Текст книги "Брачный контракт"

– Бедный Трент. С упрямством Эффингтонов справиться нелегко.

– Ты едва ли тот человек, который может говорить об этом.

Джиллиан засмеялась.

Пандора опять посмотрела на Макса.

– Что же мне делать? Как узнать о его чувствах?

Джиллиан нахмурилась:

– Мне всегда казалось, что отношения между мужчиной и женщиной похожи на те, что складываются во время охоты у собаки и лисицы.

Пандора негромко застонала:

– Мне так и говорили.

– Очень хорошая гончая будет преследовать лисицу, пока не упадет от изнеможения. Ленивая собака быстро потеряет интерес. Но собака, которая по-настоящему хочет поймать лису, не позволит помешать ей. Она будет преследовать жертву везде и всегда. – Джиллиан изучающе смотрела на Макса. – Он кажется мне очень целеустремленной гончей.

Пандора проследила за ее взглядом.

– Сейчас вероятность нашего брака сильна как никогда, но я не выйду за него замуж, если он меня не любит.

– Как ты сможешь избежать свадьбы?

– Не знаю. Но если я стала лисицей, то уж постараюсь убежать от гончей. – Макс повернулся к ним, улыбнулся и отсалютовал бокалом. – И постараюсь узнать, насколько серьезно он хочет меня поймать.

Глава 18
Перерыв в игре

– Что вы тут делаете? – Пандора уперла руки в бока.

Макс ответил ей безмятежным взглядом.

– Жду вас. Хотя, должен признать, я удивлен. – Он окинул ее долгим взглядом, что показалось ей одновременно раздражающим и восхитительным. – Вы опять надели мужскую одежду. Дважды за три дня – многовато для того, кто говорил, что «никогда этого не делает».

– За это мне надо благодарить вас. Ведь вы не забрали у меня эту одежду.

– Как я мог быть таким легкомысленным? Теперь ваша репутация погублена навсегда. Боже, как мне исправить свое злодеяние? Придумал. – В глазах Макса заиграли веселые искорки. Он шагнул к Пандоре и протянул руку. – Сейчас же отдайте мне эту одежду. Немедленно. Даже не спорьте.

Пандора хлопнула его по руке, тщетно пытаясь не рассмеяться.

– Жаль, что мои тети не знают, какое вы чудовище.

Макс театрально вздохнул:

– Разве? Мне кажется, они все знают. Они сказали, что лучшие мужья получаются из исправившихся распутников, и они считают меня готовым к исправлению.

– Только сами не берутся за это тяжелое дело.

– Они предоставили это вам.

– Как предусмотрительно! Надо не забыть поблагодарить их. А откуда вы узнали, что я утром приду в конюшню? – Пандора приняла решение в последний момент. После долгой беспокойной ночи, наполненной снами о героях и гусях, она решила, что прогулка верхом поможет ей немного прийти в себя.

– Где еще вы могли быть? – с уверенностью сказал он. – После того, как во время вчерашней скачки вам пришлось подчиниться нормам этикета и сидеть на лошади боком…

– Я так всегда ездила, – твердо сказала Пандора.

– Жаль. Не понимаю, как женщинам удается удержаться в таком положении в седле. К тому же такая искусная наездница, как вы, должна чувствовать, насколько удобнее в мужском седле.

– Думаю, что да… – Странно, но раньше это особо не беспокоило ее. И только впервые со школьных времен попробовав мужскую посадку в седле, она осознала, что ей это нравится.

Макс словно прочел ее мысли. Радоваться ли ей этому или огорчаться?

– Я пришла, чтобы немного покататься верхом. – Пандора выпрямилась и оглядела стойла. – Макс, – озабоченно сказала она, – а почему здесь нет лошадей?

– Почему? – На его лице заиграла невинная улыбка.

– Макс! Где конюшенные мальчишки? Я знаю, сейчас довольно рано, но в прошлый раз здесь все равно была пара грумов. Где они?

– Думаю, что они вместе с лошадьми. Или на кухне. Или в деревне. Или скорее всего…

– Макс! – Пандора стиснула зубы. Ей это совсем не нравилось. – Что вы сделали с ними?

Темная бровь поползла вверх.

– Вы говорите так, словно я убил их и бросил…

– Гусям? – резко закончила она.

Макс недоумевающе посмотрел на нее.

– Не думал, что вы скажете нечто подобное. Даже ради шутки.

– Я несерьезно…

– Разумеется, – задумчиво продолжил он, – если бы речь шла о дополнительных очках…

Мгновение Пандора переваривала услышанное, затем гневно сказала:

– Никаких дополнительных очков! Их у вас и так семь.

– Восемь.

– Семь, восемь, – она махнула рукой, – какая разница? – Она огляделась. – Так где же лошади? Я бы хотела покататься.

– Я счел, что всем обитателям конюшни лучше пару часов побыть в другом месте. Они скоро вернутся.

– Похоже, я задаю не те вопросы, да? – Пандора нахмурилась. – Главное, не где они, а почему их здесь нет?

Макс улыбнулся:

– Я так и знал, что вы догадаетесь.

– Очень хорошо, – огрызнулась Пандора. – Отвечайте!

– Хорошо. – Макс вошел в ближайший денник. – Лошади пасутся где-то в поместье, даже не знаю, где точно. Конюшенный люд вернется сюда через пару часов.

– Почему? – удивилась Пандора.

– Мне показалось, без них будет легче.

Макс вышел, держа в руках пару вил.

Пандора внезапно догадалась.

– Нет! – Она выставила руки вперед, словно чтобы загородить дорогу. – Я отказываюсь в этом участвовать.

Он протянул ей вилы.

– У вас нет выбора.

– Нет, есть. – Пандора заложила руки за спину. – Я никогда не обещала помогать вам.

– Правильно, но вы согласились сопровождать меня во время испытаний.

– Отлично. Я постою в сторонке и погляжу.

– Ваш отец поддержал бы меня. Прецедент был создан.

– Как это? – Пандора с подозрением смотрела на него.

– Вы же помогали мне в трактире «Лев и змея».

– Это другое дело.

– А ваша бабушка сказала бы, что вы не следуете духу соревнований…

– Духу? – Пандора была готова взорваться от ярости.

– …она объявила бы меня победителем. Подозреваю, что ваши родители и тетушки тут же достали бы специальное разрешение на брак и проследили, чтобы мы обвенчались еще до конца недели.

– Они так не сделают, – упрямо возразила Пандора.

– Хотите поспорить?

В ее мозгу мгновенно возникли картины: Синтия с греческой чашей; Макс, разгоняющий гусей.

– Это несправедливо. – Она выхватила у него из рук вилы. – Вы лишь чудом очаровали моих родных.

– Да, но как только я приручил коней-людоедов, все встало на свои места. – Макс окинул взглядом конюшню. – А вот и Авгиевы конюшни.

– Если уж нам придется работать, давайте приступим. – Пандора сделала два шага и остановилась. – Что мы должны делать? Я никогда раньше не чистила конюшни.

– Неужели? – сухо сказал Макс.

– Думаю, граф Трент также не очень опытен в этом деле?

– Не очень, но меня подробно проинструктировали. Основная часть работы состоит в том, чтобы заменить грязную солому на чистую.

– Грязную солому? – Пандора уставилась на пол ближайшего денника. Грязь была не единственной их проблемой.

– Вы можете просто присудить мне очко, – с надеждой предложил Макс, – учитывая мое желание выполнить подобное задание.

– Вам и так досталось слишком много очков «за красивые глаза». Это очко вы должны заслужить.

– Мне кажется, с гусями я заслужил, – пробормотал Макс.

Пандора сморщила нос.

– А теперь мне приходится работать вместе с вами. Ужас!

Макс улыбнулся и объяснил, что ей надо делать.

Они работали каждый на своем участке, изредка обмениваясь репликами. Она всегда считала загоны для лошадей довольно маленькими, но сегодня они казались ей огромными, как Виндзорский замок. Наконец она выпрямилась, потянулась и глубоко вздохнула.

– Макс, мы еще не закончили?

Он огляделся, продолжая ворошить солому.

– Думаю, мы можем остановиться в любой момент, как только вы решите, что я заработал очко.

Пандора, вздохнув, оперлась руками о вилы и смотрела, как он работает.

С каждым движением мускулы на плечах и спине напрягались, четко обрисовываясь под рубашкой. Он закатал рукава рубашки, обнажив крепкие бронзовые руки. Пандора представила себя в их объятиях. Это были руки героя. Ее героя.

– Почему вы пошли в армию? – внезапно спросила она.

– Странное место для разговора на эту тему. – Макс говорил, не глядя на нее. – Жизнь в английской армии, несмотря на роскошную форму и великую историю, делает чистку конюшен похожей на отдых в раю. В этом причина того, что наследников богатых фамилий никогда не посылают служить.

– Тогда почему вы пошли служить?

– Неверные представления о чести и долге перед родиной, привитые мне отцом.

– Он не пытался отговорить вас?

Макс покачал головой.

Мысль о том, что Макс подвергал свою жизнь опасности, вызвала тупую боль в груди Пандоры.

– Но моя мать не разделяла его взглядов. – Он неожиданно усмехнулся. – Она не одобряла также и большинство моих взглядов.

– Да? – Пандора заставила себя говорить как можно спокойнее. – Думаю, мне стоит познакомиться с ней.

– Боюсь, вам не удастся избежать этого.

– Это было ужасно?

Макс пожал плечами:

– В конце концов, она примирилась с этим.

– Я не о вашей матери, – засмеялась Пандора. – Я о войне.

Макс, выпрямившись, посмотрел на нее:

– Вы действительно хотите знать?

Пандора кивнула. Ей нестерпимо хотелось понять, что сделало этого человека таким.

– Хорошо. – Макс вернулся к работе. – Мой полк присоединился к войскам Веллингтона перед битвой при Талавере.

– Это была великая победа.

– Как сказать. Вещи видятся совсем иными с линии фронта. – Он немного помолчал. – Мы потеряли почти пять тысяч человек, включая двух генералов. Есть огромная разница между солдатами и офицерами, и часто те, кто выполняет приказы, более всего искусны в военном деле. Но все равно тяжело терять своего командира, даже если он совершенно некомпетентен.

– Что?

– Многие офицеры покупают свое продвижение по службе. Нередко они ведут людей в атаку, не представляя, что надо делать. – Макс стиснул зубы. – Это смертельно – знать о военном деле меньше людей, подчиненных тебе.

– Поэтому вы предпочитаете всегда быть первым?

Он нахмурился:

– Возможно, это был суровый урок. Блестящий ли ты тактик или последний дурак, они обязаны выполнить твой приказ. И твоя ошибка может стать причиной их гибели.

– А у вас были подобные неудачи? – тихо спросила Пандора.

– Нет, и я каждый день благодарю Господа за это. Мне хватило ума понять, что я не безгрешен, и учиться всему, чему смог научиться.

– Но ведь вы заслужили награды. Вы были героем.

Макс равнодушно улыбнулся, словно это не имело для него никакого значения.

– Герой – очень относительное понятие. Я делал чуть больше, чем от меня ожидали. Мне удалось сохранить жизнь моим солдатам и помочь нескольким офицерам, а генералы это ценят.

Пандора поняла, что ей не дождаться подробностей, да она уже и не была уверена, что хочет их узнать.

– Вам неприятно говорить об этом?

Он покачал головой:

– Прошло так много времени. Мне кажется, это было в другой жизни. – Он чуть помолчал, словно решая, продолжать или нет. – Когда умер отец и я унаследовал титул, то по существующим законам мог уйти со службы. Так я и сделал. Я был единственным, кто мог следить за поместьем и остальным имуществом. Все же… – он нахмурился, – было тяжело бросать своих людей. Впереди их ждали нехватка еды и медикаментов, задержка жалованья, немыслимая жара или холод, болезни… – Макс тяжело вздохнул. – Я вернулся домой и попытался забыть обо всем. Лори тогда лез вон из кожи, чтобы помочь мне. – Он с хитрецой взглянул на нее. – Можете себе представить, что он считал лучшим лекарством.

– Могу, – пробормотала Пандора. Это был ее первый год «балов невест», и она смутно помнила Макса: темноволосый, красивый мужчина, очень беспокойный, но гордый.

– После кратковременного забытья ко мне вернулась память о погибших, об искалеченных телах и душах, и я, уехав в поместье, провел там почти год. Меня изредка навещал Лори, но чаще всего компанию мне составляла бутылка бренди. Мне потребовалось много времени на то, чтобы разобраться и понять, что я видел и испытал. Думаю, тогда я был почти сумасшедшим. – Его взгляд остановился на ее лице. – Это беспокоит вас?

Несмотря на боль в груди, Пандора улыбнулась:

– Думаю, это зависит от того, сумасшедший ли вы сейчас.

– О, здесь нет никакого сомнения. – Он улыбнулся ей в ответ. – Я встретил Шалунью с Гросвенор-сквер и заключил с ней это дикое пари. Какой человек в здравом уме сделал бы это?

– Ни один из моих близких знакомых. – Она хотела произнести нечто легкомысленное, но ее слова, казалось, обрели иное значение.

– А вы хотели бы, чтобы я был близок вам? – Он продолжал улыбаться, но глаза его потемнели.

Пандора облизала губы.

– Если вы выиграете, у меня не будет выбора.

– А если я проиграю?

Да, если вы любите меня.

– Но ведь вы не собираетесь проигрывать?

– Нет, – твердо сказал он. – Не собираюсь. – Он отвернулся и вновь принялся кидать сено.

Пандора несколько мгновений следила за ним, гадая, как могли бы сложиться их отношения, если бы не это пари. Были бы его ухаживания такими же, как у других? Влюбилась бы она в него в этом случае?

Возможно, но это было бы не так волнующе.

Пандора вернулась к работе, лениво вороша сено, но мысли ее были заняты одним вопросом.

Любит ли он ее?

Макс поднял на вилах копну сена и отбросил в сторону. Работа требовала только физических усилий, и голова его была занята мыслями о состоявшемся разговоре.

Он никогда и никому не рассказывал о своей службе в армии. Сейчас, по прошествии стольких лет, он уже примирился с тем, что ему пришлось пережить. И все же он был потрясен тем, что может спокойно говорить о войне, ужасы которой долгое время преследовали его. Он исцелился.

Пандора, похоже, понимала его. В ее глазах застыл весь ужас его рассказов, но она не осуждала его. И даже когда он описал свое бегство от мира, то время, когда он как бы лишился разума, он увидел в ее глазах только сочувствие. Она была даже более необычной женщиной, чем он думал.

Странно, что эта девушка смогла понять всю горечь его жизни того времени, ведь она никогда не испытывала подобного страха или лишений. А может быть, и не странно. Ведь он собирался провести с ней остаток своей жизни. Это была его любимая женщина.

Женщина, которую он любит.

Он должен был признать это, хотя бы только для себя. Пари или нет, но хочет ли он, чтобы она стала его женой не любя? Достаточно ли будет только его любви?

Нет. Его сердце сжали ледяные тиски. Если он не завоюет ее любви, он проиграет навсегда.

Может ли она полюбить его? А может быть, это уже случилось? Ревность – верный признак, но он не был уверен, что это чувство вызвано любовью к нему. Он мог только рассказать ей о своих чувствах в надежде, что она ответит ему тем же.

А если нет? Сможет ли он продолжать свою игру, зная, что она его не любит? Нет, лучше подождать и попытаться вначале узнать о ее желаниях.

– С меня довольно! – Пандора отбросила вилы в сторону и со всего размаху упала на солому. Закрыв глаза, она раскинула руки в стороны. – Сегодня состоится бал, а я уже устала.

– Вы не выглядите усталой. – Он прислонил свои вилы к стене и опустился на солому рядом с ней. – Вы выглядите очень привлекательной.

– Я чувствую себя какой угодно, только не привлекательной. Это ваша вина. – Она улыбнулась с закрытыми глазами. – Мне не стоило соглашаться.

– Тогда это ваша вина. – Он осторожно убрал с ее плеча несколько сухих стебельков.

– Что вы делаете?

– Убираю солому, – рассеянно ответил Макс. Он наклонился к ней и коснулся губами ее шеи, прекрасно сознавая, что допускает ошибку, но не в силах сопротивляться своему желанию.

– Макс! – Пандора вздрогнула.

– Да? – Он целовал ее, ощущая губами слабое биение жилки на шее. Еще немного, и он остановится.

– Это против правил.

– Извините. – Он глубоко вздохнул и попытался встать. – Я на мгновение забыл об этом.

– Макс. – Пандора, открыв глаза, схватила его за рукав. – Вы уже нарушали правила раньше.

– В настоящий момент это кажется…

– Макс. Нарушьте еще раз. – Она потянула его к себе. – Поцелуйте меня.

Он смотрел на нее. Ее щеки покрывал румянец, в волосы набилась солома, а ее нежное тело лежало перед ним словно подарок богов.

– Один поцелуй ведет к другому.

– Правда? – весело спросила она. – Возможно, стоит проверить.

Опустившись рядом с ней, он обнял ее и, притянув к себе, припал губами к ее теплому податливому рту. Он целовал ее очень нежно, сдерживая себя, отчаянно сопротивляясь желанию. Пандора вздохнула, и ее рот чуть приоткрылся. Его язык проник внутрь, касаясь ее языка. Пандора обхватила его за шею. Ладони Макса скользнули ниже, ласково поглаживая ее спину, затем спустились вниз. У Пандоры перехватило дыхание, вздрогнув, она припала к нему всем телом. Его рука скользнула за вырез платья и коснулась ее груди. Пандора, вскрикнув, на мгновение замерла, но так и не прервала поцелуя. Он обхватил рукой ее грудь, ласково сжимая и большим пальцем описывая окружности вокруг затвердевшего соска. Через мгновение он заметил, что она пытается снять с него рубашку, и почувствовал дуновение прохладного утреннего ветерка.

Оторвавшись от нее, он сел и одним рывком через голову снял рубашку.

– Мы должны остановиться, Шалунья, сейчас же, – хрипло прошептал он.

– Почему?

– Потому что через минуту я не смогу сдержаться.

– Хорошо, – пробормотала она.

Он закрыл глаза, отчаянно пытаясь усмирить свою плоть. Пандора положила руку ему на живот и легонько погладила его. Он мгновенно открыл глаза и с шумом втянул воздух. Ее рука поползла ниже, и он понял, что пропал.

Он лег на нее, раздвинув коленом ее ноги. Потом задрал рубашку, пока не показалась ее гладкая кремовая кожа. Его губы спустились к ее груди. Пандора выгнулась под ним, затем опустилась на солому. Он нежно обхватил сосок зубами. Пандора запрокинула голову, ее руки вцепились ему в спину.

– Макс, о, Макс… – сдавленно прошептала она.

Он тяжело дышал. Их губы на мгновение встретились. Потом ее губы коснулись его шеи и плеч. Он задержал дыхание. Ее рука скользнула ниже и остановилась, словно она не знала, что делать дальше – что она хочет делать дальше.

Он повторил ее движения, проведя рукой по ее плоскому животу, закрытому тканью бриджей, затем ниже, туда, где сходились ее ноги. Она сжала их, но он просунул пальцы, лаская самые потаенные места ее тела, пока она не застонала, раскрывшись. Его пальцы поглаживали влажную ткань, и ее бедра приподнимались навстречу этим ласкам.

– Пандора. – Он отодвинулся. В ее глазах полыхала страсть. Он хотел ее так, как ни одну женщину раньше. Проклятие! Эта игра в героя оказалась очень сложной. Геройские поступки требовали намного больше усилий, чем он предполагал. Вот и сейчас настоящий герой никогда бы не воспользовался слабостью женщины, которую он любит. – Еще не поздно остановиться.

Глава 19
Тактическая ошибка

– Остановиться? Ты это однажды уже предлагал. – Она приподнялась на локтях и недоуменно посмотрела на него. – Почему ты хочешь остановиться?

Он с шумом выдохнул.

– Я могу не останавливаться. Просто я подумал…

– Ты собираешься выиграть это задание?

– Вне всякого сомнения.

– И тогда я стану твоей женой?

Он задумчиво кивнул:

– Этого я и добиваюсь.

Пандора посмотрела на него долгим, изучающим взглядом. Его волосы спутались, обнаженная грудь вздымалась при каждом вдохе. Глаза стали свинцовыми от желания и пылали огнем. Неужели простая похоть может так изменить глаза мужчины? У нее гулко забилось сердце. Нет. В его взгляде было гораздо больше, чем просто физическое влечение.

– А хочешь знать, чего добиваюсь я?

– Ты?

– Угу, – не разжимая губ, ответила Пандора.

Она хотела его, хотела, не задумываясь о последствиях, о будущем, о том, выиграет она или проиграет. Она знала, что никого в жизни не полюбит так, как этого мужчину, если вообще кого-нибудь полюбит. Она сбросила сначала один ботинок, затем другой.

– Мое сокровенное желание?

– Сокровенное?

Она протянула ему руки. Макс взял ее за запястья и помог встать. Она прижалась к нему и обвила шею руками, он обхватил ее талию.

– Помнишь, я подумала, что ты хочешь соблазнить меня, а ты не стал?

Он кивнул.

– Вот. – Она лизнула его плоский сосок, и Макс вздрогнул от ее прикосновения. – Я была очень разочарована.

Пандора была потрясена своим поведением. Как она может быть такой распутной?

Макс проглотил подступивший к горлу комок.

– Правда?

– А ты нет?

– О да! – Он судорожно вздохнул.

– Тогда… – Она посмотрела ему в глаза и поняла, что больше не надо слов.

Он помог ей снять рубашку, потом, едва касаясь бедер Пандоры, потянул бриджи вниз, они упали к ее ногам. Она подавила желание прикрыться и, не отводя глаз, смотрела ему в лицо. Он наклонился, чтобы снять ботинки, а потом быстро сдернул бриджи. Она хотела посмотреть на него, но не могла заставить себя опустить глаза. Он притянул Пандору к себе, она почувствовала между ног его горячую плоть. Ее колени задрожали, и она прильнула к нему и, чуть откинув голову назад, подставила свои губы для поцелуя.

Он целовал ее так жадно, что все ее страхи и сомнения унеслись прочь. Ей захотелось с той же жадностью поглотить его всего, раствориться в нем. Испытать безумие сжигающего ее желания.

Макс, крепко держа ее в объятиях, осторожно положил на солому. Его плоть словно огнем жгла ее. Ощущение мощного мужского тела под ее нежной ладонью было ошеломляющим, оно несказанно волновало ее. Руки ее совершенно не слушались ее разума, они жили самостоятельной жизнью. Она провела рукой по его бедру, пальцы ее сжали твердую, словно стальную плоть.

Он застонал:

– Боже, девочка…

Рука скользнула между ее ног, на мгновение задержавшись на мягком изгибе живота. Пальца проникли в гущу завитков. Пандора затаила дыхание. А он касался ее влажного, горячего лона, пробираясь в ее глубины. Все вокруг исчезло, остались лишь ощущения его ласк и обволакивающее туманом страстное желание. Она трепетала от его прикосновений, удивляясь, что способна переносить это невыносимое напряжение, которое усиливалось с каждым мгновением. Еще чуть-чуть, и она взорвется и разлетится на миллион кусочков.

Внезапно он остановился и, прежде чем она успела запротестовать, оказался сверху. Затем медленно и осторожно вошел в нее.

Она замерла. Это пугало и в то же время возбуждало ее.

– Макс? – Она вся сжалась.

– Что?

– Ты знаешь, я раньше никогда не делала этого.

Он посмотрел ей в глаза:

– Знаю.

– Хорошо, пока только ты знаешь…

Макс покрыл ее лицо легкими, как перышко, поцелуями, заставив замолчать. Он все глубже проникал в нее, пока не дошел до преграды ее девственности.

– Милая, я… Я не хочу сделать тебе больно.

Она знала, что ее ждет, знала, что это неизбежно. Они зашли слишком далеко, чтобы остановиться. Да она и сама не хотела останавливаться. Ее мышцы напряглись.

– Продолжай, Макс. Пожалуйста.

Он начал осторожные движения. Прижавшись ртом к ее губам, он ощупывал языком их изящную форму. Ее возбуждение росло. Внезапно он сделал толчок и вошел еще глубже. Резкая боль пронзила ее, и она вскрикнула.

– Макс, нет! Остановись. Сейчас же.

– Подожди, – прошептал он, уткнувшись губами ей в шею. – Потерпи. Подожди немного. Боль пройдет.

Он продолжил медленные, плавные движения, и она стиснула зубы, чтобы не кричать от боли. Остановиться сейчас, вероятно, было бы нарушением правил игры, хотя на какое-то мгновение у нее мелькнула мысль, что удовольствия, которое она уже испытала, было бы достаточно. Боль постепенно ушла, сменившись нарастающим напряжением. Она начала осторожно двигать бедрами, пытаясь попасть в ритм. Он ускорил движения. Удовольствие все нарастало.

Она вцепилась Максу в плечи, и все ее тело изогнулось в безумном экстазе. Она слышала стук его сердца, и ее тело вздрагивало ему в такт. Ее все быстрее засасывал водоворот волшебных чувств…

Внезапно что-то взорвалось внутри ее, и волна удовольствия захлестнула ее, лишая способности думать. Макс крепко держал ее в объятиях, содрогаясь всем телом. На какое-то мгновение, а может, на вечность они словно слились друг с другом, бросая вызов времени и пространству.

Она принадлежала ему, он ей.

– Я даже не представляла… – Она уткнулась лицом ему в плечо и захихикала. – О, Макс, это было…

– Изумительно? – прошептал он и крепче прижал ее к себе.

– Изумительно. – Она вздохнула.

Сердце Макса воспарило. Она любит его. Наверняка. Это читалось в каждом ее взгляде, в каждом поцелуе, в каждом прикосновении.

– Итак, – он легонько куснул ее за плечо, – мы завершили чистку Авгиевых конюшен?

Пандора подняла голову и лучезарно улыбнулась, отчего его сердце чуть не выпрыгнуло из груди.

– Полагаю, ты заслужил это очко.

Он провел губами по ее лбу.

– Макс, – она снова прижалась к нему, – о чем ты думаешь?

– О том, что на соломе чертовски неудобно.

Она рассмеялась.

– А еще?

– Еще я думаю, какой же я счастливый, – тихо произнес он.

– А еще?

– Я счастлив, что эта дурацкая игра подходит к концу.

Она отпрянула и нахмурила брови.

– К концу?

– Нет смысла продолжать.

– Нет смысла? – Ее голос звучал ровно, но в глазах появилось странное выражение.

– Конечно. Теперь тебе придется выйти за меня замуж.

– Придется выйти замуж? – медленно повторила Пандора.

– Конечно. Другого выбора нет.

– Ты думаешь только об этом?

– Да. – О чем еще ему следовало думать? В глубине души он понимал, что это неправда, но слово уже слетело с губ. – Да, конечно.

– Понятно. – Она села и, схватив бриджи, прикрыла ноги. – Скажи, Макс, почему мне теперь придется выйти за тебя замуж?

– Потому что ты обесчещена. – Он не смог сдержать улыбки. – Я обесчестил тебя.

– Но я не чувствую себя обесчещенной.

Он нахмурился. Не может же она не понимать, чем закончилась их любовная игра.

– Ты ошибаешься. И единственный способ спасти твою честь – выйти за меня замуж.

– Моя честь не пострадала, благодарю покорно, – решительно возразила Пандора. – А теперь, будь любезен, отвернись, пожалуйста.

– Хорошо, только тебе не кажется, что сейчас немного поздно проявлять стыдливость? – Он поднялся и повернулся к ней спиной. Что, черт побери, нашло на эту женщину?

– И оденься.

Он поднял бриджи и надел их. По шороху одежды за спиной он понял, что и она поспешно одевается.

– Пандора? – позвал он. Никакого ответа. – Ты понимаешь, что теперь наш брак неизбежен?

– Нет, не понимаю. – Ее голос звучал холодно и резко. – Если ты думаешь, что можешь получить то, чего хочешь, при помощи легкого флирта в конюшне…

Легкого флирта?! Он натянул рубашку и, обернувшись, посмотрел ей в лицо.

– Ты именно так называешь то, что сейчас произошло между нами?

– А ты думал, что это было?

Гнев и смущение боролись в нем.

– До этого мгновения я считал это тем, что хотелось нам обоим.

– Одно дело – соблазнить…

– Соблазнить? – фыркнул он. – Тебя едва ли можно назвать соблазненной.

Ее голубые глаза потемнели от гнева.

– Одно дело – соблазнить женщину моего положения, чтобы получить помощь, и совсем другое – сделать это… – Она взмахнула рукой. – Сделать это…

– Для чего? – Его глаза сузились.

– Сделать это… чтобы хитростью сорвать игру и вынудить меня выйти за тебя замуж. Это непорядочно.

Макс молча смотрел на нее, пытаясь подобрать нужные слова:

– Ты думаешь, что я сделал… мы сделали это только поэтому?

– А ты так не считаешь?

Конечно, эта мысль приходила ему в голову. Он заколебался на долю секунды, но этого оказалось достаточно.

– И я так считаю. – Сердитым движением головы Пандора отбросила черные волосы за спину. Она уже оделась и, развернувшись, направилась к выходу. – Этот подвиг ты совершил, но осталось еще три, а время заканчивается. Не надейся, что остальные будут такими же легкими.

– Легкими? Ха! – Он проводил взглядом ее удаляющуюся фигуру. – Мне придется всю оставшуюся жизнь выбирать солому из волос.

– Это самое меньшее, что ты заслужил! – Она внезапно обернулась и посмотрела ему в лицо. В ее глазах блестели слезы. – Выиграю я или нет, но я скорее дам стервятнику вырвать у меня из груди еще бьющееся сердце, чем когда-нибудь выйду за тебя замуж! И еще. Я была не права, когда сказала, что ты чертовски хорошо целуешься.

– По-моему, всего несколько минут назад ты наслаждалась моими поцелуями, – возразил он.

– Несколько минут назад я была неопытной девственницей. А теперь, когда у меня есть опыт обесчещенной женщины, я вижу, что ошибалась. – Она вышла из конюшни.

– На меня раньше никто не жаловался. Ты несправедлива! – крикнул ей вслед Макс.

Что за безрассудное создание! Из всех упреков выбрать именно то, что он плохо целуется. Он же видел, как она трепетала от каждой его ласки, каждого поцелуя. Возможно, он чересчур пылок в отношениях с женщинами. Но когда любишь…

Боже, простонал он. Почему он не сказал ей, что любит ее? У него была такая изумительная возможность, и он упустил ее.

Пандора страдает, и как ее винить за это? Он вел себя как бесчувственное, надменное животное. Ему придется искупить свою вину. Сегодня же ночью. Он признается ей, что любит ее. После того, что произошло в конюшне, ему незачем ждать ее ответа. Он уверен, что она разделяет его чувства.

Макс направился к дому. Внезапно что-то укололо его чуть пониже левой ягодицы. Он остановился и потянул ткань бриджей, но неприятное чувство не проходило. Придется терпеть, пока он не вернется в свою комнату.

Проклятая солома!

– Вот тут я и поняла, какую она допустила ошибку…

Подходящие случаю слова слетали с губ Пандоры, лицо ее не покидала вежливая улыбка, но если бы кто-нибудь спросил ее, о чем, собственно, беседуют с ней гости на балу бабушки, она вряд ли смогла бы ответить.

Она никогда ни от кого не пряталась, но сейчас, когда она стала падшей женщиной, ей хотелось исчезнуть. Спрятаться от всего мира, а главным образом от себя самой. Конечно, она не ощущала себя обесчещенной – она понятия не имела, как должна себя чувствовать женщина в таком положении, но мысли ее путались.

Она все еще не могла до конца в это поверить. Господи, она потеряла невинность! Нет, не потеряла, как теряешь перчатку или веер. Она отшвырнула ее, и с огромным наслаждением.

Это, может быть, был самый прекрасный момент в ее жизни, который она когда-либо испытывала и какой, возможно, больше никогда не повторится. Никогда, даже в самых своих тайных мечтах она не представляла, что значит находиться в объятиях Макса.

– Мисс Эффингтон?

Ее собеседник выжидающе смотрел ей в лицо. В любой другой момент Пандора с удовольствием поговорила бы с гостями, но этим вечером она не могла найти силы для светской болтовни.

– Простите меня, пожалуйста, – произнесла она с извиняющейся улыбкой. Я отдала невинность мужчине, который, как я думала, любит меня, а оказалось, что он просто хотел вынудить меня выйти за него замуж, поэтому у меня нет желания вести пустые беседы с малознакомыми людьми. – Я только что вспомнила, что мне нужно идти.

Пандора вежливо кивнула и пошла прочь, старательно изображая на лице озабоченное выражение.

Она прошла сквозь толпу гостей, едва ли замечая приветствия, несущиеся со всех сторон. Даже когда дочери Джорджины – Кассандра и Филадельфия, ее кузины и почти ровесницы – попытались заговорить с ней, она извинилась и пошла прочь. Они сгорали от нетерпения поговорить о Максе, а ей этого вовсе не хотелось, хотя все ее мысли были только о нем.