Текст книги "Магия воды. Чудесные исцеления"

Стихия воды у славян

В представлении славян вода существовала даже тогда, когда не было ни земли, ни неба, ни Бога. По их мнению, она была начальной субстанцией, из которой впоследствии произошло все сущее и сформировалось мировое пространство. Именно из нее Бог создал землю, то есть возникла новая стихия. Не удивительно, что все водные объекты у славян одухотворялись. Например, в легендах каждая река (Волга, Вазуза и др.) имела человеческий характер и действовала в соответствии с его особенностями.

У славян, как практически во всех мировых религиях, водная стихия (океан, река или море) являлась реальной границей, отделявшей мир живых от подземного мира, мира мертвых. В таком своем статусе она активно использовалась при проведении ритуальных обрядов и для установления контактов с потусторонними силами. Вода считалась проекцией потустороннего мира в реальность, поэтому, всматриваясь в ее поверхность, люди пытались узнать свою судьбу и определить ход грядущих событий. Мистические свойства славяне приписывали исключительно проточной воде, а ее текучесть воспринимали как способность органично перетекать из среднего мира (человеческого) к подземному царству Велеса. Вера в это существовала повсеместно.

Когда на Русь пришло христианство, языческих идолов отправили в мир мертвых по реке Днепр. Православные иконы (лопнувшие или с потрескавшимися ликами) и пришедшие в негодность священные предметы тоже провожали в иной мир по рекам. В народе сохранилось устойчивое фразеологическое словосочетание «пускать на воду», обладающее прямым и скрытым значением. Таким же способом избавлялись от болезней, неприятностей, тоски и одиночества.

Согласно традиционным верованиям во всех водных объектах обитали души умерших и представители нечистой силы. Душа покойного перемещалась в жидкость. В связи с этим категорически запрещалось использовать воду, которая имелась в доме на момент смерти домочадца. Кроме того, воду населяли многочисленные мифологические духи и существа: водяные, русалки, черти и др. Чтобы избавиться от их влияния, славяне осеняли воду и себя крестом.

Так как славяне считали воду источником жизни, она воспринималась как сила, способствовавшая плодородию, и была обязательным атрибутом христианских и языческих ритуалов. Свойствами воспроизведения растительного, животного и человеческого миров обладала роса, поэтому катание по ней было распространенным в обрядах славянских народов.

Особое значение придавалось освещенной воде. Изначально Православная церковь проводила данный обряд для изгнания из воды нечистой силы, но впоследствии ей придали ореол таинства и наделили магической силой. Водоосвящение, которое совершали накануне Богоявления (Крещения), Пасхи, Ивана Купалы (в июне) и Мокрого Спаса (в августе), стало обязательным очистительным обрядом, направленным на все сферы жизни и деятельности славян. Ею лечились, благословлялись, окропляли здания, вещи и скот. Почитание водных источников на Руси существовало с языческих времен. В данных местах совершали жертвоприношения, молились, лечились, заключали брачные и дружественные союзы, произносили клятвы и давали обеты.

Архаические представления о едином происхождении небесных и земных вод отразились в мистических ритуалах вызывания дождя в период засухи. Чтобы пролилась небесная влага, славяне отворяли земные воды. Для этого находили старые, заброшенные источники, колодцы и расчищали их либо обращались с мольбами о небесном дожде к существам, населявшим водоемы. В некоторых местах считали, что в засушливые времена воду забирают с собой покойники, поэтому совершали обряды поливания могил покойников-утопленников. Иногда в закрывании небесной влаги обвиняли ужей, ящериц, раков и лягушек, а чтобы вызвать осадки, их вешали или переворачивали на спину. К язычеству относились и обряды кормления (жертвоприношения) воды, которые проводили с той же целью – вызвать дождь. Во время засухи в колодцы бросали продукты питания (в основном хлеб), деньги и цветы, а также вливали святую воду.

Особым почитанием пользовалась так называемая первая вода – после первого дождя и весеннего половодья. Дождю радовались, от него не прятали тело, подставляли руки, собирали в ладони капли и трижды омывали ею лицо, руки и голову. Тот же самый ритуал совершали после ледохода. Кроме того, всегда подчеркивалась очищающая функция воды – в праздничных и календарных ритуалах и обрядах жизненного цикла. На Руси запрещали черпать воду из колодца некоторым категориям населения, не прошедшим обряд очищения, если они занимались обмыванием покойников, были повитухами, а также беременным и роженицам.

С древнейших времен воду применяли для лечения телесных и душевных заболеваний. При этом произносили заклинания или читали молитвы.

Негативный характер стихии воды связывали с обитанием в ней нечистой силы и наводнениями. Нечистой считали воду, оставшуюся после совершения обрядов жизненного цикла (рождения, смерти, болезни), а также ту, в которой стирали белье. Наши предки уносили ее далеко от поселения и выливали в таких местах, где не ходили люди и не паслись животные. У древних славян существовало поверье, что брызги и капли воды способствуют появлению чертей.

Двойственное восприятие стихии проявилось в образах живой и мертвой воды, содержащихся в русских сказках. Как известно они пребывают не в реальном мире, в котором развивается действие сказки, а в чужом краю, в тридевятом царстве, которое, по представлениям славян, было почти тем же самым, что и потусторонний мир. Вода могла быть доброй или злой по отношению к человеку, но к ней всегда относились с почтением. На бытовом уровне уважение к этой стихии проявлялось в соблюдении некоторых запретов. Например, никто не ходил за водой вечером, когда она спала и не следовало ее тревожить. Кроме того, строго запрещалось оскорблять воду или осквернять источники. Считалось, что плевки в воду попадали в глаза умершим родителям нарушителя запрета, а впоследствии – к Богу.

Славянские боги воды

В славянской мифологии сохранилось немного сведений о водных божествах. Из былины о Садко известно, что бога морей называли Чудом Морским, Морским царем, Поддонным царем, Водяником. В мифах часто фигурирует имя Дуная – бога рек и рыболовства, который считался отцом всех русалок. Его имя славяне дали самой большой реке. Переплут у славян выполнял функции бога моря и мореходства, хозяина водяных и приходился Дане отцом. Эвринома была богиней нижнего подводного мира и подземных источников. Перун, помимо своих основных функций, играл роль подателя дождя, а его сын Ситиврат был богом дождя и плодородия. Яра-Бог являлся богом-хранителем природы, которому подчинялись духи-хранители водоемов. Но самыми значительными божествами и мифологическими существами, связанными со стихией воды, считались Купала, Ний, водяные и русалки.

Ний. В славянской мифологии он являлся богом океанов и морей, покровителем мореходства и рыболовства. Образ данного божества и выполняемые им функции аналогичны роли, которую играли Нептун и Посейдон. На изображениях он держит в правой руке священный трезубец, позволяющий ему управлять ветрами, штормами и погодой на море, в левой – раковину, используемую для призыва своего воинства – дельфинов, китов и касаток. Большую часть времени Ний проводил в Небесном чертоге в кругу своих многочисленных дочерей, но иногда спускался в подводный дворец на дне океана. Он считался покровителем славянского рода антов – современных украинцев и малороссов.

Из летописей известно древнее название Волги – Ра. Предполагается, что славяне отождествляли солнце с рекой, в которую оно ежедневно уходило на закате и поднималось из нее на рассвете. По другой теории, она имеет отношение к священному быку египтян: «вол» – бык, «га» – путь, дорога к богу, то есть «божественный движущийся вол». Согласно еще одной версии эта река была большой торговой дорогой («Болга»). Восточные славяне также называли ее Итиль и Волга-матушка.

Водяной. Это славянское водное божество обитало преимущественно в реках, озерах, ручьях и колодцах. Он олицетворял негативное, отрицательное начало стихии воды и нередко ассоциировался с Морским царем. По сути, наши предки считали Водяного злым духом. Его изображали нагим стариком с выпученными глазами, седой бородой, длинными зелеными усами, рогами на голове, рыбьим хвостом, большими лапами и опутанным тиной. Предметы и животные, приносимые в жертву Водяному, были черного цвета (петухи, козлы). Мельники, чтобы задобрить его, держали в своем хозяйстве животных, имеющих преимущественно данный окрас. Считалось, что водяные специально пугают купающихся, затем топят их и уносят на дно. Нередко они настигают своих жертв, когда те пьют воду из колодца и ручья. В русском фольклоре сохранилось немало сказок с подобным сюжетом. У водяных своеобразное чувство юмора, они любят шалить, пугая людей, прикидываясь рыбой, бревном или корягой. Люди верили, что их добычей становятся те, кто не осеняет воду и себя крестом, кто купается в водоемах после заката солнца, в полночь или полдень. Жертвы данного божества на речном дне становятся рабами и вынуждены бессмысленно переливать воду или перемывать песок. Синяки, раны и царапины, обнаруженные на трупах утопленников, как считали славяне, свидетельствовали об их пребывании в могучих лапах водяного. Народ верил, что утонувших животных он оставляет на дне водоема для собственной трапезы, а людей иногда возвращает. В некоторых легендах говорится, что водяные были ангелами, изгнанными Богом с небес и упавшими в водоемы.

Русалка. В славянских мифах она является представительницей злых сил, а в русской и зарубежной литературе это очаровательная девушка с длинными распущенными волосами зеленого цвета и рыбьим хвостом. Русалки живут в воде, а в полночь выходят на берег и завлекают своим дивным пением запоздавших путников. Южные славяне называли их вилами, западные – ундинами. Романтический образ русалок существовал в произведениях западноевропейских писателей и поэтов, в народе же отношение к ним было иным. Например, в Поволжье они выглядели совсем неромантично – с большим животом, косматой гривой, горбом и железным крючком, с помощью которого они притягивали к себе прохожих. В Белоруссии русалки (водяницы, купалки) превращались в грязных и злых старух с клюкой. В Поморье и на Урале русалок называли шутовками или чертовками, на Украине – лоскотухами, а в южных областях – мертвушками, мавками или навками. Следовательно, наши предки подчеркивали их принадлежность к нечистой силе.

Считалось, что в русалок превращаются некрещеные дети и девушки-утопленницы, не успевшие выйти замуж, а также пропавшие без вести, проклятые родителями и непрощенные. Они являлись душами умерших людей. Существовало также стойкое убеждение, что девушка, появившаяся на свет в течение Русальной недели, после смерти становится русалкой, как и девушка, умершая в то же время.

По поверьям, большую часть года русалки проводят в различных водоемах или под землей и изредка появляются в поле, лесу или у воды, расчесывая свои длинные волосы или стирая белье. Они очень любят кататься на мельничном колесе, но при виде человека скрываются в воде. Активизируются русалки на Русальной неделе – от Духова дня на Троицу до Дня всех святых. Они бегают по полям, резвятся на поверхности водоемов, проникают в жилища людей, водят хороводы, поют песни, качаются на березах и дубах, склонившихся до воды. В течение данной недели люди могли видеть русалок и в нечистых местах: на перекрестках дорог, мостах и у болот. При этом славяне считали, что на полях, где резвились русалки, трава становилась гуще и зеленее, а собранный урожай – обильнее, хотя вероятным было и то, что он мог быть загублен проливными дождями или градом.

Так как русалки принадлежали силам, враждебным человеку, на Руси были широко распространены ритуалы избавления от них: вождение (по селу), проводы (за околицу), символические похороны или изгнание.

Купала. В ночь с 23 на 24 июля (по старому стилю) почти вся Европа покрывалась огнями. Зрелище было таким впечатляющим, что невозможно было понять, где кончается земля и начинается небо. Славяне праздновали в этот день праздник солнца и огня, или день Ивана Купалы, и верили, что союз огня и воды способствует повышению плодородия почвы.

У большинства восточных славян белый цветок, сорванный в праздничную ночь, олицетворялся с именем Купалы. Его и назвали купавой. В Иванову ночь девушки собирали белые цветы, сплетали из них венок и опускали в воду, а затем пристально наблюдали за его передвижением. Если он тонул – девице не суждено было выйти замуж за любимого в этом году. Но таких венков было несколько сотен, поэтому всегда оставалась надежда, что впереди ждут удача и счастье.

Предполагается, что первоначально Купала была богиней, а не богом, что подтверждается фонетическим строением слова (окончание «а») и его семантическим значением («вода» – слово женского рода). Впоследствии, после введения христианства языческий ритуальный обряд совпал с празднованием рождества Иоанна Предтечи. Так как Иоанн Креститель, провозгласив появление Спасителя и наступление Царства Божиего, призывал людей покаяться и совершить обряд очищения погружением в воду реки Иордан, то имена наложились друг на друга. Со временем праздник вобрал в себя языческие и христианские элементы: имя от Иоанна Предтечи, акт ритуального купания – от Купалы. До настоящего времени народ воспринимает данный праздник как торжество язычества. Изначально имя божества связывалось со стихией огня: купало (костер), купальница (костер в поле), купаленка (огонь в ночном), купавка (лютик жгучий, имеющий ярко-розовый цвет), купород (папоротник с огненно-красными цветками).

Языческий обряд поклонения огню совершался в день летнего солнцестояния, разделяющего год на две части, что соответствовало древнему земледельческому календарю. Этот день был самым длинным в году – солнце достигало пика своей активности. Люди знали, что после дня Ивана Купалы оно «поворачивает на зиму», дни укорачиваются, а ночи удлиняются. Солнце провожали на закате и встречали на рассвете, а ночью жгли костры и поклонялись воде.

Главным моментом празднества было разжигание ритуальных костров. Их раскладывали преимущественно на берегах рек и других водоемов, а также на холмах. Честь разжечь купальский костер принадлежала старейшинам общины или самым ловким и сильным молодым людям. Огонь для него получали древнейшим способом – трением деревянных дощечек, поэтому его называли живым. Все предварительные действия указывали на причастность ритуала к обрядам культа огня.

В одних славянских племенах на Купалу сжигали за околицей на ритуальном костре чучело – мифологического персонажа Мару (Купалу), после чего прыгали через костер и пели песни. У других народов в центр костра ставили дерево (ель, сосну) или шест, на который вешали все, что попадало под руку, но обязательно были венки из колосьев и цветов. Такие деревья называли «купало». В Псковской губернии запрещалось разводить костер на земле, поэтому на шест или дерево поднимали украшенное колесо, а затем поджигали его. Оно символизировало солнце. Иногда горящее колесо спускали с холмов и других возвышенностей. Огонь воспринимался как яркое и щедрое солнце и тепло, которые должны были умножить урожай.

У купальского костра собиралась молодежь, здесь пели, водили хороводы, ставили качели, собирали общий стол. Важнейший момент обряда – перепрыгивание через огонь. Делали это парами и поодиночке. Считалось, что, перепрыгнув через костер, человек приобретает крепкое здоровье и удачу, а высота прыжков соответствует уровню урожайности. Девушка и юноша, перепрыгнув через костер и не разомкнув при этом руки, могли вскоре стать молодоженами и обрести счастье в браке. Кроме того, купальский огонь наделяли очищающими свойствами, поэтому через него проносили больных стариков и детей, сжигали их белье, прогоняли домашний скот. Пепел от ритуального костра символически рассеивали во все стороны, чтобы защитить посевы от злых сил и повысить урожайность. Наутро солнце встречали всем миром.

Обряды с водой были обязательной составляющей этого праздника. Чучело Мары под песни и пляски доставляли к реке или водоему и топили. Центральное место на празднестве отводилось омовению водой. Оно осуществлялось в любой форме: массовое погружение в водоем, умывание, обливание, банные процедуры. В данном действии принимали участие все жители без исключения. Отказавшиеся рассматривались как лица, причастные к колдовству. Как правило, в воду входили без одежды. Народ верил, что купальское омовение дарует здоровье. После встречи солнца женщины и девушки проводили ритуал омовения росой. Они собирали ее скатертью, выжимали в сосуд, а затем использовали для умывания. Купальская роса делала кожу гладкой и бархатной, прогоняла хвори, в том числе заболевания глаз. Под утреннюю росу хозяйки выставляли миски для замеса теста и пустые молочные крынки, чтобы хлеба высоко поднимались, а молоко и сметана были гуще. Молодежь развлекалась «игрой в воду», обливая ею всех встречных днем и ночью. Предполагается, что данный обычай являлся способом вызывания дождя.

На Ивана Купалу совершали также обряды против нечистой силы. Так как данная ночь была самой короткой в году, именно в это время исчезали границы между нашим миром и злыми силами, а колдуны, ведьмы и нежить вредили людям, посевам, скоту. Крестьяне нередко в ночь Купалы охраняли свои поля и раскладывали купальские костры. В деревнях перед скотным двором клали осиновый кол, чертили на воротах кресты, переворачивали борону, а также разбрасывали охапки жгучей крапивы. Никто не спал в ночь на Купалу, чтобы вовремя предотвратить вредные действия нечистой силы.

В Иванову ночь наблюдался наивысший расцвет природы: ярко светило солнце, вода в водоемах была теплой, созревали плоды, распускались цветы. Считалось, что растения, впитывая энергию всех стихий, в данный момент обладают могучими целебными свойствами, поэтому по всей Руси на Ивана Купалу собирали лекарственные травы и заготавливали банные веники. Из уст в уста передавались легенды о поразительных свойствах того или иного растения. Особенно популярна была легенда о папоротнике, цветущем лишь раз в году. Славяне верили: тот, кто найдет в эту ночь его цветок, сможет легко обнаруживать спрятанные в земле клады. В день Ивана Купалы совершали обряды, призванные увеличить урожайность зерновых культур. Девушки и парни обходили все дома в селении, распевая особые песни, которые народ рассматривал как магическое средство для усиления плодородия земли.

Изначально купальские игрища проводили в честь свадьбы бога луны и огня Семаргла и Купальницы (солнечной свадьбы). Актом свадебного обряда считалось купание солнца в водах, а Купальница призывала Семаргла, сторожащего зло, к любовным играм в Ра-реке, которые назывались купальскими.

Пышный расцвет природы ассоциировался у древних славян с молодостью, красотой и влюбленностью, поэтому в купальскую ночь особенная активность была присуща молодым людям. Эмоциональный подъем и избыток жизненных сил заставляли их совершать немыслимые, безрассудные шалости, на которые обычно люди старшего поколения смотрели сквозь пальцы. Считалось, что если человек, по отношению к которому было направлено то или иное шутливое действие, проявлял озлобленность и разгонял молодежь, то он находился во власти нечистой силы и являлся колдуном.

Главная архаичная особенность языческой ночи Купалы состояла в снятии всяких запретов на взаимоотношения между мужчинами и женщинами. Христианство резко осуждало разгул плотских чувств, бурно проявлявшийся в течение этой ночи. Однако данное действие воспринималось язычниками как ритуал, направленный на плодородие земли и природы в целом.

Ночь на Ивана Купалу – самый яркий и любимый восточными славянами праздник, основные черты которого сохранились в народе вплоть до середины XX века, несмотря на запреты и преследования верующих Церковью и государством.

Стихия воды в русской литературе и фольклоре

У древних славян предания, обряды, события и предметы выражались словом, которое было неразрывно связано с понятием. Названия определяли верования и события, из них возникали мифы и сказания. Повторение удачных выражений фиксировалось и не изменялось, поэтому язык стал формой существования преданий. Ученые утверждают, что славянам было присуще поэтическое воодушевление, причем в массовом порядке. Отдельные лица, которых бы в более поздние времена причислили к поэтам, таковыми не являлись. Они всего лишь верно и ярко передавали чувства или факты, известные всем. Хотя эпические певцы были скованы рамками традиций, они изначально создавали такие метафоры и уподобления, которые отражали совокупность физических и нравственных ценностей народа. Мифологические сказания органично перетекали в героический эпос, который на определенной стадии общественного развития славян, когда к мифам стали добавлять сказания о реальных людях, сменился былинным эпосом. Из последнего возникла сказка. Современные былины, заговоры, молитвы, клятвы, приметы, суеверия, сказки, пословицы, а поговорки имеют один исток: в их основе лежат эпические предания.

Пожалуй, самым известным произведением древнерусской литературы о стихии воды является былина о приключениях новгородского гусляра Садко. Никаких особенно героических подвигов он не совершал и попал в подводное царство только потому, что не сдержал данного Водяному царю слова, но в повествовании ярко воспроизведено народное понимание стихии воды и некоторых природных явлений. Еще одно не менее известное произведение на тему водной стихии – поэма В. А. Жуковского «Ундина». Это трогательное повествование о попытке русалочки обрести душу, облеченное в прелестные стихи, напоминает сказку Г. Х. Андерсена. Из злобного водного духа, каким все народы считали русалок, она превратилась по воле автора в милого и капризного ребенка, которому недоступно понимание человеческого горя и жалости.

Стихия воды в творчестве А. С. Пушкина представлена неоднозначно. Если в стихотворении «К морю» она является символом абсолютной свободы и с восторгом приветствуется автором, то в «Метели» и «Бесах» воспринимается в качестве силы, враждебной человеку и побеждающей его. В «Медном всаднике» Нева, затопляющая Санкт-Петербург, представляется одушевленным существом, обрушившим свой гнев на людей. Наводнение становится фатумом, роком, а человек не в силах противостоять ему и вынужден признать свое бессилие перед разбушевавшейся стихией.

В лирике Ф. И. Тютчева поэтизированный образ водной стихии и внутреннее «я» лирического героя образуют единое пространство. Граница между ними не ощущается, она подвижна и легко проницаема. Одухотворенный образ воды сливается с философскими раздумьями человека, меняя одну форму существования на другую. У Ф. М. Достоевского стихия воды противопоставляется земле и, как подвижное начало, несет людям гибель и страдания. Вода, ветер, мокрый снег возникают в повествовании в самые сложные моменты жизни героев. Писатель воспринимает землю и воду как антитезу, предпочитая реальную стабильность земли текучести и неуловимости воды. Болота и мокрый снег у него трактуются так же, как и в славянском фольклоре: сосредоточение дьявольских, бесовских, нечистых начал. Поэтому в его произведениях Санкт-Петербург как воплощение водной стихии, которая проявляется бесконечными дождями, туманами, морозным паром и вьюгами, считается враждебным земле (России) образованием.

Со времен монголо-татарского нашествия в народе жива легенда о невидимом граде Китеже. Рассказывают, что после смерти князя Георгия Всеволодовича, погибшего в плену у хана Батыя, русский город остался без защиты и был обречен на разорение и смерь. Услышав молитвы жителей, Бог спас их, скрыв его под водами озера Светлояр, из которого долгое время слышался звон колоколов и доносились голоса верующих.

Но самым ярким способом выражения славянского представления об этой стихии были и остаются народные пословицы и поговорки, некоторые из которых приводятся ниже:

Огонь – беда и вода – беда, а пуще беды – без огня и без воды.

Не зная броду, не суйся в воду.

Не плюй в колодец – пригодится, чтобы воды напиться.

Не видишь дна – не лезь в воду.

Капля по капле и камень долбит.

Вода камень точит.

Вода и землю точит и камень долбит.

Воду толочь – вода и будет.

Стоячая вода гниет.

Пролитую воду не соберешь.

Дождливое лето хуже засухи.

Идет дождь, даст он рожь.

Снега надует – хлеба прибудет, вода разольется – сена наберется.

Будет дождик – будут грибы, а будут грибы – будет и кузов.

Будет дождь – будет и вёдро.

Быть бы ненастью, да дождь помешал.

Не будет снега – не будет и хлеба.

Больше снега на полях – больше хлеба в закромах.

Бабушка надвое сказала: либо дождик, либо снег, либо будет, либо нет.

Коси, коса, пока роса, роса долой – и ты домой.

По капле дождь, дождь реки поит, реками море стоит.

Апрель всех напоит.

Апрель открывает ключи и воды.

Апрель с водою – май с травою.

Апрельские ручьи землю будят.

В марте вода, в апреле трава.

Февраль воду подпустит, а март подберет.

Вода и мельницу ломает.

Вода и плотину рвет.

Вода о воде не плачет.

Бывает порою течет вода горою.

Выроешь колодец глубоко, будет вода стоять высоко.

Длинные капельники [сосульки] – долгий лен.

Ждать воды – не беда, да пришла бы вода.

Хлеб да вода – крестьянская еда.

Вода студена – тело ядрено.

И в мутной воде рыбу ловят.

С лица воду не пить.

На обиженных воду возят.

Друзья – не разлей вода.

Замолчал, как воды в рот набрал.

Лягушке волом не слыть, сколь воды не пить.

Нужно наклониться, чтобы из ручья напиться.

Вышел сухим из воды.

Неразумного учить – в бездонную кадку воду лить.

Сколь воду ни варить, все вода будет.

С тех пор много воды утекло.

Не высок водоспуск, да реку держит.

Под лежачий камень вода не течет.

Вилами на воде писано.

Чтобы рыбку съесть, надо в воду влезть.

Воды жалеть – кашу не сварить.

Лучше хлеб с водой, чем пирог с бедой.

Лучше воду пить в радости, чем мед в кручине.

Часом с квасом, порою с водою.

Беда, что вода, – нечаянно на двор приходит.

Где вода напрет, тут и ход найдет.

Куда река пошла, там и русло будет.

И большой бадьёй реки не вычерпать.

После пожара за водой не бегут.

Решетом воду мерить – потерять время.

Ложкой моря не вычерпать.

Слезами горю не поможешь.

На бедного везде каплет.

От жара и вода кипит.

Кто в море не бывал, тот горя не видал.

В русских народных сказках черный ворон является хранителем источников с живой и мертвой водой. Он предоставлял возможность душе умершего человека вернуться в мир яви (мир людей), чтобы завершить деяние, прерванное внезапной смертью. Ворон определял значимость начатого дела и принимал решение о дальнейшей судьбе человека. Считалось, что после возвращения в обычный мир люди резко меняли свой образ жизни.

Вода-то близко, да ходить склизко.

Ума за морем не купишь.

Вода не мутит ума.

В тихом омуте черти водятся.

Мокрый дождя не боится.

Ожегся на молоке – и на воду дует.

Краденое богатство исчезает, как лед тает.

Море ветром, а народ слухом волнуется.

Молва – что волна: расходится шумно, а утишится – нет ничего.

Мирская молва, что морская волна.

Летела синица море зажигать: море не зажгла, а шуму наделала.

В народе, что в туче – в грозу все выйдет наружу.

В тихом омуте черти водятся.

Не всякая капля в рот каплет.

Хорошо море с берега.

Правда со дня моря вынесет.

Правда в воде не тонет, в огне не горит.

Правда из воды да из огня спасает.

Утопший воды не просит.

Свадьба скорая – что вода полая.