Текст книги "Повелитель магии"

Глава 88. Волшебник

Шельдман передал мальчика на попечение секретаря. А сам направился в комнату Эллы. Девочка в обществе мадемуазель Жаклин безмятежно рисовала. Гувернантка, увидев босса, почтительно отошла в сторону, не забыв, из-под кокетливо опущенных ресниц, послать миллиардеру соблазнительный взгляд. Шельдман довольно крякнул, малышка не понимала еще игру взрослых, но уже знала, что, когда входит покровитель, надо прекращать все дела. Роберт Шельдман посмотрел на рисунок девочки. На листке бумаги был очень неплохо изображен белокурый всадник на вздыбленном оранжевом коне.

– Это кто, мисс Элла? – спросил Шельдман.

– Это рыцарь Симоша, он спасает людей, – объяснила малышка.

– Ты любишь брата? – задал новый вопрос миллиардер.

– Да, – кивнула Элла.

– А что ты о нем думаешь?

– Симоша очень добрый, очень красивый и очень сильный. А еще он волшебник.

– Почему ты думаешь, что Симон волшебник?

– Когда я была совсем маленькая, я нашла мамины иголки, которыми она вышивала разные картины. Я стала их смотреть, и одна из них вошла мне в ладонь, вот сюда, – девочка показала на середину крошечной ладошки. – Я очень испугалась и заплакала, тут прибежал Симоша, он вытащил иголку, а потом он стал гладить меня по руке, по волосам, успокаивать, и у меня все сразу зажило. Даже дырки не осталось. Мы даже маме ничего не сказали, чтобы она не ругалась, что я трогаю ее вещи.

– Какая интересная история. Ну хорошо, малышка, не буду больше отвлекать тебя от занятий. Мадемуазель Жаклин, прошу.

Гувернантка из-под завитых локонов, посматривая на Шельдмана, вернулась к столу, за которым рисовала девочка. Шельдман прошел в гостиную, где по-прежнему находился Снофру. Экстрасенс коротал время за чаепитием.

– Вижу, вы многое открыли для себя, мистер Шельдман, – сказал глава иерофантов.

– Симон удивительнейший человек, причем он такой от рождения! – воскликнул миллиардер.

– Да, и все перенесенные испытания только обострили его природный талант, подняв на недосягаемую высоту. Еще не пропало желание держать мальчика при себе? Предупреждаю, он будет расти, и только Боги знают, с какими сторонами его характера вам предстоит столкнуться.

– В любом случае, Симон – честный, порядочный и добрый человек.

– Это так, но еще – ранимый, чувствительный, капризный, наделенный уникальной тонкой душевной организацией. Симон – сложный биологический объект. Вам придется еще не раз вот так успокаивать и уговаривать его.

– Ну и пусть. Я не солдафон. И хоть я и занимаюсь бизнесом, но душа у меня есть. Мы прекрасно поговорили с Симом, и оказалось, что у нас очень много общего, даже в интересах и поступках.

– А его здоровье? Симона еще долго будут мучить проблемы с желудком – последствия его ранения. Усталость, перепады погоды, да мало ли какие еще факторы вызовут сильные болевые приступы. Один из них может стать роковым.

– Я позабочусь, чтобы возле Симона был партнер-экстрасенс, который сможет купировать такие приступы. Я знаю, что заболевшему экстрасенсу может помочь только его соратник по таланту.

– Да.

– Сейчас этим другом будете вы, мистер Снофру.

– Безусловно, – кивнул экстрасенс, – но я, к сожалению, не смогу быть все время с Симоном. Конечно, если только вы не передадите мне Симона на воспитание.

– Это исключается, – жестко проговорил бизнесмен, – Сим будет со мной! И, я надеюсь, что вы поможете мне подобрать подходящего энергетического партнера для моего подопечного.

– Мы все постараемся.

– Что касается здоровья Симона, то у меня собственная швейцарская клиника. В случае чего, там всегда смогут оказать экстренную помощь Симу.

– Да уж, – усмехнулся Снофру, – хотя не могу не признать, что по человеческим меркам операция была сделана грамотно, – Снофру вновь стал серьезным. – И если бы Симон был обычным парнем, все прошло бы не так трагично. Хорошо, мистер Шельдман, вы убедили меня, что являетесь нужным покровителем для Симона Меровинга. Я так и передам в Братство, что их собрат в надежных и добрых руках.

– Как будто Нармер этого не сообщал вам, – буркнул Шельдман.

– Нармер умер, теперь наблюдать за Симоном буду я.

Глава 89. Слава

За окнами лил дождь. Симон сидел в своей комнате лондонского дома мистера Шельдмана. Юноша был в теплом халате, его знобило. Благодаря лечению Снофру, все негативные последствия обильной трапезы медленно, но верно сходили на нет. Симон отправил Ирвинга отдохнуть, спать не хотелось, поэтому, чтоб скоротать время, юноша включил телевизор и сразу же увидел себя на вздыбленном коне.

– Невероятные события произошли сегодня на ипподроме в Аскоте! – бодрым голосом сообщала журналистка ВВС. – Паническая атака охватила лошадей! Проломив ограду, они бросились на зрителей. Среди посетителей оказалась герцогиня Елизавета-Виктория Йоркская, кузина ее величества королевы. – оператор показал сжавшуюся на сидении женщину и огненно—рыжего коня, занесшего над ней копыта. – И только беспримерное мужество Симона Меровинга, финансового консультанта всемирно известного миллиардера Роберта Шельдмана, предотвратило трагедию, – продолжила корреспондентка. Камеры во всем блеске демонстрировали великолепный прыжок Симона на огненного красавца коня и дальнейшее усмирение взбунтовавшихся лошадей. – Кто он, этот загадочный помощник Роберта Шельдмана? – задала вопрос журналистка. – Очевидцы сообщают, что с тех пор, как Симон Меровинг появился в штате мистера Шельдмана, миллиардер не знает ни одного поражения на бирже, все его сделки успешны, а капитал увеличился в несколько раз. Только ли выдающимися талантами финансиста обладает помощник Шельдмана? – спросила сотрудница ВВС. – Судя по тому, с какой легкостью Симон Меровинг укротил взбесившийся табун, речь идет скорее о способностях, которые принято называть экстрасенсорными.

Симон вздрогнул. Журналистка продолжала свой репортаж.

– Нашей телекомпании попала в руки еще одна запись о нашем удивительном герое дня. Симон Меровинг незадолго до своего подвига посетил один из ресторанов, находящихся невдалеке от ипподрома.

Любительская, не очень качественная съемка, показала Симона, поедающего с невероятным аппетитом и скоростью разнообразные блюда, уставившие стол.

– Ой-ой, – ужаснулся Симон, – стыд-то какой!

– Мы обратились к метрдотелю ресторана и вот его комментарии, – сказала журналистка.

На экране появился степенный человек в строгом фраке, тот самый метрдотель, который был так услужлив и обходителен со своим щедрым клиентом.

– Вы уже знаете, что произошло сегодня на ипподроме? – спросила журналистка.

– Да, – важно проговорил метрдотель.

– И что вы можете сказать об этом посетителе?

– Этот человек – настоящий лорд и джентльмен, – неторопливо проговорил метрдотель. – И если бы все члены палаты лордов были подобны ему, наша страна стала бы ведущей державой в мире.

– Вот так охарактеризовали нам Симона Меровинга, подлинного героя нынешних скачек. Что же касается поведения лошадей, то все участники дерби прошли тщательный медицинский осмотр, никаких заболеваний не выявлено. Скорее всего, на животных повлиял перепад погодных температур. Резкий переход от жары к холоду вызвал у лошадей приступ панической атаки. В ходе ее пострадали два жокее, но они отделались незначительными вывихами и уже отправлены на лечение по домам.

– Это хорошо, – сказал Симон.

Юноша переключил канал и вновь увидел те же самые кадры, и услышал ту же трактовку событий. Теперь его, правда, называли секретарем Шельдмана. Юноша щелкал и щелкал пультом, но все каналы, словно сговорились, представляя лишь сюжет о событиях в Аскоте. Симона называли финансовым советником, юрисконсультом, помощником, племянником и даже внебрачным сыном Роберта Шельдмана. Симон, совсем расстроенный, выключил телевизор. И тут к нему вошел покровитель, Роберт Шельдман смеялся.

– Сим, ты теперь знаменитость! – весело воскликнул Шельдман. – Беднягу Ирвинга атаковывают журналисты с просьбой позволить взять у тебя интервью.

– Не буду я давать никакого интервью, – проворчал Симон, кутаясь в халат, – итак опозорился на весь мир. Теперь все увидели, какой я обжора и лодырь. Да еще узнали, что я …ну… экстрасенс, в общем.

– Ну и пусть знают. Нормальная практика для деловых кругов. Да у каждого моего компаньона или противника есть твой коллега, уж ты об этом осведомлен лучше других! Все это подразумевают, но вслух не говорят.

– Да, иногда на переговорах бывает очень непросто, – поежился Симон. – Некоторые мои собратья очень сильные…

– Что же касается рассказов журналистов, то их слова отнесут к очередной погоне за сенсацией. Официально им не поверят и посмеются, а про себя… Впрочем, пусть каждый хранит свои мысли при себе. Ты всегда побеждаешь, Сим. Мне повезло, что я нашел лучшего из лучших. Пусть другие постараются и найдут подобного тебе, хотя таких, как ты, нет и не будет. Ты гений во всем, уникум!

– Гений! – печально вздохнул Симон. – Вместо того, чтобы быть с вами, мистер Шельдман, я объедался в ресторане. Мне так стыдно.

Шельдман сел в соседнее кресло рядом с подопечным.

– А стыдиться нечего, Симон, – серьезно проговорил он, – ты – герой, настоящий герой.

– Герой, который так наелся, что чуть не лопнул. Если бы не ваша помощь и помощь мистера Снофру, я бы, наверное, умер. Я вас так подвел, а вы меня спасаете.

– Ты рисковал Симон, рисковал своей жизнью и здоровьем. Благодаря тебе удалось избежать тысячи жертв, всего два неловких жокея отделались незначительными травмами, а все посетители скачек, включая родственницу королевы, остались живы и здоровы.

– Да, но эта беда и произошла из-за меня! – воскликнул Симон. – Я глупо забыл, что рядом бродит Амсет и покинул вас, ради прихоти моего организма! Ведь это Амсет загипнотизировал лошадей, наслав на них страх! Мне позор как жрецу Вселенной! Я не смог предвидеть коварный замысел этого экстрасенса и еще пошел на поводу у своего желудка. Выгоните меня, мистер Шельдман, я плохой вам помощник.

– Ты мой лучший помощник, Сим, единственный и неповторимый.

– А что касается Амсета, то он и меня обвел вокруг пальца, – в комнату вошел Снофру. – В первую очередь, не ты, неопытный мальчик, только постигающий экстрасенсорику, должен был разгадать поступки Амсета, но я, глава Братства жрецов Вселенной, заместитель самого великого гуру Нармера. Но я тоже допустил промах, и если бы не ваш великий дар, мой уважаемый и мудрый собрат, Амсет, этот бич всех честных людей, сейчас праздновал бы победу. Я счастлив, пожать вашу руку, мистер Меровинг.

– Правда? – Симон с испугом посмотрел на наставника, опасаясь, что он вновь иронизирует над ним. Но глава экстрасенсов был серьезен как никогда. Он протягивал руку мальчику.

Симон несмело ответил на пожатие.

– Спасибо, мистер Снофру, – прошептал Симон.

– Но великий подвиг не освобождает великого героя от хорошей порции лекарства, – Снофру вновь стал ироничным.

– О нет, пожалуйста, я не хочу! – взмолился Симон.

– Тогда мы с мистером Шельдманом будем вынуждены отправить тебя в элитную швейцарскую клинику на промывание желудка, – весело сказал Снофру. – Твой приятель, профессор Бауэр, с удовольствием засунет тебе в горло один из своих шлангов.

Симон сразу же безропотно выпил слабительное, принесенное секретарем.

Глава 90. У королевы

На следующее утро боль оставила Симона, но он все еще чувствовал себя разбитым и утомленным. За окнами по-прежнему лил дождь, было сыро и промозгло. Юноша решил до завтрака не вставать с постели. Но тут в комнату вошел Роберт Шельдман, бизнесмен выглядел озабоченным, в руках он держал конверт.

– Сим, ничего не поделаешь, тебя приглашают в Букингемский дворец, – сказал миллиардер. – И хоть ты и болен, но придется собраться и отправиться на этот прием. Королевам не отказывают.

– Королева? Меня? – оторопел юноша. – Но почему? Это, наверное, из-за моего обеда в ресторане, – с грустью проговорил Симон. – Я забыл, что здесь страна традиций. Но неужели так строго? Я же за все заплатил. Я ничего не сломал, не ругался. Или они поверили, что я экстрасенс? Наверное, здесь нельзя заниматься таким. Меня будут судить королевским судом?

– Успокойся, Сим, никто тебя судить не собирается. Ты представлен к награде. Ее величество королева пожаловала тебе медаль короля Георга. Эта награда вручается гражданским лицам за проявленное мужество.

– Да я же ничего такого не совершил.

– Ты спас людей, зверей и особу королевской крови.

– А вы пойдете со мной во дворец?

– Нет, Сим, я не приглашен.

– Почему? – удивился юноша. – Мы же всегда вместе. Может, там ошиблись?

– Там не ошибаются, – печально усмехнулся Шельдман. – Для старинной аристократии я всегда буду набобом, выскочкой, нуворишем. И хоть мои предприятия вносят значительный вклад в экономику Англии, для королевского двора я только купчик, торгаш, делец. Их знатная леди будет с удовольствием пользоваться моими деньгами, но публично, при виде меня, она даже не кивнет мне головой в знак приветствия.

– Но тогда я тоже никуда не пойду, мистер Шельдман! —воскликнул юноша. – Вы мой друг и я не хочу, чтобы вас обижали.

– Нельзя, Сим, будет международный скандал. А мне делать бизнес в этой стране. Дело есть дело. У каждого свой долг перед миром. Мне даны богатства, чтобы я обеспечивал процветание людей, развивал промышленность, науку, искусство. Тебе – твой уникальный дар для поддержания миропорядка, гармонии. Вот так, приятель, мы два рыцаря, два паладина, два жреца, служим Вселенной.

После легкого завтрака, состоящего из йогурта и чая, Симон стал собираться во дворец. Шельдман и Ирвинг помогали своему подопечному. Нармер уже научил юношу основам этикета, рассказал, и как вести себя на приеме у королевы. За что сейчас мальчик был очень благодарен наставнику. Симон надел черный фрачный костюм с галстуком-бабочкой на безукоризненной белизны рубашке. Но подробности придворного дресс-кода юноша, к своему стыду, позабыл.

– Мистер Шельдман, – спросил Симон, – я не помню, белые перчатки полагаются в таком случае?

– А кто их там знает, – ответил Шельдман, вертя в руках приглашение, – если официальный прием, то – да, а, если личный, у королевы, то не могу ответить. Прогулка с королевским семейством – вообще особая история! Там надо серый костюм с желтым жилетом, это для утра, фрак – для обеда и вечера. Здесь ничего не сказано, написано лишь, что ты представлен к награде за проявленное мужество и героизм, для чего тебя приглашают в королевский дворец к часу дня. Письмо передал лакей в ливреи из Букингемского дворца. Ты еще спал, я не хотел тебя будить, поэтому просто расписался в получении послания. Я советую тебе одеться, как для официальной церемонии.

Симон с грустью смотрел на помпезный текст на гербовой бумаге. От волнения и плохого самочувствия юноша был бледен.

– Сим, с тобой пойдет Ирвинг. Слуга может сопровождать хозяина.

– Мистер Шелли – не слуга, – сказал Симон. – Он друг.

– Мистер Меровинг, ничего обидного для меня в этом нет, – мягко проговорил Ирвинг, секретарь помогал юноше одеваться. – Мистер Шельдман демократичен, как всякий настоящий американец, но здесь другие порядки. Все подчинено строгой социальной иерархии, пронесенной через века. Но и в ней есть свои преимущества. Мистер Шельдман не может войти в королевский дворец, но я в качестве вашего слуги, шофера, имею такую возможность. Я поддержу вас, мистер Меровинг.

– Мистер Шелли, – тихо сказал юноша, – не называйте меня мистер Меровинг, называйте Симон.

– Хорошо, – улыбнулся секретарь, – тогда и вы меня зовите Ирвинг.

– Да, спасибо, Ирвинг, – обрадовался Симон.

– Но все же в королевском дворце показывайте побольше церемонности, – заметил Шельдман. – Там это любят.

Симон, нарядный, надушенный тончайшими аристократическими духами, сел в помпезный лимузин своего покровителя. Роберт Шельдман сам проводил подопечного до автомобиля. Всю дорогу юноша молчал, ему очень хотелось применить свой дар, чтобы узнать, как пройдет церемония, но Снофру строжайше запретил в течение недели заниматься магией. Да и сил хватало только на то, чтобы заставлять себя двигаться. Симона уже ждали. Твердым, но несколько неторопливым шагом, в сопровождении охраны, юноша вступил во дворец. Позади шел Ирвинг. Волнение ушло на второй план, уступив место любопытству. В царских дворцах-музеях Симон бывал и в России. Познал он и колорит средневекового замка семьи де Клермон. Но видеть дворец—жилище, настоящей, до сих пор существующей монархии, вызывало странное ощущение, ощущение какой-то театральности происходящего. Но, тем не менее, это была не сказка, а реальность: суетилась охрана, сновали лакеи, мимо обыденно проходили какие-то люди. В домах у мистера Шельдмана тоже была прислуга, и юноша сначала тоже не мог привыкнуть, что его постоянно окружает такое количество народа, но все же это были хоть и роскошные, но вполне современные жилища, лишенные тысячелетней истории. Ирвинг с почтительным постным видом остался в приемной, а юношу проводили в кабинет королевы. Симон с замирающим сердцем вошел в покои всамделяшной царственной особы. Перед ним в мягком кресле сидела невысокая пожилая женщина и ласково смотрела на него. Юноша, вспоминая этикет, сделал несколько шагов и поклонился.

– Подойдите ко мне, молодой человек, – спокойно, смотря добрыми глазами, сказала королева.

Симон несмело приблизился к августейшей особе.

– Вы очень большой, – улыбнулась королева.

– Ваше величество, я рад приветствовать вас… – начал юноша.

– Хватит с меня и «мем», – тихо засмеялась королева, – и довольно церемоний.

Симон хотел опуститься на колено.

– Не надо, – остановила его правительница, – мне так больше нравится смотреть на вас.

Она встала и, раскрыв коробочку, прикрепила на грудь юноше медаль.

– Еле дотянулась, – улыбнулась королева. – Я от имени всех моих подданных благодарю вас за подвиг, мистер Меровинг, – серьезно проговорила она.

– Благодарю вас, мем, за оказанную мне честь, – как можно четче постарался проговорить отчаянно смущавшийся Симон.

– У меня лично будет к вам предложение, – сказала королева. – Запомните, юноша, от меня, но изложит его вам один очень строгий джентльмен. Не бойтесь его, потому что он просто озвучит мои слова. Все, что скажет он, говорю вам я. Вы меня поняли, Симон?

– Да, мем, – искренне, не понимая в чем дело, но осознавая, что королевы так просто не обращаются по имени, ответил юноша.

Глава 91. МИ6

Правительница нажал на кнопку на столе, в глубине кабинета бесшумно распахнулась дверь, и в помещение вошел суровый бесстрастный седой мужчина лет 50-ти. Он чопорно поклонился королеве, та лишь милостиво кивнула ему.

– Следуйте за мной, мистер Меровинг, – строго проговорил он.

Симон, не ощущая ничего хорошего от этого нового приглашения, последовал за своим провожатым. Они в молчании прошли через анфиладу комнат, пока не оказались в камерном кабинетике, обставленном в викторианском стиле.

– Садитесь, – властно проговорил этот незнакомец.

Симон покорно сел в кресло с высокой спинкой, на которую была наброшена ажурная кружевная салфеточка.

– Меня зовут Арчибальд Ланкастер, – сказал он, – я представляю Секретную разведывательную службу МИД Великобритании, известную всем как МИ6.

– Здравствуйте, – пробормотал совсем растерявшийся мальчик.

– Я вижу у вас награду, мистер Меровинг, – чуть улыбнулся Ланкастер, – и заслуженную.

– Спасибо, – как-то хрипло ответил Симон.

– Мы все про вас знаем, Симон Альбертович Меровинг, – сказал Ланкастер. – Вы сирота из России, мафия убила вашу семью, теперь вы работаете на мистера Роберта Шельдмана.

– Ну да, – кивнул Симон.

– Ее величество королева осведомлена о вашем экстрасенсорном даре и делает вам предложение работать на нашу страну.

– Да я никакой не экстрасенс, – сглотнув слюну, ответил мальчик, – это журналисты все придумали про меня.

– Юноша, – строго проговорил Арчибальд Ланкастер, – вы можете морочить голову партнерам по бизнесу вашего покровителя, но не британской разведке. У нас есть все данные на вас. О чудесном спасении мистера Шельдмана, о вашем нахождении в швейцарской клинике, где вы, находясь почти в терминальном состоянии, умудрились сделать точные прогнозы каждому из сотрудников больницы. Ваша учеба у Нормана Рейна, известного экстрасенса Нармера. Теперь с вами занимается это швед Сигизмунд Фрай, именуемый Снофру. Вы еще меньше года служите Шельдману, но у вашего хозяина нет ни одного поражения на бирже, ни одной проигранной сделки, сплошные победы! Вы нашли нефть там, где тщетно ее искали лучшие специалисты, добыли целый концерн для вашего работодателя, отыскали копи алмазов. А вчерашний ваш успех! Взбесившиеся скаковые лошади пошли за вами, как пони в цирке!

– Да мне просто везет, – промямлил Симон, – я и сам не знаю, как все это у меня получается.

– Молодой человек, хватит хитрить перед спецслужбами! – загремел Ланкастер. – Мы знаем о вас даже то, чего вы о себе сами не знаете, или пытаетесь скрыть!

Симон с интересом посмотрел на грозного собеседника.

– Я говорю о вашей булимии, о вашем маниакальном обжорстве!

Симон покраснел.

– Но, мистер Меровинг, – смягчился Ланкастер, – никто вас не упрекает в этой вашей слабости, в конце концов, у каждого свои недостатки. И, при вашем уникальном таланте, этот грешок вполне простителен. Британская медицина – одна из лучших и, согласившись работать на наше государство, вы сможете предаваться своей страсти без риска для здоровья.

– Но я не хочу работать на ваше государство, – сказал Симон, прямо смотря в глаза собеседнику. – У меня уже есть работа, и она мне нравится.

Ланкастер задергал плечами, он закашлялся, быстро налили себе в стакан воды и, отпив несколько глотков, пробормотал:

– Черт возьми, эти чертовы сигары, до сих пор от них в горле першит. Редкую гадость курит наш главный прокурор! Ладно, продолжим.

Если бы не строжайший запрет наставника заниматься магией, Симон легко бы справился с этим надоедливым мужчиной, но он дал слово учителю, нарушить которое – означало нанести себе непоправимый вред. Иерофанты по пустякам не накладывали запреты на своих учеников. Симон и сам осознавал, что возвращение к экстрасенсорному состоянию для его еще не восстановившегося организма, может стать гибельным. Поэтому Симон решил просто выслушать все, что ему скажет этот пренеприятнейший тип. И все же, даже в таком состоянии, мальчик излучал магические силы. Ланкастер чувствовал, что этот мощный паренек с открытым детским взглядом не подчиняется ему. Арчибальд Ланкастер стал нервно расхаживать по кабинету.

– Ну зачем вам этот Шельдман? – кипятился Ланкастер. – Американский выскочка, нувориш, самодур! Он вам не отец, не брат и вообще – никто! Вы для него – всего лишь сотрудник! И он вас в любой момент может уволить, как обычного служащего!

– Мистер Шельдман – мой друг! – спокойно проговорил юноша.

– Друг! – с возмущением воскликнул Ланкастер. – Да у таких дельцов не бывает друзей, для них есть только выгода! Но, когда вы это поймете, будет уже поздно. Он вышвырнет вас за порог своей американской виллы! К тому же Шельдман, при его образе жизни, может умереть в любой момент, и вы останетесь без покровителя. Великобритания же вечна! Мы дадим вам славу, честь, достоинство, богатства! Лучшие умы, лучше люди работают у нас! Вы читали книги или смотрели фильмы про Джеймса Бонда?

– И читал, и смотрел, – кивнул Симон.

– И как?

– Даже не знаю, – задумался Симон. – Я не понимаю такую литературу.

– Это дело вкуса. Но, тем не менее, вы не можете не согласиться, что их автор заслуженно получил мировое признание.

– Он талантливый писатель.

– Ян Флеминг был нашим агентом, – с гордостью проговорил Ланкастер, – равно как с МИ6 сотрудничали и Сомерсет Моэм, и Грэм Грин и еще много замечательных людей, оставивших интеллектуальный след в истории. Но ваша судьба будет еще лучше, еще ярче!

– Я не ищу другой судьбы, я доволен тем, что имею.

– Посмотрим. Если вы примете предложение ее величества королевы, работать на нашу разведку, вам сразу же пожалуют дворянский титул, вы станете лордом, сэром. Через несколько лет вы сможете войти в палату лордов. И даже станете пэром. У вас будет настоящее королевское жалование, а не эти жалкие крохи со стола вашего американца. Вам предоставят спецобслуживание, лучшие медики, заметьте, медики—экстрасенсы, – мы осведомлены об особенностях организма таких, как вы, – будут следить за вашим здоровьем. Среди наших сотрудников немало людей, обладающих паранормальными способностями, и они гордятся своей службой, и не считают ее позором для себя. У вас появятся друзья.

– Но у меня уже есть друзья.

– А что вы будет делать, если Шельдман однажды вам скажет, что вы ему надоели, и он больше не желает вас больше видеть?

Внутри у юноши все похолодело, но он не подал виду.

– Значит, я уйду. На все воля Вселенной.

– Воля Вселенной! – возмущенно фыркнул Ланкастер. —Метафизические бредни! А в реальности вы останетесь босым, голым и одиноким. Такие, как Шельдман, если выгоняют, то без выходного пособия! Он не только выкинет вас из своего дома, но еще и отберет все счета и всё, что дал вам. Что, встанете на путь криминала, чтобы заработать себе на кусок хлеба? Или пойдете стучать во все двери: примите на службу безработного экстрасенса?

– Мистер Шельдман хороший человек, – невозмутимо проговорил Симон.

– Вы еще юны, и, при всем вашем исключительном даре, неопытны. Вы рассчитываете на помощь Снофру, но, поверьте, ему не до вас. У него полно своих забот. После смерти Нармера ему предстоит решать дела Братства. Он не будет вашим покровителем. Что же касается вашей сестры, то пока она не вышла замуж или не устроилась на работу, мисс Элла полностью зависит от вас. Подумайте об этой несчастной девочке.

– Я никогда не брошу сестру.

– Это очень благородно с вашей стороны, но на что вы собираетесь жить, если Шельдман выставит вас за дверь?

– Я сумею позаботиться и о себе, и о сестре. Если моим экстрасенсорным способностям не найдется законного применения, я стану художником. Мой дед, мой отец и моя мама были художниками, я продолжу славную традицию моей семьи.

– Художник! – хмыкнул Ланкастер. – И сколько же вы заработаете, рисуя картинки? Их много сидит на набережных, грязных, спившихся, одиноких, отчаянно пытающихся продать свою мазню! Пополните их ряды?

– Эти люди не грязные и спившиеся, – вспылил Симон, – а талантливые и умные! Они живут интересной жизнью. И я с гордостью разделю их судьбу, и Элла меня поддержит в этом.

– Не уверен, что девочка, после той роскоши, которой окружил ее Шельдман, захочет жить в каморке бедного рисовальщика.

– Элла не стяжательница, она все поймет.

– Вы упрямы и неопытны, Меровинг! Вы надеетесь на свой дар, но без серьезного покровителя вы обречены. Криминальные авторитеты, и ваш Шельдман – не исключение, очень ловко прибирают таких, как вы. Становитесь на службу закона, мистер Меровинг, и вы будете счастливы и защищены. В противном случае, несмотря на все свои уникальные способности, вы рискуете попасть в очень неприятную ситуацию.

– Я служу закону. И не надо оскорблять моего друга, мистера Шельдмана. Он создал Фонд по борьбе с терроризмом и я его сотрудник.

– ФБТ – это фикция! Шельдман сделал себе удобное прикрытие для своих темных делишек. Наша разведка еще разберется в подлинных целях этой сомнительной организации.

Симон встал.

– Мистер Ланкастер, я больше не желаю с вами разговаривать. Я все сказал и добавить мне больше нечего.

– Хорошо, упрямый мальчишка. Но знайте, что Великобритания не прощает обид! – с пафосом воскликнул Ланкастер.

Симон в ответ пожал плечами.

Арчибальд Ланкастер позвонил, в кабинет вошел какой-то невзрачный тип.

– Проводите этого человека, – высокомерно проговорил Ланкастер.

– Следуйте за мной, – пробормотал «невзрачный тип», не глядя на Симона.

Ланкастер демонстративно повернулся спиной к юноше, Симон, помня английские традиции, не стал прощаться.