Текст книги "Рабыня драконьей крови. Часть 2"

Глава 8

Валира уже нашла какую-то служанку, похоже – аару рангом пониже, что-то быстро ей приказала, и та исчезла из поля зрения. А мы остановились возле небольшой клумбы с ослепительно красивыми белыми цветами. От них так сладко пахло, что начинала кружиться голова, но меж тем чем больше я вдыхала этот мягкий аромат, тем, казалось, лучше начинала себя чувствовать.

– Что это за цветы? – ахнула я, когда в венах забурлило так, словно я только что нарочно дышала быстро-быстро, перенасытив кровь кислородом.

– Чувствуешь их, да? Говорят, все маги чувствуют, – с легкой завистью в голосе ответила Валира и улыбнулась. – Это очень редкая и дорогая рассада. Цветы тиаре, высаженные тут нарочно, чтобы напитывать магией весь Чертог.

– Ух ты, прямо те самые цветы магии? – не поверила я своим глазам, опускаясь на корточки рядом с клумбой.

– Да, – кивнула аара. – Именно эти цветы по преданиям выросли из пролитой на землю крови Яросветной девы. И именно они наполнили наш пустой мир волшебством.

Я осторожно коснулась одного белого лепестка и почувствовала, как по всему телу пробежала волна колючих, как удары током, мурашек.

– Потрясающе, – выдохнула я, не в силах оторвать взгляд. – Они помогают даркам колдовать?

– Вроде бы так! Вообще, тиаре в большом количестве разлито именно в природе, а в каменных домах, дворцах и Чертогах его гораздо меньше. Иногда настолько мало, что маги не способны начертить ни одного руна. И вот поэтому Айденион Огненнокрылый когда-то и приказал посадить тут эти цветы. Чтобы можно было колдовать без опасений. Кроме того, они благотворно влияют на здоровье, поэтому больного Седьмого принца сейчас не увозят никуда отсюда. Магия цветов должна помочь ему восстановиться.

– Ясно, – кивнула я, мгновенно расстроившись, стоило Валире упомянуть болезнь Айдена.

– В саду атриса вообще много редких растений, – продолжала аара, ни капли не замечая моего настроения. – Паристурция, акацинария, иншуларден, скорпионий плющ, – говорила Валира, называя кучу странных слов, по всей видимости означавших те самые растения. Одновременно она показывала пальцем на соседние клумбы. А потом вдруг посмотрела на меня и резко замолчала, лишь через пару мгновений проговорив: – Ты хотела узнать про Сирглинариона? Садись на скамейку, я расскажу.

У меня аж перевернулось все внутри от любопытства. Как тут усидеть?

И все же я сделала, что требуется, и уселась на скамейку рядом с аарой.

Валира откинулась назад, положила ногу на ногу, покачивая красивой туфелькой без каблука, и заговорила:

– На самом деле правда не известна никому, кроме самих принцев да еще, наверное, императорской четы, пропавшей Луна знает сколько веков назад. Но говорят, что когда-то давным-давно, когда Шестой принц Новой Райялари только-только входил в силу, случилось ему отправиться в путешествие, после которого он просто пропал.

– Как пропал? – не поняла я. – Принц империи пропал?

– Да, вроде того, – кивнула Валира. – В основном на всяких там официальных мероприятиях каждого из принцев обязана сопровождать охрана из десятка преданных дарков. Однако так уж повелось, что большую часть времени этого не происходит.

– Почему?

– Потому что дарки почти всесильны, – пожала плечами аара. – Кроме того, среди сородичей драконьи принцы неприкосновенны, от людей они не привыкли ожидать предательства, а нелюди, судя по всему, не вызывают у них особых опасений ввиду более низкого уровня магии. Именно поэтому, несмотря на регламент, принцы очень часто пренебрегают собственной безопасностью. И вот в один из таких дней, когда Сирглинариона, как обычно, никто не сопровождал, он исчез. Прошло много дней, в течение которых его искала вся империя. И никто не мог обнаружить, даже несмотря на то, что искали его с помощью истинного имени.

Я вздрогнула, снова вспоминая разговор Ренвиэля и оракула о том, что Айден дал мне какое-то имя. За минувшее время среди прочих переживаний я совсем забыла об этом. А сейчас вдруг показалось, что это должно быть нечто очень важное.

– Истинное имя… – проговорила я задумчиво. – Это некий символ, так ведь? Символ, вплетенный в колдовское руно, который должен гарантированно привести к конкретной цели?

– Все верно, – кивнула Валира. – У каждого дракона есть истинное имя, потому что его дают в детстве. Также его можно дать любому человеку или нелюдю, даже географическому месту. Всего лишь нужен специальный ритуал.

И вот тут меня резко прошило насквозь пониманием: ведь именно это, судя по всему, и сделал Айден тогда, в храме Яросветной девы! Как же я не догадалась раньше?

Впрочем, трудно догадаться о чем-то, не обладая полной информацией. Но теперь-то я знала правду… Вот только что мне это дает?..

Где-то на границе сознания всплыло еще одно воспоминание, совсем смутное, – о том же дне и часе, когда в божественном храме Айдена едва не убили неизвестные люди. У меня было страшное видение, в котором принц умер на моих руках. Именно в нем он произнес таинственную фразу на чужом языке, фразу, которую я обязана была повторить его братьям в случае его смерти.

Вот только правдиво ли это видение? Ведь на самом деле принц никогда мне ничего не говорил. Да и вообще, что за слова он тогда произнес?..

Я нахмурилась, пытаясь вспомнить, но в этот момент Валира продолжила говорить:

– Так вот имя не помогало. А это бывает только в двух случаях: либо принц был мертв, либо он сменил истинное имя. Кто-то дал ему другое.

– А это возможно? – удивилась я. – Мне казалось, что такое имя дается навсегда.

– Нет, – покачала головой аара. – Конечно же, нет. Просто ритуал очень сложен, делается по обоюдному согласию двух магов: колдующего и его объекта, при этом колдующий должен быть крайне сильным. А так как это большая редкость, то и сменить имя трудно.

– И что же получилось в итоге? Раз Шестой принц сейчас жив-здоров, значит, его имя действительно кто-то поменял?

– Да. – В этот момент аара хитро улыбнулась. – Я думаю, что это была женщина. По крайней мере, так говорят. Сирглинариона никто не видел более полугода, империя успела начать готовиться к официальному трауру, лишь императрица Амелион Златопламенная не желала соглашаться с тем, что один из ее младших сыновей мертв. Будто чувствовала, что это не так. И принц вернулся. Вот только он уже не был прежним. Сирглинарион выглядел иначе, много молчал, и от него разило совершенно другой магией. С драконами вообще все очень сложно, их силу трудно измерить, ключ тиаре глубоко скрыт. Но с Сирглинарионом стало все совсем непонятно. А еще… его чешуя изменила цвет.

– То есть его драконий облик поменялся? – удивилась я еще сильнее прежнего.

– Да. Когда-то Шестого принца звали Сирглинарион Лазурнокрылый. У него была сверкающая голубая чешуя, переливающаяся всеми цветами радуги. Но после того, как он вернулся, цвет необратимо изменился, стал глубоким зеленым, на солнце сверкающим сталью, а во тьме переходящим в ночную синеву. Его глаза то и дело стали излучать странный зеленый свет, а волосы будто-то жили собственной жизнью. Ну… ты видела. И никому принц не рассказывал, что с ним произошло. Словно что-то поранило его изнутри. С тех пор его и прозвали Отравленным сердцем. А Сирглинарион и не спорил, спокойно приняв новое имя. Истинное же имя его так никто и не знает.

– Какая странная история, – проговорила я негромко, чувствуя, как под кожей будто бы тихонько шевелится россыпь раскаленных угольков.

– Да, – подтвердила аара. – Я бы с ним лишний раз пересекаться не стала, – усмехнулась она. – Даже не знаю, согласилась ли бы поступить на службу в его атрис, если бы когда-то мне предложили именно это вместо атриса Айдениона Огненнокрылого.

– Ты же говоришь, что всему виной была какая-то женщина. Значит, ничего страшного не случилось, ведь так? К чему этот страх? – удивилась я, но все равно не смогла сдержать легкого беспокойства.

Валира тихо хмыкнула.

– Женщина-то, может быть, и женщина. Вот только она явно его едва не убила. Иначе как объяснить такую разительную перемену характера и внешности? Знаешь, ирлисы ядовиты, потому что с рождения грызут магическую кору Верликтового дерева и едят его отравленные ягоды. Это дерево опасно не только если его употреблять, оно способно зачаровать даже того, кто просто находится рядом. От коры, ягод и листьев в воздух распространяется особая колдовская тиаре, имеющая легкий зеленоватый оттенок. Это тиаре, попадая на человеческую кожу, всасываясь в легкие, впитываясь через слизистые оболочки глаз, заставляет невольную жертву подчиняться желанию дерева. И есть плоды. Грызть кору. А затем умирать. Тогда в мертвых телах семена Верликта прорастают и дают жизнь новому древу. Так вот ирлисы приспособились игнорировать влияние ядовитой тиаре и едят Верликт нарочно, чтобы пропитаться токсинами изнутри и в будущем стать смертельно опасными хищниками. Ты улавливаешь связь?

Аара остановила свой рассказ так резко, что я не успела ничего сообразить. История настолько поразила меня, перекликаясь со всеми моими прошлыми мыслями и догадками, что от неожиданности всего открытого перехватило дух.

Я сумела только покачать головой, когда аара продолжила:

– Сирглинариона тоже кто-то отравил, и отравил изнутри. От него разит токсичной, опасной тиаре, и даже я, не маг, вижу ее. И предпочла бы держаться от Шестого принца подальше, потому что кто знает, что случится, стоит попасть под его гипнотическое влияние?..

Валира передернула плечами, а я глубоко вздохнула, собравшись с силами и проговорив:

– А ты не могла бы помочь мне с ним встретиться?

Аара резко повернула голову и воскликнула:

– Ты что, меня совсем не слушала?..

– Слушала-слушала, прости, – виновато улыбнулась я, наматывая волосы на указательный палец. – Но мне правда нужно.

– Зачем?! – всплеснула руками аара. – Он же… он… Или ты влюбилась?

– Что? – ахнула я. – Конечно, нет!

– Может, пока наш принц без сознания ты решила сменить атрис? – нарочито хмуро спросила Валира, сложив руки на груди.

А потом, видя, как я в ужасе замахала на нее, не зная, как переубедить, вдруг прыснула со смеху и закрыла рот тонкой ладошкой.

– Да брось, я пошутила, – фыркнула она. – Просто мне не хотелось бы, чтобы ты от нас уходила, зря я, что ли, тебе столько всего рассказываю? Да и кто, кроме тебя, будет писать для меня статьи в газету? Я уже даже название придумала, гляди…

Она вскочила со скамейки, театрально развела руки в стороны и продекламировала:

– Уважаемые дарки и даркессы, рады представить вашему вниманию удивительное и невероятное! Первую газету Огненного Чертога! Только у нас самые передовые и свежие новости, только у нас сплетни и секреты императорского двора Крылатого племени! Читайте и не говорите, что не читали! Интриги, тайны и вся истинная правда в новой колонке аары Селины – “Чешуйчатые утехи”!

На последних словах Валиры я неожиданно подавилась слюной. А все так хорошо начиналось!

– Эм… – кашлянув в кулак, начала я. – Давай немного другое название придумаем.

– Думаешь, звучит не очень? – приподняла темную, идеально выщипанную бровь Валира. И тут же предложила еще: – Тогда как тебе гордое и благородное – “Высокий перфоманс драконьих хвостов”?

Я начала краснеть.

Валира, видя, что я с сомнением качаю головой, продолжила выдавать все новые и новые варианты:

– А вот романтичное – “Экзистенциальность бытия на гребне позвоночника дарка”. Ну, в смысле, это о том, как прекрасен полет на драконе! Или вот: “Размер не имеет значения, или О самом главном у драконов”.

На мои удивленно взлетевшие брови Валира никак не отреагировала, разве что чуть лениво бросила:

– Ну это о размере крыльев в полете. Важное же дело! А вот еще мне очень нравится: “Банальные, зональные, эмоциональные и прочие – анальные расследования Огненного двора”. Детективная колонка бы вышла. Чудо, а не идея!

– Валирочка, милая, – впервые взмолилась я ааре, – можно название придумаю я сама? Все же колонку писать буду я. И к вечеру уже выдам тебе несколько вариантов. А ты пока скажешь мне, как найти секретаря, который назначил бы мне аудиенцию у Шестого принца.

Аара надула губы и прищурилась. И все-таки через пару мгновений кивнула:

– Ты права, писать тебе. Хорошо, я согласна. В конце концов, я уже и так придумала имя твоему ирлису, называть еще и твою колонку новостей было бы совсем наглостью.

Она улыбнулась и, вздохнув, мгновенно успокоилась.

– А насчет Сирглинариона – не бойся, я сама запишу тебя к секретарю. Обычно у Шестого принца не бывает очередей на аудиенцию, ведь он редко следит за своим королевством. Говорят, за него правит несколько уполномоченных дарков, а сам Сирглинарион делает, что хочет… Впрочем, это могут быть только сплетни.

Валира пожала плечами.

– Ладно, ты еще погуляй, осмотрись вокруг, а я вечером к тебе зайду, чтобы сообщить, что и как. Когда тебе назначена встреча.

– Спасибо, Валира, – радостно поблагодарила я ее, схватив аару за руку.

Женщина добродушно улыбнулась, а затем, попрощавшись, направилась по своим делам. У меня же был в распоряжении целый день, чтобы немного прийти в себя после всего случившегося да еще, может быть, чуток изучить Чертог Айдениона Огненнокрылого. Или хотя бы его атрис.

Следующий час я провела, разгуливая по дивному саду, изучая растения, которых никогда прежде не встречала, вдыхая ароматы незнакомых цветов и пытаясь вспомнить, как их называла Валира. Все вокруг было настолько удивительным, что невольно хотелось улыбаться, но, к сожалению, никакие природные красоты не могли изменить того, что Айден находился без сознания. И фактически не имел шанса очнуться.

Проходя мимо очередной белоснежной беседки с ажурными стенами, я увидела за высоким деревом знакомого маленького мальчика. Кажется, именно он стоял в компании даркесс в большом зале, когда Мельгорион Сизый Пепел собирался прилюдно назначить меня своей служанкой или помощницей – я в целом так и не поняла.

Мальчику было не более десяти лет на вид, черные волосы падали на глубокие темные глаза, а светлое лицо казалось, на мой взгляд, чересчур бледным. Впрочем, что я вообще знаю о детях дарков? Ничего. Может, у них тут это нормально.

Осторожно подходя ближе, я продолжала наблюдать, как малыш играет с какой-то крылатой игрушкой, и невольно задумалась о том, что это единственный ребенок, которого я видела во всем Огненном Чертоге. Были ли тут еще дети? И если нет, то где же живут все дети дарков?

Когда между нами с парнишкой осталось не больше дюжины шагов, он резко поднял голову и посмотрел на меня. Темные глаза под длинной челкой блеснули любопытством.

Я уже думала, что он отвернется и убежит или что-то в этом роде, но он вдруг помахал рукой и улыбнулся.

– Пусть солнце блестит на твоей чешуе! – воскликнул он, и я с трудом угадала в этой витиеватой фразе приветствие.

– Ага, и тебе… – улыбнулась я в ответ, от неожиданности не придумав ничего умнее. – Пусть ветер… дует в твои крылья.

– Эх! Вот бы и правда! – вдруг бросил он, а затем поднял свою крылатую игрушку, в которой я узнала маленького каменного дракона.

Мальчик сложил губы трубочкой и начал издавать звук, напоминающий то ли рычание, то ли шипение, судя по всему изображая голос дракона.

Я, правда, не припоминала, чтобы Мельгорион издавал нечто подобное, пока я на нем летела. Но, наверное, пацану лучше знать, это он ведь тут детеныш драконов.

– Как зовут твоего друга? – спросила я, кивнув на игрушку в руках ребенка.

– Это?.. – Мальчик с некоторым удивлением посмотрел на каменного дракончика и покачал головой. – У него нет имени. Видишь, он не имеет цвета?

– А почему? – удивилась я.

– Потому что цвет у него появится тогда же, когда и у меня. Я так решил, – твердо проговорил ребенок, отчего-то надув губы.

Я чуть склонила голову набок, пытаясь понять, что с этим пацаном не так. Что-то его беспокоило. Да, признаться, глядя на бледность его лица, я тоже чувствовала себя неспокойно.

– А у тебя есть имя? – спросила я тогда.

– Да, меня зовут Альтарион Хрустальный Свет, – ответил он и наконец снова посмотрел на меня.

Сперва его глаза казались мне темными, но сейчас, вглядевшись внимательнее, я поняла, что они серые и где-то на их дне и впрямь будто-то кружились острые хрустальные искры. Вот только… по сравнению с другими дарками, магия его взгляда была почти неразличима. Если не присматриваться, мальчик казался обычным человеком, тогда как любого дракона можно было легко отличить именно по особым радужкам.

– А как тебя зовут? – спросил он у меня.

– Селина, – улыбнулась я и, схватив его ладошку, с энтузиазмом потрясла. – Будем знакомы!

Паренек с удивлением воззрился на наши руки, явно не понимая, что это такое я делаю. До меня только через пару мгновений дошло, что в Новой Райялари не принято здороваться рукопожатием. Но я всегда так нервничала в присутствии детей, что все мысли вылетали из головы. Что-то внутри меня всегда тянулось к малышам, но, поскольку рядом со мной много лет не было ни одного ребенка, я понятия не имела, как себя с ними вести.

Впрочем, Альтарион неожиданно растянул губы от уха до уха и затряс мою руку в ответ.

– Будем знакомы! Я, кстати, видел тебя тогда в торжественном зале. Ты была очень напуганной.

Я поежилась, с неудовольствием вспоминая Главного старейшину и не зная, что из собственных ощущений можно рассказать мальчику-дракону.

– Да… Было неприятно, – в результате только и сумела выдохнуть я.

А что делать? Сейчас расскажу ему, что Мельгорион – отвратительный старик и чуть не отобрал меня у Седьмого принца, будто какую-то вещь, и что дальше? Парень покачает головой и передаст мои возмущения своим родственничкам?..

Нет уж, стоило держать язык за зубами.

Однако несмотря на все мои опасения Альтарион довольно забавно вздохнул, а потом бросил то, что от него ожидать вовсе не приходилось:

– Не люблю я этого Сизого… А вампиров и тем более. Но что поделаешь?.. Хорошо, что ты вернулась и с тобой все в порядке. Ты миленькая!

По сердцу будто бы кто-то поскреб острыми когтями.

Почему он заговорил о вампирах?..

– Хочешь поиграть с моим драконом? – предложил он и всунул мне в руки теплую и довольно тяжелую игрушку.

Я пригляделась внимательнее и поняла, что маленький ненастоящий дракон сделан вовсе не из тусклого камня по типу известняка, а из какого-то нежного и гладкого, вроде мрамора или даже сероватой слоновой кости. Когда мои ладони касались его, он светлел и начинал едва заметно поблескивать.

– С удовольствием! Вот спасибо, – проговорила я, стараясь не демонстрировать собственные мрачные размышления.

Затем издала несколько журчащих звуков, которые должны были изображать голос дракона, помахала игрушкой над головой мальчика, глядя, как он с восторгом смотрит на это действо, и спросила:

– Ты умеешь так же летать?

В этот момент мои серьги неожиданно нагрелись. Это было настолько ощутимо, что от удивления я едва не выронила каменного дракона. С трудом удалось не вскрикнуть и не напугать ребенка.

– Нет, я летать не умею, – покачал головой Альтарион и нахмурился. – Мама хочет, чтобы я как можно быстрее научился, но у меня пока не получается оборот.

– Вот как? А почему не получается? – осторожно спросила я, возвращая игрушку и растирая мочки, слегка обожженные серьгами. Снимать украшение я не стала, тем более что стоило до них дотронуться, как металл снова стал обычной температуры.

– Не знаю, – пожал плечами мальчик. – Говорят, у многих дарков так происходит в детстве. Мне дают специальные травы, чтобы я быстрее стал настоящим драконом, так что, уверен, скоро я полечу быстрее ветра! Вот увидишь!

– Наверняка так и будет, – заверила я мальчика, испытывая странное предчувствие. – Кстати, а где твоя мама или няня? Кто следит за тобой здесь?

– В основном няня, конечно, но сегодня мы вышли все вместе. Мама вон там. – Он указал рукой в какой-то особенно колючий цветущий кустарник, и я сперва решила, что он перепутал. В такой густой растительности не может сидеть даркесса, если, конечно, она там нужду не справляет.

В любом случае мне не было до родительницы Альтариона никакого дела, совершенно не хотелось знакомиться с очередной драконицей, наверняка мнящей себя центром вселенной, а меня считающей всего лишь служанкой в Чертоге. Впрочем, фактически, конечно, она была бы права, но…

От этого желания знакомиться не прибавлялось.

– Ладно, я пой… – начала было говорить, как Альтарион вдруг схватил меня за руку и потянул в сторону кустов.

– Пойдем, покажу, тут есть очень забавная нора, – проговорил он, хихикнув. – Я ее сам нашел.

И через несколько шагов заставил меня прошмыгнуть в узкий проход между колоннами. Там в одном месте оказалось нечто вроде маленького лаза, ведущего прямо к осыпавшейся части стены Чертога. И сквозь листья можно было увидеть, что стена скрывает маленькое круглое помещение, наполненное дарками…

– Смотри, вон моя мама, в темно-сиреневом платье с блестящей накидкой. – Он ткнул пальцем в незнакомую темноволосую женщину.

Меж тем она стояла рядом с другой, которую я уже однажды видела в торжественном зале. Та была блондинкой и нравилась мне не больше, чем Мельгорион.

Кроме них я обнаружила множество мужчин в дорогих нарядах, в шелковых рубашках, подколотых крупными драгоценными камнями, с тростями, набалдашники которых сверкали золотом, и с искрящимися цепочками. Все они слушали одного, который стоял ко мне спиной, и узнать его никак не получалось.

Зато я услышала кое-что очень интересное.