Текст книги "Седьмой день. Утраченное сокровище Библии"

Пророки высказываются в том же духе, настаивая, чтобы «частной» морали не было позволено заслонить мораль «общественную». Мордехай Рошвальд в ином контексте пишет, что «общественная мораль включает в себя индивидуальную мораль, но присовокупляет к ней мощь общества и его властных институтов. Она служит гарантией того, что добродетель не ограничится только благородным намерением отдельного человека, которое может привести, а может и не привести к желаемому результату, но что доброе намерение будет претворено в правильный и полезный поступок»[273]273
  Modrecai Roshwald, “A Dialogue between Man and God,” SJT 42 (1989):163.


[Закрыть]. Ветхий Завет в полной мере охватывает обе эти сферы, частную и публичную, но именно в публичной сфере им чаще всего пренебрегают.

СЕДЬМОЙ ДЕНЬ ИМЕЕТ ЕЩЕ И ПОЛИТИЧЕСКОЕ, И ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ, О ЧЕМ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ СЛЕДУЕТ ЗАБЫВАТЬ

Чтобы под влиянием седьмого дня общественное сознание утвердилось, укрепилось, усилилось субботним годом и юбилеем и затем проявилось в непрерывном стремлении к социальной справедливости, необходимо признать субботние установления систематическими и универсальными, а не отданными на откуп человеку. Седьмой день имеет еще и политическое, и экономическое измерение, о чем также ни в коем случае не следует забывать. Причем такое же измерение имеют и субботний год и юбилей. Этот триумвират представляет собой систему широкомасштабных установлений, создающих основу для «политических» и конституционных концепций справедливости. В социальной и экономической сфере суббота устанавливает пределы трудовой эксплуатации, гарантируя каждому работнику право на отдых. Если «самое священное достояние человека – это труд», потому как «им располагают даже те, у кого больше ничего нет»[274]274
  Lord Acton, “The Background of the French Revolution,” in Sir (John) Acton, Essay on Freedom and Power (Gloucester, MA: Peter Smith, 1972), 235.


[Закрыть], то суббота помещает надзор над трудом в религиозную систему координат, дабы он осуществлялся в рамках Божьих принципов, под сенью Его милости и защиты.

Подобным же образом субботний год распространяет благословение покоя на все творение, а юбилей представляет собой радикальную структурную перегруппировку собственности каждые пятьдесят лет. Данная система устанавливает потолок для накопительства и стяжания богатства, предоставляя определенные гарантии менее удачливым и даже менее усердным людям. Если попытаться перевести социальный характер этих установлений на современный язык, то их контекст – это кабинки для голосования и законодательные собрания, а не корзинка для сбора пожертвований бедным. Ведь в Ветхом Завете говорится о широкомасштабных, беспрецедентных начинаниях. «Вот, я научил вас постановлениям и законам, как повелел мне Господь, Бог мой, дабы вы так поступали в той земле, в которую вы вступаете, чтоб овладеть ею», – говорит Моисей народу перед их вхождением в Землю обетованную (Втор 4:5). Если народ будет исполнять эти законы, они послужат им во благо и станут предметом восхищения у окружающих народов. «Итак храните и исполняйте их, – говорит Моисей, – ибо в этом мудрость ваша и разум ваш пред глазами народов, которые, услышав о всех сих постановлениях, скажут: “только этот великий народ есть народ мудрый и разумный”. Ибо… есть ли какой великий народ, у которого были бы такие справедливые постановления и законы, как весь закон сей, который я предлагаю вам сегодня?» (Втор 4:6, 8).

Однако на практике исключительный характер этих широкомасштабных нововведений как раз и послужил камнем преткновения. Думаю, нет ничего удивительного в том, что, как следует из 2 Пар 36:21, субботние годы никто никогда не соблюдал. В конце концов, люди предпочитают не задумываться о таких понятиях, как бережное отношение к земле, и не допускать столь серьезных социальных потрясений, как юбилей.

Случай в лагере Шаньдун показывает, что достичь социальной справедливости не просто; она легко размывается законническими парадигмами и благочестивой риторикой. Представления Амоса о социальной справедливости, составляющие неотъемлемую часть все того же идеала, сталкиваются с подобными препятствиями. Ему претит, что его современники живут «приукрашенной религией роскошной жизнью», попирают справедливость и правосудие и пытаются подменить справедливость «ложной верой в паломничества и замысловатые богослужебные ритуалы»[275]275
  Jeremias, Amos, 3–4.


[Закрыть].

По существу речь здесь идет, конечно же, не о том, как седьмой день решает проблемы социальной справедливости, но о том, как к ним относится Сам Бог. Амос и Исаия в своих книгах высвечивают Божьи приоритеты, и злоупотребления, ими осуждаемые, указывают на то, что́ Бог считает неприемлемым. Суббота и юбилей – это Божественные правила жизни, призванные поддерживать справедливость. Поэтому вести пророков не следует сводить к соотнесению порочных человеческих привычек с Божественным идеалом. Пророки направляют внимание на глубоко укоренившиеся в сознании людей ложные представления о Боге.

Материализм, обличаемый Амосом, и лицемерие, столь оскорбительное для Исаии, нельзя рассматривать только как чью-то нравственную несостоятельность. Бог, Которого продолжали почитать люди, совершая свои замысловатые религиозные церемонии, это уже не Бог седьмого дня. Когда пророк Иеремия удивляется, почему Бог фактически проигрывает отвратительным хананейским божкам, он как будто боится, что языческие идолы заменят единственного истинного Бога. Но данная риторика едва скрывает более глубокие опасения – что люди будут по-прежнему поклоняться «истинному» Богу, но при этом, наделив Его ложными свойствами, превратят свой объект поклонения в идола. Таков глубинный смысл сетования Иеремии о том, что «Мой народ променял славу свою на то, что не помогает» (Иер 2:11). Обратите внимание, именно так в Ветхом Завете принято называть идолослужение – религиозное рвение, от которого нет никакого проку.

Неверное представление об объекте поклонения мешает людям правильно воспринимать невидимого Бога. В результате искаженный идеал оказывает на поклоняющихся пагубное воздействие с долговременными последствиями. Один из ветхозаветных авторов предостерегает, что все, поклоняющиеся таким идолам, и «всякий, кто надеется на них», подобны будут им (Пс 134:15–18). Для Израиля, как и для всех, поступающих таким же образом, данный выбор грозит гибелью. «И пошли вслед суеты и осуетились» (4 Цар 17:15), то есть пошли вслед никчемным идолам и сами стали никчемными. Таким образом, восприятие человеком объекта поклонения непосредственно сказывается на его поступках. Говоря о социальных проблемах, с решением которых сопряжен седьмой день, нам нужно признавать в этом важную роль Бога. Все это в совокупности можно найти у пророка Иезекииля, который описывает события, приведшие к вавилонскому плену. Израильтяне «постановлений Моих не исполняли, и заповеди Мои отвергли, и нарушали субботы мои, и глаза их обращались к идолам отцов их» (Иез 20:24).

ТАКИМ ОБРАЗОМ, ВОСПРИЯТИЕ ЧЕЛОВЕКОМ ОБЪЕКТА ПОКЛОНЕНИЯ НЕПОСРЕДСТВЕННО СКАЗЫВАЕТСЯ НА ЕГО ПОСТУПКАХ

В эпоху великих пророков, когда народы Израиля и Иудеи все более возвращались к тем ценностям, от которых их предки избавились во время исхода, суббота как будто бы уже себя исчерпала. Бесчисленные повторные повеления и предписания не достигали нужного результата. Наконец, сложилось, казалось бы, безвыходное положение, когда ничего уже нельзя было исправить (Ос 8:12; 2 Пар 36:15, 16). Народ перестал воспринимать Божью весть, и создалось впечатление, что эту проблему не разрешить обычными средствами (2 Пар 36:16). Более того, поскольку нравственное падение Израиля стало результатом стремления народа Божьего уподобиться язычникам, то рассчитывать на перемены к лучшему под влиянием извне также было трудно.

Поэтому удивительно, что пророки, рассчитывая на осуществление своих надежд, обращают свои взоры в будущее. Амос передает следующие слова Бога: «В тот день Я восстановлю скинию Давидову падшую, заделаю трещины в ней, и разрушенное восстановлю, и устрою ее, как в дни древние» (9:11). В Книге Исаии мы читаем: «Ты восстановишь основания многих поколений, и будут называть тебя восстановителем развалин» (Ис 58:12). Как Амос, так и Исаия делают социальную справедливость необходимым условием будущего процветания. «И суд отступил назад, и правда стала вдали, ибо истина преткнулась на площади и честность не может войти» (Ис 59:14). Данная проблема раскрывается не только в конце этой наиболее яркой в Ветхом Завете пророческой книги, но на всем ее протяжении. Она требует решения, поэтому должен явиться Тот, Кто «возвестит народам суд» (Ис 42:1), и, безусловно, справедливость составляет основное содержание Его миссии. Он «не ослабеет и не изнеможет, доколе на земле не утвердит суда» (Ис 42:4).

Еще более удивительно, что в грядущем восстановлении весьма существенная роль отводится именно субботе. Это звучит немного неожиданно в изначальном контексте и уж совсем поражает в свете современных богословских приоритетов (Ис 58:13, 14; 56:1–8). Согласно представлениям этих пророков, седьмой день должен сыграть важную роль не только в Израиле, но и в более широких масштабах. Когда надежды рушатся и пророческий голос уже хрипит от бесплодных попыток убедить в чем-то своих современников, Бог показывает, что в Его распроряжении есть и другие средства.

Глава 9
Пророческая ставка на субботу

И сыновей иноплеменников, присоединившихся к Господу, чтобы служить Ему и любить имя Господа, быть рабами Его, всех, хранящих субботу… Я приведу на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы… ибо дом Мой назовется домом молитвы для всех народов (Ис 56:6, 7).

В большей части Ветхого Завета мы видим Израиль в состоянии – нравственного и политического упадка, который стал причиной завоевания Северного царства ассирийцами в 722 году до н. э.[276]276
  См.: 4 Цар 17:1–18; 18:9, 10; ср.: John Bright, A History of Israel, 4^th ed. (Louisville: Westminster John Knox Press, 2000), 269–278.


[Закрыть], а затем Южного царства – вавилонянами и разрушения Иерусалима вместе с храмом в 605–587 годах[277]277
  См.: 4 Цар 23:36–25:12; 2 Пар 36:5–21; Дан 1:1; ср.: Bright, A History of Israel, 324–339.


[Закрыть]. Когда ветхозаветные авторы рассказывают о духовном отступничестве народа и последующем пленении, они ссылаются на пренебрежительное отношение к субботе как на явный признак упадка, а также как на фактор, существенным образом ускоривший данный процесс (Ам 8:5; Ис 1:12, 13; Иез 20:24).

И все же пророки не спешат провозгласить дело седьмого дня проигранным, постоянно зависящим от того, соблюдают его в Израиле или нет. В трех отрывках о субботе в Книге пророка Исаии, указывающих на далекое будущее (Ис 56:1–8; 58:13, 14; 66:23), говорится о важных переменах, связанных с этим днем. Хотя суббота на какое-то время и утратила свою значимость в Израиле, все же, как отмечает Исаия, не все еще потеряно: она обязательно будет возрождена. Утверждая это, пророк насыщает свою весть о грядущем возрождении субботы явным эсхатологическим подтекстом (Ис 56:1–8).

При более внимательном анализе мы заметим, что фокус повествования смещается с отношения людей к седьмому дню, весьма переменчивого даже в лучшие времена, к вопросу о Божьем характере и о том, можно ли Ему доверять. Несмотря на имеющиеся в Израиле проблемы, связанные с соблюдением седьмого дня, пророки показывают связь вопроса о субботе с наиболее дискутируемыми суждениями о Боге. Именно в тот момент времени, когда чаша человеческих падений и промахов вот-вот перельется через край, в Книге Исаии поднимается тема седьмого дня и раскрывается суть субботы, причем делается это так ясно и глубоко, как ни в какой другой книге Ветхого Завета.

Принято считать, что Книга пророка Исаии состоит из трех основных частей (1–39; 40–55; 56–66)[278]278
  Р.Е.Клементс [R.E.Clements, “The Unity of the Book of Isaiah”, Interpretation 36 (1982): 117–129] утверждает, что понятие «школа Исаии» используется безо всяких на то оснований. Никаких данных в пользу ее существования нет, но при этом с помощью данного понятия пытаются подтвердить доводы, достоверность которых зависит от этой неподтвержденной гипотезы, в результате чего получается порочный круг. Рольф Рендторфф [Rolf Rendtorff, “Zur Komposition des Buches Jesaja,” VT 34 (1984): 295–320] также отмечает убедительные признаки тематического единства в Книге Исаии. Не отвергая совершенно традиционную критику источников, Рендторфф находит концепцию независимого «третьего Исаии» весьма маловероятной (с. 320). Джон Н.Освальт [John N.Oswalt, The Book of Isaiah: Chapters 40–66 (NICOT: Grand Rapids: Eerdmans, 1998), 3–6], полагая гипотезу трех источников совершенно неубедительной, утверждает, что «требует исправления не традиционный взгляд на авторство этой книги, а понимание библейского пророчества, которого придерживаются библеисты» (с. 6).


[Закрыть], которые зачастую приписывают разным авторам. Вопрос об авторстве в контексте наших исследований не так уж и важен, ведь всякого рода теории, связанные с этим вопросом, не могут никоим образом подорвать или ослабить взгляд Исаии на субботу, какого бы мнения о композиции его книги мы ни придерживались.

Джозеф Бленкинсопп, склоняющийся в пользу деления Книги Исаии на три части, признает, что об авторстве третьей части книги трудно судить со всей определенностью. «Датировать последние одиннадцать глав Книги пророка Исаии совсем не просто, поскольку в них нет упоминаний ни о каких-либо исторических событиях, ни об исторических личностях», – пишет он[279]279
  Joseph Blenkinsopp, Isaiah 56–66: A New Translation with Introduction and Commentary (AB; New York: Doubleday, 2003), 42.


[Закрыть]. Джон Освальт приходит к выводу, что в силу отсутствия исторических данных главная роль в этой части книги отведена богословию[280]280
  Oswalt, Isaiah 40–66, 11, 451–452.


[Закрыть]. Причем, что немаловажно, существенное место в ней занимает именно суббота.

Оговорки относительно исторических данных перекликаются с крайне важными метками тематического единства и связности. Эти метки противоречат представлениям о том, что «третий» Исаия вошел в состав книги в качестве более позднего дополнения. Кому бы мы ни приписывали авторство – историческому Исаии, жившему до вавилонского пленения (Ис 1:1; 6:1; 37:5–7), или какой-то неизвестной личности, последние главы этой книги адресованы сообществу людей, переживающих о сохранении собственной идентичности[281]281
  Там же; Brueggemann, Isaiah 40–66, 168.


[Закрыть]. Кого следует принимать в это сообщество? Кого исключить? Кому можно быть руководителем и занимать влиятельное положение? Эти вопросы более важны, чем попытки установить послевавилонский контекст этой пророческой вести, которые предпринимают многие исследователи[282]282
  Blenkinsopp, Isaiah 56–66, 28–37; Raymond de Hoop, “The Interpretation of Isaiah 56:1–9: Comfort or Criticism?” JBL 127 (2008):671–695.


[Закрыть].

Независимо от того как мы представляем себе историческую обстановку, в которой была написана Книга Исаии, акцент на субботу в ней весьма значим, поскольку автор подтверждает ее юридическую силу и универсальность, а также связывает ее с двумя категориям людей, к которым до того заповедь о субботе не имела отношения.

Блажен муж, который делает это… который хранит субботу (56:2).

Об евнухах, которые хранят Мои субботы (56:4).

И сыновей иноплеменников… хранящих субботу (56:6).

Здесь суббота представлена как жизненно важное условие, что подчеркивается троекратным упоминанием о ней применительно к трем категориям людей, на которых она распространяется. Автор ни в коем случае не относит субботу к какому-то определенному периоду времени и не ограничивает ее отдельной группой людей.

Во-первых, пророк опирается в своей вести на долгожданное Божье вмешательство: «Так говорит Господь: сохраняйте суд и делайте правду; ибо близко спасение Мое и откровение правды Моей» (Ис 56:1). Одного этого стиха достаточно, чтобы понять, что эта весть не относится к какому-то короткому отрезку времени. Этот отрезок должен простираться вплоть до конца времени, до момента окончательного Божьего воздаяния.

Эта ориентация на конец времен ослабляет привязку к конкретной ветхозаветной ситуации. Весть пророка касается ключевых бытийных вопросов человечества, она исполнена надежды. Бог обязательно вмешается, Он принесет спасение и избавление, и «откровение правды» (Ис 56:1). Что не менее важно, содержание и язык этой вести вызывают ощущение завершенности, окончательности. Бленкинсопп отмечает, что «все в главах 56–66 решительно ориентировано на будущее»[283]283
  Blenkinsopp, Isaiah 56–66, 89.


[Закрыть], и это характерно в том числе и для отрывков о субботе.

СУББОТУ НИКТО НЕ ОТМЕНИТ И НЕ ОТЛОЖИТ В СТОРОНУ. НАПРОТИВ, ОНА СТАНЕТ ОПОРОЙ ДЛЯ ОТЧАЯВШЕГОСЯ ВЕРУЮЩЕГО И ПОМОЖЕТ ЕМУ ДОЖИТЬ ДО САМОГО КОНЦА ВРЕМЕН

Таким образом, эсхатологическая направленность субботы в Книге Исаии имеет крайне важное значение. «Отрывок Ис 56:1–8 начинается с призыва к справедливости и праведности в практической жизни ввиду неизбежного Божественного вмешательства, несущего с собой избавление и суд (стих 1). Мы можем истолковать это как предвкушение раннехристианской Inretimethic, то есть этики, вызывающей конец мира, образа жизни в мире, который вот-вот подойдет к концу»[284]284
  Там же, с. 133.


[Закрыть].

Если мы воспринимаем данную перспективу всерьез, то нам придется признать, что, несмотря на видимое бессилие седьмого дня на исторической арене в контексте упадка Израиля, у Бога на него большие планы. Субботу никто не отменит и не отложит в сторону. Напротив, она станет опорой для отчаявшегося верующего и поможет ему дожить до самого конца времен.

Во-вторых, следует отметить и то, что суббота представлена в виде «блаженства»: «Блажен муж, который делает это, и сын человеческий, который крепко держится этого, который хранит субботу от осквернения и оберегает руку свою, чтобы не сделать никакого зла», – говорится далее в тексте (Ис 56:2). «Блажен» – это слово может подразумевать субъективное состояние, описывать счастье как осознанный опыт верующего. Но возможно и другое толкование, которое нельзя сбрасывать со счетов. Вполне может быть, что данный стих указывает на объективную оценку. Человек, о котором идет речь, является «блаженным» независимо от того, ощущает он это блаженство или нет. Всякий раз, когда верующий и его уверенность в Боге оказываются под угрозой, суббота становится средством, позволяющим эту угрозу отвести.

В-третьих, утвердив вечный характер субботы, Исаия уточнет, кто может воспользоваться благословениями седьмого дня. Он приглашает к этому людей нееврейского происхождения, которые прежде были лишены этих благословений или считали себя непричастными к ним. В числе тех кто обретет пользу от нового принципа «открытых дверей», он особо выделяет две группы – евнухов и иноплеменников: «Ибо Господь так говорит об евнухах: которые хранят Мои субботы, и избирают угодное Мне, и крепко держатся завета Моего, – тем дам Я в доме Моем и в стенах Моих место и имя лучшее, нежели сыновьям и дочерям; дам им вечное имя, которое не истребится» (Ис 56:4, 5). С этих пор евнухам, которые когда-то были изгоями, гарантируется невозбранный доступ и полноценная, безусловная причастность к благословениям, предназначенным для израильтян.

Не оставлены без внимания и чужестранцы, не принадлежащие к еврейскому народу этнически: «И сыновей иноплеменников, присоединившихся к Господу, чтобы служить Ему и любить имя Господа, быть рабами Его, всех, хранящих субботу от осквернения ее и твердо держащихся завета Моего, Я приведу на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы» (Ис 56:6, 7). В последней главе Книги Исаии чужестранцы даже принимаются на священническое служение, которое прежде имели право осуществлять только евреи из колена Левиина: «Из них буду брать также в священники и левиты, говорит Господь» (Ис 66:21). Один из ведущих исследователей Ветхого Завета отмечает новизну данного подхода к священничеству. «Еще более поражает последняя глава, – пишет Грейс Еммерсон, – где предусмотрено, что некоторые из числа чужеземцев смогут даже участвовать в служении в святилище в качестве священников и левитов»[285]285
  Grace L.Emmerson, Isaiah 56–66 (OTG; Sheffield: JSOT Press, 1992), 55.


[Закрыть]. Ориентация на конец времен и универсализм, эсхатология и принцип «открытых дверей» идут рука об руку, потому что суббота имеет вселенское значение[286]286
  Bernard Gosse, “Sabbath, Identity and Universalism Go Together after the Return from Exile,” JSOT 29 (2005):367.


[Закрыть].

В-четвертых, представления Исаии о субботе подспудно опровергают устоявшееся мнение, будто ее соблюдение – прерогатива одних только этнических евреев. Исаия ставит во главу угла не этническую принадлежность, не национальность и не традицию, но личный выбор. На это указывает целый ряд глаголов, которые являются ключевыми словами в этом отрывке. Благословение Божье распространяется на тех, кто хранит (стихи 2, 4, 6), избирает (стих 4), держит (стихи 4, 6) или присоединяется (стих 6). Все эти глаголы свидетельствуют о заранее обдуманном намерении со стороны человека, которого они описывают. Как отмечает Клаус Вестерманн, «данные глаголы совершенно ясно показывают, что принадлежность к сообществу, поклоняющемуся Яхве, зависит ныне от твердого намерения, от свободного волеизъявления в пользу Бога и служения Ему. О нем более не мыслят на национальном уровне, оно перешло в индивидуальную плоскость. Избранный народ превратился в сообщество верующих»[287]287
  Claus Westermann, Isaiah 40–66, trans. David M.G.Stalker (OTL; London: SCM Press, 1969), 313.


[Закрыть].

В-пятых, глубина драматических изменений становится еще более очевидной, когда мы рассматриваем это новое сообщество в свете традиционных для израильтян тенденций к обособлению и укреплению своих границ. Исаия предлагает принять как равных тех, кто прежде был изгоем. В этой точке новая весть вступает в конфликт с устоявшейся моделью, опровергая прежнюю практику и прецеденты. Как бы разворачивается дискуссия, в ходе которой раздаются голоса за и против принятия и признания новых групп, причем голоса против их признания как будто бы приводят более весомые доводы.

Полемика, открывающаяся в тексте Книги Исаии, может, и не лежит на поверхности, но чтобы докопаться до нее, особых усилий не требуется. Она обнаруживает себя в очень любопытных формулировках: «Да не говорит сын иноплеменника, присоединившийся к Господу: “Господь совсем отделил меня от Своего народа”, и да не говорит евнух: “вот я сухое дерево”» (Ис 56:3). С чего бы иноплеменнику и евнуху говорить такое? Откуда у чужестранца опасения, что Бог не допустит его в Свой народ? Исаия ясно дает понять, что инициатива принять изгоев в общество Господне исходит от Бога, но их присоединение не является простой задачей. Стремясь отстоять этнический критерий принадлежности к народу Божьему, люди по другую сторону стола упорно противятся этой инициативе.

У израильского сообщества исключительность была священной традицией. По сути дела, предложенная Исаией открытость для изгоев входила в прямое противоречие с древним повелением: «У кого раздавлены ятра или отрезан детородный член, тот не может войти в общество Господне» (Втор 23:1). Дискуссионный характер новых воззрений был на поверхности: откажется ли сообщество от указания, которое дал по этому поводу Моисей, и станет ли поступать вопреки правилам отцов-основателей?

Кроме того, Исаия выступает за признание права чужестранцев присоединиться к народу Божьему (Ис 56:6, 7). Данная позиция также противоречит ясно выраженному положению, приведенному в книге Второзаконие, где четко прописано, что только третье поколение чужестранцев может войти «в общество Господне» (Втор 23:8). По мнению Вальтера Айхродта, это положение обернулось тем, что «народы на самом деле оказались вне завета, который стал рассматриваться как сугубо израильская привилегия»[288]288
  Walther Eichrodt, Theology of the Old Testament, vol. I, trans. John Baker (OTL; London: SCM Press, 1961), 55.


[Закрыть]. На что же рассчитывать Исаии с его широкими взглядами, если «эти главы начинаются и заканчиваются столь явным и открытым великодушием по отношению к чужеземцам, которому нет равных во всем Ветхом Завете?»[289]289
  Emmerson, Isaiah 56–66, 55.


[Закрыть]. И каким образом те, кто вне Израиля, могут стать причастниками благословения субботы?

Шестой фактор, скрывающийся за сменой парадигм в Книге Исаии, связан с областью богословия. Бог заново вычерчивает границы, описывающие Его собственный характер, говоря тем, кто прежде был изгоем: Я принимаю вас[290]290
  Brueggemann, Isaiah 40–66, 165.


[Закрыть]. И хотя забрасываемая сеть столь обширна, что вновь образующееся сообщество уже нужно будет именовать как-то иначе, нежели «иудейская община», все же, как отмечает Уолтер Брюггеманн, ему «предстоит стать сообществом, которое помнит и дорожит именем и идентичностью иудеев, иначе оно погибнет в беззаботном мире»[291]291
  Там же, с. 171.


[Закрыть]. Проект по принятию изгоев не имеет границ: Бог намерен охватить всех и каждого, подавая особый знак надежды как отдельным людям, так и целым группам, которые прежде были ограничены в правах и не считались достойными внимания. «Господь Бог, собирающий рассеянных Израильтян, говорит: к собранным у него Я буду еще собирать других» (Ис 56:8). Это Бог, для Которого нет изгоев, Который готов принять всех. Божья настойчивость и целеустремленность в данном вопросе весьма велики, что подчеркивается особым используемым для обозначения данного процесса глаголом, который, как отмечает Брюггеманн, является «наиболее определяющим для Яхве, наиболее характерным для Его деятельности»[292]292
  Там же, с. 173.


[Закрыть]. В рамках этой концепции «открытых дверей», которая придает субботе столь значимую роль, ничто не может передать ее универсальный характер лучше, чем утверждение: «Ибо дом Мой назовется домом молитвы для всех народов» (Ис 56:7).

Выявление этой богословской сущности или, скорее, осознание того, что суть сказанного Исаией лежит в богословской плоскости, это важный, но не последний шаг в понимании вести Исаии. Есть еще одно положение, седьмое по счету, раскрывающее вопрос о том, каким будет сообщество верующих последнего времени и какой будет вера этих людей. Это заключительное положение связано с еще одной специфической и определяющей характеристикой, касающейся сущности Бога.

Невозможно не заметить поразительную схожесть между акцентом на субботу, характерным для вести Исаии о последнем времени (56:1–8), и более обширной темой, которой посвящены последние одиннадцать глав его книги (главы 56–66). Читателю, которого смущает одновременное указание на необходимость соблюдения субботы и воздержания от всякого зла (Ис 56:2), считающему воздержание от зла гораздо более важным этическим императивом, чем соблюдение субботы[293]293
  Westermann, Isaiah 40–66, 310; Blenkinsopp, Isaiah 56–66, 135.


[Закрыть], не о чем беспокоиться. Пророк не видит здесь никакого «неуклюжего параллелизма»[294]294
  Westermann, Isaiah 40–66, 310


[Закрыть]. Для него суббота – это не просто признак идентичности его сообщества. Скорее, суббота выражает собой надежду этого сообщества в ее зримых очертаниях. Троекратное упоминание Исаии о субботе не оставляет сомнений, что он считает соблюдение седьмого дня жизненно важным. При этом его акцент на субботу следует рассматривать в контексте богословского суждения, имеющего одновременно всеохватывающий и конкретный характер. Исаия побуждает верующих хранить верность и соблюдать субботу ввиду неизбежного Божьего вмешательства (Ис 56:1–8). Однако Божье вмешательство отнюдь не является следствием веры Божьих последователей в Него, обязывающей Бога к действию. Напротив, их вера есть целиком и полностью производное Его верности[295]295
  Rendtorff, “Zur Komposition des Buches Jesaja,” 313.


[Закрыть]. «Мы должны быть праведными, говорит автор, потому что праведен Бог. Эта мысль прослеживается на протяжении всего данного отрывка: человеческое послушание должно быть естественным следствием Божественной верности»[296]296
  John N.Oswalt, “Righteousness in Isaiah: A Study of the Function of Chapters 56–66 in the Present Structure of the Book,” in Writing and Reading the Scroll of Isaiah: Studies of an Interpretative Tradition, ed. Craig C.Broyles and Craig A.Evans (VTSup 70: Leiden: Leiden: Brill, 1997), 188.


[Закрыть].

ВЕРУЮЩИЙ В БОЖЬЕ ПРИШЕСТВИЕ ЧЕЛОВЕК ХРАНИТ СУББОТУ ПОТОМУ, ЧТО ОНА СТАЛА НЕОТЪЕМЛЕМОЙ ЧАСТЬЮ ЕГО НАДЕЖДЫ

Мы делаем ошибку, когда помещаем человека в центр этой вести. Божий замысел целиком покоится на обетовании: «Близко спасение Мое и откровение правды Моей» (Ис 56:1). Говоря об этой надежде, пророк побуждает верующего евнуха терпеливо ожидать исполнения Божьего обетования (Ис 56:5). То же самое он возвещает и иноплеменнику, призывая его верить в силу Божьего обещания: «Я приведу [сыновей иноплеменников] на святую гору Мою и обрадую их в Моем доме молитвы» (Ис 56:7). Не верность верующего станет причиной Божьего вмешательства. Она лишь ответная реакция, воспринимающая Божье вмешательство как должное. Верующий в Божье пришествие человек хранит субботу потому, что она стала неотъемлемой частью его надежды.