Текст книги "Свой парень"

6

Ваську и самой впору было подавать сигналы бедствия. Весь вечер она не находила себе места. Картинки в ее воспаленном воображении сменялись с такой быстротой, как будто кадры в остросюжетной киноленте. Главными героями, конечно же, в ней были Тимур и какая-то незнакомка. При этом Тимура она видела четко и ясно, а вот девчонка представлялась как-то расплывчато, что-то среднее между Жанной, Натали и Софи Марсо. Казалось, Васек бредила наяву. То ей виделось, как Тимур, темноволосый и атлетически сложенный, появляется на краю бассейна вместе с этой незнакомкой и все девчонки провожают ее завистливыми взглядами. То ей виделось, что Тимур, весь в искрящихся каплях, смеясь и резвясь, на пару все с той же девчонкой спускается с водяных горок. Он сидит сзади, крепко обнимая, а она повизгивает не столько от страха, сколько от удовольствия. То ей мерещилось совсем уже невообразимое: Тимур, рассекая поток брызг, ныряет глубоко под воду, настигает среди водорослей свою подружку, хватает ее за руку, разворачивает к себе, и они целуются прямо в подводном гроте…

«А ведь на месте этой Незнакомки могла быть я», – вдруг подумала Васек и изумилась собственной мысли. Придет же такое в голову! Смех, да и только! Какой парень влюбится в девчонку, которая носит исключительно мужскую одежду, у которой волосы такого цвета, что и в природе не бывает, а фигура плоская, как дверь сарая!

Нет, в такую влюбиться невозможно.

И тут Васька словно молнией пронзила догадка! Влюбиться! Влюбится! Вот оно ключевое слово! Вот что мучает ее все эти дни! Это что же получается, принялась она размышлять. Раз она хочет, чтобы Тимур в нее влюбился, значит, он ей небезразличен. Выходит, она сама в него влюблена? Так вот из-за чего ее раздражают эти кукольные Натали и Жанны! Спустя мгновение Васек призналась себе честно и открыто, как привыкла делать всегда: «Я влюбилась в Тимура». Когда это произошло, в какой момент и почему ее сердце выбрало именно Тимура, а не какого-то другого парня – это уже не имело значения. Главное, Васек наконец-то обрела некое равновесие в душе. Все встало на свои места. Все оказалось просто и понятно. ОНА ВЛЮБИЛАСЬ! Нельзя сказать, чтобы это открытие ее не взволновало. Взволновало, и еще как! Наверное, поэтому Васек надела тапочки и пошла в комнату к родителям. Ей требовалась срочная помощь. А вариантов у нее было немного. Подружки, которой она могла бы излить душу, у Васька отродясь не было. Телефон спасения отпадал по двум причинам: первое, телефон у них в квартире отсутствовал, да даже если бы он и был, Васек вряд ли бы им воспользовалась. Она интуитивно догадывалась, что никакой психолог не сможет дать совет лучше, чем это сделают близкие тебе люди. Оставались родители. Точнее, одна мама. С отцом, конечно, Васек могла о многом поговорить, но советоваться с ним по столь щепетильному вопросу она стеснялась.

– Мам… – позвала Васек тихонько. – Ты уже спишь?

– Алиск, ты что? – прошептала мама сонно.

Часы на стене показывали, что вот-вот пробьет полночь, но отступать Васек не собиралась.

– Мам, выйди на минутку, – снова прошептала она уже настойчивее.

– Ну чего тебе? – показалась в дверях мама, натягивая халат на ночнушку.

– Поговорить нужно. – Васек пошла на кухню.

Мама за ней. По дороге она проворчала:

– А до утра это подождать не может?

– Значит, не может.

Васек уселась за стол. Мама села напротив нее, привычным движением скрутила длинные волосы в узел на затылке.

– Ну что там у тебя? – нетерпеливо напомнила она, подперев кулаком пухлую щеку.

– Мам, понимаешь… – начала Васек, с трудом справляясь с собой. – Тут такое дело… в общем, совет твой нужен.

– Совет? – насторожилась мама. – Конечно, если смогу, то… А в чем дело-то?

– Ну… – Васек набралась храбрости и сразу выдала суть вопроса: – Вот если одной девчонке понравился один парень, что ей нужно делать? Ну, чтобы он ее заметил.

– Какой девчонке? – непонимающе захлопала глазами мать. – Ой! – выдохнула она испуганно. – Тебе, что ли?

Васек со вздохом кивнула.

– Ну и что ты повесила нос? Это же здорово, глупенькая! – радостным голосом приглушенно воскликнула мама и на манер популярной героини из «Прекрасной няни» добавила: – Слушай сюда, дочка! Если тебе понравился парень, тебе придется его завоевать! Такой он тебя никогда не заметит. Он должен разглядеть в тебе привлекательную девушку, а для этого ты должна перестать быть похожей на мальчишку.

«Я и сама это понимаю», – согласилась Васек мысленно, но перебивать маму не стала, потому что маму уже невозможно было остановить. Она загорелась от одной только мысли, что в ее дочери наконец-то проснулся интерес к противоположному полу…

– О чем это вы там шушукались? – сквозь сон спросил Андрей Петрович, когда жена вернулась с кухни и забралась в кровать.

– Спи. У нас свои женские секреты, – улыбнулась в темноту Лидия Ивановна.

– Зрасте, приехали! – Муж окончательно проснулся и ворчливо поинтересовался: – Я глава семьи или как?

– Да ладно тебе хозяина из себя строить, – зашептала Лидия Ивановна, чувствуя, как муж заботливо растирает ей холодные пятки своими ногами.

– Так я должен знать или не должен? – уточнил Андрей Петрович.

– Должен, – решилась признаться Лидия Ивановна, и все потому, что не привыкла скрывать что-то от мужа. – В общем, держись: наша с тобой Василиса влюбилась.

– Да ты что? – выдохнул Андрей Петрович полурадостно-полуудивленно.

– Только я тебе ничего не говорила! – сразу предупредила Лидия Ивановна. – Слышишь, Андрей. Если Алиска захочет, она сама тебе все расскажет.

– Само собой. – Он обнял жену, притянул ее голову к себе на плечо, вдохнул полной грудью. – Ну вот, а ты переживала. Парень да парень… Девчонка! Природа, она ведь свое берет. Ее не обманешь!..

– И слава богу.

– Ну и на кого наша дочь глаз положила? Кто-то из класса или из секции?

– Нет, совсем чужой парень. Тимуром зовут. И он самый лучший! – выразительно вздохнула Лидия Ивановна.

– Да, дела… – протянул Андрей Петрович. – Похоже, это серьезно.

– Похоже, что так, – согласилась жена.

– А когда она нас знакомить с ним будет, с этим самым лучшим? – озадачился Андрей Петрович.

– Об этом у нас разговора не было.

– Так я сам у нее…

– Андрей! – зашипела Лидия Ивановна на мужа, приподняв на секунду голову. – Ты же мне обещал!

– Ах да, это я чего-то не подумал. Ладно. Мы это решим. А за дочь я спокоен. Она себя в обиду не даст. Не так воспитана! – От волнения Андрей Петрович заговорил рублеными фразами.

– Да, воспитание у нее правильное.

– Мое воспитание! – напыжился Андрей Петрович.

– Твое, твое. Кто бы спорил, – успокоила Лидия Ивановна, устраиваясь на груди мужа. – Спи, тебе завтра в шесть вставать.

«Точнее, сегодня», – подумала Лидия Ивановна. И еще она подумала, что их Василисе придется много потрудиться, чтобы добиться своей цели. Но ведь результат того стоит, если этот Тимур и вправду такой великолепный парень, такой правильный пацан и верный друг, как описала его дочь.

Примерно такие же мысли бродили и в голове у Василисы.

«Мама права, – рассуждала она сама с собой, избавившись от неприятного осадка на душе. – Если все зашло так далеко, что я не могу разорвать эту дружбу, пора принимать меры покруче! „Обретать женственность“, – как выразилась мама, а это значит отращивать волосы, следить за собой, менять походку, ухаживать за лицом. Морока, конечно, но попытаться-то стоит!»

Решено! Из «своего парня» Васек превратится в настоящую девушку и посмотрит, что из этого выйдет!..

7

Наутро Васек уже засомневалась, по силам ли ей эта задачка. Сказать-то себе легко – превратись из гадкого утенка в лебедя. А как это выполнить? Вот сегодня она полезла в шкаф с самыми благими намерениями. И что же? Провозилась бог весть сколько времени, перемерила несколько маминых и своих кофточек, а надела привычный наряд – джинсы и свитер с растянутым воротом. И все бы ничего, невелика беда, если вдуматься. В конце концов, джинсы сейчас носят все девчонки без исключения, но тут ей на глаза попалась розовая помада в перламутровом тюбике. Разумеется, она не удержалась от соблазна прибрать ее к рукам. Минут пять Васек старательно водила тюбиком по губам, чтобы получилось как на картинке в журнале «Гламур», но рот вышел как у клоуна в цирке. А все потому, что сначала верхняя губа показалась ей слишком узкой, а потом нижняя губа какой-то короткой. Водила-водила и доводилась. Потом минут пять смывала этот живописный грим, даже на первый урок опоздала.

«Нет, как ни крути, а одной мне эту мудреную науку точно не одолеть, – размышляла Васек под монотонный голос географички. – Вот если бы кто-то из девчонок помог…»

И тут взгляд Васька задержался на Тусе Крыловой. А ведь лучшей наставницы ей, пожалуй, не найти, промелькнуло у нее в голове. Туська лучше многих девчонок в школе разбирается в моде, знает, что с чем нужно надеть, как причесаться, накраситься, чтобы не выглядеть при этом размалеванной куклой. К тому же телезвезда этим летом на пару с Анькой Малышевой какую-то школу для фотомоделей посещала. Только вот захочет ли Туська с ней возиться? Тратить на нее свое драгоценное время?

– О чем задумалась? – перебил ход ее мыслей сосед по парте.

– Да вот думаю, попытаться одно дельце провернуть или не стоит, – с неохотой ответила она.

Надоел ей этот Сашка хуже горькой редьки за те два дня, что его к ней пересадили.

– Попытка не пытка, – неожиданно точно подсказал сосед, и Васек взглянула на него с уважением.

А он ничего, соображает, когда хочет.

– А какое дельце? Может, я пригожусь? – прошептал Сашок, ободренный ее взглядом.

– А вот это вряд ли, – усмехнулась Васек.

В общем, как только прозвенел звонок на большую перемену, Васек не пошла с ребятами под лестницу или в раздевалку травить анекдоты, а сразу направилась к Туськиной с Лизкой парте. А там уже собралось несколько девчонок, включая и Алиску Залетаеву.

– Не понимаю я эту Лоретту! – говорила Алиска манерным тоном. – Ну влюбилась. Ну погиб. Но с собой-то зачем кончать?

– А я ее понимаю, – проникновенно откликнулась Лизка. – Он был для нее единственным. И его смерть разбила ей сердце навеки.

Ваську тоже стало все понятно. Девчонки обсуждали недавнюю Варькину статью в школьной газете. Этим летом Варька Дробышева отдыхала на островах в Португалии и как натура мечтательная привезла оттуда романтическую легенду, насчитывающую добрую сотню лет. Сюжет чем-то смахивал на «Юнону и Авось». Ну, в смысле воспевал бессмертную любовь. Эта Лоретта любила Филиппе, а он погиб на войне. И девушка, узнав об этом, бросилась со скалы в бушующий океан. Но прежде чем это сделать, у нее хватило ума спрятать в пещерах свое приданое – несколько сундуков с золотыми монетами. А кто-то (раньше Васек всегда считала, что этим «кто-то» был какой-нибудь предприимчивый менеджер по туризму и рекламе) уже после придумал продолжение этой захватывающей лав-стори. И звучала она примерно так. Если счастливчики, приехавшие отдыхать в этот рай, отыщут на тропинках среди скал золотой дублон (подарок Лоретты), то они в скором времени обязательно обретут настоящую любовь. То есть им как бы вдвойне повезет. Говорят, что такие случаи бывали. Может, и так. Только вот к Ваську любовь пришла без помощи Лоретты. Хотя помощь ей, безусловно, нужна, чтобы конкурировать с такими, как Жанна.

Васек бросила быстрый взгляд на Туську, и былые сомнения сразу напомнили о себе, только к ним присоединились еще и новые. К примеру, что ей ответить, если Туська вдруг спросит, что это на нее накатило? Придется все рассказать. А кому не известна пословица: «Что знают двое, знают все».

«А, гори оно все каким угодно пламенем!» – махнула рукой Васек и громко позвала:

– Тусь!

– Чего? – Туська прервалась на полуслове.

Она как раз отстаивала теорию, что первая любовь и единственная – это далеко не одно и то же.

– Можно с тобой парой слов перекинуться?

– А чего ж нельзя? Можно.

– Не здесь. – Васек кивнула в сторону двери. – В коридоре.

– Ладно. – Туська выразительно переглянулась с Лизкой: типа, понятия не имею, что ей от меня понадобилось.

Крылова вышла вслед за Остапченко.

Девчонки нашли безлюдное место возле фикуса в кадке, в самом конце коридора.

– Ну чего там у тебя за секреты? – Туськины глаза блестели от любопытства.

– Ты это… сначала поклянись, что никому не протрепешься.

– Клянусь, – не раздумывая, выпалила Туська, тряхнув темными блестящими волосами.

– Не, ну че это за клятва! – разочарованно протянула Васек.

– Чтоб я сдохла! – сказала Туська.

– Во, нормально, – успокоилась Васек. – В общем, мне твоя помощь нужна, Тусь. Я, понимаешь, влюбилась…

– Да будет заливать! – звонко рассмеялась Туська, но, взглянув на расстроенное Васькино лицо, поверила и сразу осеклась: – Ой, прости. Ну, просто это как-то неожиданно… Ты – и влюбилась! – Туська чуть подалась вперед и заглянула ей в глаза. – Слушай, Васек, а кто он?

– Парень, – усмехнулась Васек.

– Ну, это понятно, что не девчонка. Неделя, что ли?

– Чего?

– Да так, показалось. Ладно, проехали.

– Проехали. – Васек не стала забивать себе голову Туськиными глупостями.

Ей и без того забот хватало. Надо же подумать, что между ней и Неделей может быть что-то еще, кроме приятельских отношений!

– Его Тимуром зовут, – все же уточнила она.

– Ну? Тимур и его команда, да? – Туська распустила снова свой острый язычок. – Слушай, а фамилия у него не Гайдар? Он случайно не из реформаторской семейки?

– Тусь, я серьезно, а у тебя на уме одни хи-хи да ха-ха!

– Все, Васек, все! – пообещала Крылова, посерьезнев. – Давай говори, что от меня требуется. Я всегда за взаимную любовь! Короче, любой каприз за ваши деньги…

– Любой? Точно? – Васек взволнованно пригладила короткую челку. – Ну, тогда… В общем… Помоги мне освоить все девчачьи хитрости. Макияж там и всякая лабуда…

– Васек, ты сошла с ума! – врезала ей напрямую Туська.

Васек задумалась. Эта мысль в свете нынешних событий не выглядела такой уж абсурдной.

– Кажется, нет, – проговорила она медленно. – Хотя не уверена. Все может быть.

– Слушай, а ты точно втрескалась по уши! – Туська прямо расцвела на глазах. – Все признаки налицо: кажется, может быть… Короче, как я понимаю ситуацию, он тебя не замечает…

– Хуже, он думает, что я парень.

– Опа! Классный поворот! В романах читала, в кино видела, но чтобы в жизни… – прокомментировала Туська и тут же продолжила прерванную мысль: – А ты, значит, хочешь, чтобы он увидел в тебе девушку и ответил взаимностью с моей помощью.

– Ну да, – кивнула Васек. – Так ты согласна или нет?

– Не вопрос! – развела Туська руками, и расклешенные волнистые рукава кофточки заплясали вслед за ней. – Только я тебе честно скажу, Остапченко, задачку ты мне задала не из легких. Тут работы непочатый край. Осваивать, как ты выразилась, девичьи хитрости – это тебе не в деревне у бабушки картошку в землю хоронить.

– Понимаю, – уныло согласилась Васек. – Тусь, а получится? Ну посмотри, какая я неказистая.

– А вот это ты зря, Остапченко! Со шпагой в руке ты само изящество, – отрезала Туська. – И вообще, не это главное – казистая ты там или неказистая.

– А что главное?

– Главное – это поверить в себя. Если ты будешь думать о себе как о самой неотразимой девчонке, и парни это почувствуют. Не сомневайся! И потом, что уж тут скрывать, ты сделала правильный выбор. Для Туси Крыловой нет ничего невозможного! – самоуверенно заявила она и, оглядев одноклассницу критическим взглядом, вынесла свой окончательный вердикт: – Так, будем лепить из тебя Лу Дуайон!

Как все творческие личности, она говорила о себе на «вы». Но не это обеспокоило Васька. Ее смутила та напористость, с которой Туська взялась за дело.

– А кто это, Дуайон?

– Ты что, совсем одичала? – Туськины изящные брови возмущенно взлетели вверх.

Васек насупилась:

– Я не дикая. Вот ты знаешь, кто такой Оуэн?

– Понятия не имею, – пожала плечами Туся.

– А я знаю. Это классный футболист, нападающий «Ливерпуля».

– Один – один, – примирительно улыбнулась Туська и пояснила: – А Лу Дуайон – французская супермодель. Кстати, – заливисто рассмеялась Крылова, – в тринадцать лет она была капитаном школьной футбольной команды, мечтала стать футболистом. И вообще, задиристая была девчонка. Пирсинг на языке носила и дреды. А однажды она попросила своего отца постричь ее под ноль и ходила лысой среди богатеньких детишек. А потом ей все это надоело, она взяла и превратилась в манекенщицу экстра-класса. Вот так!

Васек воспрянула духом. Получалось, что на ней еще рано ставить крест! Она никогда не донимала своего отца подобными просьбами! И потом, она перед собой такие грандиозные цели не ставит. Ей по подиуму не ходить, хотя стать капитаном футбольной школьной команды Васек бы не отказалась.

Девчонкам еще многое нужно было обсудить, но время поджимало, вот-вот должен был прозвенеть звонок на урок.

– Тусь, ты это… Что Лизке скажешь? – вспомнила Васек напоследок. – Она же пристанет как репей, я-то знаю.

– Это ты верно заметила. Лизка из меня все соки выжмет без соковыжималки. Придется взять грех на душу – соврать лучшей подруге. О! Я знаешь что придумала? Давай будем всем говорить, что я тебя по информатике подтягиваю. У тебя же компьютера нет. Вот ты меня и попросила помочь с программами разобраться, а я, значит, добрая душа, не смогла тебе отказать.

– Годится, – рассеянно улыбнулась Васек.

– А раз годится, сегодня и начнем. После уроков сразу к тебе, – сообщила Туся приказным тоном.

– Зачем? – удивилась Васек.

– Как зачем? – в свою очередь удивилась Туська. – Гардероб твой трясти будем. Боевой арсенал изучать!

Тут и грянул гром, в смысле раздался звонок. И девчонки побежали в кабинет литературы, надеясь, что их рюкзаки друзья догадались перенести в нужный кабинет вместе со своими. Так оно и вышло. Васек поблагодарила кивком головы Белого, а Туська – свою подружку Лизку. Но та все равно надулась, видно, почувствовала, что что-то здесь нечисто. Чтобы всю большую перемену договариваться информатику подтянуть? Это нужно сильно постараться.

8

– Лизка не обиделась, что ты со мной ушла? – первым делом спросила Васек после последнего урока.

– Переживет, – весело заявила Туська. – У нее сейчас тоже напряженка со временем. Пишет что-то. Кажется, серьезное. И Кирилл еще. Он же тоже внимания требует. И потом, он у нее такой ревнивый, кошмар. Если бы мой Толик был таким, я бы повесилась.

– Вряд ли. Наверное, хвасталась бы всем: вот как он меня любит.

– Ну, может, и так, – рассмеялась Туська.

Так, болтая обо всем понемногу, девчонки оказались в Василисином дворе. Жила она в пятиэтажке, лет пять назад намеченной под снос, примерно такой же, возле которой она познакомилась с Тимуром. Только тем жильцам больше повезло, их переселили, а здесь районные власти все обещаниями кормят.

Васек открыла дверь в подъезд, извинилась:

– Лифта нет, придется пешкодралом на самый верх тащиться.

– Это я переживу. А вот твой язык…

– А что с ним?

– Исправлять его будем, – пыхтела Туська, поднимаясь по лестнице. – Читала пьесу Бернарда Шоу «Пигмалион»?

– Не-а…

– «Не-а»! – передразнила Туська. – А мюзикл «Моя прекрасная леди» смотрела?

– Это смотрела, – сообразила Васек, к чему учительница клонит. – Только я камнями рот набивать не буду, не надейся.

– И не нужно. С дикцией у тебя все в порядке. А вот лексикон тебе придется подкорректировать. А то у тебя все «еха-моха», чешуя, «че ты лепишь», «щас по репе настучу», «ребсы», «шухер»! «Без Байды», «отвечаю»… «ты мне на уши не падай»… «отвянь»… «ласты склею»…

– Тусь, может, хватит примеров? – поморщилась пристыженная Васек.

– Может, и хватит, но ты… у… блин! – Туська споткнулась.

Ну кто б на месте Васька промолчал? Она тоже не смогла:

– А еще мне замечания делает!

– Ты на меня не смотри, – нашлась быстро Туська. – Мне можно. Я знаю, когда красное словцо подпустить, а когда девочку из пансиона изобразить. У тебя же этот жаргон непроизвольно выскакивает, особенно с парнями.

Тут Ваську нечего было возразить. Водился за ней такой грешок, хотя ругаться нецензурно она себе никогда не позволяла. И парни при ней не выражались. С другой стороны, в Луже, к примеру, Васек много чего повидала и наслушалась во время матчей. Ну так она не кисейная барышня из пансиона и изображать из себя такую не станет. Даже ради Тимура. Не в ее характере через колено себя ломать.

Впрочем, Туська права, когда она по-настоящему превратится в Василису, за языком ей придется хорошенько следить, а то, не дай бог, сболтнет что-нибудь лишнее при Тимуре, о той же встрече в больнице, к примеру, или о том, что дяде Тимура тридцать всего стукнуло и зовут его Илья. Таких вещей Василисе знать не положено, напомнила себе Васек.

К этому моменту последний лестничный пролет был успешно преодолен, и Васек, повозившись с ключами, открыла перед Тусей дверь.

– Входи, раздевайся, – проговорила она излишне шумно, стараясь сгладить первое впечатление. – Тут у нас вешалка, а это вот дверь в совмещенный туалет и ванную. Там кухня, там комната. Не возражаешь, если я тебе мамины тапочки дам?

– Не возражаю.

Казалось, Туся не поняла, о чем ее спросила Васек. Ответила она чисто автоматически. Видно, была здорово удивлена.

– Вот, значит, где ты живешь?

– Да, – просто сказала Васек, – здесь я и живу.

Квартира была однокомнатная. Комната пятнадцать метров, кухня – семь. Мебель самая обычная, на полу синтетический палас, телик хоть и с плоским экраном, но простенький.

– А это что такое? – Туся подняла глаза к потолку.

– Струна, – объяснила Васек. – На ней раньше занавеска висела, комнату на две делила. У окна родительская половина была, а я в проходной обитала на кресле-кровати. А когда мне лет десять исполнилось, я решила на кухню спать перебраться. Так и мне, и родителям спокойнее.

– Да, несладко тебе живется, – покачала головой Туська и как-то уважительно посмотрела на одноклассницу.

– Ничего, я не жалуюсь, – усмехнулась Васек. – И потом, это все временные трудности. Лужков нам квартиру обещал выделить в этом году. Мы очередники, да и дом под снос. Родители здесь уже и ремонт давно не делают, и ничего нового не покупают. Великого переселения ждем. Короче, в новую жизнь с новыми вещами, а весь этот хлам на помойку. Не, ну кое-что, конечно, заберем. Телик, к примеру. Мы все же не миллионеры. Да ты проходи, падай в кресло, – пригласила Васек. И энергично распахнула дверцу шкафа. – Вторая попытка.

– Что?

– Да так, это я про себя, – улыбнулась Васек. – Ну, с чего начнем? Только предупреждаю: у меня с этим не очень.

– Не очень! – фырчала Туська через полчаса. – Да это слабо сказано! Ни одной мини-юбки!

– Зато пять пар штанов. А вот эти джинсы вообще новые. Фирменные, – похвалилась Васек.

Но на Тусю это не произвело никакого впечатления.

– Фирменные джинсы – это, конечно, незаменимая вещь в женском гардеробе, особенно если они секси, ну, зауженные книзу, – пояснила Туська, заметив вопрос в глазах Васька. – Но у нас с тобой совсем другой случай. Короче, лучше бы у тебя было пять мини-юбок. – Туська приподняла бровь, как будто ее озадачило что-то важное, что она чуть не упустила из виду. – Слушай, а у тебя вообще-то как с ногами?

– Как у всех, две. Левая и правая, – терпеливо ответила Васек, взглянув на свои любимые широкие джинсы, которые как раз сейчас были на ней.

– У-у-у, как все запущено! – протянула Туська.

– Да все я понимаю, – скривила губы Васек. – Нормальные у меня ноги. Ровные.

– Уже легче, а вообще-то… вопросов много. И чем дальше, тем больше. Вот, к примеру, что мы будем делать с твоими волосами? Стрижка у тебя специфическая, под мальчика, Тимуру она сразу в глаза бросится. Напрашивается парик. Хотя бы на первое время.

– Так заметно же будет.

– Не будет. Это я беру на себя. У нас в «Останкино» такая гримерша есть, пальчики оближешь, – смачно причмокнула Туська. – Мы тебе классный паричок под миленькую стрижку подберем из натурального волоса. Мама родная не узнает.

– Это хорошо, – облегченно выдохнула Васек: все же из натурального.

– Хорошо-то хорошо, а вот ты мне лучше ответь: ну вот познакомитесь вы, и что дальше? Ну как ты ему потом признаешься, что ты – это ты?

Васек на миг растерялась. Да, умеет Туська задавать правильные вопросы. А действительно, как? Но поскольку Васек привыкла считать, что жизнь – штука умная и в нужный момент всегда подскажет верное решение, она и на этот раз не стала долго раздумывать над ответом.

– А-а-а… – легкомысленно махнула она рукой. – Я так далеко не заглядываю! Сначала мне нужно настоящей девчонкой стать, понравиться ему, а потом уже видно будет.

– Допустим, – согласилась Туська и опять задала вопрос, озадачивший Васька: – Кстати, ему какие девчонки нравятся: блондинки или брюнетки?

«Натали была блондинка, Жанна – брюнетка», – подумала Васек. Трудно определить его вкус.

– По-моему, ему без разницы. Он вообще внутренним качествам предпочтение отдает, – ответила Васек, вспомнив историю с половиной пары.

– Тогда цвет оставим твой.

– Ни за что! – Васек в отчаянии схватилась за волосы. – Я же пегая!

– Ты дурында! У тебя самый клевый цвет! Да если хочешь знать, сейчас модницы за этот русый оттенок с переливами готовы бешеные бабки отвалить в салоне. Последний писк сезона. А тебе этот писк за бесплатно от природы достался. Так что радуйся!

– Тусь, а ты меня не обманываешь?

– Заняться мне больше нечем.

– А чего ж сама не перекрасишься? – провокационно спросила Васек.

– Это с моими-то до пояса волосами? Так, вопрос закрыт, – твердо закончила Туська. – Теперь насчет тряпок подумать нужно. – Она тоскливо оглядела скудный Василисин гардероб, разбросанный на кровати. – Ну, положим, фигуры у нас одинаковые.

– Ага, мы обе худые, – поддакнула Васек.

– Не худые, а стройные, и все, что нужно, у нас на месте, – поправила тут же Туся, решая что-то про себя. – Только вот боюсь, что этот синий парусиновый сарафан ниже колена должного впечатления на парня не произведет. Что-то подсказывает мне, что этот твой Тимур понимает в девчонках толк.

– Понимает, это точно. Только пока он еще не мой! – снова приуныла Васек.

– Не твой, так будет твоим, – обнадежила Туська и добавила, гордо выпятив подбородок: – Я же тебе сказала: когда я берусь за дело, успех неизбежен! Но учти, я учительница требовательная. Спорить с собой не позволю! Неповиновения не потерплю! Ну что, подписываем договор?

– Подписываем, – проворчала Васек и добавила с тихим вздохом: – И, похоже, кровью.

– Тогда пошли ко мне. Дальше обучение у меня продолжать будем.