Текст книги "Клинок Змееносца"

– Торина больна, я не успел вылечить ее, – медленно сказал Песчаный Дух.

– Если мы договоримся, я вылечу ее без проблем, – откликнулся Мюрр. – Так каков твой ответ?

– Я согласен.

– А что взамен?

– Много чего… Во-первых, ты вернешь Хаалу силу, и мы с ним будем жить в этой вашей новой Вселенной. Во-вторых, ты назовешь мне имя Бовенара и не станешь мешать отправлять мои личные приказы. В-третьих, эти три женщины должны быть здоровы, богаты и в безопасности.

– Все? – уточнил Мюрр.

– Пока да.

– Пусть будет так. Я рад, что мы договорились, – искренне сказал Повелитель Холода. – Только вначале тебе придется принести клятву верности Творцу, клятву на крови, а потом я назову настоящее имя Бовенара.

– Клятву верности на крови? – удивился Миссел. – Но это невозможно! Давай, я просто дам слово…

– Нет, – перебил Мюрр. – Ты должен присягнуть на крови.

– Ты не понимаешь, о чем говоришь, – возразил Песчаный Дух. – Все дейвы при достижении совершеннолетия приносят клятву верности своей расе. Клятву на крови. Если я нарушу ее, а это произойдет, если я стану присягать Творцу, моя кровь превратится в яд, который неминуемо убьет меня.

– Все это так, – откликнулся Повелитель Холода. – Но у меня есть способ, как снимать такое мощное заклятие, как клятва крови.

– И все же я не могу немедленно присягнуть Творцу, – упорствовал Миссел. – Клятва – это целый обряд, а я уже связан обрядом Змееносца, и пока не завершу, не могу переходить к другому.

– И как его завершить? – подозрительно поинтересовался Мюрр.

– Послать приказы, которые уже подготовлены. Как только они уйдут, я принесу Творцу клятву.

– Ладно, давай, заканчивай с приказами, – разрешил Повелитель Холода. – Только последний должен быть изменен.

– Согласен. Но тебе придется освободить мне хотя бы руки, иначе я не смогу это сделать.

Мюрр снял заклятие. Миссел почувствовал, как холод покинул тело. Он был свободен. Песчаный Дух тихонько вздохнул – второй раунд закончился его победой, хотя Мюрр, похоже, еще не догадывается об этом.

Миссел подвигался, разгоняя кровь по жилам, и посмотрел на противника:

– Назови мне имя Бовенара. Я сразу пошлю приказ.

– Нет. Имя ты узнаешь только после присяги. Тогда у тебя уже не будет пути назад.

– Не доверяешь?

– Естественно, – фыркнул Мюрр. – Да не волнуйся ты, никуда от тебя Бовенар не денется. Пошлешь для него Должника чуть позже или… убьешь его сам.

– А Творец позволит? – засомневался Миссел.

– Скажем так, он не станет вмешиваться. Творцу в качестве помощника нужен кто-то из Высших. И Бовенар неплохо подходил на эту роль. Но если ты заменишь его, он уже не будет нужен Творцу. Кстати, по мне, так ты гораздо предпочтительнее Бовенара.

– Чем же?

– Ты сильнее, умнее и…

– И?

– Неважно! – резко ответил Мюрр. А продолжение фразы звучало бы так: «…и ты еще ни разу не предавал меня». – Полагаю, я достаточно ответил на твой вопрос.

– Вполне… Скажи, а Творец – это и есть Черный Чародей?

– Можно сказать и так. На самом деле Черного как такового не существует, это все выдумки людей.

– Но ты и Бовенар служите Творцу?

– Да, конечно.

– Расскажи мне о Творце. Почему раньше о нем никто не слышал? Где он живет?

– Сейчас во дворце короля Кротаса.

– А раньше… – начал Миссел, но Мюрр прервал его нетерпеливым жестом:

– Я отвечу на все твои вопросы сразу после того, как ты присягнешь Творцу.

– Конечно-конечно, я понимаю, – кивнул Песчаный Дух. – Не думай, что я пытаюсь выведать какие-либо секреты, но согласись, прежде чем принести клятву на крови кому-то, надо хотя бы знать, откуда он взялся и что из себя представляет.

Мюрр невольно улыбнулся:

– Забавно. Ты говоришь о нем, как о простом человеке. Но тебе стоит уяснить кое-что: Творец – не человек…

– Мы все «нечеловеки», – с усмешкой перебил Миссел. – Высшие – «нечеловеки», урмаки-оборотни – «нечеловеки»…

– Ты не понял меня, – прервал его Мюрр. – Амечи, дейвы, урмаки, все по большому счету люди – разумные существа из плоти и крови, а вот Творец – нет.

– Ты хочешь сказать, что он – это какая-то сущность? Нечто вроде материализовавшейся стихии?

– Нет. Творец не сущность и не стихия. Он – это он. Единственный. Его не с кем сравнить, потому что подобных больше нет.

– Ладно. – Песчаный Дух решил зайти с другой стороны. – Ну, хоть выглядит-то он как?

– Вполне по-человечески. Хотя когда мы с ним познакомились, у него не было конкретной внешности. Он принял ее, чтобы… как бы это сказать… приспособиться к нашей Вселенной.

– Погоди, но если таких, как он, больше нет, значит, его расу уничтожили? Кто это сделал?

– Ты опять не понимаешь. Никто никого не уничтожал. Творец всегда был, есть и будет один! – Этот разговор искренне забавлял Мюрра. – Его нельзя убить ни сейчас, ни потом. Поверь мне, он ДЕЙСТВИТЕЛЬНО бессмертен, даже в человеческом обличии.

– Ну, предположим. – Песчаный Дух потер рукой лоб. В памяти промелькнуло нечто важное, какая-то смутная ассоциация. Не догадка, лишь тень…

– Однако тебе пора завершить обряд Змееносца, – напомнил Мюрр.

– А? Да, конечно… Но ты меня заинтриговал. Я ни разу не сталкивался ни с чем подобным.

– Тут ты ошибаешься, – усмехнулся Мюрр. – Поверь, сталкивался, и очень часто, но не знал, с чем именно имеешь дело.

Миссел выглядел окончательно сбитым с толку.

– Честно говоря, я совершенно не представляю, о чем ты говоришь. Скажи, а все же есть у Творца хоть что-то… э… человеческое? Какая-нибудь мелочь, пристрастие, увлечение. Может, он что-то любит, например смотреть на закат, или не любит, например дождь.

Мюрр на секунду задумался. В его глазах сверкнула мрачноватая искорка, словно вопрос Миссела разбудил в нем какие-то воспоминания.

– Он любит пить из особой чаши.

Песчаному Духу показалось, что в словах собеседника прозвучала горечь пополам с удовлетворением.

– Особой?

– Да, – подтвердил Мюрр. – Она сделана из черепа Высшего.

– Амечи или дейва?

Мюрр не ответил. Песчаный Дух сделал вид, что не заметил паузы.

– Этот Высший был его личным врагом? – спросил он.

– В какой-то мере – да, – осторожно ответил Мюрр.

– И Творец убил его? – Змееносец снова потер лоб. Тень догадки промелькнула, вновь подразнила, а в руки не далась.

– Не Творец, – возразил Мюрр. – Этого Высшего убил я. И я же сделал из его черепа чашу. А ножкой послужила живая золотая змея…

Сердце Миссела бухнуло вниз. В висках застучала кровь, а ноги налились слабостью. Теперь он точно знал, чей череп послужил чашей, понял, кто же такой на самом деле Творец. Этот поганец Мюрр очень ловко водил его за нос. А правда оказалась проста. И страшна…

«Ах, Акар, Акар, что же ты натворил! Ведь ты же хотел мне признаться во всем! Так почему не сделал этого вовремя? Когда еще все можно было исправить?!»

– О чем задумался, Миссел? – словно издалека донесся голос Мюрра.

– А? – Песчаный Дух вздрогнул и посмотрел на него с любопытством и ужасом. Ведь если Творец – это действительно тот, на кого думает Миссел, то Мюрр, скорее всего, не кто иной, как…

– Ты чего так смотришь на меня? – удивился Мюрр.

– Я… э… потрясен рассказом о чаше, – отозвался Песчаный Дух. Он сумел унять эмоции и даже изобразил на лице восхищенную улыбку. – Пить из черепа – это нечто! До такого даже наш Правитель не додумался. А что, надо будет подкинуть ему идейку: сделать чашу из черепа амечи и смаковать из нее вино… Кстати, Творец-то что предпочитает пить? Случайно, не знаменитую амброзию, а? – Миссел лукаво посмотрел на собеседника.

– Нет. Амброзию он пьет из круглобоких хрустальных бокалов, а из черепа в основном кровь.

– Чью?

– Хм… скажем так, кровь Высших. – Теперь в голосе Мюрра опять звучала насмешка. – Но хватит разговоров. Как только ты станешь одним из нас, сможешь полностью удовлетворить свое любопытство. А сейчас заканчивай поскорее с приказами.

– Да. – Песчаный Дух взял один из лежащих на столе желтых листочков. – Приказ: «Убить». Текст будет уточнен… – Он сделал паузу и мельком посмотрел на Мюрра. Интересно, понимает ли тот, что же за чашу сотворил? Нет, вряд ли, иначе ни за что не рассказал бы о ней Змееносцу. Похоже, Творец не раскрывает ему всех своих тайн, а стало быть, у Миссела появляется шанс. – Приказ: «Убить амечи по имени Эрхал, а его кровью наполнить чашу из черепа Высшего с ножкой в виде живой золотой змеи…»

Мюрр издал удивленный звук, а Миссел поспешно договорил:

– «…К крови амечи добавить каплю крови Должника. Приказ для Дея ри Карсана».

Он бросил листок в воду, которая тотчас взметнулась зелеными тревожными волнами.

Листок исчез, растворился без следа. Это означало, что приказ ушел. Теперь никто, в том числе и сам Змееносец, был не в состоянии изменить его.

– И что это значит? – нахмурился Мюрр.

– Это мой подарок Творцу. Ты же говоришь, он любит пить из этой чаши кровь Высших. Эрхал – Высший. Ну вот. Так я одним приказом решу и собственную проблему, и доставлю удовольствие своему новому хозяину, – пояснил Песчаный Дух и посмотрел на Мюрра, проверяя, поверил ли тот в ложь.

– А зачем капля крови Должника?

– Так принято у Змееносцев, – «искренне» соврал Миссел. – Это символический жест. Отныне Творцу будет принадлежать не только моя кровь, но и кровь Должников.

Кажется, Мюрра объяснение вполне удовлетворило. На самом деле смысл приказа заключался в другом. Если Миссел все понял правильно, угадал, кто именно присвоил себе имя Творца, то единственный способ победить его – это пустить кровь… нет, не Эрхалу, а Должнику… над злополучной чашей. Таков был единственный шанс для Миссела одолеть Творца.

Мюрр, судя по всему, счел ответ Песчаного Духа правдой. Он пожал плечами и сказал:

– Что ж, дело твое. Вот только вряд ли Должник успеет выполнить приказ. Эрхал сейчас в Скользящих Степях в плену у трагги выполняет Ритуал Судьбы, а как только закончит, сразу будет убит. По его следу пойдут черные сартавви. Я сам давал им заказ.

– Скользящие Степи? Сартавви? – переспросил Миссел. – Я хочу уточнить условия нашей сделки. Ты клянешься вылечить Торину и гарантируешь свободу и безопасность этих трех женщин?

Мюрр кивнул.

– Нет, ты по-настоящему поклянись, – настаивал Миссел.

Повелитель Холода поморщился и с досадой спросил:

– Ты что, не слушал меня? Я же говорил, что для меня все эти клятвы – ерунда. Я умею снимать их.

Миссел промолчал, но его единственный глаз смотрел весьма выразительно.

– Ладно, если ты настаиваешь… – Повелитель Холода встал и оглянулся в поисках ножа. Взял широкий кухонный тесак и резко провел лезвием по своему запястью. Закапала кровь, но, не долетая до пола, вспыхивала крохотными искорками и исчезала в такт словам. – Клянусь своим настоящим именем и своей жизнью, что вылечу женщину по имени Торина от сахарной болезни. Клянусь, что позабочусь о безопасности Торины, Ангелики и Рейнаты.

– Хорошо, тогда я рискну не посылать для них Должника. – Змееносец взял в руки второй желтый листок. – Приказ: «Вывести». Текст будет изменен. Новый приказ таков: «Вывести амечи по имени Эрхал из Скользящих Степей. Должник Коль ри Моравин».

Миссел сунул листок в воду. Взял последний, третий.

– Приказ: «Доставить». Текст будет изменен. Новый приказ таков: «Доставить амечи по имени Эрхал…»

– Погоди, – нахмурился Мюрр. – Этим приказом ты должен отправить дейвам послание о предательстве амечи.

– В этом нет необходимости, – возразил Миссел. – Я ведь теперь на стороне Творца. Я сам отправлюсь к Правителю дейвов и лично расскажу ему о заговоре Богов. А Эрхала необходимо доставить к чаше, иначе мой подарок не дойдет до Творца.

Мюрр недоуменно пожал плечами:

– Что ж… Ладно. Раз для тебя так важно, чтобы именно Должник прикончил Эрхала… А можно вопрос? Спрашиваю из простого любопытства, если не хочешь, можешь не отвечать. Чем же тебе не угодил именно этот амечи, что ты так жаждешь поквитаться с ним?

– Эрхал вместе с Бовенаром истязал моего сына, – ровным голосом произнес Миссел.

Повелитель Холода едва удержался от изумленного возгласа. Интересно, кто сказал Мисселу такую глупость?! Насколько знал Мюрр, именно Эрхал вырвал Хаала из рук амечи, которые собирались замучить его до смерти. Вот Бовенар, тот действительно был одним из самых активных истязателей, а Эрхал вместе со своей девушкой пришел на помощь Хаалу. Потом к ним присоединился еще один амечи по имени Арвин. Этот Арвин удерживал Бовенара и остальных палачей с помощью «Обода Небытия», пока Эрхал освобождал Хаала и открывал ему портал.

Впрочем, сам Повелитель Холода не присутствовал при этом и не видел, что на самом деле происходило с сыном Миссела. Он знал все только со слов Бовенара. Но Мюрр умел распознавать ложь и не сомневался, что Бовенар рассказал правду – Эрхал действительно спас сыну Миссела жизнь.

Мюрр вздохнул. Какой же безжалостной порой бывает судьба! Песчаный Дух только что приговорил того, кого должен был благодарить!

Несколько мгновений Повелитель Холода колебался, не рассказать ли Мисселу правду, а потом решил: нет, нельзя. А то благодарный папаша как пить дать попытается выторговать Эрхалу жизнь, а этого допустить нельзя – на свою беду пронырливый амечи узнал о Творце, так что теперь его нужно убить.

Миссел словно заподозрил неладное. Он напряженно уставился Мюрру в лицо, но тот уже успел взять себя в руки и равнодушно сказал:

– Эрхал истязал твоего сына. Теперь понятно, почему ты так жаждешь поквитаться с ним. Что ж, имеешь полное право.

– Да, имею право, – эхом откликнулся Миссел. – Приказ: «Доставить амечи по имени Эрхал к чаше из черепа с золотой змеей. Выполнять будет Должник по имени…»

Он замолчал, не договорив. Теперь очень важно не ошибиться. Попытка всего одна – второй не будет. Надо не просто назначить Должника. Песчаному Духу, по сути, предстоит выбрать оружие – тот самый клинок, который нанесет решающий удар по Творцу…

25

Миссел вспомнил, как, став Змееносцем, впервые посетил Звездный мир. Он специально подгадал к ночи, чтобы застать Должников спящими. К тому же предупрежденный о его визите Наставник подсыпал мальчишкам в воду снотворное.

Было за полночь, когда Миссел в своем истинном – рогатом и крылатом – обличье возник в тускло освещенном красным светом святилище. Наставник уже ждал его там. Завидев в полумраке темный величественный силуэт, он склонил голову и срывающимся от волнения голосом произнес:

– Почтительно приветствую Змееносца. Моя жизнь и мои мысли принадлежат вам.

Песчаный Дух подошел поближе и сказал:

– И вам здорово. Но прежде чем мы продолжим общение, давайте-ка я поставлю на ваш разум «Стенку». Если вы не возражаете, конечно.

– Что? – недоуменно вскинулся Наставник. От Змееносца он ожидал чего угодно, но только не этого непринужденного дружеского тона и обращения на «вы».

– «Стенку», – повторил Миссел. – Я не хочу читать ваши мысли. Наше общение должно протекать на равных.

Наставник ошарашенно посмотрел на дейва:

– На равных?! Вы уже второй Змееносец, с которым мне доводится общаться. К тому же я чуть ли не наизусть знаю Летописи Наставников, где они подробно описывали всех предыдущих Змееносцев, встречи с ними, разговоры. Но там ни разу не упоминалось, чтобы со Змееносцем кто-то общался на равных!

– Что ж, положим начало новой традиции, – усмехнулся Миссел. – Или есть другой вариант: в Летописи вы опишете меня как чванливого высокомерного болвана, который заставлял вас ползать перед ним на коленях… Так как, вы не возражаете против «Стенки»?

– Не возражаю, – согласился Наставник и тихо добавил: – А в Летописи я запишу про вас всю правду.

Змееносец положил руки ему на виски и сказал:

– Пока я ставлю заклинание, давайте познакомимся. Я Миссел, Повелитель Песка, друзья зовут меня Песчаным Духом. А ваше имя?

Наставник не удержался от горького вздоха:

– Я уже давным-давно забыл свое имя! Вот уже много лет все, даже близкие друзья зовут меня Наставником.

– И все же? – настаивал Миссел.

– Олаф.

– Отлично, Олаф. «Стенку» я поставил, а теперь… – Песчаный Дух оглядел каменный «мешок» святилища. – Где бы мы могли спокойно и уютно поговорить?

– Пойдемте ко мне, – предложил Наставник.

– А чаем угостите? Я весь продрог среди этих камней…

Жилище Наставника оказалось забито книгами.

– Ого! – бормотал Миссел, рассматривая кожаные переплеты. – Да здесь собрано лучшее из того, что создано в вашем мире. Стихи, баллады, философские трактаты.

– Да, я люблю читать, – признался Наставник. – Без этих книг и моей музыкальной шкатулки я давным-давно сошел бы с ума.

Змееносец мельком глянул на него и снова уставился на книги. «Бедняга Олаф, – подумал Песчаный Дух, – у тебя тонкая душа и ранимое сердце. Именно поэтому ты и стал Наставником».

Ведь Должники очень сильно отличаются от остальных людей. Эти мальчишки рождаются с обнаженными нервами. Они постоянно, ежеминутно чувствуют чужую боль, а свое сопереживание к людям превращают в силу. В страшную силу, с которой никто, даже Высшие, не способны совладать. И чтобы перенаправить эту силу, заковать ее в прочное русло воли Змееносца, нужно длительное и тщательно продуманное обучение, главная сложность которого заключается в том, что этих мальчишек ни в коем случае нельзя ломать, ведь сломленный Должник лишается силы. Поэтому к выбору Наставника подходят очень тщательно, зачастую перебирая более сотни тысяч кандидатур.

Претендентами становятся умные, разносторонние, тонко чувствующие люди – мужчины средних лет, с благоустроенной налаженной жизнью, обязательно женатые и имеющие собственных детей. Им предлагают бросить привычную размеренную жизнь, навсегда забыть семью в обмен на самопожертвование Змееносца, который в положенный срок отдаст свою жизнь, чтобы мир существовал. Вот так: жертву за жертву. При этом Наставникам не обещают ни денег, ни славы. Это своего рода тест – на обостренное чувство ответственности и готовности к самопожертвованию ради блага других людей. И тот, кто проходит его и становится Наставником, обречен страдать…

Миссел отложил книгу в сторону и сказал:

– Олаф, пойдемте-ка, взглянем на мальчишек.

Вся община, в которой жили Должники, состояла из трех каменных зданий: домика Наставника, общежития Должников и хозяйственного блока, в котором располагался небольшой склад с кухней и столовой.

Пока Должники были маленькими, Наставнику по хозяйству помогали три женщины, но как только мальчишкам исполнилось по шесть лет, женщины покинули общину, а хозяйственные заботы перекочевали на плечи Должников. Они сами убирали в помещениях и во дворе, готовили пищу и выращивали фруктовый сад, но отнюдь не ради фруктов, ведь недостатка в свежих продуктах и одежде они не испытывали, находясь полностью на обеспечении королевства Варавии.

Сад же был для Должников очень важным символом, бережно хранимой и лелеемой реликвией. Каждое поколение Должников сажало новые деревья. Когда им исполнялось по восемь лет, они собирались в саду с саженцами и лопатами в руках и проводили веселый, шумный обряд, во время которого нарекали посаженные деревья именами. Украшали сад разноцветными ленточками, флажками, гирляндами, а потом запускали купленные у магов красочные фейерверки.

Посаженные собственными руками яблони приобретали для Должников особый смысл.

Эти парни не имели будущего, им запрещалось любить. Не разрешалось заводить друзей – даже из числа самих Должников. За этим Наставник следил особо. Ручные зверюшки и те находились под запретом. И Должники выплескивали всю нерастраченную душевную привязанность на свои яблоньки. Заботились о деревцах, как о живых существах. Частенько разговаривали с ними. Поверяли им свои мысли и тайны…

Миссел вслед за Наставником вышел на освещенный тусклыми масляными фонарями двор, кивнул в сторону темной громады сада:

– Олаф, давайте-ка сначала прогуляемся там.

– Тогда нужно взять фонарь. Подождите, я быстро.

– Не надо.

Песчаный Дух развел руки в стороны. Тотчас над садом замерцали приглушенные зеленовато-фиолетовые сполохи. Они светили вроде и неярко, но глаза с легкостью различали каждое дерево, каждую травинку.

Миссел в сопровождении Олафа углубился в сад, с интересом разглядывая деревца, на каждом из которых висела яркая ленточка с именем. На некоторых деревьях кроме ленточек висели красочные гирлянды, стеклянные бусы или лежали игрушки, а под одной из яблонь Змееносец увидел раскрытую книгу.

– Кто-то из мальчишек забыл? – поинтересовался Миссел и потянулся, чтобы поднять книгу с земли.

– Нет, не трогайте! – поспешно остановил его Наставник. – Это яблоня Керля. Он утверждает, что она любит читать, только не умеет переворачивать страницы, поэтому Керль каждый день оставляет книгу раскрытой на новой странице.

– Вот как? – Миссел неопределенно пожал плечами и насмешливо указал на лежащего под соседней яблоней тряпичного дракончика. – А эта яблонька, вероятно, любит играть?

Наставник укоризненно взглянул на Змееносца:

– Вы напрасно иронизируете. Поймите, для Должников эти яблоньки заменяют друзей, возлюбленных, в общем, всех тех, кого у них нет и никогда не будет. В этих яблоньках воплощены их мечты. Вот, например, это дерево с игрушкой посажено Колем. Он очень любит детей. Из него вышел бы прекрасный старший брат или отец. А вот то дерево с бусами – Дея. Он настоящий ловелас и в свои двадцать с небольшим знаком уже с большинством смазливых девиц города, не говоря уж об интаках. Свою яблоню он зовет Тоей, и для него это не дерево, а женщина – та единственная, которую ему не суждено встретить.

– Вот как, – повторил Миссел и осторожно взглянул на Наставника. – Похоже, у всех Должников… как бы это помягче сказать… немного расшатана психика.

– Естественно. А вы чего ждали? Они лишены всего, что есть у нормальных людей. Более того, с моей помощью они превратились в оголтелых фанатиков конкретной идеи, одной-единственной цели – во что бы то ни стало выполнить отданный им приказ. Естественно, они не могли остаться нормальными. Хотя… – Олаф замялся.

– Что? – заинтересовался Миссел.

– Взгляните сюда. – Наставник указал на лишенное каких-либо украшений и посторонних предметов дерево. – Это яблоня Аля.

– И что? – не понял Змееносец.

– Это дерево безымянное. Видите? На нем нет ленточки с именем.

– Вы хотите сказать, что Аль не одушевляет свое дерево?

– Да. Для него, единственного из Должников, это самое обычное дерево. Вы знаете, когда я рассказал Должникам про обычай давать имена деревьям, Аль очень удивился и спросил: «Зачем? Разве дереву нужно имя?»

– И что вы ответили? – поторопил Миссел.

– Что это нужно не дереву, а самому Должнику. Аль задумался и молчал все время, пока сажал свою яблоню, пока остальные Должники по очереди нарекали саженцы именами. Когда очередь дошла до него, я спросил, какое имя он выбрал. И Аль ответил: «Дерево. Я назову дерево деревом, можно?»

Миссел хмыкнул:

– Забавный парнишка.

– Да. Он видит и воспринимает вещи такими, какими они являются на самом деле, а не кажутся таковыми… Знаете, был такой случай. Я обучал мальчишек ремеслу палача, учил правильно наносить удар топором так, чтобы одним махом отрубать голову…

Олаф замолчал.

– И что? – поторопил его Миссел.

– Главным в том обучении был вовсе не удар…

– Я понимаю, – перебил Змееносец. – Вы приучали мальчишек к мысли об убийстве по приказу.

– Да… Вот и Аль так сказал в тот день… Я прочитал мальчишкам лекцию о долге и чести, красочно доказал, что палач, как и солдат, сильно отличается от преступника-убийцы, потому что выполняет приказ, действует во благо людей и восстанавливает справедливость, а преступник-убийца ищет только личную выгоду. Короче, говорил долго и убедительно. Должники слушали, верили и проникались. Все, кроме Аля. После урока он подошел ко мне и спросил: «Если волка назвать коровой, тот начнет давать молоко?» – «Нет, конечно, – удивленно ответил я, – неважно, как и что называть, важна суть вещей». – «Вот и я так думаю, – кивнул Аль. – Убийцу как не назови – преступником, палачом или солдатом, – он так и останется убийцей».

Миссел несколько мгновений молчал, обдумывая, потом спросил:

– А в остальном? Олаф, что еще вы можете сказать о нем?

Наставник замялся.

– Видите ли, Аль – мое поражение, правда, единственное. Мне так и не удалось до конца превратить его в фанатика. Он послушен, управляем, но, в отличие от остальных, имеет собственное мнение и пытается действовать так, как считает нужным.

– Вы хотите сказать, что он не выполняет ваши приказы? – нахмурился Змееносец.

– Выполняет, но очень по-своему. Например, когда в первый раз он взял в руки топор палача…

Олаф остановился, задумавшись. В тот день он был почти уверен, что Аль откажется отрубить приговоренному голову, но ошибся – казнь свершилась быстро, удар нанесен умело. Наставник было решил, что Аль смирился – стал подобен всем остальным Должникам – нерассуждающим, послушным орудием чужой воли, но все оказалось несколько иначе…

Наставник узнал, что Аль после казни тайно провел собственное расследование, выясняя, был ли казненный и в самом деле виновен. К счастью, приговоренный и впрямь оказался настоящим зверем. С виду добропорядочный гражданин, торговец зеленью, верный муж и отец семерых малышей, он похищал соседских детей, насиловал, убивал, а трупы сжигал и удобрял их пеплом свои грядки. Поймали его сами соседи. Кто-то заметил, что только в одном доме до сих пор не пропадал ни один ребенок – в доме зеленщика. А после каждого случая пропажи ребенка на огороде зеленщика появлялась свежевскопанная грядка. Раскопав ночью его огород, соседи обнаружили не сгоревшие до конца детские кости…

Наставник несказанно обрадовался виновности казненного – он не хотел даже думать о том, что предпринял бы Аль, если бы это оказалось не так. Успокоенный Аль втихомолку устроил судьбу вдовы и детей преступника. А Наставник с тех пор каждый раз тщательно выяснял, виновен ли приговоренный, прежде чем позволять Алю взять в руки топор палача…

Услышав этот рассказ, Миссел задумчиво сказал:

– То есть он не просто бездумно выполняет приказ, а пытается понять, на каком основании тот был отдан.

– Да. Именно так.

– И все же, Олаф, как по-вашему, на Аля можно будет положиться? Он выполнит мой приказ?

– Если сочтет его разумным, то да, без колебаний. Не жалея ни сил, ни собственной жизни, – уверенно ответил Наставник. – Кстати, сила у него поистине безгранична, таких мощных Должников еще не рождалось на свет.

– А если приказ будет… скажем так, с его точки зрения неразумен?

Наставник долго колебался, прежде чем ответить.

– Не знаю. Возможно, да, выполнит. Аль очень боится позора. Для него это самое страшное в жизни, страшнее всего, страшнее смерти. А не выполнить приказ Змееносца означает покрыть себя позором. Нет, не знаю. – Олаф замялся и просительно посмотрел на Миссела. – Если будет возможно, не отдавайте ему такого приказа, ладно?..

26

– …Приказ: «Доставить амечи по имени Эрхал к чаше с золотой змеей… Должник Аль ри Эстан».

Последний листок растворился в воде.

Миссел помолчал, еще раз обдумывая созревший замысел.

Аль, единственный из Должников, способен видеть вещи такими, какими они и являются на самом деле. Так, может, он сумеет разглядеть истинное лицо Творца? Увидит, какая сила заключена в чаше? Поймет, что надо делать? Станет тем самым мечом, который выиграет почти безнадежную битву?..

– Ты закончил обряд Змееносца? – спросил Мюрр.

– Нет еще, осталось последнее действие…

Миссел мгновение помедлил, набираясь решимости сделать то, что задумал. Взял свечу, сунул горящий фитилек в воду, подождал, пока та станет цвета огня. А затем взял чашу обеими руками, поднес к губам и стал пить – медленно, глоток за глотком, ощущая, как в сердце нарастает тупая боль, а на пальце судорожно пульсирует в агонии свернувшаяся ободком золотая змея. Чем меньше воды оставалось в чаше, тем слабее становились конвульсии живого кольца, змея умирала, застывала холодным мертвым золотом.

Миссел допил последние капли, отставил пустую чашу в сторону, снял с пальца кольцо Змееносца и положил на стол.

Мюрр настороженно уставился на кольцо, нерешительно взял в руки, повертел и ошарашено повернулся к Мисселу:

– Оно лишилось силы! Что?.. Как?.. Почему?!

Песчаный Дух не ответил, хотя мог бы сказать, что последним своим поступком привел в действие некое старинное заклятие, которое крайне редко использовалось Змееносцами.

Миссел предложил последнему из названных Должников, а именно Алю ри Эстану, добровольно взять на себя выполнение всех трех приказов, в том числе и на убийство. Взамен все нынешнее поколение Должников освобождалось от Долга.

Таким действием Змееносец достигал сразу двух целей. Во-первых, он собирал всю силу Должников в руках своего «меча», потому что не сомневался – она понадобится Алю вся, до последней капли. А во-вторых, Миссел еще на допросе насторожился, услышав от Мюрра вопрос о передаче титула Змееносца. Теперь же, узнав, что Повелитель Холода – дейв, Песчаный Дух был уверен, что тот попытается отобрать кольцо и сам стать Змееносцем.

Подобного Миссел допустить не мог. Творец и так безмерно силен, а если на его стороне будут еще и Должники, тогда Вселенной придет конец, и даже союз амечи с дейвами не сможет помешать этому.

Но, к счастью, Миссел успел убить свою золотую змею и отпустить Должников на волю, так что Мюрр в этом смысле останется с носом.

Песчаный Дух едва заметно усмехнулся и мазнул взглядом по ошарашенному лицу Повелителя Холода. Как бы ни развивались события дальше, Змееносцем Мюрру не стать.

Повелитель Холода перехватил этот взгляд, сжал в руке бесполезное теперь кольцо и на мгновение прикрыл глаза. Он вдруг четко осознал, что Миссел сумел-таки обмануть его.

Мюрр не понял смысла отданных приказов, но чувствовал – все они призваны навредить Творцу.

Повелитель Холода и в самом деле не знал всех свойств чаши – не то чтобы Творец намеренно скрыл это от него, просто не видел особого смысла рассказывать. И вот теперь незнание Мюрра сыграло с Творцом злую шутку…

Да, Мюрр толком не понял, что же именно произошло. Но ясно озознал – Змееносец провел его как мальчишку. Прямо у него на глазах ухитрился каким-то образом создать реальную угрозу для Творца!

Повелитель Холода внезапно ощутил сильнейшую злость – на себя, на Миссела и на весь мир одновременно. Он вдруг впервые отчетливо понял, что Песчаный Дух с самого начала не собирался присягать Творцу, а, напротив, готовился к бою не на жизнь, а на смерть. Но Мюрру очень не хотелось сражаться с Мисселом. Было невыносимо жалко убивать его, ведь Песчаный Дух – единственный из Высших – действительно понравился Мюрру, сумел заслужить его уважение…

– Ладно, Миссел, пришла пора приносить клятву Творцу, – неестественным, пустым голосом сказал Мюрр.