Текст книги "Брачный контракт"

Пандора бросила в небольшой чемодан еще одно платье. Но ничего другого в голову не приходило.

Когда же ужасная боль, что терзала ее сердце, пройдет? Вероятно, никогда. Поначалу боль была острой, словно в грудь вонзили нож, но постепенно она притупилась, только ныло сердце. Пандора подозревала, что ей придется жить с этой болью всю жизнь.

Она передернула плечами. Что суждено, то суждено. Она будет нести этот крест, если понадобится, всю оставшуюся жизнь.

Оставшуюся жизнь? Ха! Она подошла к шкафу и сдернула с вешалки еще одно платье. Какая жизнь? Ее репутация безнадежно испорчена, будущее туманно, надежды на счастье призрачны. Без Макса она, вероятно, никогда не будет счастлива.

Нельзя сказать, что она была счастлива сейчас. Поразмыслив об этом, Пандора поняла, что перестала быть собой с того момента, как они впервые встретились. От ее обычных манер не осталось и следа, она стала меланхоличной, неловкой и неуверенной. И такой она совсем не нравилась себе.

Ее внезапно охватил гнев на себя. Как Макс сумел довести ее до такого состояния? Как он сумел воспользоваться тем прекрасным моментом ради своей эгоистичной цели? Он действительно мерзавец, негодяй и чудовище в самом худшем значении этих слов.

Она с яростью сунула платье в чемодан, словно именно оно было виновато в ее бедах. По правде говоря, она виновата не меньше, чем Макс. Если бы она не была такой глупой! Если бы она имела голову на плечах и не слушалась своего сердца!

Если бы она не влюбилась.

А теперь ей предстоит бежать. Она прекрасно понимала весь идиотизм своего поступка. Ведь есть другие способы избежать брака с мужчиной, который не любит тебя, но она не может думать о них сейчас. Осталось слишком мало времени. Она не сомневалась, что Макс справится с двумя последними заданиями.

Нет, она не станет послушно подчиняться судьбе! Если ей суждено оставшуюся жизнь быть несчастной и одинокой, пусть уж она сама выберет путь на свою Голгофу. И в ближайшие несколько часов она сделает первые шаги по этому пути.

Дороги назад уже не будет.

Глава 22
Ставки растут

Что еще задумал Лори? Если он опять будет мешать, придется поколотить его, невзирая на их дружбу.

По оконному стеклу барабанил дождь – погода под стать его настроению.

Он откинулся на спинку кресла, стоявшего перед письменным столом, и снова прочел записку, которую час назад ему вручил дворецкий.

Мой дорогой Макс!

Я решил предпринять путешествие, о котором мы говорили, хотя и не собираюсь отправляться к дальним берегам. Шотландия больше меня не манит. Не знаю, когда вернусь, может, через пять месяцев, может, через пять дней. На этом игра заканчивается.

Во-вторых, я решил, что ты прав. Брак не ловушка, если правильно подойти к нему. Мое прежнее отношение к женитьбе было лишь уловкой – шутка, которую я играл сам с собой, чтобы оттянуть неизбежное.

Странно, как мы обречены повторять ошибки прошлого! Хотя, должен признаться, я бы предпочел лежать в собственной ванне, что особенно хорошо в это время года, и размышлять о поступках шалуний и других привлекательных натур и таким образом сбежать от самого себя.

Прости, что покидаю тебя в этот час, но у меня нет другого выхода. Пишу тебе, так как понял, что нужно следовать собственным путем, хотя, между нами, я ожидал такого скорее от тебя, чем от себя.

Твой Лори.

Макс нахмурил брови. Что за бессмыслица? Зачем Лори куда-то уезжать? И зачем он прислал эту загадочную записку? К тому же почерк был гораздо более аккуратный, чем обычные каракули Лори, а некоторые слова как бы выделены.

Внезапно дверь в кабинет без предупреждения распахнулась, и, словно дожидаясь этого мгновения, прогремел гром.

– Максимилиан! – Знакомый голос эхом прокатился по комнате. – Я хочу знать, что происходит.

Макс застонал.

– Добрый вечер, мама.

Графиня Трент ворвалась в комнату, как фрегат на всех парусах. Она всегда была грозной фигурой, особенно в приступах ярости, но Макс уже с десятилетнего возраста умел стоять на своем. Правда, пришлось посмотреть смерти в глаза на поле боя, чтобы навсегда избавиться от робости перед матерью.

– Как ты мог подумать о женитьбе на этой… этой…

– Кого ты называешь «этой», мама?

– Шалунью. – Графиня с презрением произнесла это слово, будто его было стыдно употреблять в приличном обществе. Уж если выбирать между войсками Наполеона и леди Трент…

– Какую шалунью? – невинным тоном спросил он.

Графиня поперхнулась от возмущения.

– У тебя шашни сразу с несколькими?

– Полагаю, ты имеешь в виду Пандору Эффингтон? Нет, мама, ее одной вполне достаточно, – улыбнулся он.

– Такой точно достаточно. – Она выпрямилась во весь рост и смерила Макса взглядом, который преследовал его в детских кошмарах. – Я этого не позволю!

– Об этом нечего говорить. – Он улыбнулся, отметив, как забавен гнев матери.

Ее глаза округлились.

– Я запрещаю!

– Ничего не поделаешь, – пожал он плечами. – Я женюсь на ней. Здесь я уверен в победе.

– Ты говоришь об игре, в которую с ней играешь? Об этом нелепом пари? – Она сурово посмотрела на него. – Каждый, буквально каждый, кого я знаю в Лондоне, говорит об этом. Никогда еще я не испытывала такого унижения.

Макс приподнял бровь:

– Я не знал, что и ты в этом участвуешь.

Она продолжила, словно не слыша его слов:

– Мой единственный сын заключает пари на свое будущее с особой, которая может стать матерью его наследников! Моих внуков. Это сверх всякой меры. – Она схватилась рукой за лоб, прикрыла глаза и с мольбой протянула другую руку к сыну. – Я не переживу этого. Мне сейчас сделается дурно.

Макс еле сдерживал смех. Он уже не раз видел эту сцену.

– Тогда, мама, подойди ближе к дивану. Будет удобнее падать.

Она открыла глаза и холодно посмотрела на него.

– Благодарю за заботу, но мне уже лучше. – Она подошла к дивану и опустилась на подушку с видом королевы, снизошедшей до разговора со своими слугами. – Скажи мне, Макс, почему именно она? Почему из всех женщин Лондона и даже Англии ты выбрал именно ее?

Он улыбнулся скорее самому себе, чем ей.

– На это есть много причин, мама. Сомневаюсь, что ты поймешь.

Ее глаза сузились, и она изучающе посмотрела на сына. Затем вдруг всплеснула руками.

– Боже правый, ты влюблен! – Она глубже уселась на диван и замахала рукой, словно веером. – Мне сейчас действительно станет дурно.

– С чего ты решила, что я влюблен?

Графиня Трент с пафосом произнесла:

– Я твоя мать. И нравится тебе или нет, но я знаю тебя. Я вижу это по твоему лицу.

– Правда? – пробормотал он. – Как интересно.

– В этом нет ничего интересного. – Ее голова откинулась на спинку дивана. – Это ужасно. – Она снова вскинула голову. – Ты знаешь, что она одна из Эффингтонов?

– Да. Внучка герцога.

– Ну, это хоть что-то. А ты знаешь, как ее называют?

– Шалунья с Гросвенор-сквер? На самом деле она сделала не так много, чтобы заработать это прозвище, мама.

– Ха! А дуэли? А пари? Господи, Максимилиан! – Ей, видимо, надоело играть, и она прямо посмотрела на сына. – Ведь уже восьмой год она посещает «балы невест».

– Седьмой, мама, – возразил Макс с улыбкой.

– Не важно. – Она устало махнула рукой. – Удивительно, что она до сих пор не замужем, если, как ты говоришь, она не сделала ничего такого, чтобы заслужить свою репутацию.

– Она до сих пор не вышла замуж, – с улыбкой произнес Макс, – потому что не встретила меня.

Глаза графини округлились, словно она не могла поверить в такую глупость. Затем она рассмеялась.

– Максимилиан, ты такой забавный! Ей повезло, что она тебя дождалась.

– Спасибо, мама.

Она облегченно вздохнула.

– Этот твой тон я тоже знаю. Я не смогу отговорить тебя, так ведь?

– Да.

– Ты так же упрям, как и твой отец.

– Я полагаю, ты желаешь мне добра.

– Конечно, но все равно такая перспектива меня не радует. – Она снова вздохнула. – Не понимаю, как ты можешь желать брака с женщиной, которая была вовлечена в скандальную историю с твоим ближайшим другом.

– Ближайшим другом? – Он смущенно поднял бровь. – Кого ты имеешь в виду?

– О, ты сам знаешь. – Она сделала неопределенный жест рукой. – Виконта Болтона. Того, с которым она сбежала в Гретна-Грин. Когда это было, кстати? Шесть лет назад?

– Пять, – пробормотал он. Лори? Внезапное открытие поразило его. Конечно, он знал о том скандале, но как-то упустил имя человека, с которым она сбежала. Тогда это казалось не важным.

– Это он назвал ее Шалуньей с Гросвенор-сквер. Если я не ошибаюсь, она разбила ему сердце. Ты разве не знал об этом?

– Нет.

Теперь, конечно, все выглядело по-другому. Категоричный отказ Лори признать какие-либо отношения с семьей Эффингтонов. То, как он и Пандора вели себя в Эффингтон-Холле…

«Странно, как мы обречены повторять ошибки прошлого».

Ошибки прошлого? У него засосало под ложечкой.

– Что случилось?

– Ничего, мама.

Или сразу все. Он взял со стола письмо Лори и перечитал дважды, обращая внимание на выделенные слова. Не-Шотландия-вернусь-через-пятъ-дней-игра-заканчивается.

– Если уж я заметила, что ты влюблен, то увидеть, когда что-то случается, для меня пара пустяков. В чем дело?

– Мисс Эффингтон сбежала с Лори, – пробормотал он.

– Неужели? – с восхищением произнесла графиня. Он бросил на нее неприязненный взгляд, и она мгновенно потупила взор. – Должна сказать, меня радует, что ты наконец задумался о женитьбе. Я знаю несколько очень подходящих и весьма очаровательных…

– Я собираюсь жениться на мисс Эффингтон, мама.

– Максимилиан, ты серьезно? – Она поднялась с дивана. – Мне кажется, это ошибка. Когда-то она сбежала с Болтоном в Гретна-Грин, а теперь…

– Они едут не в Шотландию.

Лори постарался все объяснить. Но к чему такие уловки? Наверное, Пандора была с ним.

– Я думаю, они поехали в Бат.

– В Бат? – удивилась мать. – Никто еще не сбегал в Бат, чтобы жениться.

– Они не собираются жениться.

Отправляться в Бат прямо сейчас? Нет, сначала нужно заехать к Пандоре. Если Лори настолько умен, что прислал ему записку, у него хватит ловкости задержать их отъезд.

– Как ужасно! – всплеснула руками мать. – Это скандал! Максимилиан, ты не можешь ехать вслед за этой… этой девчонкой.

– Как ты сама заметила, мама, эта девчонка – женщина, которую я люблю. – Он направился к двери. – И она уезжает, чтобы избежать брака со мной.

Если он опоздает… Скрыться на пять дней не так уж трудно. Пока Лори рядом с ней, она в безопасности, но, зная Пандору, нельзя поручиться, что она не выкинет чего-нибудь отчаянного.

– Максимилиан, подожди. – В голосе матери прозвучало искреннее сочувствие. – Ты хочешь заставить женщину выйти замуж, хотя она стремится этого избежать? И даже отважилась на такой крайний шаг, как уехать с другим мужчиной. Неужели ты действительно хочешь жениться на ней?

– Твой вопрос справедлив только наполовину, мама. Боюсь, дело не в том, хочу ли я ее. – Он нервно пригладил рукой волосы. – А в том, хочет ли она меня.

Леди Гарольд стремглав неслась по лестнице, сжимая в руке записку. Лорд Гарольд следовал за ней.

– Все готово? – с улыбкой спросила Синтия. – Можно ехать?

– Пандора сбежала! – Леди Гарольд на мгновение остановилась у первой ступеньки, чтобы перевести дух, затем схватила висевший на спинке стула плащ.

– С занудой, – добавил лорд Гарольд.

Синтия с недоумением смотрела то на одного, то на другую.

– С каким занудой?

– С Болтоном, – мрачно пояснил лорд Гарольд.

– С моим занудой? – ахнула Синтия.

– Он не будет твоим, если мы их не остановим. – Леди Гарольд накинула плащ на плечи.

У Синтии екнуло сердце.

– Что вы имеете в виду?

Леди Гарольд глубоко вздохнула:

– Мы думаем, они уехали в Гретна-Грин…

– Опять, – буркнул лорд Гарольд.

Опять?

– Пандора оставила записку. – Леди Гарольд взмахнула клочком бумаги. – Она не пишет точно, куда они направились, но смысл более чем ясен.

Лорд Гарольд фыркнул:

– Она пишет, что не видит другого способа избежать брака с Трентом. Я знал, что их игра добром не кончится. Мне следовало остановить их еще тогда, когда Болтон пришел ко мне.

– Лоуренс говорил с вами? – У Синтии закружилась голова.

– Сейчас это не имеет значения, – прервала их леди Гарольд. – Нам нужно их остановить. – С этими словами она направилась к дверям.

– Подождите! – воскликнула Синтия. – Я не понимаю. Что вы имели в виду, когда сказали, что они опять сбежали в Гретна-Грин?

– Это случилось до того, как ты с ней познакомилась. Они с Болтоном уехали в Шотландию во второй год «балов невест». С двумя другими парами. Пандора сказала, что ради шутки. Когда их поймали, она категорически отказалась выходить за него замуж.

– Мне следовало вмешаться, – покачал головой лорд Гарольд, – и заставить ее выйти замуж. Он, в сущности, не такой уж плохой молодой человек. Кстати, именно он назвал ее Шалунья с Гросвенор-сквер.

Глаза леди Гарольд округлились.

– Ты ничего не знала?

Синтия покачала головой, чувствуя себя самой несчастной девушкой на свете.

– Я слышала эту историю, но не знала, что с ней был Лор… лорд Болтон.

– Бедняжка. – Леди Гарольд обняла ее за плечи. – Все может разрешиться ко всеобщему удовольствию.

– Разрешиться? – Внезапно вспыхнувшая злость придала ей силы. – Единственное удовольствие – это убить Болтона на месте. Задушить собственными руками. Пронзить чем-нибудь острым. Или застрелить. Хотя последнее, пожалуй, не так болезненно.

– Мне нравится эта девочка, Грейс. – Лорд Гарольд улыбнулся. – Клянусь, она говорит как настоящая Эффингтон.

– Бедняжка, – пробормотала леди Гарольд. – Хватит об этом, нам пора ехать.

– Подожди, – внезапно возразил лорд Гарольд. – Зачем? В такую ужасную ночь. Дождь льет как из ведра.

– Гарри! – Голос леди Гарольд дрожал от нетерпения. – Нам нужно спасти Пандору. Под угрозой ее репутация. Все ее будущее.

– Зачем? – упрямо повторил он. – Она взрослая женщина. Пришло время ей совершать собственные ошибки.

– Гарри! – Леди Гарольд пригвоздила его взглядом. – Мы всегда позволяли ей совершать собственные ошибки. Если бы мы не шли у нее на поводу, она бы сейчас не попала в такую ситуацию.

Он покачал головой:

– Все же я не понимаю…

– Если мы ее не остановим, она потеряет человека, которого действительно любит. – Еле заметная улыбка появилась на губах леди Гарольд. – Ты ведь помнишь, какие глупости совершают люди, когда влюблены, не так ли?

Лорд Гарольд мгновение внимательно смотрел на супругу, потом робко улыбнулся:

– Особенно Эффингтоны.

Внезапно Синтия поняла, что родителям Пандоры не нужно копаться в памяти, чтобы воскресить свои чувства, и жгучая зависть пронзила ее. Будут ли они с Лоуренсом когда-нибудь так счастливы? Если он, конечно, не успеет жениться на Пандоре. И если Синтия не застрелит его.

– Хорошо. Поехали. – Лорд Гарольд огляделся. – Где, черт возьми, мое пальто? И где Питерс?

– О, дорогой, – поморщилась леди Гарольд. – Я отправила его с поручением как раз перед тем, как нашла записку Пандоры. Я надеюсь… – Она пожала плечами. – Ладно, что уж теперь. Едем. – И она решительно направилась к дверям.

– Я полагаю, похищение отменяется? – Синтия не могла скрыть разочарования.

– Оно больше не нужно, – не оборачиваясь, ответила леди Гарольд.

– Похищение? – нахмурился лорд Гарольд. – Какое похищение?

– Теперь это не имеет никакого значения, любовь моя. – Она распахнула дверь и вышла.

– Если нужно, в нижнем ящике моего стола лежит револьвер, – прошептал лорд Гарольд.

– А с ним очень трудно обращаться? – тихо спросила Синтия.

– Нисколько.

– Отлично.

Она довольно улыбнулась. Несмотря на мысли, что охватили ее, когда она услышала о побеге, сейчас она сомневалась, что Пандора выйдет замуж за лорда Болтона. Она не могла понять, что задумали эти двое, но была уверена, что он вернется к ней.

Жаль, что его нельзя будет застрелить.

Пандору бросало из стороны в сторону. Дождь бесконечным стаккато барабанил по крыше кареты, и этот звук проникал внутрь, сливаясь с ритмом ее сердца. С каждой минутой, проведенной в холодной сырой карете, все окна которой были раскрыты, ее тревога росла.

Она высунула голову в окно и, не обращая внимания на хлеставший по лицу дождь, вдохнула свежего воздуха.

Пять дней? Бесконечные пять дней. Она передвинулась на сиденье и устало вздохнула.

– Вы собираетесь издавать эти скорбные звуки весь оставшийся путь? – ехидно спросил Лори. – Или это следствие того, что ни минуты не можете посидеть спокойно?

– Да, – оборвала его Пандора и тут же пожалела о своей резкости. Уж он-то меньше всех заслужил ее гнев. – Простите, я… – Она заломила руки. – Я не могу ездить в карете, когда идет дождь.

– Почему? – Лори нахмурился.

– Я чувствую себя… в ловушке. А когда по крыше стучат капли, мне кажется, что… – она поморщилась, представляя, как нелепо выглядит ее объяснение, – меня хоронят заживо. – Они никому не говорила об этом, кроме Синтии, и ожидала, что Лори засмеется.

– Так вот почему вы настаивали, чтобы все окна в карете были открыты, – медленно произнес он.

– Да, так лучше. – Она пожала плечами и натужно улыбнулась. – Я знаю, что это глупо. Принято бояться высоты или змей…

– Мне совсем не кажется, что это глупо, – спокойно возразил Лори. – У нас у всех есть свои страхи.

– Только не у Макса.

– Даже у Макса. Он страшно боится проиграть.

Она снова вздохнула и заерзала на сиденье.

– Пандора, должен признаться, что несколько смущен. – Лори помолчал, словно подбирая слова. – Когда вы рассказали мне о своем плане, я вначале решил, что ваша цель – не дать ему выиграть. Сейчас же мне ясно, что между вами что-то произошло. Вы сами на себя не похожи. И даже мило разговариваете со мной.

– Я?

– Это немножко действует на нервы.

В его голосе послышалась насмешка. Или он так пытается ее подбодрить? Она действительно перестала его понимать.

Пандора тихо рассмеялась.

– Простите меня.

Он преувеличенно громко вздохнул.

– Я сделаю все, что в моих силах. – Он нагнулся вперед, и его тон стал серьезным. – Шутки в сторону, Пандора. Я хочу задать вам один вопрос. Зачем вы это сделали?

– Конечно, чтобы выиграть, – быстро ответила она.

– Я вам не верю.

– Это правда. Я не хочу, чтобы он получил меня в жены как приз за победу. – Ее голос дрогнул, и она сделала над собой усилие, чтобы говорить твердо. – Много лет назад я сказала, что не выйду замуж без любви. Мое решение не изменилось.

– Вы любите его?

Она заколебалась. Она никогда не говорила этого. Никому.

– Это не имеет значения. Он меня не любит. Я дала ему столько возможностей сказать мне об этом, а он промолчал.

– Даже если так, он…

– Для него важно только наше пари. – Ее снова охватил гнев, и она даже обрадовалась этому. Голос стал тверже: – Ему нужна только победа, и он сделает все, чтобы ее достичь. Все.

– Я не представляю, чтобы Макс…

– Правда? – Внезапное бешенство освободило слова, которые она не решалась произнести: – А вы можете представить, что он сказал бы: «Теперь вам придется выйти за меня замуж», или: «Игра окончена, и теперь у вас нет выбора», или: «Брак – единственный способ спасти вашу честь», или: «Вы обесчещены, и я…» – Пандора в ужасе зажала рот рукой.

– О, это многое объясняет, – медленно произнес Лори.

– Черт побери! – простонала Пандора и закрыла лицо руками. – Какая я дура!

– Такое, гм, случается.

Она внезапно выпрямилась.

– Только не со мной. За эти годы у меня была сотня возможностей, но я устояла.

Лори надолго замолчал, словно решая, что теперь сказать. Наконец он вздохнул.

– Макс вас любит.

У нее замерло сердце.

– Вы уверены?

– Не думаю, чтобы он когда-нибудь лгал мне. К тому же он достал золотые яблоки.

Как ей хотелось поверить ему.

– Почему же он не сказал мне, что любит меня?

– А почему вы ему не сказали? – спросил Лори.

Тысяча мыслей пронеслась у нее в голове, и большинство о том утре в конюшне. Может быть, она была не права? Может быть, это было нечто большее, чем просто желание победить в игре? Может…

– Он любит меня, – тихо произнесла Пандора. Ей хотелось одновременно и плакать, и смеяться. – Макс любит меня. И я люблю его. – Она глупо улыбнулась. – Как идиотка, которая… – Она внезапно вздрогнула. – Господи, Лори, нам нужно возвращаться! Сейчас же. Пока Макс не узнал.

– Отличная мысль. – Он приподнялся и постучал в крышу кареты.

– К счастью, Питерс должен отнести мою записку Максу только завтра утром.

– Вашу записку? – удивленно переспросил Лори. – О да, я забыл про вашу записку.

– Нам нужно вернуться до того, как Макс узнает, что мы уехали. Почему кучер не поворачивает? – Она застучала в крышу.

– Терпение, Пандора, – засмеялся Лори.

– Я не могу ждать. – Она наклонилась к окну и высунула голову. По лицу мгновенно потекли струйки воды, но Пандоре было все равно. – Кучер! – завопила она, стараясь перекричать дождь. – Нам нужно вернуться. Сейчас же. Немедленно!

Карета лихо развернулась, отбросив Пандору на сиденье к Лори. На мгновение ей показалось, что они перевернутся. Еще один поворот, и Пандора оказалась у Лори на коленях.

Их лица замерли в дюйме друг от друга.

– Пандора, – прошептал он, обдавая ее жарким дыханием.

– Да, Лори? – Он что, решил поцеловать ее?

– Вы испытываете ко мне какие-нибудь чувства?

Пандора тяжело вздохнула. Ей не хотелось причинять ему боль, но…

– Нет. А вы?

– И я нет, – произнес он с явным облегчением.

– Совсем ничего? – с легким разочарованием протянула она. – Вам ни капельки меня не хочется?

– Разве что самую капельку, – ухмыльнулся он.

Она тоже улыбнулась и пересела на свое место.

Если Макс захочет, она сегодня же объявит игру оконченной и завтра выйдет за него замуж. В конце концов, она обесчещена, и обесчещена им.

И она не могла дождаться, когда это случится снова.