Текст книги "Планеты"

Часть вторая: Деллафия      

Шел шестой день ее ареста. Императрица-таки все рассказала Фиделю, после чего Император устроил дочери грандиозную взбучку и головомойку, и теперь уже почти неделю она не может и носа высунуть из своих покоев без его ведома.

Это было невыносимо – целыми днями сидеть с нудными учителями, няньками, воспитателями, сменяющими друг друга, не оставляющими ее одну даже на минутку. А ночью за дверями стояла Стража. Сбежать не было никакой возможности. О, как мучительно ей было находиться взаперти, среди глухих безмолвных стен, выслушивая глупости репетиторов, после опьяняющей свободы Камарлена, после тех захватывающих приключений и опасностей, от которых бросало в дрожь! Даже Истана у нее забрали!

– Вы меня слушаете, империта? – На нее смотрели бледные глаза учителя истории.

– Да, да, конечно, – рассеяно отозвалась Дели, с трудом возвращаясь к серой действительности.

– Вот и хорошо, – качнул удовлетворенно головой тот и продолжил говорить что-то об упадке цивилизации на Брандоре ІІ.

А империта снова мысленно унеслась за пределы скучного Дворца, мечтая прогуляться по лесам, полям, собирая цветы, или прошвырнуться по Орфису. Она еще ни разу не видела офицеров и Юл-Кана после их возвращения и не было никакой связи с ними. А ей так хотелось показать ихлаку все прелести Деллафии! А вместо этого она вынуждена торчать тут, как привязанная, и это просто бесило ее.

В это время подал сигнал видеомодуль. Дели подлетела к нему, как на крыльях, но к ее страшному разочарованию, на экране появилось суровое лицо Императора.

– Я жду тебя в Тронном зале, Филадельфия! – тоном, не терпящем возражений, заявил он, и отключил связь.

В огромном сияющем зале, на своем великолепном Древнем Троне восседал Фидель, как всегда грозный и потрясающий. Трон Императрицы был пуст: Дельфина, пожаловавшись на свое плохое самочувствие, улетела на Имберию, по ее словам, чтобы успокоить свои расшатанные нервы любованием безбрежными морями.

К своему удивлению, Дели увидела трайда Мариона, сидящего в большом кресле рядом с Императором. При виде ее, он поднялся с места и приложил руку к груди, склонив голову в знак почтения. Девушка слегка усмехнулась и, качнув головой в его сторону, подошла к Трону.

– Вы хотели меня видеть, Император? – спросила она.

– Садись, Филадельфия, – его глаза недовольно смотрели на дочь.

Дели послушно уселась по правую руку отца, взмахнула ресницами на него.

– У нас был серьезный разговор с трайдом Марионом, – заговорил Фидель. – Обо всем, что произошло на Камарлене. В словах трайда у меня нет причины сомневаться. Я узнал, что ты, Филадельфия, проявила себя храбро и достойно в трудной ситуации, поэтому, по просьбе трайда, я снимаю с тебя наказание. Но учти, Филадельфия, что это только благодаря трайду. Если что-то подобное повторится, если ты и дальше будешь себя вести, как космический пират, милости от меня не жди!

Дели взглянула на Мариона, в ее глазах сияла огромная радость и облегчение, и чуть-чуть улыбнулась. Офицер перехватил этот взгляд, но лицо его осталось невозмутимым и серьезным. Он сидел в новой форме – какой-то усталый, словно только-только вернулся из долгого утомительного путешествия, поглаживая рукоять бластера на поясе. Неожиданно он поднялся, спросил:

– Вы позволите оставить вас, Император?

– Да, разумеется, трайд. Вы, должно быть, устали после полета на Таллассу, не буду вас задерживать. Выходите на связь в любое время.

– Да, конечно. Всего доброго, Император… Империта… – Марион поклонился и направился к выходу своей твердой уверенной походкой.

– Император, вы и в самом деле снимаете с меня наказание? – не веря, спросила Дели.

– Да, но, как я уже сказал, только по просьбе трайда Мариона, – глаза Фиделя гневно сверкнули. – Если бы не он, ты бы сидела под арестом еще много даальсов, чтоб неповадно было шляться черт знает где, вопреки моей воле! – Похоже, с уходом офицера он забыл свой сдержанный тон с дочерью.

– Я не шлялась, я была на Камарлене! – воскликнула девушка обиженно. – Вы сами сказали, чтобы я села на «Эндор», Император!

– Это я тебе сказал? А не ты ли заявила мне тогда, что не желаешь быть Императрицей? Да после таких слов, я должен был лично распылить тебя, негодная девчонка!

– Но ведь я вернулась, вам этого мало?

– Я тебя предупреждаю, Филадельфия, в последний раз, будешь мне перечить – тебе несдобровать, так и знай. И мне плевать, что ты геройствовала на Камарлене. Если бы ты так же усердствовала и в обучении, я бы гордился тобой, а ты позоришь меня! И скажи спасибо, что я не сгноил тебя в подземелье!

– Лучше сгноите меня в подземелье, чем выслушивать ваши слова! – зло крикнула Дели. – Вы ничего не понимаете, Император, вы не хотите ничего понимать, а я не хочу быть заживо погребенной на Троне! Не хочу быть похожей на вас!

– Молчать! – громыхнул Фидель, треснув кулаком по подлокотнику. – Хочешь, не хочешь – это никого не волнует. Но, так или иначе, завтра я объявляю начало праздника Цветов, на котором ты будешь представлена официально и коронована, как империта деллафийская!

– Коронована? – ужаснулась девушка. – Уже завтра?

– Да, завтра. Поэтому иди и готовься к церемонии. И не вздумай публично опозорить меня и Императрицу, будут высокие гости.

Дели буквально выбежала из Тронного зала. Мысли путались в голове, душу переполняли злость, негодование и даже ненависть. Ей нужно было вдохнуть свежего воздуха, прийти в себя, успокоиться.

Но на лестнице она неожиданно столкнулась с трайдом.

– Вы так несетесь, что рискуете сломать себе шею, империта, – произнес он, глядя в ее раскрасневшееся от разговора с отцом лицо.

– Что вы здесь торчите? – обозленная на весь мир, бросила она.

– Я не торчу, к вашему сведению, а стою, – спокойно поправил ее тот.

– И что же вы здесь стоите, трайд? Ловите случайных пиратов?

– Нет, я жду вас, – просто ответил Марион.

Дели недоверчиво покосилась на него.

– Меня? Откуда вы знали, что я выйду из Дворца?

Офицер улыбнулся.

– Разве человек, проведший несколько даальсов взаперти, не горит желанием поскорее покинуть свою тюрьму и насладиться долгожданной свободой? К тому же я думаю, вы хотите поблагодарить меня за ваше преждевременное освобождение.

– А вы все такой же неисправимый наглец, – заявила девушка.

– И это вся ваша благодарность? – с сожалением вздохнул Марион. – Королевские особы порой бывают ужасно скупы на похвалу.

– Разве офицеры КС так падки на похвалу? – усмехнулась Дели.

– Не падки, но иногда хочется услышать теплое слово за свою работу, – с притворно скорбным лицом сказал Марион.

– Мне теперь эта свобода хуже неволи.

– Почему же? – спросил офицер, хотя догадывался о причине ее убитого вида.

Империта лишь безнадежно махнула рукой и медленно направилась в сторону Вечернего Сада. Марион пристроился рядом.

Они шли тенистыми аллеями, а вокруг раскинулись густые чащи миолианов, которые причудливо переплетались между собой гибкими ветвями, ползли гибкими усиками по шестам, оплетая их тугими кольцами, и ярко полыхали большими соцветиями, словно неведомый художник нечаянно разбрызгал алую краску пронзительными кляксами.

И всюду закрытые бутоны цветов, что распускаются с приходом сумерек, озаряя сад своими прекрасными невинными лепестками. А сейчас они спали, тихо покачиваясь под порывами легкого ветра, словно танцевали под беззвучную музыку.

– Так что же случилось, империта, что свобода вам стала хуже неволи? – спросил, наконец, трайд.

Девушка шла, опустив глаза, и, пиная изящной туфелькой маленькие камешки, что попадались на пути.

– Завтра моя коронация, – мрачно ответила она.

– Разве это так плохо? – удивился Марион. – Глядя на вас, я уже испугался, не грозит ли вам распыление, а оказывается у вас коронация. Многие мечтают оказаться на вашем месте.

– И пусть мечтают, раз они такие идиоты! – неожиданно крикнула Дели и остановилась. Ее глаза странно заблестели. – Пусть их коронуют, сколько влезет, а я не хочу этого, не хочу! – И она разрыдалась – отчаянно, обреченно, не скрывая своих чувств, не стесняясь.

Марион растерялся. Он стоял и смотрел на девушку – такую красивую и трогательную в этом неистовом внезапном порыве, размазывающую слезы по пылающему личику маленькой ладошкой, – не зная совершенно, что сказать.

– Он специально решил совершить эту проклятую коронацию в праздник Цветов, – сквозь рыдания бубнила она. – Чтобы испортить мне все настроение, чтобы досадить мне! Он не понимает, что я не хочу быть ни империтой, ни Императрицей! Он просто ненавидит меня!

Девушка вдруг прижалась к груди офицера, захлебываясь горькими неудержимыми слезами.

– Я снова сбегу! – всхлипывала Дели. – Пусть меня распылят к чертовой бабушке, а все равно сбегу! Почему он так со мной обращается? Он – помешанный на правлении тиран, не любящий ничего и никого, кроме своего идиотского Трона! Он даже Истана у меня забрал!

Марион растерялся пуще прежнего. Он стоял, как истукан, пораженный, оглушенный потоком откровенных, отчаянных слов, судорожно вдыхая непривычно близкий, нежный аромат, боясь прикоснуться к ней, не зная, как успокоить.

– По-пожалуйста, не плачьте, империта, – наконец, произнес он, почему-то запинаясь.

Дели оторвалась от него, смущенно улыбнулась, вытирая припухшие покрасневшие глаза кулаком, сказала:

– Простите, трайд, я вам всю форму промочила. Я иногда бываю ужасной плаксой.

– Пустяки, – отчего-то тоже смутился офицер.

Девушка, окончательно успокоившись, серьезно посмотрела на Мариона:

– Давайте сделаем вид, что ничего не было, и забудем эту дурацкую слезливую вспышку.

– Хорошо, – согласился офицер, который и сам хотел поскорее стереть из памяти это неожиданное, но такое незабываемое, странно будоражащее прикосновение девушки.

Но ей было мало этого.

– Обещайте, что никому об этом не скажете, трайд.

– Слово офицера КС.

– Вот и отлично, – облегченно вздохнула Дели и вновь двинулась по аллее.

– Вы придете на праздник Цветов? – спросила она.

– А что же там делать? – искренне удивился Марион.

– Как – что? Веселиться, конечно же. Это же праздник!

– Честно говоря, я не люблю праздники.

– Вы серьезно? – не поверила та. – Да какой же нормальный деллафиец не любит праздников?

– Можете считать меня ненормальным, но я не люблю праздников. От них только болит голова и ничего полезного, сплошная бесполезная трата времени.

– Вот вы смешной. Там же будут танцы, веселье, пир, в конце концов! Разве вы не хотите отдохнуть после Камарлена?

– Я предпочитаю отдыхать в тишине и одиночестве, империта.

– Вы и в самом деле ненормальный, трайд.

– Как вам угодно, империта, – засмеялся тот.

Дели мимоходом сорвала большой бутон ориолана, вдохнула его сладкий манящий аромат.

– А где сейчас констат Тасури и энод-арон Джанулория?

– Джанулория вчера вернулся с Т, ахьяна, а Тасури на Имберии, надо думать плескается в своих ненаглядных морях, но завтра должен вернуться.

– А Юл-Кан? Где он?

Марион улыбнулся.

– Он, бедняга, был так ошарашен всем увиденным, что боюсь до сих пор еще не пришел в себя. Я пытался поселить его в одном из плантайнов2525
  Плантайн – одно-, двух -, и более этажные здания. Самые высокие плантайны достигают 200-300 этажей (деллаф.)


[Закрыть] Орфиса2626
  Орфис – главный город Деллафии.


[Закрыть], но он испугался такого скопления народа, шума, суматохи и наотрез отказался, поселившись недалеко от меня. Он соорудил себе большую хижину на берегу Лудана, и теперь живет там. В общем, устроил сплошной камарленизм.

– Наверное, ему одиноко и страшно на Деллафии, – Дели вертела в пальцах цветок. – Я бы уж точно чувствовала себя ужасно одинокой и чужой, попади я на совершенно другую планету.

– Я бы не сказал, что Юл-Кан здесь страдает. Он просто в восхищении от Деллафии. Я в некоторой степени даже завидую ему: ведь его мечта осуществилась.

– Мне хочется увидеть его, – улыбнулась девушка.

– Думаю, вы скоро увидитесь. Юл-Кан тоже очень хочет увидеть вас, Шалкай.

При упоминании этого имени, данного ей на Камарлене, Дели рассмеялась.

– Кажется, что это все было не с нами, а далеко-далеко и очень давно, почти во сне, – сказала она. – Вам так не кажется, рахим Эрадорх?

Офицер шел, о чем-то задумавшись, поэтому не сразу ответил.

– Вы о Камарлене? – наконец, очнулся он. – Да, это словно смутный сон, отблеск которого докатился до действительности.

– Император упомянул, что вы были на Таллассе. Это связано с Калахасом?

– Да, – помрачнел Марион. – Мы полетели туда на следующий день после возвращения с Камарлена, но Калахас исчез, как в воду канул. Мы прочесали почти весь внутренний космос2727
  Внутренний космос – часть Вселенной, доступная Союзу.


[Закрыть], но так и не обнаружили даже его следа.

– Должно быть, этот подлец почуял, что запахло жаренным и скрылся подобру-поздорову.

Марион не стал высказывать империте свои опасения насчет таинственного исчезновения талласского Короля, не желая расстраивать и без того расстроенную предстоящей коронацией девушку. А опасения были самые худшие. Наверняка Калахас скрылся лишь для того, чтобы, потерпев неожиданную неудачу на Камарлене, ударить еще более сильно и жестоко и собирает для этого новые силы в каком-нибудь укромном уголке вселенной. И этобыла проблема, мучившая весь Союз – теперь уже негласно считавшимся Союзом Трех.

– Надеюсь, что это так.

Они медленно переходили с одной аллеи на другую, не встречая ни одной живой души. В этот час мало кто заходит в Вечерний Сад, обычно его наполняют голоса, смех, влюбленные парочки лишь с наступлением сумерек, когда Сад становится особенно прекрасным и романтичным.

– А того ужасного пирата уже приговорили к смертной казни? Может он что-то знал о планах Калахаса?

– Нет, – покачал головой трайд. – Эрго рассказал все, что знал еще на Камарлене. Больше ничего нового он не сообщил, а пока его держат в Рокландоре2828
  Рокландор – деллафийская тюрьма на острове Аркон.


[Закрыть]. Должно быть скоро будет суд.

– А можно мне присутствовать на суде? – воскликнула Дели. – Я столько всего расскажу про него, что судьям останется только дать добро на его смерть.

– Ему и без ваших показаний в любом случае грозит смерть. Не будьте же столь кровожадны, империта.

Девушка вдруг остановилась, сказала:

– Я совсем с вами заболталась, трайд, а мне ведь надо еще подготовиться к завтрашнему празднику.

– Я уверен, вы будете неотразимы даже в лохмотьях, – заверил ее тот.

– Вы с ума сошли? – округлила глаза Дели. – Чтобы я пришла на праздник в лохмотьях, как последняя оборванка? Может, вы и привыкли видеть меня в лоскутах на Камарлене, но я все-таки не нищенка.

– А кто же говорит, что вы – нищенка? Я лишь имел в виду, что вы прекрасны в любом случае.

– Только не лгите мне в глаза, трайд, ради космоса! То вы кричите на меня и рады убить, то вдруг сыплете комплименты.

– Как двуликий Янус? – подсказал Марион, улыбаясь.

– Точно! Как он самый! Я видела его однажды в видеотеке, и вы – точь-в-точь, как он!

Марион захохотал.

Дели обиделась.

– Что вы смеетесь? Между прочим, этот Янус – весьма неприятный тип, таких еще поискать надо.

– Я вас не понимаю, империта. Вы возмущаетесь, когда я кричу на вас, когда я говорю вам комплименты, вы тоже возмущаетесь. Как же разговаривать с вами?

– Разговаривайте со мной нормально, не перебарщивая ни с тем, ни с другим!

– Я постараюсь, империта, – кротко глядя на нее, произнес трайд. – Хоть это и нелегко. Но, тогда и вы постарайтесь не так часто оскорблять меня.

– Что? Когда это я оскорбляла вас?

– Да вот только что, к примеру, обозвав меня двуликим Янусом.

Дели изумленно уставилась на него.

– Это я обозвала вас Янусом? Это вы сами назвали себя Янусом!

– Впервые слышу.

– Да вы просто самый лживый, самый отвратительный офицер во всем космосе! – раздраженно топнула ногой девушка. – Вы не Янус, вы – обычный грубиян и хам!

– Могу сказать – взаимно, империта.

– Идите к черту! – разъярилась Дели и быстро пошла к Дворцу, бросив на офицера полный злости взгляд.

Трайд, чрезвычайно довольный, тихо смеялся, глядя ей вслед.

Дели подняла на уши весь Дворец, требуя самое лучшее платье, лучшую прическу, лучший макияж, замучила всех косметологов, портных, парикмахеров, желая выглядеть на празднике сногсшибательно.

Империта обожала всевозможные вечеринки и торжества. Без них, считала она, жизнь стала бы невыносимо скучной. Ей нравились предпраздничные сборы и суета, когда из тысяч платьев нужно выбрать то одно единственное, в котором она была бы богиней, нравилось веселье и смех, которыми бывают полны праздники, танцы, и та непередаваемая атмосфера очарования, которая будоражила и притягивала.

В суматохе она даже забыла о предстоящей коронации, всецело погрузившись в круговорот забот и приготовлений. Уже спустился прозрачный вечер, когда, наконец, все было готово: платье на манекене – шикарное и прекрасное, прическа задумана и макияж подобран.

Дели, удовлетворенно улыбаясь, предвкушала завтрашнее торжество. С этими мыслями она, утомленная за день, легла спать.

И вот наступило утро – солнечное, ясное, радостное – подстать ее настроению.

Прислуга сбилась с ног с самой зари, готовя праздничные блюда, украшая Дворец, выполняя малейшие прихоти придворных. Глашатаи уже вовсю оповещали Орфис и все другие города о начале праздника Цветов, рассыпая всевозможные поздравления деллафийцам. Город преображался на глазах: словно по мановению волшебной палочки, улицы, здания украсились огромными гирляндами из различных цветов. Навесили цветочные украшения даже водители эстелов и риоганов2929
  Эстел – небольшое летательное средство различных модификаций, различаются размером, скоростью, формой, вместимостью. Риоган – почти то же, что и эстел, но пользуются ими только офицеры ДОБ и ПаРаСКоН.


[Закрыть].

Громадные букеты и букетики заполыхали на витринах магазинов, на столиках кафе и ресторанов. Головы и шеи всех прохожих увенчали прекрасные венки и бусы из крошечных соцветий. Праздник чувствовался во всем, и Дели это ощущала всем своим существом, любуясь Орфисом с балкона.

Служанка сообщила, что церемония открытия праздника начнется через 3 часа в Золотом зале.

А в это время к Императорскому Дворцу слетались гости. Первыми прибыли имберианцы – Король Малуори и его жена Алри в сопровождении нескольких офицеров. Их длинные худощавые тела, облаченные в широкие роскошные накидки, сияющие украшениями и массивными коронами, очень походили на констата Тасури. Хотя для ненаблюдательного взгляда все имберианцы на одно лицо, но это далеко неверно.

Спустя короткое время на посадочной площадке появился легкий т, ахьянский шаттл, из которого шагнул высокий величественный т, ахьянец с пышной темной гривой, где местами проглядывали светлые пряди седины, говорящие об очень почтенных годах ее владельца. Но двигался т, ахьянец по-юношески свободно и стремительно, и его длинное красное одеяние разлеталось от быстрых невесомых движений, вырисовывая поджарое худое тело. Это был Главный Арон Т, ахьяна Шармалия – обладатель всех ступеней Таинственной Силы.

Далее одновременно прилетели Араи из Эссиадана и Фальрона3030
  Арай – Наместник Императора. На Деллафии два Арая: на Ороне и на Элиме – двух континентах, -которые осуществляют власть от имени Императора. На островах Наместниками Императора являются Аиты.


[Закрыть]– Арбель и Фэль.

Наместники были настоящими деллафийцами – красивые, всей душой любящие Деллафию, поэтому и отдавали все свои силы на сохранение ее спокойствия и приумножение благ, заботясь о вверенной им земле не хуже самого Императора, за что последний их ценил и уважал.

А по обширным окрестностям, прилегающим к Дворцу, уже разгуливали праздные жители Орфиса в ожидании начала открытия торжества.

Во время праздников Дворец был открытдля всех, Император лишь усилил внутренние и внешние патрули во избежание беспорядков и суматохи.

А в самом Дворце стоял хаос. В одном его крыле охали и закатывали истерики приближенные Императрицы, в последний момент решившие сменить платье или прическу. В другом крыле прислуга хлопотала вокруг прибывших гостей. В третьем пыхтели повара, призывая все свое умение и фантазию, чтобы угодить всем вкусам пирующих.

Император со своими советниками обходили Дворец, давая последние распоряжения, следя, чтобы все было сделано, как надо, покрикивая на нерасторопных, хваля усердных. В оккое3131
  Оккой – окрестности, прилегающие к Дворцу.


[Закрыть] наводились последние штрихи приготовлений.

Три часа пролетели незаметно. Громкие фанфары оповестили о начале торжества.

Дели не спешила. Вокруг нее крутились парикмахер, визажист, и она, с удовольствием ощущая их легкие, почти неуловимые прикосновения, не торопила мастеров, позволяя им проявить свое искусство. Наконец, отпустив их, девушка оценивающе взглянула на себя в огромное зеркало, удовлетворенно улыбнулась своему отражению. Да, она задумала поразить всех собой и ей это воистину удастся! С зеркальной поверхности на нее смотрела очаровательная юная особа с безукоризненно-прекрасным лицом, волосами, украшенными капельками блестящей лазури, облаченная в восхитительно-воздушное, небесно-голубое платье, лишенное каких-либо изысков, но от этого еще более чарующее. Оно клубилось, словно манящий туман, покрывая ее завесой тайны, и искрилось при малейшем движении, будто пронизанное светом звезд.

Все просто ахнут от изумления и восхищения, увидев ее, даже сам Император. Дели засмеялась, представив, как расширятся глаза гостей, когда она войдет в Золотой зал. Раз коронации не избежать, то она уж постарается сделать ее хоть немного веселее.

«Империта – это еще не Императрица, – думала девушка, глядя на свое отражение. – Еще не все потеряно, и я еще повоюю. Впереди целых два даальса веселья, значит не время унывать».

Пора было примкнуть к гостям, и империта, словно легкое облако, выскользнула из покоев. Бесчисленные коридоры, лестницы, переходы, в которых можно запросто заблудиться, и вот он – Золотой зал. Огромный, с изящными колоннами, инкрустированными рисунками из хлорисантов3232
  Хлорисант – драгоценный камень, добываемый на одной из колоний Деллафии – планете Шафрании. Бывает розовый, красный, синий и зеленый хлорисант.


[Закрыть], уходящими в необъятную вышину потолка, откуда лился яркий, но не режущий глаз желтый свет, рассеиваемый многочисленными витражами и окнами. Стены зала украшены такими же узорами из розовых хлорисантов, что и колонны. Весь зал утопал в цветах. Они стояли в массивных вазах вдоль стен, вокруг колонн. Здесь были высоченные стебли рулании, увенчанные бутонами размером с голову, пушистые соцветия набула, похожие на разноцветные воздушные облачка, острые стрелки стамихаля, чуткие лепестки фиолетовой оронии, забавные кудряшки «любимца солнца», яркие, как кровь, ароалы, сгибающиеся под собственной тяжестью этании, белоснежные оладаны, блещущие каплями прозрачного сока «утренние звезды», спящие ориоланы. Были здесь и иссолы, и валуньи, и «смех ветра», и «огненный цветок», и катисы, и много-много других, не менее прекрасных, необыкновенных цветов, что радовали взгляд и дурманили своими тонкими, сладкими, непередаваемыми ароматами, витающими в воздухе невидимой пеленой.

Посреди этого буйства цвета, теряясь в красках и листьях, стояли золотые кресла и диваны для гостей, а на небольшом возвышении в дальнем конце – два трона, утопающих в море ароматных бутонов.

Мелодично журчали маленькие фонтанчики, искрясь серебряными брызгами, наполняя зал приятной прохладой и свежестью, усиливая запахи цветов.

Золотой зал был многолюден. Королевская чета с Имберии и Главный Арон с Т, ахьяна затерялись среди многочисленных придворных и счастливчиков из числа жителей Деллафии, коим удалось попасть во Дворец в первых рядах. Император, видимо, уже произнес торжественную речь, и теперь вместе с Императрицей они переходили от гостя к гостю, беседуя на равных и с имберианским Королем и с простым земледельцем.

Два офицера ДОБ3333
  ДОБ – Департамент обороны и безопасности.


[Закрыть] из дворцового патруля почтительно пропустили девушку, изумленно и очарованно уставившись на нее. В глазах зарябило от обилия цвета, красок, лиц. Дели остановилась, обводя взглядом великолепный зал, наслаждаясь произведенным эффектом, потому что, едва девушка появилась в дверях, все замерли, устремив на нее восхищенные (а некоторые и завистливые) глаза.

Она заметила среди присутствующих, к своему удивлению, трайда Мариона, энод-арона Джанулорию, констата Тасури и Юл-Кана, слегка улыбнулась им, качнув головой, и шагнула к гостям. Ее тут же закружил хоровод улыбающихся, счастливых лиц, поток голосов, поздравлений, со всех сторон потянулись руки, даря букеты цветов. Кто-то надел ей на шею эма3434
  Эма – украшения из цветов, очень любимы деллафийцами, которые носят их не только по праздникам, но и в будние дни.


[Закрыть] из крохотных оранжевых лигонарисов, и империта с удовольствием погрузилась в атмосферу праздника.

Марион стоял чуть в стороне вместе с Тасури, Джанулорией и Юл-Каном. Отсюда ему прекрасно было видно империту. Он, как и все, не мог оторвать глаз от нее, когда она вошла. Невольно офицер сравнил ее с нежным утренним небом Деллафии. Это воздушное голубое платье, так гармонировавшее с огромными счастливыми глазами, трепетало и летело при каждом движении, тонкие руки, которых каснулся темный загар, сияли изящными браслетами и кольцами, хрупкие плечи, волосы, собранные на затылке, подчеркивали длинную шею, лицо, обрамленное мягкими локонами, было озарено каким-то внутренним светом. Марион улыбнулся. Да, Филадельфия хотела удивить, и она это сделала. Перед ними была не взбалмошная девчонка, а настоящая империта деллафийская, достойная наследница Древнего Трона, которой можно только восхищаться.

– Маленькая бестия, – покачал головой трайд, глядя, как она лучезарно улыбается многочисленным гостям.

– Ни за что бы не подумал, что эта богиня и есть та самая беспокойная девочка, что летела с нами на «Эндоре», – проговорил с улыбкой Джанулория.

– Хотел бы я, чтобы и характер у этой богини был, как ее внешность, – вздохнул Марион. – Сущий бес.

К его удивлению, т, ахьянец тихо засмеялся.

К Дели подошла Императрица, держа в руках букет цветов.

– Филадельфия, – негромко произнесла она, глядя на дочь лучистыми глазами. – Император зовет тебя.

– Слушаюсь, Императрица, – также негромко ответила та, и, протянув матери один из своих букетов, произнесла: – Да не оскудеет цветущая земля Деллафии.

– Да будет так, – Дельфина с улыбкой приняла цветы, отдав взамен свои, добавила, понизив голос: – Сегодня ты поразила всех гостей, даже Императора.

– Благодарю, Императрица. Позвольте оставить вас? – Дели направилась к отцу, что сидел на диване в обществе Главного Арона.

Завидя дочь, Фидель пригласил ее присесть.

– Уважаемый Арон Шармалия, – обратился он к т, ахьянцу. – Позвольте представить вам мою дочь Филадельфию, наследницу Древнего Трона. Прошу простить, что не сделал этого раньше, ведь уважаемый Король Малуори уже знаком с будущей Императрицей, но сейчас я исправлю это упущение.

Ярко-зеленые пронзительные миндалевидные глаза Арона с живым интересом смотрели на девушку. Т, ахьянец легким движением выпростал тонкую руку с длинной сухой кистью из просторного рукава, прижал ладонь к груди и, слегка склонив свою лохматую голову, произнес удивительно мягким певучим голосом:

– Главный Арон Т, ахьяна Шармалия. Я счастлив видеть столь прекрасное создание, и еще более счастлив познакомиться с ним. – Он вновь поднял на нее свои пытливые умные глаза. – Я уверен, Деллафия примет с огромной радостью и трепетом свою будущую очаровательную Правительницу.

Дели посмотрела в его глаза на маленьком треугольной формы лице, на котором запечатлелись мудрость неисчислимых лет и глубокая печаль обретенных знаний, сказала:

– Для меня большая честь познакомиться с вами, уважаемый Арон, ведь я столько слышала о вас невероятного, что представляла вас огромным страшным великаном, способным испепелить целую гору одним лишь взглядом. Я рада, что все эти глупые слухи оказались пустым вымыслом, и вы на самом деле вовсе не злобный волшебник, а очень приятный собеседник.

Император рядом гневно хмыкнул и только собирался загладить непростительную болтовню дочери, но тут т, ахьянец залился непривычно озорным мелодичным смехом, сразу помолодев на пару сотен лет. Смеялся долго и искренне, нисколько не смущаясь и не беспокоясь за свою репутацию.

– Клянусь всеми шестью планетами Эльдорадо3535
  6 планет Эльдорадо – Т, ахьян находится в системе Эльдорадо, которая имеет 6 планет.


[Закрыть], – наконец, успокоившись и отдышавшись, произнес он. – С такой Императрицей, как вы, Союз точно не пропадет. Давно я так не веселился. Вы воистину не только прекрасны, как звезда, но и свободны от каких-либо оков, как ветер, и это превосходно! Император, почему же вы прячете от людских глаз такое сокровище? – обратился Шармалия к Фиделю.

– Я назначил коронацию на завтра, уважаемый Арон, – отозвался тот, сбитый с толку неожиданным весельем т, ахьянца, – на которой Филадельфия будет официально объявлена империтой деллафийской, моей наследницей.

– Это хорошо, – Шармалия, прищурившись, повернулся к девушке. – Позвольте задать вам нескромный вопрос, империта?

– Пожалуйста, – разрешила та, которой понравился этот молодцеватый старик, хоть он и говорил о неприятных ей вещах.

– У вас уже есть Избранник?

– Какой избранник? – не поняла Дели и поэтому слегка смутилась.

Похоже, и сам Арон немного был смущен, он произнес:

– Когда вы примете правление, вам будет нужен человек, который бы разделил с вами груз всей ответственности, и который бы стал отцом вашего ребенка.

– Я еще не думала о таком далеком будущем, уважаемый Арон.

– Будущее может оказаться и не таким уж далеким, империта Филадельфия, – хитро посмотрев на нее, изрек т, ахьянец.

– Филадельфия еще слишком юна и неопытна, – заговорил Император, – но, как вы верно заметили, будущее наступает незаметно и стремительно, поэтому я присматриваю ей достойного Избранника и, думаю, Арай Арбель самый достойный из всех: он знаком со всеми тонкостями правления и может стать отличным помощником для империты.

– Да, я знаю Арая Арбеля, – кивнул головой Шармалия. – Он истинный деллафиец, впрочем, как и Арай Фэль.

Дели слушала их вполуха, вертела в руках цветы, смотрела на довольных гостей, обвешанных эма, и не понимала, для чего ей нужен Арай Арбель.

– Империта Филадельфия, – вдруг повернулся к ней Главный Арон. – Я хотел бы пригласить вас на

Т, ахьян, если, конечно, вы пожелаете посетить мой дом и, если Император не против. Но, будет еще лучше, если вы посетите Т, ахьян всей своей императорской семьей.

– Это было бы просто замечательно! – воскликнула Дели в восторге от его предложения, ведь она ни разу не была на Т, ахьяне, как это ни странно. – Благодарю за приглашение, уважаемый Арон, я постараюсь непременно воспользоваться им! А правда, что на

Т, ахьяне вечные льды и что там вне корабля не прожить и секунды?

– Правда, – засмеялся вновь Шармалия. – Правда и то, что на Т, ахьяне живут огромные великаны с огненными глазами.

– Шутите? А вот я прилечу к вам и узнаю, что, правда, а что – нет.

– Договорились, империта, – продолжал хохотать тот.

В это время объявили о начале пира, и Император пригласил всех в Пиршественный зал. Рядом с Дели шел невесть откуда взявшийся Арай Арбель в великолепных одеждах, высокий, улыбающийся, ясноглазый.

Двери залы раскрылись, и гости ступили в грандиозное пространство, не менее великолепное, чем Золотой зал, – яркое, блистающее, поражающее взгляд, утопающее в цветах.

Бесконечные полосы столов, окруженных резными красивыми стульями, были заставлены всевозможными яствами (да, повара потрудились на славу), блюдами, кувшинами так, что многие по-настоящему перепугались: не проломятся ли столы под такой тяжестью? Но столы не ломались, а притягивали к себе аппетитным, влекущим видом, словно магнит, а умопомрачительный аромат, витавший в воздухе и щекочущий ноздри, сводил с ума. У каждого стула стояла бесстрастная прислуга в праздничных нарядах, с маленькими букетиками в петлицах, торжественная и довольная, умеющая угадывать желания гостей и без слов.