Текст книги "Жить – не тужить. Изречения Амвросия Оптинского"

II часть
Беседы и притчи

Лежа на одре болезни, он временем, по обычаю своему, шутил с окружавшими его монахами, сам пребывая в крайнем изнеможении, утешал малодушных или через силу проговоренным словом, или отечески ласковым взглядом, или прикосновением ослабевшей руки…

И так как старец часто недуговал, а совершенно здоровым и не был, то между близкими к нему на вопрос: «Как здоровье батюшки?» – сложился даже общий ответ: «Он веселенький».

* * *

Выходя в хибарку или возвращаясь оттуда через коридор, где в это время сидели на скамьях братия монахи в ожидании старцева приема и разговаривали между собою о нужном и ненужном, старец мимоходом скажет: «Народ! Не разевай рот», – давая тем разуметь, чтобы не празднословили и не праздномыслили. Наедине же с кем-либо из праздномысливших заметит иногда: «А ты бы, чем так-то сидеть, прошел бы четочку с молитвою Иисусовою». Если же старец замечал монахов, сидевших в бесполезной задумчивости, то останавливался по недосугу на краткое время и рассказывал какой-либо смешной анекдот, чтобы разогнать мрак уныния, вроде следующего.

Жил какой-то в монастыре иеромонах, который подписывал свое имя так: напишет сначала букву «ъ» (букву «ер». – Ред. ), затем добавит – «монах», и выходило – «ер-монах».

Или: какой-то настоятель поручил монаху одного мальчика, чтобы смотреть за его поведением.

Заметив, что мальчик опускает утренние службы, монах однажды спросил его: «Ты когда приходишь к утрене, что там поют?» – «Да там поют, – ответил мальчик, – Боже мой! Ах, Боже мой!» А в церкви по случаю великопостного времени пелось: «Заутра услыши глас мой, Царю мой и Боже мой». Или расскажет известный анекдот о том, как мужик рассыпал меру гороха, а собрал две, и проч.

Рассказанный старцем легонький анекдотец заставлял, конечно, всех, любивших батюшку, улыбнуться и встрепенуться.

* * *

Пришел к старцу какой-то господин, не верующий в существование бесов. Батюшка рассказал ему следующее. Приехал один барин в деревню в гости к своим знакомым и выбрал сам себе комнату для ночлега. Ему говорят: не ложитесь тут – в этой комнате не благополучно. Но он не поверил и только над этим посмеялся. Лег, но вдруг слышит ночью, что кто-то дует ему прямо в лысину. Он укрылся с головою одеялом. Тогда этот «кто-то» перешел к его ногам и сел на постели. Гость испугался и со всех ног бросился бежать оттуда, уверившись собственным опытом в существовании темной силы.

Но и после сего рассказа господин сказал: «Воля ваша, батюшка, я даже не понимаю, что это за бесы». На это старец ответил: «Ведь и математику не все понимают, однако она существует». И еще прибавил: «Как же бесы не существуют, когда мы знаем из Евангелия, что Сам Господь велел бесам войти в стадо свиней?» Господин возразил: «Но ведь это иносказательно?» – «Стало быть, – продолжал убеждать старец, – и свиньи иносказательны, и свиней не существует. Но если существуют свиньи, значит, существуют и бесы».

* * *

Часто отвечал старец на мысли людей. Примеры сего бывали на общих благословениях. Одна монахиня стала думать, как это батюшке удается духовно окормлять столько человек – оптинских, шамординских и мирян, когда у всякого свои наклонности и всякому нужно указать свой путь. В тот же день старец, выйдя на общее благословение, заводит такую речь:

«Вот что слыхивал я от стариков. Задумала царица Екатерина II крепостных на волю отпустить и созвала к себе на совет высших в государстве людей. Все собрались, и царица к ним вышла; только митрополита ждут – не едет. Долго ждали его, наконец дождались. Прибыл и извиняется, что ко времени не поспел – у Казанского собора карета сломалась. «Сел я, – говорит он, – на паперти, пока другую искали, и мудрое услыхал я слово. Гонит мимо меня мужик стадо гусей.

Их-то много, а он с хворостиною один, а идут гуси ровно – ни один не отстает. Подивился я и спросил мужика, а он мне в ответ: «Потому я один с ними управляюсь, батюшка, что крылья у них у всех связаны». Услышала царица это слово и говорит: «Вопрос решен – не уничтожаю крепостного права».

* * *

Приехала как-то издалека к старцу одна барыня, у которой дочь жила в монастыре. Это была очень светская особа, ростом большая и очень полная. В первый раз она видела отца Амвросия. На общем благословении, посмотрев на его слабые, маленькие и худенькие ручки, она сказала: «Ну что может сделать эта ручка?» Старец ответил ей на это следующим рассказом: «У моего отца был старый дом, в котором мы жили. Половицы в нем от ветхости качались. В углу залы стояла этажерка. На самой верхней полке ее стоял тоненький, легкий, пустой стеклянный графин, а на нижней – толстый глиняный кувшин. Вот мы, будучи детьми, однажды расшалились и неосторожно ступили на половицу, на которой стояла этажерка. Она качнулась, и тоненький графин слетел сверху, сам остался невредим, хотя был на полу, а толстому кувшину отшиб ручку. Мы тогда этому очень удивлялись».

* * *

Очень многим и гордиться-то вовсе нечем. По этому поводу старец передавал такой рассказ.

Одна исповедница говорила духовнику что она горда.

«Чем же ты гордишься? – спросил он ее. – Ты, верно, знатна?» – «Нет», – ответила она.

«Ты талантлива?» – «Нет».

«Так, стало быть, богата?» – «Нет».

«Гм! В таком случае можешь гордиться», – сказал напоследок духовник.

* * *

Рассказывал старец, как иногда нечаянно обстоятельства смиряют человека.

Раз кто-то устроил у себя обед и разослал своих слуг приглашать гостей. Один из приглашаемых и спрашивает присланного к нему неаккуратного слугу: «Неужели у твоего хозяина получше тебя никого не нашлось послать ко мне?» На это посланный отвечал: «Хороших-то по хорошим разослали, а меня послали к вашей милости».

* * *

Батюшка рассказывал притчу о силе покаяния.

Один все грешил и каялся, и так всю жизнь. Наконец покаялся и умер.

Злой дух пришел за его душой и говорит: «Он мой». Господь же говорит: «Нет, он каялся».

«Да ведь хоть каялся, опять согрешал», – продолжал диавол.

Тогда Господь ему сказал: «Если ты, будучи зол, принимал его опять к себе после того, как он Мне каялся, то как же Мне не принять его после того, как он, согрешив, опять обращался ко Мне с покаянием? Ты забываешь, что ты зол, а Я благ».

* * *

Так как молитва есть сильнейшее оружие против невидимого врага, то он и старается всячески отвлекать от не е человека. Передавал старец такой рассказ.

На Афоне у одного монаха был скворец-говорун, которого монах очень любил, увлекаясь его разговорами.

Но вот странно – лишь только монах начинает исполнять свое молитвенное правило, скворец тут и разговорится и не дает молиться монаху. Раз на светлый праздник Воскресения Христова монах подошел к клетке и говорит: «Скворушка, Христос воскресе!» А скворец отвечает: «Вот то-то и беда наша, что воскрес», – и тут же околел. А в келии монаха разлилось нестерпимое зловоние. Тогда понял монах свою ошибку и раскаялся.

* * *

Один брат жаловался старцу, что во время молитвы множество бывает разнообразных помыслов. Старец на это сказал: «Ехал мужик по базару вокруг него толпа народу, говор, шум, а он все на свою лошадку: «Но-но! Но-но!» – так помаленьку, помаленьку и проехал весь базар. Так и ты, что бы ни говорили помыслы, все свое дело делай – молись!»

* * *

Батюшка рассказывал о силе Иисусовой молитвы.

У одного священника был скворец, который постоянно слышал от своего хозяина молитву Иисусову и повторял ее довольно часто. Вот раз на улице налетел на него коршун, а он по привычке говорил в то время эту молитву. И что же – коршун не посмел его тронуть. Бессмысленно твердил молитву Иисусову, и то спасла!

* * *

О силе крестного знамения передавал старец такой рассказ.

Любил один лишнее выпить. В таком виде он где-то заблудился, и ему представилось, что кто-то подходит к нему, наливает из графина в стакан водки и предлагает выпить. Но вот заблудившийся предварительно по своей привычке осенил себя крестным знамением, и вдруг все исчезло, а вдали послышался лай собаки. Пришедши в себя, он увидел, что забрел в какое-то болото и находится в весьма опасном месте, и если бы не лай собаки, не выбраться бы ему оттуда.

* * *

Человек немощен, а враг хитер – как же быть? По этому поводу старец Амвросий передавал назидательный рассказ.

Какой-то отец послал своего сына в лес за делом, а сын и говорит: «Батюшка, как же я там буду один? Я ничего не знаю». – «Ничего, ступай, – отвечает ему отец, – нужда всему научит». Он поехал, но вот в лесу сломались у него сани. Вспомнил он слова отца – нужда всему научит – и давай кричать: «Нужда!» А эхо отвечает ему: «А!» Ждал-ждал он, кричал-кричал, и никто не пришел к нему на помощь. Тогда он слез, сам кое-как поправил сани, приехал к отцу и говорит: «Обманул ты меня, батюшка, ведь нужда-то не пришла мне на помощь». – «Да как же ты справился-то?» – «Да так уже кое-как». – «Вот это-то самое, что ты кое-как справился, и означает, что нужда научила тебя, как поступать».

* * *

Подходит монахиня к батюшке и говорит: «Благословите, батюшка, боимся ночевать в номере». Когда же батюшка спросил, что за причина такой боязни, монахиня отвечала: «Да вот, батюшка, над моей кроватью так навис потолок, что угрожает смертельной опасностью».

Батюшка добродушно улыбнулся и сказал:

«Вот что по этому поводу я тебе расскажу.

Один молодой человек, возвратившись ночью домой, увидел свет в своей квартире. Это его ужасно поразило, потому что ключ от квартиры был у него в кармане. Чтобы удовлетворить свое любопытство, он подходит к окну – и что же видит? У него по комнате ходит он сам. Это до такой степени испугало его, что он опрометью бросился бежать за реку к своему брату, где и провел ночь.

Наутро вместе с братом он приходит домой, – и что же видит? Над его кроватью провалился потолок. Так вот как Господь спасает и хранит тех, которые не готовы еще явиться пред милосердием Божиим».

* * *

О поживших в смирении и простоте батюшка рассказывал: «Пришел один молодой человек в какой-то московский монастырь и стал просить настоятеля принять его в число братии. Настоятель же, смотря на его кротость, посоветовал ему поступить в Оптину пустынь. Молодой человек послушался, прибыл в Оптину пустынь и немедленно принят был отцом архимандритом Моисеем, который сказал о нем старцу отцу Макарию. Поместили его отдельно в письмоводительской. Послушник этот всегда в церкви стоял тихо, опустивши глаза, и со строгим благоговением и смирением, без благословения настоятеля из церкви не уходил. И вот, когда он умирал, все улыбался. Вероятно, ему было видение, и он умер тихо. Избранникам Божиим всегда особенно покровительствует Бог. Кто отдает себя промыслу Божию, о том бывает особенное попечение Божие».

* * *

В переводах и вообще в издании от Оптиной пустыни душеполезных книг главными деятелями были: языковед монах Климент Зедергольм (впоследствии иеромонах) и монах Анатолий Зерцалов (впоследствии скитоначальник и старец). Им помогал несколько в книжных занятиях еще один молодой скитской послушник. Благословляя их на книжные труды, старец, по обычаю своему, рассказал им шутливый и, между прочим, назидательный анекдот. Утонул один монах. Дело о сем поступило в суд. Собрались судьи и начали толковать, как озаглавить дело. Один из старинных писак предлагает написать так: «О потонутии монаха». Ему говорят: это неловко. Другой старичок так предлагает озаглавить: «О потоплении монаха». Ему возражают: но ведь монаха никто не топил. Наконец один из молодых современных научников сказал: «О потонувшем монахе».

И все согласились.

Этим анекдотом старец давал книжным людям разуметь, что старшие в поручаемых им делах не должны пренебрегать мнением и младшего.

* * *

Указывая, что человеку нечем гордиться, старец прибавлял: «Да и чем, в самом деле, человеку тут возноситься? Оборванный, ощипанный, просит милостыни: помилуй, помилуй! А подастся ли милость, это еще кто знает».

* * *

Человек яко трава. Кто гордится, тот вянет, как трава, а кто боится Бога, тот будет помилован Господом.

* * *

Когда чувствуешь, что преисполняешься гордостью, то знай, что это похвалы других тебя надмевают.

* * *

Однажды батюшка рассказывал, что враг сидит и болтает ногами. Ему говорят: «Что же ты ничего не делаешь?» Враг отвечает: «Да мне ничего не остается делать, как только болтать ногами, – они [люди] лучше меня все делают».

* * *

О том, как трудно искореняются греховные навыки в человеке и как сильно действует на него пример других, старец говорил: «Как на лошадь дикую, пойманную в табуне, накинут аркан, она все упирается сначала, идет боком, а потом видит, что все идут, и она пойдет в ряд. Так и человек».

* * *

Батюшка учил, как надо принимать неблагодарность людей: «Если делаешь доброе, то должно его делать только лишь для Бога. Почему на неблагодарность людей и не должно обращать никакого внимания. Награду ожидай не здесь, а от Господа на небесах; а если ждешь здесь, то напрасно и лишение терпишь».

* * *

Кто-то спросил: «Батюшка, ведь не может ощущать в будущей жизни полного блаженства тот, у кого близкие родные будут мучиться в аду?» Старец ответил: «Нет, там этого чувства уже не будет; про всех тогда забудешь. Это все равно как на экзамене. Когда идешь на экзамен, еще страшно и толпятся разнородные мысли, а пришла, взяла билет – и про все забыла».

* * *

Когда старцу написали, что тяжело жить на свете, он ответил: «Потому она [земля] и называется юдоль плача; но люди одни плачут, а другие скачут, но последним будет нехорошо».

* * *

О том, за что бьют, батюшка говорил: «Одних бьют для полировки, а других для исправления».

* * *

Один раз старец, объясняя слова Апостола Иакова «не мнози учители бывайте», сказал: «Учить – это не большие камни с колокольни бросать, а исполнять – большие камни на колокольню таскать».

* * *

Одной монахине, когда она жаловалась, что ее бранят, старец говорил: «Кто нас корит, тот нам дарит; а кто хвалит, у нас крадет».

* * *

Некто говорил отцу Амвросию: «Когда в грубые искушения впадаю, то прихожу в уныние и даже отчаиваюсь». Батюшка ответил: «Когда отец игумен Антоний был болен, то перед его смертью мы с отцом Климентом приходили к нему. Отец Климент в это время о ком-то сомневался, а отец игумен говорил: “Не надо отчаиваться ни за кого, один диавол отчаялся, а прочие могут спастись”».

* * *

Когда говорили батюшке, что ему не дают покоя, он отвечал: «Для нас тогда настанет покой, когда запоют над нами: “Со святыми упокой”».

* * *

N сказала батюшке: «Когда сердита бываю, то молюсь рассеянно». А батюшка ответил: «Кто сердится, тот лишается покрова Божьего. Нужно молиться без злопамятности».

* * *

Батюшка рассказывал:

«Отец Макарий рассердился раз на меня и выгнал из своей келии за одну барыню: зачем я ее принял, тогда как он ее не принимал за то, что она долго не прощала обид другим. Рассердился он больше на нее, а на меня так, кстати. И после этого еще целые сутки ее не принимал; она очень плакала; тогда он ей говорит: “Сама по два дня не прощаешь, а тут и суток вытерпеть не можешь”».

* * *

Батюшка рассказывал:

«Однажды одной княгине было видение, будто она у входа в рай со многими другими, и тут же была девушка в лаптях. Княгиня думала, что ее (т. е. княгиню) за доброту и все добродетели возьмут первой.

Каково же было ее удивление, когда вдруг вместо нее взяли эту девушку; она возмутилась, но потом подумала: «У меня все-таки есть добродетели, может, с этими (указывая на других) возьмут». Но ее и тут не взяли. Наконец взяли всех, а ее и после всех не берут. Тогда она упала на землю и начала говорить, что она действительно хуже всех и недостойна быть в Царствии Небесном».

И батюшка тут прибавил: «А вот такие-то и годятся, таких-то нам и надо».

* * *

Батюшка учил: когда разворчишься, то укори себя, скажи: «Окаянная, что ты расходилась, кто тебя боится?»

* * *

Настойчивым своевольникам старец говорил: «Так-то, брат, обычай-то у нас бычий, а ум-то телячий».

* * *

Батюшка говорил о своеволии: «Если человек, по слову Самого Господа, не отвержется своей воли и своих желаний, то не может обретать мира. Своя воля и учит, и мучит; сперва помучит, а потом чему-нибудь и научит».

* * *

Старец рассказывал притчу о жасмине: «Один у нас монах умел с ним [жасмином] обходиться. В ноябре он его совершенно обрезает и ставит в темном месте. Зато потом растение покрывается обильно листьями и цветами. Так и с человеком бывает: нужно прежде постоять в темноте и холоде, а потом уже будет и плода много».

* * *

Батюшка рассказывал:

«Святые были, как и мы, грешные люди, но покаялись и, принявшись за дело спасения, не оглядывались назад, как жена Лотова». И на чье-то замечание: «А мы все смотрим назад!» – батюшка сказал: «За то и подгоняют нас розгами и бичом, то есть скорбями да неприятностями, чтобы не оглядывались».

* * *

Тому, кто жаловался на скорби, старец говорил: «Если солнце всегда будет светить, то в поле все повянет, потому нужен бывает дождь. Если все будет дождить, то все попреет, потому нужен ветер, чтобы продувал. А если ветра недостаточно, то нужна бывает и буря, чтобы все пронесло. Человеку все это в свое время бывает полезно, потому что он изменчив».

* * *

Отец Амвросий говорил:

«Человек как жук. Когда теплый день и играет солнце, летит он, гордится собою и жужжит: «Все мои леса, все мои луга! Все мои луга, все мои леса!» А как солнце скроется, дохнет холодом и загуляет ветер – забудет жук свою удаль, прижмется к листку и только пищит: “Не спихни!”»

* * *

Когда старца просили благословить пожить в уединении, он говорил: «Когда Лот жил в Содоме, был свят, а когда вышел в уединение, пал».

* * *

На вопрос: «Что значит жить по сердцу?» – батюшка ответил: «Не вмешиваться в чужие дела и видеть в других все хорошее».

* * *

Один монах говорил:

«Батюшка, у меня ноги болят, не могу поклонов класть, это меня мучает». Отец Амвросий ему отвечал: «Помни слово Священного Писания: «Сыне, даждь Ми сердце», – а не нози».

Притч. 23:26

III часть
Наставление и утешение

По человеческому мнению, путь спасения, казалось бы, должен быть путь гладкий, тихий и мирный, а по евангельскому слову, путь этот прискорбный, тесный и узкий.

* * *

Евангельские заповеди требуют, во-первых, смиренного терпения и перенесения всех искушений, по сказанному: «В терпении вашем стяжите души ваша» и «претерпевши до конца, той спасен будет»; чтобы никого не судить и никого не осуждать, а всех оставлять на суд Божий и предоставлять их собственной воле. Так как только один и есть Судия живых и мертвых, пред Которым каждый из нас от своих дел прославится или постыдится.

Лк 21:19. Мк 13:13

* * *

Кто склонен более ко внутренней жизни, тому преимущественно следует заботиться более всего о том, чтобы всех и все оставлять на суд Божий…

* * *

Главное средство ко спасению – претерпевание многоразличных скорбей, кому какие пригодны…

* * *

Хотящему спастись должно помнить и не забывать апостольскую заповедь: «Друг друга тяготы носите, и тако исполните закон Христов». Много других заповедей, но ни при одной такого добавления нет, то есть: так исполните закон Христов. Великое значение имеет заповедь эта, и прежде других должно заботиться об исполнении оной.

Гал. 6:2

* * *

Многие желают хорошей духовной жизни в самой простой форме; но только немногие и редкие на самом деле исполняют благое свое желание, – именно те, которые твердо держатся слов Святого Писания, что «многими скорбьми подобает нам внити в Царство Небесное», и, призывая помощь Божию, стараются безропотно переносить постигающие их скорби, и болезни, и разные неудобства…

Деян. 14:22

* * *

Если хочешь поставить себя на твердой стезе спасения, то прежде всего постарайся внимать только себе одному, а всех других предоставь Промыслу Божию и их собственной воле и не заботься никому делать назидание. Не напрасно сказано: «Кийждо от своих дел или прославится, или постыдится». Так будет полезнее и спасительнее и сверх того покойнее.

*МОЛИТВОСЛОВИЯ НА ПОМИНАЛЬНОЙ ТРАПЕЗЕ

* * *

Милость и снисхождение к ближним и прощение их недостатков есть кратчайший путь ко спасению.

* * *

Одно остается нам, немощным и грешным: искренно каяться в своих слабостях и немощах душевных, нелицемерно смиряться пред Богом и людьми и безропотно и терпеливо переносить посылаемые нам за грехи различные скорби и болезни – и таким образом несомненно можем получить милость Божию.

* * *

Кто желает называться чадом Христовым, тот должен терпеливо и безропотно понести все то, что понес Христос, и должен молиться за обидящих, как Он молился за распинающих.

* * *

Видно, иначе нельзя достигнуть покоя, как потерпеть, да подождать, да потрудиться о себе и о других, так как без любви к ближнему невозможно спастись.

* * *

Ежели настоящая жизнь наша есть не что иное, как подвиг, а подвиг не бывает без борьбы, а в борьбе человек без помощи Божией бывает немощен и несилен, то и должны мы, вместо того чтобы унывать, к Победителю темных сил взывать: «Побори борющие мя».

ПС. 34:1

* * *

Много и о многом заботиться не должно, а следует позаботиться о самом главном – о приготовлении себя к смерти.

* * *

Ты желаешь видеть как на ладони свое спасение. Но такое ясное видение может приводить человека или к гордости, или к разленению; а неполезное и не дается людям, равно как и безвременное, то есть преждевременное ведение и смерти своей.

* * *

Мы часто забываем, что «многими, ми скорбьми подобает нам внити в Царствие Божие», и потому нередко ищем счастья земного и отрады временной в заботах житейских и в привязанности к мирским вещам.

Потому всеблагий Господь всепремудрым Своим Промыслом и разрешает узел сей, наводя неожиданные лишения и неожиданную скорбь, чтобы мы осмотрелись и обратили душевный взор свой к приобретению благ не временных, а вечных, которые прочны и никогда не изменяемы.

Деян. 14:21—22

* * *

Советую тебе не верить никакому предчувствию, которое на тебя наводит тоску и безотрадное состояние души, а верить тому, как Бог устроит. Бог же устрояет для нас всегда полезное и спасительное.

* * *

Господь исполняет не все благие желания наши, а только те, которые служат к душевной нашей пользе. Если мы при воспитании детей разбираем, какое преподавание какому возрасту прилично, тем более Господь сердцеведец весть, что и в какое время бывает нам полезно.

* * *

Зло всегда забегало вперед, но не одолевало, разве только где попускал Господь, и попустит к пользе нашей душевной и к испытанию христианского терпения.

* * *

Будет то, что Бог даст. Бог же устраивает все только полезное, и душеполезное, и спасительное. Только с нашей стороны требуется не малодушествовать, а с покорностью воле Божией потерпеть посылаемые скорби и болезни, смиряясь пред Богом и людьми и не дерзая никого обвинять или осуждать.

* * *

Господь все попускает к пользе нашей душевной, к испытанию нашего терпения и смирения и покорности воле Божией, потому что без сих трех ничего мы полезного не приобретаем.

* * *

Если мы с верою неосужденно причащаемся Таинства Тела и Крови Христовых, то все козни врагов наших душевных, стужающих нам, остаются недейственны и праздны.

* * *

Неосужденно причащаемся тогда, когда приступаем к Таинству сему, во-первых, с искренним и смиренным раскаянием и исповеданием грехов своих и с твердою решимостию не возвращаться к оным, а во-вторых, если приступаем без памятозлобия, примирясь в сердце со всеми, опечалившими нас.

* * *

Есть и такие христиане, которые приносят покаяние, но не все высказывают на исповеди, а некоторые грехи скрывают и утаивают стыда ради. Таковые, по слову апостольскому, недостойно причащаются Святых Тайн, а за недостойное причащение подвергаются различным немощам и болезням, а немало и умирают.

1 Кор. 11:29

* * *

Говорить, стоя на церковных службах, или обзирать по сторонам не только неприлично, но и прогневляет Господа невниманием и бесстрашием.

* * *

К молитве Иисусовой старайся прибегать часто, во всякое время, также и в церкви, особенно если не слышно чтения…

* * *

Если христианин, по силе заботящийся об исполнении заповедей Христовых, с верою и упованием всегда ограждает себя молитвою Иисусовой и крестным знамением, то безбоязненно и безопасно проходит не только бедственные опасные случаи в сей жизни, но по смерти и самые мытарства.

* * *

Если не можем жить вполне так, как требует Слово Божие, по крайней мере постараемся приносить искреннее и смиренное раскаяние в своих ошибках и согрешениях с посильным исправлением, чтобы на Страшном суде не оказаться в числе нераскаянных грешников…

* * *

Если понудитесь, по евангельскому учению, смиряться, то мало-помалу с помощью Божией будут отступать от вас нетерпеливость и малодушие.

* * *

Телесное и видимое благоприличие может приводить нас к благому устроению внутренних помыслов. Как Господь прежде создал из земли тело человека, а потом уже вдохнул в оное бессмертную душу, так и внешнее обучение и видимое благоприличие предшествует душевному благоустроению; начинается же с сохранения очей и ушей и особенно с удержания языка…

* * *

Господь взирает на благое намерение и требует посильного и возможного действия, а не сверх силы и возможности.

* * *

Раздражительность постом не укрощается, а смирением и самоукорением и сознанием, что мы достойны такого неприятного положения.

* * *

Хульные помыслы известно за что борют: первое – за возношение, второе – за осуждение. Смирись, не думай о себе, что ты лучше других, не зазирай никого, а себя за согрешения и поползновения укоряй, то и хульные помыслы утихнут.

* * *

Главное средство к тому, чтобы жить благочестиво и свято, состоит в страхе будущего суда и вечных мук. Только при содействии этого страха, с помощью Божией, и бывает соблюдение заповедей…

* * *

Смущение нигде в числе добродетелей не показано и никому не приносит пользы, а всегда только вред; хотя и кажется иногда благовидным, но в сущности составляет только душевный бред; а бредят только в болезни, потому и смущение должно отнести к числу душевных болезней и лечить оное смирением и покорностью Промыслу и воле Божией.

* * *

Как бы ни казались благовидны и достоверны приходящие помышления, но если они приводят в смущение, то явный признак, что они с противной стороны и, по евангельскому слову, называются волками в овчих кожах. Правильные помышления и рассуждения успокаивают душу, а не возмущают.

* * *

Иногда люди по собственной неосторожности, сделанной когда-либо прежде, подвергаются впоследствии затруднительным обстоятельствам. В таком случае против смущения должно вооружаться самоукорением, и помощью Божией человек будет успокаиваться.

* * *

Всем известно, что первозданные Адам и Ева чрез вкус и вкушение были изгнаны из рая. Поэтому всеми святыми отцами и предписывается начинающим благочестие прежде всего воздержание вкушения.

* * *

Если же что-либо или кто-либо нас соблазняет или смущает, то явно показывается, что мы не вполне правильно относимся к закону заповедей Божиих, из которых главная заповедь – никого не судить и не осуждать.

* * *

Ежели дозволявшие, или присвоившие себе право, судить находили недостатки и неправильности в Самом Господе, источнике всякой истины… то какого заключения не сделают относительно обыкновенных людей?

* * *

Общая у всех нас немощь: судить или осуждать ближнего. Немощь эта многим из нас кажется маловажною, а в самой вещи она очень велика и подвергает нас великому осуждению пред Богом.

* * *

Некоторые греху осуждения подвергаются от привычки, иные от памятозлобия, другие от зависти и ненависти, а большей частью подвергаемся мы греху сему от самомнения и возношения; несмотря на великую свою неисправимость и греховность, нам все-таки кажется, что мы лучше других.

* * *

Видимой гордости в нас как будто незаметно; но обнаружение тонкого самолюбия и честолюбия нередко проявляется в негодовании, раздражительности, в ревности не по разуму, а иногда в некоем завидовании удачам других.

* * *

У всех нас немощь одна – желание быть всегда правыми; и желание этой правости и другим досаждает, и людей делает виноватыми пред судом Божиим…

* * *

Если хочешь избавиться от гордости и самомнения, то прежде всего требуется покорность воле Божией.

* * *

Не должно унывать, а должно на Бога уповать, Который силен привести все к полезному концу.

* * *

Мы часто от невнимания говорим то, за что более всего и прежде всего будем судимы. Говорить многое очень легко и удобно, а приносить в этом покаяние весьма неудобно.

* * *

Страсть зависти ни в какой радостный праздник, ни при каких радостных обстоятельствах не дает вполне порадоваться тому, кем она обладает. Всегда, как червь, точит душу и сердце его смутною печалию, потому что завистливый благополучие и успех ближнего почитает своим несчастием, а оказываемое другим предпочтение считает для себя несправедливою обидою.

* * *

Раздражительное состояние духа происходит, во-первых, от самолюбия, что делается не по нашему желанию и взгляду на вещи, а во-вторых, и от неверия, что будто бы исполнение заповедей Божиих в настоящем месте не принесет вам никакой пользы.

* * *

Считающие себя умеющими и более других разумевающими склонны к осуждению.

* * *

Под христианскими делами разумеется исполнение животворных заповедей Божиих, которыми исправляется сердце человека, а не просто нагие видимые дела.

* * *

Телесные подвиги и труды требуются только от крепких телом: немощным же более полезно смирение со благодарением.

Смирение может заменять труды телесные, которые без смирения не приносят никакой пользы.

* * *

Евангельское учение утверждается четырьмя евангелистами, а жизнь христианская – четырьмя главными добродетелями: мужеством, мудростью, целомудрием и правдой.

* * *

Кто желает быть всегда мирен и спокоен душою, тот всячески должен смирятся. Без смиренья невозможно иметь успокоенья.

* * *

Видеть себя хуже других служит началом смирения, если только человек будет укорять себя за примесь противных чувств и мыслей и постарается отвергать эту душевредную примесь. Если же дадите место в душе вашей водвориться смирению, то по мере оного и будете получать успокоение от различных тягот душевных.

* * *

Смирение всегда сознает себя скудным искусства и уменья поступать как должно; впрочем, всегда успокаивает себя сознанием своей худости и благонамеренностью, которой прежде всего ищет Бог от человека.

* * *

Смирение заботится о возможном достижении своих целей собственно в делах внешних и чуждо неуместной настойчивости.

* * *

Неисправно живешь. Сколько можешь, старайся исправляться и более всего смиряться пред Богом и пред людьми. Смирение дополнит нашу неисправность.

* * *

Если мы позволяем себе судить других, то настоящего смирения в нас нет. Залог истинного смирения обозначается самоуничижением и самоукорением…