Текст книги "Дело о драконе-убийце"

– Звучит убедительно, – заметил Ванс. – Но почему Штамм употребил слово «убийство»?

– Видимо потому, что он был возбужден и подозревает, что вы неспроста здесь, джентльмены. Поскольку он не был свидетелем трагедии, он не в курсе деталей случившегося.

Ванс не ответил. Он подошел к камину и стал рассматривать золотые часы, которые стояли там. Затем медленно повернулся к нам. Лицо его было очень серьезным.

– Я думаю, нам придется пробыть здесь всю ночь, – сказал он отсутствующим тоном. – Благодарю вас за помощь, мистер Лиленд. Но и вас мы вынуждены просить остаться здесь до завтра.

Лиленд поклонился и молча вышел из комнаты. Когда он ушел, Маркхэм встал.

– Так вы собираетесь пробыть здесь до утра?

– Да, мой дорогой. – Манеры Ванса внезапно изменились. – Вы должны знать жизнь своих избирателей. Это увлекательное дело. Уверяю вас, когда найдут тело Монтегю, медицинское заключение будет содержать совсем не то, что вы ожидаете.

Глаза Маркхэма заинтересованно блеснули, он пристально посмотрел на Ванса.

– Вы считаете, что есть другое объяснение причины смерти Монтегю, чем несчастный случай?

– О, я узнал кое-что удивительное, – изрек Ванс. А Маркхэм слишком хорошо знал его и понимал, что сейчас Ванс больше ничего не скажет.

Глава 7
ДНО БАССЕЙНА

В половине десятого утра Ванс поехал на квартиру Маркхэма, чтобы привезти его обратно в поместье Штамма. Ночью Ванс оставался в доме Штамма, а Маркхэм отправился к себе.

Ванс обладал обостренной интуицией и холодной железной логикой, а его решения, которые часто казались нам интуитивными, были основаны на знании сложной и запутанной человеческой натуры. В начальной стадии любого расследования он с неохотой говорил Маркхэму о своих подозрениях: он предпочитал выждать и иметь на руках факты. Маркхэм понимал это и мирился с его неожиданными выводами, а эти выводы очень редко, насколько я знаю, оказывались неточными. Они всегда основывались на том, чего не замечали другие. Так было и на этот раз. Прошлый опыт сотрудничества с Вансом убеждал Маркхэма, что он неправ, и утром следующего дня он уже был во многом на стороне Ванса.

Ванс заставил сержанта Хэса охранять все двери и обитателей дома. Сам он более всего интересовался тропинкой, ведущей к фильтру, где Хэс и Хенесси уже видели следы.

Доктору Холлидею было позволено уйти, но Ванс настоял, чтобы сиделка оставалась в доме до особого распоряжения, как и все другие. Трейнору было приказано передать другим слугам (их было всего двое, повар и горничная), чтобы они не покидали дом.

Ванс также распорядился, чтобы все люди Хэса расположились вокруг дома так, чтобы могли видеть друг друга и любого, кому вздумается выйти или войти в дом. Особо охранялось то место, откуда открывались шлюзы.

Я никогда еще не видел Хэса таким озабоченным и деловитым. Он признался, что не видит логики в ситуации, но с упрямством фанатика делал все, что ему говорили, хотя и не верил в пользу этих действий.

Я тоже был изумлен настойчивым интересом Ванса к этому делу. Обычно он относился к уголовным расследованиям Маркхэма весьма небрежно. Но в этом деле он был совсем другим. Несомненно, он видел и чувствовал что-то недоступное нам. Его поведение стало нам понятным, когда дело было предано гласности и факт ужасной смерти Монтегю стал национальной сенсацией. А Маркхэм позже признался, что если бы не настойчивость Ванса в первую ночь, один из хитрейших и изобретательнейших убийц нашего времени избежал бы правосудия.

Хотя Ванс лег спать лишь после трех часов ночи, утром он был свеж и бодр. Он поехал к себе, чтобы переодеться и, когда я заехал к нему, играл фрагменты из сонета Бетховена. Доиграв последний аккорд, он обратился ко мне.

– Почему ты не спишь, Ван? Впереди у нас трудный день. Я немного почитаю, чтобы придти в себя. – Он налил себе виски с содовой и устроился в библиотеке.

Я раскрыл «Мариуса-эпикурейца» и уселся у окна. Время от времени я заходил в библиотеку, где сидел Ванс, вцепившись руками в волосы и уставившись в фолиант. Перед ним в беспорядке лежало еще десятка два книг, и он часто разглядывал какие-то пожелтевшие карты.

Оторвавшись от книг, он посмотрел на меня и сказал:

– Налей себе виски с содовой, Ван. Это помогает. И мне заодно.

Поставив стакан, я заглянул ему через плечо. Перед ним лежали раскрытые книги Эллиота Смита «Эволюция драконов» и Реми «Демонология». По другую сторону от него лежала работа Хоуэя по змеепоклонству.

– Мифология – занимательнейший предмет, Ван, – заметил он. – Большое спасибо за напиток.

Он снова уткнулся в книги, а я отправился спать. Когда я проснулся, он, уже переодетый, пил турецкий кофе и курил свои «Реджи».

– Ван, позвони Карри и попроси подать твой плебейский завтрак. Пора ехать за прокурором.

Через двадцать минут мы встретились с прокурором. Маркхэм был в отвратительном настроении и его приветствие едва ли можно было назвать дружеским.

– Чем больше я думаю об этом деле, Ванс, – сразу же заявил он, – тем больше убеждаюсь, что вы напрасно тратите свое и мое время.

– А какие у вас есть еще сегодня дела? – нежно спросил Ванс.

– Спать, – ответил Маркхэм. – Это как раз то, чего вы не даете мне делать. Я мирно видел сны, когда меня разбудил слуга и сказал, что вы хотите меня видеть.

– Печально, печально. – Ванс жалостливо покачал головой. – Клянусь Юпитером, что вы не будете разочарованы.

Маркхэм усмехнулся и до самого дома Штаммов не вымолвил ни слова. Когда мы подъехали к усадьбе, Хэс уже ждал нас, раздраженный и усталый. Он был явно скептически настроен, как будто не он сам заварил прошлой ночью всю эту кашу.

– Время идет, – отрапортовал он, – но ничего не происходит. Все сидят по своим комнатам и ведут себя, как нормальные люди. Позавтракали все вместе.

– Это интересно, – сказал Ванс. – А как Штамм?

– Он уже встал, но выглядит зеленым. Успел уже пару раз тяпнуть.

– Мисс Штамм появилась?

– Да. – Хэс выглядел озадаченным. – Но с этой дамой происходит что-то странное. Ночью с ней была истерика, она падала в обморок чуть не каждую минуту, а сегодня утром выглядела свежей и здоровой, как будто рада, что ее приятель отправился на тот свет.

– На кого она обратила внимание сегодня утром, сержант?

– Откуда я знаю? – удивился Хэс. – Они не приглашали меня завтракать с ними… Но я заметил, что после завтрака она и Лиленд уединились в гостиной и долго совещались наедине.

– Все это похоже на правду, – сказал Ванс, разглядывая кончик сигареты. – Очень разумно.

– Ну и ну. – Маркхэм презрительно посмотрел на Хэса и Ванса. – Вы считаете, что здесь существует заговор?

– Существует? – Ванс весело взглянул на Маркхэма. – Мой дорогой Маркхэм! Заговор определенно застыл. – Он повернулся к Хэсу. – А что нового насчет миссис Штамм?

– Сегодня она в порядке. Недавно у нее был доктор. Он осмотрел ее и сказал, что в его присутствии нет больше необходимости. Днем он приедет снова… Кстати о докторах, я позвонил доку Доремусу и попросил его примчаться сюда. Сегодня воскресенье, и я боялся, что он успеет удрать куда-нибудь, а мы скоро начнем искать Монтегю.

– Ваши люди все еще охраняют ворота шлюза?

– Конечно. Но дело в том, что ворота одного из шлюзов пропускают воду. К счастью, вода вытекает тоненькой струйкой. Чертов запор проржавел, но мы сбили его молотком. Если верить словам Штамма, вода примерно через час сойдет… Он сам хотел присутствовать при этой операции, но я сказал, что мы обойдемся без него.

– Это хорошо, – кивнул Ванс. – Вы поставили своих людей по ту сторону ворот шлюза? А то труп может проплыть туда.

– Я подумал об этом, – самодовольно сказал Хэс. – Там стоят мои люди.

– Кто-нибудь приходил в дом утром? – задал Ванс следующий вопрос.

– Нет, сэр. Да и никого бы не впустили. Берк, Сниткин и Хенесси отправились утром в управление, и я поставил там других людей. Но сейчас они вернулись сюда. Сниткин дежурит у восточных ворот, Берк – в вестибюле, а Хенесси смотрит, чтобы никто не приближался к бассейну. – Он вопросительно взглянул на Ванса. – Что вы собираетесь делать в первую очередь, сэр? Может быть, поговорите с мисс Штамм и Татумом? Я бы сказал, что с ними не все ладно.

– Нет, – медленно сказал Ванс. – Не думаю, что сейчас имеет смысл заниматься с ними. Я бы хотел сначала осмотреть местность. Попросите мистера Штамма присоединиться к нам, сержант.

Хэс нерешительно посмотрел на него и направился к дому. Несколько минут спустя он появился в сопровождении Рудольфа Штамма. Штамм был одет в серые твидовые брюки и серую рубашку с короткими рукавами и открытым воротником. Ни пиджака, ни шляпы. Он был бледен, лицо опухло, под глазами круги, но он шел быстро.

Штамм вежливо но, как мне показалось, нерешительно поздоровался с нами.

– Доброе утро, джентльмены. Прошу прощения за свое вчерашнее поведение, я плохо чувствовал себя…

– Ничего, – успокоил его Ванс. – Мы все понимаем… Мы хотим осмотреть ваше поместье, особенно местность, прилегающую к бассейну, и просим вас быть проводником.

– Согласен, – ответил Штамм и повел нас по тропинке мимо северной стороны дома. – Это уникальное место. Ничего подобного нет не только в Нью-Йорке, но и в других городах.

Тропинка вливалась в большую дорогу.

– Это Ист-роуд, – пояснил Штамм. – Ее построил много лет назад мой отец. Она проходит по холмам и соединяется с одной из старинных дорог за границей поместья.

– А куда ведет эта дорога? – спросил Ванс.

– Да никуда особенно. Она проходит вдоль Берд Рифьюж к южной стороне Клоува и там разделяется. Одна ветвь идет к Шелл Бед, другая – огибает поля и соединяется с Ривер-роуд. Есть еще одна ветвь: она проходит мимо Грин Хилл, возле Пейсон-авеню, сворачивает к северу Милитари Овенс. Но мы редко пользуемся ею, она в плохом состоянии.

Мы шли вдоль дамбы. Справа от нас и с юго-восточной стороны дома располагался гараж.

– Неудобное место для гаража, – заметил Штамм. – Но это лучшее, что мы смогли найти. Если бы гараж построили перед домом, то он портил бы весь вид. Однако я собираюсь провести сюда от дома вдоль южной стороны асфальтированную дорогу.

– А Ист-роуд проходит мимо бассейна? – спросил Ванс.

– Да, – кивнул Штамм, – хотя в ней всего пятьдесят ярдов и ее трудно назвать дорогой.

– Давайте пройдем вниз, – предложил Ванс. – А потом мы сможем вернуться к дому по дороге от бассейна. А?

Штамм охотно согласился. Он был горд тем, что может похвалиться своим поместьем. Мы дошли до небольшого мостика и свернули налево на узкую цементированную дорожку, шириной всего дюймов в восемнадцать. Она привела нас прямо к бассейну.

Штамм шел впереди, и мы следовали за ним. Справа от нас росли деревья и кустарники до самой скалы. Вдоль берега от самого фильтра тоже росли деревья. По диагонали через бассейн мы могли видеть дом Штаммов, расположенный на возвышенности.

Уровень воды в бассейне был крайне низким. Вода пенилась возле дамбы, где были раскрыты ворота шлюза. Слева от нас был фильтр с воротами, через который в бассейн попадала вода из реки. К счастью, в это время года уровень воды в реке был мал, и можно было не опасаться, что она прорвет ворота фильтра.

Хотя уровень воды в бассейне понижался, трупа еще не было видно. Сержант Хэс с беспокойством крутил головой, разглядывая поверхность бассейна. Прямо над нами возвышались скалы. Штамм указал нам на них.

– Вот эта чертова скала, о которой я говорил, – сказал он. – Отсюда вчера сорвался камень. Я давно ожидал этого и предупредил всех, чтобы сюда не подплывали… Я думаю, его трудно будет извлечь.

Его глаза блуждали по воде. Теперь лишь тонкая струйка вытекала из бассейна. И нигде не было и следа мертвого человека.

– Я полагаю, Монтегю ударился головой о дно возле самого трамплина, – нехотя сказал Штамм. – Чертовски позорно, если это случилось. Люди всегда ныряют здесь. Этот бассейн приносит несчастье, как сам дьявол.

– Какой дьявол? – спросил Ванс, не глядя на него. – Пиаза?[5]5
  В брошюре, опубликованной в 1887 году и написанной П.А.Армстронгом, под названием «Пиаза, или Дьявол среди индейцев» описывается Пиаза – чудовище с головой дракона, оленьими рогами, рыбьей чешуей, когтями, большими крыльями и длинным хвостом, как у морского змея. Наскальные изображения этого дьявола-дракона впервые были найдены патером Маркеттом в долине Миссисипи в 1665 году. У Армстронга читаем: «Они большие, как телята, с головой и рогами, как у козла, у них красные глаза, борода, как у тигра, и лицо, как у человека. У них настолько длинные хвосты, что они обматывают все свое тело, а кончик болтается, как рыбий хвост».


[Закрыть]

Штамм бросил на него презрительный взгляд и усмехнулся.

– Я вижу, вы тоже наслушались этих россказней, – сказал он. – Боже мой! Скоро эти старые бабы заставят меня поверить, что в бассейне живет дракон-людоед! Кстати, откуда вы знаете слово «Пиаза»? Я уже много лет не слышал его. Его использовал старый индейский вождь с Запада, когда гостил здесь. Очень впечатлительный старик. Насколько я помню, он всегда пользовался этим словом.

– Пиаза и Амангемокдот – одно и то же – чудовище-дракон, – тихо сказал Ванс, не отрывая взгляда от остатков воды.

Штамм направился было к ровной площадке на краю бассейна, но Ванс удержал его.

– Мне очень жаль, – настойчиво сказал он, – но туда должны пройти мы, чтобы осмотреть на земле следы…

Штамм удивленно посмотрел на него, и Ванс прибавил:

– Я знаю, что это глупая идея, но могло случиться, что Монтегю проплыл до этого края бассейна и здесь вылез на берег.

– Бог мой! Да зачем бы он стал это делать?

– Понятия не имею, – спокойно признался Ванс. – Возможно, он этого не сделал. Но если в бассейне не окажется тела, это будет самым интересным.

– Вздор! – с негодованием воскликнул Штамм. – Тело должно быть здесь!

– Кстати, – спросил Ванс, – какая почва на дне бассейна?

– Твердая и песчаная, – ответил Штамм. – В свое время я хотел зацементировать дно, но передумал. Вода все равно останется чистой. Дно настолько утрамбовалось, что, когда сойдет вода, вы сможете пройти по дну, не испачкав ботинок.

Сейчас воды в бассейне было не больше трех футов; еще несколько минут, и дно обнажится окончательно. Мы впятером – Ванс, Маркхэм, Штамм, Хэс и я – стояли у края бассейна и смотрели на воду. Я чувствовал, как напряжены мои нервы… Вот обнажилось основание трамплина… Остатки воды скопились у дамбы. Странное чувство охватило нас всех. Мы не отрывали глаз от воды…

Штамм как загипнотизированный смотрел в одну точку. Маркхэм нахмурился и тяжело дышал. Ванс хладнокровно усмехался.

Я перевел взгляд в сторону дамбы. Все, воды нет…

В этот момент раздался зловещий смех. Мы в изумлении обернулись. На балконе третьего этажа стояла Матильда Штамм с вытянутыми в сторону бассейна руками.

Ужас охватил меня. Оттуда, где мы стояли, можно было видеть каждый квадратный дюйм дна бассейна.

И нигде не было и следа тела!

Глава 8
ТАИНСТВЕННЫЕ СЛЕДЫ

Настолько необычным и неожиданным оказался результат спуска воды из Лужи дракона, что некоторое время мы не могли разговаривать.

Я взглянул на Маркхэма. Он был глубоко потрясен, я видел это по его испуганному и смущенному виду. Хэс нервно жевал свою сигару. Штамм неподвижно замер на месте.

Ванс казался самым спокойным из нас. Он курил сигарету, но циничная усмешка исчезла с его лица. Мне казалось, что он даже удовлетворен случившимся.

Первым заговорил Штамм:

– Будь я проклят! Это невероятно! – Он полез в карман и достал дрожащей рукой маленькую черную южноамериканскую сигарету, прикурить которую ему удалось с большим трудом: так дрожали руки.

Ванс пожал плечами.

– Ну что ж, сержант, – обратился он к Хэсу. – Теперь поиск следов будет иметь большее значение, чем раньше.

Хэс скривился.

– Может быть да, может быть нет… А что насчет скалы, которая обрушилась? Может быть, этот парень оказался под ней?

Ванс покачал головой.

– Нет, сержант. Видите, этот камень не больше восемнадцати дюймов и под ним не скроется тело человека.

Штамм вынул изо рта сигарету и повернулся к Вансу.

– В этом вы правы, – сказал он. – Это не особенно приятная тема для разговора, но дно бассейна достаточно твердое и в него не могло вдавиться тело. – Он посмотрел в сторону дамбы. – Мы найдем другое объяснение.

Хэс был раздражен и обеспокоен.

– Все это хорошо, – пробормотал он и повернулся к Вансу. – Но здесь ночью не было никаких следов. По крайней мере, мы со Сниткиным не нашли их.

– Попробуем взглянуть еще раз, – сказал Ванс. – И неплохо было бы позвать Сниткина. Мы сумеем все тщательно осмотреть.

Хэс молча повернулся и отправился к дороге, откуда стал кричать Сниткину, дежурившему в сотне футов на Ист-роуд.

Маркхэм нервно прохаживался взад и вперед.

– У вас есть соображения по поводу исчезновения Монтегю, мистер Штамм? – спросил он.

Штамм, не отрывая глаз от дна бассейна, отрицательно покачал головой.

– Представить себе не могу, – сказал он, – куда он мог деться, если, конечно, он не выбрался из бассейна с этой стороны.

Ванс иронически посмотрел на Маркхэма.

– Значит, как одна из возможностей остается дракон, – весело заметил он.

Штамм резко обернулся. Лицо его покраснело от злости, а губы дрожали.

– Ради Бога, замолчите! – воскликнул он. – Дела плохи и без привлечения нечистой силы. Обязательно должно существовать рациональное объяснение случившегося.

– Да, да, без сомнения, – вздохнул Ванс. – Рационализм – превыше всего.

В этот момент я бросил случайный взгляд на балкон третьего этажа и увидел, как доктор Холлидей уводит в дом миссис Штамм.

Несколько секунд спустя Хэс и Сниткин присоединились к нам.

Поиск следов занял много времени. Начиная с фильтра, расположенного слева от нас, Ванс, Сниткин и Хэс методически осматривали землю. Площадка занимала пятнадцать квадратных футов.

Когда, наконец, Ванс вернулся к нам, на лице его было написано изумление.

– Никаких следов, – сказал он. – Определенно, с этой стороны Монтегю не выходил на берег.

Подошел серьезный и обеспокоенный Хэс.

– Не думаю, что мы найдем что-нибудь, – заявил он. – Мы со Сниткиным уже осматривали здесь все.

Маркхэм внимательно разглядывал скалу.

– А не мог Монтегю именно здесь выбраться на берег? – спросил он, ни к кому особенно не обращаясь.

– Монтегю мог быть атлетом, но не птицей, – сказал Ванс, качая головой.

– Если, в конце концов, он не вышел из бассейна, – мрачно спросил Штамм, – то куда же он, черт возьми, делся?

– Он и не выходил отсюда, – вставил Ванс. – Надо еще полюбопытствовать.

Он направился прямо к фильтру. Мы последовали за ним, не зная, чего ожидать. На полпути он остановился и стал рассматривать ватерлинию. Она проходила в шести футах от гребня фильтра и на восемь футов ниже верха ворот. Фильтр состоял из оцинкованных проволочных ячеек, заполненных пористым материалом. Очевидно, ни один человек не смог бы преодолеть фильтр без посторонней помощи.

Удовлетворенный осмотром Ванс перешел через фильтр и направился к кабинам на другой стороне бассейна. Бетонированная подпорная стенка выступала на четыре фута над обычным уровнем воды и тянулась от самого фильтра до дамбы.

– Можно быть уверенным, что Монтегю не вылезал здесь, – сказал Хэс. – Все это место ярко освещается прожекторами, и его обязательно увидели бы.

– Совершенно верно, – подтвердил Штамм. – С этой стороны бассейна он не мог уйти.

Мы прошли к дамбе, и Ванс тщательно осмотрел все вокруг. Потом он заглянул по другую сторону дамбы, где сейчас без воды поникли водоросли.

– Там бесполезно искать, – сказал Штамм. – Здесь слабое течение, и тело запуталось бы в водорослях.

– Верно, – согласился Ванс, осматриваясь по сторонам. – Я действительно нигде не вижу трупа. Даже если через дамбу и было сильное течение, труп всплывет не раньше, чем через двадцать четыре часа после смерти в воде.

– Так что же вы ищете? – раздраженно спросил Маркхэм.

– Не знаю, старина, – ответил Ванс. – Просто смотрю и надеюсь… Давайте перейдем на другой берег.

Мы перешагнули через подпорную стенку.

– Что вы хотите найти, Ванс? – спросил Маркхэм. Он по-прежнему был раздражен. – Там нет никаких следов.

– Пока нам неизвестно вообще, где тут могут оказаться следы. – Ванс безнадежно махнул рукой. – Человек не мог улететь из бассейна.

Неожиданно он замолчал. Его взгляд застыл на клочке травы у нас под ногами. Он нагнулся и стал пристально рассматривать землю, потом выпрямился и догнал нас.

– Я думал, что это след ноги в виде зубца, – сказал он. – Но этот прямоугольник не может быть отпечатком ноги.

– Ночью я видел его, – сообщил Хэс. – Похоже, что кто-то поставил на землю коробку или тяжелый чемодан. Но этот след мог быть сделан несколько недель или месяцев назад. Во всяком случае, он в двенадцати футах от бассейна. Даже если это след, он не может нам помочь.

Штамм выплюнул изо рта сигарету и сунул руки в карманы.

– Я ошеломлен ситуацией, джентльмены, – сказал он, – и, по правде говоря, мне это не нравится. Это может вылиться в крупный скандал, а я уже сыт по горло скандалами.

Ванс поднял голову к скалам над нами.

– Как вы думаете, мистер Штамм, Монтегю не мог забраться туда? Я вижу отсюда несколько выступов.

Штамм покачал головой.

– Нет. Он не смог бы дотянуться до них. К тому же они не связаны между собой и находятся в разных местах. Когда я был маленьким, я забрался на один из них и не мог ни спуститься, ни подняться выше, и мне пришлось ждать полдня, пока отец снял меня.

– Мог ли Монтегю воспользоваться веревкой?

– Гм… мог. Он был хорошим спортсменом и сумел бы взобраться по веревке. Но, черт возьми, я не понимаю…

– В этом что-то есть, Ванс, – перебил Маркхэм. – Это единственный путь из бассейна. Вы, конечно, помните, как рассказывал Лиленд, что во время исчезновения Монтегю миссис Мак-Адам разглядывала эту скалу. А позже, услышав о всплеске, она забеспокоилась. Может быть, она действовала по плану Монтегю?

Ванс сжал губы.

– Слишком натянуто, – заметил он. – Но все же он исчез, не так ли? Впрочем, мы можем проверить это. – Он обратился к Штамму: – Каким образом можно отсюда попасть на скалу?

– Это просто, – отозвался Штамм. – Нам надо вернуться на Ист-роуд и немного спуститься вниз. Видите ли, эта скала самая высокая здесь, и на нее лучше забираться с противоположной стороны. Десять минут ходьбы, и мы будем на месте, если хотите.

– Это может оказаться полезным. Мы легко сможем установить, есть ли какие-нибудь следы на скале.

Штамм повел нас по Ист-роуд через ворота, ведущие в поместье. Пройдя около сотни ярдов, мы свернули на запад и пошли по тропинке. Потом начался путь наверх. Через несколько минут мы стояли на скале и с высоты смотрели на бассейн. Дом Штаммов казался на одном уровне с нами.

Всю дорогу Ванс, Хэс и Сниткин смотрели под ноги, пытаясь обнаружить следы. Площадка на вершине занимала не более десяти футов в диаметре, и на ней не было никаких следов. Или на твердой почве не могли остаться следы, или их смыл дождь, но даже я видел, что здесь ничего нет.

Маркхэм был разочарован.

– Опять никаких результатов, – безнадежно констатировал он.

– Верно, – согласился Ванс. Он достал сигарету и закурил. – Если Монтегю покинул бассейн, то он мог только улететь.

Штамм повернул к нему побледневшее лицо.

– На что вы намекаете, сэр? Вы снова хотите вернуться к этой дурацкой истории с драконом?

Ванс поднял брови.

– Боюсь, что я выразился не совсем точно, – сказал он. – Но я понимаю, что вы имеете в виду. Вы говорите о Пиазе, имеющем крылья?

Штамм сердито посмотрел на него и невесело рассмеялся.

– Эти сказки о драконах действуют мне на нервы, – сказал он примирительно. – Я сегодня несколько обеспокоен.

Он достал другую сигарету и подошел к краю скалы.

– Об этой скале я вам рассказывал. – Штамм указал на валуны. – Верхний из них упал вчера ночью в бассейн. Опять когда-нибудь ухнут вниз. Вчера мы с Лилендом пытались свалить их. У нас ничего не вышло, и я не думал, что он свалится сам по себе. Но остальные, кажется, пока держатся крепко.

Когда мы возвращались назад, Ванс, к моему удивлению, снова свернул на цементированную тропинку, ведущую к бассейну. Маленький участок земли между фильтром и скалой прямо-таки очаровал его. Он был молчалив и задумчив, когда прохаживался вдоль пустого бассейна и рассматривал его дно.

Позади нас, чуть справа от тропинки, я заметил небольшой камень, площадью примерно в десять квадратных футов, почти полностью закрытый английским плющом. Едва взглянув на него, я тут же забыл о его существовании, но Ванс внезапно обратился к Штамму.

– А что это за сооружение, похожее на склеп?

– Это и есть наш семейный склеп, – ответил Штамм. – Мой дед хотел быть похороненным здесь и мечтал, что здесь будут похоронены и другие члены нашей семьи. Но мой отец был против похорон и предпочитал кремацию, и за время моей жизни склеп ни разу не открывали. Однако мать настаивает, чтобы ее похоронили здесь. – Он был явно обеспокоен. – Но я не знаю, что делать. Со временем все это отойдет к городу. Старые поместья не смогут долго существовать в таком виде, как сегодня. Здесь, видите ли, не Европа.

– Таков курс нашей коммерческой цивилизации, – пробормотал Ванс. – А кроме вашего деда, там похоронен еще кто-нибудь?

– О да, – равнодушно ответил Штамм. – Моя бабушка, пара теток и, кажется, младший брат деда. Они умерли до моего рождения. Это все отмечено в семейной Библии, хотя я никогда не интересовался датами. Если бы я захотел попасть туда, мне пришлось бы прибегнуть к помощи динамита: я не знаю, где ключ отсюда.

– Может быть, это известно вашей матери? – спокойно спросил Ванс.

Штамм бросил на него быстрый взгляд.

– Странно, что вы сказали это. Мать однажды говорила мне, что она спрятала ключ, чтобы никто не смог проникнуть в склеп. У нее странное мнение на этот счет, связанное с семейными традициями и суевериями.

– Что-нибудь насчет дракона?

– Да, черт бы его побрал! – Штамм заскрежетал зубами. – У нее странная идея, что дракон охраняет души мертвых, и что она поможет ему заботиться об остальных Штаммах. Вы же понимаете, как сильны убеждения стариков. – Он говорил с явным раздражением, но по его голосу чувствовалось, что он извиняется за это. – Что касается ключа, то она его действительно спрятала и, возможно, уже забыла, где он лежит сейчас.

Ванс понимающе кивнул.

– Это не имеет значения, – сказал он. – Кстати, вы когда-либо упоминали о склепе при ваших гостях?

Штамм на мгновение задумался.

– Нет, – ответил он. – Сомневаюсь, чтобы кто-нибудь знал о его существовании. Конечно, кроме Лиленда. Вы видите, что склеп расположен в стороне от дома и закрыт деревьями, а никто не был на этой стороне бассейна.

Ванс задумчиво осмотрел дом, а я пытался постичь, о чем он думает. Потом он повернулся к Штамму.

– Вы знаете, я хотел бы взглянуть на этот склеп, – сказал он Штамму. – Эта очень романтично. – Он направился к деревьям, а Штамм со скучающим видом поплелся за ним. – Туда есть тропинка?

– О да. Она ведет туда прямо с Ист-роуд, но, наверное, она вся заросла травой.

Ванс прошел десять или двенадцать футов от дорожки до склепа, и в задумчивости остановился перед квадратным камнем. Поверхность камня была наклонной для стока воды, и его со всех сторон окружал плющ. Камень был точно такой же, как и стены дома Штаммов. С западной стороны была массивная железная дверь, казавшаяся неприступной. К двери вели три ступеньки, заросшие мхом. Как объяснил нам Штамм, склеп был выстроен под землей и лишь на пять футов возвышался над ней. Возле склепа, у одной из стен, лежала груда сырых, покоробившихся досок. Ванс обошел склеп и остановился возле досок.

– Для чего предназначался этот хлам? – спросил Ванс.

– Эти доски остались от строительства шлюзовых ворот над фильтром, – ответил Штамм.

Ванс уже шел обратно к цементированной дорожке.

– Изумительно, – сказал он, когда Штамм поравнялся с ним. – И подумать только, что все это находится в городе.

Маркхэм был настолько раздражен, что, казалось, готов был с кулаками наброситься на Ванса. Однако заговорил он сдержанно:

– Очевидно, мы здесь больше ничего не сможем сделать, Ванс. И хотя отпечатков нет, Монтегю все-таки выбрался из бассейна. Как это произошло, мы, очевидно, узнаем позже. Я думаю, нам лучше уйти.

Я чувствовал, что в душе он борется с собой, что на самом деле он далек от удовлетворения тем, что мы имели. Но его поведением руководил здравый смысл, и я был склонен согласиться с его предложением.

Ванс, однако, колебался.

– Я признаю, Маркхэм, что ваше заключение целиком рационально, но в исчезновении Монтегю есть какая-то дьявольская иррациональность. И, если вы не возражаете, я суну нос в бассейн. – Он повернулся к Штамму: – Сколько времени бассейн останется пустым?

Штамм поднялся на фильтр и заглянул вниз.

– Я бы сказал, что еще примерно полчаса тут будет сухо, – сообщил он. – Бассейн пуст уже добрых полтора часа. Если через полчаса ворота шлюза не открыть, вода хлынет не только через край фильтра в бассейн, но и разольется по берегу и затопит всю низину вдоль Ист-роуд.

– Полчаса мне хватит, – пробормотал Ванс. – Сержант, я бы хотел, чтобы от склепа сюда принесли доски и разложили их по дну бассейна до того места, где Монтегю вошел в воду.

Хэс не стал спрашивать разъяснений и вместе со Сниткиным отправился к склепу. Через десять минут доски были разложены по дну бассейна, как просил Ванс, и мы собрались на середине, чтобы следить за действиями Ванса. Каждая доска была шириной в фут и толщиной в два дюйма, и они образовали нечто вроде мостков по дну бассейна.

Все это время Маркхэм безропотно стоял на месте и пускал клубы дыма.

– Снова лишняя трата времени, – сказал он, глядя как Ванс подвернул манжеты брюк и пошел по дну бассейна. – Бог мой! Неужели вы здесь надеетесь что-то найти? Вы же отсюда можете спокойно видеть все дно.

Ванс хитро подмигнул ему.

– Если говорить откровенно, Маркхэм, то я не надеюсь ни на что. Но этот бассейн очаровывает меня. Я терпеть не могу, когда есть что-то, чего я не разгадал… Идите сюда, здесь сухо.

Маркхэм неохотно последовал за ним.

– Я рад, что вы не надеетесь найти что-либо, – с сарказмом сказал он. – Сначала я подумал, что вы ищите самого дракона.

– Нет, – улыбнулся Ванс. – Судя по традициям, Пиаза никогда не позволит увидеть себя, хотя в восточной мифологии драконы часто превращаются в прекрасных женщин.

Штамм, который шел впереди меня, резко остановился и потер рукой лоб.

– Я бы хотел, джентльмены, чтобы вы прекратили всякое упоминание об этих чертовых драконах, – сказал он. – Мои нервы больше не выносят этого.

– Простите, – пробормотал Ванс. – Я не хотел расстраивать вас.

Теперь он стоял на конце последней доски и смотрел себе под ноги. Мы все стояли рядом с ним. Солнце безжалостно припекало, и трудно было дышать. Я смотрел на Ванса, и все его действия казались мне бесполезными. Несмотря на мое уважение к Вансу, я был готов согласиться с Маркхэмом, что все это впустую…

Я увидел, что Ванс вдруг встал на колени и наклонился в сторону трамплина.

– О, моя тетушка! – неожиданно услышал я его слова. – О моя славная, дряхлая тетушка!

А потом он сделал нечто совсем удивительное. Он нацепил монокль и пополз по грязи.

– Что вы нашли, Ванс? – нетерпеливо спросил Маркхэм.

– Одну минуту, – возбужденно сказал Ванс. – Не подходите сюда!