Текст книги "Осторожно, история! Мифы и легенды нашей страны"

Надо ли школьникам рассказывать о позорных страницах в истории нашей Родины?

 
Любую можно кашу моровую
Затеять с молодежью горлопанской,
Которая Вторую мировую
Уже немного путает с Троянской.
 

Игорь Губерман, «Иерусалимские гарики»

8 марта 1945 года в Будапеште радио «Кошут», которое было подконтрольно советским властям, объявило о том, что Рауль Валленберг, шведский дипломат, погиб во время уличных боев. «Дело Валленберга» – одна из самых загадочных тайн XX века – до сих пор не завершено. Об этом деле известно примерно столько же, сколько о Земле Санникова – даже для тех историков, которые дотошно копались в этой загадке. Версии расходятся, данные не совпадают, логика попросту отсутствует. Фактически из очевидного известно лишь то, что такой человек жил и умер. Чем он занимался в роковые для него военные годы – известно смутно, когда, где и при каких обстоятельствах он умер – тем более. Привычное объяснение: Валленберг спасал евреев, потом попал в руки советских спецслужб и канул в застенках КГБ. Но это всего лишь черновой набросок, в целом верный, но совершенно недостаточный, чтобы составить полную картину. Загадки встречаются на каждом шагу.

В 1944 году Валленберг освобождал венгерских евреев. Но как, каких евреев, на каких условиях? Есть версия, что Валленберг был связан с американскими спецслужбами и по их заданию спасал тех евреев, которые были связаны с атомным проектом. Есть версия и о том, что Валленберг спасал венгерских евреев в обмен на поставки немцам оружия.

«Была… информация, что Валленберг в обмен на евреев поставлял в Германию вооружение… Может, этим объясняется то, что посол Швеции Седерблом не был настойчив на встрече со Сталиным в 1946 году. Сталин спросил шведского посла, не хочет ли он решить какой-то вопрос. Однако Седерблом сказал на это, что, по его мнению, Рауль Валленберг стал жертвой несчастного случая, и уверен, что у советских властей нет данных о его судьбе. Дипломат дал понять, что в Стокгольме считают: Валленберга надо забыть. Я думаю, ясно, какое распоряжение мог дать Сталин после этой беседы».

(Радомир Богданов, сайт «Российской газеты», 2009 год)

Между тем все эти и подобные версии во многом противоречат логике – по разным данным, Валленберг спас от четырех до ста тысяч евреев. Трудно поверить в такое количество ценных венгерских специалистов по ядерной физике в те времена, даже если считать по минимуму и вместе с семьями. Не очень убеждает и вторая версия – Германия действительно испытывала определенные проблемы с вооружением, но лишь в начале Второй мировой войны, однако никак не в 1944–1945 годах, тогда Рейх испытывал дефицит, наоборот, в живой силе, не хватало людей, способных стрелять. Поэтому шведское оружие вряд ли было им нужно.

Еще меньше ясности с арестом Валленберга – есть как минимум пять-шесть разных версий ареста. Есть версия и о том, что швед добровольно вступил в контакт с советской стороной. Сути дела, впрочем, это не меняет. Как не меняет сути и то, что советская сторона то признавалась в убийстве Валленберга, то отказывалась, то снова находила его документы у себя в архивах. И даже вернула часть документов его родственникам.

«Советское руководство, Хрущев и его ЦК, сказали: Валленберг умер и это все вина сталинского руководства, а конкретно – министра госбезопасности Абакумова. То есть всю ответственность возложили, как это часто практиковалось в Советском Союзе, на тех, кто уже умер или расстрелян: Сталина и Абакумова, они, дескать, и виноваты. А мы не виноваты. Но всей полноты ответственности с юридическими и с финансовыми последствиями наше государство так и не признало».

(Историк Никита Петров, из материалов научно-исследовательского семинара «Историческая роль и современное значение Рауля Валленберга», 2007 год)

Дело Валленберга – всего лишь одна из многих загадочных и не слишком красивых страниц нашей истории. И один из вопросов, который встает при подготовке учебников и разработке программы преподавания истории, – надо ли рассказывать об этих страницах детям или не стоит? Та же история с Раулем Валленбергом – эпизод в ходе Великой Отечественной войны, ведь миллионы людей погибли на войне, многие сгинули в ГУЛАГе, а Валленберг – всего один человек.

Прежде всего важен сам принцип – надо ли рассказывать школьникам позорные страницы отечественной истории?

Здесь все зависит от того, к чему мы стремимся и из чего исходим. Если человек считает себя настоящим патриотом, то, скорее всего, он должен рассказывать всю правду о прошлом, в том числе открывать его позорные страницы. Потому что патриот – это не тот, кто хочет, чтобы страна выглядела умытой и чистенькой в чужих глазах, а тот, кто хочет, чтобы она лучше жила и беды прошлого больше не повторялись. Владимир Высоцкий справедливо пел: «Вся история страны – история болезни», а значит, надо определить эти болезни и о них рассказывать. Нелепо гордиться историей болезни, но гордиться преступлениями, совершенными во время болезни, – преступно.

Однако что это значит – позорные, темные страницы? И как вести отбор событий, о которых нужно рассказать? Когда пишется учебник, важен отбор источников, фактов, сюжетов. И часто очень сложно определить, что нужно включать, а без чего вполне можно обойтись.

С одной стороны, история того же Валленберга связана со спасением евреев и темой Холокоста, а значит, очень важна. Но с другой – неудивительно, что даже в самых современных учебниках ее обычно нет. Учебник отличается от остальной исторической литературы тем, что в нем нельзя не дать определенный набор фактов и оценок, о котором спрашивается на экзаменах, да при этом еще все это надо втиснуть в крайне малый объем. И поэтому отбор материала приходится вести очень жестко. Есть определенный программный материал – стандартов сейчас нет, но существует перечень вопросов, который входит в экзамены, а следовательно, их нельзя миновать, потому что иначе учебник для учебы не подойдет. С другой стороны, есть вещи, которые уже лично автору кажутся интересными и важными. Поэтому, работая над учебником, авторам приходится соблюдать баланс и исходить из того, что там должно быть и обязательное, и то, что будет школьникам интересно.

Проблема еще в том, что ребенок в разном возрасте информацию воспринимает по-разному. И правду истории, и ужасы истории он видит вовсе не так, как взрослый человек. А есть какие-то вещи, которые с детьми среднего школьного возраста вообще обсуждать тяжело, а может быть, и не нужно. И очень сложно определить, какую тему можно рассматривать, а от какой лучше воздержаться.

Как вы считаете, надо ли школьникам рассказывать о позорных страницах в истории нашей Родины?

• Да – 81 %

• Нет – 8 %

• Затрудняюсь ответить – 11 %

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

Хороший преподаватель может не просто рассказывать детям какие-то факты, но и поставить перед ними интересную проблему. В истории мало что полностью доказано – и дело Валленберга тому яркий пример. Есть точно известные факты, а есть точки зрения, которые можно рассмотреть, обсудить с детьми и дать им возможность самим что-то для себя решить. Наивно считать, что в четырнадцать лет школьники ничего не понимают, не умеют рассуждать и делать выводы – в этом возрасте они уже нередко проводят очень сложные исследования и способны аналитически мыслить.

«С психологической, педагогической точки зрения существуют ли какие-то ограничения для рассказа того, что было в том же ГУЛАГе с детьми?»

(Из вопросов слушателей радио «Эхо Москвы»)

Конечно, ограничения в подаче материала всегда сохраняются, и без них невозможно обойтись. И прежде всего нельзя превращать урок истории в фильм ужасов, как бы ужасна ни была рассматриваемая тема. Конечно, надо рассказать о том, что творилось в стране, чтобы дети понимали, что такое диктатура, что такое массовый террор, что такое нарушение законности. И рассказать о том, какие тогда ужасы были, тоже необходимо, но нет нужды их смаковать.

Еще одно важное ограничение – это темы, которые являются заведомой ложью.

«Я очень хорошо это помню – это был первый год моей работы, я работаю с 1980 года. Я для себя поставил правило: я не преподавал в те советские годы, до начала перестройки, тему, которая тогда называлась „Расширение братской семьи народов СССР“. Я говорил – это прочитаете по учебнику. Потому что мера лжи, которая должна там была присутствовать, была такой запредельной, что у меня просто язык не ворочался – вот это было самое тяжелое».

(Леонид Кацва в эфире радио «Эхо Москвы»)

Есть еще одно принципиальное ограничение – что бы учитель ни рассказывал, как бы дорога ни была ему та или другая тема, он не должен становиться гаммельнским Крысоловом. Нельзя лишать детей их собственной воли и внушать им безграничную веру и готовность идти за учителем куда угодно. Он не должен навязывать детям свое мнение, за редчайшими исключениями. Как только у школьников появляется подозрение «вы нам промываете мозги» – все, значит, дальше свою точку зрения лучше не отстаивать – можно перейти допустимую границу.

Конечно, история всегда субъективна, и мнение преподавателя на те или иные спорные события не обязательно совпадает с мнением учеников и тем более их родителей. В начале 80-х годов немало учителей просто поувольняли за то, что они рассказывали о тех вещах, о которых вскоре – в годы перестройки стали говорить открыто, в том числе и на государственном уровне. Дети, разумеется, не пишут доносы, но они приходят домой и делятся впечатлениями с родителями. А те, если сочтут, что ребенка учат чему-то неправильному, уже могут и в школу прийти пожаловаться, и в РОНО жалобу написать.

Сейчас, конечно, тоже есть новая официальная «военно-патриотическая линия» с упором на лозунги: «великая Россия», «великая держава», «встаем с колен». Но дети в этом мало разбираются, поскольку все это больше встречается в прессе и по телевидению, а не во взглядах на историю частных лиц. Но бывают, конечно, и хорошо всем знакомые темы. Яркий пример – 1941 год и позор первых дней Великой Отечественной войны, когда армия разбежалась, танки и самолеты достались немцам, в плен сдалось около четырех миллионов советских солдат и офицеров. А современный учебник, который недавно одобрен государством, вновь сообщает, что главная причина этого была «объективная», потому что соотношение сил на границе было не в нашу пользу. Это не просто альтернативная точка зрения, а самое настоящее искажение фактов! И вот как раз на этом действительно стоит останавливаться и говорить: «Дети – здесь вранье».

«Школьникам нужно рассказывать все».

«Кто не знает прошлого, тот не знает будущего».

«Не нужно бежать от своего прошлого, нужно знать и черные страницы, ведь только так можно не допустить их повторения в будущем».

«Нельзя выдергивать страницы из истории, история – это все полностью: все белые и все черные полосы».

«История есть история».

«Наша история сплошь позор, если узнать истинную цену наших побед, то будет стыдно за цену».

«Россию и без этого поливают грязью».

«Всему свое время – в школе рановато».

«Рассказ о позорных фактах сформирует неправильное отношение к истории страны. В подрастающем поколении надо вырабатывать патриотизм к нашей Родине».

«Не нужно рассказывать школьникам все, иначе они будут относиться к стране по-другому. Будут считать ее менее, что ли, великой и сильной».

(Из комментариев к опросу о том, нужно ли рассказывать школьникам о позорных страницах в истории нашей Родины, на сайте «SuperJob»)

То, что большинство участников опроса считают, что школьникам все же надо рассказывать правду, какой бы нелицеприятной она ни была, не может не радовать – ведь сила общества как раз и состоит в том, чтобы признать пусть и позорные страницы своей истории, преодолеть их и больше не повторять в будущем.

Причем газеты, журналы и телевидение создают совершенно иной настрой, поэтому результаты опроса интересны еще и тем, что они противоречат господствующей информационной политике главных СМИ. Это свидетельствует о том, что люди думают все-таки самостоятельно и что степень «промытости мозгов» очень сильно преувеличена.

Говоря о современной школе, неоправданно делать чрезмерные обобщения. То, чего конкретно хотят дети и их родители – это в каждом классе, в каждом конкретном случае надо отдельно смотреть. Есть школы-гимназии, есть специализированные, есть обычные школы – у них у всех разные интересы. И учителя тоже разные, у них разные взгляды на историю, разные убеждения. И если опрос на тему «нужно ли рассказывать школьникам о позорных страницах в истории нашей Родины» провести среди преподавателей истории, то будет больший процент тех, кто скажет, что позорные страницы рассказывать не надо.

Кроме того, есть еще одна проблема. Дело в том, что разные люди, в том числе разные учителя, разные страницы истории считают позорными. Одни, например, считают, что почти все, что происходило в пору коллективизации, – позор. А другие уверены, что это было сделано правильно, что это было неизбежно, что это спасло страну во время войны. И никаким образом позором это не считают.

То же самое – горбачевская перестройка. Одни люди считают ее позором, другие люди считают, что это период, которым нужно гордиться.

«А как в Германии сейчас преподается история Германии 30–40-х годов?»

«Как в школах в США освещается война во Вьетнаме и геноцид индейцев?»

«Моя племянница живет в Австралии. У них в школе каждый год проходит акция покаяния в честь годовщины геноцида, который учинили английские солдаты на острове Тасмания в XIX веке».

(Из вопросов и комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)

Проблема освещения позорных страниц истории, разумеется, стоит не только в России. Она есть в любом государстве, и везде решают ее по-разному. Турция, например, на государственном уровне не признает геноцид армян в 1915 году. Тогда как и немцы, и американцы открыто говорят о темных пятнах в своем прошлом, и говорят очень подробно. Причем акцент ставится на покаянии. И объясняется это довольно просто: Турция – страна в большей степени авторитарная, а Германия и США – страны демократические. В передовых демократических странах о некрасивых и позорных страницах своей истории принято говорить открыто и распространено понимание ответственности за прошлое. В странах авторитарных это, как правило, не делается. Что же касается Германии, то там проблема Холокоста освещается и изучается более подробно, чем в какой бы то ни было другой стране, кроме Израиля.

«Дочь пришла из школы и сказала, что наконец-то ей объяснили, что Сталин был великий человек, а я сказала, что ее учительница дура».

(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)

Конечно, люди разные, и в обществе есть разные точки зрения, и мнение мамы может не совпасть с мнением учителя, и может наоборот быть, когда учитель будет говорить, что политика Сталина была преступной, а дома родители будут говорить, что она была совершенно правильной. И больше того, ребенок придет, прочитав учебник, в книжный магазин, снимет с полки какую-нибудь книгу по истории и тоже будет читать и удивляться. И, скорее всего, это даже хорошо – в четырнадцать лет, как уже говорилось, школьник уже не совсем ребенок и может, узнавая разные точки зрения, вырабатывать собственную позицию.

Но, кроме вопроса об интерпретации фактов, есть еще один куда более сложный аспект темы – о намеренной фальсификации фактов, которая тоже присутствует в современных учебниках. У Умберто Эко есть эпизод, когда Вильгельм Баскервильский говорит Адсону: «Если собрать все щепки, которые я видел, то можно подумать, что наш Иисус Христос мучился не на двух перекладинах, а на целом заборе». Но Адсон мальчик маленький, и для него это огромное потрясение – кто ж здесь искажает, кто Святую Церковь очерняет – те, кто щепками торгует, или Вильгельм?

Это актуально и сейчас – многие искажения фактов стали настолько систематическими и привычными, что уже воспринимаются людьми как истина. А когда они еще и поддерживаются официальными учебниками, то есть становятся частью государственного воспитания, сражаться с ними тем более сложно.

В Гражданской войне вы больше сочувствуете…

• Красным – 22,4 %

• Белым – 62,7 %

• Затрудняюсь ответить – 14,8 %

(По результатам голосования на сайте радиостанции «Эхо Москвы»)

Результаты голосования достаточно предсказуемы в силу сложившихся за годы после развала Советского Союза стереотипов. Кто-то голосует за поручика Голицына и золотые эполеты, а кто-то просто против красных. Но разделение на красных и белых на самом деле тоже всего лишь стереотип, и большинство из проголосовавших при другой постановке вопроса были бы либо за «зеленых», либо за тех, кто не участвовал в политике и не стоял ни на чьей стороне.

Историку трудно понять, например, как можно историю России XX века изучать, умолчав о Цусиме, ведь тогда просто будет непонятно дальнейшее развитие страны. Или как можно говорить о Гражданской войне, о том, что там «сын на отца, брат на брата», и не говорить о том, что жестокости творили все – и красные, и белые, и зеленые. Это было страшное время, когда произошло одичание общества. И эту ужасную правду тоже надо понимать – именно для того, чтобы это не повторилось никогда. Но историческая правда не всегда политически выгодна, поэтому мнение историков, властей и населения в вопросе об искажении исторических фактов может очень сильно не совпадать.

Часто говорят, что учителя истории делают нацию либо той, либо другой. Как они расскажут историю подрастающему поколению, так те и будут ее воспринимать. Поэтому их долг – рассказывать по мере возможности все, и уж точно не заниматься произвольным приглушением каких-то вещей. Но, помимо школы, есть множество других источников информации и формирования мировоззрения ребенка. Тем не менее ответственность учителей истории все равно очень большая, и прежде всего он должен научить ребенка не брать на веру любое слово и не идти против совести. Ни родителям, ни телевизору, ни учебнику, ни самому учителю ребенок не должен безоговорочно верить, а должен научиться сам все проверять.

«Один дед красный, другой – белый. И что?»

(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)

Наверное, этот комментарий и есть лучшая иллюстрация того, как неоднозначна наша Родина и наша история. Можно ли говорить об одном деде и умолчать о другом?[17]17
  В главе использованы материалы беседы на радио «Эхо Москвы» с авторами учебников по истории России Леонидом Кацва и Игорем Долуцким. А также материалы, подготовленные политическим обозревателем РИА «Новости» Петром Романовым.


[Закрыть]

Территориальная целостность государства

18 марта 1867 года президент США Эндрю Джексон подписал поручение своим чиновникам купить Аляску у России.

 
Много красной у нас материи,
Всем рубахи пошьем вам, братва.
Эх, корона Российской империи…
Екатерина, ты была не права.
 
 
Не валяй дурака, Америка,
Не обидим, кому говорят.
Отдавай-ка землицу Алясочку,
Отдавай-ка родимую взад!
 

Песня группы «Любэ» на стихи Александра Шаганова

Одни в России уверены, что земля была русскими не продана, а лишь сдана США в аренду на сто лет и что американцы, когда подошел срок окончания аренды, нашу собственность не вернули. Другие считают, что Аляску царская власть продала по глупости, не понимая, какие богатства таит в себе эта земля. Третьи убеждены, что Аляску продали тайно и скоропалительно под нажимом американцев. В советские времена говорили даже о «воровской сделке» и подкупе царских министров.

К тому же критики часто путают не только факты, но даже время, чаще всего приписывая продажу Аляски почему-то Екатерине II. Отголоском этой неразберихи и стала популярная песня группы «Любэ». Ну а самая многочисленная группа критиков, движимая патриотическими чувствами, до сих пор осуждает продажу Аляски просто потому, что торговля родной землей, по их мнению, позорна.

Если не считать последнего аргумента, спорить с которым бессмысленно, поскольку само понимание патриотизма у всех достаточно сильно различается, остальные мифы опровергнуть можно. Например, миф об аренде разбивается сразу же – нужно лишь прочитать сам официальный договор. Не была сделка ни скоропалительной, ни тайной, да и первой мысль о продаже Аляски пришла в голову не императору Александру II, а генерал-губернатору Восточной Сибири Муравьеву-Амурскому еще в 1853 году. Между идеей и ее реализацией прошло почти пятнадцать лет.

Предвидя экспансию американцев, Муравьев-Амурский считал, что продажа Аляски позволит России укрепить отношения с США и сосредоточиться на усилении русских позиций в Восточной Азии, где активно действовали англичане. Сейчас в это уже трудно поверить, но в те времена Россия и США тесно дружили против Великобритании.

Российско-американская компания экономических выгод не приносила и лишь тянула деньги из государственной казны. Залежи нефти открыли в этом регионе много позже, так что упрекать царизм в недальновидности бессмысленно. Золотом же российско-американская компания не заинтересовалась даже после письменного указания по этому поводу еще Николая I.

В отличие от американцев, русские дельцы в Америке «золотой лихорадкой» не заболели. Вообще русских поселенцев в Америке было ничтожно мало, а сил для их защиты в случае необходимости у России просто не имелось. От этого, по совокупности причин, Аляску и продали. Взятки – были. Но давали их не американцы русским, а наоборот – чтобы ускорить сделку, поскольку казна была пуста, деньги нужны были позарез – хотя бы для того, чтобы построить новый флот, утерянный в ходе Крымской войны. Так что резоны у тех, кто продал Аляску, имелись. Как и с любыми резонами, с ними можно не согласиться, но никакого заговора не было точно.

Сейчас, конечно, трудно сказать, была ли это ошибка, и самое главное – могла ли Россия реально удержать Аляску, учитывая, что там было около двух-трех тысяч русских и шестьдесят тысяч индейцев-эскимосов, тогда как деньги по тем временам за нее заплатили неплохие. Причем в США этот шаг мало кто поддерживал – если посмотреть американские газеты того времени, они все ругали свое правительство за эту сделку, а в сенате голоса раскололись.

С другой стороны, есть мнение, что эти семь миллионов долларов так и не дошли до царской казны. Часть суммы вообще ушла на взятки тем же американским конгрессменам, чтобы они согласились Аляску купить, а остальное, как это часто бывает, было разворовано чиновниками. К тому же нельзя с уверенностью сказать, что правильно были выбраны союзники – возможно лучше было бы ориентироваться на союз с Англией и с другими европейскими странами, а не на ненадежную дружбу с США. И чем ссориться с соседями, присоединяя Польшу и Финляндию, лучше держать свои восточные территории. Тем более что нестабильных элементов, которых туда можно было бы ссылать, всегда хватало.

Какие из перечисленных государств, областей, а также непризнанных ныне республик вы считаете исконно российской территорией?

• Крым – 66 %

• Украину – 33 %

• Белоруссию – 29 %

• Приднестровье – 16 %

• Прибалтику – 10 %

• Ни одно из перечисленных – 11 %

(По результатам опроса 1800 экономически активных граждан России старше восемнадцати лет на портале «SuperJob»)

С чем связано такое желание большинства населения вернуть прежние советские территории? Возможно, это тоска по империи – все же столетия Российской империи, а потом и Советского Союза не прошли даром, создав очень ярко выраженное имперское сознание. Но в то же время большая часть территорий, которые в России многие и сейчас считают законно русскими, никогда не была независимой. Крым и Приднестровье когда-то отвоевали у турок, Латвию и Эстонию у шведов. Совсем другое дело Польша или Финляндия – страны, обладавшие своей государственностью и своим национальным сознанием. Они и в рамках Российской империи пользовались определенной автономией, а после революции отсоединились первыми.

Каковы же «естественные границы» России? От какого времени их можно отсчитывать? От Грозного, когда московиты взяли Казань и Астрахань, или от Петра, когда по договорам получили Прибалтику? Или от московских князей, когда ничего этого не было? Где эта «исконность», чем она определяется?

«Не нужно возбуждать в народе территориальных претензий».

«Не вижу границ и территорий, хочется жить с людьми».

«Крым всегда был исконно русской территорией, Севастополь – это русский город с героическими традициями и историей».

«Украина никогда не существовала как отдельное государство».

«Все – наше».

(Из комментариев к опросу об исконно российских территориях на сайте «SuperJob»)

Путь Советского Союза с «добровольными» вхождениями в состав и возможностью добровольного выхода из состава СССР национальных республик, как показал крах СССР, был тупиковым. Конечно, это давало законный повод присоединять новые республики, но рано или поздно государство, созданное на таких условиях, все равно бы распалось. Многие полагают, что действенных путей сохранить огромное многонациональное государство всего два – это американский вариант организовать страну без учета национальных и религиозных особенностей живущих в ней народов и китайский вариант полной ассимиляции других народов.

Китайский вариант вряд ли был возможен в условиях СССР, да и современной России, но американский, с поправкой на российские реалии – теоретически вероятен. Более радикальный и опасный вариант состоит в том, чтобы для сохранения единства страны отказаться от федеративного устройства и создать централизованное унитарное государство с жесткой центральной властью. И тогда вопрос об отделении поднимать было бы просто некому (по крайней мере, теоретически).

«Отчего России не уйти с Кавказа? Кавказ никогда не принадлежал России, всегда воевал против русских… От них получаем гробы наших солдат, им оказываем материальную помощь…»

(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)

Кавказ к России был присоединен частями, причем какие-то республики присоединялись добровольно и даже сами просились, а какие-то – в результате многолетних кровопролитных войн. Произошло это в основном по геополитическим причинам – одни кавказские страны были под угрозой завоевания другими державами, а другие и сами представляли опасность, совершая набеги на российские территории. Причем договориться с ними чаще всего было сложно в силу сильных культурных различий и противоречий. И до сих пор это в какой-то степени совсем другая цивилизация, причем часть населения северокавказских республик настроена против России, а часть – друг против друга. Многие считают, что для того, чтобы там был покой и порядок, чтобы они примирились с подчинением, у Российской империи был только один путь – полностью ассимилировать их, лишить национальной самоидентификации и воспитать новое поколение русскими. Но в свое время это сделано не было, да было невозможно, а сейчас тем более наступили другие времена.

В Чечне сейчас русских почти нет – всех выдавили. В Дагестане и других северокавказских республиках даже без войны количество русских уменьшается. В некотором смысле, Россия Кавказ уже потеряла. Но все равно полностью оттуда уходить нельзя – можно легко получить на собственной границе аналог Афганистана.

Из мусульманских государств вдоль российских границ светским и достаточно дружелюбным остается на сегодня только Азербайджан. Но и он вызывает тревогу – достаточно посмотреть на Турцию, в которой семьдесят лет была светская республика, а сейчас все больше и больше происходит исламизация. Потому что всегда какая-то идеология побеждает, и чаще всего та, которая проверена веками. Советская идеология родилась в XX веке, но долго не продержалась, а исламу больше тысячи лет, он уже давно доказал свою жизнеспособность. Поэтому существует реальная опасность радикальной исламизации всего Кавказа, а это тревожно и для Европы, и для России.

Европа уже довольно давно встревожена тенденцией мягкой исламизации континента. Даже при условии адаптации, ассимиляции турок в Германии, они все равно не полностью вливаются в немецкое общество. Все равно они не хотят отказаться от собственной культуры и более тесно слиться с немцами.

«Имеет ли смысл говорить о целостности России, когда и власть, и народ не в состоянии ни освоить, ни сохранить в порядке территорию страны?»

«Люди в Сибири уже не чувствуют единства с Россией, а чувствуют себя эксплуатируемыми Москвой. Если держим такие территории, то и народу, проживающему там, надо жить нормально».

(Из комментариев слушателей радио «Эхо Москвы»)

Многие убеждены, что в 1991 году огромные территории российское руководство раздало своей волей и просто так. Исторически же любые крупные территориальные изменения – это или страшная революция, или война. А таких «подарков», как в 1991 году, история почти не знает. Возможно, что у России был шанс в переговорном процессе получить Крым и Северный Казахстан, но власти им не воспользовались.

Сейчас с территориальной целостностью страны тоже серьезные проблемы – кроме склонных к обособленности и независимости кавказских республик, есть и другие проблемные регионы. Огромные территории Сибири слабо заселены – там проживает только пятая часть всего населения России – и при этом сибиряки и дальневосточники постоянно жалуются на то, что от московских властей им нет ни помощи, ни поддержки, а только непосильные налоги, эксплуатация богатых недр и коррупция. Похожая ситуация и в Калининградской области – там тоже жалуются, что дорого съездить, дорого слетать в Россию, вообще все привозное из России дорого, и московские чиновники замучили.

Можно вспомнить, что когда, например, Западный Берлин был анклавом ФРГ на территории ГДР, у них были огромные льготы. Во времена Российской империи за Уралом был также особый, льготный режим. Причем политически это никак не проявлялось – сохранялось жесткое подчинение Сибири Петербургу. Но экономических послаблений было достаточно много, чтобы мотивировать людей переселяться и осваивать пустующие территории.

В Сибири сейчас очень много регионов, но постепенно начинается их укрупнение – то есть объединение соседних областей и автономных округов, нередко разъединенных в советское или перестроечное время. С одной стороны, возможно есть плюс в том, что ликвидируются небольшие и экономически очень слабые национальные образования. Но, с другой стороны, опыт такого объединения показал, что оно вызывает скорее недовольство – не так давно объединили Коми-Пермяцкий округ с Пермской областью, а Усть-Ордынский Бурятский округ с Иркутской областью. И вот теперь бывшие автономные округа недовольны этим объединением, поскольку в итоге они проиграли и экономически, и с точки зрения статуса и самосознания. Сейчас идет речь о возможном объединении Республики Алтай с Алтайским краем, и тоже население Горного Алтая скорее против, в том числе и потому, что у них обеспеченность на душу населения выше, чем в соседнем Алтайском крае.