Текст книги "Планета X: Мариам. Аннет. Анечка"

Аню приняли на работу в качестве хирурга на подработку в отделение госпиталя, где работал Геннадий, и в качестве ассистента в его лабораторию. Но сначала ей пришлось несколько раз побывать в плохо освещенных кабинетах со стенами, выкрашенными темными мрачными красками.

После работы ее встречал молчаливый сотрудник НКГБ. Машина доставляла их каждый раз в новое место, где ей предлагали подождать в коридоре вызова. Ждать всякий раз приходилось подолгу, и Анечка, скоро разобравшись в работе системы, устраивалась поудобнее на стареньком стуле, преспокойно дремала, отдыхая после рабочего дня, не обращая внимания на ходивших мимо молчаливых сотрудников.

Вопросы везде были одинаковые, их девушка тоже изучила, и согласно разработанному с Геннадием сценарию, делала простенькое лицо, мило улыбаясь, отвечала каждый раз одно и то же, по возможности разными словами: Геннадий – ее жених, познакомились в больнице, стали встречаться, пригласил на работу в качестве помощницы, поскольку с молоденькой девушкой ему работать приятнее, чем со старухой, да и семьи у нее пока нет, поэтому она вечерами вполне может взять дополнительную нагрузку. Родители в Минске, пожилые, живут скромно, папа болеет, мама тоже не совсем здорова. Помочь Анечке они не могут, им самим помощь необходима. И это еще одна причина, по которой Анечка согласилась на работу. В конце она задавала вопрос человеку, с ней беседующему: может, ей не соглашаться на эту работу и взять ночные дежурства в своем отделении? Тоже ведь приработок? На что, отводя в сторону глаза, ей отвечали, что в этом нет надобности, денег у Геннадия она заработает больше, чем при ночных дежурствах. На этом и прощались.

Потом Анечке сказали, что Главный врач подписал ее заявление с просьбой разрешить подработку на базе другого военного госпиталя, и она отнесла это заявление Геннадию.

На новом месте работы было немного, можно сказать, что пока совсем не было, и Анечка приходила к Геннадию в лабораторию, которая находилась здесь же, только в другом корпусе, и называлась почему-то клинической. Здесь были свои порядки, и первое, что удивило девушку, это то, что все называли Геннадия Генрихом! Геннадий попросил теперь называть его только этим именем, а в пределах работы – по имени и отчеству, Генрихом Карловичем. Странно было и то, что все кабинеты в лаборатории запирались, неважно было, есть там сотрудники или нет. Около двери сидела охрана – это несмотря на то, что войти и выйти из здания можно было только при помощи магнитного ключа, который вставлялся в паз специальной панели на двери и набора шестизначного кода при помощи нескольких клавиш с цифрами на той же панели. Код у каждого был свой и менялся он еженедельно. В один из дней, который выбирался произвольно, охрана выдавала сотрудникам именные конверты с индивидуальными номерами. Еще было странно то, что в помещении стояла тишина: было запрещено разговаривать в коридорах и общественных комнатах. У каждого было задание, которое он получал непосредственно от своего начальника. Секретность и еще раз секретность – это ощущалось здесь во всем.

У Ани был отдельный кабинет, ключ от которого был только у нее и Генриха. Обстановка кабинета весьма скромная: книжный шкаф, письменный стол, обитый зеленым сукном. Отдельно на тумбочке пишущая машинка, несколько стульев, сейф, на нем – графин с водой и парочкой стаканов – вот, пожалуй, и все. Уже в первый рабочий день Генрих принес несколько папок с документами, почти все из них были на немецком языке. Там были газеты с подчеркнутыми статьями, какие-то тексты, написанные от руки или напечатанные на бумаге. Были журналы с фотографиями людей в военной форме. Некоторые заметки в них были обведены красным карандашом, некоторые синим. Некоторые люди на фотографиях также были помечены, обведены в кружок или просто галочкой красного цвета.

– Для начала – переведи и напечатай в двух экземплярах тексты, помеченные красным карандашом. – велел ей Генрих. – Делай это не торопясь, вдумывайся в написанное. Все, что тебе покажется в тексте странным или необычным записывай на отдельный лист. Не забывай отмечать документ и статью, где тебе что-то не понравилось.

Работа с документами заняла почти две недели. За это время Анечка всего пару раз виделась с Генрихом. Увидев немой вопрос в ее глазах, он предусмотрительно поднес палец к губам, показывая этим, что здесь лучше помолчать, и сделал ладонями себе развесистые уши, помахав ими для убедительности. Потом шутя чмокнул ее в щеку и при этом как то невзначай положил ей что-то в карман халатика. Еще раз помахал на прощание ушами-ладошками и вышел, заперев за собой дверь.

В кармашке оказался маленький клочок бумаги с нарисованным на нем красненьким человечком в виде сердечка. В одной руке человечка был цветок, в другой два билета. Внизу было написано: Пойдем в кино? Аня нарисовала на другом клочке бумаги парочку таких человечков. Только один из них был сердечко-мальчик, второй, сердечко-девочка. Человечки стояли взявшись за руки у здания с вывеской «Кино». Но за ответом на свое приглашение Генрих пришел только в субботу. За это время Анечка переделала все, что ей было поручено, и хотела радостно сообщить об этом, но ее начальник сделал серьезное лицо с ушами-ладошками, и она все поняла, ничего не стала говорить, только протянула ему папки с документами и своей проделанной работой, положив сверху рисунок с сердечками-человечками.

В темноте зала кинотеатра Генрих отдал Анечке записку, в которой объяснил, что сейчас проходят испытания те передающие устройства, которые они сконструировали и смонтировали в лаборатории. Одно из них в качестве эксперимента и для того, чтобы снять все подозрения, он носит на себе. Поэтому он предлагает общаться письменно, на немецком. Листики с его посланиями она будет находить в папках с документами для обработки, отвечать ей нужно будет тем же способом. Листики необходимо будет уничтожать сразу же, после прочтения. Такие же устройства есть у многих работников лаборатории, поэтому в помещении такая тишина. Все про них знают и предпочитают молчать. Ей следует это помнить и сторониться тех, кто будет ей оказывать внимание и расспрашивать. О таких людях ей нужно будет обязательно рассказывать, как и то, о чем шла речь.

На следующий же день Анечка нашла в одной из папок лист бумаги, исписанный весьма неразборчиво. С трудом прочитав написанное, она принялась за работу. В папке находились газеты с помеченными статьями, их необходимо было перевести, и снимки с людьми. Некоторые из снимавшихся, также были отмечены. Но в записке Генрих велел просмотреть только тех людей, которые не были им выделены. И написать, что она про них думает. Кроме этого он попросил попытаться найти этих людей и считать информацию, которой они располагают. Но сначала – статьи, говорилось в записке, это поможет тебе настроиться на ситуацию и облегчит их поиск в пространстве.

В статьях говорилось о книге Германа Вирта, изданной в 1928 году, и его теории о происхождении человечества. Вирт утверждал, что у истоков человечества стоят две расы – нордическая, являющаяся духовной расой с севера, и пришельцы с южного континента, охваченные низменными инстинктами, раса Юга. Эти люди являются анти-людьми и подлежат уничтожению, делали выводы авторы статей, ссылаясь на Вирта. В одной из публикаций была информация о том, что исходя из научной концепции профессора Вирта в Третьем рейхе создана организация для изучения традиций и наследия германской расы называющая себя «Немецкое общество по изучению традиций германской истории и наследия предков» сокращенно это звучало как «Аненербе». Инициатором ее создания был рейхсфюрер СС Генрих Гиммлер. Штаб квартира располагалась в городе Вайшенфельд, земля Бавария.

Читая тексты по теме Аненербе, Аня часто встречала упоминание о неком человеке, которого называли «Распутиным Гиммлера». Карл Мария Виллигут. Потом этот человек исчез со страниц печати, а его место занял некий групенфюрер Вайстор. В предыдущих папках Анечки находились исторические сведения о древней Германии, и она хорошо помнила, что Вайстор – одно из имен древнегерманского бога Одина. Удивившись такому совпадению, девушка принялась рассматривать фотографии и удивилась еще более, когда поняла, что Виллигут и Вайстор – это один и тот же человек!

Анечка внимательно изучала лицо Вайстора. Стараясь уловить ту волну, которая поможет ей выйти на обладателя этой физиономии. Когда ощущение стало стойким и интегральным, девушка выпрямила спину и закрыла глаза. Она привычно выключила внутренний диалог, превратившись в некий приемник-передатчик. Верхняя часть тела разделилась условно на два уровня: верхний – голова и нижний – от подбородка до верхней трети груди. Голова при этом работала как некий пространственный пеленгатор. С помощью этого живого прибора Анечка искала нужную частоту, волны которой расходились в пространстве естественным путем, а нижняя часть работала как приемник информации, осознавая и анализируя полученные сигналы. Почему она это делает так, девушка не знала, да это ее и не волновало, она это делала, вот и все. Не волнует же остальных вопрос, каким образом у них двигаются ноги или руки?

Запеленговав хозяина лица на фотографии, подписанной как Вайстор, Анечка осторожно коснулась сознания этого человека. Она много раз такое делала и работая на операциях, и с Генрихом, но то, что произошло сейчас, было непонятно и странно. В предыдущих случаях ее вторжение не узнавалось теми, кого Анечка сканировала, и чьи мысли считывала. Сейчас же в ответ на легкое касание в ее голову вторглось чужое сознание и сделало это резко и открыто. Аня ощутила внутри своего сознания как кто-то его исследует и изучает. Инстинктивно она расслабилась, полностью закрыла всю информацию, позволив тому, кто ее исследовал, находиться в совершенно пустом месте. После нескольких минут исследования, в голове девушки прозвучал вопрос: «Откуда ты меня знаешь?» – говорили по-русски. Анечка пришла в замешательство: как быть? Она показала мысленно газету со статьей, сказала, что решила просто поздороваться, проверить, правду ли пишут, что он обладает некими особыми способностями? Если вдуматься, то она говорила правду. Но заданный вопрос невольно вывел девушку из внутреннего безмолвия, пока она обдумывала создавшуюся ситуацию, в ее голове всплывали образы и ее работы, и людей, которые были для нее значимы, и это все там, на той стороне считывалось и осознавалось. Выходит, что ее действия привели к обратному результату, не она узнала о человеке информацию, а человек узнал о ней.

То, что происходило потом, Анечка совсем не могла понять и объяснить: она ощутила на своей голове нечто надетое. Это нечто походило на громоздкую каску или шлем, посредством которого информация, в ней находящаяся, помимо ее воли выходила наружу и становилась доступной для понимания. Делалось это открыто и уверенно, словно на той стороне знали силу применяемого аппарата и то, что этому противостоять невозможно.

– А вот это – дудки! – подумала Анечка, – сейчас я вас сделаю! – Вот только как? Взгляд девушки упал на радиоприемник, такие были в каждой комнате лаборатории и, как правило, они транслировали городскую радиостанцию. Девушка включила радиоприемник, убрала мысли, а вместо них поместила то, что передавали по радио. Это не помогло. Тогда Аня, не прекращая радиовещания, попробовала воздействовать на сам шлем, сломать его. Как сломать то, что не видно, а только ощущаемо? Наверное, тоже ощущениями. Холод, тепло, что может вывести из строя эту штуку? Вряд ли. Тогда что? Все ясно, время – вот то, что разрушит нахлобученный на нее колпак! Одну часть шлема я сейчас отправлю в будущее, вторую – в прошлое, они перестанут работать синхронно и сломаются. Взяв за исходную точку сигнал идущий от солнца, она мысленно сместила в правую половину шлема свое сознание и переместилась, опять же мысленно, в свое детство, уйдя туда вся. Зафиксировавшись и перетянув туда часть шлема, она вернулась в левую часть головы и ушла в будущее, представив себе то, как она будет сдавать госэкзамены в институте. Представить себе здание института, тот миг, когда предстоит защита диплома, себя, отвечающую перед преподавателями, не составило для нее большого труда. Одновременно с этим, она начала сдвигать в это представленное ею пространство и вторую часть шлема. Раздался энергетический хлопок, пространство вокруг Анечки схлопнулось с характерным, похожим на то, как выдергивают пробку из винной бутылки, звуком.

Больше экспериментировать с членами Аненербе Анечка не решилась. Составив письменный отчет на немецком, она положила его в папку и отправилась в кабинет Генриха. Протягивая папку, она взглядом дала ему понять, что произошло нечто важное и сообщение об этом находится там, в папке, которую ему протягивала девушка.

Новые документы, которые вскоре попали к Анечке, не предвещали ничего хорошего. В них говорилось, что Карл Мария Виллигут является одним из ведущих специалистов по черной Магии. Его влияние на нацистскую верхушку весьма значительно. Его имя переводится как «Бог воли» и является синонимом понятия «падший ангел», то есть речь идет о неком высшем существе, демоне, который принес на Землю тайные знания.

В папке была копия генеалогического древа Виллигутов, корни которых теряются во тьме веков, и их герба с двумя свастиками внутри. Здесь же была приписка, что этот герб идентичен гербу маньчжурских средневековых правителей. Выяснилось также, что Виллигуты из поколения в поколение передавали загадочные таблички с древними письменами. Зашифрованная в них информация содержала описания каких-то языческих ритуалов. Все предложения уничтожить проклятые письмена Виллигуты отвергали, словно ждали, что пробьет какой-то долгожданный час. Очевидцы утверждали, что Виллигут поражал Гиммлера своим видением событий прошлых лет. Он мог рассказать о религиозных практиках, о системе военной подготовки и законах древних германцев, отправляясь в прошлое при помощи специальных мантр, которые составил. В 1936 году Виллигут вместе с Гюнтером Кирхоффом по заданию института Аненербе проводили раскопки на холме Мург в Черном лесу недалеко от города Баден-Баден, где на месте древнего поселения ирминистов – последователей древнегерманской религии, искали руны. В 1939 году Виллигут уединился в своем родовом имении и жил там в одиночестве. Теперь-то Аня поняла, что для общения и руководства ему не было надобности передвигаться в пространстве.

Анечка стала выискивать еще сведения о Магии в рамках организации Аненербе, которая к 1939 году оказалось уже довольно обширной. Помимо развернутой исследовательской работы в различных областях науки, в институте было организовано отделение исследований оккультных наук, исследований по парапсихологии, спиритизму, оккультизму, и делалось это уже официально, поскольку ранее это направление в Германии было запрещено.

Делая переводы статей и документов, Аня все больше убеждалась в том, что организация института Аненербе направлена на то, чтобы с помощью тайных оккультных знаний завоевать мировое господство. И в том, что их с Генрихом усилий при таком массивном аппарате сотрудников института, ведущих изыскания в различных областях науки, и в тоже время делающих одно дело, не хватит, чтобы изменить положение дел.

Их надежды на то, что с помощью Аниной способности можно будет узнавать информацию, не оправдались. Хотя, может, стоит попробовать с кем-то другим? Чем она рискует? Собственно, ничем. Контакт с неизвестной им техникой окончился победой. Если ее пытались исследовать, то почему не повторили это еще раз? Значит, есть вероятность того, что прибор вышел из строя и им больше нечем работать?

Аня взяла в руки одну из фотографий. Это был снимок женщины с подписью внизу Мария Отте. Больше комментариев никаких не было. Исходя из того, что она ничего не знала об этой женщине и опасаясь, что может опять выдать себя, девушка решила сменить тактику. Она нашла Марию Отто в пространстве, но не стала считывать информацию с личности, а попробовала просканировать пространство вокруг, несколько сдвинувшись назад во времени. Этот временной коридор позволит Ане считать информацию, которая была на несколько дней раньше настоящего момента, причем совершенно безнаказанно. Событие ведь уже произошло, а в тот момент никто ничего не делал. Аня просматривала день за днем, сдвигаясь все дальше по времени, в поисках того места, где события были значимы и поэтому оставили яркий информационный след.

Стоп, кажется, что-то происходит! Анечка настроилась на сознание Марии, и вспомнив как Вайстор задавал ей вопросы, которые приводили к неконтролируемым умственным процессам, решила воспользоваться и сама этим способом:

– Ты кто? – спросила она у женщины по-немецки скорее для того, чтобы проверить себя, чем выяснить имя.

– Мария Отто, – получила ответ, который ее обрадовал вдвойне, поскольку она нашла искомое, и это искомое отвечает на задаваемые вопросы. Чтобы еще спросить такого, что поможет прояснить ситуацию? Как назло все вопросы вылетели у нее из головы, а пригласить Генриха было нельзя, это выдало бы их с головой.

– Чем вы сейчас занимаетесь? – спросила Aim. Это единственный вопрос, который пришел в голову.

– Я занимаюсь поиском контакта с внеземным разумом, – получила она ответ. Час от часу не легче!

– Для чего вам необходим этот контакт, – задала очередной вопрос девушка. Становилось уже интересно, такого они и предположить не могли!

– Мы должны получить информацию о внеземных летательных аппаратах. Нам необходимы технические характеристики этих аппаратов, принцип работы и потребляемая мощность.

– Вы намерены строить эти аппараты?

– Я не могу ответить на этот вопрос. Он не в моей компетенции.

– Кому нужны эти сведения?

– Я не знаю.

– Вы раньше получали информацию о внеземных технологиях?

– Да.

– Вы можете повторить ее?

– Нет, информация отсутствует.

Аня решила прекратить свой опыт и написать обо всем Генриху. Сейчас не было смысла оставаться и считывать что-то, поскольку она сама ничего в этом не поймет и запомнить, не перепутав детали или названия, ей не удастся. Писать самой и одновременно быть в контакте не получится.

Результаты, полученные Аней при контакте с Марией Отто, привели Генриха к мысли о том, что полученная таким образом информация может быть полезна разведчикам, работающим за границей. Сотрудникам внешней разведки будет проще искать зерна истины, если знать направление поиска и людей. У них будет некая информация, которую нужно или подтвердить, или орповергнуть. Оставалось найти способ объяснить спецслужбе, каким образом к нему попала эта информация. Вводить сюда Аню было опасно. Если о способностях девушки узнают в верхах, то где гарантия, что дальнейшая игра будет честной, и спецслужбы не изолируют девушку от внешнего мира, как представляющую опасность и для них тоже? Взять на себя такую ответственность Генрих тоже не мог, его запросто могли бы проверить и уличить во лжи, что поставит под угрозу всю проделанную работу.

Тогда они решили рассказать о полученных ими сведениях ОГПУ, только в несколько ином ключе. Поскольку Аня является ассистенткой, то и ее роль будет именно таковой.

В докладной записке наверх Генрих писал, что при изучении документов, доставленных в лабораторию, выяснилось, что некоторые сведения сотрудники Аненербе получают при помощи техник гипноза, вводя человека, легко поддающегося внушению, в транс. Такая способность легко поддаваться гипнозу обнаружилась, к счастью, у Анны Ковальчук, ассистентки Генриха, которая, войдя в транс, рассказала следующее… дальше шло описание опыта, проведенного Аней самостоятельно. В конце докладной записки Генрих просил разрешения на дальнейшие испытания нового метода, просил содействия вышестоящих органов в исследовании фактов, полученных таким способом, поскольку, они могут оказаться весьма ценными для государства и тов. Сталина.

Разрешение на проведение опытов было получено, а вместе с ним велено было проводить запись голоса загипнотизированной при помощи специального устройства, чтобы затем вышестоящим инстанциям прослушать информацию и сделать выводы. Пишущую аппаратуру установили, и было условлено писать только то, что говорит Анна и Генрих во время проведения гипноза. Для предотвращения утечки информации минирадиопередатчик велено снимать во время сеанса.

Все сложилось замечательно, они получили то, что хотели: возможность свободно разговаривать, заниматься тем, чем считают нужным, не ставя в известность власть до той поры, пока не придет на это время.

А пока Анечке предстояла поездка в Минск, где ее ждала защита диплома. Генрих заблаговременно предупредил начальство о предстоящей поездке его ассистентки. Вскоре поступило распоряжение, в котором говорилось, что в связи с важностью проводимых исследований Анне Ковальчук следует перевестись в ленинградский мединститут и все необходимые действия по защите дипломной работы проводить на его базе. Перевод согласован с руководством обоих институтов.