Текст книги "Хроника детства маленькой женщины"

Почему мы не помним себя детьми?

Ответ на этот вопрос я пытался найти, когда только начал писать дневник о первых годах жизни своего первого внука Василия. Впоследствии он стал основой для книги «Мой маленький большой друг. Восемь лет из жизни внука». Тогда я не мог объяснить даже самому себе, почему выбрал именно такой временной отрезок из жизни ребенка. Скорее всего, основываясь на собственных детских впечатлениях.

Человеческая память – штука ограниченная и избирательная. Я, например, почти не помню себя ребенком. Все, что относится к раннему периоду моей жизни, примерно до восьми лет – лишь размытые временем детские впечатления вперемешку со столь же туманными воспоминаниями родителей. А вот основные события, которые происходили в моей жизни после восьми лет, более или менее в памяти сохранились.

Однако известные психологи с моей градацией «беспамятного» периода в жизни ребенка «не согласились». Несомненный специалист в этой области знаний – Зигмунд Фрейд ограничивал детскую забывчивость лишь пятью первыми годами жизни. Размышляя о причинах детской амнезии в своей работе «Три очерка по теории сексуальности», Фрейд, в частности, отмечал, что детская амнезия вытекает из желания не допустить в сознание ребенка ранние переживания – травмы, наносящие вред собственному «я». Такими травмами отец психоанализа считал переживания, связанные с познанием собственного тела или основанные на чувственных впечатлениях ребёнка от услышанного или увиденного.

Я уже почти было поверил Фрейду, если бы мне на глаза случайно не попало современное исследование ученых из частного американского университета Эмори – Патриции Байер и Марины Ларкиной. Американцы оказались «на моей стороне». Они провели серию экспериментов, участниками которых стали трехлетние дети. Их попросили рассказать родителям о самых ярких впечатлениях из своей жизни. Через несколько лет, уже повзрослевшие пяти-семилетние участники эксперимента смогли восстановить в памяти 60% происходящего с ними в возрасте до трех лет, в то время как восьми-десятилетние – не более 40%.

Конечно, все эти выводы весьма условны и варьируются в зависимости от среды обитания, условий жизни детей и уровня развития их способностей.

Но почему дети не помнят первые три-четыре года жизни? По мнению

канадского ученого Пола Франкланда, формирование детских воспоминаний происходит в зоне кратковременной памяти, со временем эти воспоминания «стираются», что может быть связано с активным процессом образования новых клеток, который получил название нейрогенез.

Ранее считалось, что образование нейронов приводит к формированию новых воспоминаний, но последние исследования доказали, что нейрогенез способен параллельно стирать информацию о прошлом, что скорее благо, чем зло, ведь он помогает защитить мозг ребенка от переизбытка информации. Что особенно актуального сегодня, когда дети, повинуясь массовому психозу взрослых, часами «зависают» в соцсетях и даже перед сном предпочитают смартфоны вечерним сказкам.

Было бы здорово, если бы подобные процессы происходили и с памятью взрослых, поскольку далеко не всю информацию из прошлого хотелось бы бесконечно хранить в своём будущем. Но у памяти не существует избирательной функции. Её не разложишь по файлам – одни уничтожить, а другие – хранить вечно. Всё, как правило, с точностью до наоборот – то что следовало давно похоронить, застревает в памяти как острый гвоздь на долгие годы, а что хотелось бы сберечь, зачастую не выдерживает проверки временем.

Многие из событий, которые происходили с Дашей вчера, сегодня ушли бы в небытие, если бы не дневниковые записи. И, вспоминая одного из своих академических преподавателей – психолога по образованию – с его любимой поговоркой – «если хочешь что-то забыть, запиши», я всё чаще убеждаюсь, что он был неправ.

Если бы в свое время я не записал в дневнике, как мы вместе с Дашенькой в канун 2012 года наряжали елку, то вряд ли уже вспомнил эту трогательную картину сегодня. А ведь все это произошло совсем недавно, и это была её первая в жизни елка. Помню, как мы вместе доставали из шкафа коробки с игрушками, которым «сто лет в обед», как раскладывали их возле ёлки, а она осторожно извлекала из них гирлянды, шары, фигурки Деда Мороза и Снегурочки под неизменно-восторженное: «О-о-о!». Этот восторг был сродни радости туземцев с Гавайских островов, которым моряки Джеймса Кука впервые показали стеклянные бусы.

Я с удовольствием наблюдал, как она танцевала вокруг елки, нацепив на руки по несколько часов, браслетов и бус из бабушкиной ювелирной шкатулки, а потом дефилировала в этих украшениях по квартире развязной походкой парижской манекенщицы. Как, подражая кому-то из взрослых, бессвязно бормотала что-то нечленораздельное по испорченному сотовому телефону несуществующему абоненту…

Милые теплые воспоминания, которые согревают, как огонь у камина в морозный январский вечер.

За минувшие неполные два года наша малышка заняла огромное место в нашей жизни, и я уже не представлял, как бы я жил, если бы её у нас не было.

Стоило мне появиться в дверях, как Дарья с воплем неслась в прихожую. Но никаких поцелуев, прежде чем не будут выполнены установленные ею правила. Присев на корточки, она сначала показывает пальчиком на ботинки: «Бати…» После того, как я послушно снимаю обувь, следует очередное указание: «Лука» с ударением на первом слове, сопровождаемым характерным жестом в сторону ванны. Это означает, что сначала нужно вымыть руки. Даша заботливо включает свет в ванной, и, стоя рядом, терпеливо ждет, пока я исполню необходимые гигиенические процедуры, а по их завершении подает мне полотенце.

Но, упаси бог, даже чистыми руками взять её на руки. Тут же отряхнется, как кошка, на которую вылили стакан воды, или тактично отведет мои руки, однако через какое-то мгновение, неожиданно прижавшись к моей ноге, вдруг посмотрит снизу вверх такими глазенками, что мое сердце с грохотом летит в пятки. Думаю, она уже потихоньку начинает «вить из меня веревки», и, удивительно, что мне, не выносящему никакой женской зависимости, это нравится.

Со своими сыновьями я был строгим отцом. Наверное, время было другое, и мы сами были другими. А сегодня готов подчиняться любым прихотям своей очаровательной внучки, потакать ее слабостям, и делать все, чтобы только доставить ей удовольствие. Маленькие мальчики в этом возрасте – всего лишь маленькие мальчики. В них ещё не так отчетливо проявляется мужское начало. Двухлетние девочки – это уже маленькие женщины со всеми присущими им качествами прекрасной половины человечества.

«Гений чистой красоты…»

Незадолго до двухлетия старшая сестра сделала маленькой Даше первую в жизни прическу. Юля подняла на головке Даши несколько пучков волос в виде антенн и закрепила их заколками. Парикмахерское произведение, которое я назвал «а-ля Марсианка», просто преобразило Дашу. Не знаю, какие ещё эксперименты с едва отросшими волосиками Даши могла бы проделать старшая сестра, мечтавшая в детстве о профессии визажиста, но летом нашу малышку вторично подстригли наголо.

В парикмахерскую направились всей семьей. Дарья сидела на коленях у Оксаны и, непривычная к какому-либо насилию над собой, орала во всю мощь своих легких. Юля аккуратно фиксировала процесс лишения Дарьиной растительности на голове на фотоаппарат. Ну, а Кириллу ничего не оставалось, как, стоя рядом, молча переживать «насилие» над дочуркой.

Я, признаться, так и не понял, зачем нужно было вообще подстригать Дарью. Мне всегда казалось, что подобные процедуры, особенно в отношении девочек, – не более чем предрассудки, доставшиеся от бабушек. Но возражать современным мамам, как я убедился на примере маленького Васи – себе дороже. Для юной поросли «поколения пепси» не существует ничьих авторитетов. Их главный советчик и надежный друг – свои семейные традиции и интернет, откуда они черпают знания о жизни и воспитании детей. Хотя там же, в интернете, при желании можно найти немало вполне профессиональных советов, в том числе по поводу необходимости стрижки малышей.

По мнению известного детского врача Евгения Комаровского, рождение одних детей с внушительной шевелюрой и других почти лысых связаны с врожденными особенностями и скоростью роста волос в период внутриутробного развития. Однако вследствие, скажем так, плохой осведомленности молодых родителей, в семьях порой возникают настоящие баталии на тему «стричь или не стричь». Сама по себе стрижка годовалому карапузу никак не навредит, утверждает Комаровский. Но и уповать на то, что волосы начнут расти густыми и кучерявыми, если до года они были жиденькими и прямыми, не стоит. Плотность и толщина волос, скорость их роста, фактура и цвет – вся эта информация заложена на генетическом уровне еще задолго до появления ребенка на свет, а потому на качество волос стрижка никак не влияет. У родителей со временем может появиться иллюзия, что волосы стали крепче и гуще, поскольку отрастающие после стрижки наголо выглядят более объемно и на ощупь кажутся жестче, но это не более чем иллюзия.

А бритье головы может и вовсе усугубить рост волос, так как есть риск повредить волосяные луковицы. Раньше, во времена ложных ценностей христианства, голову брили преимущественно в гигиенических целях, чтобы снизить «поголовье» блох, разносящих заразу. Правда, касалось это в основном мальчиков. Сведений о том, что в древней Руси подобной «экзекуции» подвергали девочек, мне нигде обнаружить не удалось. Зато я увидел, как это происходит воочию.

По возвращении семьи из парикмахерской Оксана на всякий случай еще и побрила Дашину головку, и теперь малышка выглядела как Деми Мур из американского фильма «Солдат Джейн». Но, как говорится, нет худа без добра. Не случись Дашины мучения со стрижкой волос, я бы никогда не заинтересовался историей причесок. А, заинтересовавшись, обнаружил удивительные факты. И не только относительно женских причесок. Оказывается, популярная нынче мужская стрижка «под горшок» – далеко не современное изобретение, пришедшее к нам с Запада. Впервые такая стрижка появилась ещё в Древней Руси где-то на рубеже XI– XII веков. Почему она называлась «под горшок»? Чтобы соорудить такую прическу, древние цирюльники одевали на голову моднику глиняный горшок и обрезали волосы по линии его края.

Люди рангом повыше предпочитали более сложные сооружения на своих головах, напоминающих прически современных патриотов Украины, которые до сего дня не догадываются, что своими художествами распространяют моду Древней Руси. Речь о так называемых «оселедцах».

«Прическа князя состояла из длинного клока волос на бритой голове. Клок разделялся на две пряди, которые свисали с обеих сторон лица. Борода, дополнявшая прическу, была редкая, зато усы – густые и длинные», – отмечает Ирина Сыромятникова в своей книге «История прически».

Мне повезло найти документальное подтверждение слов писательницы в сохранившемся византийском описании внешности полководца Древней Руси Святослава Игоревича. «…Он (Святослав) … был среднего роста, с густыми бровями и голубыми глазами, с плоским носом, с бритою бородою и длинными висячими усами. Голова его была совсем голая, только на одной ее стороне висел локон волос, означающий знатность рода… в одном ухе у него висела золотая серьга, украшенная карбункулом и двумя жемчужинами…».

Из этих свидетельств можно сделать вывод, что Древняя Русь славилась не только пенькой, мехом и рыбой, но и задавала тон в моде. С какого времени Россия превратилась в родину обезьян, сказать трудно. Правда, есть несколько знаковых вех в этом процессе.

Незавидная привычка перенимать за пределами страны все, что не попадя, начиная с одежды и, кончая прическами, наша «аристократия» начала с того времени, когда Россия устремилась в Европу. В XVII веке в России появились парики из Франции, в ХVIII – прически а ля Рим или а ля Греция, а в XIX-м – вся московско-питерская знать предпочитала изъясняться исключительно по-французски.

Правда, к женщинам простого сословия эти новомодные веяния отношения не имела. Здесь всегда сохранялся свой народный стиль.

Не скажу, что после стрижки волосы у Даши стали более пышными или густыми, просто они еще не выросли, чтобы можно было заплетать косички. И по этой причине она на несколько месяцев «превратилась» в мальчика. «Скажите, а у вас девочка или мальчик?» – это был частый вопрос на детских площадках от мам малышей, с которыми там играла маленькая Даша.

«Космическая» прическа, сооруженная старшей сестрой, придала облику Дарьи прелести и очарования. Когда она впервые предстала перед нами с милыми «антеннками» на голове, мы, естественно, залюбовались. А наша юная кокетка смущенно улыбалась и с удовольствием позировала Юле, которая сделала несколько фотографий на память.

– Даша, а почему бы нам не пойти сегодня на дискотеку, ты такая красивая? – спросил я в шутку, и малышка тут же благодарно ухватила меня за палец, уже готовая к новым развлечениям.

Если бы ещё вчера меня спросили, что помогает женщине осознать свой неповторимый образ, я бы не сразу ответил. Сегодня знаю точно, – прическа, которая раскрывает глубинную прелесть любой представительницы прекрасного пола.

Слово «красивый» малышами воспринимается по-разному. Для маленького мальчика «красавец» – скорее синоним слова «молодец» – знак одобрения хорошего поступка. Мало какой мальчик по мере взросления обращает внимание на свою внешность, если он, конечно, не нарцисс от природы. Но, став взрослым, во многом благодаря женщинам, он приходит к неизбежному пониманию, что образ настоящего мачо – покорителя женских сердец – не писаный красавец есенинской наружности, а заросший шерстью гоминоид с внешностью свирепой обезьяны или, если посмотреть какое-нибудь российское телешоу, – симбиоз отечественного бомжа и африканского папуаса.

Девочка, равно как и взрослая женщина, рассматривает любое признание своей красоты не только как само собой разумеющуюся данность (встречается ли в природе вообще женщина, которая не считала бы себя красавицей?), но и повод для дальнейшего самосовершенствования, из-за чего в ход идут средства личного «камуфляжа» и «боевой» раскраски. Есть свидетельства палеонтологов: женщины начали украшать себя раньше, чем надели одежду.

Женская привлекательность – некий аккумулятор, постоянно нуждающийся в подзарядке – в регулярном подтверждении несравненных достоинств её обладательницы. Не случайно говорят, что женщина любит ушами, причем, вне зависимости от возраста. Однажды, поднимаясь в лифте, я сделал комплимент очаровательной малышке примерно Дашиного возраста, сидевшей в прогулочной коляске. И надо было видеть, каким довольным взглядом она проводила меня из лифта. Казалось бы, совсем кроха, что ещё понимает, а на тебе!

Следует признать, эталоны красоты на протяжении всей истории человечества всегда формировали именно женщины, вдохновляя мужчин на героические подвиги, научные открытия и проникновенные признания: «Я помню чудное мгновенье: Передо мной явилась ты, Как мимолетное виденье, Как гений чистой красоты»… Правда, со временем что-то, видимо, уже навсегда сломалось в этом некогда устойчивом механизме поэтических образов, и пушкинские строки сегодня – не более чем дань уважения музейным литературным ценностям. Может потому, что понятия женской красоты претерпели революционные перемены, которые уже не укладываются в литературные предпочтения давно минувших лет? Даже романтически настроенный юноша с большой фантазией вряд ли способен разглядеть «гения чисто красоты» в своей сверстнице, украшенной пирсингом и наскальными рисунками на всех видимых частях тела.

Возможно, я сгущаю краски, но не могу избавиться от ощущения, что отношения между мужчинами и женщинами все стремительнее перетекают от романтических – в товарно-денежные. Взять хотя бы массовое увлечение селфи. Добро бы оно ограничивалось съемкой себя любимой на фоне разных достопримечательностей. Но стоит открыть интернет, и в ворохе информации обязательно всплывет фото какой-нибудь «звезды» без верхней одежды. В последнее время они скидывают с себя исподнее по любому поводу – либо в знак борьбы с расизмом или коронавирусом (интересно, какие части тела способны до смерти перепугать эту заразу?), либо из желания продемонстрировать остатки собственного достоинства – различные по размерам и формам молочные железы и тазобедренные суставы. Массовое увлечение демонстрацией своих откровенных фото в интернете стало чем-то сродни выкладки товара на прилавке – как для зрелых дам, так и, увы, для юных школьниц.

У меня неподалеку от дома три общеобразовательных школы. Не знаю, какой литературе учат там сегодня, но, когда я прохожу мимо стаек старшеклассниц, возвращающихся домой после уроков, нередко слышу такие словоизвержения, что уши вянут от далеко не пушкинской лексики. А ведь совсем скоро в одной из этих стаек вполне может оказаться и Даша. Как уберечь внучку от такого настоящего, чтобы оно не стало её будущим?

Наверное, никак, поскольку никто не в состоянии уберечь ребенка от того, что ему предначертано судьбой. Значит, ничего не остается, как попытаться скорректировать саму судьбу. Секрет сам по себе так же прост, как и сложен – поддержать, и, желательно ещё до школы, детские увлечения своих юных чад. Чтобы они захватили их целиком и полностью, не оставив времени ни на социальные сети, ни на пустопорожнюю болтовню по телефону.

«Главное в жизни – это игра»

Фраза, вынесенная в подзаголовок, принадлежит нашему первому внуку Василию. И произнесена она была в то время, когда он ещё не умел читать. Если бы умел, то наверняка нашел подтверждение своим словам в выводах детских психологов: играя, ребёнок познает жизнь.

В своих играх девочки, Даша – не исключение – как бы примеряют на себя будущие женские обязанности. Они, как мамы, трогательно заботятся о своих куклах: кормят, играют, укладывают спать и лечат от разных недугов. Их игры рождаются из окружающей семейной жизни и по большей части связаны с обычными бытовыми и хозяйственными заботами.

Детские игры мальчиков, Василий – не исключение – связаны с решением глобальных задач мироздания. Свой главный интерес в детском возрасте он проявил к изучению истории жизни на Земле, когда всерьез увлекся динозаврами. Мы с женой старались всячески поддерживать увлечение внука – покупали игрушечных динозавров где только было можно, а также книги и энциклопедии. В шесть лет Василий уже читал и потому знал о динозаврах почти всё, что его тогда интересовало.

Как-то ещё первоклассником, когда мы привели его в Палеонтологический музей, он удивил тем, что никак не соглашался присоединиться к группе школьников с экскурсоводом. Оказалось, маленький Вася решил сам провести с нами экскурсию, но будучи человеком скромным, «забыл» об этом предупредить. Он подождал, пока экскурсовод с детьми удалится на почтительное расстояние, и повел нас от экспоната к экспонату, подробно рассказывая о разных периодах в развитии этих древних животных, которых, что для меня стало полным откровением, именовал исключительно по латыни.

– Я буду палеонтологом, – не раз во всеуслышание заявлял наш маленький ученый, и у нас не было никаких причин в этом сомневаться. Увлечению динозаврами он посвятил несколько лет, но его любознательная натура требовала все новых и новых впечатлений и ещё до школы он также страстно, как когда-то его отец, увлекся военной историей. Иногда своими вопросами о тонкостях военных операций в годы Великой Отечественной войны нередко ставил меня – выпускника военной академии – в тупик, и какое-то время мы даже начали склоняться к тому, что он выберет профессию историка.

Но потом в его увлечениях произошел очередной резкий поворот, и он увлекся робототехникой. Василий даже участвовал в соревнованиях школьников на первенство Москвы, окончил музыкальную школу по классу семиструнной гитары, занимался плаванием. Не помню, чтобы он без дела болтался с друзьями по улице или безвылазно зависал в соцсетях. Всё свободное время было подчинено разным увлечениям. Когда ещё ребенком я впервые взял его с собой на озеро, намереваясь «заразить» рыбалкой, даже представить себе не мог, что вскоре он начнет разбираться в способах прикорма, секрета насадок и подбора рыболовных крючков на уровне большого профессионала…

Я понимаю, что картинка получилась почти лубочной, но факт есть факт: детские годы, проведенные с пользой для дела, стали основой для рывка в будущее. За время учебы в школе Василий выучил два языка – английский и немецкий. В старших классах во время летних каникул он уже самостоятельно летал в Англию, где углублял знание английского на курсах местных университетов. Сегодня он студент Института стран Азии и Африки при МГУ, где изучает персидский и уже дважды побывал на стажировке в тегеранском университете…

Как повернется дальнейшая судьба Василия, я даже не берусь предугадывать. Но то, что перед ним широкий выбор разных увлекательных дорог, сомневаться не приходится.

А ведь все началось с динозавров. Точнее – с первого большого увлечения в его жизни, которое привило вкус к наукам и позволило обрести первые навыки исследовательской работы.

Мне кажется, важно не то, в какие игры играет ребенок, а увлечен ли он чем-либо вообще. И готовы ли родители поддержать его увлечения.

Если бы отец канадца Жозефа-Армана Бомбардье не презентовал на 15-летие сыну давно желанный потрепанный «Ford», мы никогда бы не узнали об известной компании «Bombardier», производящей… самолеты. Но сначала юноша разобрал подаренный ему автомобиль на запчасти и сделал из них модель первого в мире снегохода. Ну, а после того, как Жозеф-Арман стал главой одноименной мировой компании, производящей снегоходы, дело дошло до самолетов.

История знает немало случаев, когда из детских увлечений рождались новые направления в бизнесе. Идея создания куклы, изображающей взрослую женщину, пришла к Рут Хэндлер – супруге основателя мировой компании по производству детских игрушек Mattel Эллиота Хэндлера во время наблюдения за играми дочки Барбары и её подруг. В то время большинство кукол представляли собой пупсов-малышек, которых следовало нянчить, как младенцев, но десятилетняя Барбара и её подружки предпочитали им игры с бумажными куклами, которых они вырезали из картона и сами мастерили для них сменные наряды из бумаги.

Как вспоминала впоследствии Рут, она почувствовала, что девочкам не хватает куклы, с помощью которой они могли бы разыгрывать разнообразные ситуации из взрослой жизни. Когда Рут предложила идею руководству компании мужа, там отнеслись к ней скептически, однако новая кукла была все-таки запущена в производство и ей дали имя в честь дочери Барбары. Первая «Барби» была представлена на Американской международной ярмарке игрушек в 1959 году и почти сразу стала одной из самых популярных игрушек во всем мире, включая Россию. Причем, по сей день.

Чего хотели родители, помогая детям в их увлечениях? Думаю, найти дело по душе, а, значит, обрести счастье. «Найдите что-то, что вы любите делать, и вы не будете работать ни дня в своей жизни», – так, говорят, утверждал Архимед, однако часто это изречение приписывают Конфуцию. Вполне возможно, – оно не имеет отношения ни к тому, ни к другому, но так ли это важно? Главное – суть. Только увлечение, которым живет человек, способно по-настоящему сделать его счастливым.

Истоки счастья искали многие великие люди. Но никто до сих пор так и не изобрел его универсального рецепта.

«Счастье – это когда тебя понимают, большое счастье – это когда тебя любят, настоящее счастье – это когда любишь ты», – так, полагают, утверждал Конфуций.

Рожденный в семье 63-летнего отставного военного и 17-летней наложницы, он так и не познал полноценной родительской любви. Отец скончался, когда ему не исполнилось двух лет, а мать была вынуждена скитаться по стране в поисках лучшей доли из-за нелюбви двух старших жен её мужа. Может быть отсюда это утверждение – «большое счастье – это когда тебя любят»?

Возможно, недостаток сочувствия и поддержки окружающих в то время, когда молодой китайский философ Кун-Фу-Цзы пытался донести до самых широких масс свои чаяния и надежды на лучший мир, привели его к выводу, что «счастье – это когда тебя понимают»?

Наверное, любой из нас на протяжении своей жизни, преодолевая те или иные обстоятельства, добиваясь чего-то значимого, восторгаясь обретению невозможного или влюбляясь, говорил себе: вот оно – настоящее счастье. Для одних таким счастьем были дети, для других – достижения в карьере, для третьих – верная жена или преданный муж.

Но любое высказывание о счастье, прозвучавшее из уст даже выдающихся людей – отнюдь не истина в последней инстанции, чаще всего – это плод сиюминутных прозрений, связанных с личными обстоятельствами в своей жизни. Однажды, оказавшись в непростой житейской ситуации, я вывел для себя свою формулу: «Счастье – это когда у тебя ничего не болит» и, полагаю, она имеет такое же право на существование, как бессмертная формула Конфуция.

Все рассуждения о счастье носят глубоко личностный характер и неизбежно приводят к размышлениям об универсальных ценностях, связанных со смыслом человеческого существования. Хотя и здесь нет единого мнения даже среди величайших философов мира.

Для Сократа, например, смысл человеческой жизни заключался в постоянном самопознании. А ученик Сократа – Платон полагал, что счастье возможно лишь в загробном мире, когда бессмертная душа – идеальная сущность в человеке – освобождается от оков бренного тела. В свою очередь ученик Платона – Аристотель утверждал, что целью всех поступков человека является счастье, которое заключается в осуществлении человеческой сущности.

Аристотель мне оказался как-то ближе. Думаю, нет большего счастья, чем найти для себя такое увлечение или дело по душе, которое было бы способно захватить целиком и полностью. Проведенное за любимым делом время, как известно, даже боги не засчитывают в срок жизни.

Играя с Дашей, я пытаюсь помочь ей найти её любимое увлечение. Но сфера интересов в её два года, как огромный плавильный котел ещё только переваривает первые жизненные впечатления, умения и навыки, которые впоследствии сформируют её личность на фоне пока неосознанной, но уже всепоглощающей потребности – любить и быть любимой.

Это ли – не счастье?

Между Тимати и Бастой

Из десяти лет, которыми я решил ограничить свои дневниковые заметки, почти пять Даша провела в детском саду. Несколько месяцев из них пришлись на так называемую группу кратковременного пребывания, когда полуторагодовалую Дашу приводили в детский сад после завтрака на три-четыре часа до обеда. Разумеется, с обязательным присутствием мамы.

Не скажу, что процесс врастания в новую социальную среду проходил гладко и безболезненно. Однажды Оксана попросила нас с женой подстраховать её в детском саду, ей нужно было ненадолго отлучиться по делам. Всё складывалось как нельзя лучше даже после того, как Оксана незаметно выскользнула за дверь. Даша обнаружила отсутствие матери, когда мы с женой уже радовались, что все, похоже, обошлось.

– Мама? – вдруг тревожно спросила Даша, и, не найдя Оксаны в своем окружении, тут же ударилась в рев. Её горю не было предела. Когда я взял её на руки, пытаясь успокоить, моё плечо тут же стало мокрым от её слез.

Надо было как-то отвлечь малышку от безутешных страданий, но как? Мы подходили с ней к окну посмотреть синичек на дереве, показывали ей на игравших во дворе детей, пытались пристроить к играющим сверстникам, но всё было напрасно. Обхватив мою шею руками, она продолжала горестно рыдать. Причем, когда ей удавалось на минуту совладать с собой, и она со вздохом, совсем по-девичьи, произносила: «Все!», мол, больше плакать не буду, решительно вытирала кулачками слезы, но ещё через минуту они продолжали течь ручьем уже помимо её воли.

Когда пришла Оксана, Даша крепко ухватила её за руку и уже ни на минуту не отпускала от себя.

Поначалу я счел это следствием обычной привязанности к матери, которая свойственна большинству малышей. Об истинных причинах такого поведения я догадался значительно позже, когда внучке перевалило за три года. Однажды мы гуляли с Дашей по опушке лесопарковой зоны недалеко от нашего дома. Гулять с ней было одно удовольствие. В отличие от маленького Васи, она никогда не просилась на руки и могла пройти огромное для её возраста расстояние, не жалуясь на усталость. В какой-то момент, взяв её за руку, я почувствовал, что её ладошка холодная. И тут я принял решение, в котором раскаиваюсь до сих пор. Решив, что стоит немного пробежать и малышка согреется, я крикнул: «Лови меня!» и сделал несколько быстрых шагов вперед по тропинке.

Мы не раз играли с ней в догонялки. Ей всегда нравилось убегать от меня или носиться за мной следом. Но на сей раз я не услышал её шагов за собой. Оглянувшись, увидел, что она стоит посредине тропинки и заливается горькими слезами.

– Дашенька, почему ты плачешь? – я взял её на руки, пытаясь успокоить.

– Я боялась, что ты меня бросишь…

Для меня её признание стало потрясением, потому, наверное, никак не могу его забыть.

Почему малыши часто плачут, едва открыв глаза после дневного сна? Возвращаясь из сновидений в реальный мир, они первым делом ищут маму. И горе настигает их в тот момент, когда они не находят её рядом. Думаю, больше всего на свете дети боятся одиночества. В глубинах их детского сознания сохраняется страх остаться забытыми, потерянными или брошенными. И этот страх только усиливается, когда они оказываются без привычной материнской опеки в незнакомой среде. Впрочем, только ли малышам свойственно это чувство?

Когда уже с восьмилетней Дашей мы оказались в том же лесу и проходили по той же самой тропинке, я пересказал ей историю пятилетней давности.

– А я и сейчас боюсь, что меня потеряют, – призналась она мне.

Быть может, детский сад оказался для маленькой Даши такой же незнакомой и даже опасной средой, как та памятная тропинка в лесу? Поэтому первое время она приходила сюда с тем же ощущением, что её могут здесь оставить или забыть.

К тому же, привыкшая сама организовывать свои развлечения, с первых дней пребывания в детском саду Даша столкнулась с необходимостью участвовать в играх, понять смысл которых её детскому уму было ни по силам.

Когда мне довелось оказаться на первом Дашином «корпоративе», посвященном Международному женскому дню, главное, что я вынес из него – полное отсутствие взаимопонимания между детьми и взрослыми. Это проявилось в ходе попыток воспитателей встроить малышей в рамки мероприятий по методичкам, написанным, очевидно, «во времена царя Гороха».