Текст книги "Любовь – игра для двоих"

Их губы почти прикоснулись друг к другу, когда телефон внезапно напомнил им о своем существовании громкой мелодией рок-н-ролла. Вздрогнув от этой, внезапно ворвавшейся в звучание оперного оркестра, музыки, Даниэла стремительно отпрянула, пытаясь привести в порядок лихорадочно кружившиеся в ее голове мысли, лидирующей из которых была: «Нужно убираться отсюда»… Она уже хотела было претворить ее в жизнь, но, бросив мимолетный взгляд на дисплей мобильного и увидев на нем фамилию абонента, который так своевременно помешал им, изумленно застыла на месте.

А Этторе с извиняющимся видом развел руками.

– Простите, но это звонит один мой давний приятель… – поспешно объяснил он. – У этого шалопая удивительная способность всюду появляться не вовремя.

– Приятель? – стараясь сохранять спокойную интонацию, переспросила Даниэла. – Приятель по фамилии Ровентини?

Этторе суетливо спрятал телефон за спину.

– А у вас зоркий взгляд, синьорина Даниэла, – попытавшись скрыть свое замешательство за непринужденной улыбкой, проговорил он.

– А как зовут вашего приятеля? – оставив без внимания его замечание, поинтересовалась Даниэла.

Этторе удивленно вскинул брови.

– Для чего вам понадобилось его имя? Уж не собираетесь ли вы отомстить ему за внезапное вторжение? – шутливо предположил он.

Даниэла отрицательно качнула головой.

– Его вторжение было как раз очень своевременным, – убежденно возразила она. – А что касается имени… Я только хотела узнать, не является ли этот Ровентини одним из моих друзей…

Этторе бросил на нее недоверчивый взгляд, продолжая прятать за спиной не умолкавший мобильник.

– Так значит, существует мужчина с точно такой же фамилией, являющийся вашим другом? – уточнил он.

Еще несколько недель назад я сказала бы: больше, чем другом, подумала про себя Даниэла, вспомнив улыбающееся ей с фотографий лицо Джанни.

Вслух же негромко проговорила:

– Да, все верно, у моего друга точно такая же фамилия, как и у вашего приятеля. Именно поэтому я и хотела узнать, не тот ли это Ровентини.

Этторе благодушно улыбнулся.

– Что ж, если вашего друга зовут Маурицио…

– Нет, у него другое имя, – едва сдержав вздох облегчения, поспешно перебила его Даниэла. – А теперь я ухожу… Можете спокойно беседовать со своим приятелем… – скороговоркой добавила она, направляясь к двери.

– Нет, постойте! – взволнованно воскликнул Этторе, преграждая ей дорогу. – Послушайте меня, пожалуйста… Я понимаю, что вел себя, как последний кретин, раз вы убегаете от меня… Но это все от волнения, поверьте… – сбивчиво проговорил он. – Я так хотел произвести на вас благоприятное впечатление… Но, кажется, получилось все наоборот… Простите меня за это… И не уходите… Я очень вас прошу…

Даниэла растерянно смотрела на своего собеседника и не узнавала его. В одно мгновение прежний Этторе куда-то исчез, уступив место новому: искреннему и открытому.

– Хорошо, я подожду на улице, пока вы поговорите со своим приятелем, – тихо пообещала она.

– Вот черт! – приглушенно воскликнул Этторе, как только Даниэла скрылась за дверью. – Как глупо все получилось… Снова он звонит не вовремя, как и вчера в галерее… И надо же было этому чертову Ровентини поставить меня в такое дурацкое положение… Мы ведь договорились, что он будет только наблюдать… Хотя, наверное, именно наблюдение и толкнуло его сделать этот звонок… В душе бывшего жениха взыграла ревность к его бывшей невесте, соблазняемой по его же собственной просьбе другим мужчиной… – невесело усмехнувшись, пробормотал он и, бросив задумчивый взгляд на дисплей мобильного, добавил: – И это при том, что всего лишь несколько часов назад он нежно ворковал в траттории с некой кареглазой пассией… Интересно, что сказала бы Даниэла, если бы увидела сделанные мною фотографии ее возлюбленного в обществе той блондинки? – Этторе потянулся было к карману пиджака, но тут же отказался от своего намерения, отчаянно мотнув головой. – Нет, ни Даниэла, ни кто-либо другой не должны увидеть эти фотографии, – решительно проговорил он. – Я не хочу причинять страдание этой девушке…

Какой сегодня странный вечер, думала Даниэла, спускаясь по ступеням. И это совпадение фамилий тоже очень странное… Хотя, может быть, я просто преувеличиваю… Ведь наверняка Джанни не единственный миланец, который носит фамилию Ровентини… Главное, что приятелем Этторе оказался вовсе не он… Да Джанни и не мог оказаться его приятелем, ведь я знакома со всеми его друзьями, но никогда не видела среди них Этторе… Это просто мое не в меру разыгравшееся воображение подшутило надо мной… Наверное, из-за чрезмерного волнения…

Даниэла вышла из музея и окинула рассеянным взглядом вечернюю улицу, пытаясь справиться с осаждавшими ее тревожными мыслями.

– Не беспокойтесь, вам не придется стоять здесь долго в одиночестве, – услышала она через несколько секунд бодрый голос Этторе. – Я сказал своему приятелю, что у меня нет времени на разговоры с ним, так как меня в эту минуту ждет одна очаровательная девушка…

– Надеюсь, он не собирался сообщить вам ничего важного? – с легкой улыбкой откликнулась Даниэла.

– Самое важное для меня сейчас – это заслужить ваше прощение, – приложив ладонь к груди, проговорил Этторе. – Вы ведь не обиделись на меня, правда? – с надеждой поинтересовался он.

Даниэла вновь улыбнулась.

– В общем-то, нет… Ведь мое поведение порой тоже бывает не самым лучшим… – вспомнив свою проделку в галерее, призналась она.

– Вот как?! – шутливо воскликнул Этторе. – Ну что ж, теперь, когда мы оба покаялись в наших прегрешениях, неплохо было бы скрепить это раскаяние двумя чашечками лучшего в нашем городе капучино… А попробовать его можно только в кафе, которое находится неподалеку отсюда… Вы ведь не откажетесь составить мне компанию? – уже серьезно спросил он.

Даниэла неуверенно пожала плечами.

– По правде говоря, я даже не знаю, что вам ответить… Ведь сейчас уже поздно, а мне завтра рано вставать…

Этторе бросил быстрый взгляд на наручные часы.

– Не так уж и поздно, всего без четверти девять. Но, если вы беспокоитесь о том, что можете проспать завтрашние занятия в университете, то я сам готов побеседовать с преподавателями филологического факультета о причине вашего отсутствия…

Они будут очень удивлены, узнав, что я, оказывается, посещаю занятия в качестве студентки, мысленно заметила Даниэла. Вслух же поспешно проговорила:

– Нет-нет, не стоит беспокоить их по таким пустякам… К тому же у нас, как вы знаете, свободное посещение занятий, так что мое отсутствие никого не встревожит… И потом, мне уже не привыкать являться на занятия после бессонной ночи, – весело рассмеявшись, добавила она.

– Вы имеете в виду тот случай, когда вам пришлось ночевать в машине вашей подруги? – догадался Этторе.

Даниэла кивнула.

– Мы с Лореданой вам очень благодарны за то, что нам не пришлось провести ту ночь в полиции.

– Пустяки… – добродушно отмахнулся Этторе. – Кстати, а каким образом тому типу удалось стащить ваш мобильник? – с любопытством спросил он.

Даниэла удивленно вскинула брови.

– Так это не вы его подослали?

– Я?! – в свою очередь удивленно воскликнул Этторе. – Да как вы могли подумать обо мне такое? Я оказался на той улице только потому, что возвращался из бара, расположенного неподалеку… – стараясь не смотреть в глаза своей собеседнице, объяснил он.

Даниэла тоже смущенно отвела взгляд.

– Простите, я подумала, что вы подстроили все это нарочно…

Этторе укоризненно покачал головой.

– Да вы, оказывается, считали меня настоящим проходимцем… Нет, определенно, нам совершенно необходимо побеседовать в уютной обстановке кафе, чтобы узнать друг друга лучше. Заодно обсудим вариант следующей инсценировки ограбления, который бы устраивал нас обоих, – заговорщицки понизив голос, добавил он и, заметив недоумение во взгляде Даниэлы, объяснил шутливо-непринужденным тоном: – Вы сами только что подали мне эту идею.

– А как насчет заказа? Может быть, вы и здесь подадите какую-нибудь идею? – с улыбкой поинтересовался Этторе, когда они сидели за столиком в кафе.

– На этот раз я предпочту воспользоваться вашей, – улыбнулась в ответ Даниэла. – Два капучино, пожалуйста, – обратилась она к официанту.

Тот вопросительно взглянул на Этторе.

– Вы не хотите ничего добавить к выбору синьорины? – вежливо поинтересовался он.

Этторе решительно покачал головой.

– Нет, я безоговорочно доверяю своей спутнице. С сегодняшнего вечера я доверяю ей во всем, – с гордостью добавил он.

Официант понимающе улыбнулся и, окинув их обоих одобрительным взглядом, направился к другим посетителям.

– Совсем забыл у вас спросить: как вам сегодняшняя опера? – с наигранной серьезностью проговорил Этторе, как только они остались одни. – По-моему, действо было очень впечатляющим…

Даниэла с напускной задумчивостью сдвинула брови.

– Вы поступили абсолютно правильно, решив поинтересоваться моим мнением. Я ведь очень внимательно следила за всем происходящим на сцене, – в тон ему ответила она и, сделав небольшую паузу, задорно рассмеялась.

Этторе широко улыбнулся, любуясь ее смехом.

– Я очень рад, что вы не рассердились на меня за испорченный театральный вечер, – через некоторое время уже серьезно проговорил он. – И в ближайшее время я обязательно компенсирую свой промах новым приглашением…

– И это снова будет «Дон Жуан»? – с легкой иронией поинтересовалась Даниэла.

Этторе покачал головой.

– Это будет «Золушка», – тихо ответил он, не переставая любоваться своей собеседницей.

– Почему именно «Золушка»? – удивилась Даниэла.

Этторе окинул поясняющим жестом ее платье.

– Потому что ваше одеяние на некоторых мужчин, собравшихся возле театра, произвело сегодня неизгладимое впечатление… Как в свое время и новый наряд Золушки.

Даниэла с легкой укоризной покачала головой.

– А вы, синьор Ампьери, оказывается большой выдумщик. Да еще и льстец к тому же.

– Вовсе нет, – уверенно возразил Этторе. – В моих словах нет ни капли лести. Разве вы не заметили устремленных на вас со всех сторон мужских взглядов? Вы смотрелись как богиня на фоне их чрезмерно разряженных спутниц…

Даниэла бросила на него смущенный взгляд.

– Думаю, это только из-за платья… – негромко проговорила она. – Вы сделали мне поистине сказочный подарок… За который, как и за украшение, я еще не успела вас поблагодарить, – добавила она, прикоснувшись к золотому браслету в виде переплетенных бутонов нарциссов, украшавшему ее запястье. – Поначалу я опасалась, что вы остановите свой выбор на каком-нибудь громоздком колье…

Этторе сделал успокаивающий жест.

– Я никогда бы не выбрал для вас такой предсказуемый подарок. Наоборот, я стремился приобрести что-нибудь оригинальное… Драгоценную вещицу, которая могла бы поразить ваше воображение.

– И вам это удалось, – с мягкой улыбкой проговорила Даниэла. – Ваш подарок действительно поразил меня… Вот только мне не дает покоя его стоимость… – осторожно добавила она. – Ведь это украшение явно не из дешевых…

Этторе улыбнулся в ответ.

– Вопреки мнению некоторых людей, далеко не все в этом мире имеет свою цену, синьорина Даниэла, – задумчиво проговорил он. – Как, например, та улыбка, которую вы подарили мне несколько мгновений назад…

Даниэла вновь укоризненно покачала головой.

– Признайтесь все же, синьор Ампьери, кто из вас двоих такой искусный льстец: полицейский или преподаватель? И с кем из них я сейчас сижу за этим столиком?

Этторе беспомощно развел руками.

– Я не знаю, что мне ответить вам, синьорина Даниэла… Они оба влюблены в вас…

Даниэла смущенно улыбнулась.

– Одному из них все же придется уступить… – попыталась пошутить она.

Но, бросив случайный взгляд на столик в конце зала, умолкла на полуслове. За ним сидел… Паоло Бонелли, из-за случайных встреч с которым ей пришлось уехать из Швейцарии.

Господи, прямо дежа вю… Не хватает только психа Микеле… Вот будет забавно, если он и впрямь сейчас здесь появится…

– В чем дело, Даниэла? Что с вами? – вывел ее из задумчивости голос Этторе. – Что вы там увидели?

Он повернулся было, чтобы проследить за ее взглядом, но Даниэла быстро схватила его за руку, заставляя подняться из-за стола.

– Ничего особенного… Просто мне вдруг стало как-то не по себе… Разболелась голова… – скороговоркой объяснила она и сразу же продолжила умоляющим тоном: – Давайте уйдем отсюда… Пожалуйста… Мне и в самом деле нехорошо…

Этторе кивнул, с тревогой глядя на ее лицо.

– Да, вам лучше выйти на воздух… Вы так внезапно побледнели… Подождите минутку, я только отменю заказ…

– Не нужно. Официант и сам все поймет, – лихорадочно выпалила Даниэла, увидев, что Паоло Бонелли уже успел заметить ее и направляется к их столику, любезно улыбаясь. – Идемте же скорее! – нетерпеливо воскликнула она и, не дожидаясь согласия Этторе, потащила его за собой к лестнице.

Приподняв длинное платье, Даниэла легко преодолела ступени, выбежала вместе с Этторе из кафе и, не дав ему опомниться, побежала, не разбирая дороги, по вечерней улице.

– Постойте, Даниэла… Вы уверены, что вам не повредит эта вечерняя пробежка? Вам же только что было нехорошо… – пытался образумить ее запыхавшийся Этторе.

Но Даниэла не слушала его. Только пробежав без остановки несколько кварталов, она наконец замедлила темп и оглянулась. Увидев, что на улице нет ни души, она обессиленно прислонилась спиной к темному фасаду какого-то офисного здания.

– Ну и ну… С вами не соскучишься, синьорина Ламбретти, – с трудом переводя дыхание, проговорил Этторе. – Сначала вы сообщаете мне о плохом самочувствии, а несколько секунд спустя, будучи облаченной в «платье Золушки», мчитесь по городу так, словно собираетесь выиграть гонки…

– А что, если ваше предположение верно? – с шутливым задором откликнулась Даниэла.

– Неужели? – серьезно глядя ей в глаза, поинтересовался Этторе. – А по-моему, вы просто от кого-то убегали… – понизив голос, проговорил он. – От кого-то, чья личность вызывает у вас не очень приятные воспоминания… И встречи с кем вы хотели бы избежать любым способом… Даже если этот способ – такие вот уличные гонки… Разве я не прав?

Даниэла молча смотрела на Этторе, стараясь выдержать его испытующий взгляд.

Что мне ему ответить? – мысленно спрашивала она себя. Что я мчалась сейчас по улицам, как сумасшедшая, только для того, чтобы избежать встречи с неким стариком, который, по мнению моего бывшего жениха, являлся моим любовником? Что, помимо встречи с ним самим, я еще опасаюсь и встречи с его сыном, который однажды выставил меня перед всеми студентами и преподавателями университета разлучницей его родителей? И кем же я буду выглядеть в глазах Этторе после такого рассказа? Да просто отвратительным чудовищем… Особенно после признания в том, что я вовсе никакая не студентка и все это время водила его за нос…

– Да, ты прав, мне необходимо было убежать… – наконец проговорила она вслух, продолжая смотреть ему прямо в глаза.

– Вот как? – откликнулся Этторе. – И от кого же?

Даниэла немного помедлила, устремив взгляд куда-то в вечернюю мглу.

– Ты поверишь, если я скажу: от себя? – тихо спросила она. – От себя прежней…

Этторе медленно приблизился к ней и, осторожно поправив ее растрепавшиеся волосы, тоже тихо ответил:

– Поверю. И даже помогу убежать подальше… Туда, где прежняя ты тебя уже не догонит…

Отливающие мягким сиреневым светом губы Даниэлы тронула легкая улыбка.

– И какой же маршрут будет у нашего марафона? – с мягкой иронией поинтересовалась она.

Этторе немного подумал.

– Пожалуй, начнем с каких-нибудь неприметных уголков нашего города, – тоже с улыбкой ответил он. – Это очень романтично, прогуливаться по ним в такой поздний час… А романтика – это тоже своеобразное бегство… Бегство от обыденных проблем, скуки и внезапной грусти…

Даниэла мечтательно подняла глаза к небу.

– Неплохое предложение… – удовлетворенно заметила она. – Только сейчас я его принять не смогу. Я надеюсь, ты не обидишься? Согласись, у нас сегодня был слишком насыщенный разнообразными эмоциями вечер… Так что бегство в романтику мы отложим до следующей встречи.

Не хватало еще во второй раз столкнуться с этим вездесущим старичком, мысленно добавила она. Очередной кросс мне уже трудно будет объяснить бегством «от себя»… Этторе сильно удивится, узнав, что роль моего прежнего облика играет этот милый синьор Бонелли.

Попрощавшись с Этторе у двери своей квартиры и договорившись о новой встрече после завтрашних занятий, Даниэла пообещала себе, что всяческие мысли и размышления о событиях прошедшего вечера она тоже оставит за порогом. Но мимолетный взгляд, брошенный ею на свое зеркальное отражение, облаченное в «платье Золушки», не позволил ей выполнить это обещание, мгновенно напомнив о каждой секунде, проведенной ею вместе с Этторе.

Наверняка он не очень-то поверил в мою нелепую отговорку про бегство «от себя», подумала она, продолжая разглядывать свое отражение. Ведь со стороны мое поведение и впрямь выглядело довольно странно… Если не сказать больше… Но не могла же я позволить синьору Бонелли во второй раз стать невольным виновником неурядиц в моей личной жизни… Хотя… при чем здесь синьор Бонелли? Я сама во всем виновата… Наговорила Этторе разных небылиц, заставила поверить в то, что я студентка… А теперь вот не знаю, как выпутаться из собственного вранья… На которое подговорила меня, кстати сказать, неутомимая на выдумки Лоредана… За что при первой же возможности я выражу ей особую «благодарность», с мрачной иронией добавила Даниэла, собираясь продолжить свой мысленный монолог.

Но в это мгновение раздался громкий звонок в дверь.

Кто бы это мог быть?

– Неужели Этторе, который не смог вынести нескольких минут разлуки? – с мягкой иронией проговорила она вслух.

И тут же услышала из-за двери голос Лореданы:

– Не прячься, я знаю, что ты дома. А потому не уйду до тех пор, пока не откроешь…

– Ну вот, первой возможности для выражения благодарности долго ждать не пришлось, – проворчала Даниэла, отпирая дверь.

– Я только что встретила у подъезда твоего ненаглядного криминалиста, – радостно сообщила Лоредана, переступая порог, и, громко захлопнув дверь, поинтересовалась: – Как ты провела с ним сегодняшний вечер? Он посвятил тебя в тайные способы совершения дерзких преступлений? – придав своему голосу зловещую интонацию, продолжила она.

– К счастью, нет, – хмуро откликнулась Даниэла. – Иначе я непременно испытала бы их на тебе.

Лоредана изумленно уставилась на нее, не говоря ни слова.

– Только не надо на меня так смотреть, – раздраженно продолжила Даниэла. – Ведь именно по твоей вине мне до сих пор приходится лгать Этторе, выдавая себя за студентку.

Брови Лореданы медленно поползли вверх.

– Вот это новость… – удивленно протянула она. – Так, значит, ты обвиняешь меня в том, что я посоветовала тебе наврать Этторе про твой возраст? И это при том, что меня даже не было рядом во время вашего знакомства?

– Не делай вид, будто ты не понимаешь, о чем речь, – запальчиво откликнулась Даниэла. – Я не утверждаю, что это именно ты заставила меня солгать ему про мой возраст. Но в тот день, когда я решила посоветоваться с тобой по поводу дальнейших встреч с Этторе в качестве студентки, ты уговорила меня продолжать эту дурацкую игру… А я, как последняя идиотка, поддалась на твои уговоры… И вот теперь… Теперь не знаю, как выпутаться… – поникшим голосом завершила она, медленно опустившись на стоявший у зеркала стул.

Лоредана окинула подругу обеспокоенным взглядом.

– Наверное, ты провела сегодня не самый романтичный вечер в своей жизни, если завершаешь его такой пространной речью, достойной самого сурового обвинителя… – задумчиво проговорила она. – Хотя… знакомство с полицейским, пусть даже и являющимся теперь талантливым преподавателем, наверняка должно было оставить свой отпечаток… – после небольшой паузы попыталась пошутить Лоредана, но тут же осеклась, увидев взгляд Даниэлы, полный молчаливого упрека.

– И это все, что ты можешь ответить на мои обвинения? – устало поинтересовалась она.

Вместо ответа Лоредана неспешно прошлась из угла в угол, сосредоточенно разглядывая носки своих туфель. Затем остановилась напротив Даниэлы и тоном, не терпящим возражений, заявила:

– Ты должна завтра же рассказать Этторе всю правду. Завтра же, слышишь? Иначе потом будет поздно.

Даниэла вскинула на нее испуганный взгляд.

– Я не смогу вот так, сразу, признаться ему во всем… – растерянно проговорила она. – Мне нужно время, чтобы обдумать каждое свое слово…

– Его у тебя нет, – безапелляционным тоном возразила Лоредана. – Чем дольше ты будешь оттягивать момент признания, тем больше будешь запутываться в паутине собственной лжи.

– Но ведь раньше ты смотрела на это по-другому… Ты говорила, что это только игра… – напомнила Даниэла.

Лоредана утвердительно кивнула.

– Да, ты права. Я убеждала тебя в том, во что сама безоговорочно верила. Я верила, что любому мужчине, с которым я познакомилась случайно на улице, в баре или на вечеринке у приятелей, абсолютно безразлично, кем я являюсь на самом деле, сколько мне лет и какие чувства я испытываю к нему в действительности… Точно так же, как и мне всегда была безразлична истинная личность каждого из них… Знакомство с ними было для меня всего лишь развлечением, одним из способов весело провести время, не более того. Сначала я твердила себе, что поступаю так только потому, что еще не встретила того, единственного… Своего мужчину, который будет значить для меня гораздо больше, чем даже я сама… Потом, отчаявшись его встретить, я стала думать, что такого мужчины просто не существует… Но с сегодняшнего дня все изменилось…

– Изменилось? – переспросила Даниэла. – Это из-за того, что я тебе сейчас наговорила? Если так, то…

– Нет-нет, ты здесь ни при чем, – поспешно оборвала ее Лоредана. – Вернее, все изменилось не только из-за твоих слов… – сбивчиво добавила она и, немного помолчав, продолжила, понизив голос: – Сегодня в наш магазин заходил тот самый Раньери Мариньяно, с которым я надеялась познакомить тебя на дефиле… Оказывается, он давний знакомый синьоры Неретьери и приходил для того, чтобы обсудить с нею какое-то важное дело… Но ее сегодня целый день не было на месте… В общем, как только я его увидела, сразу же поняла: это именно тот, мой мужчина, встречи с которым я напрасно ждала столько лет… Не поверишь, но мы целый день провели вместе, сначала в магазине, потом гуляли по улицам, ужинали в ресторане… А завтра он заедет за мной, чтобы везти на показ мод.

– Я очень рада за тебя… – растерянно проговорила Даниэла, пытаясь осмыслить только что услышанное.

– И я тоже хочу радоваться за тебя, очень хочу, поверь, – живо подхватила Лоредана. – И поэтому повторяю: ты завтра же должна рассказать Этторе всю правду.

Даниэла с сомнением покачала головой.

– И кем же я буду выглядеть в его глазах, когда признаюсь ему, что меня бросил Джанни? Что он бросил меня из-за тех наших встреч с Бонелли… Который приходится отцом одному из моих бывших студентов…

Лоредана устало вздохнула.

– И дался же тебе этот Бонелли… – с досадой проговорила она. – Ну встретилась ты с ним несколько раз… Ну и что с того? Все это произошло случайно. Ты ведь не искала с ним этих встреч. Разве не так?

– Так, – уныло согласилась Даниэла. – Но Джанни, как ты знаешь, не поверил в их случайность… Потому что…

– Потому что он никогда не любил тебя по-настоящему, – убежденно продолжила за нее Лоредана. – Потому что только мужчина, не испытывающий сильных и искренних чувств к той женщине, которую называет своей любимой, может вот так запросто поверить в россказни какого-то студента-невротика, сообщающего ему о ее измене…

– Так ты думаешь, что Этторе не поверил бы в эту выдумку потому, что по-настоящему любит меня? – осторожно поинтересовалась Даниэла.

Лоредана не ответила.

– Ты думаешь, что Этторе любит меня? – уже настойчиво повторила Даниэла.

– Ты сама узнаешь это, когда расскажешь ему о причине своего расставания с Джанни, – ответила Лоредана.

– В таком случае, я предпочитаю этого не знать, – решительно заявила Даниэла.

Лоредана сокрушенно покачала головой.

– Ты должна забыть все то, что произошло с тобой в Лугано, – с расстановкой проговорила она. – И чем скорее, тем лучше. Ведь и Бонелли, и все твои неприятности, связанные с ним, остались в прошлом, так что…

– Я встретила его сегодня в театральном кафе, – не дав своей подруге завершить это высказывание, сообщила Даниэла.

– Кого? – не поняла Лоредана.

– Синьора Бонелли, – спокойно уточнила Даниэла.

– Не может быть…

– И, тем не менее, это так…

– Снова в кафе… – задумчиво проговорила Лоредана. – Прямо наваждение какое-то… Неужели он был там с Микеле? – поинтересовалась она.

– К счастью, нет, – хмыкнула Даниэла. – Но тот, наверное, мог бы появиться в любой момент…

Лоредана окинула свою подругу сочувственным взглядом.

– Надеюсь, этот Бонелли не заметил тебя?

– Не надейся, – с тяжелым вздохом ответила Даниэла. – Заметил, и очень быстро…

– И как на это отреагировал твой спутник?

Даниэла пожала плечами.

– Он просто не успел никак отреагировать… Потому что я устроила ему небольшую пробежку по миланским улицам…

Лоредана удивленно вскинула брови.

– Так ты что, попросту убежала из кафе? – недоверчиво спросила она.

Даниэла развела руками.

– А что еще мне, по-твоему, оставалось делать?

– И ты намерена каждый раз, когда случайно встретишь на улице этого пресловутого Бонелли, устраивать такой вот безумный кросс? – требовательным тоном поинтересовалась Лоредана и, не дожидаясь ответа Даниэлы, продолжила: – Нет, так дело не пойдет… Или ты завтра же все расскажешь Этторе, или это сделаю я сама… И не надо смотреть на меня, как на предателя, перебежавшего во вражеский стан, – возмущенно добавила она. – Неужели ты не понимаешь, что рано или поздно Этторе может и сам узнать о твоем прошлом, и тогда твои запоздалые объяснения ему уже не понадобятся? Неужели ты не понимаешь, что все эти твои глупые сомнения могут поставить точку в ваших, еще только начавшихся отношениях?

– Если ему и сможет кто-то рассказать о моем прошлом, то это будешь только ты, – с упреком откликнулась Даниэла. – Потому что никому другому абсолютно ничего неизвестно о подробностях моего расставания с Джанни.

– Вот как? Никому, говоришь?! – запальчиво воскликнула Лоредана. – А как же поклонник итальянской литературы синьор Бонелли? А его неуравновешенный отпрыск? Уж кто-кто, а они-то наверняка смогут рассказать о подробностях вашего разрыва с Джанни даже лучше, чем вы сами.

– Возможно… Но ни один из них не знаком с Этторе… И маловероятно, что их знакомство произойдет… – неуверенно откликнулась Даниэла.

– Твоя сегодняшняя встреча в кафе с Бонелли-старшим тоже до поры до времени казалась тебе событием маловероятным… Но, как видишь, она все же состоялась… – многозначительным тоном напомнила Лоредана.

– Значит, ты считаешь, что Этторе отнесется к моему признанию с пониманием? – сдалась наконец Даниэла.

– Я в этом просто уверена! – воскликнула Лоредана.

– А как он воспримет тот факт, что я вовсе не студентка и что, вполне возможно, я немного старше него?

Радость на лице Лореданы мгновенно сменилась выражением усталой обреченности.

– Боже мой, и что только творится в твоей голове, – с мягким упреком проговорила она. – Просто невероятно… Неужели для тебя так важен этот однажды придуманный миф о студенческом возрасте? Неужели ты готова пожертвовать ради него своей любовью? Ведь ты влюблена в Этторе! Я это заметила сразу по твоему взволнованному голосу, когда ты рассказала мне о нем по телефону… Потому что это вовсе не то чувство симпатии, подкрепленное многолетней привычкой, которое ты испытывала к Джанни… Это настоящая любовь, Даниэла… Поверь мне… И подумай, хорошенько подумай, заслуживает ли она того, чтобы от нее отказывались из-за какой-то шутливой выдумки. – Лоредана направилась к двери, но, сделав несколько шагов, обернулась и добавила: – А также не забудь обдумать те слова, которые ты завтра скажешь Этторе…