Текст книги "Выше, чем Боги. Инфузия"

– А если мы откажемся?

– Все продолжится. Вы можете жить очень долго. Но 200 лет это предел человеческого мозга. Вам осталось всего 110 лет, Ии – около 180. Когда мозг начинает умирать, это страшно. Я видел это! Но даже, когда он погибнет, мы не сможем выпустить вас из жизни. Вы будете существовать здесь, пока не придет ответ, а может быть и дольше. Я приговариваю всех членов, обоих семейств, присутствующих здесь, к заточению в вечной жизни.

– А я? – спрашивает Курт.

– И вы тоже, Курти, – печально говорит Донг. – И вам можно, даже позавидовать. Вы будете иметь хотя бы представление, за что вы здесь. Остальные не будут иметь и его. Ведь заключение будет не только вечным, оно будет, еще и одиночным.

– А… Как же наш договор? – ошарашено спрашивает Курт.

– Будет, в точности исполнен. Золото и камни, получит представитель ветви Куртов, ведь не приносящие прибыль станции, передаются по мужской линии. Так будет надежней. И я, как душеприказчик гарантирую, что все произойдет в соответствии с вашей волей, выраженной в завещании. Оно вскоре станет актуальным, Курт. Ведь пресенильная¹⁹ деменция милостива, только к женщинам, она накрывает их своим мягким покрывалом не спеша. С мужчинами же она, расправляется сурово и быстро. Жаль, что нам, так и не удалось достичь договоренности с королевой телятины, а значит дальше, мне придется действовать, без вашей помощи, практически в одиночку…

17

… Умрия с удивлением видит, как смелый до безумия план Донга начинает осуществляться.

Как плененные члены Семьи оповещают своих родных о том, что дни скорби собираются провести в путешествиях.

Как буквально, через несколько дней, после этого разговора, получившая очередную порцию «справедливости» Ия, не поднимается со стола. И когда Донг, спрашивает ее, в чем дело, смело заявляет:

– Да, сделайте, наконец, Это!

Как поздним вечером этого же дня, она, водя указательным пальчиком по его безволосой груди, спрашивает:

– Почему, все так сложно?

Ну, конечно! Самое время поговорить о Концепции с женщиной, которой не исполнилось и пяти часов! Но он отвечает:

– Представь, что нас окружают невидимые, злобные существа. Они кусают наши души, несильно, потому что, еще очень малы. Но они медленно растут. И самое ужасное, толкают людей на поступки, которые приводят к умножению скорбей и страданий на Земле. Наша планета – не их родина. Возможно, их потеряли и тогда, мы должны вернуть их родителям. Возможно, родителей уже нет, и тогда, мы должны защитить себя сами, пока они не выросли. И мы защитим себя! Я знаю это! Ну, вот так, если просто… Поняла?

– Не думаю, что они такие уж злобные. Меня сегодня, толкнули на самый замечательный поступок в жизни. А вы можете защитить, только себя или всех?

– Если я защищу себя, я защищу всех!

– Если вам понадобиться помощь моей Семьи, то скоро я стану ее Главой. Лет через 50.

– Да, скоро… Спасибо… Спи…

– Разве вы не отправите меня в рамку?

– Давай, сегодня твоей рамкой будет эта кушеточка…

– Давай, – закидывает она на него ногу…

А наутро, зашедший в кабинет Дэф, хмуро смотрит на пустую рамку. Переводит взгляд на кушеточку.

– Хм, – хмыкает. – Я почему-то так, это и представлял.

– Что? Что ты себе представлял, Дэф? С твоим-то воображением? – Донг ироничен, его рука нежно поглаживает бедро Ии, но в голове, почему-то гремит неведомое.

«Из-за острова на стрежень, На простор речной волны…»²⁰.

– Ну, то, зачем она здесь. Конечно, босс имеет право на то, чего лишены простые парни. А у тебя здесь уютно…

– Если ты по делу, я слушаю. Если нет, извини. Нам некогда, мы работаем.

– О! Вот как это, теперь называется?!! Я тоже хочу поработать! Тебе помочь?

– А силенок хватит?!!

– Давай проверим!

– Ну, что же, давай…

В первый же день, роясь в ящиках письменного стола, в поисках записей из пропавших черных пластин, он обнаружил это. Удивился сильно. Зачем? В четвертом тысячелетии-то? Зачем, зачем? Может, как раз, для этого случая.

– Иди, – говорит Донг Ии. – Встань рядом с Дэфом.

Он понимает Дэфа. Тот считает их операцию, обычным грабительским налетом. И такое мнение правильно, потому что является одним из краеугольных камней плана. Входит в него! А раз так, то главарь, должен не только щедро платить обещанное, но и делиться добычей! Требование Дэфа законно, со всех точек зрения…

«Чтобы не было раздора, Между вольными людьми…»

…Умрия, не в силах сдержать себя, уже в «ней». Смятение девицу накрывает, пока она, с кушетки встав, стол стороной обходит, да к Дэфу приближается. Как?!! Она только вчера стала женщиной! А сегодня, ее отдают, словно вещь другому?!! И кто?!! Тот, кто прекрасно видит, что она влюблена в него с первого взгляда?!! Тот, кто мучает и унижает ее Семью?!! Тот, которому она, презрев на это, подарила себя?!! А он считает ее, просто вещью!!! Шкафчиком?!! Тумбочкой?!! В которой, может порыться, любая деревенщина?!! В ней?!! Которая, одним движением ресниц, делает сотню подопечных счастливыми?!! В ней?!! Которая, через 50 лет возглавит Компанию и Семью?!! Вещь… Вот, что она, для него…

Дэф стоит в проеме двери, по-хозяйски опираясь плечом о ее косяк. Она – напротив, вплотную к краю письменного стола. Взгляд напряжен и тосклив. Справа подходит Донг. Плохо видно, что у него в руках; что он рассыпал по столу за ее спиной. Ах, вот оно что!

Это конечно не бельевые прищепки, как в Темные века. Они изящны, в два раза поменьше, их поверхность покрыта золотом, перламутром, серебром. Но суть, все та же! При нажатии пальцами на рычажки, с противоположной стороны хищно открываются узкие челюсти, и когда он подходит ближе, становятся заметны ребристости и неровности, покрывающие их «кусающие» поверхности. Ее мужчина хочет, смешать ее душевную боль с физической? Хочет украсить елочку, своими игрушками, при передаче?

Между тем, Донг начинает неторопливо прикусывать ее кожу, этими маленькими монстрами. Он смотрит, прямо в глаза. Властно поднимает обе ее руки вверх. Следуют три укуса, с внутренней стороны плеча справа. Затем, слева. Ну, конечно! Ведь кожа там нежнее! Еще один укус ниже ключицы, а следующий, вонзается в грудь. Неужели?!! «А ты, как думала?» – недобро, усмехается внутри Умрия. Ареол правой груди «украшен» с четырех сторон. Ну?!! Хватит духу сегодня, жестоко прикусить то, что вчера было нежно расцеловано? Еще как! Сразу две челюсти смыкаются на розовом бутоне. Сразу две… Когда он повторяет процедуру, со второй грудью, она начинает понимать преимущество вещи. Тебе не надо, даже гадать, о месте следующего укуса! Ты – вещь, и твоя функция – проста! Принять их с достоинством! Неважно чем! Боками… Кожей живота… Пупком… Тем, что ниже…

– На стол, – негромко командует он. Она садится на самый краешек, утверждает стопы по сторонам от себя. Ноги раздвинуты и… А вот это, уже настоящая боль! Не меньше пятнадцати монстров, создают неповторимую гамму ощущений, между ногами. Кожа, ее складки; ничто не может избежать укусов. Он равнодушно поигрывает пальцами этими «клавишами» так, что она поднимает голову и начинает шумно дышать. Но следующие три укуса, заставляют опустить ее и смотреть, только вниз. О Матерь–Богиня!!! В самое нежное место!!! Они же раздавят все, и она никогда, не сможет…

– Слезай, – вновь, командует Донг, разворачивает ее и украшает игрушками ягодицы. – Проверь, не слабо ли? – обращается к Дэфу. Тот широким жестом проводит по всем украшениям. Сразу, тупая щемящая боль в сильное жжение переходит. Правильно расставлены фишки на игровом поле! Незатейливы игры в третьем круге!

– Нормально, вроде, – внезапно осипшим, от возбуждения голосом, говорит Дэф.

– Ия! Подай ему указку! Не так!!! На колени!!! Зажми в зубах!!! Так!!! Пошла к нему!!!

Ах ты, сука! Значит, у вещи есть зубы, и даже колени?!! Она неловко направляется к Дэфу и вытягивает шею так, чтобы тому было удобней взять инструмент. Он берет его в руки, плотоядно улыбаясь и внимательно рассматривая слегка заостренный конец.

– Ты уйдешь отсюда один, Дэф, если промахнешься три раза или… если, она не закричит.

Закричу, даже не сомневайся! Такая злоба и ненависть слышатся в этом мысленном вопле, что задумавшуюся Умрию, едва не «вышибает» из «нее». А задумчивость ее вызвана следующей мыслью: «Ну, хорошо! Идет Большая Игра! И в ней маленький эпизод, в котором надо поделиться! Цена Победы и стоимость этой Ии – несопоставимы! Это понятно! Рисковать сплоченностью команды нельзя! Но зачем эта излишняя жестокость? Зачем игра в Игре? Ведь он сам говорил, что не любит ненужное насилие!»

– Я… не промахнусь, – заверяет, между тем Дэф. Тоже красавец! И как он уверен в себе! Хладнокровен! Знает свои права! Жестом руки он приказывает ей подняться. Лишь касаниями указки, заставляет заложить руки за затылок и расставить ноги пошире. Ее кончик умело теребит гламурные «челюсти» на ее груди. Легкий массаж джентльмена! Донг приподнимает ее подбородок. Смотрит своим завораживающим, змеиным взглядом, прямо в глаза. Его голос звучит глухо. И ни Ия, ни «затаившаяся» в предвкушении Умрия, не слышат в нем равнодушия!

– Запомни одно, девочка… Сейчас, это не мой выбор… И даже, не его… Он… твой…

И выходит, плотно прикрыв, за собой дверь!!!

«И за борт ее бросает, В набежавшую волну…».

Умрия ощущает, как меняются мысли и настрой девушки. Как взволновано, стучит сердце в ее груди. Нет, он не считает ее вещью, наоборот! Он доверяет ей, он считает ее сильной! Он хочет, чтобы она была такой! И дает право выбора! Непостижима женская душа! Когда на смену, только что клокотавшей ненависти, приходит решимость! Быть такой! Стать такой! Хоть и непонятно зачем. Она с вызовом смотрит на Дэфа. Ну, давай!!! Ты!!! Животное!!! Я покажу тебе, как умеют терпеть люди! Настоящие люди!

Первый же нанесенный удар, снесший одно украшение с руки, показывает ей, что терпеть придется изо всех сил. По мере того, как удары освобождающие тело, спускаются все ниже и ниже, Умрия чувствует в ее душе чувство нарастающей эйфории.

«Стой! Остановись! Не надо праздновать победу! Рано!!!» – хочется крикнуть ей, но… Это уже «история» и изменить ее никому не под силу. Ну, разве что, создать новую.

Между тем Дэф, покончив, с игрой на верхнем уровне, разворачивает ее и сносит весь блестящий гламур с ягодиц. Новый разворот! Новый приказ! На стол! Она усаживается на самый краешек, лицом к нему. Утверждает ступни на твердой поверхности. Повинуясь безмолвным подсказкам играющего на ней инструмента, разводит ноги в стороны. Вот теперь, она понимает разницу! А ведь речь идет, пока, всего лишь, о тех украшениях, что щемят кожу!

Когда они оказываются снятыми, а игра переходит на самые деликатные «клавиши», исполнитель, в страстном желании услышать мелодию, меняет темп и размерность. Теперь, первым ударом, он стремится развернуть прищепку на полоске нежной плоти. Боль! Вторым, не менее сильным и точным, он добивается того, что кончики челюстей, смещаясь на самый краешек прикусываемой ими складки, принуждают украшение, буквально, повиснуть на ней. Он умышленно добивается того, чтобы площадь прикуса стала минимальной, а сдавливание возросло. Боль!!! Тонкая!!! Сильная!!! Всепоглощающая!!! Ия хрипит и, с каждым ударом пытается, сомкнуть колени. А хрипы начинают превращаться в стоны. Но это не крик!

Три! Только три украшения отделяют победу от поражения! Умрия понимает, как это глупо, но она, словно старается разделить с девушкой, ту боль, которая нестерпимо жжет, самое чувствительное место. И хотя горит оно все, очагов пожара три. Верхний – у основания симпатичного капюшончика. Средний – у его нижних краев, причем разожжен так умело, что одновременно опаляет и внешнюю, и внутреннюю часть кромок. Нижний же – полыхает на всем том, что с любопытством выглядывает из-под них.

Девять! Девять ударов, шепчет Ия, про себя! Всего девять, но как же это много!!! Но она ошибается. Следующий «аккорд» врезается в «клавиши» с такой мощью, что две из них разлетаются далеко в стороны и, лишь нижняя не отпускает свою жертву, обреченно повиснув на самом краешке! Вспышка боли, тушит свет и приглушает звуки. А потом, словно, сквозь толстый слой ваты, Ия слышит свой звериный крик! Forte!!!

Намотав длинные волосы на руку, Дэф вытаскивает ее, на балкончик, где мрачно стоит Донг.

– Спасибо босс, – говорит он, и продолжает путь со своей добычей, в сторону лабораторного отсека…

…Он приводит ее только, через сутки; притихшую, с поникшей головой. Ставит в рамку и с силой затягивает узлы.

– Я… – начинает она…

– Молчи… Я знаю… Ты билась до конца…

«Эх, красавчик, – жалостливо думает Умрия, с содроганием вспоминая, как та провела эти сутки. – Как же тебе еще далеко, до того Донга, который в одиночку, припрет к стенке богов! «Знает он»!!! «Билась до конца»!!! А девчонка, просто хотела сказать, что твоя ненависть к ней, не сможет убить ее любовь».

18

… – То, что произошло, – веско произносит Донг, обводя мрачным взглядом, своих соратников, за ужином, – больше не повторится. Она крикнула, значит, она хотела этого. Я отдал ее, чтобы вы помнили: мы одна команда и нас связывает преступление. Но я не потерплю здесь, ни Белоснежку, ни гномов, ясно?!! А для реализации своих эротических фантазий, у вас достаточно материала. Поскольку договориться, так и не удалось, наши пленники отныне должны содержаться, по отдельности. Комнатки подопечных вполне подойдут. День в рамке и «зафиксированная» ночь в постели – это нормальный режим. Но помните, если кому-то из них, удастся наложить на себя руки, то всему нашему проекту крышка! В памяти людей, мы останемся, как преступники. Грязные преступники.

– Мы и так ими останемся, – отвечает за всех Ардонелл. – Нам-то бессмертие не грозит, верно? И как, только мы начнем подыхать, от самой обычной старости…

– К сожалению, это так, – со вздохом, соглашается Донг. – Но, среди нас, нет новичков. Мы знаем, что необязательно отвечать на все вопросы, когда это произойдет, не так ли?

– А эти детишки? – спрашивает Мо.

– Все… Абсолютно все, должно идти, как всегда! Мы не благотворительная организация! Я не собираюсь разводить тут коммуну или раздувать пламя революции! Так надо?!! Значит, так будет! Мы просто уголовники, мечтающие всю жизнь лакомиться дармовой телятиной! Все!!!

«Эге, – думает Умрия, отматывая «историю» чуть назад и «входя» в Донга. – Что-то много слов о преступниках и преступлениях. А думаем так же? Нет, думаем по-другому».

«Вы и есть преступники, а я главарь. Мы ворвались к людям в тот момент, когда они скорбели о потере близкого человека. Мы ограбили их. Унизили, издевались и пытали. Мы отняли у них, самое ценное, что есть у человека – его смерть! Вам выгоднее быть преступниками, потому что, если бы вы знали, зачем мы здесь на самом деле?!! К счастью, об этом знают только двое. Курту, еще очень долго, не пригодятся эти знания. Ну, а я? Я знаю, насколько маловероятна встреча с тем, кому это будет интересно на самом деле. Но, если такая встреча, все же произойдет, я найду, что ответить».

Да, все правильно! Они просто преступники! Довольно необычные, но все же. Каждый из его банды видел, только маленькую часть плана. Они видели первый слой, да и только. А детишки? А что видели детишки? Что в их посмертных воспоминаниях, может навести на связь, между этими преступными деяниями, невольными свидетелями которых они стали, и чуть изменившимся содержанием отправляемых телеграмм? Да, невыносимо жалко, в десятилетнем возрасте, отправлять их в красивом летательном аппарате, разрисованном розовыми слониками и веселенькими обезьянками, на жуткую смерть! Но иного выхода нет! А уж, те подопечные, что прибудут сюда, потом?!! Они вообще ничего не заметят! Умрия понимает, что именно в этот момент, Донг и становится настоящим вождем всех тех, кто не согласен с установившимся порядком. Потому что очень хорошо, когда предводитель умный. Но вождем он становится, только тогда, когда к уму прибавляется неумолимость. Неукротимое желание идти к поставленной цели, невзирая ни на что. Но это случится чуть позже, а пока, она видит следующее…

19

Как наивны и полны отчаянием «телеграммы» Донга. «Ваши дети, здесь. В месте, откуда идет передача. Если вы живы, заберите их. Потому что, дав нам многое, они не просто пожирают наши эмоции, это пустяки. Они постоянно провоцируют взрывы, все более сильных потрясений, намеренно вмешиваясь, при этом в жизни людей. Если с вами случилась беда, мы сами найдем решение. Мы терпеливы и будем ждать ответа. Но если не получим его, вынуждены будем принимать меры».

Как выполняя волю безвременно ушедшей, урна с ее прахом, вопреки обычаям, летит в сопровождении ближайших родственников, к раскаленному жерлу вулкана Этны. Как самолет, идущий на автопилоте, неожиданно клюет носом в определенной точке полета и, сорвавшись в штопор, рушится, прямо в пылающий и клокочущий магмой кратер. Как весь Верхний круг, буквально, потрясает эта внезапная и ужасная трагедия, вновь обрушившаяся на эту Семью.

Как Донг, с удовольствием демонстрирует, своим вечным пленникам, посадку их материализованных фантомов на тот самолет и обезумевшие показания их браслетов, когда они встречаются с раскаленной магмой. «На ваших запястьях нет браслетов, значит, и вас нет. Остались только тела, рамки и вечная жизнь», – усмехаясь, говорит он, после окончания просмотра.

Как приходит время очередной Ассамблеи.

Как на ней выступает новая принцесса Семьи. Выступает ярко. Убедительно и горячо, несмотря на свой юный возраст. Как мудры ее слова, о реформах, назревших в производстве телятины! Как разумна программа их реализации! Как окончание этой речи встречают бурной овацией, чисто по-человечески, сопереживая ее горю, и отдавая дань ее юности и таланту! Как вырвавшись из зала пленарных заседаний, Ия сияющими от счастья глазами, находит скромно стоящего в сторонке Донга и, вскидывая руки вверх, показывает ему знак виктории! Ведь ее признали достойной! Стать Главой Компании и Семьи, в столь юном возрасте!

Как она, поселившись, в поместье номер сто двадцать пять, постепенно провожает в небытие соратников Донга по захвату, и наконец, его самого.

Как встречает случайных путников, которые словно пароль, говорят ей знакомые цифры географических координат, и отправляет их к потомкам Курта. На работу, получаемую ими, в соответствии с завещанием. Скромную работу последнего корректора отправляемых радиосигналов.

Как она, помня о жуткой концовке «истории» «МуУчОс», начинает заблаговременно готовить себе преемницу…

Умрия, совсем не обращает внимания на метаморфозы, происходящие с Куртом Третьим, полагая его отыгранной и второстепенной фигурой. Но если бы, она это сделала, ее удивлению не было бы предела.

Размышления Курта полны горечи. И идеи, рожденные ими, двигают его восприятие произошедшего в одном направлении. Самые талантливые, умные и богатые люди Земли создали три круга. Чтобы не допустить нарастания социальной напряженности, они исчезли из вида жителей нижних кругов. Они добились, осуществление главной мечты человека, с незапамятных времен, – полного бессмертия. Создали новую расу людей, что стали подобны богам. И после решения проблем старения мозга и репродуктивной системы, бессмертие это, стало бы настоящим. За этим видом, за этой расой было будущее!!!

А что создавали обитатели нижних кругов?!! Ничего, кроме дешевого контента! И в силу своей многочисленности, только потребляли ресурсы. Небывалые ресурсы! Даже при условии разумного ограничения продолжительности их никчемных жизней. Так зачем нужны нижние круги, если их представители превращаются в обыкновенных бандитов?!! Все полагали, что высокие технологии, контролируемые верхним кругом, автоматически защитят от них. Но ожидания не оправдались. И возникает вопрос: бросать новые ресурсы, на создание более высокотехнологичных средств защиты или поступить так, как поступает, высокопрофессиональный селекционер, который не только сохраняет лучшие сорта, но и элиминирует²¹ худшие?!!

Да, Курт понимает, что это решение, принимать не ему. Но, если бы выбор был за ним, он, без всякого сомнения, пошел бы по второму пути. И эти размышления рождают ненависть. Ненависть ко всему человечеству, невзирая ни на какие круги. Он начинает ненавидеть представителей низших двух, – за полную отработанность, в процессе эволюции, которые, невзирая на это, не желают покидать историческую арену, цепляясь, чем только можно, за свое жалкое 60-летнее существование. А свой… Высший круг, за глупые законы и несуразные обычаи, а самое главное за то, что он не смог защитить его!!! И для себя и своих потомков, он решает твердо. Что если сила, о наличии которой, ему известно лучше, чем многим другим, выступит против человека, он примет ее сторону!!!

Но Умрия не «входит» в него. Поэтому эти размышления остаются для нее тайной. Недосуг! Она с грустью наблюдает, как быстро истекает время отведенное, для ответа. Как неумолимо приближается день Гренландии. Как вздрогнувшая Земля, рождает вроде бы невысокую волну, которая с приближением к побережью Европы, вырастает до двух километров в высоту! Как люди, конечно, совсем другие люди, но выполняющие все ту же функцию, торопливо тащат, к готовым вот-вот стартовать летательным аппаратам тех, кто уже, давно потерял разум, но так и остался жив! Все женское потомство Богини! Как эти аппараты, опускаются на возвышенное плато с расположенной на нем, «немного неправильной» обсерваторией! Как воды Ледовитого океана, встретив на месте бывшей Гренландии огромную клокочущую раскаленной магмой каверну, взрываются с такой силой, что сметают, не только эти аппараты и обсерваторию, но и само плато, на котором она располагалась!

Так заканчивается «история» захвата Донгом станции космического слежения, в тщетной попытке поговорить с великим Повелителем Галактики «А»! Он не удостоил людей ответом! И его можно понять! Он получает, полные тоски и сожалений, эмоциональные послания Мо. Ему приходят сухие и деловитые отчеты о состоянии планеты от семейства Куртов. В тексте которых, почему-то появляется эмоциональная приписка, полная непонятных просьб и невнятных угроз. И он, поступает абсолютно логично – не обращает на них внимание. А зря! Ибо, восприми он их иррационально, судьба «его» Галактики, не говоря уже, о его собственной, была бы иной!

… Умрия торопливо выскальзывает из сегмента Донга. Она расстроена, потому что считает – ей не удалось сделать главного! Найти причину, почему Донг бросился в низведение вместе с Мо. Напрасно она расстраивается. Ведь в качестве причины его поступка она искала связь между ними. И не найдя ее, решила, что причины обнаружить не удалось. Но невозможно найти то, чего нет! Не было связи! И дерзкий план, Донг осуществил не при помощи Мо, а в союзе, с помудревшей Алруэ!

А причину, не стоило искать, в столь далеком прошлом, потому что она возникла, еще в ходе Великих Переговоров! Умрия, расстроилась бы еще больше, если б знала, насколько близко она подошла к разгадке тех тайн, которые вскоре, будут волновать всех. Но подойдя и увидев, она в силу своей неопытности и эмоциональности, прошла мимо них стороной!

Глава 2 Заказ. Курт.

1

Имя фон Курт ХХХIII Коннектор, понимающим людям говорило о многом. Так число 33, прозрачно намекало на то, что его предкам удалось, попасть в 1% тех счастливцев, которым довелось пережить, произошедшую в 3900 году, «Гренландскую катастрофу». Приставка «фон», во все времена подчеркивающая принадлежность к высшему слою общества и утратившая свой сакральный смысл, только после «гренландского инцидента», указывала, на то, что в предпоследнем технологическом цикле развития, его род, вне всякого сомнения, входил, в так называемый, верхний круг. Ну, а прилипшая с незапамятных времен кличка, говорила о характере монополии и деятельности его Семьи, по обеспечению бесперебойной связью… многих.

Одно из поместий, его предков, располагалось высоко в горах, поэтому сравнительно мало пострадало от последствий приливной волны, которая смыла в сеть 99% населения Земли, только за первые сутки. Судя по всему, им, с присущим роду умом и хладнокровием, удалось «вживую» пережить катастрофу. Конечно, ее социальные последствия, были настолько губительны, для человечества, что оно вновь, как и много раз до этого, было отброшено в своем развитии, практически в каменный век. Столь радикальная редукция численности населения, привела к тому, что справедливое устройство общество было нарушено. Стремление выжить любой ценой, вынуждало людей верхнего круга, смешивать «гены бессмертия» с генами представителей низших кругов, только лишь потому, что в силу неизвестных причин, те оказались гораздо сильнее и выносливее. Круги исчезли. Воцарилась анархия.

Его роду, в жесточайшей конкурентной борьбе на выживаемость, удалось не только выстоять, но и победить. Сила, ум, согласованность действий, позволили Куртам не только пережить катастрофу, но и сохранить артефакты, хранившиеся в поместье. Конечно, долгое, очень долгое время, они не могли быть использованы, в силу отсутствия обычного электричества и закрытого плотными тучами Солнца. Разумеется, и речи не могло идти, о восстановлении того высшего социального устройства общества, состоявшего из трех, не подозревающих друг о друге кругов.

Но постепенно все налаживалось. Несмотря на потерю основной технологической базы, преимущественно располагавшейся в северных широтах, погибшей в волнах, огне пожаров или, похороненной под толстым слоем льда, продолжал работать, хоть и с жестокими перебоями Тоталнет. Из-за жуткого энергетического голода, его многие, важные функции, попросту отключились. Остались лишь те, что способствовали выживанию: геолокация и примитивная мобильная связь. Удивительно! Но их наличие, позволило преодолеть последствия глобального катаклизма, не за 16 тысяч лет, как это было, в случае с Великим Оледенением, а всего лишь за две. Как только, сквозь тучи, проглянуло Солнце, Тоталнет стал постепенно наполняться неведомыми, точнее, забытыми знаниями. Поэтому уже к 5000 г.н.э. на планете задымили трубы тепловых станций и чугунолитейных заводов. К 5500 году возродилась парфюмерная промышленность. Ну, а к 6000 году; году Великих Переговоров, приведших к созданию Союза, между людьми и богами, развитие биотехнологий, лишь немного не дотягивало до уровня предыдущего цикла. Мирная энергия атома была освоена, и человечество, вновь начало делать первые, пока еще робкие шаги в ближнем космосе.

Столь быстрое, поступательное и неуклонное движение технического прогресса, было обусловлено следующим. Как это ни странно выглядит, но каждый человек с грубым каменным топором в руках, обросший длинными волосами и одетый в звериные шкуры, имел на руке самозаряжающийся, передававшийся по наследству браслетик, благодаря которому, он знал, где находится другой человек и мог позвать его на помощь. Благодаря этому, несмотря на значительно усиливший свое давление эволюционный фактор – изоляцию, образование отдельных государств не происходило. Язык оставался единым. Как и все человечество.

Итак, предкам Курта ХХХIII, удалось сохранить контроль и закрепиться, на небольшой части поместья. Дом был, почти не поврежден. И самое главное, в нем сохранился мощный 7Д-принтер и Книги. Поэтому, через некоторое время, вокруг Куртов стало формироваться, нечто вроде научного сообщества. И совсем неважно, как они называли себя: шаманами, колдунами или алхимиками. Главное, именно там происходила концентрация знаний; именно там обучались ученые, которые играют, такую же большую роль в дни бедствий, как и политики в дни благополучия. И с самого начала, именно через этих людей, протягивалась тонкая ниточка знаний, которая связывала человечество воедино, не только через Тоталнет, но и несколько иначе. Другими словами, именно предки Курта ХХХIII, невольно явились тем ядром, вокруг которого происходил процесс кристаллизации фундаментальных познаний, которые неуклонно расширяясь, двигали человечество вперед…

2

Курт ХХХIII имел все. Он был баснословно богат. Истоки этого богатства терялись в глубине веков и тысячелетий. Всякая семья имеет мифы в своей истории, и его не была исключением. По одному из них, основы колоссального благосостояния, были заложены бесстрашным и предприимчивым Куртом Третьим, облапошившим, какого-то простака, который купил у того пустяковую услугу, за несметные сокровища. Правда, после этой блистательной сделки, слово «Коннектор», его потомки произносили почему-то шепотом, и в несколько иносказательном смысле. По-другому же, у истоков богатства стоял дедушка Курта Третьего, сумевший виртуозно совместить, нерентабельную функцию мирового Коннектора, с весьма прибыльным делом уничтожения одуванчиков и маков на Земле. Но кого это могло всерьез заинтересовать, спустя тысячелетия?

Курт ХХХIII был знаменит. Обладая острым умом и закончив, престижнейший на планете кимберлийский университет, он написал диплом, с таким громким и таинственным названием, что, не успев прочитать первые 20 страниц, был сразу назначен на вакантную и почетную должность директора Всемирного Института Генетических Исследований, с присвоением всех сопутствующих полномочий. И все это в 23 года! Блестящее начало научной и административной карьеры! Даже его знаменитый однокашник, будущий Великий Архиватор всея Земли, не мог и мечтать, о таком стремительном взлете!

Итак, у него было все. Кроме одного: успеха у женщин. Без сомнения, он часто ловил на себе взгляды, восхищенных его умом научных дам, после очередного блестящего открытия. Еще чаще, он замечал томные взгляды красоток, которые задумчиво смотрели на его, инкрустированный мелкими бриллиантами браслет, в безуспешных попытках определить их стоимость. Равно, как и стоимость их обладателя. Кто-то восхищался его умом, кто-то карьерой, кто-то богатством. Но ни одной, представительнице слабого пола, он не был интересен, сам по себе.

Причина была проста. Он был очень некрасив. Нет, он не был уродом! Но казалось, каждую часть его тела, природа делала, словно на заказ. Причем заказ, самый неудачный. Его рост был немногим больше полутора метров. Плоское, блинообразное лицо, с обильно свисающими щеками, всегда лоснилось от пота. Большие роговые очки, словно стремились подчеркнуть, незначительность картофелеобразной курносости и, тщетно пытались увеличить, глубоко посаженные, невыразительные и маленькие глаза неопределенного цвета. Лоб был мощным, но эту красоту умело нивелировала тотальная алопеция²². Нет! От висков, смыкаясь на затылке, тянулся редкий шерстяной покров из остатков волос, но их маслянистый вид и в особенности, обильно падающие хлопья перхоти, никак не соответствовали общепринятым канонам красоты. Широченные плечи переходили в мощные предплечья, внезапно заканчивающиеся маленькими, словно у ребенка, всегда влажными от пота ладошками. Грудная клетка была бочкообразна, но даже толстый свитер, не мог скрыть, явных признаков гинекомастии²³. Жировые складки выпирающего живота, не давали никаких шансов тому, кто попытался бы обнаружить, даже самые зачаточные признаки талии. Широченный таз, с явными признаками жирового излишества сзади, придавал всему телу грушеобразную форму. И к величайшему сожалению, хоть как-то скрасить ее, никак не могли короткие и толстые, как у гиппопотама ноги.