Текст книги "Психология лидерства: учебное пособие"

Т. В. Бендас
Психология лидерства

Предисловие

Начну с утверждения, что лидерство – это центральная социально-психологическая проблема (то, что она классическая, т. е. изучается давно, основательно, многими учеными, уже признано). Возможно, я пристрастна, ибо интересуюсь этой проблемой уже больше 30 лет – с тех пор, как стала специализироваться как социальный психолог в стенах родного факультета психологии в Ленинградском (а ныне Санкт-Петербургском) университете. Обе мои диссертации (кандидатская и докторская) были посвящены различным аспектам лидерства. В самом деле, к какому бы разделу или области социальной психологии мы ни обратились (большие группы, малые группы, общение, психология управления или менеджмента, психология семьи, конфликтология, психология взаимоотношений и т. п.), мы не можем обойти вниманием проблему лидерства.

В 1960-1970-е годы тема лидерства была очень модной в нашей стране. Ей посвящалось множество диссертаций и статей. Однако затем наступил период некоторого забвения, который длился более 20 лет. Что касается зарубежной социальной психологии, то трудно назвать какую-то другую проблему, которая вызывала бы столько споров и дискуссий, взлетов энтузиазма и разочарований, как лидерство.

Мне кажется незаслуженным, что психология лидерства не выделяется в качестве основного курса для студентов-психологов. Однако в той или иной мере ей уделяется внимание в других курсах основной программы: в социальной психологии, политической психологии, психологии общения, психологии менеджмента, психологии семьи. В Оренбургском университете я читаю спецкурсы по психологии лидерства и гендерной психологии лидерства. Последний раздел – новый как для отечественной, так и для зарубежной науки.

Мне захотелось обобщить уникальный материал, который я накопила за долгие годы исследований и преподавания. Так родилась идея написать учебное пособие по психологии лидерства, которую поддержали сотрудники издательства «Питер».

Я буду рассматривать не только лидерство, но, говоря языком психологии советских времен, еще и руководство. Однако в названии пособия нет упоминания о руководстве (или, как сейчас модно говорить, о менеджменте), так как не очень ясно, почему на Западе слово leadership – это общее название для лидерства и менеджмента, а у нас по-прежнему лидером считается только один тип лидеров, а именно стихийный лидер. И мы по-прежнему гордимся, что различаем лидеров и руководителей, используя для этого зарубежные теории лидерства, которые возникли там, где эти два феномена рассматриваются как единые или во многом схожие, родственные. Особенно большая путаница возникает, когда мы обращаемся к политическим лидерам. Кто они – лидеры или руководители (менеджеры)? Пока претендент находится на начальном этапе своей политической карьеры, он, конечно же, лидер – стихийно выдвинулся, повел за собой людей. Но потом он начинает получать зарплату за свою деятельность, а если его партия приходит к власти, он становится государственным лицом (может быть, даже самым главным в государстве). И это уже менеджер. Но перестает ли он при этом быть лидером? Или становится им временно, в период выборов?

Все эти вопросы требуют ответов. Постараемся разобраться в этих вопросах и выяснить, как на сегодняшнем этапе мировая психология рассматривает лидерство и связанные с ним понятия. Здесь произошли определенные изменения: старые термины наполнились новым содержанием и появились совершенно новые понятия, связанные с понятием «лидерство». Возможно, кого-то будет раздражать обилие новых иностранных слов. Но так всегда было в психологии. Если есть аналог в русском языке, мы употребляем это слово, но не забываем и иностранное («восприятие» и «перцепция» – равноправные психологические термины). Иногда же иностранный термин в чем-то отличается от русского. К примеру, «коммуникабельный» – это все же не то, что «общительный»: в первом акцент делается на способности общаться, а во втором – на потребности в общении.

Еще одно обстоятельство нуждается в пояснении. Я начинаю повествование не с истории лидерства, как можно было ожидать, а с предыстории. То есть не с групп, а с… сообществ животных. Представляю, какую бурю возмущения и обвинение автора в биологизаторском подходе это может вызвать. Что я могу возразить? Во-первых, такой подход, как мне кажется, продолжает традицию Б. Г. Ананьева – рассматривать проблему комплексно. Вспомним, что, к примеру, ученица Бориса Герасимовича Ананьева Наталья Александровна Тих свою знаменитую книгу назвала «Предыстория общества» (Тих И. А., 1970) и много страниц в ней посвятила вожакам в стаде обезьян. Во-вторых, это современная тенденция мировой психологии – обращаться к данным, накопленным при наблюдениях за животными (а зоопсихология – это тоже часть психологии!). Эти бесценные данные обогащают социальную психологию, дают возможность посмотреть на ее проблемы с новой точки зрения. Мне было очень приятно прочитать у Н. И. Даниловой, что на стыке наук возникают сейчас новые области, в частности социальная психофизиология, рассматривающая в том числе и «зоосоциальное поведение животных» (Н. И. Данилова, 1998, с. 334), которые позволяют понять социальное поведение человека.

Итак, структура учебного пособия следующая. Сначала мы обратимся к предыстории лидерства, т. е. к проблеме вожачества у животных. Затем подробно рассмотрим историю изучения лидерства как историю идей, которые либо остаются продуктивными до сегодняшних дней, либо исчезли как неперспективные. Особо остановимся на современном этапе, обратив внимание на тенденции в мировой психологии. Одна из таких тенденций – возникновение гендерной психологии лидерства. Другая тенденция – кросс-культурные исследования лидерства. Кроме теорий мы будем обращаться к феноменологии – фактам, закономерностям, экспериментальным данным. В тексте пособия и в приложении будут представлены методики изучения лидеров и лидерства (как правило, особо популярные среди студентов и аспирантов), в том числе и разработанные автором. Друзья и коллеги, знакомые с моими методиками, просили меня их опубликовать, и в частности интереснейшую методику выявления стихийных лидеров. Она создана мной на основе идей великого психолога и талантливого создателя методик А. С. Залужного. Ее особенность в том, что она не опросная, но и не аппаратурная (это скорее естественный экспресс-эксперимент), а потому проста в применении и обработке. Ее можно использовать и в исследовательских, и в тренинговых целях при работе с лидерами.

Так же как и в моем предыдущем пособии «Гендерная психология», вышедшем в издательстве «Питер», я буду широко использовать экспериментальный материал, включая полученный и мной, и моими учениками. Чтобы не перегружать текст, подробности экспериментов (описание методик, состав испытуемых, обработка, полученные результаты и т. д.) приводятся во врезках. В тексте же даются только анализ этих результатов и комментарии к ним. Такая форма изложения мне кажется удачной: студенты-психологи могут прочитать текст и при желании обратиться к врезке, чтобы почувствовать красоту проведенного научного исследования, его основательность, трудоемкость, новизну и т. п., чтобы повысить свою научную культуру. Я часто привожу в пособии примеры из жизни (как и на своих лекциях). Надеюсь, что это поможет студентам и аспирантам и усвоить сложный научный материал, и сохранить к нему живой человеческий интерес.

В заключение я с благодарностью и благоговением хочу назвать некоторых людей – лидеров с большой буквы, которые в разные периоды моей жизни в той или иной мере способствовали моему становлению как специалиста в области психологии лидерства и своим поведением поддерживали мой неизменный интерес к этой загадочной области. Чтобы никому не было обидно, сделаю это в алфавитном порядке: Аллахвердов Виктор Михайлович, Ананьев Борис Герасимович, Волков Игорь Павлович, Гайдар Егор Тимурович, Горбачев Михаил Сергеевич, Досмагамбетов Султан Капарович, Ельцин Борис Николаевич, Кузьмин Евгений Сергеевич, Лунева (Иванова) Елена Никитична, Панферов Владимир Николаевич, Платонов Юрий Петрович, Почебут Людмила Георгиевна, Рубан Ксения Федоровна, Русалинова Алла Александровна, Свенцицкий Анатолий Леонидович, Урин Михаил Борисович, Чубайс Анатолий Борисович.

Пользуюсь случаем поблагодарить моих многочисленных испытуемых, которые в течение долгих часов (некоторые – почти целый рабочий день!) выдерживали тяготы экспериментального исследования, жертвуя своим личным временем. Мне приятно также снова произнести добрые слова в адрес работников издательства «Питер», моей милой дочери Наташи и моих друзей. Их неизменная поддержка и любовь позволяли мне сохранять самооценку хотя бы на уровне, приемлемом для творчества.

Татьяна Владимировна Бендас, доктор психологических наук

Глава 1. Предыстория лидерства: вожачество в мире животных

Нужно перестать на время учитывать влияние

культуры и изучать «всеобщее биологическое»,

которое характерно и для человека, и для всех животных.

Э. Уилсон. О природе человека

То, что животное и человеческое поведение

целиком отличны, я нахожу неправдоподобным.

С. Кларк. Природа зверя. Моральны ли животные?[1]1
  Цит. по: Карпинская Р. С, Никольский С. А., 1988. С. 77–78; 82.


[Закрыть]

Поскольку в этой книге мы будем уделять большое внимание не только лидерству в целом, но и такой важной проблеме, как половые различия лидеров (или, в классической формулировке, «половому диморфизму»), в данной главе мы рассмотрим предысторию обеих проблем. Последнее важно еще и потому, что роль лидера в человеческом обществе традиционно считается мужской в силу «естественного порядка вещей». А как обстоит дело в сообществе животных?

Еще раз подчеркнем, что, проводя аналогии с человеческим обществом и человеческими взаимоотношениями, мы не ставим знак равенства между человеком и животными. Но все же не следует, боясь обвинений в биологизаторстве (эта боязнь сформировалась у многих наших ученых в советское время и создала «перекос» в стремлении «откреститься» от любого сравнения человека и животных, несмотря на то что человек – это тоже животное, относящееся к классу млекопитающих, отряду приматов и т. п.!), совсем забывать о сходстве многих проявлений в поведении человека и поведении других животных.

Феномены лидерства и полового диморфизма лидеров, по-видимому, в значительной степени подвержены влиянию человеческой культуры, в которой они сформировались. Однако не исключено, что они имеют биологические предпосылки в животном мире в виде процессов доминирования и вожачества. Наличие таких предпосылок мы и собираемся показать в данной главе.

Так как вожак появляется только при стадном образе жизни животных, мы рассмотрим формы их сообществ и наличие или отсутствие иерархической структуры в них; затем – явления доминирования и вожачества, а также половые различия в мире животных, в том числе и между вожаками. Большое внимание уделим сексуальности как характеристике вожака – потому, что это важная его характеристика, и потому, что она в разной степени необходима для вожаков разного пола: она может способствовать успеху особи в роли вожака или препятствовать ему.

При рассмотрении этого вопроса мы воспользуемся данными, накопленными зоопсихологами, этологами и социобиологами (последние как раз и изучают эволюцию форм организации сообществ животных (см.: Карпинская Р. С, Никольский С. А., 1988)).

Поскольку мы постоянно будем говорить о вожачестве, необходимо упомянуть о терминах, которые используются учеными для обозначения вожака:

♦ лидер (Лоренц К., 1994; Панов Е. Н., 1970; Хайнд Р., 1975);

♦ доминирующее, высокоранговое животное (Мак-Фарленд Д., 1988);

♦ альфа-самец (Панов Е. Н., 1970);

♦ господствующее животное (Дембовский Я., 1963);

♦ самец-доминант (Панов Е. Н., 1970).

Хотя серьезное возражение вызывает только термин «лидер» (в самом деле, надо же как-то разделить человеческую группу и сообщество животных!), но мы предпочитаем термин «вожак» и «вожачество», как принято в отечественной зоопсихологии (Тих Н. А., 1970).

Итак, вначале мы рассмотрим более широкое явление, связанное с вожачест-вом, а именно – «социальное» поведение (в данном случае слово социальное взято в кавычки, в дальнейшем кавычки опускаются, хотя подразумеваются, – настоящее социальное поведение свойственно лишь человеку). Вожачество следует рассматривать как форму «социального» поведения животных.

Формы сообществ животных и их иерархическая структура

Чтобы читателю было понятно дальнейшее изложение, вначале приведем некоторые сведения из литературы о животных. Их (т. е. животных) можно разделить на территориальные виды и социальные (хотя, конечно, кроме этих крайних типов могут существовать и промежуточные – к примеру, поведение некоторых птиц можно назвать территориальным в период размножения, а в холодное время года они объединяются в стаи).

Социальное поведение животных характеризуется: 1) способами использования пространства и 2) системой социальной иерархии.

Существуют два основных способа пространственных взаимоотношений: а) характерный для «социальных» видов (когда особи имеют общие участки, которые они не защищают от своих сородичей) и б) характерный для территориальных видов (участки, принадлежащие отдельным особям, не перекрываются участками других и защищаются). У территориальных видов элементарной единицей популяции является отдельная особь или семья, а у социальных – сообщество (Панов Е. Н., 1970).

Вожачество в развитой своей форме проявляется у социальных видов как форма социальной организации сообщества. Но явление, сходное с вожачест-вом (доминирование), может наблюдаться и у территориальных видов – в семье, к примеру. (Забегая вперед, можно отметить, что и в человеческом обществе есть два типа лидерства: «диадное» – в паре людей и «групповое» – в более многочисленных группах; хотя между ними много общего, все же они отличаются, как отличаются между собой и диада, некоторыми психологами не признаваемая «настоящей социальной группой», и более многочисленная группа). Способы использования пространства тоже имеют отношение к доминированию и вожачеству, и мы это рассмотрим ниже.

Что же такое сообщество животных? По Н.Тинбергену (1978), это такое объединение, где особи ищут себе подобных и остаются в нем (пчелы одного роя, скворцы в стае, антилопы в стаде).

Он выделяет три основных способа создания сообществ:

1) несколько животных, первоначально одиноких, сходятся вместе (к примеру, самец и самка создают пару);

2) с помощью процесса дифференциации (к примеру, у «общественных» насекомых все особи являются потомками одной самки – «королевы»);

3) с помощью процесса «социотомии» – разделения крупного сообщества на два новых, примерно равных по величине (как у медоносных пчел и термитов).

Е. Н. Панов (1970) более четко определяет сообщество: как группу, которая имеет определенную структуру, достаточно стабильную во времени и в пространстве.

Таким образом, не любое объединение животных будет сообществом, а только то, которое достаточно долго существует и в котором есть система взаимоотношений – иерархическая структура. Эта точка зрения мне кажется более обоснованной, особенно если учесть, что вожачество является важным признаком развития сообщества (так же, по аналогии, как и лидерство – признаком развития человеческой группы).

Почему животные объединяются в сообщество? Это может быть выгодно его особям по ряду причин – оно обеспечивает возможность лучшей адаптации к среде и лучшие возможности для выживания и развития. Рассмотрим эти выгоды объединения животных в сообщество (я обобщила данные у ряда авторов и привожу их перечень):

1) разнополые особи получают условия для нормального процесса размножения (больший выбор для самцов и самок);

2) появляется возможность лучшей заботы о потомстве (как мы увидим ниже, в этом процессе участвуют уже не только самец и самка, но и другие члены сообщества – самки, имеющие детенышей, а также престарелые самки-«няни» – у приматов);

3) в сообществе обеспечивается лучший обогрев особей и, следовательно, лучшее их развитие: как у гусениц (Тинберген Н., 1978), так и у обезьян (Тих Н. А., 1970);

4) создается более эффективная защита от врага (у чаек, к примеру) – ввиду многочисленности сообщества даже слабые особи становятся сильнее и могут сражаться с хищниками;

5) при этом увеличиваются шансы не стать добычей врага (хищники, как правило, нападают на отдельных особей) – т. е. сообщество обеспечивает большую выживаемость для своих членов;

6) очень важная выгода – лучшее питание: птицы, к примеру, имеют преимущества в отыскании корма и к тому же стимулируют аппетит друг друга (невольно возникает ассоциация с людьми: известно, что дети лучше едят в компании с другими детьми, да и взрослые подвержены влиянию этого эффекта– по результатам исследований, человек съедает значительно больше пищи на вечеринке в присутствии большого числа людей, чем когда он ест один, а в некоторых культурах, в том числе и русской, в ходу поговорки, что «без компании» (без сотрапезников) «кусок в горло не лезет»);

7) сообщество также обеспечивает процесс обучения новому и усвоения полезных навыков поведения (Ламберт Д., 1991; Лоренц К., 1994; Тинберген Н., 1978) – то, что знает один член сообщества, он может передать другим, и этот процесс достаточно регламентирован (об этом более подробно ниже);

8) но главное преимущество жизни в стаде (по крайней мере для обезьян), по Н. А. Тих (1970), – это обогащение жизнедеятельности индивида. В этом последнем пункте заключается обобщение ряда предыдущих выгод.

Перечисленные выгоды столь мощны, что неудивительно, почему многие животные объединяются и живут вместе. Однако не все так просто.

Жизнь в сообществе имеет и свои недостатки. Перечислим некоторые из них:

а) конкуренция за корм, которая может привести к гибели значительной части сообщества (если число особей превысит критическую величину) – в самом деле, это очень большой риск – жить вместе в условиях, когда корма мало;

б) невозможность спрятаться (в том числе и от стихии) – в одиночку легче найти место для укрытия;

в) подверженность заражения паразитами – для последних в сообществе создаются вольготные условия размножения;

г) привлечение хищников – птицы или рыбы в стае гораздо приметнее для хищника, чем отдельная особь, и хищнику не приходится затрачивать много усилий, выискивая одиночек, хотя и на сильную стаю он не всегда рискует нападать (последнее обстоятельство было упомянуто и в качестве выгоды № 5 – это не противоречие: оно является одновременно и достоинством, и недостатком);

д) ограничение независимости индивида и активное вмешательство в его стадную жизнь (Лоренц К., 1994; Тих Н. А., 1970). Последнее обстоятельство выглядит очень похожим на присущие человеку особенности – мы как-то не задумываемся, что независимость и стремление к уединению могут быть не менее важными для животных, чем для людей. То, что на такое обстоятельство обращают внимание два выдающихся специалиста в области зоопсихологии, свидетельствует о его значимости в жизни животных.

Итак, существуют достаточно серьезные недостатки при проживании животных в сообществе. Однако, несмотря на это, некоторые животные не могут жить в одиночку (серые гуси, шимпанзе) и, лишенные своих близких сородичей, с которыми они связаны персональными узами, по терминологии К. Лоренца (1994), обнаруживают все признаки социальной депривации, подобно детям из сиротского приюта (они впадают в уныние, отказываются есть, спать, двигаться и т. п.). То есть, как мы видим, «выгоды» все же значительнее «проигрышей», раз сообщества существуют, хотя вряд ли животные «просчитывают» соотношение плюсов и минусов совместной жизни.

Типы сообществ могут быть различными – в зависимости от оснований, по которым их можно классифицировать. Нас интересует организация сообщества, его структура и система иерархии доминирования-подчинения во взаимоотношениях, включая наличие или отсутствие вожаков.

В этом плане полезна классификация К. Лоренца (1994), который выделяет четыре типа общественной организации животных.

1. Анонимная стая – самая примитивная форма сообщества – явление, наблюдаемое уже у многих беспозвоночных (к примеру, у насекомых), но такой способ организации может встречаться и у высших животных и человека (при панике). Анонимная стая состоит из однородных элементов, но не имеет структуры, иерархии, вожаков и ведомых, хотя в ней и существует взаимовлияние особей друг на друга, в результате которого может наблюдаться их движение в одном направлении. Такая реакция может быть врожденной (к примеру, у уток, которые реагируют на цвет оперения своего вида и летят следом) или приобретаться в результате обучения. Направление движения определяется случайно (к примеру, у косяка рыб), «вожаком» на короткое время может стать любая особь, за которой последует большинство сородичей. И поскольку все члены стаи ориентируются на поведение других, таким «вожаком» может стать и патологическая особь, как в эксперименте Эриха фон Хольста, искусственно лишенная нормального проявления социального инстинкта. Для анонимной стаи характерно также отсутствие как личных связей, так и агрессивности.

2. Семейная и общественная жизнь, построенная по принципу территориальности (к примеру, у некоторых птиц, которые гнездятся колониями), или сообщество без любви (термин К. Лоренца. – Т. Б.), которое также характеризуется отсутствием иерархии доминирования-подчинения.

3. Гигантская семья, члены которой узнают друг друга по какому-то общему признаку (запаху, например) и проявляют по отношению друг к другу лояльность, а представителей другой семьи воспринимают как врагов (к примеру, у крыс). Характерная особенность – отсутствие иерархии доминирования-подчинения во взаимоотношениях членов сообщества.

4. Группа (снова термин К. Лоренца! – Т. Б.) – совокупность существ, которые связаны между собой узами личной связи. При этом важной особенностью является способность отдельных животных персонально узнавать других членов группы в любых возможных обстоятельствах (такое узнавание основано не только на врожденных реакциях, но и на приобретенном опыте). Впервые такое группообразование встречается у высших костистых рыб (цихлид, например), отличающихся высоким уровнем внутривидовой агрессии. Эволюционной праформой группообразования является объединение супружеских пар, сообща заботящихся о потомстве. Очень важная особенность такого типа сообщества – наличие иерархии доминирования-подчинения у членов сообщества. И в самых развитых сообществах обязательно есть вожак (или, вернее, вожачество, потому что, как мы увидим ниже, в сообществе может быть несколько вожаков).

Стада обезьян относятся к четвертому типу сообществ. Они, как правило, постоянны, состоят из представителей обоего пола, и их поведение обусловлено не столько инстинктами, сколько приобретенными навыками поведения (по свидетельству Ламберта Д., 1991).

Закономерности формирования сообщества были установлены американским ученым Дж. Вандербергом при изучении макак-резусов (наблюдения проводились в естественных условиях в течение трех лет). Прежде всего, сообщество развивается из так называемого первичного ядра:

1) первичное ядро сообщества составляет небольшая группа самок, способных к размножению;

2) эта группа (т. е. первичное ядро) должна управляться взрослым самцом;

3) к ним должно присоединиться «критическое» число особей разного пола и возраста из других групп.

При соблюдении этих условий ядро будет развиваться и превратится в сообщество.

Дж. Вандерберг приводит три основных критерия сообщества:

1) присутствие «основной группы» – минимум из троих взрослых самок с потомством, которые объединены в систему иерархии и живут вместе не менее полугода;

2) частые социальные (и в основном неагрессивные) контакты между членами группы;

3) редкие случаи изгнания животного из группы из-за столкновений с другими членами группы (цит. по: Панов Е. Н., 1970).

Но это, так сказать, структурные факторы возникновения сообщества.

Н. А. Тих (1970) выделила другие факторы, характеризующие жизнедеятельность и взаимоотношения особей в стаде обезьян и способствующие их объединению и взаимопомощи. Перечислим их.

1. Деятельность обыскивания, необычайно важная для установления взаимоотношений между особями; существует множество правил (кто кого может обыскивать и при каких условиях), которые демонстрируют, что обыскивание является не просто элементом гигиены, но проявлением социальной жизни: симпатий и антипатий, доминирования-подчинения.

2. Сексуальные проявления. В стаде также существуют правила, регламентирующие различные элементы сексуального поведения. Это и сексуальные позы – подставления и имитации копуляции (или, иначе, женская и мужская позы, которые связаны не с полом особи, а со статусом этой особи: Н. А. Тих описывает случаи, когда самец демонстрировал позу подчинения, т. е. женскую, а самка – позу доминирования, т. е. мужскую). Это и ритуалы ухаживания и «соблазнения», которые также протекают по определенным правилам – кто за кем может ухаживать. Это и количественная характеристика интенсивности сексуальной жизни у особей с разным статусом в системе иерархии. Здесь важным структурирующим элементом является вожак, который регулирует сексуальное поведение в стаде (более подробно об этом мы поговорим ниже).

3. Забота о потомстве. В стаде создаются прежде всего лучшие возможности для осуществления такой заботы: не одна самка или самка совместно с супругом, как у территориальных видов, а несколько особей (иногда – половина стада или даже больше) заботятся о детенышах. Последние усваивают образцы поведения во взаимодействии со сверстниками и старшими «воспитателями».

4. Улучшение взаимоотношений, объединение стада. В результате заботы о потомстве возникают следующие «групповые» эффекты, проявляющиеся в объединении членов стада, в установлении гармоничных взаимоотношений между ними, в приобретении навыков «социального» взаимодействия особей (эти эффекты можно обнаружить в трудах и Тих Н. А., 1970, и других авторов):

а) создание группировок подростков, иногда – с вожаками группировок из числа подростков;

б) создание группировок самок (также с вожаком группировки – самкой), помогающих друг другу заботиться о потомстве;

в) обеспечение «занятости» старых самок, выступающих в роли «нянек» и разделяющих заботу о детенышах, – они включены в группировки с половозрелыми самками и с детенышами. Мне кажется очень важным, что Н. А. Тих рассматривает заботу о потомстве не просто как фактор жизнедеятельности стада, но и его объединения.

5. Защита членов стада от внешних врагов. При этом также происходит объединение стада. Сообщество обезьян устроено таким образом, что каждый его член выполняет какую-то полезную функцию: одни руководят взаимодействием (как вожак), другие заботятся о детенышах (как самки), третьи охраняют стадо (взрослые самцы, территориально занимающие позицию на периферии). В целом координирует усилия по защите от врагов вожак. Очевидно, в ситуации опасности очень важно, чтобы члены стада не разбежались в панике, и страх перед наказанием от вожака может пересилить страх перед внешним врагом.

6. Защита более слабых особей от сильных внутри стада. Прежде всего отмечу, что, в отличие от некоторых других зоопсихологов, рисующих картину постоянной вражды между обезьянами (чего стоят, к примеру, описания жутких многочасовых сексуальных боев между самцами, в результате которых погибает и предмет «спора» – самка! – см. Дембовский Я., 1963), Тих Н. А. (1970) постоянно подчеркивает дружескую сторону взаимоотношений обезьян. И в стаде не только физически сильные особи получают преимущество.

Может быть, напротив, сильным не столь нужно стадо. А вот слабые его члены получают возможность выжить. Очень яркий пример – слабая самка с маленьким детенышем непременно бы погибла, оставшись одна, а в стаде она пользуется особыми привилегиями.

Приведу другой характерный пример защиты слабых из литературы по зоопсихологии – когда самки используют некоторые преимущества (свою многочисленность, низкий статус взрослого самца и высокий – вожака) для того, чтобы защитить детеныша (см. материал врезки 1).

ВРЕЗКА 1

Вожак ест из кормушки, а стадо терпеливо ждет, когда придет очередь остальных. Маленький детеныш, не искушенный в «табели о рангах» и порядке еды (вначале это делают высоко-, а затем уже низкостатусные члены стада), подходит к кормушке и ест вместе с вожаком. Вожак полуотвернулся и не замечает детеныша. Однако самки с ужасом видят, что если вожак повернется, то обнаружит детеныша – нарушителя правил поведения и накажет его. Что делают самки? Одна из них подскакивает к взрослому самцу (обладателю низкого статуса в стаде), нападает на него, тут же падает рядом, имитирует пострадавшую и громко кричит, жалуясь, что на нее напали. Вожак смотрит в сторону кричавшей самки, интерпретирует ситуацию так, как ей было нужно (что якобы самец посмел напасть на самку из гарема вожака), и бежит наказывать ничего не понимающего «нарушителя». Нужный эффект достигнут – вожак отошел от кормушки, не заметив детеныша. В это время другие самки оттаскивают детеныша от кормушки, чтобы вожак и дальше ничего не заметил.

Таким образом, высшей формой сообщества животных является «группа» (по терминологии К. Лоренца, 1994), необходимым элементом которой выступает иерархическая структура. Рассмотрим более подробно, что собой представляет эта структура.