Текст книги "Соперницы. Знаменитые «любовные треугольники»"

Королевство для невесты

Шли годы. Принц возвратился в Англию. Пора было подумать о женитьбе.

Поиск подходящей жены для Чарльза стал проблемой. Девственницы были в то время почти редкостью как в простом народе, так и в высшем обществе. И для британской знати не прошли бесследно студенческие волнения 1968 года, сексуальная революция, изобретение противозачаточных таблеток. Подходящую невесту для принца и днем с огнем сыскать было трудно.

Чарльз за это время стал своего рода бабником, довольно часто менявшим подруг. Принц прекрасно играл в поло и своим спортивным видом завоевывал симпатии красивейших женщин. Заряженная сексом атмосфера турниров по игре в поло в Англии издавна считалась весьма благоприятной для возникновения любовных связей.

Камилла тоже любила эту атмосферу, в которой витал дух сексуальности. Она глубоко задела чувства Чарльза, выйдя в 1973 году за Эндрю Паркер-Боулза. Муж был на 9 лет старше Камиллы, изменял ей. Что ж, Камилла сама хотела этого брака. Когда-то она была влюблена в Эндрю Паркер-Боулза, и когда ей стало ясно, что Чарльз на ней не женится, она возобновила свои прежние брачные притязания к Эндрю. Теперь ей удалось добиться того, что Чарльз смирился с положением вещей и видел в ее супруге хорошего друга.

На бедного принца между тем нарастало давление с требованием найти для себя наконец подходящую партию. Королева была обеспокоена, да и пресса уже начала брать его на прицел как вечного холостяка. Последовало несколько довольно серьезных связей, но все они рушились, и не в последнюю очередь из-за негалантного поведения Чарльза по отношению к женщинам.

Только одна умела, как и прежде, приковать его интерес к себе: Камилла. Все чаще бывал Чарльз в доме четы Паркер-Боулз. Камилла за это время родила сына, и даже ходили слухи, будто бы Чарльз его отец. Это не соответствовало истине, но очевидная симпатия принца к Камилле рождала злые домыслы. Симпатия эта не оставалась тайной и для Эндрю Паркер-Боулз, но в конце концов он привык к тому, что Чарльз очень и очень часто бывает у него в доме.

После рождения Камиллой дочери Лауры в 1979 году у всех, кто был знаком с Чарльзом и Камиллой, уже не оставалось сомнений, что Камилла свернула на прежнюю дорожку. Теперь уже речь шла не только о взаимной симпатии, связывающей двух прежних любовников. На одном из балов после игры в поло их роман наконец возобновился, разгоревшись с новой силой. Эти двое протанцевали, крепко обнявшись, всю ночь, как когда-то в клубе «Аннабельз». Остальные гости чувствовали себя довольно-таки неприятно. Тогдашняя претендентка на брак с принцем Анна Уэллес сложила после этой провокации оружие и в ярости покинула поле боя (бал).

Все-таки «подходящая» невеста была достаточно умна, чтобы понять, насколько опасно влияние Камиллы на Чарльза. Анне было известно, что всех возможных невест Чарльза Камилла держит в поле своего зрения, критически рассматривая их кандидатуры с тем, чтобы они устраивали ее, Камиллу. Сама же Камилла ориентировалась, как и прежде, на пример Алисы Кеппел. Идеальной кандидатурой на брак с Чарльзом была бы женщина, которая не препятствовала любовной связи принца Чарльза с Камиллой, именно так, как когда-то поступала королева Александра.

Камилле очень нравилась роль советчицы принца Уэльского. Ее муж был офицером и долгое время служил за границей, это гарантировало ей свободу действий в качестве любовницы принца. Чарльз, в свою очередь, снова обрел в Камилле и любовницу, и человека, которому мог безоговорочно доверять.

По совету Камиллы принц покупает Хайгроув, это практически рядом с домом, где живет любовница. Это имело решающее значение. Теперь Чарльз обладал пристанищем, и было самое время наконец подыскать ему «подходящую» невесту.

На сцену выходит Диана

Молодая леди Диана Спенсер казалась идеальной кандидатурой на роль невесты. Миловидная, робкая, неопытная; по представлениям Камиллы, ее характер можно еще будет формировать так, как Камилле это нужно. Во всяком случае, любовница надеялась, что она сможет оказывать свое влияние на будущую принцессу Уэльскую.

Первой подумала о Диане королева-мать, бабушка Чарльза. Диана родилась в 1961 году, она была третьим ребенком в семье и обладала всеми достоинствами, которых не хватало Камилле. Эта была англичанка, девственница, с впечатляющим генеалогическим древом, корни которого уходили в XV век. Спенсеры разбогатели на торговле скотом и при Чарльзе Первом получили дворянство.

То, что родители Дианы находились в разводе, было не больше чем крошечным пятнышком на безупречной биографии. Сама Диана, правда, чувствовала себя обделенной судьбой. Никогда не забывала она жестокие ссоры между родителями, никогда не смогла забыть звука шагов матери по гравиевой дорожке, когда та наконец покинула навсегда дом Спенсеров. Отец женился снова, но смириться с мачехой Диана не смогла.

И хотя Диана Спенсер жила в роскоши, она не чувствовала себя счастливой: никто не мог удовлетворить ее огромную жажду любви.

Девушка искала то, что Чарльз нашел в Камилле: человека, который бы смог ей предложить эмоциональную защищенность. Она мечтала о вечной любви и крепкой семье. «Единственный брак, который не должен распадаться, – это брак принца Уэльского», – сказала как-то Диана.

Обучение в дорогом интернате в Швейцарии осталось незаконченным. Хотя Диана была девушкой спортивной, лошадей и поло она не переносила. Оценки у нее тоже были не особенно хорошие, и родители пристроили ее в одну семью, где она помогала по хозяйству и присматривала за детьми. Наконец ей разрешили возвратиться в Лондон. Диана делила с подругой квартиру из четырех комнат. Она бралась за различную, работу и в конце концов получила место воспитательницы в детском саду.

В это время на юную, знатную девушку и обращает внимание королева-мать. Надо сказать, что Диана была уже знакома с Чарльзом, по крайней мере однажды встречалась с ним. Это было «дикое» время для принца, когда он часто менял подружек и имел любовную связь с сестрой Дианы, леди Сарой. Диана влюбилась в принца с первого взгляда. Ее мечтой стало выйти за него замуж. Комната юной девушки была увешана фотографиями Чарльза.

Сильная роль Камиллы на заднем плане, известная и сестре, не занимала в фантазиях наивной, юной леди Дианы никакого места. Диане нужно было бы быть поосторожнее, но ей так хотелось стать сказочной принцессой. Какие тут могут быть соображения разума? Много забот ей доставляло совсем другое – глубокое чувство неуверенности в себе. И в то же время она чувствовала, что судьбой ей назначено что-то особенное. «Все мои подруги встречались с мальчиками, а я – нет, потому что я как-то знала, что я должна себя для чего-то сохранить».

Принцу указали на Диану, он начал за ней нехотя ухаживать, а юной леди уже казалось, что ее мечты сбываются. Она гордо сопровождала Чарльза на яхте «Британия» в Шотландию, затем на какую-то вечеринку. Впрочем, вечеринка не была «какой-то». Сюда же была приглашена и чета Паркер-Боулз, и Камилла могла бросить первый взгляд на соперницу – робкую девочку намного моложе ее, явно очень неопытную. Любовница осталась довольна, такую соперницу можно не принимать всерьез.

Тем не менее Камилла с самого начала была намерена защищать свое место рядом с Чарльзом. Поэтому она действовала в соответствии с проверенным стратегическим принципом: если не можешь врага победить, то сделай его своим другом. Неважно, что враг показался Камилле слабым. Любовница тщательно плела свою паутину вокруг Дианы и казалась вполне естественной. Часто они встречались в доме Паркер-Боулз.

«Я бывала в доме Чарльза и не могла понять, почему она меня постоянно поучает: «Не принуждай его делать этого, не делай того». Она была в курсе многих его и наших общих дел». Камилла присутствовала в новой жизни Дианы с первого момента, но наивная молодая леди верила, что это как-нибудь закончится. Между тем пресса уже кое-что пронюхала. Папарацци осаждали квартиру хорошенькой леди. На Британском острове пришла в движение карусель слухов, страницы газет и журналов запестрели сообщениями о невесте принца – Диане.

Пришло время внедрить сказку о большой любви в сознание читателей. Надо сказать, что в то время сознание читателей было вполне подготовлено для восприятия духовно возвышенных сообщений. Здесь «постаралась» Маргарет Тэтчер. Железная леди проводила тогда очень болезненную социальную и экономическую политику, и людям так хотелось отвлечься!

День и ночь дежурили папарацци у квартиры беспомощной Дианы, удивлявшейся, почему в этой неприятной ситуации ее не защищает Букингемский дворец. Звонок Чарльзу с просьбой о помощи не принес успеха. Он сочувствовал «бедной» Диане, которая не могла спастись от журналистов, но и только.

Диана попробовала, как это она позже часто делала, урегулировать отношения с прессой на свой лад. Она разрешила фотографам сделать снимки в детском саду, надеясь, что тогда они оставят ее в покое. Увы! Тогда еще Диана не знала ни единого репортерского трюка, которые позже научилась так мастерски использовать в своих интересах. А в первый раз она быстро попалась в ловушку. В тот солнечный день на ней была тоненькая хлопчатобумажная юбочка. Фотографы выбрали такой ракурс и освещение, что юбочка как будто ничего и не скрывала, и по фотографии можно было в полной мере судить о длине ног будущей принцессы. Ноги-то у Дианы были длинные и красивые, но она была шокирована. Принц Уэльский только подтрунивал над ней. Это послужило Диане первым уроком на пути к тому, чтобы самостоятельно руководить своим паблисити.

24 февраля 1981 года Букингемский дворец официально объявил о помолвке Чарльза, принца Уэльского, и леди Дианы Спенсер. О том, что будущий король Англии просил руки своей избранницы в огороде Камиллы Паркер-Боулз, объявлено не было. Камилла, естественно, узнала о помолвке прежде, чем все остальные. Когда Диана по приказанию двора перебралась в дом, где жила королева-мать, будущая принцесса нашла в своей комнате на кровати письмо от Камиллы.

Ни один из членов королевской фамилии не встретил ее, а теперь эти строчки соперницы: «Какая волнующая новость, это обручение. Давайте же вместе пообщаемся, когда принц Уэльский отправится в Австралию и Новую Зеландию. Он будет отсутствовать три недели. Мне так хочется посмотреть кольцо. С любовью, Камилла».

Снова плетет любовница свою паутину и снова показывает себя в этой дуэли мастером психологического ведения войны. Она дала понять Диане, что ей известен каждый шаг принца. Полный триумф! Теперь Камилла хотела четко обозначить свою территорию. На общем обеде она осведомилась, будет ли Диана охотиться в Хайгроуве. Для молодой леди уже сама мысль о любимом хобби британской знати была противна. С отвращением она отвечает, что не будет. И тем самым необдуманно отдает эту территорию сопернице. Та с радостью подумала, что на охоту принца будет сопровождать сама.

После официального извещения о помолвке Чарльз и Диана впервые дали прессе общее интервью. Впоследствии оно часто цитировалось, так как приоткрывало их истинные отношения.

«Вы влюблены?» – поинтересовались журналисты. Это был вопрос вопросов. Диана едва смогла себя сдержать и закричала: «Ну конечно!»

Теперь все глаза, уши и камеры были устремлены на наследника трона. Тот явно чувствовал себя не в своей тарелке и медлил с ответом. Уже одно это было, собственно говоря, чересчур для жениха. Но последовавший наконец ответ прозвучал как пощечина: «А что означает любовь?» Воцаряется неловкое молчание, и Диана опускает глаза.

Одна телезрительница (интервью транслировалось по телевидению) могла быть довольна – и это была Камилла. Чем ранить свою тайную давнюю возлюбленную, Чарльз предпочел опозорить свою будущую жену. Диане он в любви не признался. Чаша весов любовницы перевесила. Самоуверенная Камилла, которую в школе звали просто Милла, еще раз доказала свою силу. Она привыкла настаивать на своем. Соученицы Миллы восхищались ею, уважали в ней своего рода лидера. Даже если она была одета не особенно модно или сексуально, все равно от нее всегда исходила удивительная притягательная сила.

Никого из действующих лиц, ни прессу, ни публику неприятный осадок от интервью не раздражал слишком долго. Все были настроены на свадьбу столетия. Хотя… хотя Диане было очевидно, что ее будущий муж сохраняет между ними дистанцию. Ее появления рядом с ним полностью соответствовали официальному протоколу, для импровизации не было никакого места. Принц жил своей жизнью, по своему усмотрению, а она должна была сообразовываться с его желаниями.

Во время официальной поездки в Индию жених ни разу не позвонил Диане. А невеста читает сообщения британской прессы о том, что в поездке с ним была некая блондинка. Все подумали, что речь идет о тайном посещении принца Дианой. Только Диане было об этом лучше знать. И если это была не она, то кто же был с Чарльзом в поездке?

Тень Камиллы простиралась все дальше, но Диана была решительно настроена дать ей отпор, считая, что с обручальным кольцом на пальце она окончательно потеснит соперницу. Кроме того, молодая леди догадывалась, какое впечатление производит ее свежее, очаровательное личико. Изо дня в день в глаза бросались заголовки газет: «Кто самая красивая женщина Англии?» И ответ был однозначным – Диана.

Вероятно и Чарльз не оставался вполне равнодушным к девичьему обаянию своей невесты, однако он осознавал гораздо больше, чем она, что будет означать для них брак. Получив традиционное воспитание, Чарльз не строил никаких иллюзий насчет своих обязанностей. «Я желаю делать все, что нужно для моей страны и моей семьи, но иногда меня очень пугает мысль дать обещание, в котором я, возможно, буду всю жизнь раскаиваться», – писал он своему другу.

Но для такого рода сомнений было уже чересчур поздно. Поздно было сомневаться и невесте. Незадолго до свадьбы она рассказала сестрам об отвратительной сцене с женихом. Несмотря на решительный протест личной секретарши Чарльза, Диана вскрыла посылочку, присланную для него ювелиром в Букингемский дворец. Там был браслет с выгравированными инициалами G и F.

Диана была совсем неглупа и тотчас же поняла, о чем, а главное, о ком идет речь. G – это Gladys и F – это Fred. Это были ласкательные, «конспиративные» имена, которыми называли друг друга Чарльз и Камилла. Перед свадьбой Чарльз решил сделать Камилле такой трогательный подарок. Обманутая невеста залилась слезами, пришла в ярость, однако, как и позже в большинстве подобных случаев, принц оставался невозмутимым. Он настоял на том, чтобы передать свой подарок Камилле. Чаша весов снова склонилась в пользу любовницы. Диана была вне себя, в пылу гнева впервые хотела отказаться от свадьбы. Но это было невозможно сделать. «Твое лицо уже красуется на кухонных полотенцах, это означает, что сейчас уже слишком поздно увиливать», – объяснили Диане сестры.

А Чарльз делает последнюю попытку поделиться своими сомнениями по поводу предстоящего брака с родителями. Разговор заканчивается ссорой. Не встретив у родителей никакого понимания, принц начал мириться со своим положением. Его 20-летняя невеста казалась ему скорее школьницей, чем женщиной, которая скоро выйдет замуж. И обращался он с ней соответственно.

В это время у Дианы развивается серьезное заболевание, связанное с расстройством пищеварения. (Когда кризис в ее браке достигнет своего пика, леди Ди так исхудает, что болезнь станет очевидной для всех.) А тогда она два-три раза в день буквально впихивала в себя пищу, чтобы ее тут же вырвало. Так она справлялась, а вернее, не справлялась с напряжением и тоской, охватившими ее в то время перед свадьбой.

Несмотря на все сомнения, несмотря на все доказательства связи Чарльза и Камиллы, несмотря на свое одиночество в королевских покоях, несмотря на то, что все предвещало несчастье, Диана пошла под венец. Она была, как и прежде, влюблена в Чарльза и все-таки считала, что это чувство взаимно. Однако Чарльз до сих пор встречался с Камиллой, и за несколько часов до свадьбы принца у них было свидание. Тогда, как говорили позднее его друзья, он хотел окончательно с ней распрощаться. Трудно судить, насколько твердым было это намерение. Подготовка к свадьбе столетия шла полным ходом. Пути для отступления уже не было.

Борьба начинается…

Когда колокола собора Святого Павла возвестили о дне свадьбы, невеста убаюкала себя обманчивой уверенностью, что своим «да» перед алтарем, своим обручальным кольцом и, наконец, колоссальным свадебным шоу она выиграет дуэль с соперницей. Молодая леди была решительно настроена защищаться всеми средствами, которые только были в ее распоряжении. Она начала действовать сразу же.

Около 120 гостей были приглашены на свадебный завтрак в Букингемский дворец. Имя Камиллы значилось в списке приглашенных, но по распоряжению Дианы было вычеркнуто. Камилла нанесла контрудар и тоже созвала гостей на ланч. Ее свадебный подарок принцу давно находился в его багаже, сопровождавшем Чарльза в свадебное путешествие. Диана воспряла духом, когда Чарльз не стал настаивать на присутствии Камиллы. Но уже несколькими днями позже на яхте «Британия», плывущей по Средиземному морю со свежеиспеченной супружеской парой на борту, последовал новый пренеприятный инцидент, и тяжелый душевный кризис Дианы вновь дал о себе знать.

Чарльз с молодой женой обсуждали сроки проведения совместных протокольный мероприятий. Из календаря принца выпали две фотографии с изображением Камиллы. Все напряжение, весь груз последних недель выплеснулись у Дианы в приступ ярости, сдобренный обильными слезами. Чарльз был в ужасе. И совсем не оттого, что дал повод. Чарльз был в ужасе от реакции своей жены. С подобным поведением Дианы он совсем не умел обходиться и просто прервал «дискуссию». Разъяснить свои отношения с Камиллой он упрямо отказывался.

Уже в этой стычке Диана должна была бы понять, что ее реакция еще больше отдаляет от нее мужа. Слезы, крики и моральное давление делали Чарльза только холоднее. Это усиливало ее душевную муку. Дьявольский круг замкнулся. На борту «Британии» во время медового месяца у Дианы возобновляется булимия – крики о помощи отчаявшейся души.

Страданиям Дианы во время медового месяца суждено было драматически усугубиться. Приплыли в Порт-Саид, где вечером планировался праздничный ужин с президентом Египта Анваром Садатом и его женой. Чарльз появился с новыми запонками. На запонках были выгравированы на сей раз две буквы С – «Charles» и «Camilla». Какой удар для молодой жены! Всем мечтам Дианы о романтических отношениях с принцем не суждено было сбыться, свадебное путешествие превратилось для нее в ад.

При последней остановке супружеская чета посетила замок Виндзоров в Шотландии. Как всегда, пару окружали служащие, а пресса жаждала интервью. Сколько сил, должно быть, стоило им обоим, держась за руки, позировать перед камерами!

Диану мучают кошмары. Ей кажется, что соперница преследует ее. «Я ему не верила, думала, что он каждые пять минут ей звонит и спрашивает, что он должен делать со своим браком», – доверилась позже Диана своему биографу Эндрю Мортону. А тут еще ледяная атмосфера, царящая в королевской семье. И принцессе приходит на ум мысль о самоубийстве. Но не так, чтобы действительно уйти из жизни. Это скорее крик о помощи, желание обратить на себя внимание, чтоб наконец найти поддержку.

Ее душевное состояние было настолько тяжелым, что уже и Чарльз не мог этого не замечать. Принц доверился своему старому другу сэру Лоуренсу ван дер Посту, писателю и философу, с просьбой помочь жене. Диана не хочет принимать помощи мудрого пожилого человека. Она начинает принимать транквилизаторы.

Чарльз, не умевший переносить трудностей, бывший сам абсолютно беспомощным, искал сочувствия у женщины, с первых же минут отравившей его брак. Все чаще они встречаются с Камиллой. Много времени проводят вместе на охоте, и это тогда, когда о беременности Дианы уже объявлено. В ожидании первенца в королевской семье интерес прессы был сконцентрирован почти исключительно на Диане. Фотографы были буквально приклеены к принцессе, и даже просьбы королевы не слишком обременять ее невестку, по крайней мере, хотя бы во время беременности успеха не возымели.

Где бы ни появлялась Диана, люди ее радостно приветствовали, ее засыпали подарками. Гора бутылочек для молока, детская одежда – беременность их принцессы вызывала у подданных настоящую эйфорию. В первый раз Чарльз почувствовал себя на вторых ролях. Что касается Камиллы, то она владела теперь территорией, где у нее не было никаких собственных притязаний – давняя любовница ограничивалась только тем, что внимательно и неутомимо выслушивала Чарльза, изливавшего ей душу. Так как пресса полностью фиксировала свое внимание на Диане, встречи принца с Камиллой остались незамеченными.

А обожаемая народом принцесса чувствует себя все хуже. Беременность обостряет ее нестабильное состояние. К регулярным приступам булимии прибавляется тошнота по утрам и эмоциональная неустойчивость. И все более и более небрежное отношение со стороны мужа. Беременная принцесса падает с лестницы. «Королева была в ужасе, дрожала от страха. Я знала, что ребенка не потеряю, но у меня на животе было довольно много синяков. Чарльз в это время ездил верхом, а вернувшись, знаете, просто отмахнулся от этого, как будто бы ничего не случилось». Так описывает Диана несколькими годами позже этот случай своему доверенному лицу Эндрю Мортону, записавшему ее воспоминания и издавшему книгу.

Вначале Мортон скрывал, что сама Диана рассказывала ему о своей жизни. Насколько правдиво излагала она это происшествие, остается неизвестным. Но не остается никаких сомнений, что к тому времени Диана уже поняла: ее сила заключается в том, что она может манипулировать общественным мнением. Люди должны считать принцессу сердец жертвой бесчувственного мужа. Сколько ужаса должны были все-таки вызвать у свидетелей сцены, подобные падению с лестницы! Как могла Диана быть уверенной, что жизнь ее ребенка не подвергается опасности (в том случае, если сцена с падением была ею разыграна намеренно)? В своем отчаянии она достигла той точки, когда всеми средствами, имеющимися в ее распоряжении, боролась за своего мужа.

21 июня 1982 года Диана родила сына Уильяма. За короткое время он должен был укрепить ее положение в королевской семье. Впервые могла она предъявлять свои требования. Диана настояла на том, что ее сын должен расти среди других детей, а она лично будет заниматься его воспитанием.

На публике принцесса пробует безупречно сыграть свою роль. Несколько поездок показали ей, какую бурю эмоций она может вызывать у людей. Диана оттачивала свое острейшее оружие, которое позже на пике противоречий в браке она так мастерски умела применить. Принц Чарльз был не в восторге от популярности своей жены. Все чаще его реакция была циничной. «Очень сожалею, что вы поймали меня (а не Диану). Лучше всего будет, если вам возвратят ваши деньги назад», – так выражал он свое недовольство, видя разочарование людей, ожидавших увидеть Диану.

Недолго длилась радость принцессы по поводу рождения сына. Она страдала послеродовой депрессией, и булимия, не заставив себя долго ждать, вспыхнула с новой силой. Чарльз уже знал, что ее душевная боль выплескивается в приступы ярости неизменно в направлении его персоны. Речь всегда шла об его отношениях с Камиллой, даже если Диана точно не знала, а только догадывалась о том, что делается за ее спиной. С каждой ссорой неприятие Чарльзом ее поведения только росло, и он все чаще спасался в объятиях любовницы. Чарльз и Камилла часто говорили по телефону. И наконец случилось то, что должно было случиться: Диана услышала телефонный разговор. Чарльз говорил из ванной комнаты. «Что бы ни произошло, я всегда буду тебя любить», – заверял он любовницу на другом конце провода, и Диана решила, что теперь уж у нее есть все доказательства неверности мужа.

Диана начала терроризировать соперницу ночными звонками, кричала, бушевала, но Камилла оставалась невозмутимой.

Хотя, по рассказам прислуги (никуда не денешься от недремлющего ока и сплетен прислуги, а ведь, поступая на службу, давали слово, что сплетничать не будут!), в это время Чарльз и Диана не часто делили супружеское ложе, Диана забеременела снова. В этот раз казалось, что ее состояние стабилизировалось, но когда принц Гарри появился на свет, Чарльз был разочарован. Он хотел девочку. «Ах, мальчик, – вздохнул Чарльз, – и еще с рыжими волосами!» Это был тот момент, будет позже объяснять леди Ди своим биографам, когда она внутренне отстранилась от мужа.

Важным оставалось для нее укрепить свою роль принцессы Уэльской. Это было подобно объявлению закулисной войны Чарльзу и его любовнице. К этому времени Диана была для публики обожаемым кумиром и знала об этом. Бесчисленные портреты Дианы красовались на страницах газет и журналов. Читатели не могли налюбоваться красивой, молодой принцессой, умевшей так мастерски опускать глаза. Леди Ди хотела теперь быть больше, чем «вешалкой для платьев Виндзоров», и посвящала себя серьезным социальным проектам.

Только борьбу за сердце своего мужа она уже давно проиграла.

Чарльз и Камилла регулярно встречались, у них были друзья, предоставляющие свои дома в их распоряжение. Друзья все знали и сочувствовали принцу. Образовалось даже два лагеря. Первый поддерживал принца Чарльза, другой – Диану. Дружить одновременно и с Дианой, и с Чарльзом было невозможно. Надо было решать, с кем ты. На публике Чарльз и Диана продолжали играть роль счастливой пары, и ни у кого из непосвященных не возникало подозрений, что дела в их браке обстоят так плохо. Хотя и размышляли о том, почему Диана так заметно теряет в весе. Британский журналист опубликовал статью, где говорилось об иррациональном поведении принцессы. Автор объяснял это расстройством пищеварения. Букингемский дворец немедленно отреагировал, выступив с гневным опровержением.

В 1986 году на выставке в Канаде произошел случай, который взбудоражил всю мировую прессу. Принц и принцесса как раз подошли к калифорнийскому стенду, когда Диана, положив руку на плечо мужу, смогла еще прошептать: «Милый, я думаю, мне нужно отлучиться…» – и она уже была в обмороке. Несколько дней до этого леди Ди ничего не ела. Чарльз был в бешенстве. Снова она отвлекла внимание от непосредственных дел, которыми надо было заниматься во время поездки, на свое нестабильное состояние здоровья.

Чарльз был не способен адекватным образом реагировать на призывы своей жены о помощи. Слишком часто их столкновения заканчивались некрасивыми сценами. Поэтому его стратегия состояла в том, чтобы устраниться и обождать, пока все уляжется. От этого было только хуже, и в конце концов Диана стала прибегать к все более радикальным средствам. Если он не хотел с ней соглашаться, она хватала карманный ножичек и царапала себе грудь и бедра. «Было много крови, но он не реагировал на это вообще», – осуждала позже Диана мужа в одном интервью.

«Этим она же только гнала его в объятия Камиллы, – пишет биограф Джеймс Витакер. – Всякий раз, когда у него возникали проблемы, Чарльз не мог пойти с ними к матери, у той были другие заботы. К отцу, принцу Филипу, тоже. Пойти он мог только к Камилле. Она была для него больше, чем любовницей. Камилла была для него нянькой, понимала его во всем, абсолютно во всем!»

Собственно говоря, браку пришел конец, только никто не решался разорвать этот дьявольский круг. В ноябре 1987 года Чарльз и Диана поехали в Германию. Журналисты, сопровождавшие их, могли отметить ледяную атмосферу, царившую между мужем и женой; журналистскую братию ликование толпы ослепить не могло. Слишком красноречивы были взгляды Дианы. Она часто стояла с холодным выражением лица, отвернувшись от Чарльза. Людям же, приветствующим ее на улицах, принцесса дарила привычную лучезарную улыбку.

Как всегда, когда приезжали принц и принцесса, устраивались праздничные приемы, посещения оперных театров, банкетов – таким образом эти двое выполняли свою работу: представляли британскую монархию в гламуре. За кулисами можно было увидеть совсем другую Диану, если, конечно, такая возможность представлялась.

В Мюнхене Чарльзу и Диане демонстрировали лошадей. Собственно говоря, шоу было организовано для страстного любителя лошадей и наездника Чарльза. И вот тут немецкой журналистке удалось бросить взгляд на раненую душу. Диана раньше времени покинула представление через черный ход и уехала в своем лимузине. Когда лимузин принцессы поравнялся с одиноко стоявшей журналисткой, вышедшей покурить, взгляды двух женщин на короткий момент встретились. Диана сидела сгорбившись, с нее сошел весь лоск. Она выглядела как больная птица, посаженная в клетку, из которой невозможно улететь. Принцесса смотрела на незнакомку так, «как будто бы в этот момент она хотела со мной поменяться и быть обыкновенной молодой женщиной». Несколькими днями позже журналистка в телевизионной передаче говорила о сомнительном состоянии брака Виндзоров. Британская же пресса отмечала, что поездка Дианы и Чарльза в Германию была исключительно успешной и полезной для их брака. Эти двое, сообщали газеты, выглядят как влюбленные. «Мы писали весь этот вздор типа: «Они всегда будут жить счастливо», потому что хотели в это верить», – объясняют сегодня представители британской прессы. – Публика хотела в это верить. Если в газетах публиковать истории, которые никто и знать не хочет, тогда эти газеты перестают покупать. Итак, мы были очень осторожны в этих вещах».

Очень скоро Чарльз должен был понять, что Диана ищет пути для того, чтобы покончить с тяжелой для себя ситуацией. Она начала интересоваться другими мужчинами. Первым был Филип Дунне. На свадьбе маркиза фон Форцестера Диана танцевала только с Филипом. И как она ему улыбалась! Чарльз вышел из себя. Он, практически весь вечер проведший в разговоре с Камиллой, считал себя вправе возмутиться поведением жены.

Для принца, чье специфическое воспитание предполагало, что только ему дозволено все, поведение Дианы показалось открытым сопротивлением и даже доказательством супружеской неверности. Сам он мог вести себя так, как хотел, но неверная жена в его планах предусмотрена не была. Проверить свои подозрения Чарльз не дал себе труда. Принц, прихватив с собой Камиллу, отбывает в Бальморал. 37 дней оставался Чарльз в добровольном изгнании, все эти дни ни детей, ни жены он не видел. Британская пресса считала дни разлуки. На короткой официальной встрече, где принц снова увиделся с Дианой, его неприязнь к ней была очевидной.