Текст книги "Тафгай"

Глава 36. Эш

Сразу после того как мы с командой и тренерами отсмотрели предыдущие матчи виннипежцев, чтобы лучше понять технику и стратегию противника перед предстоящей домашней игрой, я поехал на тренировочный лед, где меня ждала встреча с Вадимом Бикеевым – крутейшим тренером из Онтарио.

Бикеев – мировая легенда. Один из самых результативных игроков в истории НХЛ. Ну, после Гретцки[31]31
  Уэйн Гретцки (англ. Wayne Gretzky) – канадский хоккеист, четырехкратный обладатель Кубка Стэнли, трехкратный обладатель Кубка Канады, самый результативный игрок в истории НХЛ, держатель большинства рекордов Лиги.


[Закрыть], разумеется. Его силовые приемы всегда славились чрезвычайной зрелищностью, и я буду охренительно счастлив, если сегодня этот крутой мужик научит меня парочке трюков.

В вестибюле домашней арены толпились репортеры. Разлитое в воздухе возбуждение говорило о том, что Бикеев еще не приехал. Хорошо, что этих пингвинов с микрофонами не пропустят на каток. Предыгровые тренировки, пусть даже персональные, надежно ограждаются от излишнего внимания.

Стоило только войти в здание, как журналисты набросились на меня, как пираньи на вкусную рыбку.

– Сандерс! Сандерс! – слышалось со всех сторон.

Я остановился, расправил плечи и подмигнул хорошенькой пожилой журналистке, которая напомнила мне мою бабулю. Перед моим носом тут же оказалась дюжина микрофонов, и вопросы обрушились на меня словно пули.

– Вегас, как дела в личной жизни?

– Получше, чем у тебя, приятель, – ответил я, подписывая протянутую джерси.

По толпе прокатились смешки. Затворы фотокамер загремели, будто выстрелы. Я распахнул куртку в надежде, что ребята возьмут крупным кадром мою новенькую худи с Микки-Маусом от Гуччи. Их последняя Дисней-коллекция – лучшее, что когда-либо происходило с этим миром.

– Правда, что ты вернулся к своей первой жене? – поинтересовался низкорослый малец в сине-белой бейсболке с эмблемой нашей хоккейной команды.

– У нее есть имя, дружище. Знаешь его?

– Мерфи Бреннан, – неуверенно произнес он.

Я удовлетворенно кивнул и похлопал его по плечу.

– Мерфи Бреннан – личность, а не мой социальный статус. Побольше уважения, окей?

– Так вы снова встречаетесь? – нетерпеливо выкрикнул кто-то из толпы.

– Мы – семья, – твердо заявил я, и глаза у репортеров засверкали как у собак-ищеек, напавших на след.

Пресса обожает выпускать обо мне множество статей сомнительного содержания, подсчитывая, где, кому и сколько раз я присунул. Но Мерфи Бреннан не какая-нибудь там героиня массовки в легкомысленных статьях о праздной жизни Эша Сандерса. Ублюдки сразу должны понять, что этой женщине отведена главная роль.

– Джослин Бреннан твоя дочь? – рыжеволосая молоденькая журналистка ослепительно улыбнулась мне.

– Ее фамилия – Сандерс, – не моргнув глазом солгал я. – И да, она моя дочь. Черт, вы вообще ее видели? Какие еще нужны подтверждения?

В толпе снова раздались смешки.

– Правда, что тебя хочет выкупить Даллас?

Вот теперь пора сваливать.

Что я, собственно, и сделал.

* * *

В раздевалке не было ни единой души. Я включил музыку, переоделся и сел на скамейку, чтобы перемотать клюшку. Неожиданно из динамиков полилась «I Feel Like I'm Drowning», и мой член взволнованно зашевелился в штанах от воспоминаний о самом горячем массаже в моей жизни.

Теперь я улыбался как последний идиот.

Черт, я сходил с ума по Мерфи.

По ее улыбке, нежности, запаху, мягкому сердцу и сильному темпераменту, в котором бурлила ирландская кровь. В ней до сих пор жила та отвязная девчонка, которая согласилась выйти замуж за незнакомого парня, чтобы насолить своему бывшему.

Только с ней я чувствовал себя счастливым и живым.

Давно похороненные ощущения.

Я вспомнил девушек, с которыми спал. Сотни безликих, безымянных, готовых пойти на все, чтобы доставить мне удовольствие. Я использовал их. Они использовали меня…

Бездарно всратое время, которым я мог бы распорядиться иначе. Быть рядом с Мерфи, совместно воспитывать нашу обалденную дочь и купаться в ярких красках жизни, а не тонуть в грязи, внутри гребаной ямы, которую сам себе же и вырыл.

Да, я мог бы.

Если бы однажды не облажался.

Когда я покинул раздевалку и вышел на каток, машина как раз только закончила полировать лед. Прежде чем начать раскатку, я дважды объехал ворота, что было моим маленьким ритуалом, а затем расставил в ряд шайбы и приготовился их забивать.

Как только первая шайба влетела в сетку, все мои мысли сосредоточились только на хоккее.

Через десять минут ко мне присоединился Бикеев. В свои неполные шестьдесят бывший хоккеист находился в прекрасной физической форме. Большой, крепкий. Настоящий русский медведь.

Вадим, как и я, раньше играл на позиции защитника и в свое время входил в список самых ценных тафгаев Национальной хоккейной лиги по версии журнала Форбс. И вопреки всем стереотипам, сложившимся о тафгаях в то время, этот мужик был хорош не только в силовой борьбе. Он всегда знал, как обращаться с клюшкой.

Бикеев решил не терять времени даром и сразу начал с перечисления моих ошибок, которые он выявил, отсмотрев последние матчи Орланов.

В целом тренировка прошла гладко.

Она была динамичной и агрессивной. Такой, как мне нравится. Спустя сорок минут я уже был потным как черт, а из-под моего шлема валил дым. Ну, по крайней мере именно так это ощущалось.

– Ты сегодня отлично поработал, парень, – похлопал меня по плечу Вадим, когда я подкатил к выходу. Его строгий голос с легким русским акцентом гулким эхом разнесся по арене.

– Спасибо, – я снял шлем и пожал ему руку.

– Я внимательно посмотрю видео нашей тренировки и, если у меня возникнут какие-нибудь идеи или замечания, мы созвонимся, идет?

Я кивнул и поковылял в раздевалку.

Мои ноги напоминали водоросли.

* * *

Вернувшись из душа в раздевалку, я неожиданно столкнулся лицом к лицу с Эмбер.

Она стояла возле моего шкафчика и выглядела как долбаный демон перекрестка, который явился за моей грешной душой. На ней было черное длинное пальто с пушистым меховым воротником и такого же цвета высокие сапоги с угрожающе-острыми носами.

Какого черта она здесь делает?

Ее тонкие, кроваво-красные губы изогнулись в дьявольской улыбке.

– Ну привет, красавчик, – Эмбер медленно развязала пояс пальто, и оно мягко соскользнуло с ее плеч. Теперь она стояла передо мной абсолютно голая. – Скучал по мне?

Глава 37. Эш

Я окинул обнаженную Эмбер равнодушным взглядом и повернулся к своему шкафчику, чтобы достать из него чистое белье. Будь на ее месте Мерфи, мой член уже бы рвался в бой, но сейчас приятель с нижнего этажа спал крепче, чем во время просмотра чемпионата мира по гребле на байдарках.

– Кто тебя сюда пропустил? – мой голос был спокоен, но тело чертовски напряжено.

Чтобы попасть в тренировочную зону необходимо иметь специальный пропуск – пластиковую карту, которую кому попало не выдают. Кто бы ее сюда не провел, этот ушлепок уже завтра понесет свою задницу на биржу труда. Я лично проконтролирую, чтобы это случилось.

– Мне не нравится твой вопрос, Эш-ш-ш… – ее темные раскосые глаза, выдававшие в ней азиатскую кровь, жадно впились в меня, скручивая внутренности в тугой узел.

Эмбер потянулась к полотенцу, обернутому вокруг моих бедер, но я успел перехватить ее руку.

– Какого хрена ты делаешь?

– Ауч!

Она выдернула руку из моей хватки, села на скамейку, на место Дэйва, над которым висело его джерси, и широко раздвинула ноги, демонстрируя влажную промежность. Ее пальцы с длинными пунцовыми ногтями опустились на клитор. С тонких губ Эмбер сорвался мурлыкающий звук. Не отрывая от меня взгляда, она принялась ласкать себя медленными круговыми движениями и тихо постанывать от удовольствия, воображая, наверное, что это зрелище меня заведет.

На самом деле нет.

Если бы у моего члена были глаза, он бы их сейчас закатил.

– Присоединишься? – Эмбер провела языком по своим ярко-красным губам, вынуждая меня поморщиться от отвращения.

Я вытащил из шкафчика свежую футболку и протянул ее девушке.

– Одевайся и уходи.

Она непонимающе уставилась на меня.

Ее короткие, черные как смоль волосы были немного растрепаны, придавая ей слегка безумный вид, а небольшие темные соски торчали, как воинственные пики.

Эта женщина выглядела как гребаная мигрень.

Мои руки горели от желания сгрести ее в охапку и вышвырнуть из раздевалки, но я не мог себе этого позволить. Ронда Сандерс воспитала неплохого парня, который не собирался ее подводить.

– Пошевеливайся, Эмбер, – поторопил я, все еще протягивая ей проклятую футболку. – Оденься и подожди меня в вестибюле, я отвезу тебя домой.

Она резко вскочила на ноги и набросилась на меня с поцелуями. Липкие губы противно мазнули меня по щеке прежде, чем я успел ее оттолкнуть.

– Какого дьявола ты вытворяешь?! – порычал я и ударил ладонью в стену рядом с ее головой. – У меня есть отношения, Эмбер!

– Бывшая жена? – ее глаза прищурились. – Ну и насколько тебя хватит, Сандерс? Пять дней? Неделя? Знаешь, я ведь могу и подождать. – Она погладила свою грудь, уделяя особое внимание соскам. – Ты определенно того стоишь.

В воздухе разлился тошнотворный запах женского отчаяния.

– Тебе придется очень долго ждать, – я отступил назад и швырнул футболку на скамейку. – Например, до конца собственной жизни. Ну или моей.

Брови Эмбер изумленно взмыли вверх.

– Вау, а сучка-то оказалась не промах! Явилась на все готовенькое, когда бывший муженек стал сказочно богат, так еще и ребенка своего решила тебе впарить, да? Ты поэтому потек? Господи Иисусе, Эш! Неужели ты реально купился на то, что это твоя дочь?

Я послал Эмбер предостерегающий взгляд.

Внешне я оставался спокойным, но внутри кипел от гнева. Каждый мускул в моем теле был напряжен. Развернувшись к шкафчику, я потер руками лицо и сделал глубокий вдох, напоминая себе, с кем имею дело.

– Святое дерьмо, Сандерс! Скажи, что ты хотя бы сделал тест ДНК. Только полные идиоты растят чужих ублюдков.

Если бы Эмбер была мужчиной, она бы уже не дышала.

Я молча распахнул свою спортивную сумку и принялся бросать в нее необходимые вещи.

Нужно сваливать отсюда немедленно. Терпение никогда не входило в перечень моих достоинств, а рот этой женщины – долбаная выгребная яма. Блять, надеюсь только, что мои драгоценные яйца не превратятся в ледяные бубенцы, пока я доберусь до машины в одном лишь гребаном полотенце.

Я застегнул сумку, повесил ее на плечо и направился к двери.

– Постой! – Эмбер бросилась следом.

Я резко развернулся, схватил ее за горло и прижал к стене, приподнимая до уровня своего лица. Узкие восточные глаза вспыхнули страхом, но я не собирался причинять ей боль. Мне просто необходимо было немного сраного внимания.

– Не смей больше приближаться ко мне, поняла? – мой низкий угрожающий тон заставил Эмбер содрогнуться. – Я спрашиваю: ты поняла меня?

– Д-да, – сдавленно ответила она.

Я разжал руку, и Эмбер сползла по стене, с жадностью хватая ртом воздух, а затем зашлась в кашле.

– Черт, да ты вообще бешеный!

– Запомни эту мысль, – холодно произнес я, берясь за ручку двери.

Рывком распахнув дверь раздевалки, я на мгновение ослеп.

– Упс, – захохотала конченная сука за моей спиной.

Зрение постепенно возвращалось.

Фотокамеры, вспышки, щелчки затворов, микрофоны…

Дерьмо, дерьмо, дерьмо.

Передо мной стояли репортеры. Дохрена репортеров. Они без конца фотографировали и заваливали меня сотней вопросов. Я быстро растолкал их, расчищая себе путь, и поспешил к выходу, мертвой хваткой удерживая на бедрах полотенце.

Несколько минут спустя я сел в свою машину и опустил голову на руль.

Проклятье!

Если Мерфи увидит в сети снимки, на которых я тусуюсь с голой Эмбер, она потребует судебный запрет на мое приближение. Мы только начали восстанавливать доверие в наших и без того хрупких отношениях. Поэтому последнее, что я хотел бы сделать, это заставить Мерфи снова страдать из-за меня.

Треклятые стервятники!

В спортивной сумке заиграл телефон. Я вытащил его и разблокировал экран.

Это было сообщение от Микки Каллахан:

«Здоровяк, ради всего святого, скажи, что это не то, о чем я думаю».

К тексту была прикреплена фотография. Взглянув на нее, я почувствовал, как желчь подступает к горлу.

На снимке был изображен я: всклокоченный, покрасневший от гнева и со следами красной помады на щеке.

Стоит ли упоминать, что из одежды на мне было лишь одно блядское полотенце?

Ну а за моей спиной, сюрприз-сюрприз, стояла голая Эмбер. Ее волосы тоже были взъерошены, и если бы я не знал, при каких обстоятельствах был сделан этот снимок, то решил бы, что эти двое точно трахались.

Твою мать.

Ну и как прикажете выпутываться из этого дерьма?

Глава 38. Мерфи

Вернувшись из ванной комнаты в спальню, я сбросила полотенце и надела самый красивый комплект нижнего белья, который только был в моем гардеробе: бледно-розовый шелковый лифчик с черным кружевом по краям и такие же трусики. Повернувшись к напольному зеркалу, я расправила ткань на бедрах и груди, которая идеально разместилась в чашечках, и провела пальцами по длинным влажным волосам.

Теперь, когда Мистер Целуюсь-только-на-свиданиях спал со мной, я не собиралась ложиться в кровать в старой синей пижаме с выцветшей надписью «Супермама» на груди. Я хотела быть идеальной для мужчины, который заставляет меня чувствовать себя особенной.

На прикроватном столике зажужжал мобильник, оповещая о новой СМС-ке. Склонив голову, я взглянула на экран и увидела имя Уиллиса. Мое тело моментально напряглось, а в груди зародилось дурное предчувствие.

От этого урода не стоит ждать ничего хорошего.

Схватив в руки телефон, я обеспокоенно пробежалась глазами по короткому тексту сообщения и побледнела:

«Ну что, шлюшка, бумеранг всегда возвращается?»

Ниже была прикреплена ссылка.

Я на автомате кликнула по ней и почувствовала, как земля уходит из-под ног.

Ссылка вела на сайт известного американского издания о спорте и жизни спортсменов. На главной странице была размещена фотография Эша, который, судя по обстановке, находился в раздевалке тренировочной арены и выглядел, казалось, застигнутым врасплох. На нем не было одежды, кроме небольшого полотенца, повязанного вокруг бедер, а за его спиной стояла абсолютно голая девушка. Волосы у обоих были взъерошены, а на лице Сандерса виднелись следы от красной помады.

Боже, пожалуйста, нет.

Моя рука задрожала, и я выронила телефон. К горлу подступила тошнота. От навернувшихся слез перед глазами все поплыло. Боль тяжелым грузом упала на мое сердце и разбила его вдребезги.

Я села на край кровати и нервно потерла ладонями колени. В голове вдруг раздался голос Эша:

– Мерфи, я от тебя без ума…

– Бла-бла-бла, гребаный предатель! – расплакалась я.

Господи, и как меня только угораздило снова вляпаться в Эша Сандерса?!

Сколько еще пинков мне должно отвесить мироздание, чтобы я, наконец, поняла, что с этим парнем мы можем существовать только автономно друг от друга?

Этот похотливый кобель за шесть лет перетрахал полмира, так с чего бы ему сейчас останавливаться? Судя по следам помады на его лице, лживому козлу не понадобились никакие свидания, чтобы целоваться со своей горячей экзотической подружкой! Проклятье, в который раз я убеждаюсь, чем красивее у мужчины улыбка, тем больше прячется за ней грехов.

Все, с меня хватит.

Я не собираюсь превращаться в коврик для вытирания его звездных ног.

Я вскочила с кровати, яростно вытирая слезы с лица, и принялась мерить шагами спальню, продумывая план нашего с дочерью ближайшего будущего.

Итак, пункт первый: поскорее покинуть этот дом.

Разумеется, не сейчас, в девять вечера, когда Джо уже спит. Больше никакого позорного бегства.

Пункт второй: найти жилье.

Может, мы сможем еще какое-то время пожить в том доме, который снял для меня Сандерс. Наверняка аренда оплачена на месяц вперед и никто не будет возражать.

В этот раз я не собиралась строить из себя сильную и независимую женщину и возвращать Эшу его деньги. Раз уж он поставил передо мной условие, чтобы Джо оставалась жить в Чикаго, то пусть раскошеливается.

Я вытащила из плательного шкафа свой чемодан, распахнула его и принялась метаться по комнате, собирая вещи. Тупая боль просверлила в моей груди отверстие размером с Гудзонов залив. Я осознавала, что мой уход будет означать абсолютный разрыв с Сандерсом. Да, он навсегда останется отцом нашей дочери, и я никогда не буду препятствовать их общению, но из моей жизни этот мужчина свалит навсегда.

Измены – это не то, с чем я готова мириться.

Ни за что, черт побери!

Я предпочла бы сжечь себя заживо, чем позволить какому-либо мужчине так поступать со мной.

Мне было неважно, сколько девушек побывало в постели Сандерса после нашего разрыва. Мы официально развелись, и каждый из нас имел право жить своей жизнью. Но сейчас…

Ублюдок просто растоптал меня!

Внезапно в доме послышался какой-то приглушенный шум.

Я подкралась к двери, приложила к ней ухо и прислушалась. На лестнице раздались знакомые шаги, которые можно было измерять по шкале Рихтера. Я быстро защелкнула замок и воинственно скрестила руки на груди.

Когда Эш приблизился к спальне, мой пульс уже зашкаливал.

– Мерфи? – он подергал ручку на двери.

– Убирайся, – прошипела я сквозь зубы.

Я услышала, как Сандерс застонал и пробормотал:

– О, вот дерьмо.

– Проваливай, Сандерс! Тебе нужно хорошенько выспаться перед завтрашней игрой. Ну, знаешь, восстановить силы, которые ты сегодня потратил, развлекаясь со своей знойной подружкой.

Он с шумом выдохнул воздух.

– Черт, детка… Давай просто поговорим, окей? – голос Эша звучал очень тихо. Вероятно, он боялся разбудить Джо, спящую в соседней комнате. – Ты все неправильно поняла.

– Неправильно поняла?! – я задохнулась от возмущения. – Ты что, прочитал книгу «Как держать ее за дуру» и теперь тебя тошнит цитатами из нее?

– Мерфи, я тебе не изменял.

– Разумеется, нет! Эта восточная красотка просто пробегала мимо мужской раздевалки, споткнулась и… упс, упала на твой член.

Раздался тихий непрерывный грохот, и теперь голос Эша звучал снизу, будто он сидел прямо под дверью.

– Ты же знаешь, как работают папарацци, Клубничка.

– Так это они раздели ту девушку и обмазали ее помадой твое лицо?

– Нет, меня просто подставили.

– Уходи, Сандерс, – я прислонилась лбом к двери и зажмурилась, когда глаза вновь наполнились слезами.

Его близость всегда делала меня уязвимой.

– Я не уйду.

– Я ненавижу тебя.

– Это ложь.

– Нет, не ложь! – слова вырвались из самой глубины моей души. – Благодаря тебе мне хорошо знакомо это чувство! Его ни с чем не перепутать.

– Детка, пойми, ты единственная женщина, к которой я хочу прикасаться. Ты – мое сердце, Бреннан. Без тебя я не чувствую себя живым, – его голос был тихим, мягким, обволакивающим. – Знаешь, почему я так хочу сходить с тобой на долбанное свидание? Потому что я не был на них шесть лет, Мерфи. С тех самых пор, когда мы в последний раз ужинали с тобой на палубе «Спирита» в Нью-Йорке. Помнишь, как ты была очарована видами вечернего Манхэттена? В ту ночь нас еще выгнали из отеля за непристойное поведение в коридоре…

Рыдания, которые я все это время пыталась сдержать, вырвались наружу, и мне пришлось плотно закрыть руками лицо, чтобы Эш их не услышал.

Я задыхалась. Мой подбородок дрожал.

Непрошенные счастливые воспоминания затопили новой болью.

Пару минут спустя я попыталась сделать несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Когда рыдания превратились в редкие всхлипы, я снова прошептала:

– Убирайся.

– Я никуда не уйду, пока мы не поговорим, – твердо произнес упрямый мудак.

– Нам не о чем разговаривать, и я иду спать.

Я отлипла от двери и направилась к кровати.

Мне хотелось просто накрыть подушкой свое лицо и перестать существовать. Чтобы больше не слышать его ложь и не чувствовать эту невообразимую боль, которая раздирала меня изнутри.

Я легла на кровать, укрылась теплым одеялом и свернулась клубком.

Господи, пусть все это окажется просто сном.

Дурным кошмаром, который растворится в рассвете.

Глава 39. Мерфи

Утром я проснулась с головной болью и хрупкой надеждой на то, что предательство Сандерса мне просто приснилось. Но стоящий у двери чемодан быстро вернул меня в дерьмовую реальность. Жалобно простонав, я сползла с кровати, надела джинсовые шорты и серую хенли-футболку, которые лежали на стуле, и подошла к напольному зеркалу.

Матерь Милосердная…

Я выглядела так, будто уснула в пчелином улье. Мои опухшие от слез и бессонницы глаза едва открывались, а ресницы почти исчезли под набрякшими веками. Красные искусанные губы на контрасте с побледневшей кожей походили на улыбку Джокера, а всклокоченные волосы – на львиную гриву. Из зеркала на меня смотрела двадцатипятилетняя законченная неудачница, жизнь которой напоминала фильм «Послезавтра»[32]32
  «Послезавтра» (англ. The Day After Tomorrow) – американский апокалиптический фильм 2004 года, режиссера Роланда Эммериха. Сюжет картины рассказывает о том, как планета погрузилась в пучину глобальных катаклизмов.


[Закрыть].

Но мне не было жаль эту девчонку. Она не нуждалась в жалости.

Тупая душевная боль снова подобралась к горлу, грозясь задушить меня до смерти, но я нокаутировала ее широкой улыбкой.

Вот так. Так-то лучше.

Никаких гребаных страдашек.

На хер Сандерса!

Порывшись в чемодане, я вытащила чистое белье, косметичку и пузырек адвила из аптечки. Кое-как проглотив две таблетки без воды, я поморщилась и сердито вытерла слезы, навернувшиеся на глаза. Собрав волосы в два небрежных пучка, я схватила с ночного столика свои очки и решительно надела их. Сегодня мое зрение как никогда нуждалось в резкости.

Несколько секунд спустя я щелкнула замком, распахнула дверь и остановилась как вкопанная, потому что напротив меня, привалившись к стене, спал Эш. На нем была кремовая худи с изображением Микки-Мауса, серые спортивные штаны из эластичного хлопка и радужные массивные кроссовки. Он практически полулежал в жутко неудобной позе, уткнувшись подбородком в грудь и скрестив длинные вытянутые ноги.

– Господи, что ты здесь делаешь? – гневно прошептала я.

Сандерс приоткрыл глаза и сонно улыбнулся мне.

– Я ведь сказал, что не уйду, пока мы не поговорим.

– Твое ослиное упрямство достигло нового уровня.

Я направилась в сторону ванной комнаты, но козел преградил мне путь, хватая за локоть.

– Не трогай меня! – я оттолкнула его, вынуждая отступить назад.

– Мерфи, между мной и Эмбер ничего не было.

Он снова потянулся ко мне, но я отпрянула и выставила руку перед собой.

– Не приближайся.

– Дьявол! Да почему ты мне не веришь? – Эш выглядел так, будто я дала ему пощечину. Его пронизывающие глаза испепеляли меня, словно лазерные лучи. – Разве я когда-нибудь тебя обманывал? Ты должна доверять мне! Мне, Мерфи, а не каким-то гребаным желтушникам!

Дверь в спальню дочери неожиданно распахнулась, и на пороге возникла босая Пчелка.

– Доброе утро, – она сладко зевнула и нахмурилась. – Вы что, ссоритесь?

– Нет! – испуганно воскликнула я.

– Не-е-е-т, – протянул придурок, и его огромная лапа опустилась мне на плечи.

Благослови Господь мое терпение.

– Мы просто обсуждаем наш переезд, милая, – я взволнованно поправила пальцем очки. – Как ты смотришь на то, чтобы снова вернуться в тот дом, куда к нам в гости приезжала Табита?

Даже не глядя я почувствовала, как тело Сандерса напряглось.

– Зачем? – светлые брови Джо сошлись в одну линию.

– Твоя мама шутит.

– О нет, она не шутит, – я попыталась вывернуться из его объятий.

– Еще как шутит, – Эш сильнее прижал меня к себе.

Мы обменялись яростными взглядами.

– Мамочка, но я не хочу опять переезжать, – Джо выглядела несчастной, и мое сердце разрывалось на части. – Мне нравится жить с Эшем.

– Слышала? – просиял идиот.

– А еще ей нравится жить со своим высушенным кузнечиком Джимини, – парировала я. – Так что это ровным счетом ничего не значит.

– Неужели ты только что сравнила меня с дохлым насекомым?

– Ты прав. Джимини такое сравнение точно бы не польстило.

– Вот так значит, да?

– Да, вот так!

Внезапно ладонь Эша легла на мой затылок, он привлек меня к себе и поцеловал. Пчелка захихикала, а я потеряла дар речи от возмущения.

– Ты что себе поз…

Я не успела договорить, потому что его бесстыжие губы снова впились в мои. Сандерс быстро отстранился и подмигнул Джо, а затем получил мощный удар в грудь от меня. Дыхание с шумом вырвалось из его легких. Сукин сын побледнел и, с выражением странной смеси шока и восхищения, уставился на меня.

«Десять лет тенниса, болван! – усмехнулась я про себя. – Моя правая рука все еще помнит, что такое сильный удар».

– Милая, – я склонилась над дочерью и погладила большим пальцем ее щечку. – Ты уже почистила зубы?

Она отрицательно покачала головой.

– Тогда беги, а я пока приготовлю завтрак, хорошо?

Пчелка кивнула и грозно посмотрела на Эша:

– Почему мамочка злится на тебя?

– Потому что любит.

Джо снова захихикала, а мое лицо охватил пожар.

Я моргнула, открыла рот, снова закрыла его, затем опять открыла, но слов так и не нашлось.

Мерзавец!

Когда Джо скрылась за дверью ванной комнаты, я набросилась на Эша:

– Ты кем себя возомнил?! – мой палец врезался в его каменный живот. – Кто вообще дал тебе право меня целовать? А как же свидание? – съязвила я. – Понял, что оно тебе больше не светит и решил оторваться напоследок?

– Разве это были поцелуи, Клубничка? – отмахнулся Сандерс, и на его лице заиграла слабая улыбка. – Без языка не считается.

– Я ненавижу тебя, – напомнила я на случай, если предатель вдруг забыл.

Отступив назад, Эш прислонился плечом к стене и скрестил свои татуированные кувалды на груди. Теперь мне удалось получше его рассмотреть.

Проклятье.

Никогда не думала, что однажды скажу это, но… Сандерс выглядел паршиво. Кожа приобрела болезненный сероватый цвет, под остекленевшими от усталости глазами пролегли темные круги, тень щетины на щеках и подбородке…

О чем он, черт возьми, думал, когда решил провести ночь в коридоре?

Да еще и накануне игры.

Это же долбанное самоубийство!

Но знаете что?

Меня это не касается.

– Собралась переезжать? – несмотря на изнеможенный вид, его голос оставался твердым.

– Разве это не очевидно? – фыркнула я. – Надеюсь, ты не будешь возражать, если мы с Джо еще немного поживем в твоем соседнем арендованном доме. До тех пор, пока я не найду для нас новое жилье.

Эш схватил меня за руку и затолкал в свою спальню, захлопнув за нами дверь ногой.

Одно мгновение – и я оказалась прижатой к стене его мощным телом. Сердце бешено заколотилось в груди. Я чувствовала его глухой стук даже в ногах.

– Почему ты хочешь уйти?

Его неповторимый мужественный запах окутал пространство вокруг нас, одурманивая мое сознание. Я задержала дыхание, но он уже проник в меня, обволакивая теплом изнутри. Мне стало жарко. Я попыталась отвернуться, но он поднял мое лицо за подбородок к своему неоновому взгляду.

– Детка, я почти не спал, мое тело… – он уронил голову и поморщился, будто не хотел признаваться в том, насколько ему дерьмово. – Мое тело сейчас не в самой лучшей форме, а вечером у нас домашняя игра, поэтому давай просто…

Неожиданно его опущенная голова дернулась, а на скулах заиграли желваки. Эш увидел собранный чемодан, который стоял прямо возле моей ноги.

Я забеспокоилась. Рассерженный гризли – зрелище не из безопасных.

Он поднял на меня потемневшие от гнева глаза.

– Ты не можешь уйти.

– Могу, – уверенно ответила я, выдерживая его взгляд. – И сделаю это немедленно, Сандерс. Так что можешь уже сейчас звонить своей горячей подружке-эксгибиционистке и приглашать ее в гости. Она тебя как следует разомнет, и к началу вечерней игры будешь как новенький.

Эш резко отстранился и с размаху врезал ногой по моему чемодану. Тот отлетел в другой конец комнаты и, столкнувшись со стеной, распахнулся. Часть вещей вывалилась на пол.

– Твою мать, я не изменял тебе! – взревел Сандерс. В его голосе слышалось отчаяние. – С тех пор как ты прилетела в Чикаго, я не прикасался ни к одной женщине! Мне это было ни к чему, Бреннан. Я не обманывал тебя, слышишь? Никогда!

Он взял в руки мое лицо, и мы уставились друг на друга не моргая. Мне было больно, очень больно. Внутри меня все сжалось. Одинокая слеза скатилась по моей щеке, и Эш смахнул ее большим пальцем.

– Ты должна верить мне, Мерфи, – он поцеловал меня в висок, а затем опустил руки, лишая меня своего тепла, и схватился за ручку двери. Его челюсть напряглась. – Если ты уйдешь, значит, я ни хрена для тебя не значу.

Как только дверь за ним захлопнулась, сдерживаемые слезы целым водопадом хлынули из глаз. Я подошла к окну и обняла себя руками, наблюдая за тем, как Эш садится в свою машину и уезжает.

Мои чувства и разум находились в полном смятении.