Текст книги "Под знаменем пророчества"

Глава 19

Ответ из дворца стал для Лакристы Регнар приятным сюрпризом, поднявшим настроение на недосягаемую высоту. Стоило женщине увидеть на посыльном форму королевского курьера, как радость захлестнула ее с головой. Страшно захотелось сделать окружающим какую-нибудь приятную мелочь, да хотя бы вручить молодому гонцу пару монет, чтобы было на что гульнуть вечером в кабаке.

Текст письма не походил на обычную любовную переписку влиятельного правителя и его любовницы, но и сильно отличался от сухого официоза приглашения на аудиенцию к королю. Она уже прощена или Его Величество сделал первый шаг к примирению? Неважно, она была готова расцеловать каждого из своих гостей, подаривших ей встречу с возлюбленным.

Новость облетела дом со скоростью лесного пожара, и Олисия с Талоей восприняли ее с радостью провинциалок, приглашенных на столичный бал. Началась страшная суета, выбор и бурное обсуждение нарядов, причесок и драгоценностей – всех тех невозможно важных для каждой женщины вещей, которые сложно представить и понять мужчине. Среди этого бедлама Бернар Луази выглядел островом спокойствия в бушующем океане страстей, невозмутимо листая газету в полюбившемся кресле у окна. Причин для волнения маг не видел, предпочитая с пользой тратить время…

Все же визит к королю отличается от встречи с любым другим мужчиной, и опоздание породит множество совсем не нужных проблем. Государь желал видеть свою любовницу и ее гостей в полдень, приглашая насладиться беседой за чашкой ароматного травяного чая в Зеленой беседке дворцового сада, и карета Лакристы Регнар подъехала к воротам королевской резиденции за полчаса до назначенного срока. Впрочем, терзать лишними ожиданиями их не стали, и Гелид Ранс появился точно в срок.

К разочарованию Насти, король никак не показал, что рад ее видеть, отделавшись сухим, ничего не значащим приветствием. Настроение у женщины немедленно испортилось, даже заставив забыть на время о завязавшемся разговоре. А ведь темы для бесед государь выбирал интересные!

– Знаете, обычай магов Нолда брать нескольких жен всегда казался мне какой-то дикостью. Даже то, что ему следуют не только чародеи по всему Торну, вызывает с моей стороны одно лишь непонимание, – с мягкой улыбкой поведал Бернару Гелид, поглядывая на него поверх чашки.

Похоже, король не собирался оскорбить или как-то унизить достоинство чародея, а потому он всячески показывал, что его слова не более чем праздный интерес хозяина к гостю.

– Но, глядя на то, сколь дружны ваши супруги, господин Луази, я начинаю на многое смотреть иначе! – задорно подмигнув расстроенной Лакристе, вкрадчиво продолжил король, но не утерпел и расхохотался. Монарх не смог удержаться от мальчишеского желания подколоть любовницу, но и обижать ее не хотел. Шутка, говорили его глаза, и Лакриста с облегчением принялась обмахиваться веером.

Король Зелода для полуденного чаепития облачился в простой серый камзол с нашитым узором из витого черного шнура и крупными серебряными пуговицами, черными штанами и короткими сапожками на шнуровке из кожи речного дракона. Как всегда, на боку у государя висел старый потертый молот, приковывающий внимание своей явной чужеродностью даже неискушенному наблюдателю. На его месте лучше смотрелся бы меч из дымчатой стали в ножнах из кожи морского вепря, но Гелид хорошо знал, какое оружие спасло ему жизнь и вернуло трон, а потому не собирался оставлять без присмотра столь ценный артефакт.

– Вы совершенно правы, Ваше Величество, – вежливо согласился Бернар, держа свою чашку обеими руками на манер вельможи из Загорного Халифата. – Несколько жен доставляют больше радости мужчине, но только если это действительно любимые и любящие жены! Такое не всегда встречается.

Женщины в беседе почти не участвовали: Олисия и Талоя скромно сидели рядом с мужем, лишь изредка поглядывая на короля, а Лакриста устроилась по правую руку от Гелида, всячески показывая свою покорность воле господина. Похоже, иного от Насти и не ожидалось. Правда, если ты молчишь, это совсем не значит, что не слушаешь! Немного успокоившись, королевская любовница стала ловить каждое слово, прозвучавшее за столом, привычно выискивая скрытые смыслы, пытаясь найти двойное дно. Ну, не мог же молодой Ранс тратить время на пустой разговор с каким-то магом, к тому же совсем не Истинным, ради одной только возможности увидеться со своей возлюбленной! И уж точно его мало волновали вопросы многоженства. Тогда что?!

– Знаете, уважаемый Бернар, а ведь Республика Нолд уникальна не только в вопросах построения семьи! Одно только политическое устройство чего стоит, – точно обкатывая на языке каждое слово, проговорил король. – Уже много тысяч лет, как на Торне нет ни одного другого такого государства, где у власти стоят чародеи. Не просто один могучий маг, а сложная иерархия волшебников всех мастей и рангов!

– Простите, Ваше Величество, но что здесь удивительного?! – Броня ледяного спокойствия Бернара неожиданно дала трещину. – Чем власть повелителей Стихий отличается от правления любого короля?! За исключением мелких деталей, разумеется…

На лице Гелида проступило сожаление. Он и не собирался скрывать недовольство собеседником, неспособным понять простые, но донельзя важные вещи.

– Господин маг, любой ваш собрат всегда стремится познать и подчинить окружающий мир. В самой природе чародейства кроется нечто такое, что заставляет рваться ввысь, стремиться подняться по ступенькам могущества к неведомым пока вершинам. Государство, управляемое одним таким выскочкой, может стать великим, а может захлебнуться в пучине невзгод, но страна, где таких одержимых могуществом много… О-о, эта держава может не только сама рухнуть в Бездну, но и утащить за собой весь мир.

– Нолд создан больше двух тысяч лет назад, а мир и не думает катиться во Тьму, Ваше Величество… – по-прежнему вежливо, но твердо возразил Бернар.

– Да, но мы стоим на краю пропасти! – внезапно рыкнул король и едва не врезал кулаком по столу. На скулах Гелида заиграли красные пятна, он тяжело задышал, но тут же взял себя в руки. – Прошу прощения, я несколько увлекся спором… Мне нет никакого дела до политического устройства вашей Республики, но и смотреть со стороны за играми магов тяжело и больно. Почему они никак не запомнят, что мир не игрушка, и совсем рядом живут обычные разумные, далекие от игр чародеев?!

Талоя и Олисия обеспокоено зашевелились рядом с мужем. Разгневанный король, пусть даже он и правитель чужой страны, подобен взбешенному хищнику, уже выбравшему жертву. Путь к плахе короток, а значит не стоит вызывать недовольство могущественных особ, особенно если ты сидишь у них в гостях.

Не слишком приятно ощущала себя и Лакриста. Она старательно прятала глаза от ищущих взглядов соплеменниц, просто не зная, как успокоить любовника. Сейчас от нее ничего не зависело.

– К счастью, я далек от политики, а потому не мне судить о решениях Архимага и Совета Мастеров, – осторожно подбирая слова, произнес Бернар. – Да и мне ли спорить с правителем крупной державы, знающим едва ли не все о незримых процессах современного мироустройства?

Ответ чародея королю понравился, уж это Лакриста увидела точно, но Гелид все равно не желал успокаиваться.

– Маг признается в незнании чего-либо?! Никак нынче Тасс с Ярдигой местами поменялись?! – с издевкой произнес молодой Ранс, вскинув брови. И вновь от его слов затрещала броня спокойствия Бернара. Колдун дернулся, как от удара, побледнел и до скрипа сжал подлокотник кресла.

– Ваше Величество, вам должно быть известно, что я не Истинный маг, а значит, по статусу лишь немногим выше обычного нолдского купца. Власть безнадежно далека от таких, как я…

– А ведь хотелось бы ощутить силу, ведь так, да?! Истинную силу всемогущих Повелителей Стихий?! – подавшись вперед, вдруг зашептал горячечным шепотом Гелид. – Стать независимым от чужих приказов, получить свободу выбирать путь для себя и других, стать хозяином собственной судьбы?!

Слова короля звучали обидно, горько, но оттого не менее правдиво. Бернар помрачнел, но ответил ровно, умело скрыв разбушевавшийся в душе шторм чувств:

– Я – обычный маг, и подобных мне Истинные называют «крохоборами». Это мой удел и моя судьба, мне не прыгнуть выше головы. Никогда! – На последнем слове голос чародея все-таки дрогнул. Само естество чародея восставало против злодейки-судьбы, обделившей его колдовским Даром.

В этот миг Лакриста искренне жалела Бернара. Сложно жить, осознавая, что всегда есть некоторая грань, выше которой ты никогда не прыгнешь. Чем-то жутким и потусторонним веет от такого знания. Ты – словно взлетевшая в просторной клетке птица, испытавшая чувство полета, но так и не познавшая безбрежности чистого неба. Обидно это и несправедливо!

Переведя взгляд на возлюбленного, Настя испытала нечто похожее на разочарование: Гелид Ранс вел себя как мальчишка, вздорный, облеченный властью мальчишка, вздумавший вдоволь поиздеваться над более слабым, мстя за старые обиды. Не стоило здесь искать какие-то иные смыслы или сложные планы, правитель Зелода, выигравший войну за трон, изгнавший агрессора и оставивший с носом могущественный Нолд, попросту измывался над Бернаром. Он отыгрывался на представителе островной Республики за все те унижения, что пришлось вынести от высокомерных магов. Обладание артефактом великой мощи не сделало короля умнее или дальновиднее, он всего лишь тешил собственную гордость, забыв о достоинстве. Такое поведение выглядело как-то мелко, и унижало не столько жертву нападок короля, сколько самого Гелида.

Лакристе вдруг очень захотелось встать и уйти прочь, но она с сожалением отмахнулась от такой мысли. Не в том она положении, чтобы проявлять гонор, а потому женщина продолжала молчать и растерянно улыбаться.

– Не надо огорчаться, дорогой Бернар, – хищно промурлыкал Гелид, оскалившись в злой усмешке. – Богам знакомо слово «справедливость», а значит и здесь можно найти лазейку, попытаться обойти оскорбительное всевластие Истинных.

Правитель Зелода замолчал, давая слово гостю, но тот никак на это не прореагировал, точно не заметил паузы в разговоре. Молодой Ранс даже скривился было от разочарования, но проследил, куда именно смотрит Бернар и с тихим смешком кивнул.

– Верно, господин маг. Вы все правильно поняли. В мире еще полно игрушек Древних, и, обладая даже одной из них, можно многого достичь, – поглаживая навершие молота, проговорил король.

– Можно? – облизав пересохшие губы, спросил Бернар. – Ваше Величество, можно посмотреть поближе на этот артефакт?

Любовница короля поразилась тоске, сквозившей в каждом слове и жесте чародея. Он не просто хотел, он жаждал прикоснуться к легендарному инструменту колдовской власти Древних. Его страсть пугала, холодила сердце и пробуждала недобрые предчувствия. Руки чародея испуганно теребили кольцо на пальце, что сильно удивило Настю. Бернар не носил раньше на виду никаких украшений, а теперь перед самой аудиенцией вдруг озаботился. Странно!

«Не давай!» – изо всех сил хотелось крикнуть Лакристе, вцепившись в руку Гелида. Она уже забыла о своем недовольстве Рансом, теряя голову от внезапно навалившегося беспокойства. Нельзя верить даже самому слабому колдуну, а особенно – если он с Нолда. Ядовитый гад безобидней хитрых Повелителей Стихий, и нельзя о том забывать никогда! Ей только теперь пришло в голову, что она не знает подлинной причины визита Бернара Луази.

– Почему нет?! – с удовольствием протянул Ранс и легко вытащил из петли на поясе Молот Зелода. Покачав в руке кошмарное оружие далекого предка, король непринужденно сообщил: – Молот признает только кровь Зелода, и у него не может быть двух хозяев. Многие поплатились жизнью, посчитав это выдумками сказителей, но вы уж мне поверьте…

С громким стуком положив оружие на столик перед гостем, Гелид великодушно махнул рукой, предлагая изучать его со всем тщанием, без стеснения и глупого жеманства.

Настя похолодела, ожидая чего-то страшного и смертельно опасного. Сердце зашлось в сумасшедшем ритме, а в голове заколотили молоточки гномов. Окружающие вряд ли что-то заметили, но самой себе она казалась раненой птицей, и по ее следу уже бежал натасканный на охоту скорт. Вот сейчас…

Бернар протянул руку и медленно провел над Молотом ладонью. Гром не грянул, и небеса не разверзлись, даже искры не пробежало по древнему колдовскому оружию, не случилось ничего. Нолдский маг осторожно выдохнул, посмотрел на наслаждающегося происходящим короля и вновь уставился на Молот. Его руки продолжали невесомо порхать над могущественным артефактом, оплетая его незримой паутиной чар. Слишком крупный, молочно-белый камень в перстне на безымянном пальце правой руки, наверняка сильно мешал магу, но он старательно не обращал на это внимания.

«Что же это за перстень?! – Лакриста нахмурила лоб, напряженно вспоминая. – Нет, точно, Бернар не носил украшений!»

Мысленным приказом пробудив хри'кил, Настя посмотрела на перстень чародея через призму магического зрения… Сразу же все изменилось! Невзрачный камень превратился в пульсирующий комок Силы, неуловимо меняющийся с каждым ударом сердца. В какой-то миг Лакристе начало казаться, будто странное украшение чародея жадно впитывает нечто незримое, окутывающее Молот Зелода, едва не причмокивая от удовольствия. Настю тут же передернуло от отвращения. Быть может, у нее слишком бурная фантазия, но прикасаться к зачарованному камню ей совсем не хотелось.

– Нашли что-нибудь интересное? – с нотками превосходства в голосе спросил Гелид Ранс, но маг на его слова просто не обратил внимания. Чародей с головой ушел в изучение артефакта, и о законном владельце Молота просто забыл. Начиная раздражаться, король повысил голос: – Раздери вас мархуз, господин Луази!!!

– Что?! – вздрогнул Бернар и отдернул руки от оружия короля.

– Вы увидели все, что хотели? – медленно проговорил молодой Ранс.

– Д-да, В-ваше Величество…

– Тогда, с вашего позволения, я его забираю, – сообщил Гелид, убирая со стола артефакт своего великого предка.

Маг вымученно улыбнулся и нервно сцепил подрагивающие пальцы.

– Конечно, конечно, Ваше Величество. Я прошу меня простить за излишнюю задумчивость. Оказаться так близко от столь могущественной вещи…

– И это говорит маг?! – искренне удивился Гелид и почему-то с усмешкой покосился на Лакристу. – Уважаемый Бернар, любая вещь – всего лишь инструмент могущества его хозяина!

Маг с достоинством поклонился и почтительно произнес:

– Несомненно, Ваше Величество! Истинное величие кроется именно в человеке, а совсем не в бездушной игрушке.

Настя поразилась каменному спокойствию чародея, с легкостью произнесшего столь двусмысленную фразу. С одной стороны Бернар согласился с королем, но с другой… с другой, он намекнул, что обладание наследием Древних совсем не делает молодого Ранса равным даже нынешним Великим. Смело, очень смело! И Гелиду это не понравилось. Лакриста с опаской наблюдала, как у ее любовника сначала гневно раздулись ноздри, а затем на лбу появилась складка, придавшая его лицу очень суровое выражение.

«Тебе это полезно, мальчишка. Решил поиздеваться над человеком, самоутвердиться, даже в такой малости показать, насколько силен?! Так получай!»

Настя поймала себя на мысли, что она совершенно запуталась. Как можно одновременно переживать за Ранса и в ту же секунду едва ли не прыгать от радости из-за его неудачи?! Раньше она считала себя более разумной особой…

Король прервал аудиенцию резко, почти грубо. Звякнув в колокольчик на столе, он вызвал двух лакеев и с холодком сообщил:

– Дамы и господа, благодарю за приятную и весьма познавательную беседу. Вас проводят.

Немедленно, словно по команде, загрохотали отодвигаемые стулья, и королевские гости встали из-за стола. Следуя дворцовому этикету, Бернар и женщины принялись пятиться к выходу из беседки, шепча слова прощания. Похоже, маг был вполне доволен визитом, но вот идущая последней Лакриста прятала полные слез глаза – она ждала совсем иного приема. Женщина быстро забыла о всех беспокойный мыслях, кроме одной: неужели Гелид ее не простил?!

– Лакриста, милая, а ты останься. Думаю, твои гости позволят украсть у них толику твоего внимания. Ведь, правда? – Промурлыкал молодой Ранс и похлопал по стулу рядом. – Садись сюда, дорогая.

Прошуршав платьем, Настя вернулась обратно за стол и устроилась рядом с возлюбленным. Впервые за последние несколько седмиц они остались одни – Бернар с супругами уже спешили домой, не желая оставаться во дворце ни одной лишней минуты.

– Гелид, прости меня. Я…

Король тепло улыбнулся и покачал пальцем.

– Не надо, дорогая. Ты уже все это мне говорила. Да, ты сожалеешь, что так обошлась с той милашкой. Ты больше не будешь и очень, очень меня любишь. Так?

Судорожно втянув воздух носом, Лакриста залепетала:

– Милый, я… Я не знаю, с чего начать…

Ранс прервал ее речь, прижав кончик пальца к губам.

– Хватит! Я много думал и решил тебя простить: любящие женщины могут совершать самые безумные поступки, – секунду помолчав, король добавил, – но только не слишком часто! Потому давай забудем тот досадный случай, как неприятный сон… Я так соскучился!

В этом был весь Гелид: он обращался со своей женщиной, как с любимой игрушкой. Он – правитель Зелода, и лучшие красавицы мечтали попасть в его постель. Ему нет нужды исполнять прихоти любовниц, если по первому же знаку у дверей спальни немедленно выстроятся десятки новых прелестниц. Вот только с Лакристой он наслаждался еще и своей властью над женщиной из ненавистного Нолда. Быть может, это выглядело глупым ребячеством или странным вывертом сознания, требующим внимания лекаря, но он страстно желал обладать бывшей женой посла островной Республики. Она зависит от него, а потому можно немного развлечься, поиграть на чувствах и получить удовольствие.

Уже лежа в спальне, куда любовники перебрались из сада, Гелид непринужденно сказал:

– Поедешь со мной в Джугу. У нас с торгашами возникли кое-какие разногласия, и я отправляюсь к ним с большим посольством. Придется много извиняться за мерзкого Орвуса, ну да ничего, переживем… Главное – вновь подружиться с ними, а то страну без их денег и товаров не поднимешь. Ты меня слушаешь?!

– Да, любимый, – прижавшись к груди к Ранса, прошептала Лакриста.

Она была готова на многое, лишь бы только он больше не отдалял ее от себя. Настя быстро привыкла быть первой женщиной Зелода, ловить восхищенные взгляды, насмехаться над завистниками и жить так, как она считала достойным. Она по-своему любила короля, но еще больше любила то положение, которое дарил ей ее высокий статус, а потому ничто не должно меняться! Разве что в лучшую сторону… За такими мыслями она окончательно забыла о странном перстне мага Бернара Луази.

* * *

Две тяжело груженных шхуны под флагом Нолда вошли в порт Гамзара поздно ночью. Может быть, капитаны подгадали так специально, а быть может, то просто случай, но причалы оказались пусты и никто посторонний не мог увидеть, как в Джугу прибыл тайный груз с острова Истинных магов.

Три морских охотника конвоя провели шхуны вдоль всего Змеиного архипелага, разогнав корабли Братства Крови. Говорят, правда, пиратам недавно удалось потопить одного охотника, но в этот раз достойных противников кораблям Республики не встретилось, и груз доставили в Гамзар в целости.

Как только грохнули сходни трапа, по ступеням тут же застучали каблуки матросских ботинок. Облаченные в легендарные нолдские костюмы из панциря костяного червя, воины высыпали на берег и оцепили причал, хищно высматривая цели для ручных метателей огня.

– Капитан, я даже и не знаю… – промямлил жутко потеющий начальник порта, промокая раскрасневшееся лицо тонким платком. За кольцом охраны остались двое его растерянных телохранителей. – Без досмотра, без проверки городскими магами… Это же нарушение всех инструкций и приказов!

– Меня не интересуют такие мелочи, – обрубил маг в темно-синем балахоне и с рубиновой серьгой в ухе. – У меня приказ Архимага и бумаги от вашего Торгового Совета, а потому любое препятствие исполнению воли льера Виттора буду рассматривать как угрозу Нолду. Со всеми вытекающими последствиями.

– Конечно, конечно, я все понимаю, но ведь есть законы…

– Пошел вон, чернильная ты душа!!! Вон, и чтобы духу твоего здесь не было! – не выдержал чародей, подозвал замершего невдалеке солдата и приказал ему увести начальника порта за пределы оцепления. Предстояло много работы, и тратить время на препирательства с местным чинушей он не желал.

– Тысяча мархузов! Мы ж замучаемся с этими блоками и лебедками, – возбужденно проговорил спустившийся по трапу маг третьего ранга в форме без знаков различий. – Если бы разрешили портовых докеров привлечь…

Его коллега, только закончивший переговоры со здешней властью, резко обернулся.

– Ты забыл, где находишься, Даар?! Это тебе не Семь Башен и не Муар с Гаррасом, ты в Джуге, на чужой земле! Нам и так придется приложить массу усилий, чтобы о содержимом ящиков никто ничего не узнал, а потому используем только собственные силы и ничего больше.

– Льер Торк, не надо мне говорить о том, что я и так знаю! Команда уже получила амулеты Силы и скоро начнет разгрузку… – изрядно похолодевшим голосом ответил Даар.

Первый короб из плотно подогнанных досок покинул корабль лишь через час, но дальше работа пошла быстрей. Ящики один за другим выплывали из недр трюма и перетаскивались на настил причала, где их уже ждали матросы с инструментами. Четыре стальных оси, восемь колес и вот уже безликий короб обернулся добротной тележкой.

– Своим ходом они быстрей бы управились! – вновь с сожалением вздохнул Даар, но, покосившись на позеленевшего от злости Торка, недовольно буркнул: – Да молчу я, молчу!

Лошадей пригнали ближе к утру, когда уже заканчивали разгружать второе судно. На каждый ящик выделили по паре тяжеловозов, не забыв нацепить на них заговоренные кристаллы с чарами выносливости. Жаль только, когда груз окажется на старом складе, выделенном властями под хранение имущества Нолда, и исчерпается энергия камней, то измученным животным останется один путь – на живодерню.

Дорога заняла почти пять часов, и за это время охране пришлось немало потрудиться, разгоняя любопытных и просто спешащих по своим делам людей. Тяжеловозы и так еле тянули неподъемные короба, а возможность увязнуть в толпе могла перечеркнуть всю секретность миссии. Лишь когда за последним из шестнадцати ящиков закрылись ворота склада, ответственные за операцию Торк и Даар вздохнули с облегчением.

– Ну, наконец-то! Проверьте здесь все, законопатьте щели и расставьте охрану. Как и везде, в Гамзаре полно любопытных, не стоит соблазнять их чужими тайнами! – для порядка скомандовал льер Торк, но остальные и так знали свои обязанности.

Вдоль стен с мерцающими кристаллами в руках бродили два мага, выискивая скрытые лазейки, а на крыше грохотали шаги солдат. Кто-то, прижав к губам переговорный амулет, перечислял необходимые материалы для ремонта обветшавшего помещения – кое-что имелось на кораблях, а что-то придется закупить на базаре.

– Все чисто, командир! – браво отрапортовал льеру Торку молодой маг, недавний выпускник Академии. – Через десять минут начнем устанавливать охранные чары.

Согласно кивнув, Истинный маг поманил за собой Даара, и они подошли к первому из выстроенных в два ряда коробов.

– Не рано?

– В самый раз! – буркнул Торк и коснулся камнем перстня колдовской печати на ящике. Линии рун замерцали огнем, но через десяток секунд погасли – все в порядке! Стоявшие рядом двое матросов вопросительно посмотрели на магов и, дождавшись кивка, принялись отламывать доски. Затем пришел черед кожаного чехла, и вот уже в свете магических светильников возникла сидящая фигура демона – иначе не скажешь! – в полторы сажени ростом. Черное как ночь безголовое металлическое тело, шесть ног, две многосуставные руки с кривыми мечами, две грозди непонятных кристаллов на плечах и одна на животе – это творение не оставляло ни капли сомнений в своем предназначении. Боевой голем!

– Проснись! – ровным голосом потребовал Торк и нарисовал на одной из лап творения нолдских магов-артефакторов знак пробуждения. В десятках узких прорезей по всему туловищу искусственного монстра загорелся желтый огонь, раз-другой дернулись руки, и… с едва слышным шелестом он встал на ноги.

– Задача? – прогрохотало в сознании чародея, и он недовольно поморщился. К мысленной речи подобных машин привыкнуть сложно.

– Ожидание приказов старшего командира!

Огонь пару раз моргнул, немного утих, перестал так слепить глаза.

– Миссия?

А вот этого вопроса боевой маг третьего ранга льер Торк ждал со скрытым даже от самого себя нетерпением и с неподдельным удовольствием ответил:

– Война!