Текст книги "На земле Лешуконской. Стихи"

Текст добавлен: 17 декабря 2017, 18:40

Автор книги: Валерий Бронников

Жанр: Поэзия, Поэзия и Драматургия

Возрастные ограничения: +12

сообщить о неприемлемом содержимом

Авторские права соблюдены

Текущая страница: 4 (всего у книги 6 страниц)

Скачать книгу

Шрифт:

- 100% +

«Наташа»

Предприниматель Саша

Открыл во Рвах для всех

Шикарный бар «Наташа»,

Любителям утех.

Приветливо встречает

Вечерний бар гостей:

Столы, музон играет,

Здесь всё, как у людей.

Зайдет на рюмку чаю

Со свитой и «бугор».

Не гордый – сядет с краю,

Затеет разговор.

Не спится ночью Саше -

Проверит, как дела,

Как встретила «Наташа»

Великих слуг села?

Девчата вмиг обслужат,

Пришедших, вдруг, гостей,

А чай у них на ужин,

Как допинг, нет милей!

Напьется чаю Маша,

Бурлит в крови огонь!

Она партнерша ваша -

Танцуй, рукой не тронь!

Под караоке выйдет

Валера песню спеть.

Зал молча слушать будет,

Как «сердцем не стареть».

А Миша вмиг проверит:

Кто сел за главный стол?

Не Моцарт ли с Сальери

На огонек зашел?

К утру опять начнется

«Наташин» сон, покой.

Уснувший гость проснется,

Пойдет к себе домой.

02.2005.

На улице разбитых фонарей

Ребята шалили, слегка развлекались,

Мужик им попался на снежной тропе.

Они у него на пути оказались,

Был холод, мороз и ребята не те.

Мужик же простой, деревенский, обычный,

А сажень совсем не косая в плечах,

Одет для села, прямо скажем, прилично,

Берёзы и ёлки не пальмы в «Сочах».

Он им помешал на заснеженной тропке,

Бурлила в мозгах у детишек моча:

Орава ребят пропустила по стопке

И начала бить мужика сгоряча.

Пинали ногами со смаком и злостью

В живот, по спине, по груди, голове;

А звёзды луну окружали, как гостью,

В полярной морозной ночной тишине.

Огромный каблук промелькнул над глазами;

Сознанье исчезло куда-то на миг,

Увязло в сугробе с людьми, голосами;

Застыл и не вырвался сдавленный крик.

Санрейс и больница, палата с врачами,

Сжимает тисками и сверлит мозг боль.

Не надо пока образов со свечами

И ставить на жизни огромнейший ноль.

Душа отделилась, тихонько взлетела,

Смотрела на тело с высот потолка.

Откуда ей знать, что всё тело болело,

Что телу бандиты намяли бока?

И видно ей было, как в белых халатах

Крутились вокруг мужика доктора,

Сказала Душа: «Я вернулась, ребята!

И мне улетать не настала пора».

Пронзила вновь боль от макушки до пяток,

Сознанье вернулось, мученье и явь.

Смерть долго ждала, тонус жизни был шаток,

Затем удалилась пешком или вплавь.

Мужик подлечился, окреп, встал на ноги,

Но Боги, как видно, бандитам тем мстят,

Не будет у них уж нормальной дороги,

Не много осталось в живых тех ребят.

12.2007.

Незваный гость

Зашёл мужик, на вид обычный,

В болотных чёрных сапогах.

Наряд для работяг приличный,

Ему плевать – что на ногах.

Слегка небрит и не причёсан,

И в жизни много повидал,

Проживший много лет и вёсен,

Лет тридцать пять ему бы дал.

Не пьяный взгляд, видать, трудяга,

Нужда по делу завела,

Случилась с техникой бодяга,

Исколесил уж пол села.

Всего-то литров десять масла

Нужда заставила искать,

Надежда уж почти погасла,

Да вот, зашёл ко мне занять.

Налил ему: не попрошайка.

Купил бы, да не продают.

«Спасибо!» – в вечеру фуфайка

Исчезла быстро, дома ждут!

10.2006.

Не те дороги

Дороги – любимая тема,

Дорожный мы платим налог,

Съедает все деньги экзема,

Но это, лишь, только пролог.

Погода работе мешает.

Зима. Сыплет снег каждый день.

То лёд на реке вдруг растает,

То от давленья мигрень.

Дорогу построить нет денег,

Зарыты они в полотно,

Болота, отсутствует берег,

Дорога в районе пятно.

Пятно в деловых отношеньях,

В снабжении нашем пятно,

Любимая тема и в преньях

Дорога, её полотно.

Мазуту везли бензовозы,

Уже полдороги прошли,

КАМАЗ на боку и обозы

Обратно с товаром ушли.

А где колея выше метра,

Там тонут УАЗик, «Жигуль».

Дороги у нас в стиле «Ретро»,

Пока результат стройки нуль.

Частично построили? Слава!

Поедет с грузами поток.

Да вот, подвела переправа,

Обсохли пороги. Итог?

Опять застревают машины.

Опять небеса подвели!

Скрипят от натуги пружины

Машин средь реки на мели.

Водителям очень тревожно,

Побили немало машин,

А что же, налог наш дорожный

Утоп средь болотных трясин?

У нас здесь не МКАД, захолустье,

Нужна лишь одна колея

Пробиться у Вашки на устье,

Где дом, бизнес, школа, семья.

01.2007.

Н И Колаеву

Ой, тиха ты родная сторонка!

Тишь да гладь, красота, благодать!

Вот летит по реке плоскодонка,

Номеров на борту не видать.

Нерестовая речка – ну, что же,

"Вихрь" повешу лошадок под …цать.

Мужикам-рыбакам я похоже

Не позволю с шестами удрать!

Восемь лодок в кильватер построю,

Пронесусь по таежной реке,

Я на "Красной" пикник им устрою,

Эх! Гулять, так гулять налегке!

Ох, щедра на запасы природа!

Можно выловить "лох" втихаря,

(Браконьерам давали три года),

Охраняю я рыбу не зря!

Сосны знают – в натуре я хищник,

Мне доверили рыб охранять.

И признаться бы, вроде, нелишне,

Но нельзя свою гордость унять.

Легче мне штрафануть мужичонка,

Снасти новые шустро изъять,

А попалась бы в сеточках семга,

Уголовное дело начать.

Сеть рыбацкую с кустика сдерну,

Поплавень намотаю на винт,

Рыбу с сеток я выну проворно,

Ну, какой же мне бес запретит?

Мне не жалко – ведь, снасти чужие:

Поплавки не строгал, не пилил,

Узелки не вязал я двойные,

Кольца я на токарном не вил.

Под большущий стопарик «горилки»

Рыбу красную ел втихаря:

Ел кусками руками без вилки,

А меня окружали "друзья".

Что затихла родная сторонка?

Не узнала, ты, что ли меня? –

Ведь несется моя плоскодонка,

Берегись лососёва икра!

Разум трезвый я водкой промою,

Буду делать я, что захочу.

Только "Вихрь" мой неистово взвоет,

Налечу, растопчу – так хочу!

Дорогие вы наши сельчане!

Ешьте вы пескаря, иль ерша,

Иль на закусь сегодня случайно

Кислой рыбы желает душа?

От души веселился на воле,

Всяких видел я в нашей глуши.

Надоела нелегкая доля,

Отдохну-ка немного в тиши.

За конторским столом год от года.

Штамп, бумага, печати на нем,

Но меня не простила природа,

Не пускает на мой водоем.

В кабинете тепло и уютно,

Тишина, красота, благодать!

Вызываю людей поминутно,

Тихой жизни теперь не видать!

Есть огромный «Самсунг» в кабинете,

Есть большие колонки к нему,

Есть у русских излишки на свете,

Удивиться тут можно чему!

Я поставлю ненужную стенку,

Я подумаю, что б мне урвать,

И… отправлю на пенсию жёнку,

Когда ей лишь всего тридцать пять!

Сединою хвалиться не будем,

Бес давно не стучится в ребро.

Много гадостей сделал я людям,

А успею ль я сделать добро?

Новые веяния

Теперь у нас учитель пенья -

Политик, он же депутат;

Проявит чуточку терпенья,

Расставит всех по ноткам, в ряд!

09.2017.

Ночная гармонь

Звук гармони над Вашкой стелется,

Тёплый ветер шуршит листвой.

Лешуконский мужчина женится

На желанной своей родной.

Тихо речка о чём-то шепчется,

Лижет красные берега.

Грусть-тоска у девчат развеется,

Как туман, где стоят стога.

Зазвучит над простором музыка,

Песнь подхватит ночной туман,

Лай откликнется где-то Тузика,

Конь заржёт, услыхав баян.

А заря с полутьмой играются,

Прячут солнышко за дома.

Молодёжь и жених прощаются

Под баян на краю села.

12.2006.

Ода Лешуконии

Над Лешуконскою тайгой

Расставил сети месяц ночью.

Ты мне, красавица, пропой

Про жизнь, про сон, про кари очи.

Раздует ветер паруса

Там, где штормит и смерч гуляет,

А в Лешуконских небесах

Сиянье Севера сияет!

Скажите, солнце, шар земной,

Где мне найти такую песню,

Чтоб я на щелье золотой

Жил в Лешуконии чудесной!

01.2005.

О деньгах

Денег много у народа,

Сколько их – большой секрет

И о сём молчит природа.

В долг, ребята, «Денег нет!»

Нищий стал народ, однако:

Дачи, виллы, пять квартир

Все с бассейнами, собака,

Жёнка, ванна и сортир!

Рубль спросил я у соседа,

Сразу в лоб: «Когда отдашь?

Дам тебе я до обеда,

А с обеда два мне дашь!»

А с обеда он машину,

Кстати, новую купил,

Напоил друзей в «дрезину».

Где взял деньги? Накопил!

Прибедняются соседи:

«Денег нет на чай, на хлеб,

В кошельке немножко меди,

В долг не клянчи – денег нет!»

И поехали на взморье

Всей семьёю отдыхать,

Прикупили виллу, море,

Яхту, остров. Вспомнишь мать!

Но не маму, а словечко,

Выраженье, так сказать.

Ёкнет от всего сердечко,

Могут люди отдыхать!

Даму повстречал из банка

Днём и в летнюю жару:

Шуба, летняя панамка –

Есть богатые в миру!

Ходит меж домов коллега,

Денег нет. Расчётный лист

Тычет всем в залог бедняга,

Пива хочет приколист.

Просит дать взаймы на пиво,

Нам, нормальным, не понять:

Намекает он учтиво:

«Денег нет и негде взять!»

Знаю, держит три сберкнижки

И в «загашнике» чулок,

И в «расчётном» есть излишки.

Как сберечь их – знает «волк»!

Что сказать вам на прощанье?

Денег много у людей

На сберкнижке и в чулане,

У соседей и друзей!

02.2006.

Односельчанин

Пройдоха, плут, но не был жидом,

А глупость больше всех ценил,

Обман внедрял с серьёзным видом -

На жизнь себе копейку мыл.

Ходил всегда с большущей папкой,

Был вежлив, в деле не ленив,

Обман в себе носил, под шапкой,

Жил скромно, но за счёт других.

Назанимает денег вволю:

Пришёл, ушёл и был таков!

Девиз его: «Я не неволю,

На мой век хватит дураков!»

Умён, умеет облапошить,

Всем первым руку подавал,

«Работать честно?», – он не лошадь,

А кто давал, то с честью брал.

Долги копились, разбухали,

Всегда он клялся долг отдать,

Божился, чтобы не мешали

У новых «лохов» занимать.

Бывал и праздник, что однажды

Он где-то, что-то отдавал.

И снова там же раз и дважды

Опять копейку занимал.

Настал момент – давать не стали,

Занялся лесом, взял кредит.

И кредиторы все устали -

Должник, но вроде не бандит!

Не верят больше в Лешуконье,

Не удаётся много взять,

Решил, что в городе спокойней,

Уехал город покорять!

Немного времени минуло,

Как видно, там не просто брать.

Машину бросило, качнуло:

Его решили расстрелять!

Палата, койка и лекарства,

Нутро болит: ни сесть, ни встать.

Отдал бы за покой пол царства,

Но жизнь прожил, что негде взять!

06.2006.

О себе

Запасец слов давно иссяк

И с бранью оскудела чаша,

А в жизни я никто, босяк,

Заварена не мною каша.

Глаголю истину, поверь,

Последний рубль лежит в кармане.

Закрыта молодости дверь,

На пенсию живу в обмане.

Бесплатный, безвозмездный труд

Исчез внезапно, канул в лету.

Те, кто пришел, меня сотрут

И превратят в бифштекс, в котлету!

Наворовать я не успел,

Ворота строил коммунизма,

Но не построил, постарел,

А коммунизм всего, лишь, призма.

Когда глядишь в нутро ее,

Красивый горизонт маячит,

Обычное житьё – бытьё

На деле выглядит иначе.

Пишу я от души, шутя,

Не стоит сильно волноваться.

В стихах я малое дитя.

Стараться надо, брат, стараться!

01.2006.

Ответ

Ты не веришь ему –

Не достоин он вниманья.

И спроси: «Почему

Избежал он наказанья?»

Не грусти, всё придёт,

Только надо продержаться,

И любовь не уйдёт,

Будешь снова улыбаться.

Вновь и вновь пролистай

Лет прожитых все страницы.

Жизнь – она, как фристайл,

Как полёт пернатой птицы.

Не смотря на обман,

Трёх детишек воспитала,

Разойдётся туман,

Внуки жизнь начнут сначала.

Улетит вдаль печаль,

А слеза слетит росинкой,

Слабых мыслей не жаль,

Порастут быльём-былинкой.

Открытие дома культуры

Вот-вот откроют дом культуры.

Все получилось как всегда:

Стоят замерзшие фигуры,

Стоит замерзшая толпа.

На лицах иней леденеет,

Замерзли ноги у детей,

Декабрь, полярный день бледнеет,

Безликий ропот, ждут вестей.

И пробил час, открылись двери,

Внутри был не мирской покой,

Царила жизнь не в атмосфере,

ДК внутри давно живой.

Разрезали цветную ленту,

В программе было – хлеб подать,

Замерзшим не до сантиментов,

Замерзшим было наплевать.

Смешались старики и дети,

Смели все на своем пути,

Красивый хор, Главу, ступени,

Пришлось начальству отойти.

Живой рекой вовнутрь вливался

Людской, трепещущий поток,

У малых слезы, плач раздался,

Толкали старых сильно в бок.

Но вот толпа угомонилась,

Текли красивые слова,

По залу духота носилась,

Невыносимая жара.

А дальше все пошло неплохо,

Любовь Григорьевна цвела,

Вручен был ключ, открыл эпоху,

Открыл великие дела.

Довольно много поздравлений,

Подарки, речи пинежан,

И вспышек блеск в ДК мгновений,

«Волжанку» заиграл баян.

Фольклорный коллектив старался,

Программа сбоев не дала,

Начальный бум не повторялся,

Спокойно дальше жизнь текла.

Закончен праздник танца, песни,

Тепло приема и уют,

Застыл в вечернем поднебесье

Красивый, праздничный салют.

О хорошем

Лягу спать. Усну. Приходит Муза.

«Ты, плешивый гений, спать горазд!

Много зим прошло с времён Союза,

Покажи-ка ныне профиль, фас!»

Не даёт поспать, надоедает,

Ей хороший опус подавай.

Хорошо. Могу. Но, глянь, светает

И будильник загремел: «Вставай!».

Муза незаметно удалилась,

Растворилась, словно в молоке,

Всё хорошее во сне свершилось,

В том далёком дальнем далеке.

А сейчас работа, завтрак, будни,

О хорошем только вспоминать,

О хорошем пусть напишут люди,

Те, кто могут о хорошем знать!

07.2007.

Охота на гусей

Ох, азартная охота

С профилями на гусей!

Как дождался перелёта –

Не зевай, прицелься, бей!

Мне пришлось уйти за хлебом,

А напарник там один

С профилями, ветром, небом,

Сам охотник-господин.

Выстрел, гусь упал из стаи

За канаву и лежит,

Ширина три метра, да и

Ручеёк по ней бежит.

Снежный, ледяной, прозрачный

Наверху, а лёд внутри,

Крепкий, гладкий лёд, удачный,

Надо только перейти.

Ледяное дно, без ила,

Лёд прогнулся вниз дугой,

И скатился вниз чудила,

Не подумал головой.

Он один у переправы,

Холод льётся в сапоги.

И стоит среди канавы –

По уклону не зайти.

Холод вмиг проник до мозга,

До костей, он весь продрог.

Хоть бы жердочка, берёзка,

Хоть бы кто-нибудь помог.

А в итоге: метр с остатком

Лёжа, молча переплыл.

Было мёрзко, зябко, гадко –

Сам себе всё учудил.

Очередь

Нам говорят, все есть – стоять не надо.

Придешь, прогнутся пред тобой:

Товар и чек, улыбка, как награда.

Забрал товар, иди и пой.

Хотели, как у «них», не тут-то было:

Осклизлый коммунизм засел.

Все бывшее при власти не забыло:

Иван стоял, Абрам сидел.

Больной всегда стоял час, два за дверью,

Стоит, по сей день, и сейчас.

В сбербанке очередь старушек смирно

Стоит весь день, хоть вырви глаз.

А ныне, как-то, мода появилась:

Не успевают хоронить.

Что в преисподней, на верхах, случилось?

И что мешает людям жить?

В конторах свято чтят бюрократию -

Бумажка прежде, а ты стой.

Разбушевавшуюся там стихию

Нам не понять – народ простой.

А очередь – она людей сближает:

Стоят все вместе, заодно.

Тихонько люди стоя обсуждают:

Где? Кто? Откуда? Как и что?

Обсудят, сколько стоят макароны?

Почем на ярмарке табак?

Откуда ночью раздавались стоны?

Не зло обсудят, просто так.

Пропала очередь, вы не волнуйтесь,

Не вмиг исчезнет этот тлен.

Вы будете, когда с утра проснетесь,

Три месяца ждать ИНН.

02.2005.

Памятник

Наполнен дивом шар земной

И в Лешуконии не счесть.

Горбатый мостик на Лесной –

Труду хвала и честь.

Турист стоит, разинув рот,

Не верит он глазам:

Стоит толь мост, толь анекдот,

Причислен к чудесам.

Творенье рук, ума шедевр,

Архитектуры пик.

Творец создал, как стиль модерн,

Как высший в деле шик.

Старушки крестятся, входя,

Чтоб не упасть в овраг.

Водитель сбавит газ, любя;

Ворчит в окно чудак.

Но мост стоит, назло врагам.

Овраг: Лесная шесть.

Туристы! Смело в гости к нам,

Здесь чудо света есть!

10.2007.

Пенсионный фонд

Он просто фонд, из денег фонд,

Как все другие наши фонды,

Имеет ветеранов фронт,

Они, отнюдь, не Джеймсы Бонды.

Любой из них вот, например,

Нам далеко ходить не надо,

По старости пенсионер,

А пенсия – ему награда.

За труд, за доблесть, за дела

И заслужил работой, стажем,

А пенсия, как «шиш», мала:

Подачка, тюлька, прямо скажем.

Зато бумажек целый воз,

Мурыжат нас, как только могут.

Как сдашь туда бумаг обоз,

Глядишь, одним рублем помогут.

А клерку видно не до нас,

Для нас лишь три часа приема,

Бери ботинки «Адидас»,

Тащись-ка, ветеран, из дома.

Ботинок нет, бери костыль,

Иди с дугой радикулита,

Идти не можешь – так сиди,

Контора будет без нас сыта.

Она съедает тот же фонд,

Что выделен для ветеранов,

Считает, видно, мистер Бонд,

Деньга не для пустых карманов.

Что скажешь, старый ветеран?

Не ходят клерки нынче в гости,

Копи бумаги, ложь в карман,

Они согреют наши кости.

Песня десантников пожарных

На самолет всегда глядеть красиво,

Покрасит утро крылья серебром,

Над полосой АН-2 взлетит игриво,

Биплан помашет нам своим крылом.

Мечтают летнабы: дожить бы до лета,

Отправить пожарных в полет с рюкзаком,

В котором лежит парашют сине-белый

И ждет – не дождется игры с ветерком.

Разряд грозы – горит тайга лениво,

Готовит техник к старту самолет,

Расправит плечи-крылья он красиво,

Готов всегда с утра аэропорт.

Подъедет вмиг десантная бригада,

Их нежно-нежно встретит самолет.

Подходит экипаж, летнаб, команда:

«Пора, десант, отправимся в полет!»

У самолета много разных шуток -

В суровых буднях риск с огнем, игра.

Рабочий день, в любое время суток,

Развесит в синем небе купола.

В кабине разместились деловито

И фалы зацепили за троса,

И в бездну группой прыгнули сердито,

Творить под ясным небом чудеса!

Песня о лешуконии

Лешукония – центр районный наш

На слиянии чистых рек,

Лес шумит вокруг – беспокойный страж,

Знает: друг его человек.

Что ты, хвойный лес, шепчешь в сумерках?

Видно, хвастаешь, что богат?

Лешуконь стоит на семи ветрах,

Все равно, нам всегда дорога.

Снизу с трех сторон Вашка стелется,

А с четвертой аэродром.

Перед ним в лесу сосны шепчутся,

Где легко всегда быть вдвоем.

Щельи красные и отвесные

Кроме пристани, там песок;

А придут весной дни чудесные,

Пить березовый можно сок.

Рыбаки с сетей семгу вытащат,

Разведут огонь-костерок,

И дрова в огне тихо затрещат,

Подремать в тепле можно впрок.

Лешукония наша ясная

С Верхнего конца и до Рвов.

В даль полей течет песнь прекрасная -

Сенокос, страда, ширь лугов.

11.2005.

Пляж

На пляже много парами,

Но в большинстве гурьбой,

А иногда с гитарами,

Детей берут с собой.

В зените светит солнышко,

Нет видимых границ,

Как будто, через стеклышко

Сиянье чистых лиц.

Повисло душно марево,

А с нею лень в ногах,

Дымится тихо варево

На маленьких кострах.

Детишки смело носятся

По отмели гурьбой,

На глубину не просятся

И, в том числе, домой.

Лениво в зное тешатся

Безмолвные тела,

От комаров не чешутся -

Природа замерла.

Как кожа перегреется,

Ополоснуть водой.

От плеска брызги пенятся -

Нырнул плашмя «ковбой».

И подиум не маленький,

Модель на вкус любой,

Цветастые купальники

Мелькают вразнобой.

А парни разомлевшие,

Жара им нипочем,

На воздухе окрепшие,

Кидаются мячом.

«Русалка» плавать учится,

Повис истошный визг,

Не сразу все получится,

«Запасы» тянут вниз.

А солнце книзу клонится,

Зависло над водой,

За солнцем туча гонится,

Пора идти домой!

Подслушанный разговор

Сбербанк не открылся, но очередь стойко

Стояла, копилась на мощном крыльце.

И вдруг подошел небольшой мужичонка,

Увидел знакомую, в женском лице.

«Привет! Ты откуда?». «Конечно, с Усть-Кымы,

Но знать Вас не знаю и не узнаю».

«Прошли времена, когда долгие зимы

Мы жили в Усть-Кыме, в совхозе, в раю!

Теперь же билет в самолет окаянный,

В один, лишь, конец, я на деньги куплю,

Что выдали в пенсию, в день долгожданный,

Один раз слетаю, не жравши, и сплю!

Фамилию помню, а звать как, не знаю?»

«Я – Нина, родилась я в тридцать седьмом,

А дом наш у речки находится, с краю,

Живем там с сестрою моею вдвоем».

«Мы жили у вас до проклятой реформы,

Когда процветал, креп и «робил» совхоз,

Но вот и дожили: все новые формы,

Смешали все в кучу: людей и навоз.

Повинны лишь Ельцин, да Ваучер Рыжий,

Гореть им обоим совместно в аду.

Народ обанкрочен, раздавлен, унижен.

Такое приснится, лишь, разве, в бреду!»

Тихонько роптали старейшины века,

Народ одобрял, но упорно молчал.

Стояли так два пожилых человека

И обсуждали начало начал.

04.2005.

Позовите Фёдора

Звонит телефон как-то так, неприлично,

В квартире обычной обычный звонок;

Замучил меня, ну, и бесит частично,

И хочется, чтоб он на сутки умолк.

Причина банальна, нет качества связи,

Каналы забиты простой болтовнёй.

И льётся поток словесов, всякой грязи

В мир «Артелекома», совсем не простой.

В три ночи звонок, просят ласково Свету,

А где ж я возьму, если в доме один?

Ответил им сонно, что Светы здесь нету,

Есть чай, бутерброд, пирожок, апельсин.

Потом тарабанят: «Дай нам Иванцовых!»

(У них телефона, я знаю, что нет).

Три раза подряд, просят снова и снова,

Ну, как, догадались, каков мой ответ?

Мужик позвонил: «Позови мне Татьяну».

Супруге кричу я: «Возьми-ка «трубу!»

С женой говорил полчаса дядя спьяну,

Звонил же невесте своей по утру.

По вторникам Фёдора к проводу просят,

В четверг снова Свету, потом и Кузьму,

Затем вопрошают: «А где моя Дося?»

Я рад бы позвать всех, но где их возьму?

Звоню сам в Архангельск, по делу, конечно,

Устал набирать, третьи сутки пошли,

А «Артелеком» смотрит очень беспечно,

На то, что за мУку мы платим рубли.

А раньше, бывало, за час обеспечат

Архангельск, Онегу и Дальний Восток

А в век двадцать первый льют сладкие речи,

Что связь для всех будет, надёжно и впрок.

А-у! Где ты, Фёдор? Откликнись родимый,

Опять тебе будут, наверно, звонить;

Опять попадать не туда и всё мимо.

Скажи, «Телеком», с такой связью как жить?