Текст книги "Богами не рождаются"

Глава 3

Огнестрельного оружия у нас не нашлось. К сожалению, мы располагали только ножами и рапирами, да еще метательными звездочками виконта.

– М-да, негусто,– подвел неутешительный итог Рифорд.

– Лучше пускай нас сожрут,– простучала зубами Крися, крупной дрожью трясущаяся у хилого костерка в обнимку с бесполезным томом священного Писания.– Это, наверное, будет не так длительно и болезненно, как мучительное постепенно замерзание в течение нескольких часов.

– Сомневаюсь,– скептически покачал головой Рей.– Представь, из тебя начнут заживо вырывать огромные куски плоти, выгрызать кости, высасывать мозг, вытягивать кишки… Уверяю тебя, боль окажется просто ужасающей!

– Фу-у-у-у.– Эрба схватилась за живот и согнулась в безудержном приступе рвоты.– Прекрати немедленно, нам и без тебя страшно!

– Давайте сожжем книгу! – предложил находчивый Феникс.– Она толстая, гореть будет ярко. Может, свет отгонит этих тварей?

– Нет.– Рей поспешно выхватил Писание из деятельных рук штурмана, уже испытывающих прочность книжного переплета.– Огнем их не отгонишь, а творение Захарии нам еще пригодится. Если, конечно, мы переживем эту ночь, в чем лично я очень сильно сомневаюсь: Изгнанных слишком много.

Да, тварей и впрямь оказалось слишком много. Я начала пересчитывать снующих во тьме врагов, сбилась на третьей сотне и бросила это бесполезное занятие. Изгнанные окружили нас плотным кольцом, и количество чудовищ продолжало неуклонно увеличиваться с каждой минутой. Их уверенность в себе возрастала пропорционально числу прибывающих собратьев, заставляя голодных тварей придвигаться к нам все ближе и ближе, а мы наконец-то получили возможность досконально рассмотреть внешний облик своих новоявленных врагов. Фигуры Изгнанных являлись гротескной пародией на облик нормального человека, уродливо пригнутого к земле и передвигающегося почти на четвереньках. С красными, налитыми кровью глазами, горящими ярким демоническим пламенем, грязные и нечесаные, завернутые в вонючие обрывки гниющих шкур, они внушали лишь ужас и омерзение. Нетерпеливое ворчание вырывалось из их голодных пастей, снабженных острыми, выпирающими наружу клыками.

– Чего они ждут? – пораженно шепнула я на ухо Алехандро, одной рукой крепко прижимавшего меня к своей груди, а в другой сжимавшего обнаженную рапиру.

– Не знаю,– ответил виконт.– Но подозреваю, что нападение будет не стихийным, а организованным!

Наследник не ошибся. Вперед выступила высокая черноволосая женщина, лицо которой отличалось от всех прочих морд ярко выраженным порочным коварством, буквально читавшимся в очерке тонкого носа и линии острых скул. Перед нами предстала личина осторожной, умной лисицы – повелительницы стаи. Женщина безмолвно подняла когтистую руку – и в следующий же миг на нас обрушилась лавина тел, обезумевших от жажды крови.

Эрба и Крися, обнявшись и накрывшись томом Писания, громко визжали, забившись во впадину меж двух холмиков. Над ними встали Рифорд и виконт, остриями своих рапир храбро отражавшие натиск Изгнанных. Айм довольно успешно орудовал широкими, обоюдоострыми ножами, принадлежавшими Алехандро, а Рей, Антонио и Феникс образовали непробиваемый треугольник вокруг меня, ощетинившийся стальными жалами клинков. Но вал темных тел захлестывал нас наподобие морского прилива, грозя погрести под собой. Оружие виконта безостановочно взлетало и опускалось, сея смерть и панику в рядах тварей, собирая щедрый урожай убитыми и ранеными. Но Изгнанные все прибывали, и тогда мной овладело безудержное отчаяние, граничащее с сумасшествием. Горячая волна гнева и ужаса, почти забывшаяся после разгрома Убежища, вновь накрыла меня своим огненным покрывалом. Ладони покраснели и налились пламенем, а из-под ногтей сыпались искры, синие огоньки электрических разрядов пробегали по прядям моих развевающихся на ветру волос. Я легко отстранила Алехандро, встретила его ошеломленный, растерянный взгляд, дерзко усмехнулась в ответ и шагнула вперед. И в тот же миг окружающий меня мир перестал существовать начисто, сменившись красной пеленой ярости, колеблющейся перед глазами. Мной овладела жажда убийства…

Как и на острове Сатар, я вытянула перед собой распростертые руки, с которых моментально полилось два потока ревущего пламени, неумолимо настигающего стену вонючих согбенных тел. Изгнанные выли и стонали, пытаясь убежать от беспощадного огня, но мгновенно вспыхивали подобно сухим дровам, брошенным в очаг, и жизнями расплачивались за свою неосмотрительность. Отвратительно воняло паленым. Мои друзья отступили и опустили оружие, как зачарованные наблюдая за торжеством неумолимой стихии, ибо порожденный мною огонь пожирал все: шкуры и мышцы, кости и волосы, оставляя после себя лишь крохотные кучки слабо дымящегося серого пепла. Пронзительный холод и тьма ночи сменились теплом и светом, исходившим от десятков живых факелов. Неожиданно я ощутила присутствие некой чужой воли – изначальной и самобытной, пытавшейся грубо ворваться в мой разум, подчинить его, подмять под себя. Мои глаза встретились со взглядом той загадочной женщины, которая и подала сигнал к атаке, обрекая нас на гибель. Очи демоницы, огромные и пронзительно-черные, завораживали, затягивая в свою страшную глубину, внутри которой читались туманный, болезненный разум и чудовищная воля. Предводительница, безусловно, обладала недюжинным экстрасенсорным потенциалом, позволявшим ей без труда управлять душами и телами звероподобных Изгнанных. Я ответила сильным энергетическим ударом, проникая в недра ее мозга, и испуганно отступила при виде того, что предстало моему восприятию. Когда-то давно королева Изгнанных тоже была ламией – могучей и властолюбивой. Но, увы, что-то страшное, произошедшее в ее жизни, мгновенно повергло королеву в пучину умопомрачения, поставило эту неординарную женщину на грань безумия, заставив добровольно уйти в стаю Стражей пустоши и со временем стать их полновластной хозяйкой и повелительницей. И теперь эта тварь пыталась убить меня!

Наши взгляды скрестились. Ментальное противостояние длилось не более пары секунд, за которые я успела понять, что не могу убить это странное создание. Я позволила своим мыслям обвиться вокруг разума женщины, обездвиживая ее и погружая в сон. Черноглазая ламия как подкошенная повалилась на песок. Остальные оставшиеся в живых твари уже разбегались прочь, оглашая своими паническими криками ночную тишину песчаных дюн. Наплыв моих сил схлынул так же неожиданно, как и появился. Я пошатнулась…

– Все закончилось, любимая! – Алехандро подхватил меня на руки, нежно укачивая и целуя во вспотевший лоб.– Ты спасла наши жизни и преподала тварям великолепный урок!

– Да, такого масштабного разгрома Изгнанных еще никогда не было! – прозвучал за нашими спинами спокойный мужской голос.

Мы стремительно обернулись.

На песчаном бархане стояло несколько высоких, хорошо вооруженных фигур, освещенных светом факелов, отражавшимся от их серебристых щитов. Отряд возглавлял стройный, неестественно бледный мужчина, облаченный в богатые одежды. Легко шагая по зыбкому песку в сапогах на щегольских резных каблуках, он медленно спустился к нам. Я потрясенно приоткрыла рот, рассмотрев его сочные алые губы, длинные черные волосы-вибриссы и острые белоснежные клыки, ярко блеснувшие в луче света.

– Влад! – радостно вскрикнула Эрба, бросаясь на шею мужчине.

Незнакомец пылко поцеловал прекрасную Эрбу и низко поклонился нам, учтиво, но вместе с тем непередаваемо самоуверенно. Его глаза, имеющие удивительный цвет расплавленного серебра, одним разом охватили всю картину лагеря, взгляд задержался на мне и переместился на поверженную королеву Изгнанных, распростертую у наших ног. Лицо мужчины перекосилось, но огромным усилием воли он сдержал крик, готовый сорваться с его алых губ.

– Я – Влад, глава клана Хранителей Цитадели! Приветствую тебя, Крылатая дева!

– Но у меня нет никаких крыльев, повелитель,– дружелюбно отнекивалась я.

Влад улыбнулся в ответ:

– Есть, просто ты еще этого не осознала.

Алехандро бережно поставил меня на ноги.

– Если бы еще ты мог нам объяснить, что здесь происходит и кто эта тварь? – Он указал на плененную женщину.

– Я могу.– Влад трепетно склонился над спящей, нежно отводя от ее лица спутанные пряди длинных черных волос.– Сами того не ведая, вы взяли зло и сотворили из него величайшее в мире добро. Эта женщина – моя мать, королева ламий Элкида, сошедшая с ума и сбежавшая из нашего города после того, как глава Ордена навигаторов убил моего отца и похитил невесту…

– Вот ни фига как все смешалось-то! – восхищенно хлопнул себя по бедрам Феникс.

– Нет такого зла, которое не порождало бы добро! – многозначительно напомнил Алехандро, обнимая меня за талию.

– Кажется, нам есть о чем поговорить,– с пониманием хмыкнул Влад.– Прошу вас, станьте нашими гостями!

Беломраморная, увитая виноградом терраса, венчавшая старинный замок, называемый Цитаделью, нависала прямо над городом. Узкая тропа извилистой лентой трижды оборачивалась вокруг скалы, на вершине которой и построили Цитадель. Я подивилась – что за сумасбродная идея? В карете к замку не подъедешь, на лошади – не доскачешь. Да тут нужно крылья иметь, чтобы взобраться на подобную немыслимую высоту! Влад, услышавший мои мысли, улыбнулся:

– Ты права! Существа, создавшие Цитадель, умели летать!

– А вы? – поинтересовалась я, доверчиво подставляя лицо первым лучам восходящего солнца, от которых Влад неспешно укрылся в полумраке внутренних покоев.– Почему твой народ не летает?

– Увы,– ламия удрученно развел белые ладони,– мы всего лишь слабые потомки изначальных, некогда великих богов Имлира. Раз в месяц, когда луна светит в полную силу, мы испытываем мучительные ощущения, должные предшествовать трансформации, связанной с раскрытием крыльев. Но, к сожалению,– Влад горестно помолчал,– крылья не прорезаются…

– Да, как же это печально! – сочувственно вздохнула я.– Слушай, ну и плюнули бы вы на эту Цитадель! Тут уже не до обретения крыльев, тут как бы шею себе не свернуть, карабкаясь на этакие утесы…

– Мы не имеем права покинуть свой замок,– неохотно призналась укутанная плотной вуалью королева Элкида, присоединяясь ко мне, стоявшей у самых перил, отделяющих балкон от пропасти,– ибо в Цитадели хранится величайшая святыня нашего народа!

За последние два дня, что мы провели под кровом гостеприимных ламий, королева изменилась разительно. Мое ментальное воздействие на ее поврежденный разум, погрузившее сумасшедшую в длительный сон, смогло восстановить травмированные нервные окончания мозга, правда не избавив Элкиду от печальных воспоминаний. Королева проснулась выздоровевшей, и сейчас уже никто бы не смог опознать в этой прекрасной, исполненной величия даме прежнюю кошмарную предводительницу полудиких Изгнанных. Я невольно залюбовалась ее тонким профилем, обрамленным искусно уложенной волной черных вибрисс-кудрей, среди которых ненавязчиво сияла маленькая корона. Влад проследил за моим восхищенным взглядом, и его губы в очередной раз тронула признательная сыновья улыбка. Ламия взял мою руку и коснулся ее мимолетным благодарным поцелуем, поразив меня удивительным сочетанием едва ощутимого тепла губ и холода острых клыков. Элкида благосклонно кивнула:

– Мой народ слишком многим обязан тебе, капитан Ника, а поэтому наш величайший долг – посвятить членов вашей экспедиции в историю ламий и помочь отыскать ключ от Небесных врат. Давайте же немедля приступим к столь важной для всех нас беседе.

Королева подвела меня к мягкому дивану и изящно опустилась на бархатные подушки, жестом приглашая занять место подле нее. Я молча повиновалась, горя предвкушением предстоящего погружения в одну из величайших тайн этого мира.

Друзья немедленно расселись вокруг нас, желая составить компанию своему капитану. Один лишь Феникс немного задержался, с трудом оторвавшись от созерцания гибких танцовщиц, своим непревзойденным искусством обольстительных телодвижений чрезвычайно услаждавших как глаза, так и прочие жизненно важные органы бравого штурмана.

– Да-а-а-а,– мечтательно протянул наш записной бабник, затуманенным взором провожая тоненькие фигурки трех хихикающих прелестниц, пританцовывая покидающих зал,– примите мое восхищение, ваше величество. Констатирую: девушки-ламии способны обольстить и святого ангела! – Очевидно, под ангелом он подразумевал себя.

Влад довольно ухмыльнулся, игриво подмигивая невесте. Эрба смущенно покраснела и кокетливо прикрылась пышным веером.

– О-о-о-о,– восторженно продолжил Фен, все еще витающий в эротических грезах,– право же, наверное, только ваши женщины умеют так дерзко поводить бедрами в ответ на откровенные комплименты и так неоднозначно смотреть куда-то мимо, что становится совершенно непонятно – то ли они тебя просто не замечают, то ли находятся в полусне…

Услышав последние слова нашего ловеласа, Влад громко расхохотался.

Фен растерянно приподнял бровь, не понимая, чего такого необычного он сказал.

Королева сдержанно улыбнулась:

– Вы совершенно правы, храбрый штурман, наши девушки и впрямь пребывают в полусне.

Мои друзья издали дружный возглас удивления.

– Да-да,– невозмутимо продолжила Элкида,– я не оговорилась – именно в полусне. Ламии – ночной народ. Именно в темное время суток они испытывают прилив сил и ведут активную общественную жизнь, а днем же под воздействием палящих лучей солнца почти все мы впадаем в сонное оцепенение и вынуждены прятаться в темных местах, избегая прямого контакта с ультрафиолетом, причиняющим нам сильную боль.

– Как интересно! – профессионально заинтересовалась дотошная Крися.– Осмелюсь предположить, что это уже не сказки, а, похоже, сугубо медицинская проблема.

– Но,– вмешался проницательный и дотошный Айм,– сонливость, очевидно, не очень-то сильно распространяется на членов правящей фамилии?

Королева медленно кивнула изящной, увенчанной короной головой:

– Вы умны и наблюдательны, господин ученый. В жилах моего рода течет кровь Крылатых богов, и именно она дарует нам совершенно особенные возможности, во много раз превосходящие силы обычных ламий.

– А можем ли мы услышать предысторию нынешних времен? – поинтересовалась я.

– Вот,– торжественно выдохнул Влад,– в ней-то все и заключается!

Элкида грациозно откинулась на спинку дивана и начала рассказывать:

– В наших хрониках сохранилось повествование о том, как около девятисот лет назад несколько сотен людей, страдающих от лучевой болезни, пришли в долину Имлир, через которую пролегает русло легендарной реки Арджеш. На берегу оной реки они обнаружили древний склеп, а в нем – то, что помогло им остановить разрушительное действие радиации и спасти свои жизни…

– И где он находится сейчас? – невежливо перебила я.– Я хочу немедленно видеть тело настоящего Влада Дракулы!

Изумленная королева широко распахнула черные глаза…

Довольный моей проницательностью Айм захихикал и потер свои пухлые ладошки…

Мы цепочкой спускались по узкой многоступенчатой лестнице, уводившей нас в недра глубокого, холодного подземелья. Склеп содержался в идеальной чистоте и порядке. Мраморные стены освещены факелами, каменный пол посыпан мелким белым речным песком. Королева толкнула окованную железом дверь, пропуская меня вперед. Я перешагнула высокий порог и замерла в благоговении, не смея поверить собственным глазам. Древняя сказка ожила!

В центре комнаты возвышался небольшой помост, обтянутый золотистой парчой немыслимой красоты и ценности. На помосте стоял гроб, высеченный из цельной глыбы голубоватого горного хрусталя. Я приблизилась к возвышению и осторожно, дрожащими руками подняла тяжелую крышку саркофага.

Сначала мне показалось, что он спит… Длинные густые черные ресницы изысканными полукружьями лежат на бледных щеках. Точеный нос с аккуратно вырезанными ноздрями и аристократичной горбинкой. Сочные пурпурные губы и узкий, властный подбородок. Высокий, беломраморный лоб, окруженный прямыми иссиня-черными волосами, ниспадающими до пояса. Худые руки с пальцами, словно выточенными из алебастра, сжимают золотую рукоять кинжала непривычной изогнутой формы. Совсем не соображая, что делаю, но в глубине души конечно же надеясь на чудо и подчинившись сумасбродному порыву души, я наклонилась к лицу красавца и прижалась к его губам долгим, трепетным поцелуем… Но – увы, ничего не произошло, спящий не проснулся, его сладостные губы остались холодны как лед. За моей спиной громко, облегченно вздохнул Алехандро, мучимый жгучей ревностью.

– Невероятно,– чуть слышно шепнула Элкида,– до сих пор никто из нас, кроме Крылатых богов, не мог прикоснуться к телу Влада. Его защищает незримое энергетическое поле.

Айм изучающе вел пальцем вдоль резьбы, украшавшей край саркофага.

– Это церковная латынь! – радостно признал он.– Кажется, я могу прочитать, что здесь написано!

– И что же? – поспешила поинтересоваться Крися.

Я молчала, и так отлично понимая, что высечено на гробе.

– Влад Цепеш из рода воинов Дракулья,– торжественно перевел аналитик.– Господарь Валашский и Сербский, великий воевода острова Снагов.

– Все сходится! – кивнула королева Элкида.– Но он мертв уже многие сотни и сотни лет!

– Он не мертв! – Я прижалась лбом ко лбу Дракулы.– Я ощущаю легкие эманации его разума. Душа его жива, но жаждет упокоения…

В это мгновение Влад Цепеш неожиданно распахнул глаза, впиваясь своим огненным взором в мои шокированно расширившиеся зрачки. Я глухо застонала, мысленно проваливаясь в глубину его бархатных зеленых очей, так похожих на мои собственные глаза. Перепуганно кричали друзья, но я их не слышала…

…Я стояла на парапете высокой каменой стены. Далеко внизу плескались волны полноводной, бурной реки.

«Арджеш»,– поняла я. Вычурное, тяжелое, обильно расшитое драгоценными каменьями платье лениво хлопало на ветру, било меня по ногам, облепляя колени и норовя утянуть вниз. Мои волосы, заплетенные в косы, перевитые жемчужными нитями, удлинились почти до земли и заметно посветлели, приобретя цвет белого золота. Я четко осознавала: я – Ника, но одновременно с этим в моем мозгу параллельно существовал и разум другого человека – женщины, жившей за многие сотни лет до моего рождения.

Где-то рядом неожиданно тоненько тренькнула струна лютни, а затем полилась неторопливая, плавная мелодия и зазвучали слова прекрасной баллады:

 
Одной мечтой руководимы —
Отвоевать Господень крест,—
Отплыли утром паладины,
Оставив дом, родных, невест.
 
 
Их провожали дамы сердца,
Даря заветный талисман,
Что защитит от иноверца,
Спасет от смерти и от ран.
 
 
Под торжество любви напева
Скатилась по щеке слеза,
Вручила другу перстень дева,
Чтоб помнил он ее глаза.
 
 
Во имя веры и обета
Сражался юный паладин,
Провел в походе он три лета,
Он видел Иерусалим.
 
 
И каждый день средь боя ада,
Средь крови, смерти на краю
Он помнил – ждет его отрада
И шлет ему любовь свою.
 
 
А по ночам он отстраненно,
Вновь зарывая чей-то труп,
Мечтал лишь о глазах влюбленных,
Сиявших, словно изумруд.
 
 
Он возмужал, покрыли раны
Его лицо, как ствол корой,
И называли ветераны
Его торжественно – Герой.
 
 
Погибло много безвозвратно —
Те рыцари попали в рай,—
Он был средь тех, кого обратно
Господь вернул в родимый край.
 
 
Весь трепеща от нетерпенья,
Скакал Герой под отчий кров:
Он мыслью торопил мгновенье
Обнять ее – свою любовь.
 
 
Остановить его не смели,
Он на порог шагнул ногой…
Она – пред ним, она – в постели.
Вернулся он… А с ней – другой…
 
 
Он даже с смертью не боялся
Встречаться без друзей, один,—
Перед изменой растерялся
Любви и веры паладин,
 
 
Сражен ударом подлым в сердце.
Здесь не помогут щит и меч —
Пускай бы лучше иноверцы
Главу ему срубили с плеч.
 
 
И с высочайшего утеса
Скатился перстень, как слеза,
Прибрежной пены след белесый
Стер в памяти ее глаза.
 
 
Коль нет в душе любви порыва,
Пусть станет смерть всему концом,—
Так паладин шагнул с обрыва
В пучину вод… Вслед за кольцом…
 

– Дагмара, любимая моя,– красивый мужской голос заглушил печальную романтическую историю,– умоляю тебя, не рискуй так неосмотрительно, сойди со стены!

Я резко повернулась, неустойчиво балансируя на хрупких каблучках гишпанских сафьяновых туфелек.

Передо мной стоял сам Влад Дракула, живой и ослепительно привлекательный. Цепеш протянул руки, желая снять меня со стены, его холеное лицо исказила гримаса страха. Он боялся за меня. В это же самое мгновение я испытала сильный укол боли в области виска, принесший осмысление: я – княгиня Дагмара, прозванная Золотой Волчицей, родная сестра венгерского короля Матиаша Корвина, законная супруга Дракулы, мать двоих его малолетних сыновей. Воспоминание стало мучительным, вернув неутихающую горечь утраты.

– Ты,– гневно прорычала я,– ты – изверг! Ты отказался от мирного соглашения с боярами, и поэтому они беспощадно убили заложников – двух наших сыновей!

– Милая! – Дракула продолжал подходить маленькими, незаметными шажками, видимо прикидывая, как бы поудачнее стащить меня с опасного постамента.– Я тоже скорблю об их участи, но поверь – месть моя будет страшна. Никто из отступников не избегнет казни. Мы же с тобой еще очень молоды, у нас родятся новые дети!

– Чудовище! – обличающе выкрикнула я и отступила еще дальше, остановившись на самом краю стены, непосредственно над пропастью.– Клянусь, никогда более не взойду я на брачное ложе с таким коварным и жестоким человеком, как ты. Я предпочту умереть!

– Нет, любимая.– Дракула торжествующе рассмеялся.– Враги обложили нас, как волков в западне, но мы не умрем. Вот это,– он вынул из-за пояса изогнутый кинжал,– и есть Зуб дракона, наш фамильный клинок, напоенный кровью самого Христа, дарующий вечную жизнь! Приди же в мои объятия, бесценная супруга! – Влад оперся коленом о каменную кладку стены и ухватился за скользкий, шелковый подол моего платья. Я возмущенно отшатнулась от него, протестующе изогнув свой тонкий стан. Кончик моей косы попал под каблучок туфельки, я неловко взмахнула руками и потеряла равновесие…

– Нет, Дагмара! – дико и обреченно кричал Дракула.– Не покидай меня, любимая!

Я падала…

Ветер свистел у меня в ушах, а каменные валуны на берегу Арджеша приближались до тех пор, пока не придвинулись совсем вплотную…

Я вздрогнула и подняла мокрые от слез ресницы… Тут же выяснилось, что я лежу на груди Дракулы, прижавшись своей теплой щекой к холодной щеке немертвого воеводы. На губах Цепеша играла нежная, трогательная улыбка…

– Ника, что с тобой? – Алехандро потряс меня за плечо, оттаскивая от гроба.

Я поднялась на ноги. Кинжал Зуб дракона остался крепко зажатым в моей правой руке. Я испуганно вскрикнула и попыталась избавиться от столь неожиданного подарка, вернув его законному владельцу. Но я суетилась напрасно, ибо ладони Дракулы, перекрещенные и крепко прижатые к бархатному кафтану, отторгли проклятое оружие, не пожелав принять его обратно.

– Не надо! – торопливо предостерегла меня Элкида.– Если наш прародитель подарил тебе свой талисман, значит, в этом скрыт какой-то потаенный смысл, пока не доступный нашему пониманию.

– Потрясающе! – восхитился Алехандро, вынимая у меня из рук изогнутый клинок.– Подобное оружие всегда изготовляется в единственном экземпляре и наделяется именем. Кто мог выковать подобное чудо?

– Ну, насчет чуда – это ты правильно подметил! – Айм водил над кинжалом датчиком портативного анализатора.– Определить истинный возраст этого оружия вряд ли возможно. Когда я пытаюсь запросить хотя бы примерную дату его создания, шкала хроноспектрального анализа начинает щелкать как безумная и выдает лишь кучу нулей. Боюсь, этот клинок относится к глубоко дохристианскому периоду: посмотрите на выгравированный на его ножнах орнамент… Помнится мне из курса древних религий, что к изображениям драконов очень тяготел сам великий Аттила!

Я присвистнула:

– Думаешь, его отковали по приказу Аттилы?

– Не исключено.– Хронобиолог осторожно извлек клинок из ножен и показал мне рукоятку, выполненную в форме головы дракона с глазами из крупных кроваво-красных рубинов.– Обрати внимание на ее странную форму, воспроизводящую крест, и отверстие на оголовье. Оружие явно имеет ритуальный смысл и предназначается для ношения на шее.

– Но ведь крест и есть символ веры во Христа,– вмешался Феникс.

Айм поморщился в своей излюбленной высокомерно-брезгливой манере:

– Надо было почаще на лекции ходить, а не в спортзале до опупения зависать. Крест – древнекельтский символ, знак вечной жизни и аватара солнца!

– А Фен не так уж и неправ,– задумчиво бормотнула я.– Этот кинжал действительно омыт кровью Христа, ибо именно им римский стражник Витилий и перерезал запутавшийся в волосах Господа терновый венок, снимая того с креста после окончания казни…

Айм ошеломленно прижмурился, не решаясь задавать уточняющих вопросов и спрашивать, откуда мне стали известны такие факты.

Я задумчиво погладила лезвие, имевшее непривычный матово-серебристый цвет:

– Странный металл. Не серебро, но от него исходит сильное энергетическое поле.

– Еще бы! – довольно хмыкнул Айм.– Анализатор показал, что это метеоритное железо!

– Ну ничего себе! – потрясенно присвистнул Фен.

– Детский сад, штаны на лямках! – возмущенно прервала нас Крися, все это время самозабвенно возившаяся у саркофага Влада Цепеша.– Все бы вам в ножички играть! И ты, Ника, ничуть не лучше мальчишек. Но пока вы там играли, я раскрыла загадку парадоксального долголетия ваших вампиров!

Услышав подобное, мы чуть не треснулись лбами склоненных над кинжалом голов.

– Крись, ты что – пошутила? – недоверчиво протянула я.

– Не понимаю я шуток на медицинские темы,– недовольно покачала головой биологиня, пряча в сумку пробирки с пробами тканей и крови Дракулы.– Наука – она шуток не прощает. Науку уважать нужно!

– Да уважаем мы, уважаем! – послушно завыл штурман.– Кристина, ну рассказывай же давай, не томи душу!

Крися польщенно улыбнулась, небрежно привалилась к хрустальному гробу, чинно заложив ногу за ногу и принимая эффектную позу скромного гения. Мы выжидательно навострили уши…

– Значит, так,– патетично начала служительница шприца и скальпеля.– Довожу до вашего сведения, что вампиры вовсе не являлись теми кровожадными чудовищами, коими их всегда выставляли в книгах сугубо для разжигания любопытства недалеких обывателей. Влад Дракула страдал редким заболеванием крови, передающимся в его роду от отца к сыну наподобие знаменитой гемофилии. Сия болезнь вызывала патогенные изменения структуры красных кровяных телец, ведущих к резкому повышению свертываемости плазмы. Поэтому вампиры нуждались в частых вливаниях свежей порции крови, заменявшей им их собственную, отмершую. Это же непрерывное обновление генома даровало оным больным ряд особенностей, считавшихся сверхъестественными,– ускоренную регенерацию тканей, долгий срок жизни и многое прочее. Кстати, прямые солнечные лучи, попадающие на кожу вампира, усиливали болезнь, буквально провоцируя закипание крови, вызывали сонливость или даже разложение тела.

– Потрясающе! – взволнованно шепнул Айм.

Девушка гордо выпрямилась, словно имела личное отношение к появлению вампиров.

– Далее… – Крися хитро прищурилась.– Теперь-то и начинается самое интересное. Страдающие от белокровия люди нашли тело Цепеша и сумели получить из его ДНК вакцину, устранившую признаки лучевой болезни, но повлекшую ряд сложных мутаций, сделавших их упрощенной версией вампиров – ламиями. Очевидно, эти люди и стали великими Крылатыми богами и родоначальниками по линии семьи Элкиды.

Королева величественно склонила увенчанную короной голову:

– Все так и есть. Чем чище кровь ламии, тем выше ее титул, тем меньшее количество поколений отделяет ее от богов. Но мы слабеем и вымираем, наша болезнь прогрессирует, а врачей, умеющих повторно изготовить нужное нам лекарство, уже не осталось…

– Не проблема! – победно изрекла Кристина.

На лице королевы отразилось величайшее недоумение.

– Наша Рыжая – тоже тот еще мутант,– охотно пояснила моя подруга.– Я тут провела экспресс-анализ. Смешав кровь Ники и кровь Влада Цепеша, я получила антидот, способный сильно смягчить течение болезни ламий и заменить множество доз чистейшего гаммаглобулина сразу. Вы все будете принимать мое лекарство и проживете еще очень долгую и счастливую жиз…

Не дослушав биологиню, королева Элкида бросилась целовать руки ученой девушки.

Влад, хранитель Цитадели, так похожий внешне на своего знаменитого предка, повернул ко мне свое побледневшее лицо:

– Вы спасли мою невесту, высвободили мать из плена безумия, а теперь подарили новую жизнь всему народу ламий. Чем я могу вас отблагодарить?

Я мило улыбнулась:

– Мы найдем «Ковчег» и заберем вас с собой, на нашу вторую родину. А пока исполните одну мою просьбу – покажите нам долину Имлир, место обитания Крылатых богов!