Текст книги "Роннская Академия Магии. Кафедра демонологии"

Глава двадцать первая

Кара вошла в свои покои. Письменный стол у стены. Зеркало над ним. Приемная дочь Владычицы демонов опустилась на стул. Голова гудела от последних событий. Их было много. Слишком много. Вспышки памяти. Вспышки страсти. Слезы. Злость. Злость на себя. На свою слабость и невыдержанность. Боль. Нестерпимая боль, когда она видит… дочь?

Огненно-золотые кольца длинных, густых, блестящих волос. В прическе – кинжалы, которые она чувствует. Всей своей кровью чувствует! Однозначно, это – магия. И об этом знает Чай. Она должна с ним поговорить. Ради Джен. Дженни. Она сама ее так назвала? Почему? Джен Ярборро. Серо-зеленые глаза девушки смотрели на нее в отражении зеркала. Живые. Умные. Образ исчез. Вместо него появилось ядовито-зеленое облачко.

– Чай? Как ты…

– Я так появляюсь. И исчезаю – тоже так. Но ты не помнишь. Ты ничего не помнишь, Эмма. И это, между прочим, сильно осложняет жизнь тебе и окружающим, не находишь?

– Мне не осложняет.

– Можешь и дальше бояться своего прошлого – дело твое! Мое дело маленькое. Вот – Дин велела тебе передать. – Опоссум осторожно поставил маленький пузырек на стол, будто боялся, что женщина тут же схватит его и разобьет.

Но он ошибся. Пузырек исчез в белой перчатке.

– Спасибо, – прохрипело из-под маски. – Что-нибудь еще?

– Представь себе, – огрызнулся крыс. – Джен не выпускает кинжалы из рук. Она все знает – нашла информацию в библиотеке. Как ты когда-то. Понимаешь, что это значит? Насколько это опасно? Ах да! Ты же не помнишь! Но тебе, как мы только что выяснили, и так неплохо? Отлично! Так вот – Джен знает про ритуал, который прошла когда-то Эмма Грифз. Для тех, кто ничего не помнит и не желает вспоминать, – небольшая историческая справка. Вы позволите, дэми Кара?

Кара кивнула, делая вид, что ее не задевает весь этот спектакль на столе.

– Двадцать лет назад, ну, или около того, некая Эмма Грифз пошла на болота вместе со своим верным другом болотным опоссумом. Именно благодаря ему ее не искусали змеи и его соотечественники. Спасибо! Спасибо, ну что вы, сядьте, сядьте – я еще не закончил. Спасибо за аплодисменты, спасибо!

– Можно ближе к делу? – Женщина откинулась на спинку стула и, закинув ногу на ногу, сложила руки на груди.

– Храбрые путешественники открыли портал и попали в призрачный мир рини, легендарного магического племени, жившего в лесах Ярборро… э-э-э-э-э… давным-давно. К ним вышла жрица, и юная Эмма прошла ритуал. Она напоила своей кровью духа зеленых змей и стала меткой и непобедимой! После того как чудом выжила, провалявшись неделю в лекарском крыле. К лекарям, кстати, ее притащил опоссум. Перенес. Хоть она и была для него малость тяжеловата. Не припоминаем? Нет? Ну, тогда мозгами шевелим! Джен может не выжить! Это ты понимаешь?

– Она… пошла туда? Чай?!

– Прогресс! До тебя дошло, о Кара! Я буду называть тебя Кара, потому что Эммой тебя назвать просто язык не поворачивается. Эмма не была такой тупой. И такой… эгоисткой!

Ядовито-зеленое облачко в виде змеи свернулось колечком на столе и растаяло. Опоссум исчез. Кара посмотрела на стол. Конверт. И как она сразу не заметила? Пульс бешено бился после ядовитых обвинительных речей. А ведь он… прав. Пока мысли были далеко, пальцы машинально разворачивали вложенный в конверт листок:

«Уважаемая дэми Кара!

Приказом за моей личной подписью от сегодняшнего дня Вам открыт свободный доступ во все библиотечные Архивы Роннской Академии Магии. Наши специалисты с радостью окажут Вам любую посильную помощь. Если все же возникнут какие-то сложности, не стесняйтесь обращаться ко мне лично.

С уважением,

профессор Роннской Академии Магии Верлих дар Албертон».

Конверт был большой. Намного больше записки. Кара посмотрела внутрь и осторожно вытащила рисунок.

Лестница. Лестница-позвоночник.

– Лестница-позвоночник… Правда, замок похож на огромного древнего зверя? А эта лестница – его позвоночник!

– И этот монстр проглотил нас…

– Почему монстр, Алан? Наоборот… Огромный, добрый зверь дал приют. Разрешает нам жить у себя в животе и учиться.

– Конечно, родная. Конечно…

Кара смотрела на чаропортрет, не отводя глаз, как будто ее зачаровали. И… словно проваливалась в прошлое, в воспоминания, в саму себя…

Центральная лестница была усыпана студентами в ученических мантиях. Маг со спутанными волосами и длинными тонкими пальцами суетился внизу.

– Встаньте так, чтобы всех было видно!

Кару как будто никто не замечал. Она снова услышала знакомый голос:

– Действительно, не прячьте свои юные прекрасные лица! Мало ли какие преступления вы совершите в своем славном будущем? Когда боевые маги из отдела расследования придут в архивы, нам будет чем им помочь!

Магистр Дин… Элегантная, в темно-синем платье и высокой прической. Все засмеялись. Рыжий юноша с орлиным носом обнимал девушку. Ее русые вьющиеся волосы были уложены сзади в узел. Кинжалы… Воткнуты точно так же, как у Джен.

Если не брать во внимание огненные волосы Ярборро, они с дочерью были похожи. Здесь она старше Джен на год или два – не больше. Кара всматривалась в лицо девушки. Это… ее лицо? Серьезное. Упрямое. И… красивое. Поэтому он ее и полюбил. А сейчас… Сейчас она урод. Монстр прячется под маской.

Чары рассеялись. Кара убрала рисунок обратно в конверт. Осторожно сняла перчатки. Вспомнив нежные, тонкие пальчики студентки на лестнице, отвела взгляд от своих изуродованных рук. Подумала, что надо глубоко дышать. Контролировать эмоции. Не волноваться…

Медленно, очень медленно, миллиметр за миллиметром, приемная принцесса демонов высвобождала лицо из белоснежной ткани.

А потом сидела перед беспощадным зеркалом и всматривалась в свое отражение. Да, она повзрослела. И – да, шрамы почти до неузнаваемости изуродовали ее лицо. Почти. Но ошибиться невозможно. Это себя, только моложе и без шрамов, она видела на чаропортрете. Она – Эмма Грифз. Жена Алана Ярборро. Мать Дженни Ярборро.

И если с непреодолимым влечением к мужчине еще можно разобраться, ничего не меняя, то оставить дочь одну она не имеет права. Она должна все вспомнить. Ради нее. Бессмысленно лгать своей душе. Она знает, что отдаст за эту девочку жизнь. Не задумываясь. Прямо сейчас.

Несколько ловких, привычных движений – и отражение вновь стало родным и привычным. Зеленые глаза в прорезях непроницаемой маски. Пальцы сжали пузырек.

Прощай, дэми Кара. Прости, мама. Отец. Тонкий, изысканный мир демонов. Долина фавнов. Гиззи. Лорри и Ларри. Простите меня… И… прощайте!

* * *

Томас открыл глаза. Прислушался, в глубине души надеясь, что ему просто приснился кошмар. Запах воска. Комната заставлена оплавленными свечами. Сквозь темно-синий шелк пробивались утренние лучи.

– Свет! Значит, туман рассеялся. Аль!

Рывком поднять себя с постели, стараться не смотреть на непримятую подушку с другой стороны. Не думать о том, что было между ними эти два года – любовь или чары, наваждение или чувство… И пусть сомнения и страх обвивают холодными липкими щупальцами самые потаенные уголки души – сейчас это неважно. Это его женщина. Демоница… Плевать! Это его ребенок. С ним ли, без него, но они должны быть в безопасности, а не скитаться непонятно где.

Оделся. Обыскал спальню, нашел несколько длинных черных волос. Так. Уже хорошо. Фляжка с кровью лесных собак. Ха-ши-рри, где же фляжка? Вот… Плеснуть в кубок, растворить ее волосы, выпить залпом. Демонов выслеживать он умел. Но и в страшном сне представить себе не мог, что когда-нибудь возьмет след Аль.

В висках застучало. В груди заныло. Он никогда не брал след родного человека – только непримиримого врага. Оказывается, это больно. Слабый, нечеткий след. Значит, больше десяти часов уже прошло…

За домом, который уже отчетливо был виден на опушке, Томас обнаружил отпечаток узкой ступни. Потом еще и еще. Демоница очень спешила, стараясь уйти как можно дальше. Сердце кольнуло, и это уж совсем никуда не годилось. В конце концов, он боевой маг. У него восемнадцать лет войны за плечами.

«Только я никогда не собирался воевать с любимой женщиной…» – мелькнула непрошеная горькая мысль.

Маг уже дошел до узкой темной речки, наискось пересекавшей его владения. И понял, что Аль прыгнула в воду. Умная девочка! Вода смывает все следы. Но магистр дар Кавендиш водной стихией владел прилично, поэтому шанс у него был. И неплохой. Он, не задумываясь, прыгнул в воду, но до поверхности не долетел. Оказался в спальне на кровати. В ушах – звон. И откуда-то издалека укоризненный голос Аль:

– Том! Не надо…

Раз за разом он доходил до реки. Раз за разом, варьируя разные виды щитов, пытался погрузиться в воду… Потому что чувствовал: если коснется воды – обязательно поймет, где Аль. И сможет ее вернуть. Или хотя бы уйти с ней. Но ничего не выходило.

Он сидел на полу, тяжело дыша, перед глазами все слилось в невнятную тошнотворную муть, в висках билась кровь.

Надо идти за помощью. Только к кому? К Алану? Рийсу? Корри? Верховному? Придется ли ему самому бежать, если он откроется им, забыть о Ронне? Простят ли его? Помогут? Или объявят предателем? Слишком много вопросов…

Кавендиш ждал, пока мир вокруг него успокоится и перестанет так неистово вращаться. Затем поднялся и, собрав последние оставшиеся силы, перенесся туда, где ему думалось лучше всего.

Порталом он воспользовался зря. Опять стало дурно. Надо же, мутит, как барышню.

* * *

Пузырек выскользнул из рук и покатился под кровать. Бесшумно. Странно. Должен же быть какой-то звук? Она встала, шатаясь. С силой стукнула ладонью о полированную гладь стола. Тихо. Попыталась хоть что-то сказать – тот же результат. Она не слышит…

Комната вдруг стала огромной. Кровать, будто корабль, маячит где-то на горизонте. Несколько мгновений, и стены стремительно понеслись навстречу друг другу! Теперь комната сжалась, стала маленькой. Пришлось забиться под стол – он хоть как-то сдерживал натиск стен.

Шаги в коридоре… Звук! Она слышит, уже хорошо. Комната вернулась в свое обычное состояние. Все хорошо… Теперь все хорошо. Только сердце ноет и в висках стучит.

Воздух! Ей нужен воздух. Ей надо выйти на улицу. К воде! Туда, где над озером склонилось дерево, где крутой обрыв, где силуэт ажурного мостика растворяется в закатных лучах…

* * *

– Вам явно необходима помощь, – раздался рядом шипящий голос. Том даже вздрогнул и тут же пожалел о своей непроизвольной бестактности.

– Со мной все в порядке. – Шрамы, будто извиняясь, забегали по лицу.

Перед ним стояла Кара, приемная дочь Владычицы демонов. Боевик очень надеялся, что из-за его уродливых шрамов магиня не заметит, как пристально он ее разглядывает. Она тяжело дышала, затянутые в перчатки руки слегка подрагивали. Брови в прорезях маски нахмурились.

– До чего вы себя довели! – продолжала шипеть маска.

– Оставьте меня, – попросил он. Женщине самой явно требовалась помощь.

– Лежать. Смирно, – приказали ему. – Вы в шаге от выгорания. Не мешайте мне!

Томас так удивился, что замер. Такого чуда – надо признать, неприятного – в его жизни еще не было. Что бы ему ни приходилось выделывать с силой, до выгорания не доходило. Даже в плену, где его пытали, стараясь эту самую силу забрать…

Он чувствовал, как его обволакивают сильные потоки. Стало чуть щекотно. Что там у приемной дочери Владычицы? Ничего себе… Вода, земля и воздух в равных пропорциях?! Практически в равных! Но… как?! Огонь немного сильнее, но он настолько под контролем, что на первый взгляд кажется, будто его и нет вовсе. Зачем же держать стихию под такой плотиной контроля? Ах вот зачем… Если вырвется – убьет ее саму. Интересно, это мир демонов так развил способности мага?

С каждым мгновением ему становилось все легче. Пропала слабость, Томас стал различать шум воды, шелест опадающих листьев. Прикосновение знакомых рук. Знакомой магии!

– Эмма? – не веря самому себе, спросил он.

Мешала маска. Хотелось ее сорвать – и увидеть лучшего друга, в смерть которого он позволил себе поверить.

– Кавендиш…

* * *

Острая боль в висках. Вспышка белого света перед глазами.

– Том, – ты чудо! Спасибо! – Она раскладывала на обеденном столе настоящие сокровища, которые деревенский парень принес ей с выходных.

– Хвостики баргузина, змеиные глазки, кровянка, корень вештивера… синяя смерть, Том! – И девушка кинулась парню на шею. – Спасибо! Представляю, сколько ты ее искал!

– Чего не сделаешь для лучшего друга! С тебя доклад по политологии. Я ничего не успел, пока за твоими кореньями ползал.

– Не переживай! Я уже написала нам троим.

– Спасибо, родная, что не забыла про меня, – беззлобно буркнул Алан. – Между прочим, я ревную! Вчера выписал половину королевской оранжереи – получил улыбку. Надо было, оказывается, принести эти бледно-голубые корешки. Кинулась бы на шею! Удивительная у меня девушка…

Они целовались, а Том улыбался.

Кара смотрела на Томаса, не сводя глаз. Какое у него открытое, доброе лицо. И как оно обезображено сейчас! Ей хотелось собрать этих нервно дергающихся червей и выбросить в воду!

– Почему ты их не сведешь? – спросила она, кивнув на шрамы. – Ваши маги тоже бессильны?

И она тронула свою маску.

– Нет. Мне как раз предлагали. Магистр дар Дин даже настаивала.

– И что же?

– Не захотел.

– Почему?!

– По многим причинам. С одной стороны, это память. О том, что не всем надо доверять.

– Тебя предали…

– Да. Было дело. Но сейчас я понимаю, что не любил ее никогда. Ту, что предала. Может быть, она за это мне и мстила? Не знаю… Вас, женщин, трудно понять…

Кавендиш помрачнел и задумался. Его что-то сильно беспокоило. Но она не будет лезть к нему в душу. Захочет – расскажет сам. Самым ценным в их дружбе было бережное отношение к личному пространству каждого.

Память Кары поднималась с самого дна подсознания, ворочаясь и урча, будто сытый, ленивый зверь. Вот как сейчас. А иногда… Иногда царапала изнутри острыми коготками и выла. Выла от боли и тоски раненой лесной собакой.

– Это ведь не огонь?

– Нет. Это кинжалы.

– Вырезали вязь подчинения?

Томас кивнул.

– Ты говорил, что причин несколько. – Вздрогнув, Кара поменяла тему разговора.

– Со шрамами удобно.

Кара уставилась на него в недоумении.

– Твое выражение лица нельзя понять. Ты пугаешь. Для преподавателя – это вообще находка. И на Советах очень эффективно. А те, кто знают и любят… Любят и такого, какой есть.

Тут Томас замолчал, пытаясь взять себя в руки. Но не смог сдержаться:

– По крайней мере, так я считал до сегодняшнего дня.

А ведь он прав… Маска – это очень удобно. Она просто уже и не помнит – каково это, жить с лицом, похожим на открытую книгу. Когда каждый читает твои эмоции. Конечно, можно пойти к профессору Дин. Но… готова ли она? Наверное, нет.

* * *

Алан Ярборро тихонько постучал в дверь башни профессора Линды дар Дин. Послышались шаркающие шаги. Тяжелая дверь приоткрылась и через мгновение гостеприимно распахнулась перед главой гильдии боевиков.

– Ярборро! Проходи, да не съест Тьма тебя с потрохами, мальчик!

– Доброго вечера, профессор Дин!

Уж сколько лет прошло, а у него коленки тряслись от воспоминаний об уроках по зельеварению. От холодного, полного презрения и разочарования взгляда синих глаз старушки. Если бы не Эмма, он бы просто Академию не окончил!

– Проходи, мальчик, проходи… Ну-ка покажись – давно тебя не видела. Красавец! Ты хороший воин, Ярборро. Прекрасный боевик! Сильный маг. Но… не зельевар, это между нами. Да, мальчик?

И они рассмеялись, обнявшись. Стало тепло и легко. Он с облегчением выдохнул.

– Профессор Дин… Я тут вам принес от Марты. Угощайтесь, пожалуйста!

Боевик говорил, а сам озирался по сторонам.

– Проходи, проходи… Сейчас принесу кисель из ярра.

– Нет-нет, спасибо! Я, к сожалению, не могу – дела. Профессор Дин?

Но старушка исчезла за своими шкафами. Шаль змеей ползла за ней.

Ярборро дернулся от громкого звука – зашуршал пакет. Зеленый опоссум, испугавшись резкого движения боевика, отпрыгнул на безопасное расстояние.

– Чай, – нерешительно начал Алан, – Чай, спасибо тебе. За Эмму. То есть… за болотные огоньки! Это я тебе принес, в знак благодарности. Говорят, ты любишь…

Опоссум смотрел на магистра маленькими черными глазками. Беспокойно нюхая воздух влажным подвижным носиком, зверек снова осторожно подкрался к пакету.

Почесав лапкой за ухом, крыс схватил рогалик и скрылся.

С чувством исполненного долга маг ушел, аккуратно прикрыв за собой дверь.

Смех профессора Дин бежал по пузырькам и пробиркам нежным, едва слышным перезвоном. Старушка хохотала, откинувшись на спинку старого кресла:

– Ну ты артист, Чай! – и она почесала зеленую мордочку, перепачканную вештиверовым джемом.

Глава двадцать вторая

Шарль и Ива неслись по коридору. До занятия оставалось всего ничего, и они очень боялись не успеть. Джен после карцера побежала к себе, в душ. А верные подруги, не сговариваясь, бросились к Марте.

Хозяйка меняла воду своим новым любимицам. Ящерки за эти дни освоились. Они уже узнавали ее! Во всяком случае, ей так казалось. Женщина внимательно разглядывала каждую их них.

Пятнышки Дженни так и остались ярко-рыжими. С тех пор как Марта дала ящерице имя, она единственная ни разу не поменяла свой цвет! Удивительно…

Две же другие гостьи из Рохо переливались всеми цветами радуги, будто пытались перещеголять друг друга. У одной из них, той, что покрупнее, на лапках и хвостике были разноцветные полоски. Такие тоненькие, что Марта их заметила не сразу. «Ну надо же! – подумала Хозяйка, – какие… браслетики». Другая красавица была самой юркой и изящной. Вот и сейчас она беспокойно носилась по красному песку.

– Хозяйка Марта! – Ива влетела в столовую, тяжело дыша. – Хозяйка Марта, пожалуйста!

Зазвенели браслеты Шарль, но их обладательница ничего не сказала – переводила дух.

– Да что случилось, милые мои! – Женщина уже наливала девочкам лимонной воды.

– Пожалуйста, дайте нам с собой что-нибудь для Джен!

– Она всю ночь в карцере провела! – заговорила, отдышавшись, Шарль.

– Что-нибудь, что можно быстро съесть.

– У нас сейчас магистр Тшаг, и мы…

– Пока вы перебивали друг друга, красавицы, я уже все приготовила! Вот – тут бутерброды и кисель. Все, как любит Дженни. Уж поверьте мне, принцессу Ярборро я знаю! Передайте ей от меня привет и бегите скорее – опоздаете!

Изящная красная ручка схватила со стойки упакованный завтрак, и девушки выпорхнули из студенческой столовой. А веселый перезвон браслетов никак не выходил у Марты из головы, о чем-то напоминая. Наконец она вспомнила! Ну конечно – браслеты! Браслетики…

– У кого браслетики на лапках и хвостике, а? Будешь у меня Шарль! А что, вам очень идет, герцогиня! Ну а ты что суетишься? Придется тебе побыть простолюдинкой, Ива, – ничего не попишешь. Других вариантов у меня нет!

* * *

– Да я сама видела, как старшекурсница исчезла в портале, недалеко от его башни! Что еще, по-вашему, они там делали?

Торжествующий голос Рины был слышен еще на подходе к аудитории. Джен, Шарль и Ива даже затормозили перед дверью. И беспомощно посмотрели друг на друга. Бывшая горничная раскрывала Клариссе и ее верной свите очередную любовную интрижку преподавателя с какой-нибудь старшекурсницей. Ничего нового. Но настроение испортилось. Даже входить не хотелось, но из приоткрытой двери они увидели Дэрру. Девушка отчаянно делала им красноречивые знаки, говорящие о том, что у нее уже уши вянут от подобной болтовни! Пришлось проскользнуть внутрь. Оставлять Дэрру одну было просто бесчеловечно.

– Вот Рине делать нечего! – вздохнула Шарль.

– Послушай… Перестань каждый раз так переживать. Как будто ты за нее в ответе! Ты – сама по себе, она – сама по себе, – скороговоркой выпалила Джен и снова принялась за еду. Есть хотелось очень, а времени осталось – успеть бы проглотить.

– Любовницу завел! И знаете кого? – продолжала между тем Рина. Браслеты зазвенели, заполняя театральную паузу. – Генриетту!

– Ах! Генриетту! Я видела ее недавно, девочки! – Кларисса говорила тише, чем Рина, однако слушали ее с бо́льшим интересом и вниманием. Бывшей служанке это явно не понравилось. Она надулась, но было уже поздно. Все, открыв рот, слушали Клариссу.

– У нее были разноцветные глаза! И такие яркие. Один синий, другой зеленый. А подводка вокруг – контрастная! На зеленый глаз – синяя, а на синий – зеленая. Девочки, это так красиво! С ее белыми волосами…

– А как она это сделала? Заклинание?

– Нет – это зелье! Продается в «Чарах магини» вместе с подводкой.

– А вы знаете новинку сезона? Капли «Взгляд демоницы»? После них зрачок становится вертикальным. И Генриетта так тоже уже ходила!

– Вы так о ней говорите, будто восхищаетесь! – не выдержала Рина. – Она же… со всеми! И с боевиками, и с преподавателями. Да просто дура! Девственности лишилась, ничего с этого вовремя не поимела и теперь не знает, как пристроиться!

– А я слышала, что она – боевик. Единственная девушка в группе выпускников. И на спаррингах парней делает! Я ее один раз на симуляторе видела. Она… такое творила! – голос Берты был отрывистый, будто каркающий. Худая и сутулая, она действительно походила на ворону.

– Боевик! Вот это да… Значит, у нее высокий потенциал. На боевой факультет трудно попасть, – поддержала Кларисса.

– Да кому эта ваша магия нужна?! Делать надо по-другому и как попало своей судьбой не распоряжаться. Мужчину подобрать с умом и так все обставить, чтобы жизнь стала легкой и обеспеченной! – Рина даже ножкой топнула от нетерпения претворить идеальный план в жизнь. Звякнули браслеты. На этот раз почему-то нерешительно.

– Занятные рассуждения у студентки первого курса, – раздалось от двери.

Первокурсницы, увидев магистра дар Тшаг, ойкнули и быстро расселись по своим местам.

Дар Тшаг была бледна и печальна. Она немного опоздала, чего раньше не случалось никогда. Темные глаза смотрели на Рину, и от этого становилось как-то не по себе. Всем. Только не Рине! У нее, впрочем, как и у остальных девушек, сегодня все получалось. Они многому научились за это время. Все получили высший балл. Все, кроме Ивы.

– Ива, подойди ко мне, – попросила магистр дар Тшаг. Сделала знак группе продолжать дальше самостоятельно, без нее, и занялась девушкой.

Шарль и Джен уже начали волноваться. Так они к Корри опоздают! Наконец дар Тшаг отпустила Ивонну.

– Молодец, гораздо лучше. Идите, девочки. Кстати, мне нравится, как вы занимаетесь. Все три!

И преподавательница, улыбнувшись, ушла.

– Какая-то она сегодня грустная, – пробормотала Шарль вслед уплывающим белым одеждам.

Белым было и лицо Ивы. Они уже подходили к площадке, когда девушка неожиданно остановилась:

– Знаете… Я, наверное, не пойду.

Шарль и Джен беспомощно переглянулись.

– Ты заболела?

– Может, к целителям?

– Да нет, просто… просто…

– Что?

– Я была у Корри в башне, – решившись, быстро проговорила Ива. – Пошла требовать, чтобы Джен отпустили. Он… он рассердился. Очень. И… и Генриетта эта. Там была, у него. Он знает, что я знаю. И теперь из-за Рины он будет думать, что это я распускаю слухи!

Слезы катились по бледным щекам Ивы.

– Пошли, – вздохнула принцесса Ярборро. – Ну не съест он тебя. Если что, я…

– Нет, Джен. Прости. Я… я не могу…

– А в чем, собственно, дело? – на них уставился вышедший навстречу им преподаватель. – Опаздываете? Хотите наказаний? Ну-ка бегом на дорожку!

Магистр обращался ко всем троим, но… Но смотрел он почему-то только на Иву.

– Магистр… – прошептала Ива. Ее всегда фарфоровая кожа с легким румянцем нежно-розовых лепестков цветущей алояблони стала зеленоватой, а затем и вовсе пунцовой. Особенно маленькие аккуратные ушки…

– Бегом марш!

Студентки сорвались с места.

– Еще раз – и будете после занятий до ужина круги нарезать! – рычал Корри.

Джен, хорошо зная магистра, поняла, что он не сердится. И настроение у него самое замечательное. Они с Шарль побежали, а Ива…

Ива так и осталась стоять перед Корвином. И он почему-то на это никак не реагировал. Они стояли и смотрели друг на друга, пока группа нарезала вокруг них круги.

* * *

Джен ковыряла вилкой ароматное мясо и горячую картошку, но так и не притронулась к еде.

– Джен… Не расстраивайся. У тебя обязательно получится! Магистр Корри будет заниматься с тобой отдельно, он же обещал? – Ива пыталась подбодрить подругу.

После разминки они снова занимались оружием. И у нее опять ничего не получилось. Иве легко говорить… Она своим топором устроила настоящий фейерверк из летающих голов. Получила высший балл и восхищенные взгляды магистра. Корри не успевал наводить чары, создавая новых фантомов. Одна радость – Рина чуть не подавилась от злости и зависти! Так ей и надо… И все же принцессе было обидно. Очень. Что же с ней не так? И связано ли это с…

Странные звуки за окном столовой заставили ее отвлечься от печальных раздумий.

– Ха! Ха-ха-ха-ха-ха! Смотрите! Сирракву учат магии!

– Этого бездаря?

На поляне перед замком четверо первокурсников окружили мальчика. В несчастного летели клочья земли, порванную мантию трепал ветер. Его поджигали огнем и поливали водой. Ко всему прочему мальчик, кажется, хромал, отчаянно пытаясь увернуться от стихийных атак.

– Почему он не выставит защиту? – Джен сжала кулаки и выбежала из столовой.

– За ней! Она сейчас опять угодит в карцер! – Шарль и Ива бросились следом.

Подбегая, девушки с удовольствием отметили, что их уже опередили. Петр разгонял зачинщиков драки. Магию студент решил не использовать – отбывать наказание не хотелось. Хватило кулаков. Он был на голову выше всех присутствующих и шире в плечах. Двоих Петр держал за шиворот. Их ноги беспомощно дергались, стараясь дотянуться до земли, чтобы обрести наконец опору. Получалось плохо. Ива и Шарль успешно нейтрализовали оставшихся, а Джен бросилась к пострадавшему.

Трава уже начинала желтеть, и земля была очень холодной. Осень. Джен высушила мокрую одежду и спутанные густые волосы, стараясь, чтобы было не слишком горячо. От лежащего на земле скрюченного тела пошел пар. Затем потихоньку девушка попыталась поделиться силой…

Ее отшвырнуло метра на два! Шарль и Ива, помогая ей встать, набросились на мальчика, который, сильно прихрамывая, спешил к ним с виноватым видом.

– Ты что творишь? – начала Ива.

– Значит, этим ты отпор дать боишься, а на девушку нападать смелый, да? – возмутилась Шарль. Браслеты звенели не переставая. Артефакты с западного материка были в гневе.

– Джен пыталась тебе помочь! – Ива помахала Петру рукой. Тот продолжал учить однокурсников хорошим манерам. Без магии, но, судя по доносящимся до девушек звукам, вполне успешно.

– Он не нападал на меня, – сказала Джен.

Она внимательно посмотрела на мальчика. Ростом он едва доходил ей до плеча. Худой – мантия висит мешком. Одна нога короче другой. Густые, спутанные каштановые волосы. Серые глаза. Но не стальные, холодные, как у отца, а скорее напоминающие небо перед весенней грозой. Сейчас они были переполнены чувством вины и отчаянием.

– Почему ты не выставил защиту? Не атаковал? У тебя же силы хватит снести весь замок, не то что этих четверых отшвырнуть!

– Я не знаю. Правда – не знаю. Все говорят, что у меня сильный магический потенциал, поэтому и взяли в Академию. Но у меня ничего… Ничего не получается. – Он беспомощно развел руками и виновато улыбнулся. Улыбка получилась честной, открытой и… теплой. Это почувствовали все и с интересом слушали исповедь неудачника дальше.

– Я никогда не хотел тут учиться! Но отец… Род Сирраквы всегда славился сильными магами. Когда погиб двоюродный брат… Понимаете, семья ждет моих успехов. Возлагает большие надежды. Моя жизнь расписана, кажется, до самых похорон! Мне уже и невесту нашли. Несчастная, видимо, плачет по ночам. Кому нужен хромой коротышка? Я написал на имя профессора Верлиха дар Албертона уже два заявления с просьбой меня отчислить. Безрезультатно пока. Но это дело времени. Выпускные экзамены я все равно не сдам.

– И что будешь делать? – Джен внимательно смотрела на нового знакомого.

– Не знаю. – Мальчик снова развел руками. Но на этот раз получилось неискренне. Из-под мантий Дженни и Шарль послышался недовольный перезвон – лорени почувствовали ложь.

– Не хочешь делиться своими планами? Не доверяешь… – задумчиво произнесла Шарль.

– А можно мне посмотреть, что у вас звенит? – Его нисколько не смутило предположение Шарль. Зато в серых глазах вспыхнуло неподдельное любопытство.

Девушки показали браслеты.

– Артефакты рапи! Я о них только читал… Вы не против, если я сделаю с них несколько набросков? Очень интересное плетение… Вот тут! Видите?

– А может, ты сначала представишься? Узнаешь наши имена? Ну так, для разнообразия! – Ива воинственно сложила руки на груди. – И, кстати, мог бы и спасибо сказать, между прочим… Твой старинный род Сирраквы только за магический потенциал переживает? Хорошим манерам в семье не учили?

Мальчик уже вытаскивал блокнот и письменные принадлежности. Но после обвинительной речи Ивы подумал и со вздохом убрал все обратно в огромную сумку.

– Простите… Простите меня – я действительно виноват. Вел себя невежливо. Я – Николас-Лирр Сирраква. Для друзей Ник. Жаль только, что… что у меня нет друзей. – И он снова улыбнулся. – С этого дня я обязан вам троим. Спасибо. Не знаю, чем вас отблагодарить… Но кроме как пригласить всех вечером в кафе, угостить мороженым и предложить свою дружбу, в голову ничего не приходит. Это, конечно, не…

– Это очень много. Дружба – это очень серьезно. И важно. Я – Джен. Джен Ярборро.

– Шарль Рэгирра. Очень приятно.

– Ивонна из Алояблонек. Теперь у тебя есть друзья, Ник.

– Ух ты… – Щеки Ника покраснели, а в серых глазах появилось такое неподдельное счастье, что у Джен защипало в носу. – Принцесса Ярборро… Ничего, что я тут… похромаю рядышком? Поближе к Иве из Алояблонек?

Все рассмеялись легко и радостно.

– Осторожно, – подмигнула Шарль, – с нашей воительницы сегодня сам магистр Корри глаз не сводил!

– Шарль! – и Ива вспыхнула ярче спелого алояблока.

Джен и Шарль переглянулись, а Ник… Ник был просто счастлив!