Текст книги "Только для посвященных"

– Знаешь, ты меня привлекла не только красотой, но и женской мудростью. Мне с тобой очень повезло. Мужику очень важно иметь такой надежный тыл…

Лиза нырнула в салон и устало откинулась в кресле:

– Я скоро буду, милый. Как услышишь стук да гром, не пугайся: это твоя лягушонка в коробчонке едет.

Больше всего Лизу раздражали внезапные сентиментальные порывы супруга. Лицемер хренов. Весь такой нежный и трогательный, с розовыми соплями, а попробуй сделать что-то по-своему – сразу поставит на место. Все должно идти по его сценарию. По большому счету, Лиза все равно поступала так, как хотела, игнорируя советы и рекомендации мужа. Но бесконечные попытки контроля ее утомляли. Постоянно приходилось быть в тонусе и держать оборону. Иногда так хотелось расслабиться, перестать ставить кого-то в известность о своих планах, доказывать свою точку зрения, отстаивать право на собственные решения. Лиза часто выигрывала, но как же трудно давались ей подобные победы. Она устала бороться за свою независимость.

Лиза все чаще размышляла о причинах своего душевного дискомфорта. Может, она не рождена для брака? И рамки совместного проживания, идеальные для многих, безнадежно тесны для нее? Может, ей нужно нечто иное? Свободные отношения, где каждый имеет право поступать по своему усмотрению? Могло статься, что ей просто не повезло с партнером и ей нужен кто-то другой. Не менее харизматичный, но не столь патриархальный. Лиза не знала. Она была уверена лишь в одном: вечный бой надо заканчивать. Иначе вскоре у нее не останется энергии.

Лиза чувствовала, что теряет себя. С каждым днем требовалось все больше усилий, чтобы давать отпор охотникам изменить ее мировоззрение. Она боялась, что однажды сама не заметит, как превратится в одну из многочисленных клуш, зависящих от мужа и не имеющих своего мнения.

Конечно, можно было предложить мужу развестись. Но тогда он бы долго и нудно выяснял причины, потащил бы ее к семейному психологу, всеми правдами и неправдами стремясь сохранить брак. Эта мучительная агония растянулась бы на годы. Лиза не выдержала бы такого стресса. Она привыкла к быстрым и простым решениям.

Она понимала, что убийство – желание слишком серьезное, чтобы друзья безропотно взялись за его осуществление. Все-таки человеку свойственно рефлексировать и оправдывать свои действия. Поэтому нужно повернуть все так, чтобы убийство воспринималось как заслуженное наказание, а не прихоть избалованной бабенки. Проще лишить жизни чудовище, нежели положительного героя.

Макс бы согласился при любом раскладе, а вот Джек и Глеб могли заартачиться. Особенно последний. Лиза и раньше замечала за Глебом склонность к нравственным метаниям, но после его женитьбы они переросли в настоящую катастрофу. Он всегда недолюбливал Лизу, но прежде хотя бы скрывал свою антипатию. Хреново на нем сказывается семейная жизнь. Он стал трусливым размазней, хочет казаться лучше, чем есть на самом деле. Жалкое зрелище – мужчина, отвергающий свою животную природу. Если ты грешен, имей смелость признать это. Нет же, Глеб отчаянно пытается играть роль хорошего парня, и тем самым смешит зрителей. Как бы то ни было, но он часть команды, и без его помощи организовать убийство будет сложнее. Трое исполнителей надежнее двух.

Лиза долго думала, как продемонстрировать товарищам порочную натуру супруга. Помог счастливый случай. Чтобы разнообразить досуг, она уже полгода занималась в секции конного спорта. Громко сказано, – «занималась». Брала частные уроки, чтобы научиться держаться в седле. За все время занятий не было ни единого инцидента, лошади попадались смирные. Но в тот раз вороной кобыле Биологии будто шлея под хвост попала. Взбрыкнула так, что Лиза не удержалась и рухнула на землю, больно ударившись головой об изгородь. Рассечение на скуле было несильное, но вся правая половина лица опухла и посинела. Елизавета чуть не расплакалась от досады, но внезапно осознала, как неприятность превратить в удачу.

Вышло все наилучшим образом. Макс сразу поверил в печальную историю, Глеб колебался (что уже хорошо), а вот Джек… Джека она недооценила. В хорошем смысле слова. Он позвонил Лизе спустя несколько дней и подтвердил ее подозрения: сказкой о злом муже опытный психотерапевт не проникся. Они встретились вечером у него дома. Лиза захватила белое вино, разлила по бокалам и устроилась на диване.

– Почему же ты не раскрыл мои карты? – спросила она.

Джек пожал плечами:

– А зачем? Ты действовала из благих побуждений, щадила наши чувства.

– Но ведь речь идет не о пустяке. На кону человеческая жизнь.

– Мы же никогда не были тимуровской командой, верно? Все наши желания являлись аморальными в той или иной степени, – Джек понюхал вино и поставил бокал на журнальный столик, так и не пригубив.

– Ты всегда был самым сдержанным. Занимал созерцательную позицию, не одобрял и не порицал никого. Кто бы мог подумать, что в твоем лице я найду сторонника.

Джек засмеялся:

– Елизавета, я довольно эгоистичный тип и ничего не делаю просто так.

Она вскинула бровь:

– Как интересно. Озвучишь свою тайную причину?

– Озвучу. После того, как наступит моя очередь.

– А твоя очередь наступит сразу после моей.

– Бинго.

– То есть тебе выгодно ускорить реализацию моего плана? Подозреваю, что с точки зрения морали твое желание не слишком уступает моему? – догадалась Лиза.

– Аплодирую твоей проницательности.

– Мне не нравится реакция Глеба. Похоже, синяк не очень-то его убедил.

– Да, одним синяком тут не отделаешься. Нужно усилить эффект, – Джек сжал и разжал кулак. – Допустим, муж поломает тебе ногу. Или руку. По выбору.

Собеседница сузила глаза, пристально посмотрев на Джека:

– На что это ты намекаешь? У тебя есть сговорчивый травматолог?

– Я и сам смогу наложить тебе повязку. Прихвачу из клиники гипсовые бинты. Остальное дело техники. А друзьям расскажу некоторые убедительные детали.

Лиза убрала упавшую на глаза челку.

– Охота пуще неволи, да, Ванюша?

– Там, где прекращается желание, прекращается человек, – Джек изобразил пафосную задумчивость, но вскоре не выдержал и улыбнулся.

– Почему ты не пьешь? – Кивнула на нетронутый бокал с вином. – Праведника из себя строишь?

– Ага. Сейчас еще немного пропитаюсь благодатью и пойду по воздуху, – засмеялся Джек.

– Когда будешь возвращаться, прихвати что-нибудь вкусное из холодильника.

– Ууу, кровь почуяла, аппетит проснулся? – пошутил Джек и направился в кухню.

В тот вечер они славно посидели. Приятно открывать в старом друге новые грани. Лиза всегда чувствовала в нем скрытый потенциал, но не удосужилась копнуть поглубже. Считала парня немного занудным, помешанным на психологических штучках. И вот поди ж ты! Удивил…

Лиза подъехала к дому. Глянула в зеркальце, припудрилась, расчесала волосы и побрызгалась духами. Мужики никогда не замечают изменений в прическе. Обмануть мужа будет легко.

– Мамочка пришла! – дочь выбежала в прихожую и радостно запрыгала. – Мама, пойдем, пойдем, посмотришь, что я нарисовала!

– Сейчас, солнышко, дай разуться, – улыбнулась Лиза.

Она никогда не мечтала о детях. Большинство женщин умиляется при виде любого карапуза, Лиза же никогда не замечала в себе ярко выраженного материнского инстинкта. Ей даже казалось, что она вряд ли когда-нибудь родит. Не было стремления. Чужие дети в лучшем случае оставляли ее равнодушной, в худшем – раздражали. А уж как бесили многочисленные мамочки, с восторгом обсуждающие цвет фекалий у малышей. Встречая таких наседок, Лиза едва сдерживалась, чтобы не разразиться гневной тирадой. Как можно быть настолько недоразвитыми, чтобы всерьез полагать, что их дети кому-то еще интересны? Никому нет дела до чужих отпрысков, всем наплевать на их успехи, на проблемы их пищеварения и дефекации. Если кто-то и выслушивает подобные речи, то исключительно в силу слабохарактерности и неумения сказать «заткнись». А тупоголовые мамаши вдохновляются и с новыми силами отлавливают чужие уши, чтобы слить свой поросячий восторг.

Собственная беременность стала для нее неожиданностью. Первым порывом было сделать аборт, но потом Лиза сообразила, что гораздо выгоднее оставить ребенка. Будущий муж тянул с предложением руки и сердца, а известие о скором отцовстве могло его простимулировать. Расчет оказался верным. Они поженились, когда Лиза была на четвертом месяце.

Когда родилась Настенька, Лиза поняла, что никогда и никого не полюбит так сильно, как этого крошечного человечка, самого родного на свете…

Лиза погладила дочку по голове и одобрительно кивнула на рисунок:

– Ты домик нарисовала? Умница. А эти люди кто?

– Это ты, мамочка, это я, а рядом – папочка!

Лиза натянуто улыбнулась. Жестоко лишать ребенка отца, но другого выхода нет. Мамочке очень хочется быть счастливой. Дочь еще мала, через год забудет, что второй родитель когда-либо существовал. Лиза постарается, чтобы им вдвоем было весело и уютно. С папочкиными деньгами они ни в чем не будут нуждаться. А без неусыпного надзора их жизнь станет свободной и легкой.

– Настасья Андреевна, а не пора ли тебе спать? – Муж появился в проеме двери и нахмурил брови.

– Ну папочка! – захныкала дочь. – Не хочу, не хочу!

– Уже поздно. Забирайся в кровать, а няня расскажет тебе сказку.

Лиза посмотрела на мужа и вообразила, как в центре его лба расползается маленькое красное пятнышко.

* * *

Зима в этом году выдалась скучная – до Нового года оставалось всего два дня, а снега еще не видели. Галя кинула взгляд на унылый пейзаж за окном и вздохнула. Авось январь порадует снегопадами. Так хочется гулять по белому парку, жмуриться от яркого солнца и слушать, как скрипит под сапогами упругий наст.

Вчера Глеб притащил елку. Это было неожиданно. Муж не самый большой романтик, подобной инициативы от него не часто дождешься. Тем вдвойне приятнее стал этот хвойный сюрприз. До ночи возилась с елкой, украшала, трогала колючие веточки – не могла налюбоваться. Новый год Галя любила больше остальных праздников. Всегда с волнением ждала 31 декабря, заранее придумывала желание, которое загадает под бой курантов. Что попросить у мифического Деда Мороза в этом году, решила уже давно. Все у нее в жизни хорошо – и любимый мужчина, и крыша над головой, и работа… Недостает только ребенка.

Поставила нарезанный салат в холодильник, вытерла руки полотенцем и вернулась в комнату. Муж дремал на диване перед работающим телевизором. Галя уселась в кресло и улыбнулась, мечтательно подперев подбородок кулаком. Глеб будет замечательным папой. Хоть он и не проявляет особого фанатизма по поводу планируемого отцовства, это пока. Когда родится малыш, все изменится. Ведь случится настоящее чудо – живое воплощение их любви. Галя представила, как муж держит на руках их сынишку, легонько подбрасывает его на коленках, изображая «по кочкам, по кочкам, в ямку бух». Малыш смеется, машет пухлыми ручками. И так тепло на душе, так светло стало, что захотелось плакать от счастья. В Новом году ее мечта непременно осуществится. Для этого есть все предпосылки.

Глеб стал гораздо спокойнее, больше не задерживается на работе допоздна и почти не встречается с друзьями. Правда, он постоянно поглощен своими мыслями, как будто обдумывает что-то и никак не может прийти к окончательному решению. Но молчаливая рефлексия куда лучше прежних приступов бешенства.

Глеб приоткрыл глаза и покосился на жену:

– Стережешь меня?

– Обожаю смотреть, как ты спишь.

Он зевнул и улыбнулся:

– Представляю себе это зрелище.

– Ничего ты не представляешь. Ты такой красивый.

– Нет, это ты красивая, а я везучий.

Галя подошла к мужу, провела ладонью по его темным волосам.

– Поскорей бы уже Новый год! Не терпится встретить его вдвоем с тобой.

– Ты же все равно отрубишься в час ночи. И буду я один сидеть перед телевизором и поедать твои кулинарные шедевры. А потом мне станет скучно, и я вызову какую-нибудь Снегурочку.

– Балбес, – она отвесила ему шутливый подзатыльник. – Умеешь ты все опошлить.

– Держу тебя в тонусе.

– Да, это ты тоже умеешь. Знаешь, я тут подумала…

– Не фантазируй, – прервал ее Глеб. – Не могла ты подумать.

– Ах ты! – Галя принялась колотить его грудь кулачками. Тот подхватил ее, словно пушинку, подмял под себя, уложив на лопатки. Начал целовать ее шею, попутно расстегивая халат.

– Щекотно же! – довольно хихикнула жена.

– Сдаешься?

– Давно уже сдалась!

– То-то же. А сейчас я воспользуюсь своей властью в корыстных целях, – угрожающе пробормотал он, стягивая с жертвы трусики.

Спустя сорок минут Галя стояла под теплым душем, улыбаясь собственным мыслям. Жизнь определенно налаживается. И как ей могло прийти в голову шпионить за мужем? Она страстно желала выяснить, что его угнетает, и была готова даже на такой низкий поступок, как слежка. Хорошо, что все наладилось, и гадкая идея отпала сама собой.

Пока жена мылась в душе, Глеб взял из шкафа в прихожей куртку, накинул на плечи и вышел на балкон, плотно прикрыв за собой дверь. Было холодно. Иногда мороз бывает мягкий, почти ласковый – обычно в сухую солнечную погоду. Переносится легко и почти не ощущается. Разве что игриво покусывает щеки и нос. Но сегодняшний воздух был влажен и зябок и пробирал до костей. Такой мороз самый неприятный.

Глеб прикурил сигарету и набрал номер Макса.

– Что там у тебя?

– Все путем, старик, – ответил товарищ.

– Уверен?

– Уверен. Перетер сегодня с Джеком. В общем, на третье число ничего не планируй, – Макс кашлянул.

– Ты точно выздоровел? – засомневался Глеб.

– Я нормуль. В 23.30 у него рейс. Из дома выйдет в районе девяти. В четыре пересекаемся у Джекила.

– О’кей. Тогда счастливого Нового года.

Макс заржал:

– Это ты кому пожелал? Ему?

– Полагаю, ему мои пожелания уже не пригодятся, – Глеб затушил сигарету. – Ладно, мне пора. Третьего в четыре я на месте.

– Давай, старик, до встречи, – сказал Макс и положил трубку.

Глеб постоял на балконе еще минут пять, пока окончательно не продрог. Когда вернулся в комнату, Галя еще не вышла из ванной. Звук воды сменил шум работающего фена. Он прошел в спальню, выдвинул ящик тумбочки и принялся шарить среди лежавших в беспорядке вещей. Нашел белый пластмассовый флакон и сунул его в карман.

Пару месяцев назад Глеб пожаловался Джеку, что в последнее время с трудом контролирует свои эмоции. Может беспричинно вспылить, наговорить грубостей. Жена всерьез озабочена его поведением и не оставляет попыток докопаться до причин. Ее наивная навязчивость только сильнее его раздражает, и порою Глеб едва сдерживается, чтобы не накричать на нее. Джек вручил ему какие-то таблетки, велел принимать раз в день. Сказал, это успокоит нервы и позволит вести себя тихо и не привлекать ненужного внимания. За неделю до мероприятия прием препарата нужно прекратить. Глеб прошел на кухню и выкинул белый флакон в мусорное ведро.

Таблетки были и правда убойные, существенно замедляли реакцию и притупляли все чувства. Иногда Глебу казалось, что он воспринимает происходящее не как непосредственный участник, а будто со стороны. Наблюдает за разворачивающимся на экране кино, где один и тот же актер прилежно исполняет разные роли. Вот любящий муж приносит домой елку, чтобы порадовать жену, вот преданный друг едет на дачу к товарищу, чтобы попрактиковаться в стрельбе из пистолета, вот брат звонит брату, чтобы справиться о его здоровье, а сам размышляет в этот момент о предстоящем убийстве… И все это шутя и непринужденно.

Джек сказал, что понадобится несколько дней, чтобы вернуться в прежнюю форму. Не хотелось расстраивать Галю, но иного выхода нет. К третьему января он должен быстро соображать и иметь хорошую реакцию.

Дата осуществления плана переносилась несколько раз. Сперва они спорили, где и как, потом долго не могли достать оружие, затем Макс на две недели слег с ангиной. В этот раз проволочек не предвиделось. План отработан, действия четко расписаны.

Странно, но Глеб не испытывал страха. Пресловутые таблетки гасили сильные эмоции. Вскоре накатит неприятное волнение и придется держать себя в ежовых рукавицах, чтобы не запаниковать. Что ж, не впервой. Он справится. Лишь бы все это поскорее закончилось. Глеб ненавидел ожидание.

– О чем ты размышляешь? – Галя впорхнула в комнату, свежая и сияющая.

– О тебе, – соврал он.

– Ммм, и что же именно обо мне?

Глеб подумал, что, по большому счету, никогда не был счастлив. Ему всегда мешали какие-то нюансы, какие-то обстоятельства. Даже если шел по светлой полосе, за плечами всегда темнело прошлое, – он почти физически ощущал на затылке его холодное дыхание. То ли дело Галя. Она умела искренне радоваться жизни даже в не очень удачные периоды. Глеб по-белому завидовал жене. Ей не в чем упрекнуть себя. Как, должно быть, легка жизнь без чувства вины. А он уже не помнит, каково это…

– Я бы хотел быть похожим на тебя.

– Как это? – не поняла жена.

– Ты хорошая.

– Ты тоже хороший, родной мой! Иначе я не полюбила бы тебя, – Галя села к мужу на колени и ласково улыбнулась. – Ты очень, очень хороший. И не вздумай сомневаться в этом!

Глеб уткнулся лицом в ее мягкую грудь и закрыл глаза. Как же хотелось спать…

* * *

«Известный столичный предприниматель Андрей Гончаров убит вчера вечером в центре Москвы во дворе собственного дома. Начавшие расследование оперативники МУРа уверены, что преступление носит заказной характер. Сообщение о вооруженном нападении в Брюсовом переулке поступило в службу «02» приблизительно в 21.45. По предварительной информации, неизвестные несколько раз выстрелили в мужчину, когда тот садился в автомобиль, чтобы ехать в аэропорт. Пострадал также личный водитель Гончарова, – он скончался от огнестрельного ранения в голову. На месте происшествия оперативники обнаружили восемь пистолетных гильз, а чуть поодаль – и оружие киллеров. Преступники бросили два пистолета «ТТ» с глушителями в нескольких метрах от места покушения, в кустах на детской площадке. Судя по всему, убийцы ушли в сторону Большой Никитской улицы, где их поджидал автомобиль.

В настоящее время правоохранительными органами рассматривается несколько версий убийства предпринимателя. В качестве основного предположения оперативники называют профессиональную деятельность Андрея Гончарова. По факту убийства возбуждено уголовное дело по статье 105 УК РФ».

Макс дотянулся до пульта, валявшегося на другом конце дивана, и выключил телевизор. Очень хотелось позвонить Лизе, но этого делать нельзя. Сейчас лучше свести к минимуму любое общение и окунуться с головой в работу. Хотя какая там работа… До февраля страна празднует. Макс и сам бы с удовольствием напился, чтобы снять напряжение минувших дней. Но придется расслабляться иными способами, более щадящими для здоровья.

Надька еще спит, раньше полудня ее не добудишься. Можно по-быстрому сгонять в салон к проституткам, но на улице холодина, и покидать теплую квартиру лень. Вчера промерзли насквозь, пока караулили Лизкиного мужа. Ждали сорок минут, пока тот соизволит выйти. Мало того что он задержался, еще и сюрприз преподнес. Сколько за ним ни следили – постоянно был сам за рулем. А тут нате, вызвал водителя. Падла. Пришлось и паренька замочить. Глеб быстро сориентировался: точный выстрел в голову – и свидетель мертв. Муженьку достались четыре пули. Сам Макс два раза попал, три промахнулся – пальцы в тонких перчатках окоченели, подвели. Глеб, красава, сработал без косяков.

Стрелять решили вдвоем, чтобы наверняка. Джекил стоял на стреме, – как оказалось, с оружием товарищ на «вы». На даче с трудом попадал в широченный ствол дерева, что уж тут говорить о двигающейся мишени. Все прошло как по маслу. Тихо, быстро, результативно. Ушли дворами, в разные стороны. Макс рассчитывал на успех, но не надеялся, что он будет настолько безупречен. Кто бы мог подумать, что убить человека в центре мегаполиса так легко. Самым сложным было раздобыть оружие. Долго искали надежного продавца. В итоге выложили по три косаря баксов за пистолет плюс глушитель. Шесть тысяч долларов за два отменных ствола – смешные деньги.

Макс улыбнулся, в десятый раз прокрутив в голове вчерашние события. Он не чувствовал ни малейшей вины за содеянное. На каком-то уровне даже гордился собой. Приятно помочь женщине, особенно небезразличной тебе. В последнюю встречу Лиза выглядела несчастной. У Макса все клокотало внутри, когда он смотрел на ее осунувшееся лицо. Она смелая и дерзкая, но при этом такая хрупкая и ранимая. Ее хотелось защищать, оберегать от невзгод. Если бы она раньше намекнула ему о том, что вытворяет ее муж, Макс бы отреагировал мгновенно. И тогда удалось бы избежать последующих инцидентов с рукоприкладством.

Он почти с удовольствием нажал на спусковой крючок, всадив в грудь ублюдка несколько граммов свинца. Это была заслуженная кара. Никто не смеет обижать Лизу.

Макс часто думал о том, какие чувства питает к подруге. Определенно, это была любовь. Странная смесь из взаимоисключающих эмоций. Дружеская симпатия, уважение, привязанность, нежность, страсть. Он не вожделел ее тело, – ему нравились женщины с более пышными формами. Он не бросил бы ради нее жену – Надька идеальный спутник жизни. Но он отчаянно тосковал, если долго не виделся с Лизой. Если бы она позволила, Макс сгреб бы ее в объятия и никогда не отпускал. Он испытывал потребность ощущать ее присутствие рядом. Иметь возможность коснуться тонкого запястья. Смотреть в темные глаза и видеть в них свое отражение. Иногда ее зрачки так черны и огромны, что почти закрывают радужку. В такие моменты Максу кажется, что перед ним не избалованная жительница мегаполиса, а настоящая ведьма с глухого заброшенного хутора.

Пару лет назад, изрядно напившись, он пристал к Лизе с откровенными расспросами. Они находились в кафе, куда заглянули по случаю ее дня рождения. Подруга выпила не меньше Макса, но была трезвой. Сидела на неудобном твердом стуле, нога на ногу, и беспрерывно дымила, слушая пьяные речи приятеля.

– Нет, ты скажи мне, Лизка, ты любила когда-нибудь? Доверяла кому-нибудь, а? – допытывался он.

– Если бы я нуждалась в психоаналитике, я бы обратилась к Джеку, – фыркнула она.

– Да при чем тут это? – расстроился Макс. – Я тебя по-человечески спрашиваю: любила или нет? Так, чтобы дышать было трудно. Чтобы жить ради другого… А?

Лиза помолчала, раздумывая над ответом, и сказала:

– Чем шире ты открываешь объятия, тем легче тебя распять.

Тогда по пьяни он не понял ее ответ. И еще долго не отставал, пытаясь выудить из подруги больше информации о ее личной жизни, но та отделывалась общими фразами, а потом и вовсе сменила тему. Лиза всегда была скрытной. Поэтому и притягивала, как магнит. Загадочность – самый элегантный способ управлять людьми.

Интересно, что она сейчас чувствует? Облегчение? Сожаление? Не всякая женщина может похвастаться тем, что ради нее устраивают перестрелки. Поди, сидит довольная и планирует ближайшее будущее, свободное от семейных обязательств.

Хотелось поскорее рассказать Лизке всю историю убийства в деталях. Как они готовились, о чем спорили, кто где стоял, кто куда стрелял… Он в таком незаурядном мероприятии поучаствовал, а поделиться не с кем. Ну не западло?

Макс подошел к зеркалу и прицелился. Изобразил выстрел и по-ковбойски дунул на воображаемый ствол пистолета.

– Дурачишься? – сонная жена остановилась у входа в комнату.

– Ты чего встала так рано?

– Я не встала, я еще сплю, – ответила Надя и поплелась в туалет, громко шаркая тапочками. Макс вернулся к своему отражению и произвел новую серию выстрелов. Он был очень хорош в образе защитника оскорбленных. Жаль, нельзя было оставить оружие. А то бы он с удовольствием поупражнялся в стрельбе где-нибудь в полях. Кстати, неплохая идея. Макс взял телефон и набрал номер секретарши. Сегодня выходной, но Ниночка давно привыкла, что директор фирмы может позвонить в любое время суток. Девушка была смышленая, но абсолютно непривлекательная. Специально взял на работу дурнушку, чтобы не отвлекаться на секс.

– Да, Максим Григорьевич? – приветливо ответила секретарша.

– Ниночка, с праздником. Как отметила?

– Спасибо, Максим Григорьевич, хорошо отметила. Вас тоже с Новым годом!

– Я тут вот что подумал, Ниночка. Организуй-ка нам в субботу корпоративный выезд на пейнтбол. Будем повышать командный дух. Завтра с утра прямо и займись. В обед доложишь.

– Хорошо, Максим Григорьевич! – отчеканила Нина. – Что-нибудь еще?

– Больше ничего. Отдыхай, – Макс положил трубку и улыбнулся. Приятно все-таки управлять компанией. Несколько лет назад он открыл небольшую фирму, специализирующуюся на грузоперевозках. Конторка не пафосная, зато приносит неплохой доход. И к тому же всегда можно использовать подчиненных для организации собственного досуга. Захотел устроить соревнования по пейнтболу – пожалуйста. И сам доволен, и сотрудники не в обиде. Он довольно потер руки. Маркер, конечно, не настоящий пистолет, но поиграться сойдет.

Из кухни прибежала такса и уселась напротив хозяина.

– Что, принцесса, гулять хочешь?

Такса звонко тявкнула и засеменила в коридор, перебирая короткими лапами.

– Может, позже? – риторически спросил Максим, направляясь следом за питомицей. Эту нелепую псину притащила Надька. Макс ржал часа два с короткими перерывами. Без смеха смотреть на крошечного вислоухого щенка было невозможно. Они давно подумывали завести собаку, и он дал жене карт-бланш в выборе породы. Полагал, что та купит солидную псину типа ротвейлера или овчарки. И нате. Принесла домой маленького рыжего клоуна, единственное функциональное назначение которого – веселить зрителей забавным внешним видом. Макс хотел возвратить псину продавцу вопреки возражениям жены. Но на следующий день изменил свои намерения: щенок быстро завоевал симпатии нового хозяина.

В прихожей на обувной тумбе валялась книга. Макс поднял ее и прочитал название: «Рихард фон Крафт-Эбинг. Половая психопатия». Джекил, сука, в своем репертуаре. Придумал тупую шутку дарить ему время от времени какие-то научные трактаты. Приколист хренов.

Макс вложил между страниц пятитысячную купюру, сунул книгу в карман куртки и вышел на лестничную площадку. Спустился на второй этаж и позвонил в квартиру. Дверь открыла пожилая женщина, радостно зашепелявила:

– Здравствуй, Максимушка, сокол мой, заходи, чаем тебя угощу.

– Не, баб Зин, на чай в другой раз. Я тебе подарок принес. Читай! – он протянул ей книгу.

– Ох, Максимушка, ты меня забросал своими книжками. Такие они сплошь заумные, я их на ночь читаю, чтобы заснуть побыстрее.

– Ну вот, видишь, баб Зин, хоть какая-то польза от этой макулатуры, – усмехнулся он.

Эту старушку Макс опекал уже давно. То денег подкидывал, то продуктов привозил, то таблетки. Она напоминала ему родную бабушку, которая умерла несколько лет назад. Баба Зина коротала дни в одиночестве. Родные не навещали ее, предполагая, что старушка прекрасно живет на мизерную пенсию и в помощи не нуждается. Макс старался навещать ее почаще – раз в неделю обязательно находил пятнадцать минут, чтобы проведать.

Джесси нетерпеливо тявкнула и вильнула хвостиком, выражая недовольство по поводу незапланированной задержки.

– Видишь, баб Зин, зовут меня. Заскочу на днях, не скучай, – Макс повернулся к таксе. – Да идем, идем. Не нервничай, принцесса.

На улице было малолюдно. В новогодние праздники утренний город мертв. От непривычной тишины стало не по себе. Как будто очутился внутри фильма ужасов. Герой идет по глухой улочке, еще не осознавая грозящей опасности. Но чем дальше, тем громче отзываются его шаги в окружающей пустоте. Туман сгущается, и вот уже силуэт путника почти растворился в серой пелене. Напряжение нарастает, зрители чувствуют, что сейчас произойдет нечто страшное.

– …! – выругался Макс, поскользнувшись на обледенелом участке тротуара и едва не упав.

Проходившая мимо женщина преклонного возраста возмущенно вскинула голову.

– Это я не про вас, – уточнил Макс и свернул во двор соседнего дома, где Джесси обычно справляла нужду.