Текст книги "Принц и Виски"

– А кто все эти люди… и почему на дворе осень? – уточнил папа, откидывая за спину дреды.

Я вздохнула и, втиснувшись между ними, обняла их за плечи.

– Пойдёмте, тут в двух словах не расскажешь. Кстати, знакомьтесь, это Ксавьер.

– Ты ведь предохраняешься, дорогая?

– МА-А-АМ!

– Всё-всё, молчу.

Эпилог

Семь месяцев спустя…

Ещё никогда в жизни мне не было так страшно. Зубы стучали, ноги подкашивались, по спине бегали мурашки. Я оглядела присутствующих и сглотнула. Лицо бабули абсолютно ничего не выражало, Чезаре показал под скатертью два разведённых пальца, Нетта подёргала пирсинг в брови, что на нашем тайном языке означало «Да и фиг с ним!», Адам в нетерпении грохнул о стол зажатыми в кулаках вилкой и ножом, а Кас ободряюще улыбнулся.

Дрожащими руками я поставила в центр блюдо и отступила на шаг, стараясь выглядеть не слишком заискивающе. Бабуля поднялась и принялась невозмутимо орудовать лопаткой, клацая в полной тишине о фарфор. Последней положила порцию себе. И первой продегустировала. Никто не дышал, пока вилка, рассекая воздух, приближалась к её рту, исчезала внутри, поглощённая тьмой, и возвращалась уже пустой под громоподобную, как мне показалось, работу челюстей.

Меня обдавало то жаром, то холодом, сердце выскакивало из груди, а бабушкины зубы всё смыкались и размыкались, смыкались и размыкались…

Наконец нервы сдали.

– Не пересушила? А серединка пропеклась? Хотела ещё две минутки додержать, но боялась, что подгорит. А соли, соли не слишком много? Я на всякий случай вторую порцию более пресной замесила, поэтому могу прямо сейчас…

Бабушка жестом остановила меня, уже готовую броситься на кухню, и неторопливо промокнула уголки губ салфеткой.

– Это изумительная шарлотка. – Она тепло улыбнулась. – Я горжусь тобой, рыжик.

И словно воздух выпустили из баллона. Гостиная взорвалась ликующими возгласами и поздравлениями.

– Да садись уже завтракать с нами, рыжик!

Адам придвинул мне стул, Кас налил чай, а Нетта отрезала кусок пирога, к которому Чезаре приложил вилку.

Следующий час комнату наполняли только смех, оживлённые разговоры и энергичное бряцание столовых приборов. А вторую порцию ставить всё-таки пришлось – не хватило.

Потом мы с Неттой мыли посуду, а Чезаре, по его словам, помогал. Так хорошо помогал подруге объятиями и поцелуями, что после второй разбитой тарелки был изгнан ею с кухни. А я смотрела на них и чувствовала, как рот разъезжается до ушей.

После той ссоры и бурного воссоединения Нетта в корне изменила своё отношение к браку и месту свободы в жизни женщины и теперь ждёт не дождётся лета, когда станет совершеннолетней и они с Чезаре смогут пожениться. После прочтения «Гордости и предубеждения» она загорелась идеей сбежать с ним в Гретна-Грин, и мне пришлось разочаровать её, сообщив, что «кузнечные свадьбы» в этой шотландской деревушке отменили почти столетие назад и теперь требуется согласие родителей. Поэтому сейчас она просто строит планы на их совместное будущее, в которых значится после свадьбы пожить в своё удовольствие, а о детях задуматься уже ближе к старости, ну, то есть годам к тридцати.

Что до самого Чезаре, то тут вообще интересно получилось: один из гостей бала оказался учредителем крупного научно-исследовательского центра. Этого господина так впечатлили железные кони на пару́ и костюм суперптицы, что, выяснив имя конструктора, он немедленно предложил парню грант под новый проект и обучение в его институте с перспективой дальнейшего трудоустройства и необходимостью переезда на территорию научного городка. Чезаре подумал и… отказался. Сказал, что Нетта ни за что не согласится покинуть Мистиктаун, а он ни за что не согласится жить там, где не живёт Нетта. Да и сам он, кажется, прикипел к этому городу… Даже шеф, господин Лоцман, наконец-то запомнил его имя.

Но грант ему всё равно выделили и разрешили работать над проектом по удалёнке, приезжая лишь раз в квартал для предоставления отчётности. Увидев чек, Чезаре впервые в жизни вышел покурить. Часть этой весьма и весьма внушительной суммы он подарил Нетте, чтобы та наконец осуществила свою мечту и сняла помещение для эзотерической лавки. Мы с ней целую неделю просматривали варианты, прежде чем остановились на симпатичном подвальчике недалеко от бывшей пожарной части, а на оставшиеся деньги закупили первую партию товаров. В декабре я помогла ей прибраться и перетащить туда коробки, а месяц назад состоялось официальное открытие, для которого мы вместе с бабулей испекли улучшающие карму печенюшки в форме котов, жаб, коней, собак и воронят, ставшие с тех пор фирменной фишкой магазина.

Клиентская база пока довольно скромная, но подруга активно работает над её расширением. Постоянно кому-то звонит, рассылает электронные письма, заказывает каталоги, сверяется со справочниками и очень тщательно подбирает ассортимент, руководствуясь правилом «лучше меньше, да лучше». Частенько туда заглядывают приезжие из соседних и не очень соседних городов, жаждущие услышать историю о невероятных событиях осени из первых уст, ну и, конечно, сфотографироваться с её героями.

Мои снимки с бала попали на первые полосы всех газет. Среди них особенно выделялись два: на первом я вылезаю из кареты, а второй… второй запечатлел наш с Варлогом поединок.

– Ух, аж мурашки по коже! – прокомментировала Нетта, увидев его.

Тут нельзя было не согласиться. От фотографии, пусть и чёрно-белой, так и веяло жаром: моё платье развевается, волосы рассыпались по плечам, рука принца держит меня за талию, а от наших скрещённых клинков летят искры, и непонятно, фехтуем мы или танцуем. Статья вышла под заголовком «Искушение тьмой».

Про Регину тоже написали – в рубрике «Нарочно не придумаешь». То есть не про неё, а про заглоченное кольцо. Само оно было успешно извлечено из кишечника Эмоса Страйка весьма тривиальным способом, но в исключительных условиях: во избежание риска мэр поместил парня в частную клинику, палату в которой оплатил из собственных средств, а для осуществления процедуры нанял группу высококлассных специалистов, на всякий случай пригласив вдобавок к ним выдающегося хирурга из Штатов. В общем, семьдесят миллионов – они и в Мистиктауне семьдесят миллионов. В итоге кольцо благополучно успело на выставку Эльзы Санкёр в Париже.

А ещё мэр заставил дочь навестить Страйка в больнице. Этот день стал счастливейшим в жизни Эмоса. Он даже пригласил по такому случаю оператора, который запечатлел их с Региной полутораминутное свидание: она с букетом роз, Страйк – в больничном халате и всё ещё бледный после промывания. Фотограф тоже присутствовал и сделал снимок как раз в тот момент, когда Страйк, волнуясь, признался Регине, что ради неё готов хоть каждый день глотать такие кольца. В общем, фото вышло не очень, а видео было потом доступно на Ю-тьюбе в замедленном показе, так что вместо полутора минут получилось полчаса и мне не хватило терпения его досмотреть.

Покончив с посудой, мы с Неттой отправились в её магазин, чтобы подготовить его к завтрашней автограф-сессии Цирцеи и госпожи Гримсен. Подруга уговорила их провести встречу с читателями именно в её лавке для пиара последней. По дороге мы купили два молочно-фруктовых коктейля и не спеша потягивали их через трубочки, наслаждаясь ясным весенним деньком.

– Одного не могу просечь, – заявила Нетта так, словно продолжала начатый разговор. – Как роли Каса и Варлога так конкретно перепутались? Что за эпидемия беспамятства поразила людей?

– Знаешь, сама над этим долго думала, – я помешала трубочкой напиток, собираясь с мыслями, – и пришла вот к чему: после столь мощного колдовства, к которому прибегла Имельда, чтобы одолеть Варлога, обитателей селения и крепости накрыло колоссальной отдачей, искромсавшей воспоминания последних месяцев у всех, кроме самой ведьмы. Имельда же, погоревав, что не сумела оживить Каса, как рассчитывала, снова заглянула в будущее и увидела в нём… меня или даже нас с Ксавьером и поняла, что для него ещё есть шанс. Догадалась, что ошиблась лишь в той части, где решила, будто он воскреснет в их времени, и тогда же узнала, что Варлог не мёртв, а их с Касом судьбы переплелись из-за заклятия. Более того: именно через победу над принцем долг перед Высшими Силами окажется выплачен сполна, принесённая жертва завершит полный цикл и обернётся наградой – её муж снова будет жить. Ну а тут ещё эта отдача… вот Имельда и разработала план: придумала Охотника на случай, если Кас не вернётся домой, в своё время, раскидала для нас подсказки и по возможности помогала из прошлого через сову.

– Почему же она тогда сама не разбудила принца, чтобы поскорее со всем этим покончить?

– Потому что увидела для Каса возможность ожить только в будущем? Или банально не хватило сил? Ведь она столько из себя вычерпала. То ли дело Регина, которая если и тратила свой резерв, то неосознанно и только на мелкие пакости. К тому же, в отличие от прошлого раза, в нынешнем Кольце объединились и предки, и потомки, то есть колдовство вышло вдвое мощней.

Нетта прищурилась.

– Как удачно подвернулась отдача, под которую попали все, кроме Имельды… И некому было бы рассказать Охотнику, кто он на самом деле.

Я сделала вид, что не заметила намёка, хотя разделяла подозрение.

– Ну, это лишь мои домыслы, всё-таки тут очень много нюансов. Правду мы вряд ли когда-нибудь узнаем, так что выбирай, какой вариант больше нравится.

– А у Роуз ты в тот день не спрашивала?

– Забыла, – призналась я. – О стольком хотелось разузнать, что в итоге самое важное и упустила. Да и вряд ли она сумела бы ответить. Зато теперь хотя бы ясно, почему Варлог спутал меня сначала с ведьмой.

– Почувствовал какие-то остаточные эманации, поскольку благодарная Имельда прокачала Роуз, развив и так нехилые кулинарные способности в наследственный дар?

– Без понятия, что ещё за «эманации», но суть ты ухватила. И да, в результате Финварра всё же не стали ведьмами, что меня чертовски радует.

В этот момент по дороге пронеслась Регина в открытом «Бентли», и нам пришлось спешно отпрыгнуть на обочину, спасаясь от грязевой ванны из лужи.

– Я вот другого не просекаю, – заметила я, провожая взглядом похожее на шикарный круизный лайнер авто и убирая ладонь, которой прикрыла коктейль. – Как у такого отличного парня, как Кас, могла получиться такая прапра и сколько-то там ещё раз правнучка, как Регина?

– Мутация в процессе эволюции? – предположила Нетта, пытаясь втянуть через соломинку кусочек консервированного персика. – Фамилия так уж точно мутировала, когда один из потомков решил взять сценический псевдоним, прикипел к нему и положил начало Санкёрам. Кста-ати об отличном парне Касе… – Она поиграла бровями.

– Нет.

– Почему?

– Потому что мы с ним просто хорошие друзья. И потому что он женат, забыла?

– Был женат. Шестьсот лет назад. И его брак закончился тем, что жена-ведьма всадила ему нож под рёбра, распылила на атомы и закопала под дубом.

– Все пары проходят через трудности, – философски заметила я.

– И как там в клятве говорится: пока «что» не разлучит нас?

– Из любой ситуации бывают исключения. А Кас в недалёком будущем вернётся домой, к любимой семье, и я искренне за него рада!

– Ладно, – вздохнула Нетта, – вообще-то я того же мнения и тоже за него рада.

– Знаю. – Я шутливо толкнула её плечом. – Но твой долг, как подруги, был предложить мне наилучшего кандидата.

– Точно. Давай-ка завернём в библиотеку, уточню у Цирцеи детали завтрашней автограф-сессии и заодно заберём книги.

Там мы застали сразу обеих – её и госпожу Гримсен. Согласовав технические моменты и захватив по стопке книг в твёрдой обложке, ещё пахнущих типографской краской, собрались уходить, как вдруг дверь с шумом распахнулась, явив решительного вида женщину.

– Это вы Анна Жар? – осведомилась она с порога, безошибочно вычислив Цирцею.

Библиотекарша польщённо улыбнулась и приготовила ручку.

– Вы не ошиблись. Официальная встреча с читателями состоится только завтра, но раз уж вы здесь, сделаем исключение. На чём вам распи…

– Это не триллер! – возмущённо перебила та, приблизившись, и впечатала в стол цветастый томик в мягком переплёте.

Цирцея удивлённо взглянула на него.

– Нет… конечно нет, это захватывающая любовная история!

– Но я ждала триллер и осталась страшно разочарована!

– Постойте, но почему вы его ждали, когда на обложке чётко указаны серия и жанр? Да и аннотация с названием довольно прозрачно намекают… Понимаете, я всегда очень тщательно подхожу к позиционированию книги и точно рассчитываю ЦА. Целевую аудиторию, – пояснила она.

– Вот обложка-то и ввела меня в заблуждение! Видите, какой у этого парня взгляд? – Все мы вывернули шеи. – Недобрый такой, с прищуром – герой явно что-то затеял, да ещё весь этот туман вокруг, и паук сбоку висит… А то, что одёжи на них нет, так мало ли какие у людей жизненные обстоятельства? Я бы на вашем месте сделала тогда обложку светлее и сменила причёску у девушки.

– Но её рисую не…

– А в итоге я жестоко обманулась в своих ожиданиях!

Госпожа Гримсен взяла книгу и поднесла к ней карманную лупу.

– Но это уже одиннадцатый том цикла, – заметила она, изучая форзац.

– Да, во всех предыдущих частях я тоже обманулась.

– Почему же тогда не остановились на покупке первой?

– Каждый раз надеялась, что вот-вот начнётся триллер, хотела дать автору шанс, так сказать. И в любом случае я их не покупала, а взяла в библиотеке своего города, да и в целом получилось неплохое чтиво, не пожалела потраченного времени.

– А, так вы среч! – с облегчением воскликнула Цирцея.

– Кто-о-о?!

Мы с Неттой отодвинулись на безопасное расстояние.

– «Среднестатистический читатель», – расшифровала Цирцея, обрадованная, что наконец-то уяснила причину когнитивного диссонанса. – Для облегчения коммуникации я разработала классификацию по психотипу и в группу сречей отношу тех, кто прибегает к вульгаризмам, при этом искажая истинное значение слова. «Чтиво», к примеру, несёт чётко-негативную коннотацию. Похвалить этим термином невозможно, получится стилистическая ошибка или оксюморон, если желаете. «Тратить» также идёт со знаком «минус».

Женщина помолчала, потом смерила библиотекаршу сомневающимся взглядом.

– Слушайте, а это точно вы писали? Я вас себе по-другому представляла… Там как-то всё попроще будет, – кивнула она на книгу и тут заметила наши с Неттой стопки и оживилась. – О, а вот от этой я осталась в совершенном восторге, начиная с обложки и заканчивая названием!

– Тогда вам очень повезло застать здесь и моего соавтора, – Цирцея деликатно указала на госпожу Гримсен.

– Так это вы Анастейша Пожар? – обрадовалась дама, пожимая той руку.

– Рада вызвать такую бурю эмоций. А какой ваш любимый момент в книге, позвольте спросить?

– О, пожалуй, сцена, где герои перестали сопротивляться своим чувствам и наконец-то отдались желаниям, особенно вот этот образ, – женщина прикрыла глаза и процитировала по памяти: – От него пахло горьким шоколадом с нотками миндаля, корицы и апельсинов сорта «Валенсия».

Цирцея с превосходством посмотрела на госпожу Гримсен.

– Хотя, конечно, «мускусом» как-то привычнее, – заключила дама, распахивая веки. – Всегда хотела узнать: как двум разным людям удаётся писать вместе? Неужто не возникает разногласий?

Соавторы переглянулись.

– Никогда, – сообщила Цирцея после паузы.

– Ни единой минуты, – добавила госпожа Гримсен.

– Полное взаимопонимание.

– Пишем душа в душу.

– Знаете, я только начинаю фразу…

– А я её уже заканчиваю!

– Я хотела сказать – «подхватываешь».

– Подхватываю и улучшаю.

Цирцея приобняла госпожу Гримсен. Госпожа Гримсен прижалась щекой к Цирцее.

В этом месте мы с Неттой потихоньку улизнули. Закончив расставлять экземпляры в витрине лавки, я отодвинулась, чтобы полюбоваться результатом.

Книга Анны Жар и Анастейши Пожар взорвала «Амазон» и уже шестнадцать недель держалась в первой строчке рейтинга. Авторы так и не сумели договориться насчёт названия, поэтому совместили оба варианта, плюс прибавился редакторский, получилось «Обнажённая сага о мести в Королевстве запретных грёз на рассвете безудержной страсти». В общем, уже одно только это заглавие пропихнуло роман сразу в середину топа, вторую половину пути проделала обложка, от которой меня бросило в жар. Главный герой получился поразительно похож на оригинал, разве что я никогда не видела оригинал обнажённым выше и ниже пояса, а в качестве модели для девушки взяли, естественно, не рыжий метр с кепкой, а Регину. Увидев результат, она подала на художника в суд за то, что изобразил её в платье, вышедшем из моды двести лет назад.

По сюжету небезызвестного принца зовут Чарминг-Валентайн, ну и с биографией у него всё как надо: трудное детство, предательство возлюбленной, комплексы из-за неправильного прикуса, что в сумме озлобило его на весь мир, навеки отвратив от любви. Вечность закончилась за тридцать страниц до финала, когда герои наконец превозмогли, добились, доползли, утрясли, признались, выяснили, что прикус лечится хорошим ударом в челюсть в сочетании с восстанавливающим заклинанием, и вообще поняли, что все их проблемы – тлен в сравнении с любовью, которой и занимались вплоть до слова «конец».

– Исправлять злодеев – только портить, – поморщилась Нетта, перевернув последнюю страницу.

Но далеко не все с ней согласны. К авторам уже обратилось несколько продюсерских компаний с предложением об экранизации.

– Кстати, о злодеях… – я помялась. – Помнишь, в заклинании Кольца была такая фраза: «И недруг, чьё сердце лишь злобе открыто, навеки повязан пребудет заклятием»?

– Я как-то не старалась в тот момент запоминать, но верю тебе на слово. А что?

– Как думаешь, почему Варлог меня поцеловал?

– Ты сейчас о котором из разов?

– Самом последнем… Я имею в виду, что вместо того, чтобы прокричать «чума на все ваши дома!» или что-то в таком духе, когда понял, что проиграл, он предпочёл… попросить поцелуй? Хотя выгоды здесь не вижу: я не ведьма, соответственно, он не мог надеяться вытянуть из меня силы или ещё как-то использовать. В общем, не вяжется это с образом абсолютного зла, чьё сердце открыто лишь злобе, не находишь?

Нетта призадумалась.

– Похоже на то. Может… ты ему и правда понравилась? Ты ведь шикарна, детка!

Мы помолчали.

– Но Бальтазара я ему всё равно не прощу, – упрямо заявила подруга, протянув коту фирменную печенюшку в форме ворона, которую тот с жадностью заглотил.

Пленника мы нашли наутро после бала в башне. Вопреки опасениям, с ним хорошо обращались. По крайней мере, измождённым и оголодавшим он не выглядел, и, как по мне, Нетта перестаралась, залечивая его стресс. В итоге кот разожрался до такой степени, что ножки тех стульев, которые он решает почтить своей массой, жалобно дрожат, как и ножки тех людей, на колени к которым он запрыгивает.

– Мне кажется или кое-кто сейчас судорожно пытается вспомнить, не выкинул ли листок с губным автографом Регины? – поддразнила подруга и потрясла «Обнажённой сагой». – А что, попунктное пособие по перевоспитанию злодеев уже есть.

– Прекрати! Даже если на секунду предположить, что они с Касом не переубивали бы друг друга, а горожане смогли простить и забыть, что Варлог хотел их уничтожить, не представляю, как он, с его амбициями и специфическими пристрастиями, вписался бы в современный мир.

А сама уже мысленно перенеслась на несколько лет вперёд.

Вот я выхожу с подносом на залитое солнцем заднее крыльцо, в гриндерсах и юбке колокольчиком в стиле домохозяек 1950-х, и, улыбаясь в камеру, произношу:

– Дорогой, ты ведь не рассердишься, если скажу, что, кажется, постирала твой белый дублет с красным свитером? Но есть и хорошая новость, – протягиваю поднос, – я испекла твои любимые мясные эклеры!

Сидящий на траве молодой мужчина оборачивается, так что становится виден пристроившийся у него на коленях темноволосый малыш. Дитя агукает и с гордостью показывает на мишень, утыканную ножами по контуру испуганной белки.

– Милый, – укоризненная улыбка, – тебе не кажется, что для начала стоило научить его ходить?

Я помотала головой, прогоняя образ.

– Ладно-ладно, шучу, – хмыкнула Нетта.

И она правда шутила.

– Всё, мне пора, – объявила я, пряча в сумку свой надписанный экземпляр книги, – увидимся вечером. Не забудь: жду вас с Чезаре к семи.

Через несколько шагов подруга меня окликнула и с тревогой спросила:

– Виски, а ты… уверена, что стерва таки сдюжит вернуть Каса домой?

– На все сто, – улыбнулась я и вышла.

Регина сейчас действительно землю роет в поисках решения проблемы, что не лучшим образом сказывается на её и так не сахарном характере. Когда шок прошёл, она с восторгом приняла новость о своей ведьминской сущности, но длился восторг ровно до того момента, когда выяснилось, что просто пожелать и взмахнуть ручкой недостаточно – даром придётся учиться управлять. Причём, как и любой другой профессии, учиться долго и трудно. По идее – всю жизнь. Сработавшее на балу состояние аффекта несёт случайный характер и сравнимо со стрельбой по мухе картечью, полагаться на него нельзя. Сам же дар… скажем так: это всё равно что видеть в голове потрясающие картины, но без владения техникой и красками проку от подобного мало.

К новому родственнику Регина отнеслась прохладно, и симпатий не прибавилось, когда Ксавьер притащил указанные Имельдой фолианты, лопавшиеся от формул и непонятных символов. Дочка мэра наотрез отказалась разбираться в «бредовой ахинее»… и отец отключил ей кредитную карточку.

Уже через неделю Регина засела за талмуды.

В отличие от дочери, мэр Санкёр по-своему старается наладить отношения с родственником из прошлого, поэтому на следующей неделе Ксавьер приглашён к ним на ужин.

Недавно я заходила передать от Каса ещё кое-какие материалы. Регина сидела у себя в комнате, закинув ноги на стол и пристроив на колени макбук со сканами ведьминских тетрадей. Волосы были собраны в пучок, на лице – ни грамма косметики. Но поразило меня другое.

– Что это у тебя на носу? – удивилась я.

Она дёрнулась, едва не опрокинув на себя кофе, и спешно содрала с лица улику.

– Какого чёрта, Финварра? С каких пор мы стали такими лучшими подружками, что ты даже не стучишься?

А я всё никак не могла оправиться от изумления.

– Так это что, правда очки? Ты носишь линзы?

Она уже взяла себя в руки.

– Предупреждаю: я могущественная ведьма, и если хоть одна живая душа узнает о том, что ты здесь видела…

– Да брось, что тут такого? Миллионы людей по всему миру их носят.

Сказала – и сразу же поняла, что зря это ляпнула: ещё бы, уравняла Регину Санкёр с миллионами других людей!

– По-моему, тебе даже идёт, мило смотрятся.

Кажется, она всё равно не поверила, решила, что издеваюсь. Спускаясь по лестнице, я пыталась втиснуть новый факт в устоявшуюся картину мира: у совершенной Регины Санкёр – несовершенное зрение.

В общем, пока она в поте лица учится ремеслу ведьмы, я так же усердно осваиваю азы кулинарии и могу не без основания утверждать, что подвижки определённо есть, хотя до выдающихся результатов предков мне ещё далеко – в арсенале пока лишь самые простые блюда. Но вот что интересно: я начала получать удовольствие от самого процесса. Если раньше мне хотелось поскорее научиться готовить, то теперь… мне просто нравится учиться.

В итоге даже решила не останавливаться на общем сертификате о среднем образовании, с которым в шестнадцать лет пошла работать, а доучиться до сертификата «Уровня А», который в этом году получили все, кто остался в школе, включая Регину. Сама она, по слухам, собирается взять свободный год и попутешествовать по Европе, а по возвращении поступить в выбранный родителями университет. Я же с осени иду в колледж, чтобы навёрстывать последние два года, а ещё – изучать ресторанное дело. Подумала, что лишним не будет.

Когда сказала господину Улафу, что дорабатываю последнее лето и ухожу, он предложил надбавку, если останусь. Я отказалась. Вежливо, но твёрдо.

Родители погостили всего две недели. Я не обижаюсь: людей надо принимать такими, какие они есть. Так и не удалось пока выяснить причину, по которой их забросило в прошлое – только на неделю, как они утверждают. Отделались загаром и прекрасно проведённым временем. Склоняюсь к мысли, что именно в тот день Имельда впервые заглянула в наше время, исказив пространственно-временной континуум, или сдвинув биополя, или… Ну, надеюсь, идея понятна.

В общем и целом жизнь снова вернулась в привычную колею. Шумиха вокруг событий осени не сразу, но пошла на спад, а сами эти события медленно, но верно отходят в категорию городских легенд. Некоторые из приезжих, бывших в тот день на балу и лично во всем участвовавших, поостыв, пришли к выводу, что случившееся – какая-то грандиозная мистификация, устроенная жителями Мистиктауна, или 7D-эксперимент, или результат гипноза… Порой мне кажется, что люди и науку-то придумали, лишь бы не верить в чудеса.

В самом Мистиктауне на первый взгляд практически ничего не изменилось, разве что туризм пошёл в гору. А из менее глобального: образовалось две новые пары. Во-первых, Цирцея стала встречаться с Антонио, поставив условием, чтобы он сменил работу. Бывший стриптизёр ныне трудится в поте лица в мастерской Лоцмана под присмотром Чезаре и рассылает актёрские резюме уже оттуда. Новость о скандальных отношениях несколько недель не давала спать городским кумушкам, но вскоре – и это «во-вторых», – её переплюнула новая сенсация, когда господин Капелюш заявился в «Весёлого ворона» выпить сидру под ручку с госпожой Гримсен. Ещё бы не было сенсации, ведь она на целых двадцать семь лет его старше! Привратник в этом году отметил семидесятилетний юбилей.

С бабушкой снова связался господин Мартинчик. Любезно довёл до сведения, что вся партия гамбургеров разлетелась ещё в первый час продаж, и предложил ей сотрудничество на постоянной основе. Бабуля твёрдо вознамерилась отказать, пока не дошла до последней строки послания, в которой глава службы доставки небрежно намекал, что знает, где можно приобрести по доступной цене корень мандрагоры. Её давнишняя заветная мечта для рулета. И неосуществимая – ведь мандрагор не существует. Правда ведь, не существует?

– Этот Мартинчик что, из какого-то волшебного королевства? – недоверчиво усмехнулась Нетта, когда я ей рассказала.

В итоге бабуля так переволновалась, что пришлось пить сердечные капли, а потом побежала поскорее выбрасывать ответ за ворота.

Морока со дня бала никто больше не видел. В суматохе про него совсем забыли, когда же вспомнили, нашли только железный костюм, а внутри – пусто. Пришли к выводу, что он рассеялся в результате заклятия… Но! Порой, возвращаясь в сумерках домой или задёргивая на ночь шторы, я всей кожей ощущаю на себе чей-то зловещий взгляд, наблюдающий из темноты, терпеливо выжидающий…

Однако хватит о мрачном: если не считать участия в Регининых делах, Кас теперь целыми днями пропадает в бывшей крепости. С нашей подачи и при активной поддержке горожан и Совета он добился лицензии и финансирования на реставрационную деятельность и сам же первый в ней участвует. С помощью волонтёров башню уже очистили от растений и убрали с территории камни, отобрав среди них годные для восстановительных работ. Летом мы планируем провести там исторический фестиваль: с факельным шествием, настоящим рыцарским турниром, живыми шахматами и средневековой ярмаркой.

А пока Кас своими руками поставил близ башни сруб, куда перебрался жить, хоть мы и говорили, что он может гостить у нас с бабушкой сколько угодно, рядом возвёл конюшню и организовал нечто вроде клуба реконструкторов, где обучает ребятишек искусству владения мечом – деревянным, конечно, – и стрельбе из лука. Дети его обожают. Особенно Адам, который всячески даёт понять, что находится на особом положении и ему единственному, на зависть всем, позволено кататься на Фениксе. Конь пока так и не избавился от невидимости, однако Регина и над этим усиленно работает.

Последняя её попытка обернулась тем, что Феникс проявился серым в яблоко. В прямом смысле: с ног до головы покрылся эппловскими логотипами, как на ноутбуках. Сконфуженный конь неделю отказывался покидать стойло, пока ему не вернули невидимость.

А в мае мы собираемся все вместе в долгожданный астрологический поход с палатками, и не на один день, а на целый уик-энд, и даже дату уже выбрали.

В общем, как я и сказала, мелочи, но ведь из таких мелочей и складывается жизнь, верно? Арий стабильно звонит раз в неделю-две. Мы дружески болтаем, но предложения встретиться я неизменно отклоняю. Кажется, он не понимает намёков. Или всё ещё считает меня той Виски, с которой когда-то встречался и, бросив которую, рассчитывал найти в том же месте и том же состоянии. Вот только её больше не существует. Я не изменилась, нет – напротив, впервые в жизни стала собой. И только тогда поняла, какое это облегчение: просто быть собой и не бороться с собственной природой.

Почему так часто в важных вопросах мы готовы слушать совершенно посторонних людей, кого угодно, лишь бы не своё сердце? Но о прошлых ошибках я не жалею, они тоже часть меня и моего пути.

Удивительно, как оно порой оборачивается: я искала принца, а нашла себя. Свою целостность и место в жизни. И мне жаль, что тот, кто косвенно помог мне их обрести, сам так и не понял, что суперсилу нам дарят не оружие и колдовство, а любовь и поддержка близких – вот где настоящая магия! Не знаю, зачем я тебе всё это рассказываю…

Я посмотрела на ровный прямоугольник газона с предупредительной табличкой в изголовье.

– Наверное, потому что ты отлично умеешь слушать. Есть всё-таки преимущества в том, что парень лежит на глубине двадцати футов и не может тебя перебить.

Если Варлог и скрипел сейчас зубами, то звук этот из-под бетона не доносился. Члены Совета долго спорили, что делать с телом, кое-кто даже осторожно предложил выставить в стеклянном гробу в отремонтированной ратуше для стимуляции туристической отрасли, но в итоге порешили, что оставлять его нельзя.

Принца отправили на кремацию и были весьма раздосадованы, когда он выехал из печи целым и невредимым, даже в костюмчике. Следующей стала попытка отрубить ему голову и воткнуть в сердце кол (двадцать первый век, ага). Кол не воткнулся, гильотина сломалась. Ну и понеслась: перепробовали массу вариантов один другого хлеще, разве что к четырём лошадям руки-ноги не привязывали и в разные концы света не отправляли, но всё без толку – заклятие хранило не только жителей от принца, но и принца от жителей. Прилетали даже ребята из МИ5, поместили его в специальную расщепляющую капсулу. Через неделю сдались и уехали. Ещё приезжали какие-то фанатики и требовали отдать им тело принца, заявляя, что он инкарнация великого и ужасного Брахмапчудры, они положат его в свой храм и будут поклоняться. На это Совет ответил, что он принц Варлог, а никакой не Брахча, то есть не Пчудра, тьфу… короче, не валить ли вам подобру-поздорову, потому что тело они не отдадут. И вообще, он символ их города, всегда был, есть и будет, просто символ со знаком «минус». В итоге на символ вылили грузовик бетона, предварительно поместив принца в окованный цепями бронированный сейф, присыпали земелькой, прикрыли рулонным газоном, оставили упреждающий знак и на том успокоились.