Текст книги "У короля должна быть королева"

– Ну, и черт с ним! – сердито подумала Ника, не буду о нем думать! Найдем убийцу и разбежимся.

Незаметно она заснула. Ей снился Стас. Она даже ощущала на губах вкус его поцелуя, страстного, необыкновенного, от которого бросает в дрожь, и хочется, чтобы он продолжал. Ника не хочет просыпаться, она ждет прекрасного продолжения. Но кто-то тихонько похлопывает ее по руке.

– Ника, Ник, – слышит она и открывает глаза.

На краешке кровати сидит Стас.

– Просыпайся, детка, полтретьего, – он серьезно смотрит на Нику.

Ей это снилось или он действительно целовал ее во сне? Ника испытывающе заглядывает ему в глаза. Но черные глаза непроницаемы. По ним ничего невозможно понять.

– Детка, надень что-нибудь темное и на ноги удобные башмаки. Я тебя жду в гостиной.

Он выходит, оставив Нику со своими сомнения и мыслями. Через десять минут Ника спустилась в гостиную. Стас придирчиво оглядел ее. Черная футболка, темные джинсы, на ногах балетки. Сам он был одет в темно-серую футболку и черные джинсы.

– Молодец, – он одобрительно кивнул. – Я думал ты на ноги наденешь туфли на шпильке. Хорошо не догадалась.

– По-твоему, я вообще, идиотка! – обиделась Ника.

– Почему идиотка? – рассмеялся Стас. – Совсем нет, наоборот – необыкновенная, стильная девушка с красивыми ногами. Таким ногам, конечно, полагаются туфли на каблуках и короткая юбка, а не джинсы. Хотя даже джинсам не удалось их скрыть, я их очень хорошо рассмотрел.

– Я думаю, ты их рассмотрел не под джинсами, а когда я была без них, – съязвила Ника, намекая на прошлую, страстную ночь.

Стас покрутил головой и рассмеялся.

– Не угадала! Я был в таком состоянии, что ничего не успел рассмотреть. Честное слово! Я все определял только на ощупь. Ну что, пошли! – он взял Нику за руку, и они вышли из квартиры. Они молча зашли в лифт. Стас нажал кнопку подземного паркинга. Пока они ехали, Ника не смотрела на него, старательно отводя взгляд. Стас же, наоборот, внимательно разглядывал ее.

– Послушай, – раздраженно проговорила Ника, – прекрати пятиться! На мне, что узоры нарисованы?

Стас улыбнулся.

– Ты очень красивая девчонка. Я чем больше на тебя смотрю, тем больше удивляюсь. Как это природа так не поскупилась? Ни в чем не отказала тебе! Я думал, таких красивых девчонок не бывает! Разве что, характер у тебя паршивый.

– Что? – Ника от возмущения на минуту потеряла дар речи. – Да у меня прекрасный характер! А то, что я тебя не жалую, ты сам знаешь за что!

– Могла бы сделать вид, что все забыто, – парировал Стас. – Подумаешь, недотрога! Между прочим, если бы ты не напилась, и хоть что-нибудь вспомнила, поняла бы, что та ночь была просто незабываемая, и не только для меня, но и для тебя! Ты стонала от удовольствия и хотела меня, так же, как я тебя!

– Пошел к черту! – сквозь зубы проговорила пунцовая Ника.

Они вышли из лифта и загрузились в серебристую «БМВ». Стас скосил взгляд на Нику, которая гневно молчала и не собиралась пристегиваться, и коротко бросил:

– Пристегнись!

Он сказал это так уверенно, что у Ники даже не возникло мысли не подчиниться ему. Она пристегнула ремень безопасности и повернулась к Стасу.

– Почему ты не спрашиваешь, куда ехать? – покусывая губу, все еще находясь под впечатлением от их перепалки, поинтересовалась она.

– Куда ехать? – спокойно поинтересовался Стас.

Ника начала подробно объяснять, где жил мамин любовник. Стас понятливо кивнул головой и повернул ключ зажигания. Сначала они заехали к Нике домой. Там ничего не изменилось за эти шесть часов. Но когда Стас включил свет, Ника невольно сжалась от страха, боясь даже посмотреть в сторону Никиты. Стас закатал в ковер то, что прежде было Никитой, и взвалил на плечо.

– Дверь придержи, – тихо обратился Стас к Нике.

Стас немного поморщился, когда выходил, видать ноша была тяжелой. Ника дрожащими руками придержала дверь, пока он выносил Никиту, и закрыла дверь на ключ. Стас уже вызвал лифт. Они загрузились и одновременно затаили дыхание, пока спускались. Во дворе было темно и тихо. Стас уложил труп в багажник и хмуро взглянул на дрожащую Нику.

– Полдела сделано. Садись в машину, – приказал он и завел машину.

Зубы у Ники выбивали мелкую дрожь. Руки сделались ледяными, по спине струйкой стекал холодный пот. Стас искоса взглянул на нее, ничего не сказал и выехал со двора.

Никита жил в районе Останкино, в девятиэтажном доме в трехкомнатной квартире. Но мама сделала там такой ремонт, что превратила квартиру в современную студию. И хотя Никита сначала обиделся, что мама купила ему квартиру не в центре, но, когда увидел эту красоту, смилостивился. Мама действительно не могла купить квартиру в центре. Последнее время дела на фирме шли не очень хорошо, и когда мама попросила деньги Никите на квартиру, дядя Леня даже опешил. Он пытался объяснить маме, что последнее время фирма не получает прибыль. Но мама ничего не хотела понимать, заявив, что она обладательница контрольного пакета акций, и ей нужны деньги. Дядя Леня выделил сумму только на эту квартиру. Сейчас Ника, вспоминая все это, закрыла от горечи глаза. Теперь нет ни мамы, ни Никиты, и ему уже не нужна эта квартира! Кому она достанется, Ника даже и не знала. Машина тихо въехала во двор, фары Стас не включал.

– Какой подъезд? – тихо спросил он.

– Второй, пробормотала Ника.

– А этаж?

– Кажется, седьмой, – немного подумав, ответила Ника, – квартира, пятьдесят.

Стас вышел из машины, задрал голову и посмотрел на последний этаж.

– Интересно, из другого подъезда есть переход? Нужно проверить. Так, сиди здесь, детка, я сейчас вернусь.

Ника тоже вышла из машины.

– Я с тобой, – твердо сказала она.

Стас посмотрел на нее и вздохнул.

– Пошли уже, чудо мое в перьях!

Они зашли в третий подъезд, поднялись на последний этаж и по переходу прошли во второй подъезд. Потом с девятого этажа спустились на седьмой.

– Стас, – прошептала Ника, – зачем так сложно. Почему нельзя подняться сразу через второй подъезд?

Он покачал головой.

– Ты детективы не читаешь?

– Читаю, – пожала плечами Ника и что?

– А то, детка! Вдруг на подъезде Никиты камеры. Нам с тобой совсем не нужно попадать в их поле зрение. Понятно?

– Понятно, – согласилась Ника, – наверное, ты прав.

Стас подошел к квартире, которая находилась напротив Никитыной, и заклеил глазок на двери. Ника смотрела на него во все глаза. Он перехватил ее взгляд и подмигнул, надел перчатки, потом достал из кармана связку отмычек, засунул одну в дверной замок и начал осторожно поворачивать. Дверь не открывалась. Стас тихо выругался.

– Ника, фонариком посвети, не видно ни черта! – морщась, проговорил он.

– Дать тебе пилочку для ногтей? – прошептала Ника ему на ухо, направив луч фонарика прямо в замочную скважину. – Ну, чего ты возишься! Я свой замок один раз так открыла, когда потеряла ключи, правда.

Он раздраженно взглянул на нее и тихо прошипел:

– Вот твоих советов, блин, мне как раз и не хватает, умница! Свети лучше!

Он еще немного поколдовал, и дверь тихо открылась. Стас заглянул в квартиру, осветил помещение фонарем, бегло осмотрел его, вышел и прикрыл за собой дверь.

– Пошли, за нашей «ношей». Тебе придется придержать дверь, помощница моя!

Ника придержала дверь третьего подъезда, и они повторили свой небезопасный путь. Когда Стас затащил свою страшную ношу в квартиру, Ника осталась дежурить у двери. Скоро Стас вышел с ковром в руках, который свернул пополам, отцепил клейкую бумагу, которая закрывала соседский глазок на двери, и они той же дорогой вернулись к машине. Стас убрал ковер в багажник и завел машину. Когда они отъехали довольно далеко, он остановился в каком-то дворе возле мусорных баков. Туда отправился Никин ковер и перчатки Стаса. Наконец, все закончилось! Они отъехали на значительное расстояние от дома Никиты. Кажется, план удался! Не сговариваясь, они облегченно вздохнули. Стас взглянул на Нику.

– Кажется, все! Дверь я оставил открытой, будем надеяться, завтра его найдут, – Стас покачал головой. – Черт! Что мы творим! Сто грамм коньяка сейчас совсем не помешает. Детка, пошарь в бардачке, там должна быть фляжка с коньяком.

Ника округлила глаза.

– С ума сошел? Ты же за рулем – возмутилась Ника, нащупав рукой фляжку. – Я думала, что у тебя сильная выдержка.

– По-твоему, я каждый день переношу трупы? – усмехнулся Стас. – Ладно, ты права! Сейчас пить нельзя. Нам еще четыре часа ехать, хотя, может быть и меньше.

– Куда ехать? – растерялась Ника.

– Ты в Суздале была, детка? – вместо ответа спросил Стас.

– Нет, – удивилась Ника. – А что?

– А то, дорогая, что мы сегодня, то есть уже сейчас совершим удивительное путешествие в старинный город, самый яркий бриллиант в ожерелье «Золотого кольца», – черные глаза смеялись, а он сам был серьезен.

– Зачем? – испуганно спросила Ника. – Я больше не хочу ничего совершать! Я спать хочу, а не ехать куда-то, – взмолилась она.

– Партнер, не стонать! – командным голосом проговорил Стас. – Нам необходимо алиби. Вдруг нас кто-то видел, как мы выезжали от меня или от тебя. Вопрос куда? Ответ: на экскурсию в старинный, русский город Суздаль, посетить храмы, и другие святые места. Почему мы выехали рано утром? Очень просто. Потом будут колоссальные пробки. Мы приедем в Суздаль около десяти утра, может быть раньше, поселимся в гостинице, где нас запомнит администратор, отдохнем и пойдем гулять по городу. Завтра уедем в Москву.

Ника с удивлением посмотрела на Стаса.

– Слушай, партнер. Я не знаю, какой ты сейчас бизнесмен, но мне кажется, что в бурной молодости сфера твоей деятельности очень тесно пересекалась с криминалом. У тебя столько опыта! И двери ты взламываешь, и алиби себе умеешь обеспечить!

Стас рассмеялся.

– Я просто был в армии, и вышагивал не по брусчатке Красной площади, в золотых эполетах курсантов Кремлевского полка, а совсем в другом месте. А там было, ох как горячо! Пришлось много чему научиться. Так, детка, закрывай глаза и постарайся уснуть. Когда мы приедем в Суздаль, я разбужу тебя.

Ника послушно закрыла глаза и провалилась в сон. Ей ничего не снилось. Казалось, она только заснула, как Стас уже будил ее.

– Вставай, детка, мы в Суздале, – он улыбался, но усталость все-таки выдавали покрасневшие глаза.

Ника похлопала ресницами.

– Извини, мне кажется, я только заснула, – пробормотала она. – А сколько времени?

– Девять утра, – бодро проговорил Стас. – Пошли оформляться в гостинице. Гостиница называется, между прочим, «Бутик-Отель». Я посмотрел по Интернету, по отзывам превосходный отель.

Он вышел из машины и подал руку Нике. На ресепшене сидела молодая девушка, при виде Стаса она кокетливо улыбнулась и непроизвольно поправила рукой локон.

– Люкс на одну ночь, на двоих! – небрежно бросил Стас.

Девушка защелкала на компьютере, потом попросила паспорта. Пока она оформляла номер, Ника отчаянно злилась на Стаса, но благоразумно помалкивала. Она терпеть не могла выяснения отношений на людях.

– Номер тринадцатый, – снова зазывно улыбнулась девушка и протянула Стасу ключи. – Я, надеюсь, вы не суеверный? – она явно хотела понравиться ему.

– К счастью, нет, – широко улыбнулся Стас ей в ответ и потянул хмурую Нику за руку. – Пойдем, дорогая!

Они поднялись на второй этаж.

– Какого черта! – возмутилась Ника, едва они отошли от ресепшена. – Я не буду спать с тобой в одной комнате, и в одной кровати! Ты слышишь?

– Успокойся, – невозмутимо проговорил Стас, открывая номер, – здесь две комнаты. Ты будешь спать в спальне, а я в гостиной.

– Но одеяло-то одно? – упиралась Ника. – А ночи здесь холодные, ты замерзнешь, как собака!

– Ерунда, – отмахнулся Стас, – буду спать одетым, – он внимательно посмотрел на нее. – Какая трогательная забота, детка! Хотя, ты ведь не пожалеешь, к себе в кровать не пустишь! От тебя жалости вряд ли дождешься, – негромко добавил он.

Но Ника сделала вид, что не расслышала. Она зашла в спальню и с удовольствием растянулась на кровати. Стас куда-то вышел. Его не было минут пятнадцать, и Ника поймала себя на мысли, что она волнуется, куда он пропал? И вообще она вдруг поняла, что приревновала его к девушке на ресепшене. Как она смотрела на него, прямо предлагала себя, дрянь! Может быть, он пошел к ней? Сердце предательски заныло. Стас вернулся и заглянул к ней в комнату, предварительно постучав. Ника лежала на кровати, уставившись в потолок.

– Эй, детка, ты что, спать собираешься? – удивился он.

Ника лениво кивнула головой, говорить не хотелось. Сегодняшняя ночь забрала у нее последние силы.

– Ты же четыре часа спала, пока мы ехали! – возмутился он. – Даже не думай! Кстати, я купил абонемент в сауну. А сейчас нам необходимо взбодриться, пойдем в ресторан, поедим и отправимся гулять по городу, шевелись!

– Стас, – захныкала Ника, – давай немного поспим. Неужели ты не хочешь спать? Ты же ночь не спал, а еще четыре часа ехал за рулем.

– Спать вместе с тобой? – насмешливо уточнил Стас, внимательно рассматривая ее. – Если да, я согласен!

– Придурок! – пробормотала Ника и села на кровати, обхватив голову руками. – Господи, какая еще сауна, зачем?

– Затем, чтобы нас хорошо запомнили, – назидательно проговорил Стас. – Слушайся старших, партнер! Страстные любовники сняли номер люкс, отдыхали в сауне, кутили в ресторане. Все очень просто. Запоминается что-то необычное, например, сауна. Наберем пива. Кстати, там есть небольшой бассейн. Любишь плавать?

– Люблю! – буркнула Ника. – Но в сауну сейчас не пойду.

– А сейчас и не нужно, – улыбнулся Стас. – Абонемент на восемь вечера. Сейчас приводи себя в порядок, идем в ресторан и гулять.

– Мне нечего надеть, не идти же в ресторан в этой похоронной робе? – Ника с тоской оглядела свой наряд.

– Ну, это ты напрасно! – проговорил Стас, критически ее оглядывая. – Очень неплохо выглядишь. Честное слово! А хочешь, купим тебе какое-нибудь платье? В холле отеля несколько бутиков известных брендов. Выберешь все, что тебе понравится.

– С какой стати? – неожиданно взвилась Ника, вспомнив, как Стас улыбался девушке на ресепшене. Интересно, а ей он тоже что-нибудь обещал? – Я тебе кто, чтобы ты мне платья покупал? Содержанка? – сурово спросила она.

Лицо Стаса побледнело.

– Тебе не угодишь! Что бы я ни делал, как бы не старался тебе угодить, ты никогда не забудешь ту ночь, которую, к сожалению, даже и не помнишь! Для тебя я навсегда останусь насильником и мерзавцем! – он резко развернулся, намериваясь выйти из комнаты, и громко хлопнуть дверью, но не успел.

– А еще, дураком! Потому, что не видишь, что я люблю тебя, – неожиданно чуть слышно проговорила Ника ему вслед. Она сказала это так тихо, чтобы он не услышал, скорее для себя, чем для него.

Но эффект оказался ошеломляющим. Он неожиданно повернулся. И как только он расслышал? А может быть, почувствовал?

– Что ты сказала? – Стас в два шага добрался до нее, схватил за плечи и крепко стиснул. – Что ты сейчас сказала? – черные глаза страстно смотрели прямо на Нику, лицо, бледное минуту назад, горело, на шее билась синяя жилка.

– Ничего! – она испуганно отвела взгляд. – Пусти Стас, мне больно, – она попыталась вырваться.

Но не так просто было вырваться из его сильных рук. Стас крепко держал ее. А потом прижал ее к себе, и она почувствовала на своей шее горячее, прерывистое дыхание. По ее коже побежали мурашки, лицо полыхнуло пожаром, а сердце ухнуло куда-то вниз. Стас скользнул губами по ее шее, зарылся лицом в волосы, вдыхая их аромат, и промурлыкал ей на ухо.

– Так что ты сказала, любимая? Я не понял!

Сердце Ники уже выпрыгивало из груди, а по всему телу растекалось сладостное, как патока, блаженство. Она мгновенно вспомнила свой сон, то есть не сон, конечно, а события той субботней ночи. И предчувствие того, что подобное с ней непременно должно произойти, охватило ее.

– Что делать? – лихорадочно думала она, кусая губы. – Позволить ему все? Как будто он будет спрашивать меня! Я хочу повторения той ночи. Будь, что будет! – она обняла его за шею и посмотрела прямо ему в глаза.

– Я сказала, что ты дурак! – синие глаза встретились взглядом со страстными, черными глазами и спрятались за завесой густых ресниц.

– Согласен, – счастливо прошептал Стас, покрывая ее лицо поцелуями, – полный дурак!

Он прижал ее к себе покрепче, незаметно переместив руки с плеч на ее талию, и поцеловал долгим поцелуем, раскрыл ее нежные губы своим языком и скользнул внутрь. Его язык страстно рассказывал ей о первобытной любви мужчины и женщины, и о своей любви, в частности. Она дрожала всем телом, все теснее прижимаясь к нему, а когда в ответ коснулась его языка своим, он потерял самообладание.

– Ника, Никочка, Никуля, – шептал он, бесконечно повторяя ее имя, оторвавшись от ее губ. – Какая же ты сладкая, детка! Боже, как я люблю тебя, маленькая моя!

– Я тоже люблю тебя, – задыхаясь, шептала Ника в ответ, страстно отвечая на его поцелуи.

Стас на минуту остановился, чтобы стащить с нее футболку. Его футболку стащила Ника и провела тонкими пальцами по рельефной, мужской груди. Его сердце стучало уже так, что он слышал его гулкий стук. Наверное, что-то нужно говорить ей о своей любви, красиво, цветасто, ласкать ее до потери сознания. Но он понял, что никакого прелюдия не будет. Его тело не хотело ждать. Она сейчас же станет его! А потом уже будут и слова, и ласки и все остальное. Они с разгона рухнули на широкую постель. Ее лифчик с замысловатыми кружевами полетел куда-то в сторону, они с трудом стащили друг с друга джинсы, оставшись только в трусах. Ткань разделяла еще их дрожащие, пылающие тела. Она приподняла бедра, помогая стащить ему трусики. Он застонал, когда она спустила его плавки и случайно коснулась пальцами его мужского достоинства.

– Бо-же! Ни-и-ка, иди ко мне…

Ее синие глаза широко распахнулись, когда он входил в нее, проникая все глубже и глубже. Ника смотрит прямо ему в лицо. У него напряженный, бессмысленный взгляд. О чем он думает? О чем может думать мужчина, занимающийся любовью с желанной женщиной? Что она желанная Ника даже и не сомневалась. Он хочет доставить ей удовольствие, но и себе, конечно, тоже! Он хочет улететь с ней на небеса! Боже мой, что же он делает!? Ника уже не стонет, она кричит в полный голос. Ее охватывает первая, глубокая волна блаженства. Но она не закрывает глаза, Ника не может отвести от него восторженных глаз. Он такой сильный, необыкновенный, любимый! Она инстинктивно обхватывает ногами его торс, затягивая его в себя глубже. Следующая волна блаженства накрывает ее почти с головой. Они слились в единое целое, идеально совпадая по ритму и движениям. Им сейчас было все равно, что происходит вокруг! Если бы упал потолок, они бы не заметили! Губы искусаны в кровь, долгий, тягучий взгляд Стаса заставляет ее лететь в пропасть вместе с ним. Сейчас они существуют одни во всей Вселенной в этом безумном полете любви…

Они лежали, тесно прижавшись, друг к другу, постепенно восстанавливая дыхание. Стас приподнялся на локте и принялся рассматривать пылающее Никино лицо. Глаза ее закрыты, длинные ресницы дрожат.

– Примерно так и было той ночью, – сказал он, нежно целуя ее, – исключая некоторые нюансы, – добавил он и кашлянул, вспомнив, что нюансы были, как раз связаны с потерей ее девственности.

– Я знаю, – тихо проговорила Ника, открыв глаза. – Я вспомнила на другой день, правда во сне, но все вспомнила.

– Значит, ты знаешь, что я тебя не насиловал? – его голос немного дрогнул от волнения. – Надеюсь, ты понимаешь, что я не маньяк?

Ника тихо засмеялась и уткнулась ему в плечо.

– Конечно, ты не маньяк! Ты самый сексуальный мужчина на свете. И я знаю, что ты не насиловал меня. Скорее это я изнасиловала тебя, – она запустила руки в его коротко подстриженные волосы и взъерошила их.

– Я согласен, чтобы ты насиловала меня всю жизнь! – Стас смотрел на нее серьезно. – Ника, выходи за меня замуж! – неожиданно хриплым от волнения голосом предложил он. – Я люблю тебя!

Она задохнулась от счастья. Он любит ее по-настоящему! Ника прижалась к нему крепче и зарыла лицо у него на груди.

– Я не понял, это – да? – улыбаясь, уточнил Стас, целуя ее волосы.

– Это – да! – покраснев, тихо проговорила Ника. – Если, конечно, наше бракосочетание не будет происходить в тюрьме.

– Дурочка, что ты несешь?! – Стас нежно погладил ее. – Мы найдем убийцу и сразу поженимся. Ты где хочешь провести медовый месяц? Хочешь в Италии или в Испании, а хочешь, полетим в Латинскую Америку?

– Мне все равно, лишь бы с тобой! – совершенно искренне ответила Ника. – Я могу провести медовый месяц даже в Карелии, вдоволь покормив жирных, северных комаров. Папа любил ездить на рыбалку в Карелию и иногда брал меня с собой. Мама не ездила, она любила комфорт.

– Здорово! – изумился Стас. – Я тоже езжу на рыбалку в Карелию. Так, ты оказывается, свой парень! Мне повезло!

Их задушевную беседу прервал звонок на Никин мобильный телефон. На дисплее высвечивался незнакомый номер.

– Включи громкую связь, – нахмурился Стас.

Ника сняла трубку. Незнакомый голос вкрадчиво произнес:

– Вероника Сергеевна?

– Да! – осторожно проговорила Ника. – С кем я говорю?

– Следователь Никифоров, если вы, конечно, помните, – усмехнулся он, – я веду дело о дорожно-транспортном происшествии, повлекшем за собой гибель вашей матушки.

Ника испуганно взглянула на Стаса. Он молча кивнул головой.

– Да, конечно, я помню, – пробормотала Ника. – Появилось что-то новое в деле?

– Появилось! – серьезно проговорил Никифоров. – Прошу вас завтра явиться ко мне на беседу, вы знаете куда. Пропуск вам выпишут.

– Я сейчас не в Москве, – спокойно проговорила Ника, стараясь не выдать волнение и чувствуя, как учащается ее сердцебиение.

– И где же вы? – искренне удивился Никифоров.

Ника растерянно взглянула на Стаса. Тот тихо прошептал ей что-то на ухо.

– Я в Суздале со своим другом, – краснея, проговорила Ника то, что прошептал ей Стас, – буду только завтра к вечеру. Ничего, если я подойду к вам послезавтра?

С той стороны трубки помолчали.

– Ничего, подходите послезавтра, но только с утра, – сказал Никифоров и положил трубку.

Ника сидела на постели с закрытыми глазами. Трубка ее телефона так и осталась у нее в руке. Рука мелко дрожала.

Стас обнял ее за плечи и прижал к груди.

– Не паникуй, маленькая! Все нормально. Просто они нашли труп Никиты. Естественно, он любовник твоей мамы, поэтому вызывают тебя. – Стас погладил атласную кожу и поцеловал дрожащую Нику. – Детка, у вас в доме был пистолет? – неожиданно спросил он.

Ника удивленно уставилась на него.

– Был, ну и что? У папы в сейфе, в их с мамой загородном доме. Код от сейфа я не знаю, его знала только мама. Когда мама стала встречаться с Никитой, и он частенько оставался у нее ночевать, я переехала в свою квартиру. Папа купил мне ее еще до своей гибели. Просто я там не жила, а потом решила, что мне нужно жить от мамы отдельно.

– Даю руку на отсечение, что в сейфе сейчас пистолета нет, – хмуро проговорил Стас. – Наверняка Никиту убили именно из этого пистолета. Твою мать! – он тихо выматерился и посмотрел на Нику. – Детка, собирайся. Мы едем в Москву. Я уверен, что пистолет спокойно лежит у тебя в квартире на самом видном месте. Может быть, поверх твоего нижнего белья, может просто в баре. Но найти его не составит труда!

– Стас, – у Ники задрожал голос. – Я не убивала его, клянусь тебе. Ты мне не веришь?

– Верю! – Он нежно поцеловал ее в губы, – именно поэтому, мы сейчас и поедем к тебе искать орудие убийства, пока завтра его не нашел следователь Никифоров.

– Мы же хотели погулять по Суздалю, а вечером пойти в сауну, – расстроено проговорила Ника.

– Хотели, – улыбнулся Стас. – Я рассчитывал в сауне растопить твое ледяное сердце, чтобы забрать его себе навсегда вместе с твоим безупречным телом. Я получил и то, и другое. Больше мне желать ничего! Разве, что штамп в паспорте на законное владение тобой. Но это удовольствие придется отложить до окончания нашего расследования, – он взял ее лицо в свои ладони. – Ника, если мы найдем у тебя пистолет, в чем я совершенно уверен, можно смело сделать вывод: тебя очень грамотно подставляют. А теперь вопрос кто и зачем? Конечно, в Москву мы отправимся сегодня, но чуть-чуть попозже. Нам обязательно нужно заехать в какое-нибудь святое место.

– Какое святое место? – растерялась Ника.

– Не знаю, какое. Но нам нужно твердое алиби, раз сауна у нас отменяется. Попробуем поискать в Интернете, какие в Суздале есть святые места, чтобы ради этого ехать сюда из Москвы, – Стас на своем смартфоне, вбил в яндекс: «Святые места Суздаля».

– Я пока пойду в душ, – объявила Ника, легко встала с постели и тут же села под пристальным взглядом Стаса, который стазу же потерял интерес к святым местам Суздаля.

– Стас, отвернись, – краснея, попросила она.

– Детка, ты о чем? – изумился он. – Я уже почти твой муж! Кроме того, я рассмотрел тебя всю, сверху до низу, давным-давно.

Ника молчала, но упрямо не двигалась с места. Стас рассмеялся.

– Ладно, иди, – весело проговорил он. – Я не смотрю. Скромница ты моя!

Он продолжил изучать страничку яндекса, а Ника быстро проскользнула в душ. Когда Ника вышла из душа, в банном, махровом халате, Стас курил и внимательно листал очередные странички в телефоне.

– Детка, я, кажется, нашел, – радостно возвестил он. – Главная святыня Свято-Покровского монастыря в Суздале – это мощи преподобной Софии Суздальской. София Суздальская, в миру Соломония Юрьевна Сабурова, первая жена Василия III, была сослана им в монастырь за бездетность. Почитается в народе, как целительница, помогает от болезней глаз, глухоты, паралича и душевных расстройств, – он удовлетворительно кивнул головой. – Пойдет! Хотя, – он взглянул на свежее лицо Ники, раскрасневшееся после душа. – По-моему у тебя нет таких болезней. Глядя на тебя, вполне определенно можно сказать, что у тебя нет никаких болезней, то есть ты более чем, здорова! И какого тогда черта нам тащится из Москвы к этим мощам? – расстроился Стас.

Ника присела возле него и заглянула в дисплей.

– Подожди, здесь написано, что София помогает в трудных делах, – прочитала она. – Допустим, я хочу попросить ее помочь мне разобраться в себе, в своих чувствах к будущему избраннику, попросить счастья, например.

Стас недоверчиво посмотрел на Нику.

– И для этого нужно тащиться из Москвы в Суздаль? Интересно, а в Москве никаких мощей нет, чтобы попросить счастья?

Ника пожала плечами.

– Не знаю! Эта информация как-то прошла мимо меня.

– Ладно, – он положил телефон и встал. – Я в душ, а ты собирайся. Я вернусь очень быстро, поедем в этот Свято-Покровский монастырь. Найдем там какого-нибудь священнослужителя, пусть хотя бы благословит нашу любовь. А может быть, обвенчает? Надо же с пользой и для себя использовать поездку в Суздаль. Ты как считаешь? – он заинтересованно смотрел на нее.

Ника рассеянно пожала плечами.

– Я не считаю это хорошей идеей, в смысле, венчание. Венчаться можно только после загса. И вообще, – Ника покраснела, – мы знакомы только два дня. Может быть, я аферистка какая-нибудь. Опять же, труп обнаружился в моей квартире. А ты хочешь на мне жениться. Кроме того, тебя ведь я тоже не знаю, – зарделась Ника. – А вдруг ты профессиональный многоженец или «Синяя борода»?

– Ну, вот! – обиделся Стас. – Я готов жениться на тебе хоть сейчас, потому, что люблю. И мне все равно, кто ты такая. А ты Никочка еще раздумываешь! Ох, уж эти женщины! – Он укоризненно покачал головой. – Вот как вам после этого можно верить!? – он ухватил Нику за подбородок и заглянул ей в глаза.

– Ты же обещала после расследования выйти за меня замуж! Уже передумала?

Ника усмехнулась.

– Нет, не передумала. Так это ж после расследования. За это время ты успеешь все о себе рассказать, да и я тоже. И если мы не разочаруемся, друг в друге, если меня не посадят или не убьют, торжественно обещаю выйти за тебя замуж!

Стас все еще держал ее за подбородок, внимательно рассматривая.

– Ника, ты не только самая красивая девушка на свете, но еще и очень умная, – проговорил он. – Поэтому ты уж особо-то не старайся! Разочаровать меня тебе не удастся. Да и я не дам тебе возможности разочароваться во мне. Так что, готовься дорогая. Недели через две, максимум через три, я думаю, больше для расследования нам не понадобится, я поведу тебя под венец. Кстати, детка, нам все-таки придется зайти в какой-нибудь бутик в отеле. Тебе нужно купить платье и шарф на голову, иначе тебя просто не пустят в монастырь. Это ведь монастырь, даже в храм не пускают с непокрытой головой. А в джинсах, так точно не пустят!

– Слушаюсь, дорогой, и повинуюсь! – Ника послушно кивнула. – Как скажешь!

Через двадцать минут они уже выезжали из отеля. На Нике было легкое платье, ловко обрисовывающее ее стройную фигуру, на голове – шифоновый шарф.

– Свято-Покровский женский монастырь расположен на правом берегу реки Каменка города Суздаля, – прочитала Ника информацию в Интернете, – основан в 1364 году при князе Дмитрии Константиновиче. Здесь были заточены и провели свои последние годы такие царствующие особы: супруга Ивана Грозного – царица Анна, супруга Василия Шуйского – Екатерина, супруга Петра I – Евдокия Федоровна Лопухина и другие, – она присвистнула. – Стас, представляешь, это же почти восемьсот лет назад! Нет, нам нужно обязательно задержаться в Суздале и посмотреть достопримечательности. Прошло столько лет, ушло множество поколений, нет тех, кто в порыве гнева, разлюбив своих женщин, отправлял их сюда коротать свой век. Нет и этих женщин, которые ничего не могли поделать, понимая, что потеряли свою любовь навсегда и отправлялись сюда на вечное изгнание. А эти стены, купала, палаты, помнят их слезы, их отчаянье. И эта память осталась на фресках, на иконах, наверное, здесь и некрополь есть, где они погребены. Как все-таки просто было у царей и князей! А мы еще говорим, что у мусульман многоженство! А у нас?! Надоела жена, княгиня она или царица, неважно. Раз, и в монастырь ее! Берешь себе новую жену, молодую, и разводиться не нужно. Здорово!

Стас прищурился и уставился на Нику.

– Скажите, пожалуйста! Какая у тебя, детка, тяга к Русской истории, а какая женская солидарность! Не переживай, тебя в монастырь я не сдам, и не надейся! Так что, быстро ты от меня не избавишься, – он широко улыбнулся. – Давай, оставим историю в покое. Расскажи-ка мне лучше о своих родителях. Это не праздное любопытство, – он серьезно посмотрел на нее. – Это очень важно для расследования.

Ника задумалась, потом вздохнула.

– Ну, слушай. Мой папа – Одинцов Сергей Александрович, москвич, окончил архитектурный институт. В перестройку, еще совсем молодым смог организовать свое конструкторское бюро, которое впоследствии переросло в крупную фирму. Он был замечательный, смелый, сильный. Еще в институте пристрастился к альпинизму. Раз в год он со своими друзьями совершал подъем на какую-то высшую точку. У папы есть родной брат – дядя Леня. Он моложе его на десять лет. Дядя Леня компаньон папы. У него тридцать процентов акций фирмы. Они были очень дружны. Дядя Леня боготворил папу. Наверное, потому, что он был старший брат, настоящий, старший брат. Они никогда не конфликтовали. И папа, несмотря на то, что пользовался авторитетом у младшего брата, никогда не давил на него. Папа пристрастил и его к альпинизму. Год назад они со своей компанией отправились на Кавказ. Дядя Леня тоже был с ним. Папа погиб, провалился в ледяную расщелину. Кажется, так это называется, – Ника поморщилась. – Когда дядя Леня вернулся один, без папы, на нем лица не было! Он до сих пор считает себя виновным в том, что он вернулся, а папа нет, – Ника замолчала.