Текст книги "Осторожно, история! Мифы и легенды нашей страны"

Революция и народный бунт

22 апреля 1870 года родился Владимир Ильич Ульянов (Ленин), которому суждено было стать одним из самых знаменитых деятелей мировой истории.

«В исследовании особое место уделено немецко-большевистским тайным связям накануне и в период Первой мировой войны, а также в годы советской власти. В нем доказывается предательская деятельность Ленина и его ближайших соратников в пользу кайзеровской Германии. Автор использовал огромное количество документальных источников из различных архивов и иных исторических материалов, не вошедших ранее в научный оборот и содержащих сенсационные сведения».

(Из аннотации к книге Акима Арутюнова «Досье Ленина без ретуши», 1995 год)

Любой вождь, закончивший свой путь в Мавзолее, покрыт мифами, отлитыми в бронзе. В случае с Лениным их столько, что разбегаются глаза, и с 80-х годов, когда его стало возможно открыто критиковать, не проходит и года, чтобы не появилось новое сенсационное исследование его жизни, деятельности и многочисленным созданным вокруг него мифам.

Например, известное изречение «Каждая кухарка может управлять государством» является тоже мифом. На самом деле фраза Ленина звучала так: «Не каждая кухарка может управлять государством» – это еще из дореволюционной дискуссии Ленина с Екатериной Брешко-Брешковской и прочими тогдашними социалистами. Подлинный смысл ленинской фразы состоит примерно в том, что сейчас не каждая кухарка может управлять государством, но в том-то и задача социалистов, чтобы подготовить рабочий класс к тому моменту, когда он возьмет власть в свои руки. В сталинскую эпоху фразу решили упростить – уж слишком много матросов и кухарок оказалось тогда на разных этажах власти. Обучить их было дело возможное, но сложное. Убрать из фразы Ленина частицу «не» куда проще.

Впрочем, главную фальсификацию ленинской эпохи, в корне изменившую жизнь России, создал сам Владимир Ильич. У нас уже мало кто помнит, что Ленину и Троцкому, чтобы добиться от большевиков согласия на Октябрьский переворот, пришлось вести долгую и упорную борьбу против собственной партии. И знаменитые «Апрельские тезисы» были опубликованы в «Правде» как личное мнение Ленина, которое сама редакция назвала «неприемлемым».

Вслед за Плехановым, исходя из классического марксизма, большинство большевистских теоретиков считало, что в России капитализм еще должен «перемолоть крестьянское зерно в пролетарскую муку», из которой и можно будет в будущем испечь «социалистическую булку». Поэтому и резолюция ЦК об Октябрьском восстании, составленная Лениным, изобилует ложными фактами и аргументами. Например, восстание на флоте в Германии оценивается как «крайнее проявление нарастания во всей Европе всемирной социалистической революции». На самом деле, революционная ситуация в Германии возникла позже, а на тот момент речь шла всего лишь о беспорядках на одном из немецких кораблей, матросы которого слишком долго стояли у пирса без увольнения. И жаждали моряки не мировой революции, а сосисок с капустой и женщин.

Или второй ленинский тезис – якобы решение Керенского сдать Петроград немцам. Такой же блеф, как и то, что сам Ленин являлся германским шпионом. Вообще тема службы императору Вильгельму была в те дни дежурным политическим блюдом. Следующий тезис о «крестьянских волнениях» – явление, кстати, не чрезвычайное, а наоборот, постоянное в те годы, и уж тем более не повод для восстания пролетарской партии, мало интересовавшейся крестьянским вопросом.

И наконец, единственная правда в резолюции – успех большевиков на выборах в Москве. Симпатии городских низов действительно качнулись тогда в сторону большевиков. Это неустойчивое положение маятника и диктовало необходимость брать власть немедленно, под любыми, пусть и самыми нелепыми предлогами. А главное – надеясь на международный «авось» – мировую революцию. Без нее, как считал сам Ленин, у власти большевикам не удержаться.

«Совершенно возмущает, когда кто-то говорит: „Раз Ленин взял деньги на революцию у Германии – то он предатель и немецкий шпион“. Полный бред. Главное тут, что не Ленин отрабатывал немецкие деньги, а он взял деньги на революцию и ничего в карман себе не взял. Цель – революция, а деньги – лишь средство ее достижения… Ленин для Германии не шпионил. В данном случае просто интересы Германии совпали с интересами русского народа. Я уж молчу, что Ленин вел свою деятельность задолго до того, как Германия предложила ему деньги».

(Из комментариев посетителей сайта «Слава СССР» в 2009 году)

Мифы и споры вокруг Ленина не утихают, но все же сейчас, в отличие от конца 80-х – начала 90-х годов его имя ушло в какой-то степени в тень. И когда вспоминают советскую эпоху, то она в общественном сознании оказывается больше связана с именем Сталина, чем Ленина. Дело скорее всего в том, что Ленин осуществил революцию и «вовремя» умер. Ему не пришлось заниматься партийными чистками и массовыми репрессиями, и все, что он сделал негативного, – это все списано по большей части на революцию и на неизбежность в тех чрезвычайных условиях разрухи и гражданской войны.

«Мои коллеги в Московском университете, психологи, проводили опрос у шестилетних детей в Москве, спрашивали – кто такой Ленин? Знаете, просто чудно слушать: Ленин – это такой проспект, Ленин – был герой, который погиб на войне, он был поэт и любил детей, и так далее».

(Леонид Гозман – доцент кафедры социальной психологии в МГУ, сопредседатель партии «Правое дело»)

Ленин – это фигура колоссальная, для одних негативная, для других – позитивная. Личностей такого масштаба в истории России очень мало, и дело именно не в его личностных качествах, а в том влиянии, которое он оказал на судьбу всего мира. Он перестал быть такой эмоциогенной фигурой в основном потому, что его место самой знаменитой и спорной фигуры в российской истории занял Сталин. И это достаточно естественно, потому что Сталин так долго был у власти, что за период его правления произошло очень многое, в том числе и самое значительное событие в советской истории – победа над гитлеровской Германией. Но, тем не менее, вне зависимости от того, сколько помнят о Ленине дети и даже взрослые, от этой колоссальной фигуры в истории России никуда не деться. События Великой Октябрьской социалистической революции и их глобальные последствия были даже мощнее, чем события Великой французской революции, оказав огромное влияние на весь мир. Появилась новая политическая система, которая была принята на вооружение в том числе и самой населенной страной мира – Китаем, – не говоря уж о странах Восточной Европы, тоже ставшими коммунистическими после Второй мировой войны. Появились Вьетнам, Северная Корея и латиноамериканские страны с марксистскими правителями. Это были грандиозные изменения в мировой системе, которые до сих пор трудно даже адекватно оценить и уж тем более рано забывать.

Ленин как политик для вас скорее со знаком плюс или минус?

• Со знаком плюс – 29 %

• Со знаком минус – 39 %

• Мне все равно – 32 %

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

Конечно, Ленин был гениален в смысле организации, потому что, имея очень небольшую группу сторонников, он смог действительно перевернуть страну, захватить и удержать власть и оказать огромное влияние на весь XX век. Сегодня претензии к нему предъявлять бессмысленно – он делал то, во что верил, делал гениально, и это ему удалось. В Октябрьской революции виноват тоже не Ленин, виноват Николай II, виновата русская буржуазия, русская интеллигенция – те, кто допустил крах старого порядка и большевиков к власти. Позади у России было несколько сот лет крепостного права, угнетения людей, постоянного насилия власти над человеком. Ленин же пообещал людям простые и необходимые им вещи – выйти из войны и раздать землю, поэтому народ Ленина поддержал. При этом можно посмотреть переписку Николая II с его супругой – они оба были убеждены, что все идет хорошо, русскому народу обязательно нужно самодержавие и больше ничего. То есть они вообще не понимали реальной жизни, а Ленин понимал, поэтому и победил.

Есть идея, что в России любая революция в зародыше уже несет в себе следующую революцию. В феврале 1917 года царь отрекся от престола практически безболезненно, мирно и возможно даже с некоторым облегчением. Это часто называют буржуазной революцией, но фактически в стране образовалось тогда двоевластие. С одной стороны уже достаточно сильные Советы, а с другой – Временное правительство. Между ними и началась борьба за власть. Иногда они выступали дружно, как тандем, иногда враждовали. При нормальном стечении обстоятельств буржуазные партии – более красноречивые, более демагогические и как всегда более презентабельные – одержали бы верх. Но в этот момент из Финляндии приехал Ленин.

Приехал он, разумеется, с помощью немцев, но вряд ли к этому имеет смысл относиться негативно и преувеличивать значение самого этого факта – в то время эмигранты поспешно возвращались в Россию самыми разнообразными способами, и никого сейчас особенно не интересует, как это было. Многие добирались куда более постыдно, чем Ленин. Главное – не как он приехал, а что он вообще приехал и сумел в корне изменить ситуацию. Если бы тогда не было их тандема с Троцким, Россия, скорее всего, пошла бы по пути более или менее ординарного буржуазного развития. Но Ленин полностью сломал этот расклад и совершил свою революцию, причем вопреки проповедуемому им марксизму.

Ситуация для него была удобная – в условиях разложения власти и противоборства группировок можно было совершить еще один переворот. И Ленин его совершил – с быстро нахватанными отовсюду, в том числе у своих же политических конкурентов эсеров, сиюминутными популистскими лозунгами. А уже потом в советские времена все это теоретически обосновали и придумали экономическую и политическую базу Октябрьской революции.

«Он уже не политик, он труп, мумия, пусть останется как исторический факт».

«Проклятие, посланное стране».

«Захоронить и забыть».

«Свои идеи ставил выше людей и России».

«Личность, молодец, ум, честь и совесть власти».

«Ленин – гений XX века, это неоспоримо. Другой вопрос, добрый или злой».

(Из комментариев к опросу о Ленине на сайте «SuperJob»)

Сейчас в России опять идет постепенный рост социальных и политических протестов – все больше народу принимает участие в митингах, власть нервничает, в свою очередь используя все более грязные методы борьбы. И многие либеральные политики и эксперты говорят о возможном возникновении в стране революционной ситуации. Кстати, это еще одна особенность России – и левые, и правые, и социалисты, и буржуазные политики пользуются марксистской методикой и ленинскими революционными теориями. Но подходят ли они для современных реалий – большой вопрос.

Даже без поиска спорных исторических аналогий ситуация в нынешней России выглядит достаточно сложной. Народ власти не доверяет, а поскольку это даже не царская власть, легитимность которой веками поддерживал авторитет богопомазанности, это можно назвать кризисом доверия. Объективно перед страной стоят совершенно гигантские риски. Причем риски самые разные, со всех сторон – и Кавказ, и модернизация, и сланцевый газ, который может обрушить «Газпром», а за ним и бюджет, и так далее – очень много оснований для беспокойства. Неэффективность и неадекватность нынешней политической системы вызовам сегодняшнего дня очевидна для большинства думающих людей. Значит, можно ожидать каких-то резких изменений. И вряд ли большинству хочется, чтобы эти изменения были революционного типа.

Можно вспомнить, что первая русская революция 1905–1907 годов очень много дала людям – свободу слова, свободу собраний, свободу профсоюзов, парламент и первые всероссийские выборы. В те годы в России наблюдался фантастический экономический рост. Но все равно, все это в итоге кончилось Октябрем 1917 года, потому что начать революцию гораздо легче, чем ее закончить, а тем более закончить относительно мирно и без лишних жертв.

В качестве образца удачного эволюционного пути развития можно вспомнить великие реформы Александра II. Он понимал, что надо что-то делать, и делать это надо срочно. Еще до Манифеста об освобождении крестьян он обращался к русскому дворянству и говорил, что надо крепостное право отменять сверху, потому что иначе его отменят снизу. Император отчетливо понимал, что ситуация критическая. К сожалению, создается впечатление, что современные российские власти не только этого не понимают, но и абсолютно убеждены в том, что они все контролируют и все знают наперед.

Главная проблема современных российских властей именно в том, что у них нет налаженных обратных связей с обществом. Любого президента, любого начальника в любой стране окружают люди, которые ему рассказывают, что он гениальный и что все хорошо. Но в стране, где есть, например, свобода прессы, можно, включив телевизор, узнать, что на самом деле происходит на улице. А когда президент России включает телевизор, то он видит то, что его же сотрудники вчера велели по телевизору показать. Степень информационного вакуума, в котором живет власть, просто гигантская. Но если вдруг пойдет процесс обрушения существующих государственных структур, то, скорее всего, будет только хуже. Не потому, что существующие структуры хороши, а потому что любой, даже не слишком хороший, порядок лучше беспорядка и анархии.

Последние несколько лет все заметнее становится усталость народа от той власти, которая есть, усталость даже часто иррациональная, и даже у тех, кого это не особенно коснулось с материальной точки зрения. Даже лояльные и аполитичные люди устали жить и не видеть никаких изменений к лучшему, жить без надежд. Каждый новый режим, когда приходит к власти, дает народу надежду на какое-то чудо, на то, что вот-вот что-то произойдет, и сразу всем будет хорошо жить. Демократы, когда впервые пришли к власти, дали такую надежду, но потом она с треском провалилась. А без надежды на чудо люди быстро устают и начинают чувствовать внутреннее недовольство.

В современной России скорее верхи не могут управлять по-старому или низы не хотят жить по-старому?

• Верхи не могут – 60,3 %

• Низы не хотят – 39,7 %

(По результатам опроса слушателей радио «Эхо Москвы»)

Первая революция в России произошла уже более ста лет назад, но до сих пор не удается установить стабильные правила сотрудничества между разными партиями, а главное – между властью и обществом. Сейчас уже практически всем ясно, что в России должно быть все как в любой современной успешной стране – парламент, свободная пресса и частная собственность. А поиски «особого пути» – это поиск пути в пропасть. История поставила над Россией полномасштабный эксперимент, и крах коммунистического режима показал его несостоятельность. Тогда как, если посмотреть на страны, в которых жить относительно лучше, чем в других, то в них всех обязательно есть: политическая демократия, права человека, частная собственность и так далее. Это условия, конечно, недостаточные, но необходимые.

В истории России было несколько попыток сойти с того пути, по которому развивается большая часть стран и прежде всего Европа, частью которой мы всегда себя считали. Кондиции, разорванные Анной Иоанновной, контрреформы Александра III, большевики и так далее. У многих это рождает пессимистическое мнение, что демократия в принципе не может утвердиться в России. Но если посмотреть на эти же исторические примеры с другой стороны, то можно заметить и обнадеживающую тенденцию – никогда противникам общественного прогресса в России, никогда тем, кто хотел установить жесткую диктатуру, не удавалось ее установить на долгое время. Тоталитарная система все равно в итоге рушилась. Движение в направлении общественного прогресса ни разу полностью не выиграло, но оно ни разу в нашей истории окончательно и не проиграло.

В XX веке Россия стала одной из величайших мировых держав. Величайших, но не благополучнейших. Многие века человечество жило по законам, которые нам излагали в учебниках истории, и первым показателем мощи нации всегда считалось могущество государства. В XX веке появились принципиально новые критерии – соблюдение прав человека и уважение человеческого достоинства и человеческой свободы, нормальная благополучная жизнь, в частности: высокая продолжительность жизни, высокий уровень потребления и образования, защищенность и безопасность личности и так далее. И теперь, в XXI веке, для того чтобы быть великой державой, мало оружия и ядерных ракет, надо быть еще и благополучным, демократическим государством – только тогда Россию будут не только бояться, но и уважать.

В наши дни, как и сто лет назад, нарастает противоречие между растущими потребностями, духовными и политическими, модернизирующегося российского общества, и архаичной авторитарной системой российской власти, не берущей интересы общества в расчет. Нарастающий кризис власти и прибывающее народное недовольство могут привести к очередной попытке революционных изменений или же соблазнить власть на установление открытой диктатуры. Чтобы избежать этого, главное, в чем нуждается сегодня страна, – это чтобы назревшие изменения произошли без баррикад, без крови и без революции, в постоянном диалоге власти и народа[23]23
  В главе использованы материалы беседы на радио «Эхо Москвы» с доцентом кафедры социальной психологии в МГУ, сопредседателем партии «Правое дело» Леонидом Гозманом, политиком и писателем Эдуардом Лимоновым, а также материалы, подготовленные политическим обозревателем РИА «Новости» Петром Романовым.


[Закрыть].

Советские и российские войска в Европе – какова цель?

26–28 апреля 1799 года произошло сражение при Адде – первая победа Суворова в Итальянском походе.

Есть в нашей истории вещи, казалось бы, бесспорные, не подлежащие ни малейшему сомнению. Знаменитый переход русских войск под командованием Суворова через Альпы как раз из их числа. Между тем и здесь не все так очевидно. Вообще, в истории русской армии есть немало примеров, которые с одинаковым успехом можно назвать героическими и совершенно бессмысленными, поскольку эти подвиги не принесли России особой пользы – разве что укрепили славу русского оружия.

Между тем нельзя забывать и о другой системе ценностей. На одной чаше весов – слава, на другой – солдатские могилы. Вспомним хотя бы наши войны на Балканах, когда мы побеждали на поле боя, а затем все проигрывали за столом переговоров. Каждый раз получалось, что турок бить проще, чем дискутировать с австрийскими дипломатами или с Бисмарком. Так что даже нравственные вопросы помощи братским народам нередко вызывали сомнения, даже у таких знаменитых генералов, как Михаил Скобелев, который однажды заметил, что «Россия – это единственная страна, которая позволяет себе роскошь воевать из чувства сострадания».

То, что переход Суворова через Альпы был подвигом, несомненно. А вот ответ на вопрос, стоило ли этот подвиг совершать, далеко не бесспорен. По мнению известного историка Андрея Сахарова, этот поход был для России не нужен, зато погубил много людей.

Россия в своей истории не раз выбирала совсем не тех союзников, а потом расплачивалась немалой кровью за свои просчеты. На этот раз подвели австрийцы. Сначала русская армия блестяще разгромила в интересах Вены французов в Италии, а затем направилась в Швейцарию, чтобы, соединившись с корпусом Римского-Корсакова, двинуться во Францию. Не получилось.

Австрийцы оставили русский корпус в Швейцарии на растерзание превосходящих сил противника под командованием Массена. Сегодня можно только гадать, что двигало венской политикой – некомпетентность или желание заставить Суворова поскорее оставить Италию под контролем австрийцев? Если справедливо последнее предположение, то план Вены сработал отлично. Ради спасения товарищей Суворов и решил идти кратчайшим путем через Альпы, повторяя поход великого Ганнибала. И опять подвели австрийцы, не обеспечившие русских даже достаточным количеством мулов для перехода в горах. Люди и лошади срывались в пропасть, армия таяла на глазах. И тем не менее, Суворов овладел ключевым перевалом Сен-Готард и перешел через опаснейший Чертов мост. Но на помощь корпусу Римского-Корсакова все равно не успел.

Павел I, возмущенный поведением Австрии, отдал Суворову приказ возвращаться домой. Так и был совершен этот, по сути, бессмысленный подвиг, ничего не давший русским, кроме множества новых могил на чужой земле.

По своим результатам знаменитый подвиг Суворова, безусловно, и правда бессмысленный. Другое дело, что вся политика, особенно в Европе XVIII–XIX веков, во многом строилась на борьбе за престиж и на борьбе за некие символы этого престижа. И если говорить о символах, то этот блистательный переход помнят до сих пор. Результат никто не помнит, а сам переход помнят.

Конечно, русские войска уже не в первый раз тогда маршировали по Европе. В первой трети XVIII века Петр I головами и штыками русских солдат пробивал окно в Европу и выход к морю. И Россия тогда в полной мере сумела проложить себе путь в число великих европейских держав.

Потом, в середине XVIII века была Семилетняя война – второй большой поход, уже при Елизавете, когда русские войска даже взяли Берлин. Потом было южное направление экспансии, где опять шла борьба за выход к морю, на этот раз – к Черному, и последние позиции были отвоеваны в 1787 году. Весь XVIII век было, в принципе, понятно, что именно русские войска делают в Европе – они расширяли границы, они увеличивали империю. Все это закончилось разделом Польши, которую безжалостно, но и без лицемерия разделили Россия, Австрия и Пруссия.

После этого Российская империя наконец оказалась примерно в тех границах, в которых и просуществовала до 1917 года. Не считая Финляндии, которая была присоединена чуть позже.

Переход Суворова через Альпы произошел в то время, когда Россия участвовала в совершенно бессмысленной второй коалиции против Наполеона. Задача была – остановить Наполеона, а точнее, тогда еще французскую революцию, в Италии.

Нужно сказать, что борьба против французской революции была, пожалуй, первым очень мощным идеологическим конфликтом в европейской политике. Эта идеология не то чтобы все изменила, но она переструктурировала все европейские отношения. Для сравнения можно вспомнить современную «оранжевую революцию» на Украине, которая прежде всего запомнилась тем, что геополитическая борьба там осложнялась очень мощным идеологическим компонентом. С французской революцией ситуация была, конечно, намного страшнее, учитывая ее грандиозные масштабы, но суть была примерно такой же – страны боролись не столько за земли и влияние, сколько против идеологии, продвижения которой они панически боялись.

Итак, в XVIII веке Россия с помощью своей мощной армии увеличивала империю, а на рубеже веков боролась с идеологией французской революции. В XIX веке продолжилась борьба с Наполеоном, и, наконец, в 1812 году русской армии пришлось отражать наполеоновское вторжение на территорию Российской империи, а следующей целью Петербурга стала уже чисто военная задача – отбросить агрессора максимально далеко, а в идеале уничтожить.

Войска Наполеона были отброшены за реку Березину, и это стало сокрушительным ударом по Франции – слово «Березина» до сих пор используется во французской политической терминологии и означает тотальное, ужасное поражение. Известно, что Кутузов, командовавший русской армией, говорил Александру I, что, по его мнению, не надо идти дальше в Европу – надо остановиться. Но Кутузов руководствовался военными задачами, а перед Александром вновь стояли долгосрочные политические цели. И, конечно, приход впоследствии русских войск в Париж – это, наверное, был величайший триумф русской политики вообще за всю ее историю. И для Александра I это было абсолютно необходимым – как очень мощный символ утверждения высочайшего престижа России на международной арене.

По дороге армия решала чисто практические задачи, восстанавливая русскими, австрийскими и прусскими штыками снесенные Наполеоном монархии. Надо понимать, что русский император при помощи армии реставрировал те режимы, которые считал дружественными. То есть цель Петербурга была не просто дойти до Парижа и возвести на престол Людовика (тем более что шли переговоры – может, посадить на трон не Людовика, а сына Наполеона). Вся европейская политика тогда крутилась вокруг вопроса, что делать дальше с Францией. И Россия, благодаря военному успеху, играла одну из ведущих политических ролей, что тоже было огромным успехом, поскольку очень часто бывало наоборот – что Россия одерживала военную победу, а потом не могла ее отстоять дипломатическими средствами.

Разгромить наполеоновские армии, когда ими командует сам Наполеон, – это подвиг, безусловно, и полководцев, и солдат. Но и с точки зрения политики это был удачный ход. Александру I удалось если не навязать свою волю Европе полностью, то по крайней мере стать одним из архитекторов новой Европы на следующие полвека. То есть для российской власти тогда этот заграничный поход был отнюдь не бессмысленным.

Александр с помощью российских штыков установил дружественные режимы в европейских странах, а потом армию пришлось вывести – в соответствии с достигнутыми соглашениями. Венский конгресс 1815 года закрепил раздел Польши, отдал России Финляндию, но не дал ей ни Балкан, ни Средней Азии.

Следующий приход Российской армии в Европу произошел в 1848 году – в результате революции в союзной Австро-Венгрии. По призыву австрийского правительства Николай I для подавления революции направил туда три корпуса во главе с Иваном Паскевичем. Русские войска подавляли повстанцев, которые, по мнению Николая I, пытались разрушить законность – это было абсолютно в рамках Священного союза и других европейских договоров.

С середины до конца XIX века русская армия бывала в Европе в основном на Балканах – воевала там с Турцией. В причинах, и тем более поводах, к этим войнам был силен идеологический элемент – православного и славянского братства. Но при этом Балканы были средоточием интересов и Австро-Венгрии, и Турции, и Англии. Поэтому прежде всего вовлеченность России была частью борьбы за влияние в регионе. Тем более надо учитывать, что стремление России к контролю над черноморскими проливами и Черным морем, за превращение его во «внутреннее озеро» России всегда было одним из главных приоритетов ее внешней политики. Иными словами, это было продолжение XVIII века – вновь велись войны с целью расширить империю и поставить под контроль проливы.

И наконец, в 1914 году началась Первая мировая война. Можно сказать, что это был как раз пример совершенно безрассудного политического поведения, когда Россия ввязалась в войну, в которой ей искать было особенно нечего. Скорее всего, тут сыграли роль какие-то личные предпочтения императора и его мнение, что нельзя отсиживаться, когда вокруг все воюют. Конечно, были еще некоторые территории, которые Россия рассчитывала получить, но они не стоили затрачиваемых на войну усилий. Поэтому в Первой мировой войне Россия участвовала отчасти из соображений престижа, отчасти из моральных соображений. Тем не менее, и в этой войне русские войска опять пересекли границу Российской империи, вошли в Восточную Пруссию, взяли Львов и Перемышль, а потом двинулись на Балканы.

Если вернуться к истории войн с Турцией, то Первая мировая война для России стала своеобразным их продолжением – Петербург интересовали по-прежнему проливы Босфор и Дарданеллы и, соответственно, мечта о российском флаге над Константинополем. Вопрос о проливах и Черном море, как известно, волнует Россию и сейчас, спустя почти сто лет.

Русские войска, являясь инструментом в разные эпохи российского и советского правительства, не раз бывали в Европе и совершали там подвиги, подчас осмысленные, которые приносили России политическое влияние, политическую силу, подчас бессмысленные – только ради престижа или из моральных соображений.

Советские и российские войска приходили в Европу ради ее освобождения или ради расширения сферы влияния?

• Ради освобождения – 69 %

• Ради расширения сферы влияния – 31 %

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

«Русским и своей территории предостаточно».

«Обычные солдаты шли ради освобождения, а вот верхушка имела свои цели».

«Одно другому не мешало».

(Из комментариев к опросу о целях российских и советских войск в Европе на сайте «SuperJob»)

Конечно, большинство респондентов, отвечая на вопрос о российских и советских войсках в Европе, ориентировались на Вторую мировую войну – именно этот заграничный поход отечественной армии люди знают лучше всего. Отсюда и такой большой разрыв в результатах, и двойственная точка зрения в комментариях. В 1944 году вопрос о непересечении границы уже не стоял. Жуков – не Кутузов, а потом это просто было бы абсурдно, потому что все хорошо понимали, что нацистский режим надо уничтожить, и в сравнении с этим любые вопросы неприкосновенности границ не имели значения.

Но даже со всеми оговорками, опрашиваемые правы в том, что освобождение европейских стран абсолютно не исключало наличие у Сталина совершенно других – прагматических и даже циничных мотивов. Причем касалось это, опять-таки, всех, а не только Советского Союза. Разница состояла лишь в том, что режимы, которые насаждали США и Великобритания, были намного более гуманными, чем тот режим, который проецировал на другие страны Сталин. Но логика и у тех и у других, конечно, была почти одинаковая. Сейчас логика в какой-то степени изменилась, потому что нынешние попытки распространения демократии стали очень воинственными и агрессивными.

Но конечно, сейчас другая ситуация, другая глобальная политика, которая отличается от великодержавной политики образца XIX века или первой половины XX века. Отличается она тем, что сейчас политика стала очень глобальной – великие державы и сплоченные группы стран, конечно, продолжают конкурировать в различных сферах, но при этом они же все друг от друга самым жизненным образом взаимозависят. И это совершенно новая ситуация, которой не было ни в XIX веке, ни в XX веке до Второй мировой войны. А сейчас отношения, например, с одной стороны, России и Евросоюза, а с другой стороны, Соединенных Штатов и Китайской Народной Республики – это типичные примеры современной политики. Они друг с другом конкурируют, но они никуда друг от друга не могут деться. Потому что любой ущерб, нанесенный другой стороне, бумерангом прилетит обратно.

И следствием этого стало то, что армия перестала быть основным инструментом внешней политики. Значимость военной силы значительно уменьшилась, но не исчезла совсем – ведь остались многочисленные локальные конфликты и сепаратизм, с которыми без военной силы справляться пока так и не научились. В конце XX века казалось, что военные силы утрачивают свое значение как международный фактор и важным становится другое – экономическая конкуренция, инновации и тому подобное. Оказалось, что нет – военная сила никуда не делась. Другое дело, что сейчас в мире не существует даже гипотетической возможности выстраивания стабильного баланса сил. Потому что стабильность международной системы всегда основывается или на гегемонии, или на сдерживании. Гегемония сегодня невозможна в мировом масштабе, поскольку сейчас на нее ни одна страна не способна. А систему сдерживания построить не удается из-за сохраняющейся асимметрии мощи США и всех остальных стран. Поэтому сейчас совершенно непонятно, как в этой ситуации будет строиться международная система.