Текст книги "Выстрел издалека"

Говард кивнул.

– Все мы знаем, что Карлос был среди террористов, призванных в Ирак Саддамом Хусейном, где предположительно они прошли инструктаж по проведению террористической кампании против Соединенных Штатов и Великобритании.

Малхолланд подался вперед, скрестив пальцы.

– Это не просто предположение, Коул. Инструктаж в Багдаде прошли также люди из ИРА, и уже через неделю после этого они совершили нападение с участием смертников на Даунинг-стрит.

– После Рождества 1990 года пришло сообщение о том, что несколько известных террористов из ИРА побывали в Багдаде, а покушение на убийство было совершено 7 февраля 1991 года, – сказал Салливан. – Британский премьер Джон Мэйджор находился вместе с членами Военного совета в зале заседаний Кабинета министров, и им всем чертовски повезло, что они остались живы. Один из смертников приземлился в саду на Даунинг-стрит, 10 и повыбивал все стекла. За несколько лет до этого Маргарет Тэтчер распорядилась установить на окнах специальные защитные сетки, только это и спасло.

– Есть сведения, что Хеннесси или Бейли участвовали в этом? – спросил Говард.

Салливан покачал головой.

– У Особого отдела есть предположение, но ни Хеннесси, ни Бейли замечены не были. В любом случае, Бейли в это время находился в Штатах.

– Я помню тот взрыв, но никогда не думал, что за ним стоит Ирак, – сказал Говард.

– Именно этого Саддам и добивается, – тихо произнес О'Доннелл. – Ему нужна месть, а не гласность.

– Что и выводит нас на цель, – подытожил Малхолланд. – Боб Санджер уже раскрутил разведотдел Секретной службы на полную катушку. Но можем ли мы быть уверены, что эта цель – президент?

Говард откинулся назад, упершись руками в колени.

– Не знаю, Эд. Мне не хватило времени, чтобы сравнить наши данные с полным списком гостей, но британский премьер прибудет сюда через несколько дней, а принц Уэльский будет здесь с визитом в следующем месяце. Приезжает также большое число британских политиков и ведущих бизнесменов, среди которых многие могут быть мишенью. Большинство политиков – члены Консервативной партии, а несколько бизнесменов принадлежат к военно-промышленному комплексу.

Малхолланд кивнул.

– Расскажи-ка мне о твоих компьютерных спецах, засевших в Белом доме.

Говард объяснил суть работы Энди Кима по компьютерному моделированию ситуации покушения.

– А вы не думали ввести в программу несколько мишеней? – спросил Малхолланд. – Можем ли мы включить в нее всех английских шишек?

– Мы думали об этом, но времени осталось мало, а кого нам считать мишенью в первую очередь, как не президента? У нас нет возможности прогнать через модель каждую прибывающую с визитом важную персону, даже если все оставшееся время мы посвятим англичанам. А как насчет других американцев? Потенциальной мишенью может считаться любой член конгресса. Слишком много громких имен. И кто сказал, что это будет обязательно политик? От многих военных Саддам также с радостью бы избавился.

Малхолланд кивнул.

– А о каких это ограничениях во времени ты упомянул?

Говард рассказал о прослушанном телефонном разговоре Лу Шолена с матерью, из которого стало ясно, что все будет закончено в течение ближайших двух недель. Затем он пояснил собравшимся, как они идентифицировали телевизионную станцию по эпизоду из «Стар Трека», и все рассмеялись.

– Потрясающе, – заявил Малхолланд.

– Да, воодушевляет, – добавил О'Доннелл, хлопая себя по ляжке.

– Итак, мы знаем, что удар будет нанесен где-то на Восточном побережье и это произойдет не позднее, чем через две недели. Что вы по этому поводу думаете? – спросил Малхолланд.

– Мы могли бы отменить все публичные выступления президента на две недели вперед, – предложил Говард.

– Он никогда не пойдет на это, – ответил Малхолланд.

– Ввиду складывающихся обстоятельств...

Малхолланд покачал головой.

– Мы обговаривали эту идею с Бобом Санджером, и он считает, что президентская Служба, безопасности уже задействована на все сто процентов, поэтому, кроме как спрятать его в ядерном бомбоубежище, ничего более надежного не придумаешь.

– Мы могли бы выпустить пресс-релиз с сообщением о возникших у него проблемах со здоровьем, – не отступал Говард.

– Разумеется, такое уже делалось раньше, но в Белом доме считают, что президент не может прятаться каждый раз, когда мы раскрываем заговор, – произнес Малхолланд. – Иначе он никогда бы носа не высунул из Белого дома. Я полагаю, что здесь также имеет значение чувство собственного достоинства. Если за всем этим стоит Саддам Хусейн, то президент вовсе не хотел бы давать ему повод радоваться, демонстрируя, что его удалось запугать.

– А что, если включить их в «Десятку разыскиваемых»? – спросил О'Доннелл тихим голосом, будто боясь прервать разговор.

– Кого? Снайперов или террористов? – поинтересовался Малхолланд.

– Я имел в виду снайперов, – уточнил О'Доннелл. – Если они будут знать, что мы за ними охотимся, тогда, возможно, они отменят покушение.

– И попытаются провернуть его как-нибудь в другой раз, – заметил Говард.

– Коул прав, – произнес Малхолланд. – К тому же я уверен, что все планировал Карлос, поэтому, если снайперы дадут задний ход, он найдет других. У этой девицы Рашид, похоже, есть какие-то причины личного характера участвовать в деле, поэтому вряд ли она испугается. Но Бейли и Хеннесси занести в список можно. Карлоса тоже. Все они действительно находящиеся в розыске террористы.

– А что мы напишем в розыскном листе? – спросил Говард. – У нас нет их отпечатков пальцев, а преступлений в США они не совершали.

– Бейли пытался приобрести ракету в Лос-Анджелесе, – сказал Салливан, – потому у ФБР есть вполне законные причины интересоваться и Бейли, и Хеннесси.

– Однако вряд ли это оправдывает включение их в Десятку, ведь так? – парировал Говард. – Кроме того, нам придется отвечать на вопросы средств массовой информации, особенно если станет известно, что мы разыскиваем Карлоса. Полагаю, нам не стоит оповещать публику, зачем мы ищем этих людей.

– Уж это точно, – произнес Малхолланд. – Но мы могли бы начать расследование с террористов. Раскручивать иракский след, как часть нашей совместной операции с англичанами.

– Это для начала, – заметил Говард. – Пресса наверняка начнет задавать вопросы. А я сомневаюсь, что мы быстро получим результаты. Не забывайте о двухнедельном сроке.

– А что с англичанами? – спросил О'Доннелл. – Будем посвящать их в это дело?

– А ты как думаешь, Хэнк? – задал вопрос Малхолланд.

О'Доннелл пожал плечами.

– В настоящий момент отношения между Бюро и МИ-5 нельзя назвать сердечными. Слишком много собак понавешали друг на друга, ты разве не знаешь?

– Но ведь мы продолжаем снабжать их информацией, не так ли?

– Действительно, обмен сведениями имеет место, но не сведениями первостепенной важности, – произнес О'Доннелл. – Мы сообщили им, что были замечены Бейли и Хеннесси, но о Карлосе ничего пока не говорили. Я решил, что на данном этапе в этом нет необходимости.

– А почему, по-твоему, ИРА начала сотрудничать с Карлосом? – спросил Малхолланд. – Одни лишь туманные предположения, Хэнк. Ничего конкретного.

О'Доннелл кивнул.

– На этой стадии расследования все и должно быть одними лишь предположениями, – медленно произнес он. – Если б ты спросил меня, я бы ответил, что люди из ИРА просто расчищают дорожку Карлосу, который берет на себя основную нагрузку, а те лишь достают поддельные паспорта, водительские удостоверения, заказывают номера в отелях и обеспечивают всю инфраструктуру, которая может потребоваться для операции подобного характера. Насколько нам известно, Карлос первый раз работает в США. А вот ИРА имеет давнюю традицию засылать своих людей в Штаты. Здесь находятся источники их финансирования, и, когда их начинает припекать в Ирландии, они используют США в качестве тихого места, чтобы лечь на дно. Связи в ирландской диаспоре организованы гораздо лучше, чем у других национальных меньшинств. Существуют целые легальные структуры, предлагающие ирландским иммигрантам материальную поддержку, но есть также и нелегальные группы, снабжающие их оружием и фальшивыми документами. Карлос вряд ли сотрудничает с ними, но Хеннесси и Бейли вполне могут.

Все согласились с замечаниями О'Доннелла.

– Совершенно очевидно, – сказал Малхолланд, – что основная задача ФБР – поймать Карлоса. Тем не менее я согласен с Коулом, что мы не сможем организовать тотальную охоту за Карлосом без того, чтобы не вызвать каверзных вопросов в средствах массовой информации. И погоня за снайперами нам ничего не даст. Ловелл и Шолен не более чем стволы в кустах. Поэтому, помня об ограниченном времени, мы должны бросить все силы на поиски Бейли и Хеннесси, предполагая, что они действуют вместе с Карлосом. Но наша основная цель – Карлос. Я имею в виду именно цель, джентльмены. Возьмем мы его живым или мертвым, значения не имеет.

Малхолланд глянул на Салливана.

– Фрэнк, тебе придется поднажать на своих осведомителей. Пусть выяснят, где находятся Бейли и Хеннесси, какими документами пользуются, с кем общаются, что делают. Прижми всех, у кого просрочена виза или кто работает здесь нелегально. А каждого, кто не станет с нами сотрудничать, сажай на ближайший рейс «Эр Лингус» и отправляй в Ирландию. Еще тебе нужно связаться со всеми нашими отделениями в городах с крупными ирландскими диаспорами и заставить их потрясти своих стукачей. Дон поедет с нами в Вашингтон, но я оставлю за тобой право распоряжаться теми людьми, которые тебе понадобятся. – Малхолланд заметил, что Говард хочет что-то сказать. – У тебя что-то есть, Коул?

– Да, есть мыслишка. Не думаю, что внесение Хеннесси и Бейли в список разыскиваемых даст результат в течение нужного нам времени. Почему бы вместо этого не обратиться к общественности? Пустить их фотографии в одном из телешоу типа «Их ищет вся Америка» или «Нераскрытые тайны», где зрителям предлагают разгадывать преступления.

– Не думаю, что стоит делать достоянием общественности такую закрытую информацию, как готовящееся покушение, – произнес Малхолланд хмурясь.

Говард покачал головой.

– А мы все и не скажем. Мы дадим их фотографии и описания, но объявим, что разыскиваются они за вооруженный грабеж и контрабанду наркотиков. Попросим зрителей позвонить, если они имеют о них любые сведения. Некоторые из этих шоу имеют высокий рейтинг популярности.

– Это мысль, – согласился Малхолланд. – Мы действительно получим шанс. Хотя это будет адова работа. Мне надо поговорить со знакомым продюсером. Если возможно будет сделать это вовремя, мы сделаем. – Он хлопнул своими большими ладонями по коленям. – О'кей, начинаем. Хэнк, захвати Дона, когда он приедет, и через сорок пять минут встречаемся внизу. Убедись, что все знают – следующие несколько дней мы работаем в Белом доме. Фрэнк, спасибо, что пришел. От тебя многое зависит в поимке Карлоса.

О'Доннелл и Салливан вышли из кабинета, но когда Говард направился вслед за ними, Малхолланд остановил его.

– Минутку, Коул, не возражаешь, если я скажу тебе пару слов? – Он закрыл дверь за вышедшими агентами и присел на стол, положив ногу на ногу и скрестив огромные руки на груди. – Прежде всего я еще раз хочу повторить, что, по-моему, до сих пор ты первоклассно вел это расследование. Я не из тех руководителей, которые авансом раздают благодарности за тяжелую работу своим оперативникам, и хочу, чтобы ты это знал. Когда все будет кончено, ты свое получишь, обещаю тебе. – Он улыбнулся, обнажив великолепные белоснежные зубы. – При мне ты можешь насмерть отстаивать свои взгляды, даже если они не совпадают с моими, я все равно поддержу тебя.

Говард кивнул, хотя совсем не был уверен, что Малхолланд откровенен с ним до конца. Он достаточно долго прослужил в ФБР, чтобы знать: судят по делам, а не по словам.

– Я ценю это, – произнес он.

– Во-вторых, хочу поговорить с тобой насчет нашей встречи с Бобом Санджером. Если я не ошибаюсь, вы уже встречались?

– Однажды, когда я вкратце знакомил его с компьютерной моделью Энди Кима.

– Что ты о нем думаешь?

Предчувствуя подвох, Говард посмотрел в глаза Малхолланду. Насколько он мог судить, Малхолланд и Санджер по складу характера были очень похожи друг на друга. Говард осторожно пожал плечами.

– На мой взгляд, Санджер прекрасный профессионал. Он был так любезен, что посадил Энди Кима в Белом доме и предоставил ему доступ к информации Секретной службы. Но, как ты уже сказал, он, похоже, считает, что президентская охрана безупречна. По-моему, он шутил со мной.

– Да, Боб в своем амплуа, – улыбаясь произнес Малхолланд. – Ты должен знать, что у Боба в жизни единственная цель – защитить президента. Его не интересуют ни аресты, ни раскрытие преступлений, ни погоня за беглецами. Они начинают проверку с окружающей местности и просмотра списков неблагонадежных, расчищая дорогу накануне президентского визита, а затем уже переходят непосредственно к телохранителям, насыщению толпы агентами, организации мотокортежа для его сопровождения. Они постоянно готовы к тому, что какой-нибудь маньяк попытается выстрелить в президента, и прекрасно знают, что, если подобное случится, они будут обязаны подставить под пулю собственное тело. Именно для этого данная служба и существует – чтобы принять на себя пулю, предназначенную президенту. С поступившими на эту службу что-то происходит. Это видно по их глазам: почти такой же пронизывающий взгляд, какой бывает у вьетнамских ветеранов. И в головах тоже что-то происходит. Меняется восприятие мира, и через некоторое время они начинают считать, что они выше всех остальных служб охраны правопорядка, что они элита, и поэтому им нечему учиться у других. Они забывают, что защищать мы должны четверть миллиарда людей от миллионов преступников. Я не хочу сказать, что Боб Санджер именно таков, но меня не удивило, когда ты решил, что он подшучивал над тобой. Я хочу, чтобы ты всегда помнил, что его единственный интерес – это защитить президента. В поимке Карлоса, Хеннесси и Бейли заинтересовано только ФБР. Мы будем работать вместе с Секретной службой, но у них иные задачи. Они будут довольны в любом случае, если Карлос исчезнет из страны или если они поймают его. Боб с гораздо большей охотой зачислит Карлоса в «Десятку разыскиваемых», чем попытается разыскать его. Если он будет это предлагать, позволь мне самому договориться с ним, о'кей?

– Мне же легче, – согласился Говард.

– Отлично, парень, – произнес Малхолланд. Он оттолкнулся от стола и хлопнул Говарда по спине. – О'кей, Коул, сейчас я звякну своему другу продюсеру, а затем все быстро перелетаем в Вашингтон.

* * *

Зазвонивший телефон стряхнул остатки сна с Патрика Фаррелла, но, чтобы голова окончательно прояснилась, ему потребовалось еще несколько секунд. Спал он обычно крепко, и разбудить его было не так-то просто. Зарычав, он потянулся к трубке.

– Ты спишь, Пат? – спросил голос с ирландским акцентом.

Фаррелл узнал гэльский говорок Мэтью Бейли.

– Черт побери, Мэтью, который сейчас час? – Фаррелл сел в кровати и почесал грудь. Светящиеся цифры на его часах-приемнике показывали полвторого.

– Ты один? – спросил Бейли.

Фаррелл глянул на спящее рядом с ним тело.

– В каком-то смысле, – произнес он. – Ты где?

– Не очень далеко, Пат, старый хрен. Все идет по графику?

– С этим никаких проблем, – ответил Фаррелл.

– Заскочу завтра утром, хочу погонять «Центурион» аллюром, о'кей?

– Прекрасно, я уже приготовил несколько бутылок «Гиннесса», – засмеялся Фаррелл.

– Помни: бутылку от глотки отделяют восемь часов, – сказал Бейли.

– Да, – согласился Фаррелл, – заметано. – Спящая рядом фигура зашевелилась. Фаррелл наклонился и взъерошил пальцами косматую черную гриву, разметавшуюся по подушке. Он понизил голос: – Мэтью, у тебя здесь все о'кей, но в Нью-Йорке могут возникнуть проблемы. Ты знаешь парня, которого зовут О'Брайен, Дамиена О'Брайена?

На некоторое время на другом конце линии воцарилось полное молчание.

– Я знаю Симуса О'Брайена, но понятия не имею о Дамиене, – ответил Бейли. – А в Дублине есть Дамиен Дж. О'Брайен – вояка старой закалки, но ему сейчас, должно быть, уже за семьдесят, и я никогда не встречался с ним. А что такое?

– Какой-то Дамиен О'Брайен разнюхивал о тебе в Нью-Йорке несколько дней назад. Сказал, что он твой друг.

Из-под простыней змеей выползла рука, и Фаррелл почувствовал, как по его бедру заскользила ладонь. Он раздвинул ноги и улыбнулся.

– Насколько мне известно, Симусу уже под восемьдесят и живет он в доме для престарелых в Дерри, – произнес Бейли.

– Дело в том, Мэтью, что вокруг этого О'Брайена крутилось несколько ребят, желавших пообщаться с ним и посмотреть, что за игру он ведет. Полиция обнаружила их связанными в комнате О'Брайена, и оба были застрелены.

– Проклятие... – прошептал Бейли так тихо, что Фаррелл едва расслышал его.

Ищущая рука наконец обрела желаемое и начала его пожимать. Фаррелл издал сдавленный стон.

– Так что с этим О'Брайеном? – спросил Бейли. – Где он сейчас?

– Ты подумал то же самое, что и я, Мэтью. Он сбежал.

– Думаешь, спецназовец?

– Не знаю. Из того, что я тебе сказал, не похоже. Коротышка дал ему работу в «Филбинзе», а ты ведь знаешь – Коротышка за милю чует спецов. О'Брайен был почти алкашом.

– Ну и что ты думаешь? Он нас разыскивал? Он пытался выяснить, кто заделал Мэньона?

– Мэньона?

– Офицера САС, которого подцепила Мэри. Он называл себя Бэллэнтайном, но его настоящее имя было Пит Мэньон.

– О'Брайен не упоминал Мэньона, он спрашивал только о тебе.

Бейли фыркнул.

– Господи Иисусе, Пат, вряд ли он танцевал бы вокруг «Филбинз», разнюхивая про какого-то рядового десантника, а?

– Да, ты прав, – произнес Фаррелл. Ласкающая рука мешала сосредоточиться, но давала такое удовольствие, что отталкивать ее не хотелось.

– С тобой все в норме, Пат? Ты тяжело дышишь, – произнес Бейли.

– Устал немного, вот и все. Возможно, этот О'Брайен работал на Бюро и они вывели его из игры, когда наши парни начали что-то подозревать.

– Но ведь фэбээровцы не стали бы убивать наших людей, разве не так? – произнес Бейли. – МИ-5, те убили бы и спецназ тоже, но не ФБР. Если только в порядке обороны.

– Никакой обороны – ребята были связаны, раздеты догола и застрелены в упор, в лицо и в грудь. Полиция решила, что это была гангстерская разборка, возможно, из-за наркотиков.

– Мать твою! – воскликнул Бейли. – Черт подери, что происходит? Ты думаешь, О'Брайен знает, где я?

– Мэтью, никто не знает, где ты.

– Да, так. Ты не заметил никого подозрительного возле аэродрома?

– Эй, расслабься, ты начинаешь впадать в паранойю, – сказал Фаррелл.

– Да, возможно, но я бы чувствовал себя лучше, если б и ты был начеку.

– Хорошо, буду, – ответил Фаррелл. Рука между ног стала более настойчива. – Слушай, я завтра с тобой поговорю, а сейчас хочу опять залечь. Устал как собака.

– О'кей. Пат, старый хрен, иди продрыхнись как следует. На аэродроме я буду в шесть. Пока.

Не успел Фаррелл пожаловаться на столь ранний старт, как на другом конце провода раздались гудки и ему ничего не оставалось, как положить трубку на место. Он повернулся и посмотрел на лежавшего рядом с ним молодого человека.

– Ну, педик, уж я заставлю тебя за это помучиться.

– О, хорошо, – с придыханием произнес юноша, затаскивая Фаррелла на себя.

* * *

Когда вертолет опустился ниже облаков, Коул Говард глянул вниз на огни Капитолия. Ночной Вашингтон представлял собой зрелище, от которого захватывало дыхание, его великолепные монументы были со всех сторон освещены прожекторами, в то время как торговцы наркотиками и проститутки занимались своим делом в темных промежутках между ними. Первоклассного кокаина, СПИДа и трупов в Вашингтоне больше, чем в других городах мира, но с высоты ничего этого видно не было, и Говард глядел вниз, завороженный, словно осматривающий достопримечательности школьник.

Это был далеко не первый его полет на вертолете, но все равно ему было несколько не по себе. Он никак не мог забыть, что вся эта конструкция зависит от вращающегося винта, закрепленного единственной стальной гайкой. Даже сквозь наушники до него доносился рев мощной турбины, а ягодицы зудели от вибрации. Трудно было представить, что эта махина может сама себя поднимать в воздух. Говарда успокаивало лишь то, что согласно статистике полеты на вертолете в сотни раз безопасней, чем езда в автомобиле по земле.

По внутренней связи раздался вибрирующий голос пилота.

– Ребята, внизу справа можете полюбоваться Белым домом. Я сделаю один проход над площадками, затем будем садиться. Ветер с порывами до двадцати узлов, так что нас может немного тряхнуть, но об этом не стоит беспокоиться.

Рядом с Говардом сидел Дон Клутези – веселый дородный мужчина с зализанными назад черными волосами, блестевшими от бриолина. Рукопожатие его было влажным, словно он сильно потел, но хватка твердая, а говорил он с гнусавым бруклинским акцентом, точно гангстер из второсортного фильма.

Говард глянул направо вниз и увидел домик президента, ослепительно белый среди ярко-зеленых газонов. Клутези тоже его увидел и, подняв вверх большой палец, кивнул Говарду. Позади дома Говард разглядел большое белое "Н" в круге, означавшее посадочное место для вертолета, а чуть поодаль флюоресцирующий оранжевый ветровой конус. Пока пилот разворачивал вертолет, Говард вдруг подумал о своей жене и о том, как она, наверное, рассердилась, когда он уехал. Он пытался звонить ей из Нью-Йорка, но ее телефон все время был занят. То ли она выключила аппарат в наказание ему, то ли говорила со своим отцом, изливая ему все, что наболело на душе. Сейчас было почти два часа ночи. Звонить ей будет, пожалуй, поздно, подумал он.

Вертолет выровнялся, и прежде чем Говард понял, что они приземлились, полозья легли на посадочную площадку, а мелькание лопастей стало быстро замедляться. Когда винт наконец перестал вращаться, второй пилот отодвинул пассажирскую дверь, и Говард, Малхолланд, Клутези и О'Доннелл вылезли наружу, инстинктивно пригнув головы, хотя опасности никакой не было. Малхолланд отделился от группы, чтобы пожать руку пилоту и его напарнику и поблагодарить их за хороший полет.

Агент Секретной службы уже ждал их, и Говард с удивлением заметил, что, несмотря на середину ночи, он был в темных очках. То ли он знал Малхолланда, то ли был хорошо проинструктирован, но направился прямо к нему и пригласил его в Белый дом. Звали агента Джош Роулинс, и выглядел он так, будто только недавно окончил колледж. Роулинс сообщил, что их багаж заберут, и повел прибывших через задний вход, где им пришлось показать свои удостоверения ФБР вооруженному охраннику. Они прошли по коридору к устланной густо-синим ковром лестнице, справа от которой на стене висели небольшие акварели в позолоченных рамах. Все это совсем не походило на те офисы, в которых Говард трудился в Фениксе.

– Мы прошли через западное крыло в главное здание, – пояснил Роулинс. – Здесь личные покои президента и наши офисы.

Наверху лестница оканчивалась еще одним коридором, вдоль которого располагалось несколько полированных буковых дверей. Дверь Боба Санджера была третьей. Роулинс постучал и открыл ее. Молодая секретарша, брюнетка с сияющими голубыми глазами, цвет которых удачно подчеркивало надетое на ней голубое шерстяное платье, улыбнулась и пригласила их войти. Роулинс попрощался и направился вниз по лестнице.

Санджер сидел за столом в рубахе с засученными рукавами и в пенсне на самом кончике носа, внимательно просматривая стопку бумаг. Через окно за его спиной Говард увидел освещенные прожекторами газоны, тянущиеся по направлению к Пенсильвания-авеню. Санджер поднял глаза, как будто удивившись их приходу, хотя Говард был уверен, что глава разведывательного отдела Секретной службы наверняка был проинформирован о прибытии их вертолета. Санджер встал и вышел из-за стола, чтобы пожать руку Малхолланду. Затем он поприветствовал Хэнка О'Доннелла и Говарда. Дон Клутези оказался последним, кого Санджер осчастливил своим рукопожатием. Кабинет Санджера был втрое больше, чем у Джека Шелдона в отделении ФБР в Фениксе, стены его украшали живописные полотна, на полу лежал толстый пушистый ковер того же синего цвета, что и на лестнице, а солидная старинная мебель поблескивала черным полированным деревом и кожей. Секретарша Санджера вошла в кабинет и помогла расставить полукругом четыре стула, после чего агенты ФБР заняли свои места.

– Изабель, не могли бы вы попросить зайти Рика Палмера и Энди Кима?

Санджер показал рукой на бумаги на своем столе.

– Этот Карлос – настоящий сукин сын, – тихо произнес он. – Что нам, черт возьми, с ним делать?

Малхолланд быстро рассказал об их плане преследования двух террористов из ИРА – Бейли и Хеннесси, о том, как ФБР планирует запустить по телевидению историю о двух ирландских террористах, разыскиваемых за незаконные операции с наркотиками во Флориде. Малхолланд ухитрился переговорить со своим другом продюсером еще до того, как они сели в вертолет, и тот заверил его, что фотографии Бейли и Хеннесси появятся на телеэкране не позже чем через два дня.

– А почему бы нам просто не поместить Карлоса в «Десятку разыскиваемых»? – спросил Санджер.

Говард понял, что Малхолланд был прав, когда предупреждал, что Санджер предпочел бы скорее напугать Карлоса, чем попытаться его арестовать. Малхолланд встал, подошел к своему стулу сзади и оперся о его спинку.

– Боб, на этом этапе нам кажется, что есть реальная возможность взять всю банду: Карлоса, Хеннесси, Бейли и тех трех снайперов. Вряд ли они догадываются, что мы опознали их или что мы знаем об их присутствии на Восточном побережье. Если сделаем все правильно – загребем всех разом.

– Но, судя по тому, что вы сказали мне о телефонном звонке Лу Шолена, у нас всего две недели. А кстати, Коул, со «Стар Треком» у вас здорово получилось.

Говард улыбнулся на это замечание. Он глянул на Малхолланда и незаметно кивнул, удостоверяя, что шеф ФБР сдержал свое слово – очевидно, он уже поведал Санджеру, что именно Говард придумал этот трюк.

– Шолен сказал, что все будет кончено в течение следующих двух недель, – подтвердил Малхолланд.

Санджер снял свое пенсне и начал медленно протирать его красным носовым платком.

– Итак, помещайте Карлоса вместе со снайперами в «Десятку разыскиваемых» и прикажите всем своим агентам искать их, – произнес он.

– На это у нас нет времени, а если мы мобилизуем все ФБР, нам придется объясняться с общественностью, – сказал Малхолланд. – Ведь это значит – вывешивать объявления на стенах почтовых отделений, полицейских участков и так далее. А если мы прокрутим все по телевидению, можно будет сэкономить на правде.

Санджер кивнул.

– Значит, мы предоставляем великому американскому народу возможность поработать вместо ФБР – так, Эд? – Он улыбнулся, глядя поверх пенсне.

Малхолланд улыбнулся в ответ. У Говарда было ощущение, что эти двое давно знакомы и получают извращенное удовольствие, подкалывая друг друга.

– Нам известно, что должно произойти в течение следующих двух недель, и еще нам известно, что произойдет это на Восточном побережье, – произнес Малхолланд. – Ваши люди, должно быть, ходят кругами, проверяя президентский маршрут и перетряхивая списки поднадзорных и журналы происшествий. Почему бы в порядке профилактической чистки не раздать им фотографии Карлоса с компанией и не заставить показывать с целью опознания? Ваши агенты все равно собираются проверять все отели, и мы бы одним выстрелом убили двух зайцев. А людей из ФБР мы могли бы направить на проверку магазинов, бензоколонок, компаний по продаже автомобилей и так далее. Но ограничим поиски только заведениями вдоль президентского маршрута.

Раздался стук в дверь, и секретарша Санджера впустила в кабинет Энди Кима вместе с каким-то молодым человеком с короткой военной стрижкой и рябой кожей. Завидев Говарда, Ким прошел вперед и пожал ему руку, в то время как Санджер представлял другого человека как Рика Палмера, программиста Секретной службы.

– Рик, не мог бы ты вкратце рассказать, как идут дела с вычислением мест запланированных визитов, где можно совершить покушение?

Говард увидел, как Ким заметно помрачнел, и понял, что успехи пока не радуют. Он ободряюще улыбнулся корейцу. Палмер поскреб свою правую щеку, словно рябинки на ней чесались.

– Скоро уже конец августа, а ничего еще не сделано, если иметь в виду те девяносто процентов, о которых мы условились, – произнес он. – С полдюжины моделей подошли довольно точно, а одна так даже на восемьдесят шесть процентов.

Санджер вовсе не удивился этим новостям, и у Говарда сложилось впечатление, что он попросил обрисовать ситуацию скорее для Малхолланда, чем для себя.

– Есть ли в этой полудюжине места на Восточном побережье? – спросил Санджер.

Палмер метнул взгляд на Кима, а тот поправил свои очки в роговой оправе и нервно откашлялся.

– Одно в Бостоне, а другое, я уверен, в Филадельфии, – произнес он дрожащим голосом.

Санджер кивнул.

– У Коула есть пара фактов, которые могут помочь тебе. Прежде всего, теперь у нас есть основания быть уверенными, что покушение планируется на ближайшие две недели. – Выражение лица Энди Кима стало совсем мрачным, как только он понял, что если дела действительно обстоят именно так, то его модель или уже пропустила место покушения, или он ошибся в расчете программы. Его лоб прочертили глубокие морщины, а выглядел он так, словно испытывал физическую боль. – Во-вторых, снайперы, как выяснилось, находятся в районе Балтимор – Вашингтон, по крайней мере в настоящий момент. Имея в виду временные рамки, я думаю, что намеченная ими акция будет происходить где-то поблизости. Полагаю, нам надо вернуться к самому началу и перепроверить все возможные места покушения в восточной части страны на ближайшие четырнадцать дней.

Палмер тоже нахмурился и посмотрел на Кима, который лишь пожал плечами.

– Что ж, начнем сначала, – согласился Палмер.

– Интересно, не могли бы мы заодно просмотреть вероятность существования и других мишеней, – произнес Говард.

– Например? – спросил Санджер.

– Возможно, сенаторов или военных. Я думаю о нескольких высокопоставленных военных, которые могут занимать у иракцев в списке на уничтожение первые строчки. Кроме того, у меня есть список прибывающих важных персон из-за океана.

Услышав об иракском списке на уничтожение. Палмер и Ким удивились, и Говард понял, что ни одного из компьютерщиков не волновало, насколько далеко зашло следствие. Они все еще рассматривали его скорее как математическую задачу, чем как криминальное расследование.

Малхолланд и О'Доннелл согласно кивали, а Санджер переводил взгляд с одного на другого, как будто пробуя на вкус их реакцию.