Текст книги "Кукловод"

– Ну не все же слуги Медноликого Владыки настолько поспешны в своих суждениях! – Лестер в возмущении обвел взглядом купе. – Не надо обобщать, хорошо?

– Поспешен в суждениях, говоришь? А сам бы как на его месте поступил?

– Ну, тут ответ известен доподлинно. – Лестер улыбнулся. – Взгляни на себя и вспомни нашу встречу несколько недель назад! Если бы все последователи Праведного Судии были такими, какими ты их хочешь представить, была бы ты сегодня с нами?

Жрец торжествуя посмотрел на свою собеседницу. Анналита тяжело вздохнула и тихо спросила:

– А если бы ты встретил не меня, а другого призрака? Стал бы разбираться, что к чему? Еще один слуга Отца Справедливости, Грегор, к примеру, не стал.

Лестер осекся, буркнул что-то неопределенное себе под нос, но спорить не стал. Жрица «приземлилась» рядом с Сергеем и, положив свою нематериальную руку ему на плечо, отчего тот немного вздрогнул, сказала:

– Теперь ты понимаешь, что, прежде чем навязывать свое мнение другим, мы должны хотя бы понять, что к чему в этом мире и к каким последствиям приведут наши поступки?

Парень печально кивнул:

– Понимаю… Я просто не задумывался о последствиях. Мне казалось, что все так просто… Как будто вы пришельцы из будущего и вам ничего нельзя менять в настоящем. Нельзя наступить на ту самую бабочку…

Увидев недоумение на лицах, Сергей поспешно добавил:

– Это из одной книжки, долго объяснять…

Впрочем, никто больше ничего и не спросил, и в купе повисла тишина.

До вечера так никто и не стал возобновлять разговор на столь щекотливую тему. Бард, достав лютню, принялся бренчать на ней, развлекая собеседников балладами из Забережья. Постепенно день стал клониться к ночи, за окнами багровые краски заката сменились непроглядной тьмой, изредка нарушаемой огнями проезжаемых деревень да фарами встречных поездов. Кристина, утомившись за день, мирно спала, положив голову на колени Бинго. Полурослик, для которого и десять минут на одном месте казались вечностью, на этот раз сидел смирно, время от времени поправляя волосы девушки, чтобы они не падали ей на глаза. Судя по счастливому выражению лица, ей снилось что-то необычайно радостное и приятное, поэтому, когда около полуночи поезд прибыл на узловую станцию, Бинго расстроился из-за того, что ее пришлось будить. Здесь Полуденные Рыцари планировали пересесть через пару часов на скорый поезд и уже к полудню быть в Москве.

Вокзал не произвел приятного впечатления ни на кого из друзей. Даже снаружи серое кирпичное здание, освещаемое редкими фонарями, навевало тоску, напоминая Фабулу забытые Владыками укрепленные поселения полночной границы Империи. Зал ожидания оказался немногим лучше. Видавшие виды облезлые деревянные лавки были то там то сям заняты немногочисленными пассажирами, ожидающими своих поездов. Большинство людей спало, постелив под собой газеты да подложив под головы сумки. Несколько помятых мужиков бродило бесцельно по залу, мучаясь то ли похмельем, то ли бессонницей, рассеянно изучая правила поведения пассажиров на вокзале, расписание неведомых электричек или просто рекламные щиты. Все кассы, кроме одной, были закрыты, а из той, что работала, доносилась приглушенная музыка, прерываемая время от времени то заливистым смехом невидимой кассирши, то басовитым хохотом ее собеседника.

Олдер сразу направился к пустующей лавке, вопросительно посмотрев на барда. Рендал кисло улыбнулся, пожал плечами и пошел к кассе добывать билеты на скорый поезд. Пока он общался с кассиршей, Бинго постелил неведомо откуда взявшуюся попону, положил на нее свой заплечный мешок и помог устроиться Кристине. Девушка, так окончательно не проснувшись, тут же свернулась калачиком и задремала. Полурослик тоже не стал терять времени даром, заснув в ногах у своей подруги. Лестер и Анналита, которую ради такого случая Олдер прикрыл иллюзией, сели по разные стороны от спящих, стараясь не смотреть друг на друга. Жрец до сих пор пребывал в невеселом расположении духа, немного злясь на Анналиту за непочтительное отношение к миссионерам его церкви. Сама бы побывала в их шкуре, тогда наверняка заговорила бы по-другому! Это тебе не в цивилизованной Метрополии свою фортуну в кости испытывать. А впрочем, какой спрос с легкомысленной жрицы Леди Удачи? Да и не со зла она это сказала… Дриф, как ни странно, последовал примеру Олдера и, достав книжку, принялся ее изучать. Маг про себя только порадовался, что даже такой упертый материалист решил почитать что-нибудь занятное про новый мир. Вот только Лестер, знай он, про что читает мастер-стрелок, наверняка бы схватился за голову. Как-никак знание химии было необходимым условием для получения всяких ядов, а то и взрывчатки. Впрочем, предусмотрительный Дриф обернул обложку учебника химии старой газетой, догадываясь, какой грандиозный скандал получится, если жрец все же заметит предмет его интереса.

Свое гнетущее настроение, навеянное то ли унылым видом вокзала, то ли не менее тоскливыми разговорами прошедшего дня, Фабул решил развеять снаружи. Все-таки под открытым небом, полным звезд, было не так тоскливо. Сергей, которому тоже не спалось, составил генералу компанию. Рендал заявил, что по непонятной причине поезда с юга задерживаются и до утра скорых на Москву не будет, так что времени для прогулки было предостаточно. Фабул сразу направился вдоль путей за станцию, туда, где начинался небольшой лесок да стояли невысокие домики. По дороге Сергей тяжко вздохнул:

– Я вам очень завидую! Вы так много совершили за свою жизнь, помогли стольким хорошим людям… Да что там, спасли целую страну!

– Ну да, этакие герои в блестящей броне? – Фабул невесело улыбнулся. – Понимаешь, я бы сделал очень многое, чтобы за нас все эти геройства совершил кто-то другой.

– Кто-то другой?! – Сергей не поверил своим ушам. – А как же слава, почет, уважение?

– Это – для людей недалеких. Мне славы не нужно, как не хочется вновь закрывать глаза павшим на поле боя друзьям, смотреть, как умирают тысячи самых лучших… Знаешь, как выглядело поле боя, на котором была остановлена армия Последнего Дня? Такой чудовищной картины я не видел даже в Бездне, где, впрочем, тоже пейзажи не для слабонервных.

Фабул остановился и закрыл глаза, прислонившись головой к бетонному забору. Тревоги последних дней на какое-то время отодвинули на задворки сознания мысль о том, почему он здесь. Генерал вспомнил картину Толтинхеймской резни и застонал сквозь сжатые зубы.

Чудовищный вопль с возвышенности, где стоял Полночный Слуга, казалось, донесся до границ обитаемых земель. Фабул в тот момент как раз отбил атаку Черного Стража, повергнув слугу иномирового зла себе под ноги. Обернувшись на звук, генерал увидел, что на том месте, где располагалась ставка врага, набухала капля мрака, более черная, чем самая темная ночь. Холодея, он понял, что это такое. Кто или, вернее, ЧТО открыло врата из-за пределов мира на поле Толтинхейма. Непроглядная тьма аватара Неназываемого втягивала в себя души тех несчастных, что оказались поблизости, увеличиваясь в размерах с каждой погашенной искрой жизни. Алчная утроба не разбирала между друзьями и врагами, ее мглистые щупальца протянулись через поле, пожиная чудовищный урожай смерти. Прикосновения бесплотного мрака не просто убивали тело, они пожирали душу – всю и без остатка, обрекая на невообразимое посмертие, полное нескончаемой пытки. Плоть истаивала, вены взрывались фонтанами закипающей черным огнем крови, а обнажившиеся кости, вместо того чтобы упасть на землю, оставались стоять, заполняя поле битвы восставшими легионами нежити. Многоголосый вой ужаса пронесся по округе. Чудовищная сеча, только что кипевшая от горизонта до горизонта, остановилась Смертельные враги, которые мгновение назад с остервенением резали друг другу глотки, внезапно опустили мечи, ятаганы, топоры, а то и просто когтистые лапы, уставившись на Неназываемого. Казалось, все кончено. Фабул поднял свой меч, готовясь принять последний бой с врагом, страшнее которого не было со времен сотворения мира… Если бы не слуга Отца Света, который пожертвовал своей бессмертной душой ради того, чтобы остановить Неназываемого, то Одерон стал бы еще одним из погибших миров… Неужели снова?

Фабул постоял, опершись лбом на прохладный бетон, несколько секунд, стараясь отогнать от себя кошмарное видение. На этот раз они не имеют права не только проиграть, но даже позволить повторить весь этот ужас. Генерал тряхнул головой и посмотрел на встревоженного Сергея. Отвечая на невысказанный вопрос парня, генерал сказал:

– Все в порядке, просто вспомнил сражение в таких деталях, которые лучше обсуждать при ярком свете дня, а не на ночь глядя. Во избежание.

Во избежание чего нельзя говорить о битве, Фабул пояснять не стал. В неловком молчании Фабул и Сергей достигли границы станции. Судя по всему, она располагалась в стороне от ближайшего города, так что ни машин, ни людей на пустынной улочке прилегающего поселка не было видно, даже собаки почему-то не брехали, лишь изредка откуда-то доносилось испуганное повизгивание. Именно странное поведение местных псин насторожило Фабула. Посреди дороги в ярдах пятидесяти от них стоял раздетый до пояса человек. Не будучи знакомым с обычаями этих земель, генерал мог бы проигнорировать незнакомца, но боевое чутье опытного воина заставило фабула шагнуть вперед, прикрывая собой Сергея, и достать из припрятанных ножен свой клинок. Казалось, ну чем может угрожать паре крепких людей в мире, лишенном магии, полуголый человек? И все же… Взгляд у странного путника был нехороший. Нечеловеческий взгляд, холодея подумал генерал, принимая боевую стойку.

Глава 10

Умбра звала меня. Она звала меня уже несколько дней, но только сегодня призыв стал особенно ощутимым, и я с предвкушением понял, что время пришло. Сегодняшний день, а вернее ночь, будет днем метаморфозы. Новообращенные метаморфы и те, кто отрицает Умбру, страшатся этого дня, а я, наоборот, с тоской жду, когда же придет долгожданный зов. Утром, вставая на опостылевшую работу, я понял, что сегодня мне предстоит длинная ночь: ночь превращения, ночь наслаждения, ночь Охоты. Да-да, именно Охоты с большой буквы. Кто не испытал этой болезненной, но в то же время необычайно прекрасной трансформы, не сможет меня понять. Впрочем, разве простым обывателям дано понять? Те, кто не несет на себе печати Умбры, вообще не в состоянии даже запомнить того, что они увидят во время моего превращения. Умбра изгладит память обо мне, предложив взамен правдоподобное объяснение всему, что не укладывается в привычное представление об окружающем мире. Человек на твоих глазах превратился в нечто сверхъестественное? Не-е-ет, это только показалось, игра света и тени. Маг сотворил заклятие стеклянной метели? Это всего-то посыпались стекла со здания напротив. Упырь выпил досуха кровь твоего лучшего друга, пока ты стоял в ступоре, и сбежал, напуганный приближением позитивщика? Это был всего лишь маньяк. Именно маньяк с во-о-от таким тесаком. А как же могло быть иначе? Кто может голыми руками оставить на шее друга такие чудовищные раны? Иногда я просто жалею Слепцов. Очень подходящее имя для тех, кто не способен увидеть Умбру. Мы – это Зрящие, те, кто может видеть «То, что за порогом». Нас чрезвычайно мало, нас трудно отличить от Слепцов, особенно сложно, если Зрящий не является существом Умбры, как я, а всего лишь одаренный смертный. Маг, к примеру, или друид.

Именно магов я не хотел бы повстречать во время моей ночной Охоты. Некоторые из них, узнав о своих способностях, возомнили себя «защитниками мира» и стали позитивщиками. Они тоже выходят на охоту по ночам, но охотятся на таких, как я. Наивные! Защищают Слепцов, как будто они нуждаются в защите… Слепцов необходимо, в первую очередь, защищать от самих себя. Сегодня по дороге на работу видел, как в подворотне пара заплывших от водки алкашей мутузила собутыльника. Били зло, жестоко, стараясь сделать как можно больнее своей уже не сопротивляющейся жертве. Чем он провинился? Обделил при разливе водки? Обманул с деньгами? Скорее всего, просто вспомнились старые обиды. Разве стоит таких защищать? Наоборот, я помогаю обществу, очищаю ночные улицы от всякой швали: бомжей, пьяни, шпаны, проституток. Я не злодей, я всего лишь санитар города. Как волк – санитар леса.

Волк? Да, я себя иногда чувствую именно волком на охоте. Не зря же в людской памяти прошедших веков метаморфы остались именно в образе волков-оборотней. Какой-то Зрячий, так до конца и не поняв природы Умбры, увидел превращение и безумие молодого метаморфа и рассказал об Охоте Слепцам. Отсюда наверняка и пошла легенда, которая, впрочем, имеет мало общего с реальностью. Каждый призванный Умброй в ночь Охоты принимает облик своего внутреннего «Я», поэтому даже близнецы после трансформы отличаются друг от друга, да и волчьего в нашем облике почти ничего нет. Впрочем, серебро действительно смертельно для меня и моих собратьев, однако оно опасно для любого Зрячего. Такова цена общения с Умброй, будь ты маг, мета-морф или элементаль. С моей точки зрения – не самая высокая цена.

Еще одно суеверие Слепцов – будто превращение совершается исключительно в полнолуние. Многих «охотников за оборотнями» эта глупость приводила к печальному концу. Зов Умбры приходит нерегулярно, зачастую между двумя трансформами проходит несколько месяцев, но иногда между ними нет и недели. У Умбры много загадок… Да и что такое Умбра, толком не знает почти никто, кроме, вероятно, Высших Магов, в существование которых мне почти не верится. Говорят, что это – магическая основа нашего мира, скрепляющая все живое и неживое невидимыми нитями. Согласно другой теории – это изнанка всего сущего, где происходят процессы, управляющие нашим миром. Я не вдаюсь в подробности, это не для меня. Когда приходит время трансформы, я просто отправляюсь подальше от родных мест и жду свою жертву.

Наилучшее место для Охоты – небольшие поселки вблизи от железной дороги. Тут много приезжих, чей пропажи не хватятся еще очень долго. Лично я предпочитаю молодежь, чья воля к жизни и отчаянное сопротивление неизбежному делает охоту по-настоящему интересной и захватывающей. Обычно Слепцы начинают чувствовать дискомфорт, когда к ним подбирается существо Умбры. Я всегда даю жертве время для того, чтобы попытаться убежать, но пока ни одной из них не удалось этого сделать. Некоторые глупцы стараются драться, используя подручное оружие, а зачастую ножи, топоры и даже пистолеты. Одно слово – Слепцы! Разве могут они нанести серьезную рану порождению Умбры? Тут легенды абсолютно правдивы, для охоты на таких, как я, не помешает серебряный клинок или магическое лезвие настоящего колдуна. Откуда такие сокровища у моих жертв? Опасно лишь повстречать на пустынной улице позитивщика… но таких, к счастью, немного, и Умбра хранит меня от нежелательных встреч.

На этот раз жертв оказалось две – поджарый мужчина с обветренным лицом и угловатый подросток. Судя по всему, они решили драться. Что ж, погони не будет, но драка тоже интересна. Интересно, как они поведут себя, когда увидят мою трансформу?

Ни один мускул не дрогнул на лице Фабула, когда «человек» перед ним начал меняться. Грудная клетка раздалась вширь, ноги слегка укоротились и прогнулись назад, волосы на голове стали косматой гривой, руки вытянулись и покрылись буграми мышц. Генерал ожидал увидеть перед собой классический гибрид человека и волка, однако голова существа преобразилась в нечто совершенно невообразимое. Вместо вытянутой собачьей морды на Фабула смотрело приплюснутое гротескное человеческое лицо. Глаза превратились в раскосые щели, блещущие изнутри зеленым огнем, а на месте рта зиял провал, заполненный сотнями острых как бритва зубцов. Существо расплылось в некоем подобии улыбки и двинулось вперед, убыстряя ход с каждым шагом. Фабул поднял меч и крикнул:

– Сергей, оставайся на месте, может, он здесь не один! Держись за моей спиной!

С этими словами генерал сам прыгнул навстречу твари, не уступая ей ни в проворности, ни в скорости.

Трансформация прошла, как всегда, болезненно, но зато теперь мне открылся целый мир необычайных возможностей. Я стал гораздо быстрее, сильнее, проворнее. Мое тело теперь способно почти моментально залечивать чудовищные раны, а глаза обрели возможность видеть Умбру – те самые серые нити, что пронизывают пространство. Моя жертва даже не попыталась бежать, а, наоборот, вытащила из складок одежды длинный нож – или, может быть, даже меч? – и заступила мне дорогу. Какой, однако, самоуверенный глупец! Ладно, погоняюсь за парнишкой, после того, как сверну шею этому наглецу. Дам парню минуты две форы, пока буду насыщаться своей первой жертвой. Однако что это? Этот самый нож не так прост, как казался вначале, к нему не тянутся нити Умбры! Впервые вижу такое! Да и сама жертва движется чудовищно быстро… После трансформы мои движения заметно убыстряются, так что нормальные люди и даже маги не могут поспевать за мной, но этот мужчина… он двигается быстрее меня! Что-то здесь не так! Неужели позитивщик?! Не похоже, нет свечения вокруг его тела, характерного для любого мага, так что это пустые страхи. Посмотрим, какова жертва в драке…

Разгон, прыжок, прицел в незащищенную шею… Что такое? Невидимая сила отклонила мой верный удар! Невидимая даже в Умбре!!! Бежать! Надо бежать! Это не человек, не маг, это нечто иное, опасное, как моя трансформа. Предупредить остальных детей Умбры!

Ауууу! Меч врага настиг мою ногу, подрубив сухожилие. Боль невыносима, и, какой ужас! рана осталась на месте, не подверженная влиянию изнанки мира. Сбежать теперь не удастся, остается только принять бой. Как бы то ни было, но и раненый метаморф – очень опасный враг в рукопашной схватке, даже для бывалого мага.

Выпад! Слегка задел плечо врага, но вместо податливой плоти под рубахой тускло блеснул металл. Проклятие, он еще и в броне! Да кто же он такой, забери его упырь?!

Вауууу. аррррр! Два удара противника пришлись на предплечье, я почти потерял сознание от боли, моя лапа повисла как плеть. Что же делать??? Я не хочу умирать! Это нечестно! Я – порождение Умбры – потерпел поражение от пусть выдающегося, но все же Слепца? Этого не может быть, у меня за спиной сотни Охот, схватки с магами, конфликт с упырями, и всегда мне удавалось победить моих врагов!

Я припадаю на колено, стараясь усыпить бдительность противника моей слабостью. У меня еще есть шанс на последний удар… Враг шагнул ко мне, вот и момент! Бросок вперед, дотянуться на излете и распороть пах неведомой твари. Там нет защитной брони, он теперь мой! Но вместо податливой плоти мою лапу встречает страшное лезвие, отрубленная кисть летит в придорожный кювет. Чудовищная боль пронзает меня насквозь, заставляя изогнуться все мое израненное тело. Все кончено, я умираю, меч врага занесен над моей грудью, и я никак не успею отвести смертельный удар… Умбра, прими к себе своего верного слугу!

Фабул вынул клинок из тела поверженного существа, наблюдая, как оно возвращается в прежнюю форму. Через несколько секунд перед ним остался лежать полуголый человек средних лет с отвратительными ранами на руках и пробитой грудью. Генерал повернулся к дрожащему мелкой дрожью Сергею и спросил:

– В порядке? Давай убираться отсюда!

– Что было нужно от нас этому психопату? Куда он бросил свой топор? – Сергей с опаской приблизился к трупу.

– Какой еще топор? Это чудовище пыталось отвернуть мне голову своими лапами безо всяких топоров!

– Какое чудовище? – Сергей от изумления поднял брови. – Маньяк, что ли?

– Стоп! Что ты видел? – Фабул взволновался больше, чем во время схватки с тварью. – Рассказывай!

– Ну, этот псих полуголый встал посредине улицы, а затем вынул из-за спины топорик и бросился на нас. Ну, потом ты его мечом за пару секунд завалил. Вот и все. А что на самом деле стряслось?

– Расскажу по дороге к вокзалу! Как бы нам не пришлось опять выпутываться из неприятной истории…

По дороге обратно Фабул решил сделать крюк и посмотреть, не следует ли кто-нибудь за ними. После атаки неведомого существа, которого здесь просто не могло быть, паранойя захлестнула генерала с головы до ног. Рассказав Сергею о поединке, генерал привел своего спутника в еще большее смятение. Парень не смог припомнить ничего о настоящем облике «оборотня». У него осталось лишь смутное чувство того, что он чего-то не помнит, как на экзамене, когда ответ, кажется, вертится на кончике языка, но никак не идет в голову. Фабул помрачнел и сказал:

– Нам надо как можно быстрее вернуться, Олдер должен знать о том, что магия в этом мире существует. – Генерал помолчал и добавил: – И она мне пока что сильно не нравится.

Здание вокзала встретило Фабула непривычной тишиной. Изнутри не доносилось никаких звуков! Генерал потянул из ножен верный меч, схватив за плечо ничего не подозревающего Сергея.

– Стой! – прошипел на ухо генерал. – Здесь что-то нечисто! Слишком тихо.

Сергей замер на месте, испуганно оглядываясь по сторонам.

– Держись у меня за спиной и не лезь в драку, – шепотом добавил Фабул. – Главное – не шуми.

Как опытному воину, ему не раз приходилось ходить на разведку, так что добраться до приоткрытой вокзальной двери без лишнего шума не составило труда. Генерал заглянул осторожно вовнутрь и крепче сжал рукоять меча. Все так же спали на лавках несколько пассажиров, но ни друзей, ни бродящих бесцельно людей в зале не было. Не слышались и разговоры из открытой кассы. Здание вокзала заполнила ватная тишина. Фабул внимательно оглядел лавки и вздрогнул, когда его взгляд заметил торчащие из-за кучи чемоданов чьи-то ноги. Этот человек, судя по всему, лежал на голом полу, да еще в неудобной позе. Так мог лежать или труп, или некто потерявший сознание. Генерал осторожно двинулся вперед, бросая по сторонам быстрые взгляды. Как он и думал, за грудой багажа развалился один из мужчин, что недавно бродил по залу, изучая навязчивую Рекламу. В дальнем углу на полу лежала еще пара человек. Фабул положил руку на шею мужчине и, к своему немалому облегчению, нащупал на шее слабый пульс. Что бы тут ни произошло, никто не желал смертоубийства. В этот момент что-то негромко шлепнулось за спиной у генерала. Фабул резко развернулся, выставив перед собой оружие, но в последний момент остановил клинок. Вместо неведомого врага перед ним стоял потрепанный Бинго. Полурослик пальцем отвел в сторону нацеленный в его сторону меч и с тоской в голосе сказал:

– У нас неприятности. Анналиту захватили какие-то уроды.

У Фабула помутилось перед глазами:

– Что здесь произошло? Какие еще уроды? Что с Анналитой???

Сергей также не остался в стороне:

– Где остальные, где Кристина?

– Здесь мы все. – Голос Олдера звучал устало.

Маг спускался по веревке, которой, Сергей мог поклясться, еще мгновение назад в зале не было. Да и сама веревка производила внушительное впечатление – ни сверху, ни снизу она ни к чему не была прикреплена. Вслед за магом из ниоткуда появился Лестер и тоже полез вниз.

– Дело плохо. – Маг подошел к Фабулу. – На нас напали какие-то люди и применили нечто такое, что развоплотило Анналиту…

– Как развоплотило?! – Голос генерала задрожал.

– Не знаю… Со стороны это выглядело так, что ее призрачное тело было втянуто как бы сильным потоком ветра в некий светящийся ящик. Полагаю, что она просто захвачена в плен.

– «Просто захвачена»? – В словах Фабула послышался металл. – А как же вы?

Лицо мага покрылось красными пятнами. Он принялся теребить рукав своей куртки. Вместо него ответил Лестер:

– Наша магия не подействовала на нападавших, так что все попытки Олдера нанести ответный удар не увенчались успехом, а Дриф как назло вырубился во время атаки…

– Стоп, стоп, стоп! – Фабул поднял руку. – Теперь по порядку. Пусть кто-нибудь расскажет, как было дело.

Рендал было сунулся вперед, но его отстранил Бинго:

– Я первым почуял, что что-то неладно. Знаешь, такое чувство, когда за тобой наблюдают. Оглядеться я, правда, не успел. Открылась боковая дверь, и оттуда… как бы это поточнее выразиться?..

– Как будто ударило но голове молотом, – подсказал Дриф.

– Что-то вроде того. Короче говоря, все повалились на землю, прямо там, где стояли, однако я, Лестер, Рендал и Олдер сумели как-то выстоять. Очень неприятное ощущение, надо сказать… – Половинчик поморщился. – А потом в зал вошли двое каких-то людей. Неприятные даже на вид: в серых плащах, серых шляпах, темных очках. Непонятно, как они в своих очках вообще ночью видят! Один из них держал в руках что-то вроде чемодана с трубкой, а другой нес стальной шар. Нам сперва было как-то не до них, я вообще не был уверен, что те, кто попадал, остались живы. Лестер с Рендалом рванулись к Дрифу, а я и Анналита – к Кристине, так что Олдер остался с нападающими один на один.

– Представляешь, – вмешался в разговор маг, – я ударил по ним заклятием радуги, а им – ничего! Вокруг них полыхнул лиловым до этого момента невидимый щит, и все! Я, честно говоря, остолбенел.

– Ну а пока мы все были, так сказать, заняты, эти двое времени не теряли. – Бинго опустил голову. – Один крикнул что-то вроде: «Ни хрена себе, экзы устояли! Забираем эктоплазму и уходим, мусорщики прикроют», а второй, с чемоданом, поднял трубку и направил в нашу сторону. Из нее полился белесый свет, как будто фонариком посветили. Я подхватил Кристину и за скамейку прыгнул, да только все равно не в меня целились. Мне удалось лишь краем глаза заметить, как Анналиту в эту трубку втянуло…

– Зато я видел все прекрасно. – Рендал протиснулся к Фабулу. – И не смотри на меня так, – обернулся он к Бинго, – умею быть краток, когда надо. Короче, задело не только Анналиту. Под этот конус света попали также многие пассажиры, и даже мы с Лестером, но я ничего не почувствовал, а вот твою жену… засосало в тот самый чемодан. Олдер попытался еще раз накрыть врагов конусом холода, зная, что в нынешнем виде Анналите это нипочем, но опять безуспешно. Слава Владыкам, Лестер тоже расслышал про мусорщиков и вовремя сотворил стену ветров между нами и дверью. Этих самых мусорщиков оказалось немало. Они вообще мелочиться не стали, а сразу открыли огонь из автоматов. Стена ветров, может, и идеальное средство против стрел, но вот пули она всего лишь отклонила немного в сторону.

– И на том спасибо! – Бинго вновь перехватил инициативу в свои руки. – Пуль они не жалели, несмотря на то что те были серебряные. Как будто на оборотней вышли охотиться!

– Думаю, что как раз для этого у них есть все основания. – Фабул нервно хмыкнул. – Нам как раз по дороге один попался… Однако об этом потом, как вы с мусорщиками справились?

– Да как с Големом. – Олдер пожал плечами. – Если магия не берет объект напрямую, нужно действовать по-другому. Сам в академии этому учу… Эх, если бы я только сразу сообразил! А так все равно этих серых упустил… Видишь у двери пол неровный? Там твои мусорщики, в полу в этом. Я у них под ногами камень превратил в грязь, они в ней и утонули, а потом я все вернул в прежнее состояние. С тех пор больше никто не появился. Если честно, то я побоялся новых нападающих, а без тебя мы никуда отправиться не могли. Вот и пришлось спрятать всех во внепространственном мешке, где мы тебя и ждали. Что теперь делать – совершенно не знаю.

– Ясно что, – лицо Фабула застыло, – убираться отсюда и искать «серых».

– Куда убираться? – В голосе Олдера зазвучала смертная тоска. – Неужели ты не понял?! Кукловод нас все-таки достал!

На улице заметно похолодало. Свежий ветер шумел в кронах деревьев и гонял вчерашние газеты по пустынному перрону. Фабул, подождав, пока друзья выберутся из безмолвного здания вокзала, сказал:

– Мне неизвестны планы Кукловода, но Анналиту я оставить здесь не могу!

– А что мы можем поделать? – в голосе Олдера звучала нотка отчаяния. – Наша основная надежда была на то, что Кукловод не сможет влиять на наши поступки в своем мире, что мы сможем незаметно к нему подобраться… А вот не получилось! Неужели ты думаешь, что в лишенном магии мире нас случайно нашли люди, оснащенные негаторами магии?!

– Не думаю, что случайно, но, во-первых, мы сами дали повод нас искать, а во-вторых, в этом мире магия есть, чему я свидетель.

– Поясни. – Олдер недоверчиво посмотрел на генерала.

– Пока мы гуляли, на нас с Сергеем напал какой-то местный оборотень. Не знаю, чего он хотел, но больше ему уже ничего не хочется. Правда, вот Сергей после нападения уже ничего не помнит. Ему просто сумасшедший с топором померещился.

– Ну да… – Сергей смущенно пожал плечами. – Не припоминаю никаких оборотней… только смутно помню мужика с топором, да и его не четко. Все как в тумане…

– Час от часу не легче! – Олдер тяжело вздохнул. – А теперь что? Кукловод нас обнаружил… Шансов не осталось.

– Ты не знаешь, точно ли это был он или нет. Мы наследили здесь предостаточно, так что, может, все не так плохо. А кроме того, – Фабул выдержал эффектную паузу, – если бы это был наш противник, то у нас просто бы пропало желание к поискам и мы бы все вернулись домой, да еще с большим энтузиазмом!

– А может, и нет! – Олдер и не думал сдаваться. Неудача с магической атакой на врагов его сильно обескуражила. – Вполне вероятно, что у себя дома он не обладает такими возможностями, приходится пользоваться грубой силой.

– Если так, то тогда он не является непобедимым! С грубой силой будем бороться точно так же – силой!

– А ведь верно! – Лицо мага просветлело. – У нас есть еще шансы!

– Это хорошо, но как мы искать будем Анналиту? – Своим вопросом Бинго вернул всех на землю.

– Нам их найдет Олдер. – Рендал сказал это как само собой разумеющееся.

– Издеваешься? – Олдер изогнул одну бровь. – Я здесь даже обыкновенных бандитов найти не смог, а ты…

– Задача найти бандитов была сложнее, – перебил его бард. – Анналиту захватили люди, а они оставляют после себя следы. Нюх, полагаю, здесь никто не отменял. Неужели ты не можешь принять облик охотничьей собаки? Кстати, советую поторопиться, «серые» с каждой минутой уходят все дальше.

Олдер превратился не просто в собаку, а в легендарного эльфийского мастифа. Эти псы, выведенные когда-то эьфами-друидами Погибшего Королевства, отличались необычайно остром нюхом и способностью неутомимо идти по следу своей жертвы. Говорят, что некоторые из них могли настичь добычу после многих месяцев погони… Мастиф-Олдер втянул в себя ночной воздух около двери и молча рванулся по пустынной улочке прочь от вокзала. Компания друзей резво бросилась за ним, едва поспевая за могучими прыжками. Как Фабул и предполагал, вскоре след вышел к шоссе. «Пес» на секунду замер, и затем на его месте вновь возник Олдер.