Текст книги "Побежденные любовью"

Анна в смятении вспоминала слова брата о том, что Мигель одинокий человек и ему нужно ее общество. Может, она сошла с ума, поверив ему?

– Я постараюсь запомнить это, – пообещала она.

Ужин прошел спокойно. Мигель взял бифштекс, Анна – креветочный салат. Они болтали о местных происшествиях, о ранчо и о предстоящей работе. Но, несмотря на это, Анна чувствовала, что между ними пролегла пропасть. Не понятно, почему это произошло: то ли они чересчур много лишнего сказали друг другу, то ли чего-то недоговорили. И она почувствовала облегчение, когда Мигель предложил уйти из ресторана.

Когда они шли к машине, им навстречу попалась молодая пара. Мужчина вел за руку малыша, женщина на руках несла младенца. Анна посмотрела вслед им с непонятной завистью. Многие из друзей ее детства уже обзавелись семьями. Вайолет была беременна, Хло намекнула, что Эмили тоже ждет ребенка. А у нее на горизонте ни семьи, ни детей.

Мигель прервал ее мысли:

– Что-то ты затихла.

– Я… просто задумалась.

– А ты что, знаешь этих людей? – спросил Мигель.

– Нет. Они… просто, глядя на них, я подумала: что для человека значит иметь детей?

Он скептически поднял брови.

– А ты сама когда-нибудь хотела иметь детей?

Она опустила глаза и кивнула в ответ:

– Я всегда хотела иметь детей.

– Ну а как ребенок может вписаться в твою жизнь?

При этом мужа он не упомянул. Потому что сама мысль о мужчине, каком-то мужчине, занимающемся любовью с Анной, была непереносима для Мигеля.

– Так же, как ребенок вписывается в жизнь любой другой женщины, – ответила она.

– Но как ты можешь быть матерью?

Она подняла голову и посмотрела на него темными обиженными глазами.

– Ты говоришь обо мне как о каком-то уроде! Если я зарабатываю на жизнь тем, что развлекаю других людей, то это не значит, что я чем-то отличаюсь от других женщин. Мне хочется того же, что и им. Мне это нужно.

Мигель подумал, что Анна не права. Она отличается от других женщин своей карьерой. А если не понимает этого, то рано или поздно столкнется с большой проблемой.

– Ты уже один раз была вынуждена расторгнуть помолвку. Неужели ты не связываешь это со своей карьерой?

– Нет. Скотт мне сам разрешил продолжать гастроли.

– Возможно, Скотт устал от того, что тебя нет рядом. – Он выразительно посмотрел на нее. – Дети и мужья требуют внимания.

Анна заметила, что они едут вовсе не по той дороге, которая ведет в город.

– Куда мы едем?

– Ты что, не узнаешь?

Она облизала пересохшие губы, сердце вдруг начало колотиться как бы в предчувствии чего-то.

– Уже темно. А я давно не была в окрестностях Руидозо.

– Мы едем на гору.

– Сьерра-Бланка? Но зачем?

– Не спрашивай.

Хорошо, что Анна не боялась высоты. Узкая асфальтовая дорога вилась высоко в гору. Она пыталась понять, зачем Мигель везет ее в такое место.

На вершине горы Мигель заглушил мотор, и они вышли из машины.

– Ну и что мы будем здесь делать? – спросила она.

– Наслаждаться видом, – ответил он и, взяв ее за плечи, отвел на смотровую площадку.

Несмотря на пронизывающий холод, Анна не могла не восхититься открывшейся перед ней красотой горной долины.

– Ты когда-нибудь приезжала сюда зимой покататься на лыжах? – спросил он.

– Много раз. Хотя я катаюсь не так хорошо, как мой брат. Но мне всегда удавалось съехать с горы, не сломав себе шею. А ты катаешься с гор?

– Нет. Я вообще не люблю общественные виды спорта. Но Чарлин любила.

– Чарлин? Твоя жена? – спросила Анна.

– Да. Мы были женаты полтора года.

– Так недолго? Значит, ты давно уже в разводе. И не можешь забыть ее? Почему? – сдавленным голосом спросила она.

– Ты неправильно поняла меня, Анна. Я давным-давно забыл Чарлин. Но забыть боль, которую она мне причинила, – это совсем другое дело.

– Расскажи мне, – мягко попросила она.

– Ты совсем замерзла. Поедем. – Он обнял ее.

– Я хочу знать, – настаивала она.

– Чарлин родом из очень богатой и уважаемой семьи в Альбукерке. Я познакомился с ней на благотворительном вечере, который устраивал шериф графства. Она была очень красивой, и мне польстило ее внимание. Я женился на ней, так как думал, что она полюбила меня. И мне казалось, что и я полюбил ее. Но через несколько месяцев я понял, что наш брак был всего лишь очередной авантюрой для нее. И она очень скоро захотела свободы.

Анна в ужасе смотрела на него.

– Но если она родила сына, значит, серьезно относилась к замужеству.

Его лицо окаменело, а от короткого смешка, сорвавшегося с губ, ей стало не по себе.

– Чарлин пришла в ярость, когда узнала о беременности. Я умолял, делал все, что мог, лишь бы отговорить ее от аборта. Она хотела развода, а я – ребенка. И мы заключили сделку.

– И что же произошло, когда она родила сына?

– Когда родился Карлос, у Чарлин вдруг проснулся материнский инстинкт. Она хотела иметь сына и хотела развестись.

– Но ты пробовал стать опекуном? Он угрюмо кивнул.

– Да, на первых порах я приложил к этому все силы. Но отец Чарлин был председателем городского совета, а все судьи – его лучшие друзья. Кроме того, у ее семьи было достаточно денег, чтобы судиться со мной до бесконечности. Я сдался, приняв во внимание еще и тот факт, что они могли дать Карлосу гораздо больше, чем я. Чарлин еще раз вышла замуж. Слава богу, ее жизнь теперь устроена. Ее муж относится к Карлосу очень хорошо, как к родному сыну.

Анна повернулась к нему и положила руку ему на грудь, туда, где билось сердце.

– Но ты же его отец, Мигель. Тебе не кажется, что ты ему нужен?

Он проглотил комок в горле, нежно провел пальцами по ее щеке.

– Я никому никогда не был нужен, Анна. Никому.

Глава СЕДЬМАЯ

Анна сразу заметила, что с жеребцом не все в порядке, и велела конюху отвести его в конюшню.

– Перевязать ему ногу? – спросил молодой конюх.

Анна покачала головой.

– Нет. Я не знаю, что с ним. Нельзя начинать лечение, пока не узнаем, в чем дело. Мистер Чейз был на ранчо утром?

– Да, мэм. Он уже уехал.

Анна хотела, чтобы Мигель осмотрел лошадь и посоветовал, как поступить в данном случае. Но она не могла ждать, пока он вернется на ранчо. Нельзя было медлить с осмотром, вдруг состояние ухудшится. Анна пыталась дозвониться до ветеринара, к которому обычно обращалась ее мать, но тот уехал по вызову на целый день. Второго врача тоже не было. Анна попросила передать, что будет ждать его приезда.

С того вечера, когда они с Мигелем ужинали в Руидозо, прошла неделя. Теперь она понимала, что он не самонадеянный одиночка, каким ей представлялся. Бессердечная женщина нанесла ему глубокую рану. Он не может забыть о своем неудачном браке, потому что его единственный сын, которого он любит и по которому скучает, живет не с ним. Ему для восстановления душевного равновесия, думала Анна, необходим постоянный контакт с сыном.

Она не знала, как помочь Мигелю и должна ли вообще помогать ему. Анна постоянно вспоминала его слова, что они с ним очень разные люди, как лед и пламень. Может быть, они действительно не подходят друг другу и он никогда не полюбит ее. Но что поделать с сердцем, которое замирает при одном воспоминании о нем! А какую радость она испытывает, когда он находится рядом! Она любит этого мужчину.

– Что, черт возьми, он здесь делает? – воскликнул Мигель, не успев спрыгнуть с лошади.

Элмер, пожилой помощник управляющего, посмотрел на молодого ветеринара, беседующего с Анной.

– Мисс Анна вызвала ветеринара, – объяснил он.

Мигель фыркнул.

– Но почему этого?

– Хло велела обращаться к нему в отсутствие нашего.

– Не знаю, как это юнец разбирается в лошадях, но могу поспорить, что пять минут он работает с лошадью, а сорок пять – болтает с Анной.

– Гмм. Ну и что? Мисс Анна, наверное, скучает здесь одна.

Мигель как-то странно посмотрел на помощника, но ничего не сказал. Чего доброго подумает, будто он ревнует. Так или иначе, но ему не нравилось, что доктор Далтон флиртует с Анной. Этот доктор имел репутацию дамского угодника, а Анна уже получила травму от такого же хлыща.

Мигель подошел к ним, еле сдерживаясь, чтобы не схватить ветеринара за ворот и не дать ему пинка. Его злило, что кто-то может смотреть на Анну глазами собственника.

От Анны не ускользнул тяжелый взгляд, который Мигель бросил на ветеринара. Она не знала, что у него на уме, но поняла, что причина в ней.

– Мигель, ты знаком с доктором Далтоном? – спросила она.

Он холодно кивнул.

– Да, мы знакомы.

Доктор был высок и строен, с красивыми пышными усами. Мигель мрачно подумал, что Анна, вероятно, находит его привлекательным. Она так мило улыбалась ему…

Анна нахмурилась.

– Захромал один из жеребцов. Тебя не было, поэтому я подумала, что лучше позвать доктора Далтона.

– Ну и что он обнаружил? – Мигель обратился почему-то к ней.

– Доктор боится, что перелом. Возможно, завтра придется везти лошадь на рентген.

Мигель перевел взгляд на ветеринара.

– Почему бы вам самому не отвезти сегодня жеребца? Зачем Анне ехать в Руидозо? Вы же приехали на грузовике.

Доктор пожал плечами.

– Я бы не стал ставить лошадь в мой грузовик. Сегодня утром я перевозил в нем животных, заболевших чумой.

У Мигеля потемнело лицо, и Анна испугалась, что он сейчас взорвется.

– Тогда убирайте его к черту отсюда! – закричал он. – Имейте в виду, Далтон, если одна из лошадей Анны хотя бы чихнет, вам не поздоровится!

Анна видела, что ветеринар хотел ответить так же резко, но потом решил быстрее ретироваться.

Когда он уехал, Анна возмущенно повернулась к Мигелю.

– Что ты наделал!

– Попытался спасти лошадей Хло. Проклятый идиот! О чем он только думал, когда ехал сюда на заразном грузовике?

– Но может быть, он продезинфицировал его до приезда к нам; Ну а потом все же решил подстраховаться, – возразила она.

Мигель взорвался:

– Если бы ты смотрела не только на него, то увидела бы, что в грузовике полно лошадиного навоза.

Анна пришла в смятение. Как она ничего не заметила? Но Мигелю все равно не стоило так сердиться.

– Хорошо. Но ты не должен был так разговаривать с ним, как будто он… кусок дерьма.

– По мне, он как раз такой и есть.

Мигель повернулся и пошел к конюшне.

Анна вспыхнула от гнева и побежала за ним.

– Что ты имеешь в виду?

Даже не остановившись, он бросил через плечо:

– Именно то, что сказал. А завтра я поеду вместе с тобой.

– Зачем? – Она схватила его за руку.

Он оглянулся и посмотрел на нее. Румянец заливал ее щеки, зеленые глаза горели. Мигелю больше всего хотелось сейчас обнять и расцеловать ее. Хотелось завладеть ее телом и душой. Но это значило опять нажить сердечную боль.

– Потому что я не хочу, чтобы ты одна встречалась с ним.

– Ты что… ревнуешь, Мигель? – удивленно спросила Анна.

Гневная гримаса исказила его лицо.

– Нет! Просто я не хочу, чтобы Хло узнала, что ее дочь спуталась с таким человеком.

«Таким»? На самом деле ей было все равно, какой человек доктор Далтон. Она хотела, чтобы вылечили ее лошадь, и больше ничего. А Мигель понимает, что интересен ей только он? Или не хочет понимать?

– Ты и вправду считаешь меня такой дурой? Ты думаешь, что если я одна, то обязательно совершу какую-нибудь глупость?

– Да, я так думаю. Потому что еще немного времени – и ты бы согласилась пойти на свидание с доктором Далтоном. И это женщина, которая, как я сам слышал, клялась больше никогда не обращать внимания на мужчин! – хмуро ответил он. От гнева ее лицо стало пунцовым.

– Ты не знаешь, о чем говоришь! Я с доктором Далтоном говорила только о лошадях. Но даже если мы обсуждали что-то еще, то какое тебе дело? Ты же не любишь меня!

Мигель неожиданно для себя схватил ее за плечи и притянул к себе.

– Ты не знаешь, что значит любить, Анна! Ты…

Он задохнулся, потому что Анна прильнула к нему и обхватила его лицо ладонями.

– А ты думаешь, ты знаешь? – прошептала она. – Если бы знал, то понял бы, что я сейчас чувствую. Что чувствую каждый раз, когда смотрю на тебя.

Мигель уже не мог противостоять желанию, которое пульсировало в его теле, подобно языческому боевому танцу.

– Тебе не следует говорить мне такие вещи, Анна, – хриплым голосом прошептал он. – А мне не следует их слушать.

Он смотрел на ее губы и уже не в силах был сопротивляться. Он целовал ее, чувствуя себя в раю и аду одновременно. Он дрожал от желания…

Наконец Анна оторвалась от него и посмотрела ему в глаза.

– Ты считаешь меня молоденькой дурочкой. Ты считаешь, что единственное мое желание – играть на фортепьяно для аудитории, купаться в лучах славы. Но я не этого хочу, Мигель. Я хочу тебя.

Если бы она могла заглянуть в его душу, то увидела бы, как неистово он желал ее!

Мигель отвел взгляд. Как ему раскрыться перед этой женщиной, если Чарлин отравила его сердце?

Сомнений нет – если Анна уедет, то его только что возникшая любовь погубит его, он будет конченым человеком.

– Мы часто хотим того, что делать нам нельзя. Ты, Анна, поймешь это… когда станешь старше… и уедешь отсюда.

Она хотела спросить, что нужно ему. Если не она, то, может быть, его сын? Но тут вошли два ковбоя и помешали продолжить разговор.

Анна повернулась спиной к Мигелю и попыталась привести в порядок свои чувства, которые так внезапно для нее самой выплеснулись. Она вовсе не собиралась говорить ему о том, как страстно желает его. И теперь эти чувства и желания невозможно скрывать ни от себя, ни от Мигеля.

– Я волнуюсь за лошадь, – неловко перевела она речь на другое. – Может быть, ты посоветуешь, что надо делать?

– К чему тебе мой совет? Ты уже обратилась к профессионалу.

– Но как ты можешь упрекать меня за это! Я же не вправе рисковать, когда речь идет о лучшем скакуне моей матери!

Мигель прекрасно понимал, насколько необоснованна его ревность. Он не имел никакого права бросать ей подобные упреки. Но непреодолимое желание, чтобы она принадлежала только ему, мешало трезво мыслить. Он постарался взять себя в руки.

– Я посмотрю жеребца, Анна. Но ты должна помнить, что у меня нет за плечами восьми лет учебы, как у Далтона.

Она улыбнулась ему так, как будто он достал для нее звезду с неба.

– Но у тебя гораздо больше лет практики за плечами, Мигель. По моему мнению, это намного важнее.

Мигель никогда не думал, что у него есть тщеславие. Но слова Анны наполнили его грудь странным самодовольством.

– Пошли. Жеребец стоит вон там, – сказала ему Анна.

Мигель вслед за ней подошел к стойлу.

– Все было как всегда, – говорила Анна. – Вчера я пару раз пустила его по кругу. Он и не спотыкался вроде. Но с утра у него неожиданно опухла нога.

Мигель подошел к каурому жеребцу и ласково поздоровался с ним. Потом, потрепав его по спине и по шее, аккуратно поднял больную ногу. Внимательно осмотрев ее, он достал из кармана небольшой нож и постучал им по копыту. Жеребец тут же заржал от боли и выдернул ногу.

– Когда последний раз подковывали его? – спросил он. – Подковы выглядят совсем новыми.

– Вчера днем.

– Ему наверняка повредили копыто. Надо немедленно снять подкову. Принеси мне плоскогубцы.

Анна бегом принесла инструмент и стала наблюдать, как Мигель осторожно снимает подкову.

– Видишь, кузнец случайно пробил гвоздем ему кость. Похоже, началось заражение крови.

– О, Мигель, как ты догадался снять подкову? Я удивляюсь, почему доктор Далтон не сделал этого.

«Потому что он рассматривал не лошадь, а тебя», – подумал Мигель, но вслух ничего не сказал.

– Теперь мне не надо ехать с ним в Руидозо на рентген! – радостно воскликнула Анна.

– Нет, надо. Ему необходимо лечение.

– Ты просто скажи, что мне делать, – попросила она.

Такого доверия от Анны Мигель никак не ожидал. Теплая волна захлестнула его. Чарлин никогда не считала его умным. Ей просто нравилось, как он выглядел в джинсах и в ковбойской шляпе. Ей даже в голову никогда не приходило узнать, что же он за человек на самом деле. Ей было все равно, с горечью подумал он.

– Да, я могу, конечно, посоветовать тебе, что надо делать. Но лучше отвезти его к ветеринару. Он пропишет ему антибиотики, а я не вправе этого сделать.

– А когда ты сможешь поехать со мной? – спросила она.

– Я не поеду.

Анна удивилась.

– Но ты же сказал…

– Забудь об этом. Я просто был вне себя.

Мигель опустил глаза, а Анна подумала: если он тогда и испытал приступ ревности, то сейчас явно жалеет об этом.

– Я уже начинаю привыкать к твоему характеру, – пошутила она. – Мне кажется, что ты не можешь не командовать мною.

Анна никогда еще не разговаривала с ним с такой мягкой улыбкой, и Мигель поневоле смутился.

Они оба понимали, что за последние несколько минут их взаимоотношения изменились. Неважно, что ждет их впереди, но он уже никогда не сможет забыть ее руки на своих щеках, ощущение ее губ на своих, ее жаркий шепот…

– Увидимся завтра, когда ты вернешься, – отрезал он и вышел из конюшни, не дав ей возможности возразить.

На следующий день Анна вернулась из Руидозо почти в полдень. Она привезла с собой антибиотики, которые прописал доктор Далтон, и мазь. Доктор был немного раздражен тем, что Мигель без его ведома снял подкову и поставил диагноз, но признал, что тот абсолютно прав. Анна прекрасно видела его смущение от собственной легкомысленности.

К удивлению Анны, дома ее встречали кузина Эмили и Гарлен. За ними шел Мигель. Значит, он прекрасно знает членов ее семьи.

– Анна! – Эмили подбежала к ней и крепко обняла. – Ты с каждым разом становишься все красивее!

Анна видела свою старшую кузину впервые после свадьбы Чарли и Вайолет. Гарлен тогда только родился. Теперь он был пухлым малышом, а Эмили светилась от счастья. Она так долго страдала, прежде чем ей удалось воссоединиться со своей любовью.

– Да уж, настоящая красавица, особенно в этой грязной одежде. Но тем не менее спасибо за комплимент, – рассмеялась Анна.

– Мигель говорит, что захромал один из скакунов. Твоя мать уже знает об этом?

Анна кивнула.

– Да, я рассказала ей вчера по телефону. Но она не беспокоится, так как уверена, что Мигель справится.

Она взглянула на Мигеля, который так и не проронил ни слова.

– Хло не тому доверяет, – сказал он. – Вот Анна действительно хорошо ухаживает за лошадьми.

– Ну что ж, я очень рада, что Хло не о чем беспокоиться. Было бы жаль, если бы ей пришлось прервать отпуск. Даже не помню, когда она уезжала отдыхать. Виатт иногда отлучается по делам, но твоя мать крайне редко покидает ранчо. Ей просто необходимо отдохнуть. Ну а как ты? – обратилась Эмили к кузине. – Нравится дома?

– Дома просто чудесно, – ответила Анна.

Она опустилась на колени, чтобы поздороваться с Гарленом. У него были светлые волосы и голубые глаза, как у его матери.

– Привет, Гарлен, – нежно проговорила Анна. – Ты уже умеешь говорить? Скажи: «мама», «папа».

Маленький Гарлен показал пальцем куда-то через ее плечо и произнес:

– Лошадка!

Анна рассмеялась, а Эмили всплеснула руками.

– Ну что поделаешь, если у него это в крови!

– Хочешь покататься, Гарлен? – спросила Анна ребенка.

Малыш радостно кивнул. Эмили сделала серьезные глаза.

– Анна, не сажай его на лошадь, а то потом уже не снимешь.

Анна снова рассмеялась и похлопала малыша по животику.

– Надо немного подождать, Гарлен. Подрастешь, и мы с тобой будем скакать целыми днями.

– Давай, давай, балуй его. Но я отплачу тебе тем же, когда ты сама родишь ребенка, – улыбаясь сказала Эмили.

Чувствуя себя чужим, Мигель постарался незаметно ускользнуть. Его волновал вид Анны в кругу семьи. Особенно когда она щебетала с Гарленом. Ему не хотелось представлять ее в качестве любящей матери. Легче было думать, что она не для этого предназначена. Тем не менее восхищенный взгляд, которым она смотрела на ребенка, запечатлелся в его мозгу, как и многие другие моменты, связанные с Анной.

Он подошел к грузовику, вывел жеребца и отвел его в конюшню. Потом достал лекарства и положил их в холодильник, решив обсудить лечение лошади после того, как кузина уедет.

А женщины тем временем продолжали оживленно обсуждать семейные дела. Вдруг Эмили с тревогой проговорила:

– А где Гарлен?

– Не знаю! Я не заметила, как он ушел! – воскликнула Анна.

Они увидели ребенка одновременно. Малыш разгуливал в загоне для пони. На глазах у женщин он неожиданно перелез под перегородкой в загон огромного жеребца, отличавшегося горячим нравом. Анна похолодела от ужаса, не зная, как жеребец отреагирует на ребенка. Они с Эмили побежали к загону. В этот момент жеребец заметил Гарлена.

– Гарлен! Гарлен, иди к маме! – закричала Эмили.

Но крик матери только испугал мальчика. Он остановился и заплакал. За его спиной жеребец начал рыть копытом землю и фыркать.

От загона женщин отделяли два забора. Они бегом подбежали к первому, быстро вскарабкались на него. Анна боялась, что не удастся добежать вовремя. Раздался крик Мигеля, который стрелой промчался мимо них и приземлился в загоне в тот момент, когда жеребец начал разбег.

Эмили и Анна в ужасе наблюдали, как он бросился между ребенком и разъяренным животным, закрыв ребенка от нападения.

Потом все происходило как в замедленной съемке. Жеребец с разбега бросился на Мигеля, тот упал на колени, но продолжал прикрывать мальчика. К тому моменту, когда женщины попали в загон, жеребец ударил Мигеля еще раз, потом отбежал в угол, где остановился, фыркая, потрясая гривой и гарцуя на месте.

Эмили схватила ребенка, Анна взяла Мигеля за руку, и он, шатаясь, пошел за ней.

– Мигель! Ты ранен!

– Ребенок…

Анна оглянулась в ту сторону, где Эмили осматривала сына. Кузина кивнула ей с облегчением.

– С ним все в порядке, Мигель. Но ты, наверное, сильно ранен.

– Я не могу… вздохнуть. Я…

Если бы Анна не поддерживала его, он упал бы прямо в грязь. Анна в отчаянии посмотрела на Эмили.

– Позвони 911!

С Гарленом на руках Эмили поспешила в дом.

– Жеребец… – процедил Мигель сквозь зубы.

– Я позабочусь о нем, – твердо заверила Анна.

Мигель замотал головой, при этом его пальцы впились в ее руку.

– Уходи… немедленно. Он ударит тебя.

Она не могла поверить, что он в таком состоянии продолжает беспокоиться о ней.

– Ты сможешь перелезть через забор? – спросила она.

– Постараюсь, – выдохнул он.

Его бледность и затрудненное дыхание приводили Анну в ужас, она старалась не думать о том, насколько серьезно он мог пострадать. Первым делом надо вытащить его из загона, подальше от опасного жеребца, и вызвать врача.

Казалось, Мигель был на грани обморока. Тем временем жеребец приготовился к новой атаке.

Животному явно не нравилось присутствие посторонних в его загоне. Анна не могла припомнить, чтобы конь вел себя так агрессивно. Поблизости не было никого, кто мог бы прийти к ним на помощь. Только она могла спасти сейчас Мигеля.

Вдруг она заметила лассо, забытое кем-то на заборе. Сделав петлю, она шаг за шагом начала приближаться к вороному жеребцу, яростно трясущему гривой. При ее приближении он навострил уши, оскалился и снова начал рыть копытами землю. Потом быстро рванулся к ней. Анна в последний момент отступила с дороги, и когда конь промчался мимо, ей представилась возможность накинуть петлю ему на шею.

Несмотря на то что она отчаянно упиралась двумя ногами в землю, рывок был настолько сильным, что она упала на живот. Тем не менее ей удалось не выпустить лассо из рук. Жеребец поволок ее по земле, нейлоновая веревка ободрала руки до крови.

В тот момент, когда Анна почувствовала, что больше не сможет выносить эту боль, жеребец остановился. Она с трудом поднялась на ноги, подошла к забору и привязала веревку к столбу.

Убедившись, что жеребец надежно привязан, она подошла к Мигелю и опустилась рядом с ним на колени. Его лицо приобрело серый оттенок, он едва дышал.

– Мигель! Скоро мы отвезем тебя в больницу, – постаралась ободрить она его.

Он застонал и сделал попытку заговорить:

– Жеребец… Ты… привязала его?..

– Да, дорогой, я вынуждена была это сделать. Он собирался снова напасть.

Мигель пошевелил губами, собираясь сказать ей, какая она храбрая. Еще он хотел сказать, что она спасла ему жизнь. Но у него не хватило сил произнести эти слова.

Тогда он попытался сказать ей это глазами. Наверное, ему удалось, потому что Анна улыбнулась ему. Она что-то говорила, но из-за шума в голове он не разобрал ни слова. Потом почувствовал ее руку на своей щеке, а потом все вокруг померкло.