Текст книги "Танцующая-На-Гранях"

Глава 13. Танцующая-на-Гранях

После разговора с Наташкой, я пошла прогуляться. Осознать, что отныне во мне живут девять драконов, оказалось труднее, чем я предполагала. Книга, подаренная божественной Аидой, раскрывать свои тайны не хотела. Дальше страницы с информацией об Огненном драконе я так и не смогла продвинуться. Либо что-то не так сделала, либо не завершила до конца книжный квест.

По логике вещей, нужно было каким-то образом создать радужный круг и провести райна Гримиума сквозь пресловутую радугу. Но как это сделать, да и стоит ли это делать теперь, когда король самостоятельно обрел свою ипостась, я не понимала.

Устав думу думать, я вынырнула из размышлений и неожиданно обнаружила, что монастырский дворик чем-то неуловимо напоминает каменные сады Аиды Ведо.

«Интересно, что она сейчас делает? Опять подглядывает за нами всеми? Или ушла прогуляться по другим Мирам?» – лениво подумала я и вздрогнула: мне показалось, что где-то совсем рядом раздался хрустальный звон колокольчиков. Повертев головой по сторонам и не обнаружив ничего подозрительного, я развернулась и зашагала в сторону монастыря.

Нежный перезвон вновь раздался за моей спиной, и было в нем столько невысказанной тоски, что в самом центре солнечного сплетения возникло странное чувство: захотелось одновременно и плакать, и жалеть, и петь, и смеяться. Но вот кого? Я ускорила шаг, стремясь покинуть странное место. И вдруг увидела, что навстречу мне торопливо идет Зерг Гатто Норт. И вид у Северного дикого был совершенно странный: куда-то делась его невозмутимость и уверенность, воздух вокруг него искрился голубыми иглами.

Мое сердце пропустило удар и в следующую секунду рухнуло в бездну. Страх липкими пальцами погладил меня изнутри, и я невольно замедлила шаг. «Только бы все были живы! – взмолилась я про себя всем известным мне богам и божествам. – Пожалуйста, только бы вес были живы!»

Страх не отпускал, но ноги не хотели нести меня к вестнику. То, что Зерг спешит навстречу с плохими новостями, было ясно издалека, и к бабе ходить не надо. «Засыпай, на рука у меня засы-па-ай! Засыпай под сенью дождя!» – забилась в висках мелодия любимой песни. Я поморщилась: в сердце кольнуло иглой, и в ту же секунду перед моим внутренним взором возник образ подруги, неподвижно застывшей посреди каменной комнаты.

С Зергом мы встретились посредине садовой дорожки.

– Ну? – грубо спросила я, вглядываясь в его глаза.

– Тала Шат Мау, – с трудом произнеси его посеревшие губы, и я сорвалась с места в карьер, не слыша и не слушая того, что Зерг кричал мне вслед.

За те минуты, что я бежала к монастырскому зданию, а затем взлетала по ступенькам на второй этаж, я успела нафантазировать себе сто пятьсот путей развития событий, ожидая чего угодно: от пришествия всевозможных богинь до похищения (или убийства) Наташки. Не зря же Зерг был настолько выбит из колеи.

Вес оказалось еще более странным, чем насочиняли мои мозги.

Посреди комнаты лицом к единственному окну стояла Натка и в абсолютной тишине жестикулировала руками. Вокруг нее расположились со странными выражениями на лицах райна Гримиум и Коб-Ор. Я лицезрела лишь спину подруги и не могла понять, почему не слышу ее голос и отчего мужчины, обнаружив вошедшую меня, отводят смущенно глаза.

– Нат, – на всякий случай тихонько окликнула я Наташку.

Ответа не последовало. Тала Шат Мау продолжала жестикулировать, никак не реагируя на присутствующих. Осторожно обойдя по кругу подружку, я оказалась к ней лицом к лицу.

– Что происходит? – едва сдерживая эмоции, деланно спокойно вымолвила я, чтобы не сорваться в крик.

Наташка никак не реагировала на мою речь. Я осторожно прикоснулась к ней и испуганно отдернула руку назад. Женское тело, стоящее напротив меня, обожгло холодом, будто я прикоснулась к ледяной глыбе. Пересилив себя, я схватила подругу за плечи и затрясла, стараясь вырвать из объятий странного оцепенения. Наташка не реагировала. Оставив свои попытки, едва сдерживая в узде желание завизжать от ярости, злости и неприятия происходящего, я медленно повернулась к мужчинам, краем глаа ответив, что в комнату входит Зерг.

– Что. Здесь. Происходит? – разрубив тишину на три части, глухим голосом поинтересовалась я у райна.

Коб-Ор сделал движение, желая подойти ко мне ближе и успокоить, но я так резко мотнула головой, отрицая саму мысль о сочувствие, что хруст позвонков в шее услышали все, и глава охраны замер, так и не рискнув сделать шаг навстречу.

За моей спиной шумно выдохнул Северный Дикий, и мы втроем резко переключили внимание на живую статую. Жесты Наташи изменились. Если до этого ее губы шевелились, произнося какие-то слова, то теперь она замолчала и начала монотонно прикладывала сначала обе руки к шее, а затем по очереди легонько сжимала кисти своих рук.

Смотрела она при этом куда-то вдаль. Проследив ее взгляд, который упирался в пустую каменную стену, и ничего нигде не обнаружив, мы снова молча замерли, пристально наблюдая за телодвижениями Наташки. Затем райн переглянулся с Коб-Ором и последний торопливо вышел из комнаты.

– За магом, – ответил Гримиум, опережая мой невысказанный вопрос.

Я кивнула, хоть и не понимала, каким образом маг может помочь. Впрочем, я слишком мало разбиралась в магии этого мира, чтобы иметь преставление о том, что здесь можно сотворить при помощи радужных потоков. Зерг приблизился в Наташке вплотную, аккуратно втянул в себя воздух. Его ноздри раздулись, я удивилась, увидев клыки, выглядывающие меж человеческих губ. Мужчина переглянулся с райном и покачал головой.

– Может, вы все-таки объясните мне, что здесь происходит, – прошипела я, чувствуя, как во мне закипает кровь и какой-то из драконов начинает подрагивать хвостом, надеясь сорваться на виновника случившегося.

Гримиум осторожно положил руку на мое плечо, успокаивая пробуждающуюся ипостась.

– Вилда, мой зверь чувствует кошку Талы Шат Мау. Магии нет. Мой кот нервничает, не в силах учуять, что за путы сковали его подругу.

– Вот про твоего кота как-нибудь потом, – отмахнулась я. – Что с Наташей?

Но никто из мужчин ответить не успел: вернулся Коб-Ор в сопровождении монаха. Я снова удивилась, но постаралась сдержать рвущиеся с языка вопросы, и замерла, настороженно наблюдая за действиями пришлого мага. Колдун не торопился подходить к Наташке, по-прежнему повторяющей свои странные жесты. Шея. Запястья. Голова. Шея, запястья, голова – последовательность прикосновений не менялась.

Монашеский балахон всколыхнул во мне неприятные вспоминания, и я покрепче сжала зубы, чтобы не распсиховаться: ждать и догонять – это не мой конек. Не вынимая рук из широких рукавов, маг качнулся с пятки на носок. Мне показалось, что воздух вокруг колыхнулся месте с ним. А от мужского тела словно круги по воде разошлись еда ощутимые вибрации, докатились до живой статуи в лице Наташи, стоящей посреди комнаты.

«Странно, почему я только сейчас заметила, что воздух здесь вибрирует втакт Наташкиным движениям?» – нахмурилась я и, собрав в кулак силу воли, откинула прочь злость, запихнула поглубже страх и выпустила на волю чувства зверя.

К моему удивлению, на зов откликнулся радужный дракон. Оказывается, все семь пробудившихся сущностей вполне мирно уживались в теле одной рептилии, до тех пор, пока я не нуждалась в ком-то из семи. Если честно, я вздохнула с облегчением: одно дело осознавать себя девятидушным существом, куда как проще – трехглавым Змеем Горынчем. Оно как-то привычней.

«Все-таки, мыслесвязь с собственной ипостасью – это бесценные подарок богини!» – порадовалась я, успокаиваясь и возвращаясь в реальность.

А реальность снова и снова удивляла. Монах закончил вибрировать и теперь, скинув капюшон с головы, восторженно разглядывал мою подругу. «Включив» драконье зрение, я с удивлением принялась разглядывать тончайшие серебристо-серые нити, выходящие из Наташи. Эти блестящие ручейки окутывали Натку, словно нежный оренбургский платок, не прикасаясь к ее телу, не причиняя вреда. Колыхались в так ее дыханию и понимались вместе с каждым ее движением.

Приглядевшись, я обнаружила странную вещь: складывалось впечатление, что эти края этих ниточек будто терялись в пространстве. Я сделал шаг вперёд, желая прикоснуться к серебристому кокону. Но меня остановил монах.

– Не прикасайтесь к ней, вилда, прошу вас, – твердо, но с извинительными интонациями, произнес маг.

– Почему? – вопросительно приподняла я бровь.

– Вы нарушите контакт Танцующей-На-Гранях с тем, кому она пытается помочь.

– Я думал, она последняя Видящая нашего мира, – раздался хриплый голос Зерга.

– Как интересно, – откликнулся чародей. – Почему ты так решил, номады?

– Тала Шат Мау… Она единственная из нас видела черные оковы бездны на руках вилды, в чьем теле живет Золотой дракон.

– Золотого? – наста черед удивляться служителю местного культа.

– Смею вас заверить, уважаемый, местные жители обознались. Меня ошибочно приняли за наследницу из драконьего рода. Как выяснилось за последние дни: драконов в вашем мире видимо-невидимо.

Монах склонил голову и вновь, как несколько минут назад, качнулся с пяток на носки. Воздух снова откликнулся на его молчаливый призыв, и я почувствовала, как волны чего-то теплого и нежного одновременно и осторожно прикоснулись к каждой клеточке моего тела.

– Иерофанта (3), приветствую тебя на священной земле прародителей, – почтительно склонил голову мужчина, и я почувствовала, как вспыхнули мои щеки от прилившей крови, и отхлынуло от тела нечто, сканирующее его только что.

– Это что еще за зверь такой? – фыркнула я, стремясь скрыть свое раздражение.

«Господи! Родненький наш, земной и понятный! Как же я устала от всего этого бреда! Ну, сделай так, чтобы это был всего лишь странный сон, а? Пусть я прямо сейчас проснулась в машине. И девчонки рядом, и море за окном, и Джубга, и закат! Я не хочу ни драться, ни спасать! Не желаю быть пешкой в чьих-то играх, а теперь еще и какой-то иерофантой! Я хочу, чтоб Наташка очнулась, и мы бы свалили отсюда подобру-поздорову, пока не проснулись все чертовы демоны и богини!»

Так я стояла и молилась, а маг напротив меня улыбался так, словно только что побывал в моих мыслях и ему понятно каждое слово в искренней молитве, вознесенной чужому богу. При этом он пристально разглядывал меня словно диковинку, которую только, что обнаружил на своей книжной полке.

Скосив глаза, я увидела, что если Зерг Гатто Норт, удивившись и приняв как данность мое новое звание, все свое внимание вновь переключил на Наташку, то райн Гримиум застыл изваянием, во все глаза разглядывая меня, любимую. При этом на его лице явственно проступало сомнение, если не в разумности высказывания монаха, то уж в его определении меня это точно. С последним я склонна была согласиться. Какая, к кикиморам, иерофанта (вот словечко – не вздохнуть, не выговорить!)Понять бы – что это и чем лично мне это грозит!

– Так, дамы и господа, леди и джентльмены, – взяв себя в руки, нарочито жестким и раздраженным голосом вернула я всех с небес на землю. – В данный конкретный момент меня интересует лишь одно: что с моей подругой? За каким лешим вызван маг? Что он обнаружил? Почему Наталья в таком состоянии? И как ее из этого ступора вывести?

Маг еще раз склонил голову и перевел взгляд на райна. Чтобы не означало слово «иерофанта», ясно одно: отвечать на мои вопросы без разрешения местного короля никто не собирался. Внутри меня начинало зарождаться бешенство.

Чёрный дракон лениво приподнял голову, радужный слинял от греха по дальше, и только золотой, свернувшись уютным калачиком, спокойно дремал где-то в самом центре солнечного сплетения. Кажется, я начинала не ощущать свои ипостаси, но срастаться с ними всеми нервными окончаниями, нейронами, клетками (из чего там вообще состоит человеческое тело?!)

– Очень большое пожалуйста, – сквозь зубы начала я, но райн меня перебил.

– Прости нас, вилда. О… – Гримиум перебил сам себя. – Прошу прощения, иерофанта, мы несколько растерялись все от того, что выяснил Читающий.

– И что же он выяснил, – я стрельнула взглядом в сторону монаха, который прикрыв глаза, вновь выпустил на свободу странные волны-вибрации.

Серебристые нити, исходящие из Натки и теряющиеся в неведомо где, спокойно реагировали на прикосновение воздушных колебаний. Наташа по-прежнему вела невидимый диалог жестами с кем-то, кого видела и слышала только она. Кто это и где он (она) находится, никто из собравшихся, как я поняла, объяснить не мог. «Даже чертов маг!» – злилась я про себя.

– Начнем сначала, пожалуй, – глубоко вздохнув и вперив холодный взгляд в Гримиума, очень тихо начала я.

Зерг вскинул голову и удивленно глянул в мою сторону. Ноздри его раздулись, словно он учуял невесть что. Северный Дикий сделал шаг вперёд и встал так, чтобы Наташка оказалась между ним и мной. Я опешила от неожиданности: неужели он мог подумать, что я могу нанести какой-нибудь вред своей подруге?! Уперла руки в бока, чтобы высказать все, что я думаю по поводу трех местных неадекватов, и поняла: руки мои стали лапами черного дракона. Вот ведь, паразит, никак не могу с ним совладать!

Закрыла глаза, выпустила воздух из легких, открыла. Оглядела комнату в поисках чего-нибудь тяжелого, или хотя бы того, на что можно присесть, и решительным шагом двинулась к окну, возле которого стоял стул с высокой спинкой, а на подоконнике красовался запотевший графин с чем-то прозрачным.

«Надеюсь, это всего лишь вода. А не водка. Хотя…» – я схватила кувшин и плеснула жидкость в стакан. Не раздумывая и не принюхиваясь, опрокинула в себя налитое. «А если это яд, идиотка?!» – мелькнула запоздалая мысль, но холодные струйки живительной влаги успели донести до раздраженного мозга информацию о том, что это простая вода, и я спокойно сделала глоток. Еще один. И еще.

Я пила и не могла напиться, стараясь прийти в себя и не обложить старым добрым русским классическим все еще молчавших мужчин. Смочив горло и утолив жажду, я опустилась на стул и молча уставилась на Гримиума.

Затем перевела взгляд на Зерга, все еще стоявшего в позе защитника перед Наташкой лицом. В последнюю очередь глянула в лицо мага. Он стоял, склонив голову, (кажется!) восхищенно разглядывал меня. Я поежилась: ощущать себя неведомой зверушкой было не очень-то приятно.

– Итак, – мило пропела я, – вернемся к нашим баранам. Или драконам, – покосившись на свои уже человеческие руки, внесла уточнения. – Что происходит? Конкретно с моей подругой? Я имею право знать. И даже очень натаиваю на информации.

– Иеро… – начал Гримиум, но я перебила, скрипнув зубами от злости:

– Пожалуйста, просто по имени.

– Хорошо, вилда, – райн подошёл к окну и налил себе воды.

«А ведь по имени так и не назвал, паразит», – мысленно посетовала я. Я больше не смотрела на мужчин. Я наблюдала за Наташкой. Голова, шея, запястья – вот уже более полчаса одни и те же жесты. Что и кому она пыталась донести? Кого спасала в неведомом нечто? Накопившееся раздражение горькой слюной скользнуло по нёбу. Я сглотнула и вновь отпила воды.

– Танцующая-На-Гранях – кто это? И чем это грозит лично Наталье? – в тишине прозвучал мой вопрос.

– Позвольте, я отвечу, мой райн, – обратился к Гримиуму маг.

– Пожалуй, так будет лучше, – позволил король, ставя стакан на поднос и облокачиваясь на стену.

– Если ваши объяснения помогут вернуть Наташку нормальное состояние, тогда продолжайте, – очень вежливо уточнила я, «нежно» улыбаясь.

– Иеро… – начал было монах.

– Снежана, – решительно оборвала я, зло зыркнув в его сторону.

– Снеж-А-На, – проговорил по слогам маг, склонив голову к плечу, будто прислушиваясь к звучанию. – Танцующая-На-Гранях…

Но оговорить мужчина не успел. Яркая вспышка света на секунду ослепила всех нас. А затем кокон вокруг Натки засверкал ровным радужным светом. Серебристые нити, подобно улиточным усикам, начали втягиваться внутрь то ли Наташкиного тела, то ли сверкающей оболочки. Воздух в комнате загустел и стал практически осязаемым. Запахло дождем и цветами.

Я вскочила на ноги, намереваясь броситься к подруге наплевав на запреты мага. Но Гримиум успел схватить меня за руку и теперь крепко держал. Не сводя глаз с Наташки, я пыталась выкрутить собственное запястье из мужских рук. Не тут-то было.

Король держал сильно, и уже в следующее мгновение я казалась в его жестких объятьях, сжимающих не хуже веревок. В ту же секунду раздался звук, как будто рядом с нами лопнул огромный пузырь. Я невольно зажмурилась, а когда распахнула ресницы, Зерг уже ловил обмякшую Наташку.

– Пусти, – рявкнула я, и вырвалась из удерживающих меня королевских рук.

Северный дикий среагировал быстро, и Натка не упала на пол. Зерг подхватил ее расслабленное тело и теперь стоял в центре комнаты, растеряно оглядываясь, не зная, куда уложить свою драгоценную ношу.

– Наташа, Наташа! – выкрикивая имя подруги, я подскочила к Зергу и, встав на цыпочки, пыталась заглянуть в бледное запрокинутое лицо подружки.

– Позовите врача! – заорала я, оглядываясь на Гримиума. – Да что с вами такое? Вы что, не видите ей плохо?! Доктора! Позовите доктора! – я метнулась к дверям, оглашая пространство диким воплем.

По пути к выходу меня аккуратно перехватил маг в монашеской одежде. Удерживая невидимыми путами, он держал меня перед собой, не давая вырваться. Я начала звереть и позвала черного дракона. Но ипостась успокаивающе фыркнула и не захотела отзываться, чем разозлила меня еще больше.

– Отпусти меня немедленно! – разъяренно зашипела я в лицо мага. – Мне нужен доктор! Или помоги ей сам!

– В докторе нет нужды, вилда. С твоей подругой все в порядке. Это всего лишь глубокий сон. Так бывает, когда Танцующая-На-Гранях впервые покидает свою душу.

– То есть? – вытаращив глаза, глупо переспросила я. – Разве не душа покидает тело?

– Не всегда, – улыбнулся маг. – Если ты успокоилась, я отпущу тебя, и мы сможем поговорить.

– Хор-ро-шо, – прохрипела я сорванным голосом. – Я в норме. Отпускай.

Монах осторожно поставил меня на пол. Едва очутившись на свободе я метнулась к Наташке, по-прежнему безмолвной куклой лежащей на руках Северного Дикого. Зерг сидел в глубоком кресле и держал Натку в своих объятьях, словно хрупкую драгоценность.

Я рухнула возле них на колени и дотронулась до Наташиной руки. Ладонь была холодной и немного влажной, словно подруга только что зашла в дом с улицы, где идет дождь. От нее пахло цветами, морским бризом и чем-то сладким.

Приподнявшись на колени, я заглянула в Наташкино лицо. Ее голова лежала на груди у Зерга. Каштановые волосы тяжелой волной рассыпались по плечам и мужским рукам. Она дышала ровно и тихо, будто и в самом деле спала безмятежным сном после долгого трудного дня.

Я замера, вслушиваясь в ее дыхание. И неожиданно для себя всхлипнула. Зерг вскинул на меня удивлённый взгляд, но я успела задавить рыдания в зародыше и, растянув губы в улыбке, невозмутимо встретилась с ним взглядом.

– Спасибо, – прошептала я, прикоснувшись благодарно к его пальцам.

Северный Дикий светло улыбнулся в ответ и вновь обратил взор на мирно спящую Наташку. И столько нежности и тепла было в этом взгляде, что сердце сжалось в невыносимой тоске по дому и любимому мужу.

Судорожно вздохнув, едва не подавившись воздухом, я протянула руку и убрала с закрытых Наткиных глаз прядь волос. Подруга счастливо улыбнулась во сне, и потёрлась щекой о рубашку Зерга. Где-то в комнате утробно замурчал кот. Я обернулась, недоумевая, как я раньше его не заметила. И только спустя минуту сообразила? Звуки издает…

Северный Дикий. Это его зверь довольно муркатит сквозь человеческие губы, закрепляя за собой право на женщину, расслабленно спящую в его объятьях. Требуя от других существ одного: не вмешиваться и не претендовать на ту, которая стала его единственной.

«Динхэ», – всплыло в голове незнакомое слово. Но я знала, что оно означает.

«Печально», – перелив хрустальных колокольчиков внутри меня зазвучал голосом Аиды Ведо, и я вновь невольно оглянулась в поисках богини.

«Разве рождение чувств может быть печальным?» – вопросила я мысленно.

«Эти двое предназначены друг другу. Их звери нашли Путь души и встретились в степях За-Гранья. Но путы долга и вины не позволят им быть вместе», – вздохнула Аида внутри моей головы.

«Не верю, – упрямо дернула я шеей. – Ты просто не знаешь Наташку».

Игольчатыми искрами колыхнулась реальность вокруг меня и богиня исчезла.

«Я подумаю об этом завтра!» – призвала я на помощь любимую магическую формулу.

Здесь и сейчас я поднялась с колен, еще раз прикоснулась к Наташкиной руке, проверяя пульс, и, требовательно развернувшись к магу и райну Гримиуму, выжидательно уставилась на них обоих, ожидая объяснений.