Текст книги "Темная королева"

– Не бойся. Я не такая, как эти дуры, а настоящая Дочь Земли.

Котенок, моргая, глядел на нее. «Я знаю».

Когда спали последние узы, котенок поднялся на трясущиеся ноги. Он не был целиком черный, как поначалу думала Мири. Лапки у него были белые, будто вывалянные в снегу. Мири осторожно взяла его на руки. Бедняга был такой тощий, что сквозь густую шерсть прощупывались все ребрышки.

– Не волнуйся, – шептала она. – Тебя никто не тронет, только надо отсюда уходить.

Но когда она повернулась, чтобы бежать, то, как на стену, натолкнулась на подкравшееся сзади черное привидение, которое оказалось куда массивнее, чем тогда, когда оно появилось в кустах. Повисла страшная тишина, нарушаемая только потрескиванием костра да дыханием перепуганной Мири.

Девочка осталась один на один с охотником на ведьм. В глаза бросились вышитые на кромке его одеяния языки пламени, горящие кресты на рукавах, символизирующие его внушающее страх ремесло. Бережно держа котенка в руках, она отпрянула назад, к жертвеннику. Охотник на ведьм поднял руку, чтобы откинуть капюшон, и она со страхом затаила дыхание, собираясь увидеть нечто ужасное.

Но увидела мальчишеское лицо. Хотя ростом на целый фут выше Мири, он выглядел ненамного старше ее. На лоб спадали блестящие черные пряди волос, на гладких щеках не было и намека на бороду. Молочно-белая кожа служила разительным контрастом темным бровям, густым ресницам и угольно-черным глазам. Ей оставалось лишь зачарованно глядеть на него. В ее глазах он был самым красивым двуногим, каких она видела.

– Вы в порядке, мадемуазель? – отрывисто спросил он.

Мири, глубоко вздохнув, кивнула.

– Кто… кто вы?

– Симон Аристид, – с гордостью произнес он. – Служитель ордена Маллеус Малефикарум.

Маллеус Малефикарум… Молот Ведьм. Мири вздрогнула. Даже она знала, что это один из самых фанатичных орденов, единственная цель которого – выслеживать и уничтожать колдуний. И все же при взгляде на стоявшего перед ней красивого мальчика эти вышитые на рукавах страшные кресты теряли всякий смысл.

– Вы… вы действительно охотник на ведьм? – запинаясь, спросила она. – А я думала, что все охотники на ведьм старые и страшные.

– Странно. А я всегда так думал о ведьмах.

– Но я не ведьма.

– Я не говорил, что это вы, – серьезно заявил он и не удержал улыбки, смягчившей выражение лица и добавившей блеска в глазах.

Она никогда не умела так хорошо читать глаза людей, как ей удавалось это с животными. Она была не настолько глупа, чтобы думать, что может доверять любому существу только потому, что оно ходит на всех четырех и покрыто шерстью. К сожалению, встречаясь с миром человека, некоторые из них получали непоправимые увечья.

Глаза Симона блестели, как далекие звезды. Было видно, что и котенок доверяет ему. Симон почесал ему горлышко, и тот замурлыкал.

– А что маленькая девочка делает здесь одна ночью? – спросил он.

– Я не маленькая девочка, – возразила Мири. – Бьюсь об заклад, что мне столько же лет, сколько и вам.

– Мне пятнадцать, – сказал он, чуть выпячивая грудь.

– Ну, а мне… четырнадцать, – выпалила Мири, накидывая себе несколько годков.

– А выглядишь не больше чем на восемь.

Мири начала возмущенно опровергать подобное утверждение, когда ее прервал отдаленный крик.

– Симон? Симон Аристид?

Улыбка исчезла с лица мальчика. Он отступил от Мири и вытянулся, как солдат по стойке «смирно». Обернувшись, прокричал в темноту:

– Здесь, монсеньор.

Мири услыхала шаги, стук сбиваемых тяжелыми сапогами камней. В кустах возникала другая фигура, человек постарше, ниже ростом, поплотнее Симона и намного страшнее. Его одежды были из кроваво-красного атласа, клобук откинут назад, открывая грубое лицо и седую щетину.

У Мири бешено забилось сердце, она почувствовала, что и котенок в ее руках напрягся. Глядя на нее горящими глазами, постучал белой лапкой по подбородку.

«Беги, Дочь Земли. Сейчас же!»

Но, как бы почувствовав ее страх, Симон, оглянувшись, ободряюще улыбнулся ей:

– Это всего лишь мой наставник, месье де Виз. Не надо его бояться. Ты ничего плохого не сделала.

Мири в ответ улыбнулась, стараясь найти в его словах поддержку. Но с беспокойством смотрела, как Симон шагнул вперед и склонился перед старшим в глубоком поклоне.

Месье де Виз недовольно поглядел на Симона.

– Вот что, парень! Я же говорил, чтобы ты не забегал вперед нас.

– Простите, монсеньор. Я увидел дым костра и не мог больше ждать.

– Да, как я и предполагал, эти островитяне совершали свои адские обряды. Это было бы хорошим началом нашей охоты, если бы ты не к месту не встрял и не дал всем им возможность удрать.

Симон понурил голову.

– Извините, магистр, но…

– Молчать. Никаких отговорок. Ладно, по крайней мере, тебе удалось схватить одну из этих дочерей тьмы.

Мири задрожала, увидев, что этот человек смотрит прямо на нее. Симон загородил ее собой:

– О, нет, монсеньор. Этого ребенка мне удалось спасти от ведьм.

– Я не ребенок, – крикнула Мири. Хотя и дрожа от страха, она, вызывающе вздернув подбородок, продолжала: – И я не дочь тьмы. Меня зовут Мирибель Шене и… и я дочь Хозяйки острова Фэр и шевалье Луи Шене, самого лучшего рыцаря в… в…

Мири запнулась, поняв, что сказала что-то ужасно неуместное. Даже Симон глядел на нее как-то странно, взгляд его выражал нечто среднее между опасением и неверием.

Месье де Виз отстранил Симона и шагнул к ней.

– Так-так, значит, Мирибель Шене? – скрипучим голосом произнес он. – Сестрица не та, но и она послужит нашей цели. Отличная работа, Симон, мой мальчик.

Мири, стараясь не заплакать, отступала назад. Лицо де Виза в свете костра становилось все отчетливее. Кожа в глубоких шрамах, один глаз чуть ниже другого.

Куда хуже был пустой ничего не выражающий его взгляд. Как тусклое стекло. Когда де Виз стал приближаться, котенок ощетинился и прошипел Мири: «Беги».

Сердце ушло в пятки. Мири повернулась, чтобы убежать, но было поздно. На поляне появлялись новые темные фигуры, каменное кольцо вдруг закишело привидениями в сутанах.

Мири лихорадочно оглянулась в поисках пути к отступлению, но тщетно. Охотники на ведьм окружили ее, и она съежилась от ужаса. Прижав котенка к груди, она закрыла глаза и обратилась с жаркой молитвой к матери-земле, чтобы та превратила ее в камень.

Арианн терла глаза, борясь со сном. Запершись в мастерской, она не имела никакого представления, который час. Похоже, скоро начнет светать. Свечи определенно стали намного короче и скоро могли оплыть совсем.

Она работала уже много часов без всякого успеха. Лежащие перед ней великолепные белые перчатки, как бы насмехаясь, никак не желали выдавать своих секретов. Перед ней выстроились в ряд полдюжины подогреваемых плошек с волокнами, аккуратно выдернутыми из перчаток, погруженными в различные растворы, изготовленные ею для проверки.

Пока она не обнаружила ничего злокачественного. Какой бы яд Екатерина ни применяла, все содержащиеся в древних текстах сведения были бесполезны для его обнаружения. Либо Темной Королеве были известны вещества более древние, чем все записанное Дочерью Земли, либо Екатерина изготовила собственный яд.

Это был один из немногих случаев в жизни, когда Арианн действительно хотела бы быть лучше сведущей в черном ремесле. Она уже почти не представляла, что еще можно испробовать. Размышляя о том, что бы еще придумать, она машинально тянулась рукой к висевшему на цепочке перстню. Нахмурилась, осознав, что выработала привычку теребить цепочку с кольцом Ренара всякий раз, когда озабочена или озадачена чем-либо.

С тех пор как они расстались с Ренаром на рыночной площади, прошло четыре дня, в течение которых она постоянно ожидала, что он появится на пороге или явится ниоткуда.

Все это время он держал свое слово. Он действительно уехал, но ее преследовали сказанные им слова.

«Ни один мужнина, мадемуазель, не достоин вас, если он так легко уступает».

Но это же смешно. Ей наплевать, если он уступит. В конце концов, она сама хотела, чтобы он удалился.

Тогда почему она ощущала такую пустоту и разочарование с каждым днем, который проходил без него? Получалось, что она… она скучала по Ренару, что абсолютно нелепо.

И, тем не менее, ее постоянно осаждали воспоминания о сто насмешливой, поддразнивающей улыбке, об обмене колкостями, о том, как он вынуждал ее рассмеяться, даже когда она изо всех сил крепилась, выманивал ее из собственного слишком серьезного «я» хотя бы лишь на короткое время. Больше всего ей помнился порочный сладкий жар его поцелуев, разжигавших внутри нее невиданный огонь. Она не переставала задаваться вопросом, куда бы привели эти страстные объятия, если бы она не отослала его прочь…

К неприятностям, вот куда, решительно напоминала себе Арианн. Несмотря на то, что ее влекло к нему, граф все еще оставался чужим ей. Обольстительная улыбка и потрясающее умение целовать были недостаточным основанием для замужества любой женщины, не говоря уж о Хозяйке острова Фэр, которая должна быть очень осторожной в своем выборе.

К тому же сейчас ей был нужен не муж, а ответы на загадку этих проклятых перчаток. Арианн сунула кольцо и цепочку под платье и снова удрученно посмотрела на разложенные на столе предметы. Зевая, убрала перчатки, решив продолжить исследования, после того как поспит несколько часов.

Уже собираясь встать, Арианн с тревогой услыхала стук в потайной ход наверху. Прежде чем она ответила, люк распахнулся, и служанка буквально скатилась по лестнице. Лицо Агнес было белее ночного чепца. Прежде чем говорить, женщине потребовалось отдышаться.

Не спуская с нее глаз, Арианн ринулась навстречу.

– Что такое, Агнес? Что случилось?

– О, госпожа. Ступайте скорее. За вами пришла Ш… Шарбонн.

У Арианн замерло сердце. Не к добру Мари Клэр посылает к ней Шарбонн.

– Боже мой! Что, солдаты вернулись?

– Нет! Куда хуже. – Агнес схватилась рукой за сердце, казалось, вот-вот упадет. – Охотники на ведьм! Здесь, на острове, госпожа. И они схватили госпожу Мири.

Глава двенадцатая

Над Порт-Корсар занималось хмурое утро. Окна лавок оставались закрытыми, двери – запертыми, даже привычный шум в порту казался приглушенным, люди занимались своими делами в мрачном молчании. У вывешенного на дверях здания рыночной конторы объявления собралась группа испуганных женщин. Они почтительно расступились перед Арианн. В сопровождении Шарбонн и Габриэль она прошла через толпу.

Несколько женщин присели в реверансе, и Арианн старалась, как можно спокойнее отвечать на приветствия. Но чем ближе она подходила к трепетавшему на ветру листку пергамента, тем сильнее чувствовала пробегавшую по телу дрожь, не имевшую отношения к свежему утреннему воздуху.

Поднявшись по ступеням, она, придержав пальцами листок, прочитала:

К СВЕДЕНИЮ ЖИТЕЛЕЙ ПОРТ-КОРСАР

Сим предписывается, приказывается и требуется, что всякому, кто знает, что какое-либо лицо заведомо является ведьмой, следует довести об этом до сведения данного трибунала, особенно если это лицо подозревается в таких нечистых действиях, которые причиняют вред людям, скоту или плодам земли. Сокрытие таких сведений будет с читаться преступлением и караться смертью.

Вашель де Виз, Великий магистр ордена Маллеус Малефикарум.

Арианн смотрела на объявление, холодея от страха. Вашель де Виз… Для любой колдуньи, знахарки, не было имени страшнее. Безжалостный фанатик де Виз уже прошелся с пытками и кострами по югу Франции. После его дьявольских деяний в живых вряд ли оставалась хотя бы одна Дочь Земли.

Сдерживая гнев, Арианн сорвала объявление и медленно порвала на мелкие кусочки. В толпе раздался испуганно-благоговейный вздох. Она была рада, что никто не заметил, как дрожат ее руки, пустившие по ветру клочки пергамента. Когда она повернулась лицом к женщинам Порт-Корсар, ей, как никогда, нужно было выглядеть спокойной.

На нее устремились взгляды множества лиц – некоторые откровенно испуганные, другие лишь обеспокоенные и немногие, как у Габриэль, демонстративно вызывающие. Арианн хотела, чтобы сестра осталась в Бель-Хейвен, но средств удержать ее дома не было, разве что посадить на цепь в подвале.

Сестра глядела на Арианн, решительно подняв подбородок, в голубых глазах читался вызов, как у солдата, ждущего приказа идти в бой. Арианн перевела взгляд на толпу.

– Так, где эти подлые люди? – крикнула она. – Кто знает, что они сделали с моей сестрой?

Ее вопросы вызвали ливень выкриков.

– Ее заперли в церкви.

– Они станут ее мучить, заставят называть имена. Нас всех схватят и сожгут, – пронзительно кричал кто-то.

Жена гончара, мадам Элан, зарыдала. Другие были готовы последовать за ней, но тут раздался хриплый голос:

– Эй, хватит распускать нюни. Этим делу не поможешь.

Мадам Жеан выступила вперед. По крайней мере, одна женщина в городе не потеряла голову, хотя у пожилой аптекарши было больше оснований для страха.

Ее внешность как раз являлась олицетворением того, кто нужен охотникам на ведьм: развевающиеся по ветру седые космы, искривленные ревматизмом пальцы. Но глаза ее спокойно смотрели на Арианн. Она сообщила:

– Все началось из-за этих невежественных девчонок с того края острова. Судя по тому, что я узнала, они переделывали старый обряд у великанш в своего рода шабаш ведьм, а маленькая Мири пыталась их остановить. Вот тогда ее и схватили. Шабаш ведьм! – фыркнула мадам Жеан, сердито вращая глазами. – Не знаю, откуда эти девчонки взяли такую чепуху.

– От суеверных дур на материке, – тоненьким голоском встряла госпожа Палето, шпажница.

– Если так пойдет дальше, мы скоро услышим, что эти идиотки пытаются летать на метлах, – добавил кто-то.

– Мир стал бы куда лучше, если бы дела взяли в свои руки знахарки, – сказала мадам Жеан. – Больше не было бы дурацких войн, невежественного запрета старинных знаний и, самое главное, не было бы охотников на ведьм. Мелюзина была права, когда подняла бунт за восстановление власти Дочерей Земли. Может, нам последовать ее примеру?

– И вы хотели бы, чтобы и мы прибегли к ее средствам, – с упреком заметила Арианн. – Отравляли колодцы, вредили растениям, заражали скот. Мы Дочери Земли, мадам. Мы предназначены применять свои знания для исцеления, а не для уничтожения.

Мадам Жеан с вызовом сложила руки на тощей груди, но чувствовалось, что внушение Арианн ее несколько сконфузило.

– При всем знании темных средств Мелюзина, в конечном счете, потерпела неудачу. Королевские солдаты разбили ее крестьянскую армию, но раньше погибло много невинных людей. Крайности Мелюзины дали властям лишние поводы для преследования других знахарок. Она была для нас так же опасна, как и любой охотник на ведьм.

– Да и не такой уж ловкой она была, – крикнула из толпы мадам Палето. – Я слыхала, что охотники на ведьм, в конце концов, ее схватили. Сожгли, как всякую бедную беспомощную старуху.

– Так… так что нам делать, госпожа? – дрожащим голосом спросила мадам Элан.

К Арианн повернулись встревоженные лица, пара десятков глаз ждали ответа на тот же вопрос. У Арианн упало сердце – у нее не было ответа. Положение было хуже, чем она ожидала. Девушки, попытавшиеся устроить шабаш, дали охотникам на ведьм повод пройтись с мечом по острову Фэр.

«Знать о том, что готовится такая нелепость, и остановить ее следовало мне, а не Мири», – подумала Арианн. Как Хозяйка острова Фэр, она была обязана знать обо всем, что происходит на острове, проявлять бдительность, оберегать этих женщин даже от самих себя.

Арианн оглядела окружившие ее лица:

– Самое лучшее, что вы можете сделать, – это идти домой, заниматься повседневными делами, показать этим охотникам на ведьм, что мы их не боимся.

– А вы не думаете, что надо бежать? – крикнула мадам Элан. – Пока не поздно?

– Пытаться бежать – самое худшее, что можно сделать. Это будет сочтено за признание вами вины, и вас станут преследовать. К тому же куда вы побежите? Остров Фэр – наш дом. Неужели вас так легко запугать?

– Госпожа Шене права, – поддержала мадам Жеан. – Нельзя поддаваться панике. Теперь пойдем по домам и дадим возможность нашей Хозяйке улаживать это дело.

Женщины стали неохотно расходиться, многие утешали друг друга:

– Верно, дадим Хозяйке договориться с охотниками на ведьм. Она найдет возможность нас защитить.

Разговоры доносились до ушей Арианн и тяжело ложились на душу. Вера в нее этих женщин приводила ее в ужас. Что, если она не только потерпит неудачу с Мири, но и не оправдает ожиданий обитателей острова? Она боялась, что уже потерпела поражение, позволив охотникам на ведьм ступить сюда ногой.

Площадь постепенно пустела, оставляя только ее, Шарбонн и Габриэль. «По крайней мере, сестрица не делает вид, что ожидает от меня чуда», – подумала Арианн.

Когда они спускались по ступеням рыночной конторы, Габриэль с вызовом спросила:

– Так что будешь делать, Арианн?

– Ну… для начала повидать Вашеля де Виза и узнать, где держат Мири. Я хочу, чтобы ты вернулась с Шарбонн в монастырь и…

– О нет, я иду с тобой, Арианн.

– По-моему, было бы лучше, если бы я могла поговорить с де Визом одна.

– Говорить с ним? Что толку? Охотника на ведьм не убедить, Арианн. Эти дьяволы понимают только одно средство убеждения. Вот оно.

Габриэль распахнула пальто. В кои-то веки ее со вкусом одевавшаяся сестрица поменяла нарядные шелка на простое будничное платье. Но что действительно напугало Арианн, так это висевшая на поясе шпага.

– Святой боже! – воскликнула Шарбонн.

– Габриэль, где ты достала эту штуку? – крикнула Арианн.

– У капитана Реми.

– Он что, тебе ее дал?

– Не… не совсем.

Габриэль попыталась избежать ее взгляда, но Арианн взяла ее за подбородок и одним пронзительным взглядом прочитала правду.

– Ох, Габриэль! Ты взяла у него и оставила лежать в постели одного, а он пытался встать и остановить тебя?

Габриэль яростно затрясла головой:

– У меня не было времени для высокопарных глупостей. Агнес за ним присмотрит. А я больше беспокоюсь о сестре.

– Мы все тоже, только вот, если, как ты, бегать, размахивая шпагой, этим делу не поможешь. А теперь, пока ты в городе, спрячь эту штуку.

Беспокойно оглянувшись вокруг, Арианн запахнула пальто сестры.

– Думаешь, я не знаю, как ею пользоваться? – горячо воскликнула Габриэль. – Я помню все, чему учил папа.

– Да, как раз достаточно, чтобы дать себя заколоть. Одна сестра уже в опасности. Не хочу рисковать второй.

– Это я должна поплатиться, а не Мири, – сверкнула глазами Габриэль. – Неужели не понятно? То, что случилось с ней, – моя вина. Я отказалась идти с ней к скалам. Мне следовало знать, что она пойдет одна. Я даже не обратила внимание, что ее вечером не было в постели. Когда я засыпала, то подумала, что она на скотном дворе со своими зверюшками все еще дуется на меня.

По щеке Габриэль покатилась слеза, и она отбежала в сторону. Арианн очень хотелось ее обнять, но она хорошо знала, как не любит Габриэль такие утешения. Вместо этого она сказала:

– Голубушка, виновата больше я, так как последнее время была очень занята. К сожалению, разбираясь, кто виноват, Мири не поможешь. – Арианн тронула сестру за руку. – Габриэль, пожалуйста, сделай, как я прошу. Ступай с Шарбонн в монастырь и дай мне, по крайней мере, время оценить обстановку, прежде чем ты ринешься рубить головы. Кто знает, может быть, тебе потребуется спасать меня.

Арианн попыталась улыбнуться, превратить эти слова в шутку, но обе понимали, что это не так. Габриэль долго думала, потом проворчала:

– Хорошо. Но если ты, Арианн, не вернешься с Мири через час, я приду за вами обеими.

Арианн смотрела вслед Шарбонн, уводившей Габриэль по главной улице, ведущей в монастырь. Но только после того как обе исчезли из виду, и она осталась совершенно одна посреди обычно кипящей людьми площади, Арианн сбросила с себя маску спокойствия и, приложив ко рту дрожавшие руки, опустила голову.

Охотники на ведьм здесь и готовятся учинить суд! Такого на острове за всю историю правления других Хозяек не бывало. И первой жертвой вполне могла стать ее собственная сестра.

– О, что мне делать? – прошептала она, на момент предаваясь отчаянию.

Девушка побрела к памятнику Евангелине Шене. Арианн отчаянно нуждалась в совете матери, она была готова рискнуть и снова попытаться вызвать дух Евангелины прямо сейчас, прямо здесь, посреди города. Однако не было никакого сомнения, что охотники на ведьм уже заняты сбором улик против женщин острова Фэр. Ей не следует давать им дополнительных.

И она в немой мольбе обратила взор на статую.

«О, мама, дай мне для этого сил и мудрости».

Арианн открыла скрипнувшую дверь и вошла внутрь. Прищурилась – в это пасмурное утро в церкви было темнее обычного, цветные витражи без льющегося сквозь них солнечного света, казалось, потускнели.

Церковь Святой Анны представляла собой обыкновенное каменное сооружение с высокими арочными сводами и длинным нефом, протянувшимся до самого алтаря. Во время мессы помещение было обычно плотно уставлено скамеечками прихожан, а монахини скрывались позади завесы.

Но в это утро церковь казалась пустой, горела лишь одна свеча у алтаря. Но как только Арианн шагнула дальше, ей вдруг преградил путь мужчина в длинном черном одеянии, расшитом огненными крестами.

– Стойте! Назовите себя и цель своего прихода, – потребовал молодой голос.

Арианн окинула взглядом охотника на ведьм. Ее внимание привлекло лицо – юное, красивое, со спадающими на лоб темными локонами.

– Поскольку я в церкви, я бы подумала, что цель моего прихода очевидна.

– На случай, если вы не слышали, это святое место временно реквизировано для судебного обвинения лиц, замешанных в преступном колдовстве.

– Судебное преследование было бы лучшим выбором слова. Стыдно не знать.

Ее замечание явно захватило юношу врасплох. Но он собрался и повторил более жестко, настаивая на своем:

– Ваше имя и цель прихода, мадемуазель.

– Я Арианн Шене и хочу видеть месье де Виза. Пришла требовать освобождения моей сестры Мири.

– О-ох! – Показной бравады как не бывало, бледные щеки залило краской вины.

Мальчишке что-то известно о Мири, поняла Арианн. Она подошла поближе, поймала и удержала его взгляд. Глаза парня были такие ясные, что ей не составило труда прочесть его мысли.

– Вы там были, – с укором заявила Арианн. – Были вместе с Мири, когда ее схватили, и вам известно, что она невиновна.

Подросток быстро отвел глаза:

– Я… я всего лишь послушник. Мне не положено судить о вине и невиновности.

– Тогда не надо было обещать Мири, что она в безопасности.

– Но… но откуда мне было знать? – Бледнея, подросток неуверенно отошел от нее. – Я… я пойду доложу о вас Великому магистру.

Арианн зашагала вслед за подростком, направляясь в переднюю часть церкви, где увидела стол и стул, поставленные прямо под кафедрой. Пара золотых подсвечников, очевидно, конфискованных из алтаря. Рядом, на блестящей поверхности стола красного дерева, высилась стопка книг.

За столом, скрипя гусиным пером, сидел заросший седой щетиной мужчина. Его кроваво-красные одежды поразительно контрастировали с угольно-черным облачением и сосредоточенным свежим лицом паренька.

Подросток наклонился и возбужденно зашептал, но мужчина, не отрывая глаз от пергамента, продолжал писать. Нетерпеливо кивнул, потом махнул рукой, отпуская послушника.

Парнишка, словно боясь сказать лишнее слово, молча поманил Арианн рукой. Она подошла поближе, но юный охотник на ведьм, словно растаяв, скрылся за дверью.

В напряженной тишине, нарушаемой только скрипом пера, она приблизилась к столу. Ей была дана полная возможность разглядеть Великого магистра ордена Маллеус Малефикарум.

Итак, перед ней был наводящий ужас Вашель де Виз. Грубое лицо, изрытое оспой; правда, она и раньше видала людей со следами оспы. Тонкие губы намекали на жестокость и нетерпимость, но и в этом не было ничего особенно вызывающего тревогу.

Лишь когда она встала перед столом и он, наконец, поднял глаза, ей стало понятно, чем Вашель де Виз внушал такой страх. Это были его глаза, один чуть ниже другого, холодные и бессердечные. Арианн боялась читать их, проникнуть за остекленевший взгляд.

Они долго разглядывали друг друга. Затем де Виз бросил перо и начал было:

– Я Вашель де Виз, Великий магистр…

– Я знаю, кто вы, – оборвала Арианн. – Слыхала о вас. Я Арианн Шене.

– О вас я тоже слышал, мадемуазель, – мягко прервал де Виз. – Вы та, кого называют Хозяйкой острова Фэр.

Де Виз, называя ее положение, постарался придать голосу обвинительное звучание. С таким же успехом мог бы назвать ее ведьмой. Он откинулся на стуле, сложив руки на груди.

– Что конкретно я мог бы для вас сделать, госпожа Шене?

– Я пришла сюда насчет моей сестры Мирибель, которую вы незаконно лишили свободы. Требую ее немедленного освобождения.

– К сожалению, это совершенно исключено, мадемуазель. Ваша сестра задержана по подозрению в колдовстве.

– Моя сестра не колдунья, – холодно возразила Арианн. – К тому же она не из числа ваших обычных жертв, месье, бедных безымянных крестьянских девушек. Ее матерью была Евангелина Шене, знатная благородная женщина, которую любили здесь, на острове, и уважали в большей части Бретани. Наш отец – отважный рыцарь, многократно награжденный за службу Франции во время Испанских войн.

– Ах, да, шевалье Луи Шене. Хороший человек, но его давно нет у наших берегов. Он, несомненно, будет страшно огорчен, когда узнает, что одна из его дочерей продалась на службу Сатане.

– Мири ничего подобного не делала.

– Ее застали у старинного круга языческих камней, где она собиралась участвовать в шабаше ведьм и принесении животного в жертву.

– Это же нелепо. Мири не тронула волоска ни у одного живого существа.

– У нас есть улики. В нашем распоряжении имеется котенок.

– О? – Арианн насмешливо подняла бровь. – И вы намереваетесь убедить котенка дать против нее свидетельские показания?

Де Виз принужденно усмехнулся:

– Вопреки тому, что вы могли подумать, госпожа, я не такой уж темный дурак. Нет, у меня есть свидетель среди людей. Юный Симон Аристид.

– Тот мальчик, что был здесь? Если он скажет правду, то это будет означать, что Мири не принимала участия ни в каких шабашах ведьм.

– Аристид свои обязанности знает. Он скажет, что надо.

– Другими словами, любую ложь, которую вы вложите ему в уста, – возмущенно заметила Арианн.

Де Виз гневно блеснул глазами.

– Осторожно, мадемуазель, иначе скоро сами подпадете под обвинения.

– Зная, как вы и подобные вам действуете, удивительно, что до этого еще не дошло.

Арианн поджала губы, поняв, что глупо провоцировать де Виза.

– Габриэль была права, – тихо проговорила она. – Являться сюда было напрасной тратой времени. Любой ваш суд будет фарсом. Вы решили, что моя сестра виновна, как только схватили ее.

Повернувшись на каблуках, она направилась к выходу.

– Погодите! – крикнул вслед де Виз.

Арианн с бьющимся сердцем остановилась на полпути. Она ожидала, что де Виз в любой момент вызовет стражу и ее схватят. Но не побежала. Недостойно, да и не поможет.

Она заставила себя обернуться и надменно посмотреть ему в лицо. Он стоял перед алтарем, но было непохоже, что он собирается ее арестовывать. На грубом лице читалось странное раздумье.

– Положение вашей сестры действительно серьезное, госпожа Шене. Правда, признаюсь, что она почти ребенок и, возможно, сбилась с пути, попав под дурное влияние. Еще можно добиться помилования при искреннем раскаянии с ее стороны… и некотором сотрудничестве с вашей.

– Если вы думаете, что я назову вам имена и обвиню других невинных женщин, чтобы…

– Нет, это меня не интересует. Я имел в виду уступку другого сорта.

На губах де Виза появилась слабая улыбка, и Арианн вдруг испуганно представила, на что он намекает.

– Нет, и не это, – усмехнулся де Виз, видимо, поняв ее реакцию. – Я не имел в виду сотрудничество плотского свойства. Никогда не пятнал себя прикосновением к женской плоти и не намерен в дальнейшем.

– Тогда чего вы от меня хотите? – спросила Арианн.

Де Виз наклонился ближе. Его бесцветные ресницы взлетали над холодными глазами, словно бледные болезненные мотыльки.

– Капитана Реми, – прошептал он.

– Ч-что? – с замирающим сердцем переспросила Арианн.

– Выдайте мне капитана и похищенное им имущество, и ваша сестра будет свободна.

Арианн, потеряв дар речи, изумленно смотрела на де Виза. Откуда он мог узнать о Реми и перчатках? К сожалению, существовал только один источник, единственный имевший смысл.

Как глупо, что она не могла догадаться об этой связи раньше.

– Боже мой, – хрипло произнесла Арианн. – Вас послала Екатерина.

– Если вы имеете в виду нашу добрую славную королеву, да, я имею честь служить этой великой женщине.

– Великая женщина, – почти задохнулась от гнева Арианн. – Вы либо лицемер, либо глупец, месье де Виз. Прибыли сюда ловить и мучить невинных женщин, тогда как сами состоите на службе у одной из самых отъявленных колдуний, каких Франция когда-либо…

– Молчать! Говорить так о ее величестве – государственная измена. Я мог бы немедленно вас арестовать.

– Тогда почему не арестуете? Не потому ли, что не за этим вас послала Екатерина?

Де Виз схватил ее за руки:

– Есть только одна вещь, которая спасет вас и любую из обитательниц этого жалкого острова. Это прощение королевы. Выдайте мне капитана Реми и похищенные им перчатки, и трибунал оставит вас в покое.

– Я не имею ни малейшего представления, о чем идет речь. – Арианн попыталась вырваться, но де Виз еще крепче сжал руки.

– Не испытывайте моего терпения, ведьма. Вы должны исполнить требование до захода солнца.

– А если нет?

– Тогда я приведу вашу сестру на площадь и подвергну первому испытанию для доказательства, что она ведьма.

– Первое испытание? – дрогнула Арианн.

– Испытание водой.

Арианн побледнела.

– Испытание… испытание водой? Но во Франции оно никогда не применялось.

– Хочу исправить это упущение. Признаюсь, наши английские братья могут мало чему нас научить, но некоторыми из их методов обращения с ведьмами можно восхищаться. Вашу сестру со связанными руками приведут к пруду на площади. Бросят в воду. Если она всплывет, это послужит доказательством, что она ведьма. – Явно смакуя каждую деталь, де Виз продолжал: – Однако если ваша сестра опустится на дно, как всякая честная женщина, она будет объявлена невиновной.

– Но она же утонет.

– Тогда ее похоронят с христианскими почестями.

– Будьте вы прокляты! Это никакое не испытание. Это смертный приговор.

– Судьба вашей сестры целиком в ваших руках, мадемуазель, а не в моих. Можете остановить эту процедуру прямо сейчас. Просто выдайте мне Реми и перчатки.

Де Виз разжал свою железную хватку, и Арианн отпрянула назад. Потирая пульсирующее запястье, она ошеломленно думала над предложенным ей де Визом выбором. Жизнь Реми за жизнь сестры. Как можно согласиться на такую дьявольскую сделку… а с другой стороны, как не согласиться? Но если даже она предаст молодого капитана, можно ли верить, что охотник на ведьм сдержит свое слово?