Текст книги "Роннская Академия Магии. Кафедра демонологии"

Эмма медленно, нехотя, змеей вползала в Кару. Вот она – точка перехода! Вот он, этот магический портал. Но он не даст ей снова уйти! Он, Алан Ярборро, муж Эммы и отец Джен, не отпустит… Теперь уж точно не отпустит! Он нашел ее! Нашел! И никто – ни демоны, ни маска Кары, ни крыса эта зеленая, не отнимут у него любимую!

А потом исчезло все. Только ее губы, его дыхание, зеленые глаза в черных прорезях ненавистной маски. Облака легкой ткани цвета грозового неба, в которые его нарядили, взлетели под потолок покоев. Широкий длинный пояс ленивой змеей сползал с ее талии. Долго. Бесконечно долго! Бокал черного демонского стекла упал на каменный пол и разбился. Жалко… Красивая вещь. Темная жидкость подползла к зеленоватому мягкому ковру и растеклась четким пятном, очень похожим на опоссума.

– Эмма!

– Алан…

* * *

– Может, выпьем вина?

– Нет, спасибо. Хватит с меня ваших напитков, – прошептала принцесса. Она была очень напугана тем, что произошло с Карой. Все ее мысли сейчас были только об одном. Почему Кара захотела поговорить с отцом? Она… она что-то вспомнила?!

Они с Лоррианом шли по огромным пышным галереям. Иногда в отражении ваз и кубков демонского стекла Джен видела мордочку Гиззи. Но самого зверька нигде не было.

Ей нравились черные зеркала в красивых резных рамах. Но особенно хорош оказался водопад в белоснежном мраморном зале. Черная вода стекала по стене и падала в небольшой бассейн, вокруг которого были посажены цветы…

Из цветов на девушку недовольно смотрели янтарные глаза. Гиззи зашипела, показав клыки с змеиным языком, и исчезла.

– Не бойся, Джен! Это…

– Это Гиззи, королевский шахиррр, очень редкая порода. Я знаю, Лорри!

– Джен… Что с тобой?

– Меня не зверюшка заинтересовала, а цветы!

– Цветы? А… Ну, это – лихии. Или «королева ночи». Видишь – они раскрыты? Эти цветы закрываются днем и распускаются ночью.

– Поэтому ты их даришь девушкам по ночам?! Лорри! Ты ночью был в моей комнате? По-твоему, это… Это нормально?!

– Джен… Ты не понимаешь. Это был не я! Это была моя тень. Демоны…

– Демоны не умеют врать, Лорри.

– Джен, послушай…

– Я хочу к отцу! Немедленно отправь меня к нему!

– Они беседуют с Карой. Кара не любит, когда ей мешают. Для этого должны быть очень серьезные причины.

– Я! Я – очень серьезная причина! И если не для вашей Кары, то уж для своего отца – несомненно!

– Ну… хорошо.

И демон выстроил портал. Оставив Джен перед дверью в кабинет Лиандра, Лорри исчез. Даже не попрощался… Да что от него вообще можно ожидать?! Если он… ночью!

Джен рванула дверь:

– Папа! Мне нужно, чтобы ты мне выставил защи…

Мысли о праведном гневе и жалобы на Лорри как-то выветрились из головы. Кара прятала лицо на груди отца. А папа… Она никогда не видела его таким счастливым! Тьма… Тьма, отступив, пряталась за боевиком маленьким, беспомощным котенком.

– Извините… – Джен закрыла дверь в кабинет и прижала ладони к пылающим щекам.

Но минуту спустя отец вышел к ней, а Кары в кабинете уже не было. Видимо, ушла порталом к себе. Отец улыбался, а Джен вытирала слезы и думала про себя: «Дура! Какая же я… дура!»

Глава восемнадцатая

Джен бесшумно закрыла дверь в свою комнату.

Отец ставить дополнительную защиту отказался – сказал, что к ней и так попадает только тот, кого она хочет видеть. Надо будет уточнить, в какой момент времени? Например, и Шарль, и Ива – ее друзья. Конечно, она хочет их видеть. Вот только… не сейчас!

Рассказывать о том, как они с папой посетили мир демонов, принцесса не могла. Девушки же, напротив, взахлеб перебивая друг друга, старались как можно подробнее описать деревенскую жизнь. Ива раз пятьдесят уже пригласила к себе. А Джен в ответ на расспросы о том, как провела выходные, отвечала кратко и емко: «Хорошо». Конечно, подруги дружно решили, что она обиделась! А уж если Ива и Шарль что-то решили… Это было ужасно! Они только что не несли за ней подол ученической мантии, сдувая пыль с башмачков принцессы Ярборро на поворотах! Ха-ши-рри!

Учеба на сегодня закончилась. Если, конечно, то, что происходило сегодня со студенткой первого курса Джен Ярборро, можно назвать учебой. Скорее это был позор. На всех четырех парах.

Начать с того, что она не смогла найти в себе тишину на занятиях по контролю над силами – все порывалась вспыхнуть огнем. Умные карие глаза магистра Тшаг смотрели на нее внимательно и спокойно. Так, как будто она все знала и понимала. Удивительная женщина. Она не ругала. Просто просила повторить. Еще раз. Еще. И еще…

Раз за разом Джен падала с бревна в грязь на физической подготовке. Кларисса и Рина были в восторге, а Корри смотрел на нее с жалостью. Лучше бы он ее высмеял, выгнал, дал дополнительную отработку. Что угодно, только не этот его взгляд!

Ну, водная магия – это вообще отдельная песня. Особенно если посмотреть на Шарль и Иву… Демоны, да даже у Рины везде все стало лихо получаться, причем без отрыва от основного вида деятельности, а именно томных взглядов в сторону профессора Албертона.

А вдобавок… Вдобавок Джен вызвалась прочитать доклад по политологии. Тот, что они готовили с бабушкой… М-да. Это была не самая хорошая идея. Ей объяснили про убогость мышления, про неправильность посылов и тенденций. Про то, что приводить примеры из нерекомендованной литературы – это… Впрочем, уже неважно. Поставили неудовлетворительно, наградив дополнительным заданием.

Она бы сейчас расплакалась за своим столиком, уронив голову на руки. Собственно, она ради этого и заперлась в своей комнате! Но сквозь мутную дымку уже появившихся слез в глаза бросился черный силуэт. Джен медленно отерла слезы тыльной стороной ладони, не отрывая взгляда от цветка.

«Цветы? А… Ну, это – лихии. Или «королева ночи». Видишь – они раскрыты? Эти цветы закрываются днем и распускаются ночью», – зазвучал в голове смущенный, растерянный голос старшего принца.

Лихия. Королева ночи. Длинные лепестки цветка действительно были плотно прижаты друг к другу. День. Королева ночи спит. А Джен, только что собиравшаяся плакать, вдруг заулыбалась.

«Джен… Ты не понимаешь, – снова ворвались воспоминания. – Это был не я! Это была моя тень».

Нет, ну надо же такое придумать: «Это не я – это моя тень!» Захотелось взять цветок, поднести к лицу, ощутить прохладу мягких черных лепестков. Попросить королеву ночи забрать себе этот ужасный сегодняшний день. Она протянула руку, и…

Джен вскочила так, будто ее ужалила змея из лабораторий зельеваров. Пальцы прошли сквозь цветок. Девушка ощутила лишь легкое покалывание. Она попробовала еще раз. И еще…

– Медитируем, Ярборро? Скажи мне, о рыжая дева, что ты хочешь от тени цветка? Его нельзя взять в руки, двоечница ты моя! Понимаю – хочется. Но если демон нашу принцессу лишь в теневой ипостаси посещает – что ж ты хочешь? Я бы на твоем месте тихо радовался, что этот рогатый воздыхатель в боевом облике сюда не явился! Ой, с огнем играешь, девочка… Нет, дело, конечно, молодое…

– Заткнись, Чай! – Джен опустилась на стул и закрыла лицо ладонями.

Лорри… Принц демонов не врал. Он говорил правду. Пытался ей что-то объяснить, а она… В конце концов он просто принес ей цветок! Вернее… тень от цветка. Даже Чай знает, что тени демонов живут своей жизнью и бродят по ночам втайне от своих хозяев. Чай… Откуда он все знает?

Крыс стоял в позе «ласточка», приподняв заднюю лапку и раскинув в стороны передние. Удерживая таким образом равновесие и блаженно закатив глаза, опоссум нюхал плотно сжатый бутон лихии:

– Ах, как пахнет! Даже тень пахнет! Но ты можешь не утруждать себя – убогое обоняние мага этого не почувствует. Ну что, Ярборро, оплакиваешь неудавшийся день?

– И все-то ты знаешь…

– Не все, детка. Поэтому и пришел. Рассказывай!

Вообще-то она не собиралась ничего рассказывать – слишком нагло этот шут себя вел. Все получилось как-то… помимо ее воли. Может, ядовитые болотные опоссумы управляют сознанием? Эта мысль пронеслась, когда она уже выложила не только про кинжалы, но и рассказ отца о разговоре с мамой.

– Эмма… вспомнила… меня?!

– Да. Мои кинжалы и тебя. Папа еще рассказывал, что маму укусила змея на занятиях по зельям. У нее, видимо, были галлюцинации, и она их помнит. Но знаешь… Я думаю…

– Эмма… Она… она меня… вспомнила…

Джен посмотрела на Чая. Маленькие черные глазки блестели, глядя на тень цветка. По жесткой шерстке вытянутой мордочки покатилась изумрудная капелька, пробежала по лепесткам и упала, зашипев, на стол.

– Чай?..

Но опоссум уже исчез, оставив после себя ядовито-зеленое облачко – на этот раз в виде бабочки.

Джен не знала, что и думать. Плачущий болотный опоссум просто не укладывался в голове! Сердце девушки сжалось. Даже Чай сегодня плачет. Да что ж за день-то такой!

Оставаться наедине со своими мыслями было невыносимо. О том, чтобы терпеть общество сочувствующих Шарль и Ивы, тоже не могло быть и речи. Хотелось затеряться где-нибудь среди равнодушной толпы. И она решила пойти в холл, к расписанию. Место, где всегда много снующих по своим делам студентов и преподавателей.

* * *

Дженни стояла перед огромным, во всю стену, расписанием. И, не отрывая взгляда, смотрела на знакомые названия предметов, словно надеясь узнать для себя что-то новое.

Нового ничего не появлялось.

Принцесса стояла, ничего не видя и не слыша. А вокруг нее переговаривались студенты.

– Слушайте, что с Корри? – спрашивал кто-то. – Он, конечно, никогда мягкостью характера не отличался. Но сегодня… Как с цепи сорвался!

– Признавайтесь, кто подлил преподу озверительной настойки магистра Дин?

– А такая есть?

– Надо будет – магистр Дин сделает.

– Может, ему демонов для убийств не хватает? И он в тоске?

– Хватит болтать! – недовольно рыкнул Картер. – Или забыли, что Корри, если палит кого-то, то отвязывается на всем курсе? Совсем после выходных мозг потеряли?

Он с несколькими старшекурсниками как раз шел мимо. И просто не мог не сделать замечания мелочи – а то совсем распоясались. Но, как ни странно, ему не вняли. День и правда был странный.

– А новенькая магистерша… – мечтательно протянул блондинистый паренек. – Ничего так.

– Это из Аога которая? – нахмурился Картер и недовольно посмотрел на мальчишку, так хотевшего влезть в разговор.

– Ну да…

Старшекурсники переглянулись – и насмешливо уставились на парнишку.

– Знаешь, – доверительно шепнул Картер. – Я бы поостерегся так лихо говорить о незнакомой женщине. Мало ли как она относится к комплиментам.

– Вы же вроде с факультета боевиков.

– Вроде.

– И не должны бояться. Никого.

– Никого не боятся лишь покойники, – дружно ответили старшекурсники любимым высказыванием Алана Ярборро. – Им уже поздно.

Парень окинул их обиженным взглядом – и поспешно удалился. Старшекурсники над ним просто издевались! Ни во что не ставили… На Дженни Ярборро, застывшую перед расписанием, парень, занятый своими мыслями, просто не обратил внимания. Пытаясь избежать столкновения, извернувшись как кошка, девушка чудом удержалась на ногах:

– Эй! Ты что делаешь?

– О чем мечтаем, красавица?

– Смотри куда идешь!

– К горячей девочке и иду, – осклабился хорошенький блондинчик. И Джен с досадой узнала парня, который был в библиотеке, когда она пришла туда в брюках.

А студент продолжил:

– Что? Так неймется, что ты, бедная, уже не знаешь, как привлечь к себе внимание?

– Рот закрой! – к ним уже спешили Картер и старшекурсники.

– А вот и защитники объявились… Этим дала?

Джен почувствовала жар. Нестерпимый. Она пыталась глубоко дышать. Пыталась найти в себе если не тишину, то хотя бы что-то, за что можно зацепиться. Ничего! Только гнев. Ярость. Невыносимое, разрывающее изнутри желание убить! Убить прямо сейчас… Дышать было больно. Из горла рвался хрип. В висках стучало, а на кончиках пальцев уже полыхало пламя. Мгновение – и над ладонями появились огненные шары, готовые испепелить обидчика…

– Нет, Ярборро! Джен!!!!

* * *

Алан Ярборро улыбался весь день, что очень сильно нервировало окружающих. Студентов, у которых он преподавал, администрацию кафедры демоноборцев, друзей и коллег.

Магистр Корвин дар Албертон зашел к нему в кабинет, чтобы подписать бумаги по распределению выпускников на практику, – и… остолбенел.

Перед главой гильдии демоноборцев стояли два огромных букета. Ярко-желтые солнечники, в золотой бумаге с огромным синим бантом, и алые бархатные павки, перевязанные зеленой шелковой лентой. Магистр пристально смотрел то на один букет, то на второй.

– Как ты думаешь, какой Каре понравится? – спросил он Корвина. В его голосе звучала неподдельная нежность к этой пособнице демониц.

– Ярборро! Надо вызывать магистра Дин и Рийса, – сообщил Корри. – Тебя просто околдовали!

– Вздор!

– И Верховному надо с тобой поработать!

Корри, зная вспыльчивость натуры Ярборро, ожидал возмущения и крика. Но Алан лишь насмешливо посмотрел на друга.

– Давай, что у тебя там – подпишу. И потом, извини, некогда.

– Может, еще дулынщиков позовешь? Ковровую дорожку? Алую, бархатную, а? Ярборро?!

– Думаешь? А в Академии есть дулынщики?

– Ты серьезно? Ярборро?! Ты в своем уме? Какие дулынщики в Академии?

– Значит, выпишем из дворца… Успеть бы!

И тут же, вспомнив что-то, Алан выскочил в коридор и закричал:

– И долго я буду ждать Хозяина Жереми?! Я тоже не самый свободный маг в городе!!!

– Уже идет! – донесся крик кого-то из администрации. Никто сильно не жаждал близко подходить к Ярборро в странном настроении. Боевик все-таки… Мало ли что!

– Надо проконтролировать, в какие покои разместят демонов. И… Не сыро ли там? Комфортно?

Корри закатил глаза и покачал головой. Ну вот что за бред он наблюдает!

– Значит, она все-таки Эмма? – спросил он у друга.

– Это она. И не она, – очень понятно ответил Алан. – Понимаешь…

– Я пришел, магистр Ярборро, – раздалось у дверей недовольное ворчание. – И к чему такая спешка? Если учесть, что все расходы на ближайшее полугодие уже утверждены. И никаких дополнительных трат не предусмотрено.

– Хозяин Жереми! – словно и не слыша возмутительных слов, радостно произнес Алан. – Я рад вас видеть.

Заведующий хозяйственной частью Академии, следящий за порядком, гроза студентов и преподавателей, растерянно уставился на главу боевиков и перевел недоумевающий взгляд на магистра дар Албертона.

– Ну, мы же не будем позорить Ронн и лично Верховного перед демонами, – мягко продолжил Алан. Перевел взгляд на цветы. И улыбнулся.

Это оказалось слишком для, казалось бы, непробиваемой психики Жереми. Заведующий забормотал, что все сделает, что не стоило бы и беспокоиться. Что это ж дипломатия – и он все понимает. И бочком-бочком направился к двери.

– Постойте, – остановил его магистр Ярборро. – Таблички на дверях у нас на кафедре. Надо заменить. Мы же теперь кафедра демонологии.

Корри привычно сморщился. А Алан продолжил:

– Мы же не хотим провоцировать тех, с кем не так давно заключили мир.

– Конечно-конечно. Все будет сделано.

– И кстати! У нас есть алая бархатная ковровая дорожка?

Корри за спиной Ярборро делал Жереми отчаянные знаки, чтобы тот убирался немедленно – боевик не в себе!

Но, к счастью, из коридора донеслось:

– Магистр Ярборро, к вам посланница. Дочь Владычицы Руфаль.

– Таблички!!! – шепотом прорычал Ярборро. И, забыв про букеты, помчался к двери.

Кару он встретил на лестнице. Женщина была в бордовом брючном костюме. О том, что в королевстве Ярборро женщинам ходить в брюках не позволялось и считалось верхом неприличия и бестактности, она, видимо, не знала. Или не помнила. А может быть, наоборот: и знала, и помнила. Эмма все время ходила в брюках для занятий физической подготовкой, чем шокировала преподавателей. Точно так же делает его дочь. Гены?

Он повел ее подальше от дверей своего кабинета и кафедры демоноборцев, которая никак не хотела превращаться в кафедру демонологии.

– Я бы хотела обсудить расписание моих студентов, – вырвалось холодное шипение из-под непроницаемой маски. В этот раз маска и перчатки были белыми. И от этого стало… еще холодней.

Все получалось совсем не так, как он планировал. И что эта несносная женщина хочет сказать своим холодным, равнодушным поведением? Еще немного, и он наверняка услышит что-то вроде: «Понимаете, это была ошибка…» Тогда он ее просто похитит. А что? Вполне себе идея… Надо только придумать, где ее разместить, взять несколько отгулов… О стихии, начало учебного года, кто ж ему отгулы даст!.. Предупредить Лиандра, чтобы о Каре не беспокоились. И…

– Может, хотя бы покажете мне, где поселят студентов? – снова зашипел сухой лед ее голоса.

– Студентов?.. – Ярборро опустил руку на плечо Каре. Обошел ее, спустился на три ступеньки ниже. Так, чтобы ее зеленые глаза оказались вровень с его. Провел большим пальцем по белоснежной ткани.

– Магистр Ярборро! – попыталась отстраниться женщина.

– Услышь меня, пожалуйста, Кара. Мы восемнадцать лет были в разлуке. У нас были разные жизни. Но ни ты, ни я не смогли их устроить. Ты живешь одиноко, спрятав сердце в лед. Ты плачешь по ночам. Я знаю…

– Прекратите!

– Я схожу с ума и растворяюсь во Тьме. Все. Хватит. Ты нашлась, и этого достаточно.

– Вы… вы не понимаете, о чем говорите, магистр дар Ярборро! Давайте обсудим это…

– Ты – моя жена! И не говори, что вчера только я понял это!

– Алан!

– Я знаю тебя, знаю твое тело. Каждый изгиб, каждую родинку. Твой поцелуй нельзя одеть в маску, любимая. И… и я просто уверен, что и ты…

– Алан! Не время и не место! Здесь люди! Мы не одни!

– Магистр дар Албертон, – негромко скомандовал Ярборро, продолжая удерживать Кару.

Спустя минуту появился Корри. Бросил на женщину в маске неприязненный взгляд.

– Очистите все здание, – приказал Ярборро. – Нам мешают.

– Слушаюсь, командир.

– Ты с ума сошел… – выдохнула Кара.

– Сошел, – не стал спорить боевик.

Корри, качая головой, поспешил от них прочь, чтобы выполнить приказ. Но тут сработала оповещалка. Уровень магии, которую кто-то собрался использовать, вышел за размеры допустимого.

– Магистр дар Албертон! Магистр дар Ярборро! – Старшекурсники бегом поднимались по лестнице и выглядели очень испуганно. – Драка!

– Где?

– У расписания!

– Кто?

– Руввим Херкинсон, третий курс и Джен Ярборро, первый.

* * *

Их разняли. Наказали. Отправили в карцер. Джен там еще никогда не была – но какое это имеет значение? Мама… Мама успокоила ее, не дав потерять контроль над силой. Мама гладила ее по голове. Из зеленых глаз по белому шелку маски лились слезы. Ужасный сегодня день! Ужасно… счастливый.

* * *

Между двумя огромными букетами, солнечника и бархатных пав, полыхнуло ядовито-зеленое облачко. Дары королевской оранжереи были не только безвкусными, но и тяжелыми. Маленькому ядовитому опоссуму пришлось попотеть, но оно того стоило! На столе в кабинете Алана Ярборро красовался скромный букетик болотных огоньков – любимых цветов Эммы Грифз…

Глава девятнадцатая

– Что с ней?

Девушки уставились в спину Джен Ярборро, которая внезапно, пробормотав какие-то извинения, бросилась бежать прочь. Шарль и Ива застыли около кабинета политологии, не понимая, что с подругой.

– Вот видишь… Все-таки она обиделась! – в глазах Ивы появились слезы.

Шарль опустила голову и задумалась.

– Не надо считать, что происходящее связано лишь с вами, – раздался у них за спинами низкий голос.

Девушки машинально кивнули, обернулись и с ужасом увидели улыбающегося магистра Рийса.

– Я такой страшный? – нахмурился мужчина.

– Вы подкрались незаметно, – пробормотала Ива, пытаясь спрятаться за спиной Шарль. Но, так как Шарль и сама была бы не прочь провалиться сквозь землю, получилось, что девушки испуганно прижались друг к другу. Магистр дар Рийс довольно рассмеялся:

– Какая храбрость! Пожалуй, с вас выйдет толк. Только у меня совет. И отнеситесь к нему очень серьезно.

– Да, мой господин.

– А вот это прекратите, – голос Рийса заледенел. – Вы не крестьянка. Вы – будущий маг, студентка Академии, и над вами нет господ. Запомните это хорошенько.

Ива смешалась.

– Ах да. Совет, – улыбнулся магистр, сменив гнев на милость. – Сделайте все, чтобы у вас лично и у вашего сотоварища из деревни не было хвостов. Сдавать все вовремя. Стараться неимоверно. Особенно внимательно отнеситесь к общеобразовательным предметам: истории и политологии. По магическим дисциплинам у вас проблем пока нет. Но на магии огня будьте аккуратны. Самое главное – не запускать, иначе потом не нагоните. И! Никаких замечаний по поведению у вас быть просто не должно!

Ива уставилась на него испуганно:

– Меня что… хотят отчислить?

– Не совсем так. Это склоки магистров. Вас они по большому счету не касаются. И магистр Корвин дар Албертон за вас будет стоять горой. Но лучше не давать повода. И ему легче, и вам спокойнее.

Девушка кивнула, но побледнела так, что было видно – всерьез испугалась. Магистр мысленно отметил потрясающую выдержку студентки. Другая на ее месте уже бы выла в голос. Тем более деревенская. Сельские жители редко сдерживают свои эмоции – этому учат только детей аристократов. Но, к счастью, у Ивы было чувство собственного достоинства. К тому же сильная. И очень одарена магически.

Он составлял про себя досье студентки Ивонны, пытаясь отвлечься. Получалось плохо. Мысли путались, мелькали, пчелиным роем сдвигаясь в другую сторону. Туда, за спину храброй Ивы, к звенящему смеху браслетов, к цветным облакам палантинов, туда, где из-под ученической мантии перевернутыми чашечками павок шаровары целовали каменный пол Академии…

В конце концов он сдался и перевел взгляд на Шарль:

– Все, что я говорил, в полном объеме относится и к вам, госпожа Шарль. Основная ваша проблема, насколько мне известно, – магия огня?

– Да, магистр Рийс.

– Именно поэтому мы сейчас отпустим вашу подругу. И отправимся ко мне. Подумать, что с этой бедой делать.

Шарль кивнула. Рийс зачем-то взял ее за руку и повел за собой, словно опасаясь, что девушка сбежит.

– Думаю, у меня разговаривать нам будет удобнее.

Маг уверенно шагал, не обращая ни на кого внимания. Сзади о чем-то жалобно перезванивались браслеты. Он прислушался. Им было страшно. И немножко любопытно. И все-таки любопытно немножко больше, чем страшно! Диггори дар Рийс улыбнулся.

– Надеюсь, – обратился магистр к девушке, открывая дверь, – сегодня мы обойдемся без танцев. И без патетического: «У меня больше ничего нет».

Он сам испугался, насколько злобно прозвучали эти слова. Да что с ним такое?! Зачем он напоминает ей…

– Вы должны понять, что моя помощь вам необходима.

Получилось еще хуже.

– Прошу, – пропустил он вперед юную герцогиню.

Шарль тихонько вошла. Это был тот же кабинет. Она вспомнила, как сбрасывала с себя палантин, как магистр накричал на нее. Стыдно. Ужас как стыдно! Но в ее стране так принято. Женщина… благодарит покровителя за свою безопасность, за благополучие своих детей. Сколько оклеветанных женщин прошли через это. И сколько из них были обмануты. Им обещали свободу – а потом все равно обвиняли и жгли… Жгли на костре. Огонь…

Страсть – огонь. Любовь – огонь! Как же она сможет полюбить, если… Если огонь в ее душе несет только смерть. Смерть и боль. Неужели она обречена? Неужели никогда по собственной воле она не станцует мужчине танец палантинов?

– Не сюда, – раздался за ее спиной голос. Шарль вздрогнула. Но голос магистра не был строгим. Скорее он был печальным. И… холодным.

Развернулась. Нашла в себе силы заглянуть в его глаза. Лорени задрожал – будто ветер подул, зазвенели тихонько серебряные колокольчики. Почему же у магистра так холодно внутри? Ни тепла. Ни жизни. Длинные, заплетенные в косу волосы. Белоснежная прядь справа, у виска. Он похож на волшебника из сказки. Грустного, замерзшего волшебника…

– В гостиной уютнее, чем в моем рабочем кабинете. Пойдемте.

Они прошли через комнату. Магистр отворил перед ней дверь.

И… Девушка застыла, едва ступив на мягкий ковер. Она знала каждый узор – колдовские символы рапи. По самому краю – защита от злых сил, за ними – удача и богатство. Мир в доме. А вот этот, в центре, самый большой – любовь…

Благовония. Запах, знакомый с детства, – лунный волот. Водяная лилия. Цветок цветет в ночь смены года при полной луне. Если он распустился – год будет удачным. Раз в году рапи всю ночь ждут этого чуда. На ее памяти лунный волот не расцвел лишь однажды. В этот год все и случилось…

Маленькие шелковые подушечки с кисточками по краям. Лежат на ковре. Как же она, оказывается, соскучилась по родным обычаям! Надо будет спросить у магистра Рийса, где он все это взял? Ей бы так хотелось в своей комнате иметь хотя бы одну кисточку – маленький кусочек дома…

Но тут ее взгляд споткнулся о камин. В нем горел огонь. Алый, веселый. Опасный. Злой. Жадный…

– Шарль! – раздался обеспокоенный голос. – Посмотрите на меня. Ну же!

Она сделала над собой усилие и все-таки смогла оторвать взгляд от камина.

– Магия огня должна стать вашей, Шарль. Иначе – никак.

От сочувствия в его голосе хотелось завыть.

– А как… как вам удалось подчинить огонь, магистр Рийс? – выдавила из себя Шарль, потому что понимала: надо отвлечься. Услышать что-нибудь, кроме потрескивающих в камине дров. Хотя бы свой писклявый, дрожащий голосок.

– Как-то получилось легко. Я и не задумывался. – Магистр с извиняющимся видом развел руками, словно ему было неловко, что ни с одной стихией у него не возникло проблем. – Хотя, честно говоря, я предпочитаю стихию воздуха.

– Ледяного? – зачем-то уточнила Шарль.

– Никогда не задумывался… Наверное. – И вдруг сказал совсем другим голосом, голосом преподавателя: – Вы сможете подойти к камину, сесть на ковер и просто поговорить со мной о чем-нибудь? Пламя должно быть рядом. Как можно ближе. Договорились?

Честно говоря, глядя на белое, без единой кровинки лицо, Рийс был уверен, что девушка сбежит. Хотя бы попытается. Он не ожидал, что она сожмет губы и сделает шаг к камину. Потом еще и еще…

– Достаточно. Идите сюда. Обратно.

– Нет.

Шарль сделала еще несколько шагов. Опустилась на ковер. Зазвенели браслеты, умоляя хозяйку одуматься и не геройствовать. Девушка взяла маленькую подушечку и прижала к себе, вцепившись в яркий шелк онемевшими пальцами.

Рийс поспешил к ней. Несколько минут он боролся, пытаясь спасти красивую вещь. Еще немного – и коготки герцогини просто порвут его любимую подушку! Он тоже любил с ней вот так сидеть у камина, и сейчас решалась судьба милой сердцу привычки. Наконец маг одержал победу и взял ледяные ладошки в свои.

– Может, успокоительного? И… на сегодня хватит?

– Покажите. Покажите мне… огонь, – потребовала девушка.

– Не стоит.

– Я не желаю, чтобы меня отчислили из-за моей слабости!

– Герцогиня гневается? – поддел ее Рийс.

Шарль величественно кивнула, зазвенели браслеты: «Дзинь-дзинь-дзинь – да, да, да! Мы очень, очень сердиты!»

Магистр одобрительно кивнул. Выпустил ее руки. И, слегка отстранившись, сел в позу лотоса напротив.

Секунду позволил себе полюбоваться девушкой. Кожа рапи снова стала красноватой. Это хорошо – значит, она успокоилась. Какой красивый оттенок. Такой бывает только у аристократических родов. Иссиня-черные волосы. Блестят, как шерстка баргузина! И глаза. Цвета спелого ярра…

Рийс сделал глубокий вдох, стараясь сконцентрироваться. Выставил ладони вперед. И… вместо огненной сферы, которую ожидала увидеть Шарль, на ладонях магистра расцвел лунный волот.

– Это же магия воздуха! – возмущенно проговорила девушка, внимательно осматривая серебристые мерцающие лепестки.

– Верно, – улыбнулся Рийс. И чашечка цветка в его ладонях вдруг стала ослепительно-синей. Потом золотой.

Стихия воды. И земли.

– Красиво, – печально улыбнулась девушка.

И все-таки вздрогнула, когда цветок заискрился алым.

– Посмотрите. Это тоже красиво, – тихо проговорил магистр. – Тоже магия. И она в вас есть. Надо лишь принять это…

* * *

Корвин дар Албертон ужинал. С начала учебного года он делал это в преподавательской столовой. Хотя все преподаватели обычно договаривались с Мартой – и ужинали у себя. Но ему нужна была хоть какая-то иллюзия, что кто-то о нем заботится, кто-то его ждет…

Ему показалось – или Хозяйка Марта назвала вон того маленького нахохлившегося попугайчика Корри? Нет, не может быть. Конечно, показалось!

Начало учебного года – он устал, нервничает. И вот результат! Надо сходить к Дин, попросить чего-нибудь успокоительного. Или тонизирующего. Нет, лучше успокоительного. И тонизирующего. К его непонятному состоянию, дико раздражающему его самого, прибавилась головная боль в виде явно спятившего Алана Ярборро и пятерки демонов, что должны были вот-вот прибыть. И… Дженни в карцере!

Сегодня он в первый раз чуть не пошел против правил. Умом он понимал, что Джен надо наказать. Еще чуть-чуть, и принцесса могла потерять контроль! Ударь она – третьекурсник был бы трупом. Да и всем, кто стоял возле расписания, мало бы не показалось. Но…

– Корвин, Корвин… Что с тобой происходит?

Оказывается, к нему подошла Марта. И, похоже, что-то ему говорила. А он и не слышал.

– Любовь должна приносить счастье. Умиротворение душе. Исцеление, – вдруг заговорила Хозяйка Марта, глядя ему прямо в глаза.

– О чем это ты, Хозяйка Марта?

– О тебе, Албертон. Ты пьешь, бесишься. И не находишь себе места. Что же тебя гнетет?

Женщина присела к магистру за стол. Он налил ей вина.

– Знаешь, Марта. Этим летом ко мне пришел Верховный…

– Почему ты никогда не зовешь его отцом?..

– Отец, – горько усмехнулся Корри. – Это в любом случае не тот, кто соблазнил глупую девчонку, запудрил ей мозги, а потом уехал, даже не поинтересовавшись, что с ней будет. И какой подарок он ей оставил. В моем красивом лице! – Корвин обворожительно улыбнулся и подмигнул собеседнице.

– Злоба не приведет тебя ни к чему хорошему, мальчик.

– Я не умею прощать. Это досталось мне от мамы. Как магическая сила от магистра дар Албертона.

Марта покачала головой.

– Ты знаешь, мы даже как-то ладили. И я благодарен ему – преподаватель он превосходный. Да и то, что он договорился с Аланом Ярборро – и тот стал моим учителем, а потом и другом, тоже заслуживает благодарности. Но вот когда Верховный решил наконец стать моим отцом… Это просто невыносимо!

– Может, он сожалеет?

– Мне почти тридцать лет. Вот скажи, какое он право имеет приходить ко мне и рекомендовать обручиться с Джен Ярборро?!

– Что?!

Корри махнул рукой и замолчал.

– Скажи мне, а до этого ты… – Марта замялась.

– Не будь она девчонкой, я назвал бы ее своим другом. А тут я задумался… Но, понимаешь, если бы у меня были отношения с Дженни… Ты только Ярборро представь! И потом она – студентка, я – ее куратор. Как-то все это… нелепо!

– Знаешь, что я тебе скажу, Корвин дар Албертон… – Марта поднялась и подбоченилась. – Никогда ты еще никого не любил! И сейчас – никого не любишь! Кроме себя…