Текст книги "Огонь в крови"

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

– Не смеши меня! – Надин направилась к двери, но Шон опередил ее, загородив дорогу. Слишком большой и сильный, чтобы она могла с ним справиться. Она остановилась перед ним, вздернула подбородок и сказала, стараясь как можно отчетливее произносить каждое слово: – И не пытайся запугать меня, Шон!

– Пока еще мне удается сдерживаться, – заявил он ей, всем своим видом показывая, что вот-вот потеряет терпение, – но, боюсь, надолго меня не хватит. Поэтому, будь добра, объясни мне, пока я по-настоящему не рассердился, что все это значит? Я узнал, что ты улетела с острова на самолете, который нанял Грег Эрролл, чтобы участвовать в телепередаче на Майами. Я позвонил Грегу, и он сообщил мне о готовящейся программе. Но он также сказал мне, что, насколько ему известно, ты намеревалась вернуться на остров. Я остался ждать тебя. – Он буравил ее взглядом. – Но ты и не думала возвращаться. Вместо этого ты провела несколько дней в компании Джеми Колберта, развлекаясь в Майами. Скажи, ты спала с ним?

Надин, покраснев, отрицательно покачала головой:

– Я уже не раз говорила тебе и снова повторяю: я никогда не спала и не собираюсь спать с Джеми. Я в восторге от него и знаю, что нравлюсь ему. Но мы друзья, а не любовники.

Ее объяснения не удовлетворили Шона.

– Но ты же провела с ним несколько дней в Майами. Вы были одни?

– Мы осматривали достопримечательности. Джеми постоянно фотографировал. Если у него и есть любовница, так это его работа, а не я. Он взял напрокат машину, и мы объездили все острова. Я занималась покупками. Мы купались в гостиничном бассейне и загорали. Несколько спокойных дней отдыха, вот и все.

– Но вы были вдвоем! – Его слова звучали как обвинение.

– Да, вдвоем, – не сдавалась Надин. – Но ведь друзья могут отправиться вместе отдыхать. Что тут такого?

– Если тебе так уж хотелось отдохнуть, почему ты не вернулась на остров?

На этот вопрос она не ответила. Только прикрыла глаза и беспомощно опустила руки. Шон снова набросился на нее:

– Вы провели несколько дней вдвоем в Майами, а затем вдвоем же вернулись в Лондон. Я мог сидеть на этом острове до скончания века, но мне надоело ждать, и я позвонил в твой отель в Майами. Мне сказали, что ты покинешь его на следующий день и направишься в Лондон. Я не поверил, но решил все-таки проверить и позвонил в аэропорт. Там подтвердили, что для тебя забронировано место на лондонский рейс. Тогда я сам полетел в Лондон, а потом приехал встречать тебя в Хитроу.

– Я видела тебя там, – пробормотала Надин. – Не думай, что я не заметила, как ты меня высматривал. Если ты приехал в аэропорт, чтобы встретить меня, так куда же ты исчез, не сказав ни слова?

Он бросил на нее полный враждебности взгляд.

– А ты сама как думаешь?

Надин сочла за лучшее не отвечать, чтобы ее слова не были истолкованы превратно.

– Потому что ты была не одна, а с Джеми Колбертом, – ответил за нее Шон. – Друг он тебе или любовник – неважно. Он был там с тобой и обнимал тебя. Поэтому я и не стал подходить.

– Ну хорошо. Если бы ты заговорил с Джеми таким тоном, каким говоришь сейчас со мной, он наверняка решил бы, что у тебя крыша поехала, раз ты можешь поднять столько шума из ничего. Это из-за тебя я не вернулась на остров. Я прекрасно проводила время, училась рисовать. Мне очень нравились Люк и его жена Клара. Великолепный стол, а остров – просто сказка... Но вот приехал ты – и все испортил. Ты постоянно крутился вокруг меня, заставляя нервничать. Я не могла ни отдохнуть, ни расслабиться. Раз ты отказался уехать, я решила уехать сама.

Он, сдвинув брови, с мрачным видом слушал ее.

– Если ты так ненавидишь меня, то что ты здесь делаешь в таком случае?

Надин, опешив, уставилась на него.

– Ненавижу тебя? Я этого не говорила. – Она заметила, что глаза его потеплели, и поспешила продолжить: – К тому же мне позвонил Ларри и попросил о помощи. Что я должна была сделать? Отказать?

– Ларри не имел никакого права просить у тебя денег! Я постарался как можно доходчивее объяснить ему это, сказав, что не хочу впутывать тебя в наши с ним дела!

– Что значит «не впутывать» меня? Компания для меня кое-что значит, и ты это должен понимать. Я помогала вам, когда она только создавалась. И не могу сидеть сложа руки, если вижу, что ей грозит крах.

– Но ведь вопрос упирается не только в деньги, не так ли? – ласково спросил Шон. У Надин сильнее забилось сердце, когда она увидела, с какой любовью он смотрит на нее. – Весь вопрос в том, вернешься ты ко мне или нет? Если нет, то твои деньги мне не нужны!

– Это было бы верхом безумия – вернуться к человеку, который по пустякам закатывает сцены ревности и хочет контролировать каждый мой шаг!

Он взял ее лицо в ладони и проникновенно сказал:

– На этот раз все будет иначе, я постараюсь не ревновать тебя, Надин.

– Неужели? – усмехнулась она. – И как долго это продлится? Сколько бы я ни говорила тебе, что между мной и Джеми ничего нет, ты все равно приходишь в бешенство, стоит тебе увидеть нас вместе.

– Я сказал, что постараюсь. Прости, что иногда срываюсь. Ничего не могу с собой поделать. Я так люблю тебя, Надин, что любой мужчина рядом с тобой выводит меня из себя.

Как ни трудно было Надин, но она понимала, что ни в коем случае не должна допустить, чтобы все повторилось сначала. Она должна проявить твердость.

– Разве ты не замечаешь, что твое поведение раздражает меня, не говоря уже о том, что взрываться, если какой-нибудь мужчина поздоровается со мной, по меньшей мере странно?

Шон кивнул.

– Да, наверное. Об этом я как-то не задумывался, Надин.

– А твое недоверие? Неужели ты не понимаешь, что тем самым обижаешь меня?

Она услышала, как он печально вздохнул.

– Тебе-то я доверяю, Надин, а им – нет! Я боюсь...

– Ты боишься? – переспросила она и увидела, как краска бросилась ему в лицо.

– Я имел в виду... Да, я боюсь потерять тебя, Надин. Знаешь, мои родители развелись. Мать была очень красивой женщиной. Она ушла к другому мужчине, когда мне исполнилось четырнадцать лет. Отец сильно переживал. Он как-то весь сник. Это разрушило его жизнь. И тогда я решил, что со мной такого не должно произойти, что я никогда не буду близко к сердцу принимать женщин. Но вот потом встретил тебя и привязался всем сердцем. С тех пор страх потерять тебя не давал мне покоя. Я боялся, что кто-нибудь уведет тебя, как когда-то мать увели у моего отца.

Надин знала, что его родители развелись, когда он был еще подростком, и что отец его умер от сердечного приступа спустя несколько лет. С матерью Шона она виделась только раз, поскольку та жила в Штатах со своим третьим мужем и не проявляла особого интереса ни к сыну, ни к его жене. Но сейчас впервые она услышала от Шона, как все обстояло на самом деле и как это повлияло на него. Теперь все встало на свои места.

– Почему ты никогда не рассказывал мне об этом раньше?

– Ненавижу говорить на эту тему.

– Но разве ты не понимаешь, что это в корне меняет дело? Только сейчас я могу понять причину твоей ревности. Теперь мне стало ясно то, что раньше казалось каким-то безумием.

Шон с любовью смотрел на Надин.

– Не знаю, получилось ли, но я пытался объяснить как мог. Когда мы были на острове, я видел, что ты любишь меня, тянешься ко мне. И вдруг ты неожиданно улетела, даже не оставив записки. Как ты могла так поступить со мной?

– Я должна была уехать. Я была в таком смятении. Ты говорил о своих чувствах. Представь и мои переживания. Я пыталась научиться жить без тебя. Это было трудно, однако постепенно моя жизнь налаживалась. Но тут появляешься ты – и все идет наперекосяк. Я уже была не в силах контролировать себя. А после того случая, когда мы потеряли головы на берегу, мне стало еще тяжелее. Я запаниковала. Мне нужно было уехать, чтобы собраться с мыслями.

– А сейчас? Что ты испытываешь сейчас? Она беспомощно смотрела на него, не зная, что ответить.

– Дорогая, – начал было он, но тут его губы приблизились к ее губам, и Надин, позабыв обо всем на свете, бросилась в его объятия.

Поздно теперь бежать и терзаться сомнениями – об этом нужно было думать раньше – когда она столкнулась с Шоном в телецентре в тот злополучный дождливый день или тогда, когда он оказался в ее постели на островах Вест-Индии.

Он заключил Надин в кольцо объятий, страстно покрывая поцелуями ее губы, щеки, волосы. Надин была не в силах, да и не хотела противиться ему, она обхватила его шею руками и прильнула к нему.

Казалось, мир перестал существовать, они были поглощены только друг другом.

Внезапно тишину разорвал телефонный звонок. Они отпрянули друг от друга. Шон выругался про себя и крикнул так, чтобы секретарша Ларри услышала его:

– Ответьте на звонок, мисс Симмонс! Наступила тишина, а потом раздался осторожный стук в дверь.

– Что еще? – прорычал Шон. Стук повторился. – Войдите!

Дверь открылась. Надин поспешила встать у окна и отвернуться – она густо покраснела и нервно пыталась поправить прическу.

– Простите, мистер Кармайкл. Это я вам звонила, – проговорила секретарша. – Важный звонок, а мистер Дин приказал вас не беспокоить. Но еще раньше вы сказали мне, что, если позвонит мистер Сальваторе, сразу же соединить его с вами. Так вот, он на линии, а я не знаю, как поступить, и решила спросить у вас, мистер Кармайкл.

– Надо было сразу соединить меня с ним. Или вы настолько глупы, что всегда следуете инструкциям?

– Соединяю, мистер Кармайкл. Извините меня... – Казалось, она вот-вот расплачется.

Секретарша выбежала из комнаты, а Надин резко повернулась и холодно посмотрела на Шона.

– Бедняжка! Она же хотела как лучше. Зачем ты грубишь ей?

– Звонок слишком важный! Тысячу раз повторял, чтобы соединила немедленно!..

– Она объяснила тебе, что Ларри просил ее не беспокоить нас. Она была в замешательстве.

Зазвонил телефон. Шон посмотрел на него, но не поднял трубку. Обратившись к Надин, он сказал:

– Это не займет много времени. После разговора мы отправимся куда-нибудь на ленч.

Она кивнула и села в кресло. Шон поднял трубку.

– Доброе утро, Сал. Как поживаете? – Голос его звучал уверенно и энергично. – Да, спасибо, все в порядке. Как вашей супруге понравилось в опере? Давали Вагнера? Ну конечно, Вагнер чересчур громок, особенно если болит голова. Плохо перенесли полет? Понимаю, понимаю, вино – вещь коварная, особенно если пить его слишком много. Сам я пью только минеральную воду и фруктовый сок во время полета. Посоветуйте жене пройтись по магазинам, съесть легкий завтрак и лечь спать... Одной или нет? – Он засмеялся и после небольшой паузы сказал, улыбаясь во весь рот: – Рад слышать это. Я согласен.

Надеюсь, мы будем хорошими компаньонами, Сал.

Надин насторожилась. Компаньонами? Что это значит? Это и был тот человек, который хотел получить контроль над компанией Шона? А теперь он предлагает другие условия?

– Я скажу своим людям, чтобы они подготовили соглашение, не откладывая дела в долгий ящик, – сообщил Шон. – Если вы хотите обсудить проект до выработки соглашения... да, мы могли бы подстроиться под ваше расписание. Да, я буду здесь. Но в данный момент я нахожусь не у себя в кабинете и потому не могу ответить точно. Думаю, завтрашний вечер у меня не занят. Я могу перезвонить вам?

Он засмеялся, и Надин услышала новые нотки в его голосе – облегчения, удовлетворения и даже торжества.

– Хорошо. Меня это устраивает, Сал. Так я с нетерпением жду нашей встречи завтра во второй половине дня, а также сегодня вечером. Я дам вам точный ответ относительно завтрашнего обеда. Кстати, вы будете с супругой? Мне хотелось бы прийти с женой, если не возражаете. – Выслушав ответ, он вежливо проговорил: – Спасибо, обязательно ей передам. Я позвоню вам.

Положив трубку, Шон изобразил рукой жест, который означал победу.

– Сработало! Сработало!

– Что все это значит? – поинтересовалась Надин, глядя на него с улыбкой. Шон выглядел как мальчишка, выигравший спортивный приз.

Он подошел к Надин, крепко обнял ее и поцеловал.

– Наши денежные проблемы решены. Помнишь, я говорил тебе, что мне предлагали продать компанию? Пока я был на острове, я связался со старым знакомым из кинобизнеса. И он при случае поговорил с Энрико Сальваторе, телережиссером, – ты, наверное, слышала о нем. Все нашумевшие передачи в Нью-Йорке последних пяти лет принадлежат ему. Когда он услышал, что я подумываю о продаже компании, он заинтересовался, но его не устраивали условия сделки. Он предпочел бы вступить в долю, а не покупать компанию полностью. Для меня это большая удача. Сейчас он в Лондоне. Он позвонил мне вчера, и мы обсудили саму идею. Сал сказал, что должен получить согласие своего правления. И вот только что он сообщил, что согласие получено. Как только соглашение будет подписано, деньги начнут поступать на наши счета. Все беды позади!

– И мои деньги тебе не понадобятся? – сухо поинтересовалась Надин.

– Если ты хочешь поместить их в нашу компанию, мы будем только рады.

Она лукаво поглядела на него:

– И на каких же условиях? Таких, как у Энрико Сальваторе?

– Нет, на прежних, о которых я говорил еще до того, как позвонил Сал, – ответил Шон, улыбаясь. – Я приму деньги только в том случае, если ты вернешься ко мне, а если ты пожелаешь поместить деньги в менее рискованное предприятие, то я все равно буду счастлив, но только если ты останешься со мной.

Надин покачала головой.

– В твоем предложении, если это можно так назвать, на первом месте фигурировали деньги. А ведь я всегда хотела сохранить свою долю в компании. И только ты настоял на том, чтобы выкупить мои акции.

– Ну, я думал, что после развода ты выйдешь замуж за Джеми Колберта, а я не хотел подпускать его к своей компании. В то время я вообще готов был отправить на тот свет вас обоих. Но здравый смысл удержал меня, и потому я решился на глупый театральный жест, заставив тебя продать мне свои акции. Я уверял себя, что не хочу больше иметь с тобой дела. Я хотел, чтобы ты ушла из моей жизни, но на самом деле это принесло мне одни страдания.

– Прежде чем прийти к какому-либо решению, Шон, давай серьезно поговорим, – предложила Надин.

– Уж не собираешься ли ты диктовать мне условия, как Энрико Сальваторе? – пошутил Шон.

– Я имела в виду – поговорить. Я не собираюсь навязывать тебе какие-либо условия и не хочу, чтобы ты диктовал мне, что делать. Это и разрушило наш брак. У тебя старомодные представления, будто главный в семье ты. Хочу заметить, что эпоха королевы Виктории давно прошла, времена изменились. Если ты хочешь нормальной семейной жизни, все должно быть пятьдесят на пятьдесят. Мы всё будем обсуждать вместе и вместе принимать решения, не боясь при этом иногда идти на компромисс.

Он кивнул.

– Хорошо. Сейчас же определим темы, которые надлежит обсудить. Первым делом – ребенок. Надин, я понимаю, сейчас ты занята своей карьерой. Но я думаю о будущем. Время уходит, а я так хочу детей, наших детей – твоих и моих. С того самого времени, когда моя мать оставила отца, у меня и семьи-то по-настоящему не было. Я не думал о женитьбе, пока не встретил тебя. Но что это за семья, если нет ребенка?

Она пытливо посмотрела ему в глаза.

– Шон, ребенок – условие нашего союза? Если я не рожу тебе ребенка, значит, нам не быть вместе?

Он побледнел, на лице было написано страдание. Он покачал головой.

– Что ты, Надин. Мне нужна ты. Не твои деньги, и даже не ребенок. Только ты. Если ты и в самом деле не хочешь иметь детей, мы можем прожить и без них, хотя мне сложно и тяжело будет привыкнуть к этой мысли. – Он криво усмехнулся. – Может, мы заведем собаку?

Надин улыбнулась.

– Обожаю собак. Да и кошек тоже. Давай заведем и собаку и кошку. – Она обвила его руками и прижалась головой к груди, слушая, как бьется его сердце. Шон обнял ее. – Но я очень хочу иметь детей, весь вопрос в том – когда. Сначала у меня были другие планы. Но теперь все изменилось. Я не буду больше работать фотомоделью и все свое время уделю работе на телевидении. К тому же у меня контракт всего на шесть выпусков, и если он не будет продлен, то я окажусь вообще без работы.

– Не беспокойся – продлят. Грег сказал, что он готов биться об заклад, что тебя ждет грандиозный успех.

– Ты это серьезно? – Надин вспыхнула. – Просто замечательно. Но если они станут делать следующую серию передач, то между выпусками будут большие промежутки времени. Дай мне всего один год, Шон. Только один, чтобы я увидела, как у меня пойдет работа на телевидении. А потом подумаем и о ребенке. А когда он родится, мы как-нибудь выйдем из положения: наймем няньку, чтобы я могла работать и в то же время как можно чаще быть с ребенком. – Она подняла на него глаза и сказала: – Ты должен научиться доверять мне, Шон. Позволь мне самой решать, что мне нужно. А если тебе что-то не понравится, давай спокойно обсудим это. Не теряй самообладания, попробуй понять меня. Шон тяжело вздохнул. – Дело в том, что, когда меня что-то задевает, мне трудно оставаться спокойным. Эмоции переполняют меня, и я теряю контроль над собой.

Надин смотрела на Шона с неподдельной нежностью. Ранимым мальчиком – вот каким он был в детстве. Уход матери стал для него настоящей трагедией. Его бросили, оставили одного в этом ужасном мире, и не было никого, кто мог бы приласкать, успокоить его. В этом все дело! Это и определило его характер. Он слишком остро ощущал все, что происходило вокруг, принимал все близко к сердцу. Отсюда и его страстность и незащищенность, взрывной характер и обаяние. Надин нежно поцеловала его. – Если мы только научимся доверять друг другу, то на этот раз между нами не будет разногласий, – прошептала она, а Шон тихо ответил ей:

– Да, дорогая. – Но мысли его были совсем о другом. – Поедем домой. Я хочу любить тебя...

– Я тоже очень этого хочу, – отозвалась Надин, и рука в руке они вышли из комнаты навстречу своей судьбе.