Текст книги "Проект «Хамелеон»"

Генрих Фокке:

– Это правда! Третий рейх получил мировое господство.

Метелицын (Фокке после паузы):

– Ты обманул меня!!!

Генрих Фокке:

– Ход истории изменил не я! Что Вы молчите, Геннадий Николаевич? Ведь именно Вы устроили разгром наших войск под Курском и именно этим уничтожили свою страну!

Геня:

– Что Вы несёте?!

Генрих Фокке:

– Гитлер после этого поражения дал мне полный карт-бланш на создание оружия возмездия! Средства, ресурсы, людей! Неограниченную власть! Ваш летательный аппарат помог мыслить в нужном направлении! И изобретение господина Метелицына пришлось как нельзя кстати! Так что, господа, в этом поражении вините прежде всего себя!

Метелицын:

– Гена, я не мог даже предположить…

Генрих Фокке:

– Бросьте, Метелицын! О чём Вы думали, переметнувшись на сторону врага? Надеялись здесь устроить диверсию?!

Геня:

– А что же Вы ему не подарили бессмертие? Не заслужил?

Генрих Фокке:

– А зачем? Наблюдать над тем, как развлекается старичьё третьего рейха в старой Европе? Да и программа долголетия исключительно для арийской расы. Господин Метелицын – хороший лётчик, испытывает мой прототип.

Метелицын подходит к Гене, смотрит ему в глаза, незаметно для Фокке суёт в карман Гене листочек бумажки, выходит из кабинета, хлопнув дверью.

Генрих Фокке (выпивает рюмку):

– Вы даже не представляете, каково это «быть победителем»! Можно брать всё, что тебе нужно и двигаться дальше!

Геня:

– Но почему здесь ничего не поменялось – мы же уничтожили Ваш супер-вертолёт!

Генрих Фокке (смеётся):

– Супер-вертолёт, говорите? Этим хламом забиты все ангары! Да и стреляли вы в голограмму! А как можно было вас разоружить и увидеть все секреты? Кстати, зеркальная сфера – это эффектно! Я испытал неподдельный восторг, браво!

Геня:

– А люди?!

Генрих Фокке:

– Какие люди? На трибунах? Инкубатор производит их пачками – рабочих, инженеров, солдат, роботов! Кстати, Эльза – робот! Удачная модель получилась, не правда ли? И Ваши друзья сейчас в её руках!

Геня:

– Зачем Вам я?

Генрих Фокке:

– Ваше устройство…

Геня:

– Нужен интернет и мобильная связь… Без этого он бесполезен. Отпустите экипаж, и я помогу.

Генрих Фокке (задумался):

– Здесь происходят интересные вещи: я распорядился поменять ручку на дверце кабины пилота – в будущем изменилась целая отрасль! Я открыл здесь небольшую лётную школу – в две тысячи девятнадцатом возник целый университетский городок! Так что, стоит лишь дать вектор! И Ваша мобильная связь, как Вы говорите, появится сама собой!

За окном серый вертолёт начинает набирать обороты, готовится к взлёту.

Генрих Фокке:

– Куда это он?! – Хватает трубку телефона. —

Немедленно прекратить взлёт!!! Чёрт!!! Разволновали Вы его, Геннадий Николаевич!!! Стрелять только по винтам!!!

Метелицын на панели управления открывает красную задвижку, за которой кнопка с надписью «Самоуничтожение».

Рука над кнопкой остановилась.

Серый вертолёт, зависает на небольшой высоте, вокруг него снуют немецкие солдаты, кричат.

Фокке с ужасом смотрит в окно. Нажимает на кнопку, его кресло поднимается на платформе в открывшийся потолок.

Геня бегает по кабинету, пытается открыть двери, не находит выхода на лестницу, устремляется во двор.

На крыше здания, куда поднялся Фокке на лифте-платформе расположена зенитка.

Фокке уже перебрался со своего кресла на место стрелка, опускает ствол.

Генрих Фокке возбуждён, кричит по громкой связи на весь двор:

– Господин Метелицын, я давно собирался обновить этот старый прототип!!! Посмотрим, чем это обернётся в будущем!!!

Геня натыкается на немецкого офицера перед выходом на улицу.

Геня:

– Айм америкен эксперт! Фрэнд мистер Фокке!

Офицер пропускает Геню на улицу.

Геня бежит к ангарам, где в ящиках много разного оружия.

Все охранники на улице возле вертолёта.

Геня находит ящик с фауст-патронами, берёт один, выбегает из ангара.

Вокруг вертолёта бегают немецкие солдаты, стреляют в вертолёт, попадают.

Вертолёт начинает гореть.

Метелицын из вертолёта открывает огонь фауст-патронами по ангарам со сборочными цехами, станками, деталями.

Падают солдаты, гремят взрывы, разрушения, пыль, возникают очаги пожаров.

Геня стоит, держа фауст-патрон на изготовке, смотрит на вертолёт, но затем поворачивается в сторону Фокке.

Фокке из зенитки открывает огонь по вертолёту.

Генрих Фокке:

– Ауф видерзеен, господин Метелицын!!!

Всюду взрывы, огонь.

Вертолёт начинает сильно гореть.

Метелицын направляет его прямо в ангары.

Геня (кричит):

– Метелицын!!!

Вертолёт с грохотом врезается в ангар, взрывается.

От детонации начинают взрываться и другие скопления боеприпасов.

Крыши ангаров взлетают на воздух.

Геня целится в зенитку с Фокке:

– Русские не сдаются. – Прицеливается. – Сдохни, гад!

Геня стреляет.

Фокке видит, как в его сторону летит выстрел фауст-патрона.

Зенитка, за которой сидит Фокке, на круглой платформе, под которой тяговые винты поднимается в воздух, уклоняясь от выстрела.

Генрих Фокке ликует, кричит в микрофон шлема:

– А как вам это моё изобретение, Геннадий Николаевич?! Неплохо, правда?

Фокке стреляет из зенитки.

Геня забегает в ангар, смотрит по сторонам.

«Зенитка» с Фокке подлетает к ангару и зависает перед воротами, поднимая пыль.

Генрих Фокке:

– Геннадий Николаевич! Вы где?

Геня выбегает через заднюю боковую дверь из ангара и оказывается у стены следующего, где такая же дверь.

Геня забегает в другой ангар, где рядами стоят фауст-патроны. Геня хватает один из них, бежит к воротам.

«Зенитка» с Фокке до сих пор висит перед воротами соседнего ангара.

Геня целится, стреляет.

Выстрел летит в «зенитку», но та в последний момент резко поднимается вверх и вновь уклоняется от выстрела.

Генрих Фокке:

– Автоматика, Геннадий Николаевич, автоматика! А забавно, правда? Вы заставили и меня повоевать! И это, я Вам скажу, очень бодрит! Ну, где же вы?

Геня бросается снова в ангар с фауст-патронами, но Фокке длинной очередью преграждает ему путь.

Геня бросается через двор в противоположную сторону.

«Зенитка» следует за ним, стреляя вслед.

Фокке ликует:

– Физкультура и спорт – очень полезное занятие, не правда ли, Геннадий Николаевич?

Геня успевает скрыться за цистернами. Пробираясь между ними, он бежит к разрушенным ангарам.

Генрих Фокке:

– А… Вы предлагаете поиграть в прятки? Что ж, придётся убрать некоторые укрытия!

Фокке открывает огонь по цистернам.

Две цистерны взлетают на воздух от огромных взрывов.

Генрих Фокке:

– О-хо-хо! Этот фейерверк в Вашу честь, Геннадий Николаевич! Вы где? Вы ещё живы? Давайте лучше сядем и выпьем! Я давно так не развлекался! Выпьем за моё хорошее настроение!

«Зенитка» медленно летит мимо цистерн. Фокке смотрит по сторонам, ищет Геню.

Цистерны горят, создавая клубы чёрного дыма.

Геня в разрушенном Метелицыным ангаре находит канистру, открывает её, нюхает. Вновь пробирается к цистернам, пробегает между ними, открывает канистру и льёт содержимое на землю, образуя дорожку из горючего.

Фокке уже облетел весь двор и остановился с противоположной от цистерн стороны.

Между цистернами стоит Геня с сигаретой во рту.

Генрих Фокке:

– Геннадий Николаевич, вот Вы где! Решили устроить перекур, как у Вас говорят? Что ж, я присоединюсь!

«Зенитка» медленно летит к Гене. Между цистернами достаточное расстояние, чтобы она пролетела. Возле последних цистерн стоит Геня.

Он смотрит на Фокке.

Фокке приближается, начинает пролетать между цистернами.

Геня чиркает зажигалкой, прикуривает, бросает зажигалку на землю и прыгает в овраг.

Огненная дорожка моментально устремляется к цистернам.

Фокке широко открывает глаза, начинает судорожно стрелять.

Огромные взрывы. Гром, большие клубы дыма, пыли, трясётся земля.

Здания начинают разрушаться. Постепенно всё исчезает в пыли – и кабинет Фокке, и дом, и аэродром, и другие здания.

Когда пыль рассеивается – от вертолётного производства не остаётся и следа.

Из своего укрытия поднимается Геня. Он весь в пыли и саже.

На месте вертолётного производства Фокке по-прежнему стоит старая деревенская школа. Перед ней уютный зелёный сквер с высокими деревьями.

Геня достаёт из кармана листочек, который ему сунул Метелицын, смотрит, что там написано, уходит.

В большой насыпи, поросшей травой, большие ворота.

Геня смотрит на них, сбрасывает сухие ветки, маскировку и открывает заброшенный ангар. Ворота издают протяжный скрип.

Геня заходит внутрь, озирается, ищет выключатель, включает свет.

В ангаре стоит автожир, кругом инструменты, материалы, чертежи, бумаги.

Геня:

– Ну, Андрей Сергеевич… Ты и правда в одиночку, значит, вертолётную промышленность развивал.

Геня ходит по ангару, рассматривает чертежи, заглядывает в автожир:

– А вот мешочек с песком мы ещё не придумали. Что ж… – Осматривается по сторонам: – Это поправимо.

На поляне стоит автожир, готовый к полёту.

Геня сидит возле небольшого костра, в котором, не спеша, сжигает записи Метелицына. Среди них и знакомые странички из блокнота. Берёт одну из них, поджигает на костре, несёт к воротам, бросает в ангар и закрывает ворота.

Геня смотрит на автожир:

– Ну что, «ероплан»! До аномалии дотянешь?

Оборачивается на ворота, из щелей которых потянулся дым. Внутри начинают взрываться бочки с горючим. От взрыва вылетают ворота. Всё объято пламенем.

– А этот фейерверк в честь тебя, Андрей Сергеевич!

Геня сидит на месте пилота автожира, смотрит на пожар, взлетает.

Автожир висит в воздухе.

Геня пинает перед собой мешок.

Автожир наклоняется вперёд и летит.

Геня выходит из тренажёра, открывает дверь

(Вере Дмитриевне):

– Не готов «Хамелеон». Нужно продолжать лабораторные испытания на вертолётном генераторе.

Вера Дмитриевна:

– Святые небеса! Архангельский, тебя током шибануло или Господь услышал мои молитвы?

– Что Вы имеете в виду?

– Да тебя, будто подменили! Думала, как всегда, истерить начнёшь! Валидолом запаслась! Ты не заболел часом?

– Всё норм, товарищ начальник! Продолжаем ломать головы!

– А я уж и лучший экипаж тебе подобрала, и боевую машину! – Овсянке, не без иронии. – Знакомьтесь! Это наш… Так сказать, мозг! Двигатель! Учёный! Изобретатель!

– Давайте без протокола.

– Геннадий Архангельский! Доктор наук. А это командир экипажа боевого вертолёта, майор ВКС, Ольга Овсянникова! Будет испытывать твой агрегат.

Геня подходит к Овсянке:

– Гена.

Овсянка:

– Ольга… Мы раньше не встречались?

Геня (улыбается):

– Может, в прошлой жизни?

Овсянка:

– Глаза знакомые. Только усталые, нет?

Геня:

– Не то слово. Пришлось неслабо потрудиться. Полцарства за кофе!

Овсянка:

– Я бы тоже не отказалась. Да и съела бы чего-нибудь!

Геня:

– Что ж! Сударыня, не соизволите ли отобедать? Здесь недалеко отличные пирожки! С капустой!

Овсянка:

– Весьма-весьма! С детства люблю с капустой! Мы точно не знакомы?!

Геня и Овсянка идут к выходу.

Вера Дмитриевна провожает их взглядом, вздыхает.

Геня и Овсянка выходят на улицу, спускаются по ступеням.

Москва шумит, бурлит, как обычно. Ясный солнечный день, много машин, народу.

Мимо, на большом трейлере, тягач везёт немецкий танк. На борту написано: «Реалити-шоу».

Овсянка:

– Немецкий танк. Ничего себе! «Реалити-шоу»! Вот это да…

Геня:

– Да, делать им нечего.

Геня и Овсянка продолжают о чём-то беседовать, спускаются по ступеням и растворяются в толпе прохожих.

Трейлер с танком проезжает, на заднем борту реклама «Реалити-шоу» с портретом Генриха Фокке.