Текст книги "Порабощенная"

Теперь пришел черед десяти центурионам и двум командирам когорт последовать примеру Маркуса. У них это заняло вдвое больше времени, но под поощрительные крики шесть офицеров переплыли реку. Остальных пришлось вытаскивать. Им предстояло повторить попытку после непродолжительного отдыха.

Теперь была очередь за солдатами. А ведь не все из них умели плавать! К счастью, Маркус приказал своим собственным опытным легионерам помочь новичкам. Все они прошли серьезные испытания, прежде чем он принял их на постоянную службу в Аква Сулис.

Диана видела, как из воды с трудом выбрался Петриус и, шатаясь, направился к брату. У него был такой же агрессивный вид, как и накануне.

– Не считаю, что для муштровки солдат обязательно морозить яйца в холодной воде. – Он сплюнул попавшую в рот воду под ноги брату.

Маркус посмотрел ему прямо в глаза.

– Твои яйца скукожатся до величины фасолин, когда придется переплывать ледяные реки на западе, куда тебе предстоит направиться. Если ты хочешь, чтобы твои люди там выжили, лучше позаботиться об этом сегодня.

Петриус проследил за взглядом брата и увидел стоящую над ними Диану с развевающимися по ветру золотыми волосами. Он почувствовал спазм в паху.

– Сколько ты за нее хочешь?

– Она не продается, – ровным голосом ответил Маркус.

Петриус усмехнулся:

– Плохо. От тебя ей сегодня не будет проку, братец. Легионеры ждут, что ты продемонстрируешь, как следует переплывать реку знаменосцам.

Уловив жест Маркуса, Келл сказал:

– Он хочет, чтобы мы удалились.

Келл понимал, что она играет с римлянином в какую-то игру, скрывая за ней свои истинные чувства и мысли. Он и сам так поступал. Но от него не укрылось, что Диана начинает по-настоящему восхищаться Маркусом. Но и она страстно хотела вызвать его восхищение, хотя и не сознавала этого.

Любопытно будет понаблюдать, как сложатся их отношения. Кто возьмет верх? Впрочем, уже и сейчас ясно. Должен ли он потакать их отношениям или, наоборот, ставить палки в колеса? Он мысленно улыбнулся: Келл поступит так, как лучше для Келла!

Когда они вернулись на виллу, Диана поразилась, как тепло и уютно было здесь в такой ненастный день. Она сняла шерстяной плащ и осталась в шелковой столе, под которой ничего не было.

– Келл, а как обогревается вилла?

– У нас приподнятые полы и вентиляция. Тепло идет по трубам, проложенным под каждым полом. Ты можешь ходить здесь босиком в разгар зимы и чувствовать себя уютно. Римляне обожают комфорт.

Диана подивилась, насколько развита столь древняя цивилизация. Дома в эпоху короля Георга зимой плохо прогревались и отсыревали, поскольку отапливались лишь небольшими каминами в каждой комнате.

Диана знала, что Маркус вернется только через несколько часов. Ее сжигало нетерпение. Девушка решила проверить, как идут дела с ее новым гардеробом, и еще придется попросить Силлу снова причесать волосы, спутанные ветром.

Торговцы уже ушли из солярия, и там остались только рабыни, занимающиеся шитьем, и Нола. Диана пришла в восторг от многочисленных стол разного цвета и разных тканей.

– Спасибо, Нола, они просто потрясающие! Я благодарю вас всех за вашу доброту и тяжелый труд. – Она схватила платья в охапку и отнесла к себе в спальню, где Силла научила ее складывать их так, чтобы они не мялись.

Диана решила, что сегодня она наденет платье из белого шелка. Сидя перед зеркалом и наблюдая, как Силла вплетает в ее золотистые волосы нитки жемчуга, она с трудом сдерживала растущее волнение от предстоящей встречи с римлянином. Она никогда не думала так о Питере Хардвике и чувствовала, что ее все сильнее тянет к Маркусу Магнусу. Если признаться честно, он ее приворожил.

Когда Диана вспоминала, как он плыл по бушующим волнам, и представляла его сильные руки, обнимающие ее, ей хотелось кричать от возбуждения. Девушка улыбнулась. Она готова была побиться об заклад, что уж сегодня вечером он не допустит непрошеных гостей.

В дверь постучал Келл, принесший еще одежду, и Диана огорчилась, узнав, что Маркус Магнус уже приехал.

– Жаль, а я хотела встретить его в атрии!

– Он сразу потребовал горячую баню, чтобы оттаять. – Келл поднял одно из принесенных им одеяний. – Господин пожелал, чтобы ты сегодня к ужину надела белую тунику.

Диана поразилась, насколько одежда напоминала ее костюм, сшитый для маскарада в «Пантеоне». Она доставала лишь до середины бедер и застегивалась на одном плече.

– Боюсь, она неправильно сшита. Я не смогу надеть ее сегодня вечером. – Она не хотела быть похожей на богиню Диану.

– Туника специально была так сделана, – сообщил ей Келл.

– Лиф закрывает всего одну грудь, – напомнила Диана.

Келл кивнул.

– Господин специально заказал эту тунику и велел, чтобы ты ее сегодня надела.

Диана была удивлена. Неужели он думает, что она будет ужинать с ним в тунике, обнажающей одну грудь? Все в доме начнут на нее глазеть. Ее возбуждение прошло, и внутри все сжалось от гнева.

Он обращается с ней как с проституткой! Он намеренно хочет оскорбить ее, или же его настолько охватила похоть, что он желает видеть ее почти голой за ужином? Когда она приляжет на кушетку, туника едва прикроет ей бедра, да еще одна грудь будет голой. Можно себе представить, как быстро он на нее набросится!

Диана положила тунику на кровать и твердо сказала:

– Я надену элегантную столу из белого шелка. Будь любезен, подожди за дверью, пока я оденусь!

Келл на мгновение задержал на ней взгляд:

– Я согласился давать тебе советы, леди, и сделаю это сейчас. Надень то, что выбрал хозяин.

– Благодарю тебя за совет, Келл. Я сама ему объясню, почему не могу надеть эту тунику.

Келл смирился с ее решением и вьциел из абрикосовой спальни, чтобы подождать и потом проводить ее в триклиний. Одевшись, Диана тщательно осмотрела себя в зеркале. Белый шелк элегантно облегал ее стройную фигуру. Сквозь тонкую материю ясно проглядывали ее высокие груди с твердыми сосками. Речной жемчуг в золоте волос подчеркивал ее утонченность. На запястье Диана надела золотой браслет и такой же – на щиколотку. Она решила сегодня пойти босиком, чтобы лучше было видно красивое кольцо на пальце ноги.

Положив ладонь на руку Келла, Диана с высоко поднятой головой отправилась наверх. Она была уверена, что выглядит очаровательно.

Но снова Маркус пришел в триклиний до нее. Кругом сновали рабы с подносами, уставленными едой. Опершись на руку Келла, девушка театрально замерла между двумя колоннами, ожидая реакции Маркуса.

И реакция не замедлила последовать. Его темное лицо нахмурилось. Он холодно оглядел ее:

– Ты не надела то платье, что я велел.

Диана сделала шаг вперед.

– Маркус, я не надену эту возмутительную тунику! Рабы прекратили работу и уставились на нее.

Маркус решительно направился к ней.

– Ты отказываешься? Правильно ли я тебя расслышал? – Он говорил резко, с угрозой в голосе.

Диана проглотила комок в горле и подняла голову. Она вспомнила, что обещала безоговорочно повиноваться его приказам в присутствии других.

Если она нарушит их договор, он может поступить так же. И весь его вид говорил, что он будет рад такой возможности, сделает это с удовольствием!

Когда он снова заговорил, перед ней стоял всемогущий римлянин.

– Ты пойдешь к себе и переоденешься. А когда вернешься, займешься тем, что составляет единственный смысл твоей жизни, – будешь меня ублажать!

Глава 14

Диана опустила ресницы. Ее пальцы впились в руку Келла в бессильной ярости. Если она выйдет из себя и станет возражать римлянину перед его рабами, она потеряет ту небольшую власть, которую успела обрести. Она понимала, что у нее нет выбора и придется повиноваться.

Стараясь не потерять достоинства, она повернулась и вышла из триклиния. Хорошо еще, что Келл не напомнил ей об отказе последовать его совету. Силла уже ждала их с короткой туникой наготове. Она-то знала, что Диана вернется. Хозяин не терпел неповиновения.

Диана поняла, что ей придется побороть свою застенчивость. Скромности не место в доме римлянина. Ей ничего не остается, кроме как разыгрывать послушание перед другими рабами, но, когда они останутся одни, она скажет Маркусу все, что о нем думает, и как она возмущена тем, что ее заставляют демонстрировать свою наготу перед другими.

Диана сняла чудесное белое шелковое платье и позволила Силле надеть на нее тунику. Она тоже была белой, но материал оказался настолько прозрачным, что сквозь него просвечивала ее кожа. Когда Силла скрепила тунику на ее плече брошью с огромным рубином, Диана изумленно уставилась в зеркало. Она и не представляла, как можно выглядеть в наряде, прикрывающем одну грудь и выставляющем напоказ другую. Весьма сексуально. Более того: порочно.

Она чувствовала, как горят щеки, и зеркало показало, что их залил румянец. Что же, она научится не краснеть. А сейчас за ней придет Келл; потом Маркус увидит ее, и рабы, подающие на стол, начнут пялиться на нее во все глаза.

Силла подала ей сандалии с длинными золотистыми лентами. Диана сняла с ноги кольцо и браслет и крест-накрест перевязала лентами голые ноги. Наконец, она выбрала два золотых амулета с рубинами. Застегнув их повыше локтя, она почувствовала себя то ли язычницей, то ли сибариткой[29]29
  Сибарит – праздный, избалованный роскошью человек.


[Закрыть]. Перед тем как выйти из спальни, Диана обмакнула конец полотенца в сосуд с розовой водой и приложила его к щекам, чтобы остудить.

Еще раз Келл провел ее в триклиний. Он не поднимал глаз, полностью скрывая свое отношение к происходящему. Диана гордо вскинула голову, но Маркус Магнус повел себя так, будто она впервые спустилась вниз. Лицо уже не было мрачным, из голоса исчез холодок.

– Приветствую тебя, миледи! Приятно вернуться домой после тяжелого дня.

– И я тебя приветствую, – прошептала она, раскрасневшись, не называя его по имени и не поднимая

ресниц.

Диана намеренно обошла его и села на свою кушетку, подняв ноги и аккуратно поправив подол туники, чтобы он полностью закрыл ее бедра, поскольку, кроме полупрозрачного одеяния, на ней не было ничего. Она не взяла маленькую подушку, потому что не собиралась ложиться, и обратила внимание, что обшивку дивана заменили и положили новые подушки вместо испачканных Петриусом.

Сегодня их обслуживали два раба. Маркус затратил днем столько энергии, что у него был волчий аппетит, и он стремительно расправился с палтусом под сладким укропным соусом, дымящимся пирогом с олениной и жареными куропатками и фазанами.

Сегодня они пили калду – смесь вина, специи и горячей воды. Приготовленным по тому же рецепту вином угощал ее Питер Хардвик, мельком подумала Диана. Он стал бы ее первым мужчиной, не унеси ее поток времени. Она содрогнулась при одной этой мысли. Как хорошо, что ей удалось избежать такой незавидной участи! Она взглянула через стол на Маркуса и поняла, что это и есть тот самый единственный мужчина, которому она хотела бы принадлежать.

– Тебе понравились сегодняшние учения на реке?

– Разреши мне ответить, когда мы останемся наедине? – смиренно попросила она.

– Ну, разумеется. – Он ждал, чтобы она назвала его по имени. Ему доставляло необыкновенное удовольствие слышать свое имя из ее уст. Ему хотелось, чтобы она во время ужина развлекала его разговорами. Он остался доволен прошлым вечером, во всяком случае, до появления Петриуса, который все испортил.

– Ты спала, когда я вчера вернулся в опочивальню. Я тебя побеспокоил?

– Разреши мне ответить, когда мы останемся на едине – еще смиреннее попросила она.

Он сдвинул темные брови. Она умышленно старалась вывести его из себя.

– Нет, черт возьми, не разрешаю! Ты будешь отвечать на мои вопросы, когда я их задаю.

– Разрешаешь ли ты мне отвечать на твои вопросы правдиво?

Маркус понимал, что тут какая-то женская уловка. Его глаза сузились.

– Можешь отвечать на мои вопросы как хочешь, если только твои ответы доставят мне удовольствие.

Диана прикусила губу. Он понял, что она играет с ним в кошки-мышки.

– Начнем сначала. Тебе понравились сегодняшние учения на реке?

– Безмерно, мой господин.

Маркус раздраженно скрипнул зубами.

– Я тебя не побеспокоил вчера?

– Твоя близость всегда беспокоит меня, мой господин.

Терпение его лопнуло.

– Оставьте нас! – приказал он рабам. – И закройте за собой дверь.

Он молчал, пока они не вышли.

– Еще раз… – Она поняла по его тону, что терпение его на пределе. – Тебе понравились сегодняшние учения на реке?

Диана подложила золотистую подушечку под локоть и соблазнительно потянулась. Она искоса взглянула на него и, к его возмущению, заявила:

– Мне понравилось, но далеко не так сильно, как тебе, Маркус. Ты бахвалился перед своими легионерами, особенно перед центурионами когорт. Бедняга Петриус, у него не было ни малейшего шанса сравняться с тобой.

– Меа culpa[30]30
  Моя вина (лат.).


[Закрыть], – проговорил он, улыбаясь, как мальчишка. Его глаза ласкали ее. – Ты хоть представляешь себе, как потрясающе сегодня выглядела?

– Для рабыни, ты хочешь сказать? – ехидно спросила она.

– Ты не похожа на рабыню! Ты напоминала богиню. Я заказал эту тунику по образцу той, что носила Диана, богиня охоты. Тебе только стрелы в руке не хватает.

– Полагаю, ты скоро восполнишь это упущение? – предположила Диана.

Маркус откинул голову и расхохотался:

– Ты просто прелесть!

– Мое единственное желание – доставить тебе удовольствие. – Слова ее были пропитаны сарказмом.

– Если это правда, иди сюда и ложись на мой диван, чтобы мы могли есть из одного блюда и пить из одного кубка.

Пульс Дианы участился. Если она перейдет на его диван, о еде будет забыто, она сама станет основным «блюдом». Она должна придумать такой ответ, который позволит ей выиграть время.

– Ты обещал ухаживать за мной, прежде чем я покорюсь тебе.

– Так на моем диване куда удобнее ухаживать!

– Не будь на мне этого одеяния, обнажающего грудь, я бы с удовольствием разделила с тобой диван. Может, завтра вечером? – предложила Диана.

– Завтра? Поклянись! – приказал он недоверчиво.

– Я обещаю, Маркус, – тихо сказала она.

Его темные глаза заблестели, поскольку ему в голову пришла хитрая мысль. Он поймает ее на слове.

– Может быть, ты хочешь, чтобы завтра нас обслуживала Нола вместо рабов-мужчин?

– Да, это поможет мне хоть отчасти сохранить скромность. Благодарю тебя.

– Твоя скромность здесь неуместна, Диана. У тебя самая соблазнительная фигура, какую мне только приходилось видеть.

– Спасибо тебе за комплимент, Маркус, но как ты не понимаешь, что у меня нет никакого желания демонстрировать свое тело?

– Это смешно! Если женщина красива, все должны это видеть. Ведь красота – единственная ценность женщины. – Его темные глаза ласкали ее, усиливая смысл слов.

– Ты не прав! Красота – совсем небольшая часть женщины!

– Нет, это все. Красота – вот то, что мужчины хотят видеть в женщине. Красота и, разумеется, послушание.

– Это нахальная самоуверенность, мужское стремление главенствовать! – страстно сказала Диана, решительно тряхнув своей золотистой гривой.

Маркус не сводил с нее глаз. Гнев только усиливал ее очарование.

– А что же еще? – грубовато спросил он.

– Женский интеллект, разумеется, ее характер. А как насчет чувства юмора? Юмор не менее важен, чем красота. Женщину следует ценить за все ее качества. Послушной может быть любая раба, римлянин!

– Не мы, римляне, изобрели рабство, Диана. Кельтские племена Британии торгуют рабами много лет.

– Это не оправдывает рабство. Рабство – зло! Всегда было злом.

– Все хозяйство лежит на рабах. Рабы будут всегда. Ты должна с этим смириться.

– Нет, Маркус, ты ошибаешься. Рабство будет отменено, слава Богу.

– Мне вовсе не хочется обсуждать с тобой проблему рабства. Ты здесь, чтобы развлекать меня. Меня интересует твоя замечательная красота, а не интеллект.

– Очень жаль! Я намеревалась развлекать тебя сегодня с помощью моего интеллекта, не моей красоты.

– Это невозможно.

– Что, если мы поспорим, Маркус Магнус?

Он ухмыльнулся:

– Сейчас мы поднимемся наверх и продолжим наши игры.

– Это приказ или приглашение?

Он улыбнулся еще шире:

– Поскольку нас никто не слышит, это приглашение.

– Я рада, что ты играешь по правилам.

– Тот, кто находится у руля, всегда может изменить правила. Вот в чем прелесть! – Он подошел кдивану и наклонился над ней. От его близости сердце ее затрепетало. – Мне доставит удовольствие отнести тебя наверх.

Диана не успела запротестовать, как он подхватил ее на руки. Ее голая грудь плотно прижалась к его груди. Грубая ткань его туники царапала ей сосок, который немедленно затвердел. Ее голые бедра лежали на его мускулистой руке; тепло его тела передавалось ей, заставляя таять.

Когда Маркус взбегал по лестнице, она чувствовала, как касается ее ягодиц его твердый, как мрамор, фаллос. Желание передалось от ягодиц в самый укромный уголок ее тела и дальше, к животу. С каждым шагом оно становилось все сильнее. Она прижалась к нему, чувствуя, как переливаются под ее руками твердые мускулы. Все ее ощущения были невероятно острыми, совершенно новыми для нее и необыкновенно приятными.

Он внес ее в опочивальню и ногой захлопнул за собой дверь. Она уже не скрывала желания отдаться ему. Ей хотелось прижаться губами к его губам, чтобы попробовать их на вкус. Но он не стал ее целовать, а поднес к большому зеркалу, чтобы она увидела себя у него на руках.

Зрелище оказалось впечатляющим! Он держал ее ноги так высоко, что виднелись золотистые завитки, прикрывающие розовый бутон между ее бедрами, а чуть ниже – его твердая плоть, напряженная и рвущаяся к цели. Он немного опустил ее, так, чтобы они коснулись друг друга.

Она вскрикнула, и он понимающе улыбнулся. Маркус начал медленно опускать девушку, пока ее ноги не коснулись пола. Он стоял лицом к зеркалу, и разница между ними, когда они стояли вот так, совсем рядом, была особенно заметной. Она – хрупкая, нежная блондинка, и он – могучий, суровый брюнет.

Замерев, она смотрела, как его сильная ладонь накрыла ее обнаженную, грудь, а загрубевший большой палец начал дразнить сосок; Бушующий огненный вихрь стремительно охватил ее тело от взятого в плен соска до паха. Маркус прижал ее к себе, так что она ощутила обнаженными ягодицами его восставшую плоть. Она глубоко вздохнула и попыталась просунуть руку между их телами, но он прижал ее еще крепче, и рука оказалась в ловушке – пальцы обвились вокруг его плоти. Большой палец его руки продолжал ласкать ее сосок. Она почувствовала, как пульсирует его плоть в ее ладони.

Маркус приподнял тунику, и Диана увидела, как он провел рукой по ее высокому лобку и запутался пальцами в кустике волос. Она задыхалась от охвативших ее неведомых ощущений, от прикосновений его сильных пальцев. Она сделала слабую попытку убрать его руку, но справиться с ним не смогла, и рука ее бессильно повисла, а его двигалась все дальше, подбираясь к самому заветному, самому чувствительному месту.

Найдя этот сладостный лепесток, Маркус начал ласкать его круговыми движениями, и она застонала от наслаждения. Видя себя в зеркале, извивающуюся в его руках, Диана возбуждалась все больше и уже готова была закричать. Она начала дышать шумно и часто и почувствовала, как пульсирует и вздрагивает прижатый к ее ягодицам фаллос.

Теперь он медленно сжимал ее обнаженную грудь в том же ритме, что кружил пальцем там, внизу. Ей хотелось попросить его делать это побыстрее, но слова застревали в горле, и она лишь стонала от наслаждения, которое накатывало теперь на нее волнами. Женский инстинкт, унаследованный еще от Евы, подсказывал ей, что, если он ускорит темп, ее блаженству скоро придет конец. Медленные же движения растягивали наслаждение до бесконечности.

Она выгнула спину, и голова ее начала биться о его широкую грудь. Оргазм оказался таким неожиданным и сильным, что она вскрикнула и подалась вперед. Он крепко прижал ее к себе, усиливая ее блаженство. Затем он снова поднял ее на руки, чтобы завладеть дрожащими губами.

Она трепетно прижалась к нему, отдавая ему свои губы так, как отдала все свои чувства. Когда Маркус наконец оторвался от нее, он прошептал:

– Это всего лишь увертюра к тем удовольствиям, которые мы разделим с тобой. А теперь пришел твой черед ублажать меня. Как ты думаешь, хватит для этого твоего разума или придется прибегнуть к помощи красоты, – лукаво спросил он.

Маркус поднялся по ступенькам и положил ее на кровать. Затем стянул с себя льняную тунику и вытянулся рядом с ней, подложив под плечи подушки.

Диана с любопытством и трепетом разглядывала его. Он явно делал честь мужскому племени! Торс покрыт густыми черными вьющимися волосами, в которых прячется золотая монета, поблескивая в свете серебряной лампы. На плоском животе волос почти нет, зато в паху – целый куст. И еще она видела его фаллос, все еще возбужденный и напоминающий ей римскую колонну, увенчанную пунцовой главой.

Она подобрала под себя колени и сжала руки и в этой покорной позе тихо, но настойчиво обратилась к нему:

– Маркус, меня зовут Диана Давенпорт. Я родилась в Лондоне в 1772 году. Я поехала в Аква Сулис, который мы называем Батом, из-за римских бань, построенных семнадцать веков назад. В один из дней я зашла в антикварный магазин – это где продают старинные вещи. Я удивилась, обнаружив там римский шлем из бронзы и железа. Не могла устоять и примерила его. Появилось странное ощущение, мне стало дурно, а потом показалось, что я куда-то несусь.

Теперь-то я понимаю, что перенеслась назад во времени. Я на мгновение потеряла сознание, а когда очнулась, то увидела себя в Аква Сулис почти под колесами твоей колесницы. Сначала я решила, что это кто-то из моего времени переоделся римлянином и играет в глупые детские игры. Но когда ты велел надеть на меня ошейник рабыни, я осознала, что никакие это не игры…

Она говорила, а Маркус следил за ее очаровательным ртом. Ему безмерно повезло. У него есть рабыня не только необыкновенно красивая, но и способная рассказывать истории и развлекать его с умом и юмором. И что лучше всего – ни один мужчина еще до нее не дотрагивался. Ни один! Его глаза начали закрываться. Он наслаждался музыкой ее голоса, но усталость тяжелого дня брала свое, и Маркус заснул, так и не дослушав.

Диана подняла ресницы, чтобы посмотреть, как он реагирует на ее рассказ. Ее глаза изумленно расширились – Маркус уснул, пока она говорила! Все еще стоя на коленях, она наклонилась пониже, чтобы лучше его рассмотреть. В покое черты его лица все еще хранили орлиную гордость, но выглядел он значительно моложе. Его широкая грудь опускалась и поднималась от медленного, ровного дыхания. Шея, руки и плечи – крепкие и мускулистые, а смуглая кожа на животе натянута туго, как на барабане.

Его фаллос уже не напоминал римскую колонну, он спокойно лежал на бедре, но все равно благодаря своим внушительным размерам выглядел опасным. Диана перевела взгляд на бедра и ноги Маркуса. Таких мускулистых ног ей еще не приходилось видеть. Современные мужчины совсем не так сложены. Он выглядел колоссом.

Наконец Диана взглянула на его руки – большие, мощные, со шрамами и мозолями. Она подивилась, как они смогли доставить ей такое наслаждение! Они были сильными и одновременно нежными. Она взглянула на свою грудь, которую недавно гладила и ласкала его рука, и удивилась, что на ней не осталось никаких следов.

Диана положила свою узкую кисть рядом с его ладонью и увидела, что она раза в три меньше. Такой огромный, он вовсе не был неповоротливым, а обладал силой и ловкостью дикого зверя. Он легко и стремительно передвигался, виртуозно владел шпагой, уверенно нанося удары.

Диана задумалась: почему судьба послала ее в руки именно этому человеку? Ответа она не знала, и все же в глубине души она ликовала, что ей выпал шанс жить в это время, в этом месте и с этим человеком. В душу даже закрался страх, что ее могут внезапно отнять у него. Диану удивило это открытие, но она вынуждена была признаться себе, что ей не хочется его потерять.

Девушка знала – открой он глаза, и она отдастся ему без раздумий. Но она тут же почувствовала себя виноватой. У него был такой тяжелый день, ему нужен отдых, чтобы встать в пять утра и начать все сначала. Еще раз взглянув на него, она на цыпочках вышла из опочивальни.