Текст книги "Дождись полуночи"

Подняв глаза от бокала, Гарольд зевнул.

– Этот парень пытался тебя обхаживать. Я только прокомментировал его поведение.

– То, что он делал или чего не делал, абсолютно неважно, – отрезала Кассандра, расправляя на щеке серебристый локон. – Слуги здесь для того, чтобы облегчать нам жизнь. И когда им приятно на тебя работать, получаешь за свои деньги максимум услуг. Так что не выгодно обращаться с ними плохо. К тому же никогда не знаешь, для чего они могут понадобиться.

– Но тебе явно не удалось подружиться с этим адвокатом, которого прислал Оуэнз, – Бен Филлипс, так его, кажется, звали.

– Да, – почти что прошипела Кассандра. – Глупый парень! Временами мне казалось, что он вообще не обращает на нас внимания.

– Во всяком случае, на тебя, – согласился Гарольд. – Никогда еще не видел, чтобы мужчине удавалось так успешно противостоять твоим чарам. Оуэнз, конечно, обвел его вокруг пальца. Этот Филлипс наверняка не замечает, что происходит.

– Замечать было абсолютно нечего, – Кассандра опустила в шампанское кончик пальца и слизнула влагу с длинного накрашенного ногтя. – Единственное, зачем он был нужен, это на случай, если с дедом возникнут трудности. Но все обошлось, так что ни к чему было показывать адвокату временный судебный ордер, объявляющий нас опекунами.

– Ты все еще не сказала мне, сколько Оуэнзу пришлось за это заплатить? Готов спорить, судья обошелся недешево.

– Я очень хочу, Гарольд, чтобы ты называл Гаса по имени. – Кассандра нахмурилась. – В конце концов, он – человек, за которого я собираюсь выйти замуж. Что касается цены этого кусочка бумаги, это был подарок.

– Черт меня побери! Оуэнз никогда не казался щедрым малым.

– Не забывай, что Гасом руководят исключительно эгоистические мотивы, – напомнила брату Кассандра. – Он с гораздо большим удовольствием женится на богатой женщине, чем на особе, которая перестанет получать алименты со дня ее замужества.

– Так, значит, Оуэнз не знает, что ты разорена с момента своего развода, и что единственные алименты, которые гарантировал тебе Тони, это обещание не преследовать тебя по суду?

– Конечно, нет, – расправив юбку на коленях, Кассандра вздохнула и отпила еще немного шампанского. – И он также не знает, что я не собираюсь выходить за него замуж, когда мы обретем контроль над деньгами деда.

– Все, чего он не знает, повредит ему и довольно сильно. Я даже почти сочувствую этому человеку.

– Не трать на него свою жалость. Лучше напряги то, что осталось от твоего серого вещества, и подумай, как нам решить проблему с отцом. Он не позволит наследству проскользнуть мимо его рук – во всяком случае без борьбы.

– Я уже решил эту довольно мелкую проблему.

Гарольд допил джин и причмокнул губами от удовольствия.

– Купим ему ложу на ипподроме Хайале во Флориде. Он будет так занят, просаживая деньги, что даже не заметит, что мы делаем в это время с недвижимостью и деньгами деда, которыми он доверил нам управлять на время его отсутствия. А когда отец поймет, что нас не слишком волнуют его интересы, будет уже поздно.

– Только очень хладнокровный человек мог придумать, как лишить родного отца его наследного имущества, – сказала Кассандра. – Поздравляю, Гарольд. А я-то думала, что алкоголь еще много лет назад убил твои амбиции.

– Меня греет перспектива, что отец не сможет больше все время приставать ко мне по поводу выпивки, дорогая сестрица. – Гарольд, нахмурившись, рассматривал пустой бокал. – Думаю, ты должна знать: я не верю в то, что, когда ты отказалась от идеи отравить выпивку в библиотеке, тебя остановила только необходимость объясняться с властями по поводу двух трупов.

– Да?

– М-м, – голубые глаза Гарольда, не мигая, смотрели на Кассандру. – Ты всегда была ленивой сучкой, Касс. Зачем тебе убивать меня, когда ты знаешь, что алкоголь сделает это за тебя гораздо раньше, чем я успею потратить свою долю наследства.

– Действительно, зачем? – Кассандра лучезарно улыбнулась, но в глазах ее застыл лед. – Еще мартини, Гарольд?

6

Томас не позвонил, и поскольку Кейт обещала в час зайти в библиотеку, где она помогала работать над специальной программой образования женщин, у нее не нашлось времени зайти повидать старика перед уходом из больницы.

После библиотеки Кейт поехала в университет, где посетила лекцию приезжего профессора из Албании. Несмотря на то, что всем было довольно трудно разобрать речь профессора, сама тема – «От плуга до перестройки» – была достаточно интересной, чтобы никто не пожалел о потраченном времени.

Затем чувство ответственности заставило Кейт вернуться в библиотеку, где она проработала еще несколько часов, пока у нее не начало в конце концов рябить в глазах от мелкого текста. Усталая, но довольная тем, что ей удалось много сделать за сегодняшний день, Кейт отправилась домой, купив по пути в кафе с мексиканской кухней пакет буррито.

Фокси, обожавшая острую мексиканскую пищу точно так же, как и Кейт, не сомневаясь ни секунды, накинулась на свою порцию. А Кейт просматривала за едой почту. В конвертах, которые она вскрывала, не было ничего, заслуживающего особого внимания – два счета и рекламный проспект местной химчистки, обещавший чудовищную экономию при чистке драпировок. Но счета и реклама не могли увлечь Кейт, и чем ближе стрелка часов подвигалась к полуночи, тем сложнее было ей прогнать от себя мысли о Бене Филлипсе.

Он был с ней весь день, словно тень не отставая от нее ни на шаг, и тело Кейт замирало вдруг, купаясь в чувственных ощущениях, а сердце билось чуть быстрее обычного.

Иногда Кейт поднимала глаза от цветов в магазинчике или от книг в библиотеке почти уверенная, что увидит перед собой Бена, и с чувством разочарования обнаруживала, что это не так. Когда это случилось в первый раз, Кейт мысленно отругала себя за то, что слишком много работает и слишком часто дает волю воображению.

Но ощущение, что за ней наблюдают, возвращалось вновь и вновь, и тогда она позволила себе расслабиться и сделать то, что предложил прошлой ночью Бен. Она наслаждалась игрой воображения, эротической реакцией своего тела на мысли, которые, если бы речь шла о другом мужчине, не вызвали бы подобного ответа.

Фокси подняла голову от своей миски, довольно заурчала и отправилась в гостиную, по дороге задев ногу Кейт своим пышным хвостом. Когда Кейт помыла посуду и погасила свет, Фокси уже нашла свою любимую игрушечную мышку и направилась с ней к кровати. Мышка была лишь кусочком кроличьего меха, но, свисая из пасти Фокси, выглядела просто отвратительно. Впрочем, Кейт давно уже привыкла к подобным зрелищам. Охотничьи инстинкты у сомалийских кошек были развиты гораздо сильнее, чем у других пород, и лучше было обеспечить ее необходимой заменой добычи, чем жить в одной квартире с нервным, постоянно возбужденным зверьком.

И все же Кейт не нравилось, что Фокси приносит мышку в кровать. Сколько бы она ни просыпалась на подушке рядом с этой дрянью, все равно никак не могла привыкнуть.

Раздевшись, Кейт бросила свои вещи в другой конец огромной двуспальной кровати с резными спинками – это была ее первая покупка после отъезда из дома. Бледно-желтые простыни и одеяло под цвет прекрасно подходили к вишневому дереву. На кровати лежало множество маленьких подушечек.

Вообще комната Кейт была очень уютной. Кроме кровати, здесь стояли два мягких кресла, туалетный столик и большой гардероб с зеркалом, и при этом оставалось достаточно места для ковра под цвет стен – и то и другое было почти белым.

Дрожа от холода, Кейт подняла глаза и увидела, что Фокси уже заснула посреди подушек, свернувшись в клубочек, но бдительно придерживая «добычу». Когда Кейт ложилась в постель, ей каждый раз приходилось решать, что лучше – разбудить Фокси или просто примоститься рядом с кусочком меха.

Обычно она выбирала второе – Фокси не любила, когда ее будили, и всегда мстила хозяйке. Месть состояла обычно в том, что кошка проделывала то же самое с Кейт – будила ее до того, как прозвенит будильник. Некоторые люди могут спать, когда кошка бьет их лапой по спине или груди, но Кейт не принадлежала к их числу.

С удовольствием ощущая босыми ногами мягкий ворс ковра, Кейт прошла в ванную и включила воду. Ванна успела наполниться только наполовину, а Кейт развешивала в комнате свою одежду, когда зазвонил телефон.

Она бросилась в ванную и взяла трубку.

– Алло?

Бен улыбнулся, отметив про себя, что Кейт запыхалась. Интересно, что она делала, когда раздался звонок.

– Звучит так, как будто вы находитесь где-то у водопада, – безо всяких вступлений произнес он.

– Это вода наливается в ванну, – объяснила Кейт. – А что – очень громко?

– Нет, – Бен вспомнил прошлую ночь, когда Кейт привиделась ему среди облаков и птичьих перьев.

– А вчера ночью вы тоже разговаривали из ванной?

– Да, – призналась Кейт.

– Вы всегда моетесь так поздно?

Устроившись поудобнее в кожаном кресле, Бен положил босые ноги на цветастое покрывало, висевшее на спинке его кровати. Собрание в молодежном центре закончилось поздно, и прежде чем звонить Кейт, Бен успел только снять галстук и носки.

Хотя вчера Кейт не возражала против его позднего звонка, Бен решил, что это не должно стать системой.

– Это помогает мне уснуть, – сказала Кейт. – Иногда дни бывают такими напряженными, что не сразу удается расслабиться.

– Расскажите мне, как вы провели день, – попросил Бен.

– Ну, сначала была в магазине, – начала Кейт.

Бен слушал, улыбаясь, как девушка описывала свой обычный распорядок дня – университет, работа в библиотеке. Он подозревал с самого начала, что Кейт не из тех женщин, которые ведут размеренную ленивую жизнь. Приятно было слышать, что ее жизнь была не менее сумбурной и насыщенной, чем его собственная.

Звук льющейся воды неожиданно прекратился, и Бен ясно представил себе, как она касается воды пальцами ноги, а потом погружается в пену ее тело. Но либо Кейт двигалась очень осторожно, либо не двигалась вообще, потому что он не услышал ни звука. Он напряженно вслушивался в тишину, пока не уловил удовлетворенный вздох девушки.

– Приятно, правда? – спросил он, понизив голос почти до шепота, чтобы не нарушать очарования.

– М-м, – согласилась Кейт.

Бен крепче сжал телефонную трубку, поражаясь собственной реакции на один лишь звук голоса Кейт.

– А вы не боитесь заснуть в ванне?

– Такого никогда не случалось.

Бену показалось, что Кейт улыбается, произнося эти слова, но тут девушка вдруг неожиданно сменила тему разговора.

– Томас сказал мне, что люди из Техаса, с которыми вы встречались в больнице, – его внуки.

– Томас? А, вы имеете в виду мистера О'Херли. – Интересно, что связывает ее с этим пожилым джентльменом? Бен вспомнил крокусы на подоконнике в палате старика. – Да, это так. Так вы как раз принесли ему цветы, когда увидели меня вчера, – догадался он.

– Томас любит, чтобы цветы меняли каждый день. Очень жаль, что он не может поступить так же со своими внуками – ну, обменять их на парочку таких, от которых не захочется сбегать из дома.

Бен мысленно вернулся к свиданию между Томасом О'Херли и клиентами Оуэнза. Хотя старик был явно раздражен, увидев Кассандру и Гарольда, он вел себя достаточно спокойно, пока врач рассказывал родственникам о его состоянии и ожидаемой дате выписки.

Приезжие из Техаса пожурили своего дедушку за то, что он ничего не сообщал о своей болезни, но не сказали ни слова о побеге. Честно говоря, О'Херли почти с пониманием отреагировал на разговоры о возвращении в Техас. Бен уже начал думать, что страдает излишней подозрительностью, заподозрив, что все обстояло не совсем так, как объяснила Кассандра Сеймур.

Но слова Кейт о том, что старик сбежал из дому, снова пробудили его подозрения.

– Он так сказал вам? – спросил Бен.

Прежде чем ответить, Кейт замялась.

– Просто у меня возникло такое впечатление. Может быть, я просто застала Томаса в неудачный момент. Он выглядел очень усталым. Я тоже не в восторге от ваших клиентов, – усмехнувшись, добавила девушка.

– Они не мои клиенты.

– Извините. Просто короче говорить «клиенты», чем «люди, с которыми вы были в больнице, потому что оказывали услугу вашему знакомому».

– Предлагаю слово «зануды». Коротко и точно.

Кейт рассмеялась, а Бен спросил себя, как она отреагирует, когда узнает, что эти самые зануды собираются прилететь на следующей неделе и забрать старика домой в Техас. Бен согласился снова сопровождать их в больницу, но вовсе не затем, чтобы помочь добиться того, чего они хотят.

Если старик решит поспорить с внуками, Бен хотел бы при этом присутствовать. Но он не собирался заранее сообщать занудам, на чьей стороне выступит.

– Давайте поговорим о чем-нибудь более интересном, – сказал он. – Например, о Дэвиде.

– А что вы хотите знать о Дэвиде и почему вас это интересует?

– Потому что меня интересует этот парнишка.

Бен прижал трубку плечом и вытянулся поудобнее.

– Как вы встретились? Давно ли вы его знаете?

– Нет, недавно. Я встретила Дэвида в муниципальной библиотеке прошлой зимой. Это было в ту неделю, когда выпало столько снега, что движение сохранялось лишь по главным дорогам.

Последовала пауза, во время которой Бен услышал в трубке плеск воды.

– Не знаю, известно ли вам это, но библиотека – одно из любимых убежищ бездомных людей. Там тепло и не надо платить за вход.

– Кажется, я читал в «Индепендент» статью о том, что посетители библиотек этим недовольны, – заметил Бен.

– Прежде чем открывать рты, этим людям неплохо было бы попробовать пожить на улицах. К счастью, персонал библиотеки гораздо милосерднее. Бездомным запрещается складывать у входа свои пожитки, а во всем остальном с ними обращаются, как со всеми посетителями.

– И какое все это имеет отношение к Дэвиду? – Бен не мог представить этого парня бесцельно слоняющимся по улицам, как это делают большинство бездомных, вынужденных кочевать в поисках работы, крова и пищи.

– Я заметила Дэвида, когда он, стоя на стремянке, вытирал пыль с верхних полок. Гейл – старший библиотекарь – сказала мне, что Дэвид пришел несколько лет назад и предложил поработать на них за то, чтобы они разрешали ему время от времени заходить внутрь. Когда Гейл сказала, что для этого не обязательно работать, он сказал, что настаивает на этом или лучше пойдет в другое место.

– И вы предложили ему работу?

– Не в тот же день. Он исчез к тому моменту, когда закончилась моя сессия.

Бен отметил про себя, что надо спросить Кейт, что это за сессия, но не стал перебивать девушку.

– Когда я пришла в следующую субботу, Гейл сказала, что они решили закрыться пораньше. Бушевал ураган, и всем рекомендовалось сидеть по домам. Бедная Гейл не знала, как сообщить об этом Дэвиду. Место, где он находил себе приют по вечерам, открывалось только в шесть, а тогда было три.

– Это очень долго, когда тебе холодно.

«И когда ты голоден», – добавил про себя Бен, но не сказал этого вслух. Кейт и так понимала, как тяжело приходилось Дэвиду, – Бен ясно слышал это по ее голосу.

– Я попросила Гейл представить меня Дэвиду, а потом взяла его с собой в магазин, чтобы Лилиан могла уйти домой. Она живет гораздо дальше меня, и я беспокоилась, как она будет добираться в такой ураган.

«Беспокоились о ней, а не о себе», – отметил Бен.

– Я живу достаточно близко, чтобы в случае необходимости дойти пешком, – снова послышался плеск воды. – В общем, Дэвид остался и стал помогать перетаскивать тяжести – до этого для нас всегда было проблемой носить товар со склада. Некоторые коробки такие тяжелые, что приходилось вскрывать их и переносить в несколько приемов. Я наняла Дэвида, и мы все благодарны ему за помощь.

– По его виду не скажешь, что он чемпион по поднятию тяжестей.

– Дэвид сильнее, чем это кажется.

Бен подумал, что Кейт, наверное, знает, о чем говорит.

– Сегодня, когда я работал, – сказал он, – со мной случилась очень странная вещь.

– Какая же?

– Я сидел в кабинете один, просматривал бумаги и…

Бен замялся, потому что произнесенные вслух слова его казались еще более странными.

– Я точно знал, что нахожусь один, но все же чувствовал, что вы наблюдаете за мной. Это было самое необычное ощущение из всего, что мне приходилось испытывать.

Прерывистый вздох Кейт убедил Бена в том, что она поняла его.

– Но меня там не было, – почти прошептала девушка.

– Я знаю. Вы были за несколько миль, но это не имело значения. Я все равно чувствовал себя так, будто вы наблюдаете за мной.

Стараясь двигаться как можно осторожнее, Бен опустил ноги на пол, нагнулся вперед, обхватил руками колени и закрыл глаза. Опять вернулось ощущение, что Кейт рядом, хотя он прекрасно знал, что это не так.

– Все ваше богатое воображение, – сказала девушка.

– Это было на самом деле.

Тело Бена сладко заныло, когда он вспомнил разговор с Кейт в темном чулане.

– Это было как тогда, когда мы стояли рядом в темноте. Хотя я знал, что нас разделяют шесть-семь футов, мне казалось иногда, что ваши руки касаются меня. И мое воображение чуть не заставило меня в это поверить.

– Но я не трогала вас, – поспешила сказать Кейт.

– Знаю, но это ничего не меняет. Я это чувствовал.

– Но все происходило в темноте, – сказала Кейт. – Вы сами говорили, что это усиливает ощущения.

– Да. Но нельзя усилить то, чего нет на самом деле. Я чувствовал сегодня, как вы наблюдаете за мной, потому что думал о вас, о своих снах.

– О своих снах? – растерянно переспросила Кейт.

– Вчера ночью мне снились необычные сны. Когда я проснулся, сердце учащенно билось, а лоб покрылся испариной. Хотите, расскажу, что мне снилось?

– Нет! – торопливо возразила Кейт.

Бен улыбнулся.

– Я не верю вам. Или вместо этого вы хотите рассказать мне свои сны?

– Я никогда не помню, что видела во сне, – прошептала Кейт.

– А даже если бы помнили, – тихо произнес Бен. – Вы ведь еще не готовы рассказать мне о них, не правда ли?

– Нет.

– Тогда, может быть, мы обсудим это завтра вечером за обедом? Вы согласитесь пообедать со мной?

– Я не знаю.

Бен и не ожидал, что Кейт сразу ответит согласием. Он посмотрел на часы на тумбочке рядом с кроватью и нахмурился, подумав о том, что для сна осталось не так много времени. Последнее время ему вообще казалось, что в сутках недостаточно часов для того, чтобы сделать все дела и успеть еще выспаться. Пяти часов для этого явно не хватало.

– Если обед отпадает, то можно я хотя бы снова позвоню вам? – спросил Бен.

– Я думаю, – быстро произнесла Кейт, – что неплохо было бы пообедать где-нибудь.

Бен открыл было рот, чтобы узнать, где бы она хотела побывать, но потом передумал. Она ведь согласилась встретиться с ним, и это единственное, что имело значение.

– Я заеду за вами в семь, – сказал Бен. – Вас устраивает время?

– Лучше в семь тридцать. Мой адрес…

– Я знаю, где вы живете, Кейт. – Подождав, пока девушка переварит его слова, Бен сказал: – Хочу попросить вас об одном одолжении.

– О каком же?

– Когда будем прощаться, назовите меня по имени.

Последовала долгая пауза.

– Зачем вам это нужно? – спросила затем Кейт.

– Вы еще ни разу не назвали меня по имени. А мне очень хотелось бы это услышать.

Снова последовала пауза, затем Кейт задержала дыхание и произнесла:

– Спокойной ночи… Артур. – За этим последовал очаровательно хитрый смешок, и Бен чуть не потребовал, чтобы Кейт перестала его дразнить, но в трубке уже послышались короткие гудки.

Закрыв глаза, Бен представил, что сделал бы с Кейт, если бы она была сейчас рядом, а не мокла в ванне в нескольких милях от его дома. Все началось бы в ванне под громкий смех, а закончилось бы в постели, где смех сменили бы стоны удовольствия.

Звук вырвавшегося у него самого стона прервал фантазии Бена. Открыв глаза, Бен снова поглядел на часы и заметил, что в это время он, как правило, давно уже спал. Когда он примет душ, времени будет еще больше, но это уже не имело значения. Все равно не имело смысла залезать под одеяло в таком возбужденном состоянии.

Бен встал и стал расстегивать «молнию» на джинсах, как вдруг что-то заставило его снова взглянуть на часы, на которых светилось не только время, но и число.

Пятница, тринадцатое. Он видел дату и раньше, но тогда до него не дошло ее значение. А теперь это напомнило ему о том, как мало он знает о Кейт. Была ли она суеверной? Не откажет ли она ему в свидании, назначенном на такое неудачное число?

«Не имеет значения», – решил Бен. Ничто не помешает ему провести вечер в обществе Кейт. Расстегнув «молнию» ставших вдруг тесными брюк, Бен прошел в ванную.

Он провел под холодным душем в два раза больше времени, чем рассчитывал.