Текст книги "Тысяча поцелуев"

Но природа отняла у нее возможность иметь их.

Глава 10

Рори не мог заснуть. Он лежал в темноте, глядя в потолок, и под тихое посапывание Финли думал о том, что произошло этим вечером. Миллион мыслей кружились в его голове, словно рой рассерженных пчел.

Неужели Шеннон права, и из-за того, что она не может иметь детей, он откажется от нее, как и ее бывший муж когда-то?

Рори не знал, что делать. Он правда не знал.

Но если он поступит так, как предложила Шеннон, и прекратит с ней отношения, ему не придется делать выбор. Наверное, поэтому она так долго сопротивлялась своим чувствам. Он нравился ей слишком сильно, чтобы заставлять его выбирать между любовью и детьми.

А если все прекратится прямо сейчас, никому не будет больно.

Рори заснул под утро, а уже в семь был на ногах. Он принял решение. Он не мог смириться с мыслью, что у него больше не будет детей, а значит, он должен прекратить отношения с Шеннон. С сегодняшнего дня их будет связывать только бизнес.

Когда они с Финли вошли в кабинет Шеннон, она поднялась им навстречу. На ней было длинное красное платье, а в ушах поблескивали сережки в виде маленьких елочек. Она выглядела очаровательно и празднично, но за ее широкой улыбкой скрывалась печаль.

– Итак, мисс Финли, вы останетесь со мной, пока ваш папочка будет общаться с сотрудниками отдела кадров?

– Конечно! – радостно закивала малышка. – Мы займемся чем-нибудь интересным?

– Ну, для начала я должна закончить работу, а ты пока можешь посмотреть мультики или поиграть на компьютере. Потом мы погуляем в парке, подышим свежим воздухом и послушаем рождественские гимны.

– Хорошо, – без особого энтузиазма кивнула Финли.

– Не просто хорошо, а здорово! Тебе обязательно понравится. – Она повернулась к Рори: – Ты вернешься к обеду?

Рори замешкался, глядя на Шеннон. Она выглядела спокойной и собранной, но он понимал, как ей больно. Жизнь не могла поступить с ней более жестоко: она так любила детей, но была лишена возможности родить. А теперь он разбил ей сердце.

Он заставил себя улыбнуться.

– Конечно.

Рори уже собирался уходить, когда Шеннон поймала его за руку.

– Не беспокойся за меня, – прошептала она, обжигая дыханием его ухо.

– Я и не….

– Ты беспокоишься. Но я в порядке, правда. За этот год мне пришлось многое пережить, но благодаря неделе, проведенной с вами, я приняла важное решение. Ты должен думать только о том, стоит ли твоей компании покупать этот торговый центр, а я позабочусь обо всем остальном.

Он вышел из кабинета с твердым ощущением, что это конец. Она приняла решение, и, хоть ему и было стыдно признаваться в этом даже самому себе, он вздохнул с облегчением, освободившись от необходимости делать выбор.

Он ведь только недавно оправился от очень тяжелого развода и не был готов давать обещания, которых ждала от него Шеннон.

Он уже вышел из кабинета Шеннон, когда его остановил крик Венди:

– Мистер Воллас?! Пожалуйста, подождите.

Решив, что для него есть какая-то корреспонденция, он вернулся к ее столу:

– В чем дело?

– Ни в чем… – смутилась она. – Просто этим утром Шеннон была такой подавленной. Скажите, вчера вечером что-то произошло?

– Ничего особенного, – ответил он, надеясь, что его голос звучит невозмутимо.

Он не собирался обсуждать свои отношения с Шеннон с ее секретаршей. Она сделала выбор, и он уважал его. Даже если таким образом он оправдывал свой страх перед новыми серьезными отношениями, появившийся после предательства жены.

Но раз Венди спрашивала, значит, Шеннон ничего не рассказала даже своей доверенной ассистентке.

– Послушайте, я тоже разведен и знаю, как тяжело встречать первое Рождество одному, – сказал он, надеясь, что это объяснение удовлетворит Венди. – Дайте ей время – скоро с ней все будет в порядке.

Похоже, слова Рори немного успокоили ее. Он попрощался с Венди и отправился в отдел кадров и несколько часов слушал отчет главы отдела о кадровой политике Торгового центра Райли, системе бонусов и пенсионных фондах. Рори был рад хоть ненадолго отвлечься от своих невеселых мыслей, и ему это удалось, но в ту же секунду, когда дверь отдела кадров захлопнулась за его спиной, груз проблем снова рухнул на его плечи.

Как только он вошел в кабинет Шеннон, Финли тут же бросилась к нему в объятия. Оказавшись у него на руках, она звонко поцеловала его в щеку и затараторила:

– Папочка, а мы ходили в парк и видели людей, певших рождественские гимны! Они были очень смешные.

– Смешные?

– Да! Когда они пели песенку про красноносого оленя Рудольфа, один из них переоделся в костюм олененка и танцевал. Это было так весело! – Она неудержимо расхохоталась.

Рори крепко прижал дочку к себе. Он был счастлив, что его малышка все больше проникается духом Рождества. Если она проведет с Шеннон еще пару дней, то, возможно, исцелится от ненависти к этому замечательному празднику.

И Шеннон после прогулки в парке тоже выглядела не такой печальной. Рори оставалось надеяться на то, что раз они не успели по-настоящему влюбиться друг в друга, Шеннон быстро оправится после их неудавшегося романа.

– Итак, – он повернулся к Шеннон, – вы готовы идти обедать?

Шеннон покачала головой:

– Идите без меня.

– Эй! – заныла Финли. – Как же так?

Шеннон с теплой улыбкой погладила ее по голове:

– Прости, малышка, но, так как мы с тобой играли все утро, у меня скопилось много работы.

В груди Рори сплелись страх и раскаяние. Шеннон больше не хотела находиться рядом с ним.

А вдруг дело в Финли? Может быть, Шеннон совсем не так весело проводить с ней время, как она хочет показать. Для женщины, лишенной возможности родить, необходимость развлекать чужого ребенка должна быть пыткой.

– Если Финли мешает тебе, в следующий раз я возьму ее с собой… – осторожно начал он.

– Финли не может мешать, – покачала головой Шеннон.

Рори кивнул, до боли сжав зубы. Значит, дело не в Финли, а в нем, и он понятия не имел, как справиться с возникшей между ними неловкостью.

Но во время обеда он твердо решил, что не собирается прекращать общение с Шеннон только из-за того, что их флирт не перерос в нечто более серьезное. Конечно, он больше не станет обнимать или целовать ее, от этого ей станет только хуже, но это не значит, что они не могут общаться как друзья. И Финли будет рада провести остаток времени с Шеннон.

Вечером, после ужина в уютном итальянском ресторанчике, он спросил Финли, помогая ей сесть в машину:

– Ты хочешь в гости к Шеннон?

– Конечно! – обрадованно кивнула она.

– Я понятия не имею, что она делает сейчас, но уверен, она не откажется от нашей помощи.

– Хорошо, – беззаботно пожала плечами Финли.

– Я серьезно, Финли. Возможно, тебе непросто это понять, но Шеннон действительно любит Рождество, поэтому постарайся не капризничать, даже если она попросит тебя сделать то, что тебе не слишком нравится.

– Ладно.

Рори тяжело вздохнул. Он совсем не был уверен в том, что Финли поняла его. Но он знал, что не может оставить Шеннон одну этим вечером.

Шеннон открыла им дверь и радостно улыбнулась. Этим вечером она была одета в джинсы и красный свитер, поверх которого был повязан симпатичный зеленый фартук с изображением оленя. И она выглядела невероятно мило с мукой, размазанной на ее щеке и кончике носа.

– Привет. – Она посторонилась, давая им пройти.

– Привет, – смущенно кивнул Рори. – Мы не знали, чем ты сегодня занимаешься, но предположили, что тебе пригодится наша помощь.

– Я пеку печенье, – ответила Шеннон и направилась на кухню, жестом поманив их за собой.

– Какое? – опасливо спросила Финли.

– Рождественское печенье. – Увидев, что малышка нахмурилась, Шеннон рассмеялась. – Тебе не кажется, что в твоем возрасте уже пора учиться печь печенье.

– Мне только шесть.

– Знаю, но в следующем году тебе исполнится семь, а потом восемь, и ты и не заметишь, как тебе стукнет двенадцать, и ты захочешь сама испечь рождественское печенье. Просто поверь мне.

Финли недовольно наморщила носик и посмотрела на отца. Догадавшись, что она против печенья не из-за Рождества, а потому что ленится помогать, Рори рассмеялся:

– Ты ведь понимаешь, что я печь печеньки не буду?

На кухне уже все было готово. В центре стола было раскатано тесто, а рядом лежало множество формочек. Финли устроилась на стуле рядом с Шеннон и начала разглядывать формочки.

– Зачем они нужны? – удивленно спросила она.

– Смотри. – Шеннон взяла формочку в виде елки и, хорошенько надавив на тесто, вырезала кусок соответствующей формы. – И мы получаем готовую печеньку в виде елочки.

– Здорово! – восхитилась Финли, схватив формочку в виде колокольчика. – А теперь я.

– Эй! – пряча улыбку, прикрикнул на нее Рори. – Что ты должна сказать?

– Пожалуйста, Шеннон, можно мне тоже попробовать?

– Пока тесто не закончится, сколько угодно, моя милая, – рассмеялась она.

Закончив вырезать печенье, Шеннон аккуратно разложила его на двух промасленных противнях и поставила в духовку на двенадцать минут.

Когда печенье испеклось и немного остыло, Шеннон разложила его на столе:

– Теперь пора его раскрашивать.

– Кисточкой? Как картинку?

– Да. Только мы будем использовать особенные краски.

Она достала из холодильника несколько тарелок, наполненных глазурью.

– Сейчас мы добавим в каждую тарелку свой пищевой краситель, – объяснила она.

Через пару минут с помощью Рори они приготовили красную, голубую, зеленую, желтую и розовую краски, которыми можно было рисовать на печенье.

– Ты неплохо справился, – сказала она Рори.

– Ну мы ведь делали не ракетное топливо, – улыбнулся он в ответ.

Финли взяла одну из печенек и с недоумением оглядела ее. Во время выпекания печенье немного изменило форму, и было непросто определить, на что же оно должно быть похоже.

– Скорее всего, это колокольчик, – сказал Рори.

– Наверное, – вздохнула девочка.

– В какой цвет ты хочешь его покрасить?

– В песенке, которую пели в парке, говорилось, что колокольчики серебряные, – расстроенно ответила Финли. – Но здесь нет серебряной глазури.

– Колокольчики из песни действительно серебряные, но этот колокольчик может быть таким, как ты пожелаешь.

– Тогда пусть будет розовым.

– По-моему, розовый колокольчик – это очень мило.

Рори, конечно, помогал Шеннон и Финли вырезать печенье и делать глазурь, но у него не было никакого желания что-нибудь раскрашивать.

– Ты не будешь против, если я сделаю для нас по чашечке кофе?

– Лучше какао, – откликнулась Шеннон, увлеченно расписывавшая желтой и розовой глазурью домик.

Рори почувствовал, что немного расслабляется. Если так пойдет и дальше, то к моменту, когда придет время отправляться домой, они перестанут чувствовать неловкость в компании друг друга.

Сварив какао, он поставил чашки перед Финли и Шеннон, но они были так увлечены раскрашиванием печенья, что не заметили его.

Оглядев стол и прикинув скорость работы, Рори понял, что такими темпами они закончат к ночи, так что он тоже взялся за кисточку.

Когда они закончили наконец раскрашивать печенье, стрелки часов подползали к девяти. Рори велел Финли идти надевать курточку, а сам остался помогать Шеннон с уборкой кухни. Но едва Финли вышла, дружеская атмосфера, царившая там весь вечер, пропала.

Рори не знал что сказать, и с каждой минутой тишины напряжение только усиливалось, а пропасть, разверзшаяся между ними прошлым вечером, становилась все глубже. Он знал, что это его вина. Он начал торопить события и узнал о том, о чем при обычном развитии отношений узнал бы только через несколько месяцев. К этому времени они бы оба твердо знали, насколько глубоки их чувства и на какие жертвы они готовы пойти ради того, чтобы сохранить их.

Но он понимал, почему Шеннон рассказала ему правду сейчас. Их чувства развивались слишком быстро, и это пугало ее.

Закончив мыть посуду, она вытерла руки и удивленно посмотрела на Рори:

– Куда делась твоя дочь? Может, опять пытается сама справиться со своими сапожками?

– Наверное, – улыбнулся он. – Когда-нибудь она научится надевать их сама.

Шеннон попыталась рассмеяться, но звук, вырвавшийся из ее горла, был больше похож на сдавленный всхлип. Весь вечер она провела в напряжении. Рори пытался притвориться, что между ними ничего не изменилось, но это было не так. Вчера, если бы они остались наедине, он бы начал флиртовать с ней. И он наверняка нашел бы более интересное занятие, чем наблюдать за тем, как они с Финли раскрашивают печенье. Ему явно было скучно, но он не уходил из кухни, словно боялся, что она в любой момент может расплакаться.

Она вышла из кухни и замерла на пороге гостиной.

– Ты все еще хочешь узнать, где Финли? Смотри.

Выглянув из-за ее плеча, Рори увидел свою малышку крепко спящей на диване в обнимку с подушкой.

– Она такая милая, – прошептала Шеннон.

– Да, – кивнул он. – Ты очень помогла ей. Ты вернула Рождество.

– Я была рада помочь.

– Интересно, что еще ей может понравиться?

– О чем ты?

– О Рождестве. Отказавшись от Рождества, Финли потеряла вместе с ним много всего замечательного. Она уже украшала дом, пекла печенье, слушала рождественские гимны, но ведь это лишь верхушка рождественского айсберга. Есть еще много замечательных вещей, о которых она не знает. Я хочу, чтобы следующий раз моя малышка радовалась Рождеству.

Шеннон до боли прикусила губу, стараясь сдержать слезы.

Она помнила, каково это, когда не хочешь ждать праздников, когда мечтаешь, чтобы каждый день был обычным будним днем, потому что праздники только вновь напоминают тебе о твоем бесконечном одиночестве.

– Может, в этот раз попробуем усадить ее на колени Санте?

Рори рассмеялся, словно не верил, что она говорит серьезно.

– Это как предложить человеку, который только что начал заниматься скалолазанием, подняться на Эверест.

– Наверное, – сказала она, ощущая странную обиду.

Раньше Рори без колебаний принимал любое ее предложение. До того как он узнал о том, что она не может иметь детей. А вдруг теперь он больше не может доверить ей Финли? Может, поэтому он оставался весь вечер на кухне, превозмогая скуку?

– Одевайся, а я пока достану курточку и сапоги Финли, – сказала она.

– Спасибо.

Когда Шеннон вернулась, Рори, полностью одетый, сидел на диване рядом со спящей дочерью. Финли так умаялась за день, что даже не пошевелилась, когда он надевал на нее сапожки. Чтобы надеть курточку, ему пришлось посадить дочь, но она и тогда не проснулась. Когда Рори взял ее на руки, чтобы отнести в машину, она уютно устроила головку на его плече.

Шеннон открыла ему дверь и застыла на пороге, нервно теребя прядь волос. Финли спала, и они были словно наедине.

– Спасибо за то, что вы сегодня пришли. Благодаря вам процесс готовки ускорился почти в два раза. – Ее улыбка получилась очень бледной.

Она была счастлива, что у нее было с кем разделить радость приготовления рождественского печенья, находиться рядом с людьми, которым она небезразлична. Глубоко в душе она понимала, что Рори пришел сегодня, потому что волновался за нее. Он чувствовал, что ей грустно, и хотел поддержать.

Но это был лишь жест сочувствия отзывчивого человека, а не любви, которым он мог быть всего день назад, когда Рори еще не знал правды о ней.

Но ведь она сама решила рассказать ему правду, и сделала это из лучших побуждений. Оставалось надеяться, что она поступила правильно.

– Мы были рады помочь, – неуверенно улыбнулся Рори. – Шеннон… Когда я сегодня спросил, не мешает ли тебе Финли, я просто беспокоился, что она отвлекает тебя от работы. На самом деле я рад, что она проводит с тобой время.

– Спасибо.

Его слова принесли Шеннон настоящее облегчение. Значит, Рори не перестал доверять ей после ее признания.

– Завтра я собирался пройтись по магазину, понаблюдать за работой продавцов, так что, если хочешь, можешь забрать Финли на весь день.

– Конечно.

– Хорошо.

И снова между ними повисло неловкое молчание.

Если бы она не рассказала ему правду, сейчас Рори, скорее всего, попытался бы поцеловать ее на прощание.

Ее сердце сжалось. Она причинила боль им обоим, боясь еще большей боли.

Но это было правильно.

– Увидимся завтра утром.

– Конечно.

– Будь осторожен на дороге.

Рори кивнул, бросил на нее последний взгляд и направился к машине.

Шеннон дождалась, когда Рори устроит на сиденье спящую Финли, пристегнет ее, сядет в машину. Только когда его машина скрылась за поворотом, она закрыла дверь и обессиленно опустилась на пол. Все хорошо. У нее впереди еще один замечательный день в компании Финли и, если ей повезет, утро сочельника до их отъезда в Вирджинию.

Она должна была радоваться, но вместо этого испытывала только тоску. Ей нравился Рори. Действительно нравился. Наверное, она даже успела полюбить его.

И оттолкнула.

Глава 11

Рори поцеловал Финли на прощание, улыбнулся Шеннон и отправился наблюдать за работой продавцов и консультантов торгового центра. Чтобы не выделяться из толпы, он отказался от дорогого делового костюма в пользу джинсов, свитера и кожаной куртки и выглядел так сексуально, что Шеннон не могла отвести от него глаз.

Но данное себе обещание думать о Рори только как о друге следовало держать, поэтому Шеннон отогнала непрошеные фантазии и повернулась к Финли.

– Итак, чем ты хочешь заняться сегодня? – с улыбкой спросила она.

– А разве ты не должна сначала поработать? – удивилась Финли, которая уже устроилась на диване перед телевизором.

– Нет, сегодня я пришла пораньше и уже просмотрела все бумаги. Так что ты хочешь делать? Может, еще раз навестим шоколадную лавку? Или отдел игрушек? – предложила Шеннон в надежде, что малышка согласится и она сможет купить ей подарок.

Что-нибудь особенное. Что-нибудь, на что Финли будет смотреть и вспоминать о ней. Но Финли помотала головой:

– Я хочу пойти за покупками.

– Хорошо. А куда? В магазин игрушек?

– Нет. Я хочу купить подарок для папы.

– А-а-а…

Ух ты! Она даже не подумала об этом. У такой малышки, как Финли, тем более при наличии всего одного родителя, наверное, было не слишком много возможностей ходить за подарками на Рождество. А учитывая, что два года для Финли Рождество было не праздничным, а печальным временем года…

– Финли, милая, а ты уже когда-нибудь покупала папе подарок на Рождество?

– Нет.

Хотя сердце Шеннон разрывалось от любви и сочувствия, ее голос звучал весело и беззаботно – она очень хотела, чтобы первый поход за рождественским подарком понравился Финли.

– Тогда сегодня тебе очень повезло, потому что в Торговом центре Райли целый этаж отведен под отдел товаров для мужчин.

Ее старания были вознаграждены радостной улыбкой Финли.

– Тогда пойдем скорее!

Шеннон взяла малышку за руку, и они отправились к лифту, который под звуки очередной рождественской песенки отвез их на третий этаж, где располагался отдел товаров для мужчин.

Финли оглядела столы, на которых высились стопки футболок и рубашек, стенды с галстуками и ремнями, полки со стройными рядами ботинок.

– О-о-о-ох!

Шеннон попыталась увидеть магазин глазами Финли. Наверное, с высоты ее трех футов все здесь выглядело огромным.

– Итак, что именно ты хочешь ему подарить? Галстук? Ремень? Рубашку? Еще у нас есть наборы канцелярских принадлежностей. А если тебе все это не понравится, мы можем спуститься в отдел электроники.

– Ты такая смешная, – захихикала Финли. – Говоришь как настоящий продавец.

– Конечно, потому что когда-то я работала в этом торговом центре консультантом…

Внезапно Шеннон схватила Финли за руку и утащила за стойку с галстуками.

– В чем дело? – удивленно спросила малышка, непонимающе глядя на нее.

– Твой папа здесь, – прошептала Шеннон.

– Ой!

– Нам нужно быть осторожнее, чтобы он нас не заметил. Это испортит весь сюрприз.

Финли понимающе закивала.

К счастью, толпа покупателей, длинные рождественские гирлянды, расставленные вокруг манекены и несколько стеллажей с одеждой надежно скрывали их от глаз Рори, так что они могли спокойно выбирать ему подарок.

Пока Финли рассматривала разложенные на прилавке рубашки, Шеннон выглянула из-за полки с джинсами, чтобы посмотреть, чем занимается Рори. Он как раз беседовал с консультантом отдела одежды, который с энтузиазмом показывал ему новую коллекцию пиджаков, явно надеясь на прибыль с комиссии. Ей было больно думать о том, как разочаруется ее сотрудник, когда Рори уйдет, так ничего и не купив, но она не могла заставить себя отвернуться. Вот Рори снял свою кожаную куртку, чтобы примерить один из предложенных консультантом пиджаков.

– Мне нравится вот эта, – услышала она радостный голосок Финли.

Шеннон обернулась и увидела в руках малышки рубашку такого яркого розового цвета, что она чуть не рассмеялась:

– Эта?

Финли кивнула.

– Она очень милая, но… м-м-м… обычно мужчины не носят розовые рубашки.

– Почему? – удивилась Финли. – Она ведь такая красивая.

– Не знаю…

Шеннон не была уверена в том, что ей стоит отговаривать Финли от этой покупки. У Рори достаточно денег, чтобы скупить все рубашки в этом магазине, а эта станет приятным воспоминанием о первом подарке на Рождество от его малышки, которая всем сердцем любит розовый цвет. Он сможет сохранить ее на память и через много лет показать Финли, когда она сама получит первый подарок на Рождество от собственного ребенка.

Глаза Шеннон наполнились слезами. Она была бы так счастлива разделить с Рори эту радость.

– Знаешь, мне тоже очень нравится эта рубашка, – с улыбкой сказала она.

Она огляделась в поисках свободной кассы и увидела Рори, забирающего у консультанта пакет, из которого выглядывал новенький пиджак. Ее сердце наполнилось любовью. Рори не собирался разочаровывать консультанта, который потратил на него столько времени, и действительно что-то купил, еще раз подтвердив, что он замечательный человек.

– Знаешь, наверное, я больше не ненавижу Рождество, – тихо сказала стоящая рядом с ней Финли.

– Я догадывалась об этом, – улыбнулась Шеннон, погладив ее по голове.

– Мне очень нравятся подарки.

– Да, мне тоже, – рассмеялась Шеннон. – Причем мне одинаково нравится дарить их и получать.

Финли с энтузиазмом закивала.

– Пока твой папочка занят, давай проберемся вон к той кассе и заплатим за твою покупку. А потом я куплю тебе мороженое.

– Но ведь мы еще не обедали!

– Я знаю, но ты его заслужила.

– Что значит – заслужила?

– Это значит, что ты сделала хорошее дело, и теперь я хочу сделать что-нибудь хорошее для тебя.

Финли широко улыбнулась.

Шеннон заплатила за рубашку, и кассир с улыбкой протянул пакет Финли.

– Прошу вас, мисс. Спасибо, что делаете покупки в Торговом центре Райли. Приходите еще.

Финли зарделась от удовольствия и гордо кивнула.

– Хочешь, я понесу пакет? – предложила Шеннон.

– Нет, я могу сама, – отказалась малышка, крепко прижав к себе свою первую покупку.

– Тогда поехали за мороженым.

Они с Финли вошли в лифт, на их удачу оказавшийся пустым, и поехали на пятый этаж, где находился буфет.

– Бывают дни, когда я очень скучаю по маме, – вдруг тихо сказала Финли.

Сердце Шеннон сжалось от жалости. Она смотрела в полные грусти глаза малышки и не знала, что сказать. Ведь не она, а Рори должен был поговорить с Финли о ее маме.

– Конечно. Я понимаю.

– Но я совсем не помню ее.

Присев на корточки перед Финли, Шеннон положила руки ей на плечи:

– Ты была очень маленькой, поэтому не можешь помнить ее. Тебе нужно поговорить об этом с твоим папой, ведь вы с ним были частью жизни твоей мамы и вашей семьи, а я нет.

– Хорошо, – кивнула Финли, но ее большие голубые глаза оставались печальными.

Пусть Шеннон не могла поговорить с Финли о ее матери, но она могла обнять ее, чтобы малышка почувствовала, что она не одна, что ее любят. Она заключила малышку в объятия.

– Я бы хотела, чтобы ты была моей мамой, – прошептала Финли.

Шеннон закрыла глаза, из последних сил сдерживая слезы. Она с большим трудом подавила желание ответить: «Я тоже». Вместо этого она крепче прижала Финли к себе.

Двери лифта открылись. Шеннон встала, взяла Финли за руку, и они направились в буфет. Сейчас им обеим была нужна большая доза сладкого.

В этот раз Шеннон опять удалось избежать обеда в компании Рори. Дело было даже не в том, что сейчас ей непросто было находиться рядом с ним. В первую очередь она надеялась на то, что Финли воспользуется временем, проведенным наедине с отцом, и расскажет ему о том, что скучает по матери. Конечно, буфет – это не лучшее место для подобного разговора, но Рори достаточно умен, чтобы попросить дочь отложить этот разговор до вечера, когда они вернутся в отель, чтобы за оставшееся время придумать, что ей сказать.

Остаток дня Шеннон провела вместе с Финли. Они погуляли по магазину и вместе сходили в отдел подарков, где красиво упаковали рубашку для Рори.

Рори вернулся в кабинет Шеннон к пяти вечера.

– Закончил? – с улыбкой спросила она.

– Да, – кивнул он. – Кстати, твой торговый центр меня впечатлил. Особенно консультанты в отделах – я еще нигде не видел такого трудового энтузиазма.

– Просто большинство из них получают проценты с продаж, – рассмеялась Шеннон. – Так что дело скорее не в энтузиазме, а в меркантильности. На Рождество их зарплаты удваиваются.

Рори со смехом кивнул и повернулся к дочери:

– Ну что, моя милая, ты готова ехать?

– Да.

– Давай я помогу тебе.

Шеннон сняла с вешалки курточку и помогла Финли надеть ее и застегнуть молнию. Ей было больно смотреть на то, как они уходят. Желание пригласить их в гости и сегодня было почти непреодолимым. Так она сможет провести больше времени с Финли.

Но каждая минута, проведенная с Рори, – это игра с огнем и приближение к точке, после которой их отъезд навсегда разобьет ей сердце.

– Увидимся завтра, – помахала ей Финли.

– Да, до завтра, – кивнул Рори.

Она должна была отпустить их. Завтра утром, пока Рори закончит осмотр магазина, за Финли присмотрит Венди. Это гораздо правильнее, чем еще раз приглашать их к себе и притворяться, что у нее есть семья.

Все эти мысли вихрем носились у Шеннон в голове, когда она услышала свой хриплый от волнения голос:

– Сегодня я буду украшать елку. Может, вы хотите поучаствовать?

На лице Рори появилось странное выражение, которое Шеннон не знала как интерпретировать, зато Финли радостно захлопала в ладоши:

– Да! Да! Я хочу посмотреть на красивую елочку.

– Елочка пока еще не украшена, – растерянно покачал головой Рори. – Шеннон только собирается ее украсить сегодня.

– Я поняла, – улыбнулась Финли. – Это же здорово!

– Хорошо, – сдался он. – Похоже, мы рады тебе помочь. Но в этот раз я привезу еду. Чего ты хочешь? – Он заглянул Шеннон в глаза, и на мгновение она утратила дар речи.

«Я хочу, чтобы ты остался! – беззвучно кричал ее внутренний голос. – Хочу, чтобы ты любил меня, чтобы стал моей семьей!»

Но вместо этого она произнесла:

– Мне нравится жареная курица.

– Договорились, – кивнул Рори и, взяв дочь за руку, вышел из ее кабинета.

К приезду Рори и Финли Шеннон успела расставить коробки с игрушками и гирляндами вокруг елки, а на стол поставила бумажные тарелки, чтобы не тратить время на мытье посуды.

Услышав трель звонка, она с широкой улыбкой открыла дверь. Судя по потерянному лицу Рори, Финли уже расспросила его о матери.

Шеннон отошла в сторону, пропуская их в дом.

– Стол уже накрыт. Сейчас быстренько поедим и займемся украшением елки.

– Хорошо! – радостно кивнула Финли и, дождавшись, когда Рори снимет с нее курточку и сапожки, побежала в гостиную.

Шеннон дождалась, когда она скроется из вида, и повернулась к Рори:

– Она спросила тебя, да?

– О матери? Да.

– И что ты сказал?

– Правду. По крайней мере, ту ее часть, которая не ранит ее. – Он тяжело вздохнул. – Ей всего шесть. Не мог же я рассказать ей о том, что мать не любит ее и не хочет видеть.

– Конечно нет.

– Что странно, она очень спокойно отнеслась к факту, что Бонни ушла от нас. Ее гораздо больше интересовало, где она сейчас.

– Слава богу, – с облегчением улыбнулась Шеннон.

– Да, но, боюсь, это не последний раз, когда она спрашивает о ней.

– Скорее всего, но я уверена, ты справишься.

Из двери в гостиную выглянула головка Финли.

– Эй, я есть хочу!

Шеннон кивнула ей и направилась на кухню, но Рори поймал ее за руку:

– Спасибо тебе.

– За что?

– За то, что ты так добра к Финли. И за то, что слушаешь, когда мне нужно выговориться.

– Разве ты не говорил об этом со своими друзьями?

Рори криво улыбнулся:

– А ты рассказала своим друзьям подробности своего развода?

Шеннон покраснела и отвела взгляд:

– Нет.

– Вот почему я рад, что есть человек, с которым можно поговорить не таясь. Который просто выслушает и не осудит.

Шеннон понимающе кивнула. Хотя ей было безумно больно рассказывать ему о том, что она не может иметь детей, чувство, что теперь наконец есть кто-то, с кем она может поговорить об этом. Кто-то, кто поймет, через что ей пришлось пройти.

Может быть, романтический период их отношений подошел к концу, но хороший, понимающий друг, который на своей шкуре прочувствовал, что иногда жизнь бывает ужасающе несправедлива, нужен ей куда больше, чем романтический герой.

Она мягко улыбнулась:

– Думаю, нам все-таки стоит дойти до гостиной.

Рори кивнул и, обняв ее за плечи, на секунду прижал к себе:

– Да.

Его жест был таким естественным, что у Шеннон сжалось сердце. Она нравится ему. А он нравится ей. Они могут стать настоящими друзьями, у которых нет секретов, которые знают худшее друг о друге и принимают это с пониманием. Ей не нужно ничего скрывать от него, а Рори не нужно притворяться перед ней тем, кем он не является. Ей больше не нужно бояться, что он вдруг случайно узнает ее страшный секрет и отвернется от нее.

Это было неожиданное и очень приятное чувство.

Войдя на кухню, они увидели, что Финли уже открыла один из пакетов с едой, выбрала себе поджаристую куриную ножку в кляре и вовсю ее уплетает.

Шеннон открыла контейнер с жареной картошкой с грибами и предложила Финли:

– Хочешь немного?

– Да, пожалуйста. И еще курочки.

Ужин прошел в неожиданно приятной и расслабленной обстановке. Когда с едой было покончено, Шеннон и Рори занялись уборкой. Понаблюдав за ними, Финли вскочила и бросилась к ближайшей коробке.

– Вы прибирайтесь, а я начну украшать елочку! – заявила она.

– Нет, без нас нельзя, – подскочил Рори, собиравший со стола бумажные тарелки. – Шеннон, если там есть какие-то дорогие твоему сердцу игрушки, нам лучше поспешить с уборкой.

Шеннон звонко рассмеялась. Она бы отдала все что угодно за то, чтобы эти двое были ее семьей.

Но это было невозможно. И сегодня был ее последний вечер с ними, так что не стоило терять ни минуты на бесполезные сожаления. Она быстро собрала остатки еды в пластиковый контейнер, убрала его в холодильник и вернулась в гостиную.

К счастью, Финли не успела добраться до елочных украшений. Сейчас они с отцом опутывали дерево гирляндой из разноцветных фонариков.