила ноги. Надин поежилась.

– С тобой все в порядке? – обеспокоенно спросил Шон.

– Ничего, выживу. – Она чувствовала себя не слишком уютно. В любой момент могли появиться люди. – Поскорей бы добраться до номера и снять эти мокрые тряпки! – проговорила она.

Она собралась было уходить, но Шон схватил ее за руку. Он стоял перед ней в чем мать родила, и Надин смущенно опустила глаза.

– А как же я? – не отпускал он Надин. – Ты должна помочь мне пробраться в отель. Я спрячусь за деревьями, и как только ты откроешь балконную дверь... – Вдруг он замолчал, издал непонятный звук и возбужденно начал шарить по песку вокруг того места, где они лежали.

– Что теперь? – начала нервничать уже Надин.

– Ключ от номера был в кармане брюк. Она не могла сдержать смеха:

– Не валяй дурака!

– По-твоему, я могу дурачиться в такой ситуации! – с вызовом бросил он.

Надин прикусила язык.

– Ну а теперь что нам делать? – упавшим голосом спросила она.

Шон немного подумал и сказал:

– У гостиничного портье обязательно должен быть запасной. Ты попросишь дать тебе ключ от моего номера, когда будешь забирать свой.

Надин наотрез отказалась.

– Вот еще! А как я объясню им, зачем он мне нужен? Они начнут задавать массу вопросов. И я должна буду им сказать, что тебя в отеле нет, но я хочу попасть в твой номер. Представляешь, что они подумают?

Шон недобро глянул на Надин.

– В таком случае мне придется остаться на ночь в твоем номере.

Страсть, которую они испытывали друг к другу совсем недавно, как-то незаметно улетучилась, и они снова смотрели друг на друга как враги.

– Тоже мне выдумал! Ты не останешься со мной!

– А что, по-твоему, я должен делать? Провести ночь на берегу? Нагишом?

– Так тебе и надо!

– Очень любезно с твоей стороны.

– Сам во всем виноват. Глаза Шона сузились:

– Нас, если мне не изменяет память, было двое.

– Но ты же не слушал меня, когда я сказала «нет»! – парировала Надин и почувствовала, что в нем поднимается ярость, а она совсем не хотела сейчас ругаться с ним.

Надин знобило. Мокрое платье прилипло к телу, малейшее дуновение ветерка заставляло ее вздрагивать от холода. Да тут еще Шон, совершенно обнаженный, не давал ей забыть о том, что всего несколько минут назад они занимались любовью. Она хотела позабыть, как пылко отдавалась ему.

Все, что ей нужно сейчас, – это поскорее добраться до отеля, попасть в свой номер, переодеться во что-нибудь сухое и улечься спать.

Но Надин понимала, что ей не удастся заснуть, если Шон останется на берегу и проведет там всю ночь.

– Послушай, я открою окно и выброшу тебе купальный халат, – быстро сказала она Шону, только чтобы не спорить.

– Твой купальный халат?! – Шону это не слишком понравилось.

– Все купальные халаты практически одинаковы. Они подходят как женщинам, так и мужчинам. Ты можешь сделать вид, будто купался, когда войдешь в отель. Скажешь портье, что потерял ключ, и попросишь дать тебе дубликат.

– Бог с тобой, Надин, что ты! Ведь я на полфута выше тебя! Что за вид у меня будет, если я надену что-нибудь из твоих вещей?

Надин понимала, что Шон в чем-то прав.

– Ну хорошо, тогда ты войдешь в отель не через главный вход, а воспользуешься моим балконом. Переполох поднимется только в том случае, если кто-нибудь из постояльцев засечет тебя и вызовет охрану. Тогда, конечно, мы окажемся в неловкой ситуации.

– Хуже той ситуации, в которой мы оказались сейчас, уже быть не может. Ты выбросишь мне халат из окна, я проникну в отель через твой балкон, а если охранники начнут задавать вопросы, мы скажем, что изображали из себя Ромео и Джульетту... – Он рассмеялся, но Надин было не до смеха.

– Могу представить себе их лица. – Это все, что она могла сказать.

– Какая разница, что они подумают? – пожал плечами Шон.

Надин старалась не смотреть на него. Она больше не позволит себе потерять голову. Но разве можно оставаться спокойной, когда он расхаживает перед ней в таком виде!

– Ты меня слушаешь? – нетерпеливо проговорил Шон. Надин кивнула. Шон с недоверием посмотрел на нее и продолжил: – Когда я окажусь в твоей комнате, я вызову дежурного и попрошу открыть дверь, соединяющую наши номера.

Надин, конечно, не хотела, чтобы та дверь вообще открывалась, но предпочла сейчас не спорить, решив вернуться к этому вопросу позже.

– Хорошо, – поспешно согласилась она и бросилась к отелю.

Без приключений не обошлось. Надин повстречала группу людей. Девушки начали хихикать, а мужчины отпускать шуточки.

– Вы промокли насквозь, – сказал один из них.

Надин весело отозвалась:

– Несчастный случай. Упала в бассейн. Увидимся позже! – и как ни в чем не бывало побежала дальше.

Сзади слышались смех и голоса, обсуждавшие ее. Она дала им повод для сплетен. На следующее утро она закажет завтрак в номер, чтобы не объяснять всем и каждому, что с ней случилось, и не сносить любопытные взгляды. Она пробежала через сад, прилегавший к отелю, не останавливаясь, чтобы ответить на вопросы встречных, сопровождаемая их удивленными взглядами, а когда она влетела в вестибюль отеля, то столкнулась с Люком и его женой, которые беседовали с портье. Разговор тут же оборвался, и они с удивлением уставились на нее, не веря своим глазам.

– Что с вами произошло? – спросил Люк, изумленно глядя на Надин, не в силах скрыть улыбку.

Что и говорить, вид у нее был престранный – мокрые, растрепанные волосы все в песке, бесформенное платье.

– С вами все в порядке, Надин? – с тревогой в голосе спросила Клара.

Надин вымученно улыбнулась.

– Я прогуливалась вдоль бассейна, у самого края, и случайно упала в воду.

Люк зашелся от хохота.

– Это постоянно со всеми происходит! – уверил он ее. – Вы похожи на русалку.

– Вот только во что превратилось ваше платье! Какая жалость, – посочувствовала Клара.

– Боюсь, оно окончательно испорчено, – вздохнула Надин.

– О нет, мы можем быстро привести его в порядок, – заверила Клара. – Оставьте его завтра утром, а к вечеру оно будет как новенькое.

– Большое спасибо, – сказала Надин, не зная, как объяснить ей, что платье еще и порвано на спине. Она не могла признаться, что это сделал Шон. При одной мысли об этом она покраснела и поспешила обратиться к портье за ключом.

– А где Шон? – задавал некстати вопрос за вопросом Люк, пока портье искал ключ. – Надеюсь, это не он столкнул вас в бассейн?

Надин рассмеялась.

– Нет, не он. Но Шон все равно виноват.

– И почему у женщин всегда виноваты мужчины! – печально воскликнул Люк.

– Потому что именно мужчины обычно во всем и бывают виноваты, – поспешила отвлечь его жена. – Не задерживай больше бедную девочку. Ей надо скорее попасть в номер и переодеться!

Надин с благодарностью улыбнулась ей:

– Спокойной ночи. Увидимся завтра.

Через минуту она уже была в номере. Надежно заперев дверь своей комнаты, она сбросила с себя мокрое платье и натянула теплый белый свитер и джинсы. Надин направилась в ванную комнату за купальным халатом и, к своей радости, обнаружила на вешалке не один, а два халата – один побольше, другой поменьше. Отель заботился о своих постояльцах. Тот, что побольше, несомненно, предназначался для гостей мужского пола, догадалась Надин.

Взяв халат, Надин вышла на балкон, постояла немного, вглядываясь в освещенный лунным светом сад, и через минуту увидела за пальмовыми стволами фигуру Шона. Он поднял руку, подавая ей знак. И Надин, размахнувшись, бросила изо всех сил халат в его сторону.

Шон рванулся вперед по залитой серебряным светом тропинке. Едва он вышел из тени деревьев, послышались голоса и шаги – Надин услышала их очень отчетливо. Несколько человек выходили из сада, направляясь в сторону отеля.

Шон тоже слышал их. Надин видела, как он метнулся к лежавшему на земле халату и схватил его еще до того, как его заметили. Через секунду разговор прекратился и шаги смолкли. Люди стояли, широко раскрыв глаза и рты от изумления.

Шон накинул халат, делая вид, что никого не замечает.

Надин была не в силах сдерживать смех. Шон с невозмутимым видом прошествовал к ее балкону, театрально опустился на одно колено и начал громко декламировать из «Ромео и Джульетты»:

...Что за свет блеснул в окне?

О, там восток!

Джульетта – это солнце.

Встань, солнце ясное, убей луну...

Раздался взрыв хохота и аплодисменты. Шон поднялся с колена и поклонился публике.

– Спасибо, друзья.

С Надин было достаточно, она вернулась в комнату, и через минуту к ней присоединился Шон.

– Я полагаю, что теперь ты доволен, – набросилась она на него. – Сделал из меня s посмешище.

– А им представление понравилось, – как ни в чем не бывало ответил Шон. – Подумай только, – продолжал он, – что они смогут рассказать, вернувшись домой, своим знакомым: они присутствовали при уникальном представлении одной из лучших пьес великого Шекспира в исполнении одного из известнейших артистов нашего времени!

– Что-то ты скромничаешь, – холодно проговорила Надин. – Скажи уж лучше – в исполнении величайшего актера всех времен!

– Возможно, и так, – согласился с ней Шон, готовый вот-вот рассмеяться.

– Не понимаю, почему ты променял сцену на кинематограф и стал продюсером, а не актером? – продолжала язвить Надин.

– Ну что же, должен признать, что из меня не вышел блестящий актер, – со вздохом проговорил Шон. – Вот я и стал продюсером. А может быть, пришло время мне заняться театром? Я мог бы ставить пьесы. Я довольно известен как продюсер, так что мое имя привлекало бы людей. К тому же постановка пьес обходится гораздо дешевле, чем фильмов.

– Но ведь ты не хочешь уходить в театр! – Надин всерьез забеспокоилась. Это было так не похоже на Шона. Он всегда был таким сильным и уверенным в себе человеком. Ей не нравилось то, как он настроен сейчас. – Ведь ты так любишь снимать фильмы!

– Все уже в прошлом, дорогая, – устало проговорил Шон. – Любил снимать. А теперь мне это не по карману.

– Ты сможешь продолжить свое дело, получив назад миллион.

– Я не возьму его.

– Когда ты только начинал, ты позволил мне помочь тебе и взял взаймы деньги. Почему бы не поступить так и сейчас?

– Тогда ты была моей женой.

Она пытливо посмотрела ему в глаза. Говорит ли он серьезно или играет – не понять.

– А теперь я твоя бывшая жена, и ты не колеблясь можешь использовать мои деньги.

Вы с Ларри всегда занимали деньги, где только удавалось.

– Это совсем другое дело, – возразил Шон.

– Да почему же, ради всего святого? – настаивала Надин.

– Потому что тогда это был чистый расчет – бизнес, и ничего другого. Те, кто давал нам в долг, рассчитывали вернуть свои деньги с лихвой.

– Ты и мне можешь выплачивать проценты, если это тебя так беспокоит!

– Нет, Надин. Я отношусь к тебе не как к банкиру из Сити. Между нами не может быть деловых отношений, только личные. Я уже сказал тебе, что приму деньги только с тобой вместе.

– Ну и не бери их в таком случае! – отрезала Надин. – Получи свой ключ у портье и выметайся из моего номера!

Шон, нахмурившись, отвернулся и поднял трубку телефона, чтобы позвонить портье.

Надин ушла в ванную комнату. Она чувствовала себя неважно. С угрюмым видом она посмотрела на себя в зеркало. «Не смей плакать! – сказала она своему отражению. – Он не стоит того».

Под глазами залегли тени. Возвращайся к нему, как будто говорили ей они.

– Не ваше дело! – сказала она.

– Но ведь ты не можешь жить без него, – убеждали глаза в зеркале.

– Вовсе нет! – упорствовала Надин.

– Да. Ты хочешь вернуться к нему, – печально говорили глаза в зеркале.

– Только дурак может связать свою жизнь с таким отчаянным безумцем, – твердила она своему отражению.

– Да, дурак, – соглашалось зеркало.

Надин наклонилась над раковиной, открыла кран с холодной водой и плеснула себе в лицо. Выпрямившись и взяв полотенце, она услышала голоса в комнате – гостиничный служащий принес ключ. Надин слышала, как мужчины заливисто смеются. Несомненно, Шон придумал какую-нибудь забавную историю о пропавшем ключе. Надин надеялась, что она в ней не фигурирует.

Она вышла из ванной только тогда, когда голоса стихли. Надин была готова снова схлестнуться с Шоном, но оказалось, что он ушел. Она огляделась вокруг и внезапно почувствовала, как ей тоскливо. Ей недоставало Шона. В сущности, она так и не привыкла жить без него. И теперь, прожив эти несколько дней в отеле, зная, что он рядом, Надин с ужасом поняла, что вернуться к прежнему одинокому существованию будет во сто крат тяжелее.

Он хотел, чтобы она вернулась к нему, размышляла Надин, закрывая окна и дверь на балкон, словно бы отгораживаясь от сказки последнего вечера. Должно быть, он предлагает вернуться вполне серьезно, иначе бы не отказался взять ее деньги, кроме как с ней вместе. Может быть, она так и поступит...

Нет! Как можно! О чем она только думает! Надин бросилась к двери, соединяющей их номера, и убедилась, что она заперта. После этого она заполнила карточку утреннего меню, повесила ее с обратной стороны двери и заперлась в своем номере. Она прошла в ванную комнату, чтобы принять душ. Взять хотя бы эту вспышку ревности, когда Шон расправился с безобидным Джони Крю, или то, как он принял в штыки ее новую работу на телевидении. Нет, ничего у них не выйдет. Он не изменился. Шон был все тем же собственником, ревнивцем, чересчур требовательным человеком, не готовым пойти на компррмисс.

Она смыла с себя песок и соль, тщательно промыла волосы, затем высушила их полотенцем, почистила зубы, надела желтую ночную рубашку и юркнула в постель.

Она так устала за этот наполненный событиями вечер, что сразу же заснула и крепко проспала до самого утра, до тех пор, пока гостиничный служащий не принес завтрак. Набросив на плечи желтую батистовую шаль, она открыла дверь и попросила служащего накрыть на балконе. Умывшись холодной водой, чтобы прогнать сон, и расчесав волосы, Надин вышла на балкон, где ее ждали булочки и фрукты.

Наступающий день разгорался яркими красками. Уже вовсю светило жаркое солнце, и любители позагорать расположились вокруг бассейна. Голубизна воды тянула освежиться, насыщенная зелень тропической растительности радовала глаз. Но покой и умиротворение, витавшие в воздухе, были не для Надин. Она смотрела на все это великолепие довольно хмуро. Она прилетела сюда отдохнуть, забыть о работе и каждодневных проблемах и уж никак не рассчитывала встретить здесь Шона. Ее чувства и мысли пришли в смятение. Она не знала, как себя вести, что делать. Он лишал ее покоя, способности здраво мыслить. Сердце подсказывало одно, а разум говорил совсем другое. Кое-что, однако, она знала наверняка – этот человек сведет ее с ума.

На столе рядом с кофейником лежала свежая лондонская газета. Надин развернула ее, просмотрела, не испытывая большого интереса к содержанию. Число и – главное – день недели привлекли ее внимание. Четверг... Сначала ей это ничего не говорило. Как быстро, подумала она, доставляют сюда английские газеты тот же день. Но как это им удается?

Тут-то она и засомневалась. Разве это сегодняшняя газета? Она вернулась в комнату и позвонила портье, узнать, какой сегодня день.

Он не сразу понял, о чем она его спрашивает. Но, сообразив, приветливо сказал: «Какой день недели? Здесь быстро летит время, миссис Кармайкл. Пятница, сегодня пятница...» Он также назвал число и месяц. Надин поблагодарила его и опустила трубку.

Пятница! Сегодня должен прилететь самолет, чтобы отвезти ее в Майами для телеинтервью.

Она совершенно забыла об этом. Слишком была поглощена своими мыслями. Она стояла посреди комнаты, решая, что необходимо сделать до отъезда.

Принять душ, одеться, собрать вещи на пару дней, которые она проведет в Майами. Она приняла освежающий душ и оделась; для дороги она выбрала удобную тунику зеленого цвета из хлопка и болеро, которое можно накинуть, если станет прохладно. Она достала чемодан, раскрыла его. Что же ей все-таки взять с собой? Сколько ей понадобится вещей на два дня? Она заглянула в гардероб и задумалась. А стоит ли возвращаться сюда вообще? Тогда-то она и приняла решение уехать насовсем. Моля Бога, чтобы он не дал ей встретиться с Шоном, она принялась в спешке собирать вещи. Наконец все вещи были собраны, и Надин вышла на балкон отдохнуть перед полетом и допить сок, который остался от завтрака.

Из отеля вышел Шон в белой рубашке и шортах и направился с принадлежностями для игры в гольф на площадку в компании других игроков.

Надин наблюдала за ним, не в силах оторвать глаз от его черной шевелюры, высокого гибкого тела. Она не скоро увидится с ним. Она знала это и потому старалась запомнить его таким, каким видела? хотела запечатлеть его образ в своем сердце... Лицо исказило страдание. Господи, о чем это она! Его образ и так запечатлен в ее мыслях и сердце, с тоской подумала она.

Шон вскоре скрылся из виду, а Надин вернулась в комнату и позвонила портье.

– Я улетаю на несколько дней в Майами. Пришлите, пожалуйста, человека забрать мой багаж.

Ее самолет прилетит в десять. Осталось полчаса. Она кого-нибудь наймет довезти ее до частной посадочной полосы. А когда Шон вернется после игры в гольф, ее уже здесь не будет.