Текст книги "Саморегуляция. Как помочь ребенку (и себе) справляться со стрессом"

Появление промежуточного мозга: завершающий этап формирования детского мозга

Если ребенок – «эмбрион, находящийся вне утробы матери», тогда что замещает пуповину и ее роль в нервной регуляции? Считайте этот орган чем-то вроде Bluetooth или беспроводного соединения, посредством которого осуществляется связь между мозгом младенца и мозгом ухаживающего за ним взрослого. Этот интуитивный канал коммуникации, носящий название промежуточного мозга, устанавливается и поддерживается прикосновениями, взглядом, голосом и особенно совместными эмоциями.

Промежуточный мозг

Родитель и ребенок постоянно взаимодействуют друг с другом через «беспроводное соединение» промежуточного мозга

Промежуточный мозг обеспечивает нейронные и нейробиологические связи для регуляции нервной деятельности, которые у новорожденных еще плохо развиты, через «подключение» к мозгу более высокого уровня.

Младенец появляется на свет с ограниченным набором способов самоуспокоения. Важнейшим из них является сосательный рефлекс. В зависимости от уровня стрессовой нагрузки ребенок может просто тихо лежать, глядя в никуда, или, наоборот, быть очень беспокойным и плаксивым. Неудивительно, что маленькие дети резко переходят из одного психоэмоционального состояния в другое, – они просто неспособны регулировать эти переходы в силу неразвитости своего мозга. Роль регулятора выполняем мы, взрослые, повышая уровень нервного возбуждения ребенка во время игры или кормления и снижая его перед отходом ко сну.

Мозг более высокого уровня – давайте называть его просто мамой или папой – читает сигналы, посылаемые ребенком: выражение его лица, позу, движения, звуки – и ведет себя соответствующим образом, чтобы взбодрить или успокоить малыша в зависимости от вида деятельности (кормление, игра, познание мира, отдых, подготовка ко сну). И природа должным образом об этом позаботилась.

Дети обладают врожденным любопытством. Однако всех новорожденных необходимо осмысленно вовлекать в процесс познания окружающего мира и взаимодействия с родителями, а всем родителям – учиться это делать. Так, если наступает время кормления или социального взаимодействия, а ребенок «застыл» и ни на что не реагирует, маме или папе следует его расшевелить, повышая интенсивность собственных улыбок, звуков, жестов и т. п. Если это время сна, а малыш перевозбужден, надо его, наоборот, успокоить старыми добрыми методами: искупать, спеть колыбельную, почитать сказку или мягко покачать. В данном случае сложность заключается в том, что все дети разные в плане того, какие ощущения они находят бодрящими, успокаивающими, неприятными или утомительными.

Обычно ребенок вовлекается во взаимодействие ритмичным тоном вашего голоса и нежным касанием, широкой улыбкой и искрящимися глазами. Эти сигналы активируют его нервную систему, помогая мобилизовать энергию для социального взаимодействия, посредством которого младенец развивает эмоции и учится понимать значение выражений лица, звуков, жестов и слов. Аналогичным образом мягкие, успокаивающие звуки или ласки снижают уровень возбуждения малыша, давая ему возможность отдохнуть и восстановить силы.

Другими словами, вы реагируете на потребности своего ребенка таким же образом, как на собственные. Можно даже сказать, что, реагируя на потребности своего ребенка, вы реагируете и на собственные потребности, поскольку промежуточный мозг обеспечивает двустороннюю связь. Реакции родителя (опекуна) – не только когнитивные, но и физиологические. Вы не просто знаете, что чувствует ваш ребенок, но и чувствуете это. Когда ваш ребенок расстраивается, вы тоже расстраиваетесь; когда ваш ребенок злится или пугается, вы тоже злитесь или пугаетесь; успокаивая своего ребенка, вы в буквальном смысле слова успокаиваете себя.

Согласно теории о «левом и правом мозге», полушария мозга отвечают за разные типы мышления. Левое полушарие ассоциируется с логическим, рациональным, объективным мышлением и, самое главное, с речью; правое – с интуитивным, субъективным мышлением, основанным на сигналах, которые мы считываем, часто подсознательно, по языку тела, выражению лица, тону голоса, позе и движениям другого человека. Хотя оба полушария гораздо более интегрированы, чем считалось раньше, модель «левого и правого мозга» пригодится нам для объяснения различных форм коммуникации, о которых пойдет речь в этой книге.

На начальном этапе промежуточный мозг работает как «правополушарный» канал коммуникации между родителем и ребенком, осуществляя передачу тактильных ощущений, звуков, взглядов и даже запахов. К концу первого года жизни в игру вступает левое полушарие: появляется речь. Всего за пару лет речь становится доминирующей формой коммуникации, хотя «правополушарные» формы коммуникации негласно функционируют всегда, формируя наши чувства и отношение к другим людям.

Этот интимный обмен информацией помогает установить так называемое «базовое состояние возбуждения» ребенка – «холостой ход» его мозга. В двигателе холостой ход означает режим с минимальными нагрузкой и расходом топлива, позволяющий обеспечивать стабильную работу системы. Это сугубо индивидуальный стандарт, который часто приходится регулировать в зависимости от внешних факторов, например сезонных изменений температуры окружающей среды, и внутренних, уникальных особенностей двигателя.

«Холостой ход» ребенка должен генерировать достаточно энергии для осуществления метаболических и клеточных процессов, необходимых для нормальной работы иммунной системы, роста и восстановления. Однако при продолжительном стрессе обороты «холостого хода» повышаются, то есть повышается базовый уровень возбуждения. Стресс может быть как физиологическим (голод, недосыпание или биологическая чувствительность), так и эмоциональным (страх, гнев или негативные впечатления). Чем сильнее стресс, тем выше базовый уровень возбуждения, тем больше энергии сжигается в состоянии покоя и тем острее реакция на стрессоры.

Младенцы по-разному реагируют на повышение базового уровня возбуждения. При продолжительном стрессе они могут становиться апатичными, или, наоборот, раздражительными, или чередовать эти два состояния, иногда ежеминутно.

Базовый уровень возбуждения формируется в промежуточном мозге в результате взаимодействия биологии и опыта, который в значительной степени определяется вашим поведением и характером отношений с ребенком. У некоторых детей от природы очень чувствительная нервная система; они быстро возбуждаются и с трудом успокаиваются. Это то, что мы наблюдали у Мелани.

Простые изменения творят чудеса

Продолжение истории о ребенке в бистро

Родители Мелани по-новому взглянули на свою домашнюю обстановку, образ жизни и времяпровождение с Мелани. Было резонно предположить, что комбинация врожденной чувствительности, хронического недосыпания и сильного стресса повысили базовый уровень возбуждения ребенка, что делало его еще более нервным и беспокойным. Это означало, что даже во время сна частота дыхания и сердечного ритма Мелани была выше нормы. При появлении стрессора ее сердце начинало биться еще чаще, и пульс оставался учащенным даже после того, как стресс проходил, что, в свою очередь, постоянно сигнализировало примитивному мозгу об опасности, и он постоянно включал защитную реакцию, что, в свою очередь, еще больше активировало нервную систему – и так далее, по замкнутому кругу. Все эти признаки свидетельствовали о том, что повышенный уровень возбуждения стал естественным базовым состоянием Мелани.

Мелани не только с трудом успокаивалась, но и, казалось, действительно не любила то, что могло бы ее расслабить и успокоить. Возможно, она просто привыкла находиться в состоянии повышенного возбуждения; возможно, ее мозг млекопитающего говорил что-то вроде: «Я не хочу сдавать свои позиции» или «Это кажется незнакомым и пугающим». К сожалению, наша нервная система запрограммирована везде искать сигналы опасности, даже если ее нет. Хронический стресс истощал запасы жизненной энергии Мелани, а восполнялись они с большим трудом.

Как успокоить гипервозбудимого ребенка

Приобретенная склонность Мелани мало спать и много плакать – пример феномена повышенной нервной возбудимости. Стратегии уменьшения стресса для гипервозбудимого ребенка, как и для любого другого, начинаются с шагов по созданию спокойной и уютной домашней обстановки, максимально приближенной к идиллической утробе матери. Рейчел и Саймон согласились осуществить все необходимые преобразования, включая и мое предложение (встреченное дружными стонами) превратить зал в «утробу матери».

Для начала они выключили телевизор. Есть семьи, где телевизор работает целый день; это был именно тот случай, и утренняя рутина часто сдабривалась звуками взрывов из новостных репортажей, испуганными криками людей и встревоженными голосами дикторов. Рейчел, по профессии художник-оформитель, сказала, что ей нравилось работать с включенным телевизором – он был чем-то вроде фонового шума. Но теперь она заметила, как Мелани реагирует на внезапное увеличение громкости во время рекламных заставок или на звук сирены и резкий тон голоса. Иногда малышка пугалась звука бытовых приборов, таких как пылесос или блендер, или дверного звонка. Даже некоторые запахи пришлось убрать. К примеру, запах хвои, напоминавший родителям о времени, когда они ходили в походы, ребенка, похоже, раздражал. Шаг за шагом Рейчел и Саймон выявили и убрали вещи, негативно влиявшие на Мелани, и уже через несколько недель она спала по шестнадцать часов в сутки, в том числе и днем! Это не значит, что мы все срочно должны превратить свой зал в «утробу матери». Главное – научиться замечать у ребенка признаки испуга, сильного стресса и нарастающего нервного возбуждения. Вместо того чтобы заглушать проблему со сном успокоительными или другими средствами, Рейчел и Саймон сократили количество стрессоров для Мелани, продолжая успокаивающее взаимодействие, и вскоре она стала менее нервной и более восприимчивой к успокаивающим приемам. Бессонница Мелани оказалась тревожным сигналом, который помог ее родителям понять истинную причину проблем и особенности своего ребенка.

«Беспроводное соединение» промежуточного мозга можно в каком-то смысле считать основным инструментом методики Self-Reg. Мы можем использовать его осознанно, чтобы помогать своему ребенку справляться с психоэмоциональными перепадами, а со временем научиться владеть и управлять своим состоянием. Совместный опыт и эмоциональная близость не только обогащают детско-родительские отношения, но и улучшают способность детей к здоровым отношениям и успешной социализации.

Связь, которая нас успокаивает, утешает и исцеляет

Мое знакомство с силой промежуточного мозга произошло на тренинге под руководством Стэнли Гринспена. Он показал мне снятое им видео о молодой паре и их четырехлетней дочери с аутизмом. В начале ролика девочка бесцельно блуждает, не обращая внимания на родителей и происходящее вокруг. Она рассеянно берет игрушку, играет с ней какое-то время, а потом меняет на другую. Через несколько минут голос Гринспена за кадром произносит, что он хотел бы увидеть какое-то взаимодействие, и на лице у матери появляется то, что приматологи называют «испуганным оскалом», – выражение беспокойства, а не удовольствия.

На этом кадре Гринспен приостановил запись и попросил меня высказать свое мнение об уровне развития ребенка и его жизненных перспективах. Мне было очень тяжело смотреть это видео и видеть, как мать отчаянно и безуспешно жаждет контакта со своим ребенком, в то время как отец сидит на диване, физически и эмоционально отстраненный от всего этого действа и явно находящий его невыносимым. Ситуация выглядела безрадостной, поэтому мои оценки и прогнозы были пессимистичными. В дальнейшем я часто давал упражнение Гринспена своим студентам и слушателям, и все они высказывались в таком же мрачном духе.

Гринспен возобновил запись, и я, будто зачарованный, наблюдал за тем, как он почти мгновенно изменил всю динамику взаимодействия, помогая родителям настроиться на своего ребенка. Для этого им нужно было замедлить речь и движения, смягчить голос и терпеливо ждать, пока девочка на них отреагирует. На моих глазах ребенок не только впервые узнал обоих родителей, но и пришел от них в полный восторг. Малышка с огромным удовольствием поиграла с родителями в прятки и даже начала говорить. Видео закончилось трогательным моментом семейной идиллии, при просмотре которого у меня до сих пор на глаза наворачиваются слезы.

Этот пример наглядно продемонстрировал мне силу промежуточного мозга. Два мозга, между которыми до сих пор не существовало связи, вдруг стали работать в унисон, даря друг другу радость и душевный покой – и все благодаря «беспроводному соединению». И это было больше, чем связь, это было зарождение привязанности и любви. Наука пока не может до конца объяснить феномен промежуточного мозга, но работа Гринспена, исследования, проводимые сотрудниками нашего института, и другие задокументированные факты свидетельствуют о том, что промежуточный мозг играет существенную роль в нервной регуляции.

С помощью сложных инструментов микроанализа видеоматериалов ученые смогли доказать, что широкая, искренняя, любящая улыбка мамы или папы вызывает у ребенка удовольствие и стимулирует прилив энергии. Эта позитивная реакция младенца немедленно передается обратно родителю посредством широкой улыбки, в результате чего оба приходят, выражаясь научным языком, в «симбиотическое состояние повышенного возбуждения». Другими словами, радость, доставляемая друг другу, поднимает настроение обоим.

Обратное тоже имеет место. Выдающийся детский психолог Эдвард Троник провел один из самых известных психологических экспериментов нашего времени, чтобы изучить влияние выражения лица матери на эмоциональное состояние младенца (так называемый эксперимент Троника, или эксперимент с каменным лицом). Во время эксперимента мать начинала играть с ребенком так, как она обычно это делала, что создавало у малыша приятное состояние психоэмоционального возбуждения. Через какое-то время мать просили резко отвернуться и повернуться с нейтральным, «каменным» выражением лица, сохраняя его несколько минут.

В эксперименте участвовали восьмимесячные дети – к этому возрасту они обладают достаточно развитыми коммуникативными навыками, но еще не говорят. В каждой паре испытуемых ребенок реагировал на «каменное» лицо матери одинаково: сначала отчаянно пытался вернуть расположение мамы всеми имеющимися в его арсенале улыбками, ужимками и жестами, а когда она оставалась безучастной, начинал проявлять тревогу и недовольство.

Эти научные открытия объясняют значение промежуточного мозга в нашей жизни. Они дают понять, почему мы испытываем такую потребность друг в друге, и что эта потребность не только эмоциональная, но и нейробиологическая. Они объясняют, почему мы так расстраиваемся, когда расстраивается наш ребенок, и почему мы по-настоящему счастливы только в моменты эмоциональной близости. Наш мозг, как и мозг ребенка, реагирует на эти моменты близости выбросом нейрогормонов удовольствия, и ничто другое в этом мире не дает подобного эффекта. Так что промежуточный мозг удовлетворяет базовые потребности не только ребенка, но и родителя.

В отличие от пуповины, промежуточный мозг не утрачивает своих функций. Он поддерживает тесную и прочную связь между родителями и детьми на протяжении всей жизни и в каком-то смысле становится основой близких отношений с другими людьми.

Эксперимент Троника стал фундаментальным прорывом в системе социального взаимодействия. Когда на нужды ребенка не реагируют, одни дети становятся замкнутыми и притихшими, в то время как другие раздражаются и злятся. При восстановлении эмоционального контакта они достаточно быстро приходят в себя и успокаиваются. Если ребенок не успокаивается, это может быть признаком более глубокой проблемы.

Социальное взаимодействие – не просто выученная стратегия выживания в дополнение к уже имеющимся у нас способам самоуспокоения. Мы созданы, чтобы обмениваться друг с другом энергией. Мы – не просто копытные, которые вместе пасутся на лугу, а социальные существа, поддерживающие и защищающие друг друга посредством взглядов, прикосновений, одобрительных возгласов и душевных бесед, наряду с совместным пользованием материальными благами.

Ребенок, лишенный подобного опыта, может иметь проблемы с кормлением и сном, задержку физического и ментального развития, трудности с моторикой и коммуникацией и даже сердечно-сосудистые или аутоиммунные расстройства. У такого ребенка все время срабатывает «тревожная сигнализация», то есть непрерывно выделяются адреналин и кортизол. Постоянная нагрузка на нервную систему ведет к невидимым изменениям на клеточном уровне, которые могут подорвать здоровье и выносливость ребенка или иметь негативные последствия в будущем.

Развитие саморегуляции, и в частности методика Self-Reg, может помочь детям и подросткам стать более спокойными и перестать сжигать запасы жизненной энергии быстрее, чем они восстанавливаются. Когда у организма заканчивается «топливо в баке», рептильный мозг начинает блокировать работу систем или брать энергию из резервных запасов, еще больше их истощая. Природа дала нам, взрослым, мозг более высокого уровня, чтобы руководить рептильным мозгом детей до тех пор, пока они не смогут делать это самостоятельно. Так что промежуточный мозг совершенно необходим для их физического и ментального благополучия.

Что мешает промежуточному мозгу?

Успешному функционированию промежуточного мозга может препятствовать ряд факторов. Например, тяжелая болезнь отца или матери скорее всего негативно отразится на их способности к двустороннему психическому диалогу. Физическое отсутствие родителя по понятным причинам делает невозможной связь между ним и ребенком.

Очень пагубным фактором является сильный стресс, испытываемый родителем. По своему опыту могу сказать, что один из главных источников родительского стресса – зацикленность на самоконтроле. Просто удивительно, сколько родителей обращаются в нашу клинику, искренне обеспокоенные тем, что, «идя на поводу» у капризов ребенка, они могут подорвать его способность к самоконтролю или что своим плачем ребенок намеренно ими манипулирует. Уже одно недовольство поведением своего ребенка вызывает стресс.

Мы уделяем такое внимание промежуточному мозгу, чтобы помочь ребенку научиться справляться со стрессовой нагрузкой, а не «развивать самоконтроль» или социализироваться. Самоконтроль – это во многом социальный конструкт, как в отношении того, какое поведение считается в разных культурах желаемым, так и в отношении того, где и когда от ребенка ожидается проявление самоконтроля. Детям действительно необходимы рамки; отсутствие рамок само по себе является стрессором и ведет к проблемам с саморегуляцией. Поэтому самоконтроль, несомненно, важен для успешного социального функционирования. Но это не саморегуляция.

Ключевым аспектом в методике Self-Reg и в понимании промежуточного мозга становится биология, потому что именно биологические факторы часто затрудняют тесное двустороннее взаимодействие – а других способов сообщить о своем состоянии у младенцев не так уж много. К примеру, гиперчувствительный ребенок иногда не переносит даже блеск в глазах родителей или нежное прикосновение, хотя обычно они вызывают у него позитивное возбуждение. А ребенок, который не выспался, голоден или устал от предшествующей деятельности, может быть менее отзывчивым и коммуникабельным.

Родители от природы склонны принимать эти трудности близко к сердцу. Между тем важно научиться избегать обвинений, самобичевания или уныния и стать объективным наблюдателем – как потребностей ребенка, так и собственных потребностей. Чем лучше мы понимаем, что́ истощает энергетические ресурсы нашего ребенка, тем лучше выстраиваем с ним взаимодействие. Методика Self-Reg поддерживает родителей в этих усилиях и тем самым укрепляет их связь с детьми.

Отношения как база формирования саморегуляции

Отношения с ребенком являются средой, в которой мы оба изменяемся и растем. Это фундаментальный тезис современных научных исследований развития детей. Нейровизуализация и сложные психофизиологические технологии, наряду с наблюдениями за взаимодействием ребенка и родителя в режиме реального времени, значительно продвинули понимание уникальной силы детско-родительских отношений. Но главное – приблизили нас к точному пониманию того, на чем основывается саморегуляция: ребенок развивает способность к саморегуляции через поддержку и содействие. Оказывать поддержку и содействие – не значит контролировать. Это значит регулировать психоэмоциональное состояние ребенка, пока он сам не научится это делать. Ведь именно этим вы занимаетесь, когда мягко укачиваете своего малыша, чтобы успокоить, или когда поете ему колыбельную, чтобы помочь поскорее уснуть, или когда придумываете разные игры, чтобы его развлечь.

Как-то я выступал с публичной лекцией на эту тему, и один из слушателей, автослесарь, подошел ко мне после ее окончания и сказал: «В общем, надо смотреть на повадки своего ребенка, как на индикаторы работы двигателя». Мне понравилась эта метафора, и с тех пор я использую ее в своей работе с родителями, учителями и непосредственно с детьми. Она всем понятна и помогает увидеть в проблемном поведении ребенка признаки того, что, по тем или иным причинам, его «двигатель» перегревается. Хронически капризный младенец; ребенок, который не может успокоиться; нервный, раздражительный подросток – все это индикаторы перегрузки нервной системы и всего организма. Другие тревожные сигналы включают проблемы с вниманием или обучением, бурные эмоциональные реакции, гнев, агрессию, слабые социальные навыки. Но, учитывая индивидуальную вариабельность, являющуюся отличительным свойством нашего вида, сначала нам нужно научиться распознавать показатели работы «двигателя» конкретного ребенка, а уж потом оценивать, эффективна ли данная практика для данного ребенка в данное время.

Так как работает этот двигатель?