Текст книги "Черная гвардия Эридана"

– До тех пор пока не встретимся с другой такой «жестянкой».

– Почему такое мрачное настроение, Лев? Не переживай, доставим и тебя, и твою племянницу в безопасное место, где бы оно не находилось.

Адмирал сказал, понизив голос:

– Зато ты какой-то подозрительно весёлый. Таблеточек, часом, не принимал? Тех, которыми солдат перед боем потчуют?

– Если и принимал, то что? Перед боем – святое дело.

– Ну-ну… А тебе о побочном действии таких таблеток никто не объяснял?

– И что мне должны были объяснить?

Прозоров оглянулся на подростков, приблизил свои губы к ушам Ленора и прошептал несколько слов. Подводник густо покраснел, даже побагровел:

– Шутишь? Что-то я ни разу не замечал, чтобы после боя… Короче, с потенцией у меня полный порядок.

– До поры до времени. И не говори потом, что тебя не предупреждали.

– Почему тогда наши ребята никогда не жаловались?

– Не доживали, наверное.

– И что, теперь всё?

– Если вовремя отказаться от приема таких стимуляторов, половая функция полностью нормализуется. Даже дети смогут родиться.

– «Даже»… – с отвращением повторил Ленор. – Умеешь ты, дядя, поднять настроение…

Он тяжело поворочал головой, словно обнаружил вдруг на шее хомут. Помассировал рукой загривок.

– Надеюсь, ты не прав. Но если прав… Молот вполне сойдет мне за сына. Как ты думаешь, если бы не эта треклятая война, мог у меня быть сын такого возраста?

– Конечно. Если бы ты женился лет в двадцать – земных, я имею в виду.

– Извини, не в свое дело лезу… У тебя самого дети есть?

Адмирал дернул лицом. Видно было – едва не сказал в ответ что-то резкое. Однако неожиданно обмяк:

– Нет, Ленор, детьми я тоже не обзавелся. Как ты совершенно справедливо заметил – война. У нас, когда появляется нужда в солдатах или рабочих, берут из хранилища яйцеклетки, помещают их в инкубатор… Такую роскошь, как завести ребенка естественным путем, могут себе позволить не все. А с учетом того, что я много лет провел там, – он потыкал указательным пальцем вверх, – велика вероятность, что у меня родится какой-нибудь урод. Я этого не хочу.

– Понятно теперь, почему племянница тебе как дочь… Я заметил, что пупок у неё есть. Стало быть, она, как и Молот, была выношена женщиной, а не выросла в пробирке. К слову, наши подопечные уже успели подружиться. Тебя это не беспокоит?

– Они же просто дети, Ленор! У них нет за плечами опера… ситуаций, в которых погибали их друзья, знакомые, сослуживцы. («Любопытная оговорка», – отметил спецназовец.) Это нашему поколению очень сложно стать приятелями, мы слишком долго убивали друг друга, – продолжил адмирал как ни в чем не бывало. – Беспокоит ли меня их дружба? Я скажу тебе то, что не сказал бы своим. Когда-нибудь все русские люди, вне зависимости от их убеждений, снова смогут жить вместе, в одном государстве. Говорят, раньше такое государство было и называлось оно – Россия.

– Это была Империя или Союз?

– Сначала Империя, потом Союз, потом Федерация. Но главное – Россия была едина. Я верю, когда-нибудь это вернется.

– Я тоже верю.

– Тогда за что мы воюем?

– Наверное, в слово «Россия» каждый из нас вкладывает свой смысл. И потом – мы-то с тобой не воюем, – Ленор улыбнулся напарнику. – Мы совместно движемся в сторону ближайшего рыбацкого поселка. Кстати, он скоро появится – вон за той горой…

Навстречу драккару медленно ползло то, что осталось от коммуны «Красный рыбак». Ленор максимально снизил скорость, изучая взглядом улицу.

Собственно, не осталось ничего, если не считать разрушенных домов и валяющихся повсюду трупов. Да и трупами бесчисленные человеческие останки назвать можно было с большой натяжкой – фрагменты тел, не больше. Отдельно головы, отдельно руки-ноги, отдельно кишки… Все, как в его родном поселке.

На соседей, получается, тоже напали. Либо ночью, либо под утро.

Ленор привстал на своем сиденье, чтобы лучше видеть дорогу. Не хотелось случайно наехать на чье-нибудь растерзанное тело.

– Чертовщина какая-то! – пробормотал он. – Это что, начало новой войны? Неизвестно с кем…

– Твари, похоже, точно такие же, – сказал адмирал, – Может, даже те же самые. Перебежали с одного места на другое, пока мы спали. Да вон они! – показал он рукой.

– Может те, может, другие… Встал бы ты, Лев, к пулемету. Нет, лучше к кормовому. Если, что – сразу дадим деру…

Примолкших подростков усадили на дно машины; мало ли что?

Существа, которых заметил адмирал, были заняты непонятно чем. Выстроились кружком, как будто караулили кого-то…

– Неужели кто-то из людей остался жив? – с надеждой произнес Ленор. – Лев! К бою готов?

– Готов.

– Едем!

Метрах в ста обнаружился тот, на кого охотились бронированные «тараканы».

Трудно сказать, как этот человек смог уцелеть в кошмарной мясорубке, которую устроили рыбакам обитатели моря. Он висел, не подавая признаков жизни, на верхушке стальной конструкции, которая, очевидно, когда-то служила основанием для большого металлического бака с водой (сам бак валялся неподалеку). Даже с расстояния в сто шагов было видно, что стопа на одной из ног у него отсечена. «Тараканов», возможно, привлекал запах свежей крови, а может, были какие-то другие причины, заставившие тварей собраться вокруг стальных ребер, уходящих небо.

– Подойдем метров на пятьдесят. Когда развернёмся боком – сразу открывай огонь.

– Не учите тапёра играть танго!

Кто такой тапер и почему не нужно его учить играть в танго, Ленор не знал, а спросить времени не было.

Завертелось…

Громко ухал короткими очередями крупнокалиберный пулемет, сотрясая жиденький корпус драккара и пугая подростков, сжавшихся на полу стального корыта. Кузов был открытым сверху – это и преимущество, и одновременно недостаток драккара в сравнении с настоящим бронеглайдером. Ленор умело вел тяжелую машину вокруг остова водонапорной башни, на котором висел человек, – лавируя между порушенными постройками и стараясь не слишком далеко убегать от жутких преследователей.

Через несколько минут драккар замкнул полный круг и пошел на второй…

Для истребления всех шести «тараканов» адмиралу хватило двух с половиной кругов.

– Чертовщина какая-то! – Фраза, брошенная Ленором, похоже, понравилась Прозорову, и он поспешил взять её на вооружение. – Наш противник по каким-то причинам обожает цифру «шесть». Их опять было шестеро! Это случайное совпадение или что?

– Случайное! – зло усмехнулся боевой пловец. – Ты обратил внимание: после того, как штурмовая группа этих монстров уходит, на поле боя обязательно остается группа зачистки. На случай, если кто-то выжил.

– И что это может значить?

– Как что? Ах да, ты же человек не военный… Они не просто нападают, они используют вполне определенную тактику.

– И какую?

– Тактику тотального уничтожения. Им пленные не нужны. Кроме того, они не едят тех, кого убили, что тоже странно и очень необычно для животного мира. Животные вообще убивают, как правило, в трех случаях – чтобы съесть, чтобы защитить себя или детенышей и чтобы отстоять свою территорию. Здесь – всё иначе.

– Ты уже обмолвился о начале новой войны…

– А что, разве непохоже на военные действия? Оба нападения словно кто-то режиссировал, скоординировал. Причем, цель, как я уже сказал – тотальное, то есть полное уничтожение противника. Нас, людей.

– Не спешишь ли ты с выводами, моряк?

– Возможно, спешу. Но тогда почему атаковали сразу два прибрежных поселка, находящихся друг от друга довольно далеко? Почему твари вылезли из моря точно в этих местах? И что, кстати, там дальше на побережье – мирная жизнь или новые развалины?

Лев Георгиевич пожал печами.

– Вот и я не знаю, – тяжко вздохнул Ленор…

Человек по-прежнему висел на вершине стальной конструкции. Когда драккар подошел вплотную к металлическому «скелету», выяснилось, что это мужчина и что он действительно еще жив, – просто находится в бессознательном состоянии. Оно и понятно: шок. Нога в районе голени была перетянута связанными шнурками от ботинок.

Ленор взлетел по узкой металлической лестнице и приблизился к раненому. Побрызгал холодной водой на его лицо. Тот шевельнулся, открыл глаза, долгим и невидящим взглядом смотрел на своего спасителя… Затем прошептал – одними губами:

– Что произошло?

– Я думал, вы мне расскажете.

– Их было так много…

– Откуда они появились?

– Я не видел, но кто-то кричал, что из воды на поселок идут ужасные твари…

– Как ты уцелел?

– Не знаю… У нас с кумом был небольшой самогонный аппарат. Здесь, в башне… Вы же знаете, как руководство относится к спиртному. Приходится гнать самим… По ночам… Сегодня была моя очередь. Я был наверху. Какая-то громадина свалила цистерну на землю, всего двумя ударами, представляешь… Край бочки проехался по моей ноге. Ступню оторвало… Остальное помню смутно. А где все?

– Потом, потом.

– Где Лина?

– Подожди, ты потерял слишком много крови. Я дам тебе обезболивающее…

Ленор воткнул шприц-тюбик мужчине в бедро.

– Хорошо… Спасибо, друг… Не оставляй меня наверху. Я тут сдохну, птицы выклюют мне глаза… Поищи Лину, будь другом…

– Обязательно поищем. А сейчас мне нужна твоя помощь. Сможешь держаться за меня?

– Я постараюсь…

Ленор взвалил раненого себе на спину; скрестил его руки у себя на груди и сжал их в знак того, что начинает спуск. Мужчина ответил легким пожатием.

Слезать было нелегко. Однако у Ленора уже имелся подобный опыт: пару раз он эвакуировал раненных товарищей с поля боя, действуя похожим образом. Причем, тогда приходилось двигаться вверх, а не вниз, как сейчас.

Крепкие руки адмирала бережно приняли обессилевшее тело, уложили его на пол драккара.

Ленор сделал мужчине еще один укол.

– Энгелина! – хрипло крикнул увечный самогонщик, пытаясь приподняться и оглядеться.

И уснул.

– Хотите взять его с собой? – поинтересовался Прозоров.

Ленор с сожалением покачал головой:

– Исключено. Дорога его убьет – быстро и надежно. Придется оставить мужика здесь. Будем надеяться, кто-нибудь его найдет и окажет медицинскую помощь. Все, что мы можем для него сделать – оставить немного воды и еды. И положить в тень…

– Лев, ехать наобум – это безумие. Расскажи, что ли, как выглядит карта тех мест, где мы находимся? А лучше нарисуй – хотя бы приблизительно.

– Хорошо, попробую. Но предупреждаю, информация и вправду неточная, приблизительная… Вот это океан, вот это суша. – Прозоров нарисовал палочкой на песке контур. – Схема понятна? Вот здесь горы, это пустыня…

– А где мы сейчас?

– Не знаю. Предполагаю – здесь… или – здесь.

– Куда нам нужно попасть?

– Вот сюда.

– Если я понимаю правильно, это место – с другой стороны гор, в самой глубине континента?

– В общем, да.

– Дорога туда какая-нибудь ведет?

– Туда ведет много дорог. Мне сложно сказать, какая из них лучшая.

– Лучшая – прямая. Кратчайший путь между двумя точками.

– Это на бумаге или в море. Но не на суше, да еще на этой планете. Есть на Умзале территории, на которых опасно задерживаться.

– Насколько опасно?

– Смертельно опасно.

– И что это за территории?

– Разумеется, пустыня! – Прутик имперца воткнулся точно в середину нарисованной им «карты».

– Я слышал об этих местах, – кивнул Ленор. – Где-то там находится Эрладийское нагорье, правильно? Остатки древних, почти до основания разрушившихся Эрладийских гор. Нам рассказывали, что это не песчаная пустыня, а каменистая – сплошная каменная крошка. Встречаются и покрупнее камни – с кулак, с голову, кое-где разбросаны валуны… Гиблое место.

– Все правильно.

– Самое неприятное, что в центре пустыни не найти воды. А без воды наш агрегат просто встанет.

– Есть какие-нибудь предложения?

– Если мне память не изменяет, вот здесь на западе горы доходят до моря, и даже на дне океана можно найти продолжение этого хребта.

– А говорил – наобум, – усмехнулся адмирал.

Ленор улыбнулся краешками губ.

– Двинемся вдоль берега на запад, до горного хребта. Оттуда, вдоль восточной границы гор, – на север. По дороге постараемся найти проводника. С топливом, то есть с водой, проблем не возникнет. Пропитание добудем, медикаменты имеются. Надеюсь, в глубине континента мы не встретимся с чем-то подобным. – «Осьминог» кивнул в сторону растерзанных трупов.

– Чем заплатим проводнику?

– Не беспокойся, у меня есть чем рассчитаться с местным Иваном Сусаниным, буде таковой отыщется на нашем пути. Предложение принимается?

– Если в целом… Почему бы нам и вправду не повернуть на восток, а не на запад? Мы же все равно не знаем нашего точного местонахождения.

– Это не совсем так! Ты забыл – поселок-то был мой родной. Его координаты я знаю назубок. – Ленор отобрал у Прозорова прутик и написал в колонку четыре цифры, по две в ряду. – Что скажешь теперь?

Адмирал обрадовался:

– Это меняет дело! Тогда в порядке компенсации, а также в виде жеста доброй воли… – Возвращенным себе прутиком он написал новую колонку цифр. – Вот тебе долгота и широта южной оконечности горного хребта. Здесь скалы уходят под воду.

– Эге! – воскликнул Ленор. – По прямой – верст двести, не больше. Тогда что? Заканчиваем привал – и в путь?

– В путь!

Ленор забрался в драккар и устроился в своем «троне» – высоком и удобном кресле водителя.

– Еще один вопрос, Лев, – он вопросительно взглянул на пассажира, забравшегося в машину следом. Тот кивнул.

– Почему вас никто не ищет? Либо вы не слишком влиятельные люди в вашем государстве и никому нет до вас дела, либо ваш полет был тайным. Какой вариант ближе к истине?

– Мы не родовая аристократия и посему не очень стремимся афишировать себя и свои семьи. Это первая причина, по которой нашу пропажу не заметили. Есть и вторая: полет должен был проходить совершенно по другому маршруту, его изменили в последний момент.

– Куда конкретно мы движемся?

– Прости, но я пока не готов раскрыть все карты. Скажу одно – это не военный объект. Там мы с племянницей будем в полной безопасности и сможем сообщить своим родственникам, где находимся – без риска подвергнуться диверсии. Такой ответ устраивает?

– Хотелось бы знать, чего ожидать в конце.

– В какой-то момент я обязательно все расскажу. Пойми, солдат, дело не в недоверии к тебе… В дороге может случиться что угодно, тем более, время поджимает. Ну, например, нас с девочкой убьют. Зачем тебе в этом случае знать наши секреты?

– Подожди, подожди… – опешил Ленор. – Время поджимает?!

Адмирал набрал побольше воздуха – словно нырять собрался:

– Через неделю произойдет событие, которое одного из нас может лишить всех прав. Если мы не успеем появиться в нужном месте и в нужное время…

– Интересная новость! И ты молчал?

– Боялся дать тебе дополнительные козыри. Разве ты не постарался бы сделать нас более сговорчивыми, если б знал, что мы ограничены во времени?

– Не знаю. Мне сложно судить, поскольку я уже дал слово. Каковы точные сроки?

– Ровно семь суток, считая с сегодняшнего дня.

– Едва хватит, чтобы дойти до гор, подняться на север и перевалить через хребет, – прикинул Ленор. – Причем, в оптимальных условиях, что случается крайне редко.

– Помоги нам, солдат. – В голосе адмирала мелькнули умоляющие нотки. – Ты хотел домик на берегу океана? Будет домик! Лишь бы успеть…

– Что это за событие, на котором обязательно должен присутствовать один из вас?

– Скажу, когда прибудем на место.

– Хорошо. Но тебе тоже придется немного помочь мне.

– Все, что в моих силах.

– Как ты заметил, кондиционеров в драккаре не предусмотрено. Даже крыши нормальной нет. Как только достигнем какой-нибудь реки, надо будет нарубить несколько длинных жердин и устроить навес над кузовом. Это даст нам возможность увеличить время, которое мы проводим в пути. Согласны помочь… ваше высокоблагородие?

Прозоров облегченно рассмеялся.

– Какой длины должны быть жерди?

Глава девятая. Суховеи

Феликс стряхнул с плеча прилипшую грязь и строго посмотрел на подчиненных:

– Какие будут предложения?

Предложений не было.

– Тогда я поставлю вопрос иначе. Мы остаемся здесь, ремонтируем драккар, доводим его до состояния, пригодного для передвижения? Или идем дальше в надежде отыскать исправную машину? Предупреждаю, товарищи, у нас здесь не демократия, голосовать не будем. Я просто хочу услышать ваше мнение. Товарищ Вилена?

– Я считаю, нужно двигаться дальше. Выиграем время.

– Ты?

– Надо попробовать поремонтировать. Повреждения в основном внешние.

– Ты?

– Присоединяюсь к предыдущему мнению. Нужно сделать остановку, более внимательно посмотреть, что с бронеглайдером…

– Драккаром…

– …и вообще, осмотреться. Я за то, чтобы задержаться здесь на день. За это время Ленор с мальчишкой все одно далеко не уйдут.

– Хорошо. Группа, слушай мою команду! Работаем по парам. Мы с Виленой займемся двигателем и блоком управления, вы, товарищи «спецы» – корпусом, колесами и топливным баком. Кто-нибудь владеет плазменной сваркой?

– Я владею, – сказал парень из службы безопасности.

– Отлично, товарищ Первый! Снимите с товарищем Вторым бак, внимательно осмотрите и заварите все повреждения… Товарищ Сор!

– Я!

– Поднимешься на вышку и будешь нас охранять.

Феликс и Вилена полезли внутрь драккара.

Двигатель «сухопутного крейсера» был снабжен обычным ядерным реактором – уменьшенной копией того, который стоял в каждом рыбацком поселке и добывал для их обитателей электричество и пресную воду.

Однако имелось у него небольшое, но важное отличие.

Реактор на военных машинах – бронеглайдерах и драккарах, – использовался лишь для того, чтобы расщеплять воду на водород и кислород, которые, в свою очередь, служили топливом для турбин.

«Антиграв» с машины демонтировали еще в незапамятные времена – из-за того, видимо, что установки такого рода полагались только действительно боевым машинам. К счастью, мощная и надежная турбина осталась.

Все, что касалось реактора и «тройки» (турбо-двигателя мощностью в три тысячи лошадиных сил), предохранено было очень надежно – и свинцом, и сталью соответствующей толщины.

А вот другие системы машины защищены были не столь основательно.

Феликсу, как человеку военному, хватило беглого осмотра, чтобы с большой долей вероятности понять, что именно произошло внутри тяжелого сухопутного корабля. Он забрался внутрь драккара, стараясь не вляпаться в потроха растерзанного человека, присел на корточки. Стены машины были сплошь в пулевых отметинах. Очевидно, селянин, загнанный тварями на дно железной коробки, палил во все стороны, – без разбору. Несколько автоматных магазинов, валявшихся здесь же, были пусты. Погибший человек до последнего патрона сражался за свою жизнь…

Детальное обследование показало, что пулями в нескольких местах пробиты паропровод и топливопровод (правильнее было бы сказать – водопровод), повреждена электропроводка, но самое печальное – кучной очередью начисто уничтожен приборный щиток водителя. Теперь, если удастся исправить систему подвода воды и отвода пара, у водителя не будет никакой информации о состоянии реактора – температуре, например, – а также о запасе воды, оборотах турбины, давлении воздуха в шинах…

Вслед за командиром в чрево драккара всунулась Вилена.

Изначально бронеглайдер проектировался как машина, на пути которой не может встретиться непреодолимых препятствий (кто ж тогда слышал о гравитационных минах?) и посему неизвестными древними создателями «броненосца “Потемкина”» большое внимание было уделено правильной развесовке машины.

Если реактор, по традиции, устанавливался в кормовой части (так было безопаснее для экипажа), то турбина – в средней части. Естественно, баки с водой (то есть топливные баки) находились в передней части, что было удобно, например, для заправки в полевых условиях – съехал передними колесами в реку или ручей, включил насос, и дело сделано. В стационарных условиях, на базе – еще проще. Сверху опускался рукав, который защелкивался на горловине бака, на одном, потом на другом…

Феликс с напарницей работали, по очереди забираясь в самую нижнюю точку корпуса драккара, – в нишу, заполненную теперь только пылью и воздухом. Когда-то здесь размещалось оборудование, создававшее локальное антигравитационное поле.

Между тем, парни из безопасности – «первый» и «второй» – с помощью ручной тали выдрали-таки из недр «броненосца» изрешеченный дюралевый бак и осмотрели его, после чего побежали с докладом к командиру группы. То, что они увидели, не позволило им принять решение самостоятельно.

Феликс и Вилена незваных слушателей не заметили – они увлеченно обсуждали технические вопросы. Разговор был, мягко говоря, горяч. Лицо командира стало уже фиолетовым – наверное, из-за того, что его «пятая точка» находилась выше головы.

– А я… твою мать, говорю – можно! – рычал Феликс.

– А мне пох…й! – орала на него Вилена. – Хочешь еб…ться в дороге с этой развалюхой – еб…сь! Но помни, что если из этой трубы вырвется пар температурой в двести градусов под давлением в тридцать «очков», мы все сваримся заживо! Меньше чем за минуту!

– У меня – приказ!

– Приказ был поймать и доставить предателя, а не подохнуть в железном гробу! Если нарушена труба, то как ты ее ни изолируй, – рано или поздно пар пробьет себе дорогу!

– Что ты предлагаешь?

– Идти пешком! Найдем или захватим другую машину!

– Не факт! Лучше синица в руках, чем журавль в небе!

– А по мне – лучше синица в небе, чем журавль в заднице!..

«Журавль в заднице», – это было слишком. «Спецы» не выдержали и захохотали.

«Осьминоги» разом умолкли, обернулись. Феликс распрямился:

– В чем дело, добры молодцы?

Вилена, воспользовавшись передышкой, полезла обследовать трубы в одиночку.

– Бак для воды непригоден, товарищ командир.

– Это почему?

– Взгляните сами!

Феликс выбрался из машины, подошел к емкости, висевшей на цепях тали.

«Первый» был прав – топливный бак превратился в дуршлаг. Восстанавливать было нечего.

– Час от часу не легче! – пробормотал командир спецназовцев.

Он был готов уже признать свое поражение. Но его остановил радостный крик Вилены, чья чумазая голова высунулась из квадратного люка в полу «броненосца»:

– Эй, вы! Я знаю, как заставить эту сраную колымагу крутить колесами!

– Рассказывайте, что сделано.

Контр-адмирал Мезенцев не встал из-за стола, не предложил подчиненному присесть. Он холодно смотрел на офицера, явившегося к нему с докладом. Офицер был незнаком заместителю командующего – из новеньких, вероятно. Однако назвать молодым этого человека не смог бы никто.

О его возрасте говорили не только седые виски и обширные залысины, а о его боевом опыте – не только пара нашивок за ранения (одна за легкое, другая за тяжелое). Взгляд – вот что было существенным в этом человеке. Взгляд воина, взгляд человека, видевшего смерть.

Много смертей.

«Офицер-то – боец», – отметил про себя контр-адмирал.

Обычно кадровики «боевых» старались в штат не брать. Как показал опыт, рано или поздно между паркетно-щеголеватыми, франтоватыми штабными офицерами и теми, кто прошел через пот и кровь – внизу, на планетах, – рано или поздно вспыхивали конфликты. Которые чаще всего заканчивается если не кровью (служба собственной безопасности старалась отслеживать такие ситуации), то увольнением кого-либо из «конфликтеров». Неужели кадровики проморгали? Или этот человек стоил того, чтобы рискнуть спокойствием в штабе?

Офицер не стал дожидаться повторного распоряжения, шагнул к огромному настенному экрану, вставил в панель чип, который он вынул из своей папки.

– Поиски ракетоплана Льва Георгиевича результата пока не дали. Согласно имеющейся у нас информации, он, отужинав у великого князя в Новой Ливадии, утром вылетел из его имения. Однако по каким-то причинам господин командующий изменил свой обычный маршрут. Вдобавок, по случайному стечению обстоятельств, ни один из спутников слежения в тот момент над районом полета не проходил.

– Точно по случайному?

– У меня нет оснований думать иначе. Если у вас есть…

– Где именно летел адмирал Прозоров?

– Над морем.

– Над морем? Очень необычный поступок для Льва Георгиевича. Вы уверены, что во флаере был именно он?

– Так точно! Охрана зафиксировала, как он поднимался по трапу.

– Прозоров был один?

– Никак нет, господин заместитель командующего. С ним был пассажир или пассажирка.

– Почему вы об этом сразу не сказали?

– Не считал это обстоятельства заслуживающим вашего внимания.

– Вы обязаны докладывать мне всё! Абсолютно всё! И уже я буду решать, что заслуживает внимания, а что – нет. Вы хорошо меня поняли?

– Так точно, господин заместитель командующего, – ровным голосом ответил офицер. Он не опустил глаз, встретившись с тяжелым взглядом контр-адмирала, а в голосе его не появилось подобострастно-виноватых ноток.

Мезенцеву это понравилось.

«Не то, что наши подхалимы, готовые стелиться при каждом окрике старшего по званию, – подумал он. – Нужно будет к нему присмотреться…»

– Разрешите продолжить?

Заместитель командующего кивнул.

– Район, в котором предположительно потерпела катастрофу машина Льва Георгиевича, вот здесь. – Он обвел маркером большой участок карты, появившейся на экране. – Южное побережье.

– Это же территория, контролируемая повстанцами!

– Так точно. Космической разведкой установлено, что несколько дней назад в районе рыбацкого поселка под названием «Красный улов» одна за другой появились две разведывательно-диверсионные субмарины противника. По нашей классификации они проходят как «манта», сами партизаны именуют их словом «скат». Данное событие идет вразрез с нашими представлениями о тактике противника. Прежде две субмарины такого класса никогда не были зафиксированы в одной и той же точке береговой линии. Эти окуньки, ваше превосходительство, не охотятся стаями, их главное преимущество – скрытность. Мы предполагаем, что речь идет о погоне одного экипажа за другим.

– Вы считаете, в рядах партизан появился изменник?

– Есть и другое объяснение, господин контр-адмирал. Как известно, незадолго до таинственного исчезновения адмирала по его приказу была уничтожена подводная база повстанцев. А на базе работал суперсекретный агент Оприч… Извините…

– Продолжайте. Я понял, чье имя вы хотели назвать.

– Мы не исключаем, что агенту Морозова каким-то образом удалось избежать гибели на базе и он сумел ускользнуть от спецслужб партизан. За ним организована погоня.

– Каковы результаты детального наблюдения?

– На первом судне – четыре человека. Все одеты в форму «осьминогов» – это подводный спецназ повстанцев. На второй – пятеро солдат. Трое в форме спецназа, двое одеты как бойцы их службы внутренней безопасности.

– Ваши соображения? За кем погоня?

– Не удалось выяснить, лиц не видно.

– Что еще известно?

– Незадолго до того, как к населенному пункту с названием «Красный улов» подошла разведывательно-диверсионная субмарина повстанцев, из океана на берег вышло большое количество живых организмов, нам ранее неизвестных.

– Неизвестные живые организмы?! – изумился Мезенцев, мгновенно поняв, что за расплывчатой формулировкой скрывается что-то серьезное.

– Большие, господин командующий. И малые. Все жители поселков вдоль береговой линии между точками… (Он назвал координаты.)…полностью уничтожены.

– Что значит – полностью?

– Это значит, морские гости не оставили никого в живых. Вырезали всех подчистую. И разрушили все до единой постройки.

– Новая напасть на нашу голову… Вы считаете, эти два события связаны между собой? Я про появление «мант» и атаку на поселки.

– Недостаточно данных, господин контр-адмирал.

– Это все?

– По дороге вдоль береговой линии в сторону горного хребта с разрывом примерно в двести верст движутся два бронеглайдера. Точнее, их гражданские версии – драккары. Кто находится в первой машине – неизвестно, она прикрыта навесом. На второй машине в центральной и кормовой частях установлен большой бак для воды. Точное количество людей неизвестно. Но если предположить, что в драккарах – те же люди, что были и на «мантах», то версия погони подтверждается.

Заместитель командующего несколько секунд обдумывал услышанное. Затем спросил:

– Ваши предложения?

– Думаю, для прояснения ситуации нужно безотлагательно отправить мобильную группу. Высадиться лучше всего вот в этой точке. Группу вижу в составе семи человек и под командованием опытного боевого офицера, желательно разведчика.

– Кого предлагаете назначить командиром?

– Места там опасные. Фактически тыл вражеских территорий. Найти адмирала Прозорова и вытащить его оттуда – непростая задача… Если позволите, господин заместитель командующего, я лично возглавлю десант.

– Действуйте. О результатах будете докладывать мне лично.

– Слушаюсь!

Ленор увидел в зеркале заднего вида измученное жарой лицо девочки.

– Скоро привал, – сказал он, скосив глаза на имперца.

Мужчина держался молодцом. Глядя на то, с какой стойкостью он и его племянница переносят тяготы путешествия, боевой пловец готов был признать, что его мнение об имперцах, как о людях изнеженных и к жизни плохо приспособленных, трещит по швам. Эти двое стойко переносили тряску, жару, сухость, пыль, – все то, что рано или поздно убивает романтику дальних переходов на сухопутных «броненосцах».

«Вообще-то они такие же русские люди, как и ты, – напомнил Ленору ехидный внутренний голос. – С чего ты взял, что они должны быть более мягкотелыми, чем ты сам»?

Он увидел большую скалу, в тени которой можно было укрыть драккар – весь целиком.

– Привал – четыре часа! – объявил командир, поставив сухопутный крейсер почти вплотную к скале. – Настя, ты можешь искупаться, привести себя в порядок. Ты, Молот, назначаешься старшим по кораблю, на время нашего отсутствия тебе предстоит возглавить охрану транспортного средства.

– А вы? А дядя Лев?

– А мы с товарищем Львом, если он не возражает, займемся рыбалкой. – Ленор вопросительно посмотрел на Прозорова. Тот встретился глазами с Анастасией и согласно кивнул:

– Чем будем рыбачить? Сеть, удочка, динамит?

– Гарпун.

– Ты когда-нибудь плавал в ластах и маске?

– Честно? Нет. Но попробовать давно хотел.

– Вот сейчас и попробуешь. У тебя какой размер ноги?

– Двадцать девять.

– Надо же, и у меня двадцать девятый. Одолжу тебе мой резервный комплект. Показать, как надевать маску?

– Догадаюсь как-нибудь, не мальчик.

– Тогда пошли.

Мужчины повесили на плечо гарпуны, автоматы и дружно двинулись в сторону бухты…

Рыбалка прошла на редкость удачно. Не прошло и четверти часа, а на кукане у каждого уже болтались по три большие рыбины.

– А ты хваткий! – искренне похвалил пловец летчика. – Честно говоря, не ожидал, что ты так быстро освоишься со снаряжением.

– Почту за честь улучшить навыки, которые приобрел сегодня.

– Не могу обещать, что продолжим учебу. Сегодня к ночи мы должны достичь южной оконечности горного хребта. Там свернем на север. Вот если нам будут попадаться на пути озера…

Лев Георгиевич улыбнулся. Он понял, что «осьминог» не хотел огорчать его отказом, даже вынужденным. Это было приятно. Значит, суровому спецназовцу было не наплевать на столь сомнительного напарника.