Текст книги "Танцующая-На-Гранях"

Глава 11. Оазис Но-Ха. Огненный дракон

Снег догорал, вспыхивая кроваво-синими полосами, обнажая плачущую землю. В небе плыли розовато-сиреневые облака, обожжённые агонией умирающей королевской виверны. Обузданная ипостась райна Гримиума не желала сдаваться без боя, не ведая, что у нее нет, и никогда не существовало выбора. С первого вздоха, с первого крика, с первой секунды своего рождения наследный принц это мира За-Гранья был обречен стать драконом.

Линии судьбы или причудливая игра генов? Насколько я успела понять, все на Тубане в той или иной степени имеют в своих жилах примесь драконьей крови. Все имеют возможность. Но по прихоти одной древней богини огонь пробудился в венах единственного на сегодняшний день наследника из рода Заклинателей Огненных змей.

«Да какая там прихоть, – поморщилась я, с трудом поднимая промерзшее от долгого лежания на снегу тело и принимая сидячее положение. – Целенаправленная божественная диверсия. Игра-ловушка. Хорошо разыгранная партия. Все рассчитала, всех возродила. Кроме золотого. А вопрос по-прежнему остается открытым: за каким лешим Аиде нужен весь этот цирк?»

Я поднялась на ноги и завертела головой по сторонам, оценивая масштаб разрушений от потухающего пламени и выискивая взглядом Наташку. Грустная улыбка тронул мои губы, когда я обнаружила подругу в объятьях Зерга. Точнее, сильное мужское тело прикрывало собой мою подружку, спасая от разбушевавшейся огненной стихии. Тала Шат Мау, а по совместительству моя близкая подруга Наташа, выбираться из-под надежной защиты не торопилась, то ли примерзла, то ли вплавилась в землю под собой.

«Если так дальше дело пойдет, возвращаться одной придется, – хмыкнула я про себя и помрачнела. – Вернешься тут, как же. С игрищами местных богов не то что домой дорогу забудешь, себя потеряешь и имени не вспомнишь! А кстати, – мелькнула мысль. – Почему никто ни разу не назвал мне имя потерянной золотой принцессы? Даже когда предполагалось, что золотой дракон – это я?».

Мысль мелькнула и исчезла, словно змеиный хвост в зарослях травы. А я, задрав голову и приложив ладонь ко луб, наблюдала, как Огненный дракон, успокоившись, парил над землей. Очаги пламени, которым плевался и раскидывался Гримиум, обращаясь в пламенную рептилию, догорали. Небо очистилось, виверна умерла высоко в небе, родив этому миру защитника. Гримиум прорвался сквозь боль безумия и умудрился сам пройти радужный обряд.

Я до сих пор не понимала как ему это удалось, но отчего-то твердо знала: местный король-регент наконец обрел власть над своей сущностью и стал полноправным райном. Единственным новообращенным Заклинателем Огненных Змей из старшего Дома Арракис.

На чем основывается моя уверенность, я не могла себе объяснить. Как и твердую убежденность в том, что как минимум один из забытых богов совсем недавно прошел в этот мир. И привела ее сюда моя одержимая сестрица.

Кто-то шлепнул меня по плечам, и я стремительно обернулась, чтобы тут же уткнуться носом в мужскую грудь, вкусно пахнущую чем-то лимонным. Этот аромат пробивался даже сквозь запах крови и гари. Судорожно втянув в себя воздух, я задрала голову и обнаружила Коб-Ора, который осторожно отряхивал с меня снег и грязь. Мы встретились взглядами, и я забыла, как дышать.

Радужка цвета темного шоколада затягивала похлеще омута. Желто-зеленые крапинки янтаря мерцали где-то глубоко внутри, соблазняя нырнуть поглубже и раствориться в незнакомой нежности и силе. Обрамленные длинными густыми и пушистыми ресницами глаза Коба напомнили мне другие, такие родные и любимые, в которые я влюбилась восемь лет назад и которые так и не отпустили меня до сих пор из своего плена.

И вот, за чёрте сколько магических километров от земли, глаза моего мужа смотрели на меня с чужого лица. Я моргнула, разрывая контакт и скрывая слезы, что собрались вдруг брызнуть, и отвернулась, скрывая волнение.

«А ведь он вполне в твоем вкусе: высокий, сильный. А руки-то, руки, просто загляденье!» – подняла голову моя женская сущность, пристально разглядывая крупные ладони с длинными пальцами. И если бы я не любила мужа… Негаданное приключение вполне могло приобрести оттенки чего-нибудь эдакого.

«Так, цыц!» – рявкнула я, резко отстраняясь от Коб-Ора и разворачиваясь в остальным.

– Долго еще валяться будете? – съязвила от растерянности в адрес Наташки.

Подруга подняла на меня слегка затуманенный романтичный взгляд и растеряно улыбнулась. Стыдно мне не стало, но вот ближайшее развитие романтических событий со скоростью света пронеслось перед глазами. И ведь все было бы хорошо, если б не чужое измерение. А так… Какое у них с Зергом может быть будущее? Она не ставит свой мир. Он не пойдет за ней на нашу планету. А Натка такая влюбчивая, такая доверчивая. Хоть и обжигалась сколько раз, да ничему её чистую душу жизнь не учит.

Тут мои запутанные размышления прервал какой-то шум, меня качнуло, и я снова оказалась в объятиях Коб-Ора.

– Какого черта? – рыкнула я, скрывая смущение, и практически вырываясь из мужских рук.

– Прошу прощения, – раздался за спиной хриплый знакомый голос. – Я еще не совсем владею драконьим телом.

Гримиум стоял позади нас, растрепанный и немного растерянный, тяжело дыша. Из его ноздрей все еще вырывались струйки дыма, видимо, королевский дракон не желал так просто покидать свою человеческую ипостась.

Наташка наконец-то поднялась со снега при помощи Зерга, и он так же осторожно и нежно, как минуту назад это делал Коб-Ор, очищал ее одежду от снега. Подруга стояла с непроницаемым лицом. Во всяком случае, ей так казалось. Но мне-то явно было видно удовольствие, затуманившее ее темно-синие глаза. И мечтательную улыбку, мелькающую на губах. А очи у нее темнели только от гнева и страсти. Поскольку ярости не наблюдалось, значит…

Тут Натали поймала мой взгляд, смущенно улыбнулась и отступила от Северного дикого. Я пожала плечами, приподняла вверх левую бровь, искривила уголок губ, намекая, что подруга явно неправа. Как водится, это своенравная женщина мои сигналы приняла, но сделала все по своему: упрямо тряхнув волосами, покинула уютные объятия и направилась в нашу сторону.

Впятером мы стояли на вершине снежного холма и в молчании наблюдали за тем, как тубанские воины обходили поверженных дракайн, выискивали живых, опутывали их магией и передавали в руки знахарей. Мертвые тела уносили ближе к открытому снова порталу. Погибших было немного, но меня не отпускала мысль, что в угоду чужим интригам, тайнам и желаниям умерли ни в чем неповинные люди.

Я стояла и смотрела, как уносили тела, как забирали в плен несчастных дракайн, жертв чьих-то интриг. Как аккуратно относили к порталам замороженных воинов Гримиума, стараясь на всякий случай не разрушить нечаянно чары чужеродной магии: королевские маги решили, что приводить солдат в чувство лучше в домашних условиях, обеспечив безопасность окружающим.

А в голове по-прежнему билась мысль о том, что все мы пешки в чьей-то игре. Игре жестокой, а потому – божественной. За всем этим стоит не зарвавшийся королевский дядя Эр Наг Тэ: верховный жрец не-бога демона Вритру и мой бывший возлюбленный. И даже не воля божественной празмеи Ананты, что поработила душу моей сестры близняшки Эдассих – королевы местного мира. И даже первенец богов изначальных здесь не при чем.

Почему-то мне казалось, что за всем этой странной, а временами и страшной мишурой, скрывается женский образ: замысловатая и запутанная интрига, преследующая одну-единственную цель. И, кажется, я начала догадываться, чего хочет добиться Аида Ведо своей вековой многоходовкой. Иначе и не назовешь хитросплетения всех судеб, что привели сегодня на вершину холма нас пятерых.

И такая злость мня взяла, что кровь буквально закипела в жилах, в глазах заполыхали радуги, а разум залила ослепительно-белая пелена ярости. Где-то в отдалении я услышала многоголосый рев, похожий на зов чужих драконов. Сквозь молочное пламя увидела метнувшиеся в разные стороны тени и, почувствовав опасность, взмыла вверх, чтобы иметь преимущество перед неведанным противником. Боль пронзила мое драконье тело и несколько ярких вспышек ослепили мои и без того ничего не видящие глаза.

Практически лишенная зрения я рванула вверх, стремясь убежать-улететь-вырваться из объятий странного пламени, сжигавшего меня изнутри. Перед глазами мелькали вспышки разноцветного пламени: красные, фиолетовые, изумрудные всполохи не давали разглядеть небо и землю. На чистом инстинкте я неслась все выше и выше, туда, где холод межмирного пространства охладит раскаленную драконью чешую и спасет мой разум от безумия, рожденного адским огнем.

Где-то на периферии сознания, затылочной частью себя-дракона и себя-человека, я ощущала, как мое тело разваливается на куски, при этом оставаясь единым целым. И я-человек не понимала, как такое возможно. Зато мои драконы вдруг радостно взвыли, облегченно вздохнули и резко рванули вниз, к земле. Полностью потеряв контроль над своим драконо-телом, не ведая, в какой из ипостасей нахожусь, я в ужасе мысленно закрыла глаза и попрощалась с жизнью.

«Все, прощальный полет фанеры над Парижем, Точнее, дракона на Тубаном», – хвостатой кометой пронеслось в сознании, и я разбилась на несколько сотен тысяч разноцветных осколков, соприкоснувшись с землей.

* * *

Семь самовил, семь Хранительниц Врат проснулись, услышав далекий зов в неурочный час. Воды Мрачных озер колыхнулись и тяжелой волной выплеснулись на берега, выплюнув из недр своих разноцветных рыбок. Рыбешки забились в судорогах, жадно хватая воздух, и, умирая одна за другой, отпускали в небеса маленькие радуги.

Черная непроглядная тьма и недвижность озерной воды расступилась, и оголились песчаные донышки. Неподвижный песок ожил и стал завиваться в спираль, выше и выше, песчаной змейкой поднимаясь в воздух. Мир замер. Самовилы вышли на берега и застыли неподвижными обнаженными статуями. Песочные змеи скользнули к женщинам, обвивая Хранительниц своими шуршащими телами.

Девы засветились прозрачным зеленоватым светом и на мгновение исчезли, сокрытые от чужих глаз песчаным вихревым коконом. Когда же песок опал на землю, обнаженные белоснежные тела в разных концах планеты Тубан одновременно вздохнули, распахнули непроглядно-черные глаза и, взмахнув семицветными огромными крыльями, стремительно рванули ввысь.

* * *

Очнулась я в какой-то странной комнате и первая мысль, посетившая меня, кричала о том, что надо бежать. Мне показалось, что Эр Наг-Тэ каким-то чудом или магией умудрился умыкнуть меня с холма, и снова запер в странной комнате без выхода в другом измерении. Мой черный дракон уже понимал голову и расправлял крылья желая вырваться на свободу, когда дверь распахнулась и я замерла на кровати, сделал вид, что еще не очнулась. Сквозь частокол слипшихся ресниц я осторожно наблюдала за вошедшим.

Тяжелый балахон скрывал фигуру человека или существа. Свет бил сзади, и я видела только черный контур. Тень приблизилась к моей кровати и вышла из сумрака. Я вздохнула с облегчением и распахнула глаза.

– Привет, незнакомка, – прохрипела я. – Ты в монастырь собралась?

Горло пересохло, хотелось пить и кашлять одновременно. Наташка вздрогнула и чуть не уронила поднос с запотевшим графином и кружкой.

– Слава Богу! – придя в себя, воскликнула подруга. – Ты… ты просто чертов дракон! И меня достали твои чертовы ипостаси! – в следующий момент заорала она, грохнув разносом по прикроватному столику. – Ну, сколько можно, а?! Сколько их в тебе еще?!

Сказать, что я обалдела, не сказать ничего. Моя, такая всегда покойная в выражении гнева подружка, орала похлеще пресловутой базарной бабы. Спасибо, хоть на классическом русском не ругалась. И, кажется, впервые за почти двадцать лет нашей дружбы, я увидела, как она ревет, не скрывая слез. Это было, по меньшей мере, странно, хотя ей истерики я видала-перевидала. Но такую…

– Нат, ну чего ты? Ну все хорошо, – смущенно проблеяла я, судорожно пытаясь вспомнить, что натворила я или мои драконы, или мы все вместе.

Мне-таки удалось поймать за хвост ускользающую мысле-змею, и, дождавшись, когда очередной судорожный всхлип стихнет, я поднялась, притянула Наташку к себе обняла за плечи и, поглаживая ее по спине, принялась утешать, словно маленькую девочку.

Когда рыдания практически стихли, я осторожно поинтересовалась:

– А что ты имела ввиду, спрашивая о количестве живущих в мне драконов?

Наташка всхлипнула в последний раз, вывернулась из моих рук, сердито отёрла лицо, дрожащими руками схватила кувшин и плеснула воды в стакан.

– Будешь? – кинула на меня взгляд исподлобья.

– Пожалуй.

Я подошла к столику, косясь на подругу, судорожно глотающую жидкость. Налила себе водички и жадно выпила. В горле и так пересохло, а от непонятной Наташкиной истерики и вовсе хотелось спрятаться где-нибудь. Да вот хотя бы за краем стакана. Мелкими глотками поглощая освежающую влагу, я поверх бокала поглядывала на подругу, пытаясь понять-вспомнить, что же ее настолько могло вывести из себя.

– Ты как? – осторожно поинтересовалась я, чувствуя, то молчание затягивается.

Нормально, – буркнула подруга и снова схватила кувшин.

– А… Нат, что было-то? Я вообще ничего не помню. От слова совсем… – несмело задала я вопрос, выжидающе глядя на Наташку.

Наташка зыркнула на меня заплаканными глазами и мне показалось, что в ее карих глазах сверкнули зеленые молнии кошачьего взгляда.

«Черт, чем больше мы тут находимся, тем сильнее в нас проявляется ипостась. Кошку уже и вызывать не нужно, сама выглядывает. Что же натворила со своими драконами? – внутри меня шевельнулся страх. – Надеюсь, хоть никого не убила?»

Я вздрогнула, торопливо схватила кувшин и нервно припала к узкому горлышку, отбросив в сторону приличия. Жидкость обожгла горло холодом, зубы неприятно заныли, но я продолжала пить, отгоняя от себя картинки, одну страшнее другой. В висках бился ужас. Струйка потекла по подбородку, и только тогда я оторвала себя от сосуда, мельком отметив удобную домашнюю магию: вода в кувшине оставалась постоянно холодной.

Поискав глазами полотенце и не найдя ничего похожего, я утерлась ладонью и вновь выжидающе уставилась на Наташку. Она упрямо отводила глаза, сердито поджав губы.

– Нат, ну бесит уже, да? Я себе уже чёрти что напридумывала. Говори уже, кого я убила? Надеюсь, не райна Гримиума? – примирительно поинтересовалась я, замерев в ожидании ответа.

Натка зыркнула в мою сторону, но смягчилась:

– Никого ты не убила… Мы все подумали, что ты умерла! – от Наташкиного крика я вздрогнула и отступила назад, ноги уперлись в преграду и я рухнула на кровать.

– Я! Я решила, что ты разбилась насмерть! Тебя не было, понимаешь?! – подружка нависла надо мной, сверкая глазами.

Я физически ощущала страх, который она пережила. Он растекался в воздухе знакомым ароматом какого-то ядовитого астения. Болиголов, так кажется, оно называется на земле. Я дернула головой, отгоняя ненужные мысли и вернулась в реальность.

– Тебя не было несколько минут! – неожиданно успокоившись, устало закончила подруг.

– В смысле не было? – глупо переспросила я. – А где же я была?

– А вот это хотелось бы узнать у тебя, – выплеснув боль и гнев, Наташка снова вернулась в себя, ее кошка успокоилась. Но в глазах нет-нет, да и мелькали зеленые радуги.

– Последнее, что я помню – боль и падение. А дальше врыв в голове и темнота.

Слово за слово и я вытянула из расстроенной подруги подробности произошедшего.

Как оказалось, не я одна услышала рев чужих драконов. Все, кто находился на холме, сначала растеряно начали озираться, а затем один за одним принялись менять ипостаси. Райн Гримиум, обратившись огненным драконом, взмыл в небеса, чтобы обнаружить новую угрозу. Коб-Ор, Зерг Гатто Норт и Фелино, после оборота, обследовали пределы видимости. Свободные воины взяли в кольцо и своих, и чужих, обеспечивая безопасность от неведомой угрозы.

И только Наташкина кошка не желала выходить на свет радужный.

– Сколько я ее не звала, она в ответ лишь фыркала, чтобы я к ней не приставала с глупостями! – Наташка почти пришла в себя и начала возмущаться действиями своего зверя. – Представляешь?!

– Это как? – заинтересованно уточнила я, представив себе картинку: подругу, фыркающую саму на себя.

– Да вот так, – вполне по-кошачьи зафырчала подруга и я не выдержала и рассмеялась. – Смешно тебе, а я, знаешь, как испугалась?! Мало того, что вокруг все перекинулись, одна я стояла, как тополь на Плющихе, человеком. Так еще и вокруг тебя непонятно что началось.

Смутные образы начали появляться перед внутренним взором, но я никак не могла разогнать туман, чтобы увидеть картинку целиком.

– И что началось? – вернула я Наташку в нужное русло.

– Радуги… Вокруг тебя начали сверкать радуги. Пока парни искали неведомую опасность вокруг нас, кошка меня словно лапой толкнула в твою сторону. Я обернулась и обнаружила, как тебе заволакивает какой-то странный белый туман… – Наташка на секунду задумалась. – Хотя нет, скорее, будто пламя без дыма и жара.

– И я исчезла? – вспомнив, что перепугало больше всего подругу, уточнила я.

– Если бы! – хмыкнула Натка и уселась рядом со мной на кровать.

Я забралась с ногами на койку, оперлась спиной о стену, мы сели друг напротив друга, и успокоившаяся окончательно Ната продолжила.

– Ты исчезла в этом пламени-тумане, а потом из тебя начали вырываться разноцветные столбы, – Наташка помолчала, вспоминая, и продолжила. – Они как будто в кокон тебя взяли, эти полоски. Знаешь, словно радуга рассоединила свои дорожки и окутала тебя по отдельности каждой. Вся эта карусель продолжалась минут пять. Парни вернулись и попытались подойти к тебе поближе. Но у них ничего не вышло: их откинуло от тебя.

– А дальше? – я пыталась переварить полученную информацию, но пока плохо получалось.

– А дальше над твоей головой собралась эдакая радужная туча, кокон вокруг тебя начал вращаться с бешеной скоростью. В последний момент перед взрывом он, кстати, стал напоминать куриное яйцо огромных размеров, – Натка что-то прикинула и подняла руку над полом, показывая примерную высоту. – Ну да, примерно с твой рост. Чуть больше.

– А драконы?

– Какие драконы?

– У меня в голове все это время ревели драконы. Ты тоже говорила, что вывсе услышали драконий зов.

– А, ну да… Нет, драконов нигде не оказалось. Новый дракон все время был перед нами. С нами.

– Гримиум что ли? – тупо уточнила я.

– Ха. Нет, конечно.

– Женщина! – не выдержала я. – Не тяни кота за хвост, а дракона за… Короче, заканчивай уже, у меня уже голова пухнет от собственных фантазий на тему «что же я натворила»!

– А вот нечего так пугать! – огрызнулась Наташка, но сжалилась и продолжила. – В общем, это чертово яйцо крутилось вес быстрей. Тебя в этом коконе не было видно. Я начала переживать, потому что моя кошка начала выделывать внутри меня странные телодвижения, но наружу так и не вышла. И вдруг радуга-туча пролилась мгновенным дождем, яйцо словно раскололось и в небо один за другим рванули странные разноцветные камни, – Наташкин голос дрогнул. – Вот тут я перепугалась насмерть.

– Почему? Кошка что-то сделала?

– Я ее даже не слышала! – отмахнулась подруга. – Тебя просто не было нигде! В небо взлетело непонятно что. Вместо тебя на земле валялись осколки непонятной скорлупы. Ни тела, ни крови, ни твоих драконов. Ни-че-го! – подруга замолчала, заново переживая момент, а я не знала, что ей сказать.

– Что было потом? – разрывая тишину, тронула я Наташку за руку.

– А потом… – возвращаясь ко мне, задумчиво протянула Натка. – Потом… Ах да, потом… Гримиум рванул за этими камнями, а мы остались ждать. Не знаю, сколько его не было, и что он видел там, наверху. Но вернулся он первым. А затем с небес обрушился на землю радужный дождь, и свалилась ты.

– Это как? В человеческом теле? – уставившись на Наташку во все глаза, переспросила я.

– Да! – выкрикнула Натка, снова погружаясь в воспоминания. – Я думала, умру там же, в ту секунду, когда твое тело рухнуло на землю! Мне казалось, я не добегу и умру от разрыва сердца! – подруга перевела дыхания. – Но ты была жива! Я видела, как ты дышишь! А чертова радуга не пропускала меня к тебе. Никого из нас, – Наташка задохнулась от переизбытка эмоций, соскочила с кровати и схватила кувшин.

– Будешь? – выдохнула она.

Я молча покачала головой, обняла себя руками и замерла, ожидая продолжения. Ничто из услышанного не нашло отклик в моей памяти. Я помнила все по-другому. Боль. Радугу. Полет. Крылья и рев драконов. Яркие вспышки света. И снова боль.

– А потом тебя выгнуло в такую дугу, что не представляю, как твой позвоночник не треснул пополам. Минут пять тебя трясло и выгибало, а потом как-то вдруг все закончилось, и ты осталась лежать в круге из семи разноцветных камней. Я снова бросилась к тебе, но вокруг тебя взметнулось все тоже белое пламя. А как только я отступила, оно исчезло, – замолчав, Наташка сделал еще пру глотков и вернулась на кровать, села напротив в позу лотоса и закончила. – Поздравляю, Снежа, пару часов назад в тебе возродились все твои семь обещанных Аидой драконов.